CC BY
25Шамин И.В.
д.полит.н., доцент ННГУ
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ И ПРИОРИТЕТЫ ВОЗМОЖНОГО ГЕОПОЛИТИЧЕСКОГО КУРСА РФ В РЕАЛИЯХ «ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ 2»
Ключевые слова: проект развития, геополитический курс, стратегия, «умная сила», сдерживание, союз, межгосударственное противоборство, геополитическая победа.
Keywords: development project, geo-political line, strategy, smart power, containment, Union, inter-state confrontation, geopolitical victory.
Сотрудники экспертной группы общественно-политического движения «Суть времени», проанализировав констатированные за последнее время оценки и основные выводы специалистов из таких ведущих аналитических центров США, как «Совет по международным отношениям» (СМО), Фонд «Наследие», Бругингский институт и др. относительно перспектив РФ в противостоянии с США в рамках «холодной войны 2», обратили внимание на несколько ключевых «болевых точек», присущих современной России, которые американские эксперты выделили прежде всего и при этом охарактеризовали их именно как главные факторы, способные полностью «нейтрализовать» саму возможность для Москвы выйти победителем из геополитической схватки с Вашингтоном. «...Главными слабостями России, -указывалось в публикации «Суть времени», - наши американские противники считают отсутствие идеологической легитимации «сильной» внутренней и внешней политики страны, а также отсутствие целостного подхода к ответам на стратегические вызовы нового мирового порядка. И, следовательно, именно на этих слабостях они будут рекомендовать будущей администрации США строить игру против России.
...То есть, видимо на международной арене (специалистами из США - И.Ш.) ставится задача «по максимуму» лишить Россию вероятных внешнеполитических союзников, а во внутренней политике - готовить почву для провоцирования политических эксцессов, вплоть до «цветной революции» или верхушечного государственного переворота»1.
Следует отметить, что американские эксперты из указанных аналитических центров США очень точно смогли определить наиболее уязвимую сферу российской государственности в настоящее время, наличие которой делает РФ практически недееспособной для того, чтобы вести успешную геополитическую и геоэкономическую борьбу против США и «коллективного Запада» в целом, развязавших против нашей страны весной 2014 г. новую «холодную войну», которая по своей стратегической направленности ориентирована на фактически полное уничтожение нашей страны как самостоятельного субъекта СМО. Сущность этой главной на сегодняшний день проблемы для национальной безопасности России можно определить как фактически полное отсутствие до сих пор «на вооружении» у Москвы четко сформулированного на концептуальном уровне, а также соответствующим образом и планово-теоретически, и организационно-технически подготовленного для практического осуществления широкомасштабного стратегического проекта по обеспечению эффективной жизнедеятельности и развития РФ, рассчитанного на долгосрочную перспективу, а также соответствующей данному проекту государственной идеологии.
Кроме того, можно с сожалением констатировать, что в распоряжении у руководства России, в отличие от правящих кругов США, не имеется и полностью подготовленных долгосрочных стратегических планов по осуществлению эффективного геополитического противоборства с Вашингтоном и «коллективным Западом» в целом в ходе «холодной войны 2» и достижения в данном процессе «полной» геополитической и геоэкономической победы. Все контрдействия Москвы, направленные на «нейтрализацию» антироссийского геополитического и геоэкономического курса США, строятся в настоящее время не на основе так называемой «проектно-стратегической» модели формирования и практического воплощения в жизнь внешнеполитического курса государства на международной арене, а на использовании в качестве основополагающей методологической базы так называемой «ситуационной концепции» осуществления внешней политики.
Основное концептуальное отличие этой «ситуационной модели» заключается в том, что само содержание и векторная направленность внешнеполитических усилий страны в рамках СМО складывается главным образом под воздействием каких-то конкретных текущих и в то же время знаковых событий, происходящих как внутри страны-субъекта, так и на международной арене. Однако, как показывает мировой исторический опыт, основной недостаток подобного «ситуационного сценария» формирования внешнеполитического курса страны состоит в том, что «событийная политика» в принципе исключает всякую возможность для государства-субъекта эффективно обеспечивать и защищать свои стратегические интересы на международной арене в долгосрочной перспективе.
1 Севрюкова Н. Русский вызов: куда двинутся США? // Суть времени. 2016. - № 169. - С. 13.
201
В этой связи следует подчеркнуть, что фактическое отсутствие «на вооружении» у правящих кругов России стратегических проектов подобного уровня и, следовательно, неспособность адекватно выстраивать свои контрдействия в ходе геополитической борьбы с США и их союзниками в рамках «холодной войны 2» ставит наше государство в заведомо проигрышную позицию по отношению к Вашингтону. Данное обстоятельство делает практически невозможным достижение РФ «абсолютной» геополитической и геоэкономической победы в очередном, очень жестком противоборстве с «коллективным Западом», которое в настоящее время приобрело ярко выраженный антагонистический характер.
Поэтому в этой очень сложной для России геополитической и геоэкономической ситуации, когда против нашей страны США и их союзники в лице государств ЕС и Японии активно ведут «холодную войну 2», одной из важнейших стратегических задач руководства РФ является разработка и практическая реализация такой эффективной и долгосрочной программы геополитических и геоэкономических действий как внутри страны, так и на международной арене, которая позволила бы РФ не только сохранить свою целостность и суверенитет, но и одержать полную и убедительную геополитическую победу в этой схватке над США. В противном случае, т.е. в случае проигрыша Москвой в этой новой «холодной войне» с Америкой Россию неизбежно постигнет печальная судьба СССР.
По мнению автора, при разработке концептуального содержания подобного «боевого» стратегического контрпроекта России особое внимание следует уделить выделению и учету наиболее «слабых» и наиболее «уязвимых», с геополитической точки зрения, сторон современного антироссийского стратегического плана США. Подобными качествами обладают два аспекта реализуемой администрацией президента Б. Обамы внешнеполитической программы, направленной на «сокрушение» РФ как суверенного государства.
Во-первых, в распоряжении правящих кругов США имеется относительно небольшой отрезок времени, в течение которого Вашингтон должен «успешно» воплотить в жизнь антироссийскую геополитическую и геоэкономическую программу. Есть основания считать, что для этого в распоряжении Вашингтона имеется не более трех - четырех лет. Если американские правящие круги окажутся не в состоянии обеспечить «переход» России под абсолютно полный геополитический и геоэкономический контроль США в течение этого периода, т.е. в 2016-2019 гг., то в Америке неизбежно разразится экономический и социальный кризис с таким потенциалом «разрушения», который будет способен инициировать необратимые деструктивные процессы уже самой американской государственности и всего «коллективного Запада» в целом.
Во-вторых, Вашингтон в настоящее время располагает очень ограниченным арсеналом реальных технологических инструментов, которые он в состоянии применить для достижения геополитической победы над Россией. В ближайшие четыре года американские правящие круги имеют возможность сделать ставку лишь на организацию в России «успешного» государственного переворота в целях отстранения от власти «неугодного» политического режима, возглавляемого президентом В.В. Путиным. Благодаря наличию у России мощного потенциала современных СЯС, США вплоть до 2020 г., т.е. до тех пор, пока не будет развернута вся система создаваемой ими глобальной НПРО, не решатся развязать против РФ открытую военную агрессию из-за опасения получить ответный сокрушительный удар по американской территории российским ракетно-ядерным оружием. Вашингтон вряд ли отважится проводить против России до 2020 г. прямые военные операции, даже несмотря на свое военное превосходство над РФ в области высокоточного оружия.
Отметим также, что согласно современной теории геополитики любая по форме и содержанию геополитическая борьба между государствами развивается и происходит в двух основных измерениях - во времени и в пространстве. И таким образом, стратегическая победа в ходе геополитического противоборства в конечном итоге напрямую зависит главным образом от способностей государств-«участников» данной «большой игры» достичь превосходства над своими противниками по временным и/или пространственным параметрам.
Согласно «стратегии выигрыша во времени», государство-«субъект» должно сосредотачивать свои главные усилия на обеспечении ускорения темпов научно-технического прогресса, развития экономики и военного потенциала. И одновременно с этим осуществлять «эффективные» меры, направленные на то, чтобы «закрыть» другим реально и/или потенциально геополитически «враждебным» странам доступ к новейшим технологиям. Либо целенаправленно «искусственно замедлять» их экономическое, научно-техническое и военное развитие, вынуждая отвлекать и затрачивать свои ресурсы на «экономически неэффективные и высокозатратные нужды». Например, одним из наиболее распространенных приемов достижения «субъектом» безусловного преимущества «по времени» над государствами-«противниками» за счет использования против них фактора «искусственного экономического истощения» является целенаправленное втягивание этих стран «в непосильную» гонку вооружений, ведение войн, реализацию масштабных и при этом малорентабельных экономических, социальных и геополитических проектов и др. В свою очередь, обретение государством-«субъектом» подобных «временных выгод» позволяет ему обрести дополнительные «выигрышные» возможности для того, чтобы начать «успешную» геополитическую борьбу за захват «необходимого пространства».
Вместе с тем применение государством-«агрессором» стратегии «выигрыша в пространстве» и обретение таким путем «пространственных преимуществ», «пространственного превосходства» над геополитическими «врагами» и «конкурентами» предоставляет шансы большего «распространения» в мировой пространственной сфере геополитических и геоэкономических возможностей своей «государственной системы». И следовательно, обрести дополнительный импульс для поддержания активного роста собственного экономического и других потенциалов со всеми вытекающими из этого политико-дипломатическими, экономическими, научно-техническими, финансовыми, военными, информационными, коммуникационными и др. выгодами и преимуществами в рамках существующей СМО по сравнению с иными ее акторами. Еще одним сценарием действий государства-«субъекта» в рамках реализации подобной «стратегии выигрыша в пространстве» является «нейтрализация» и/или «полный срыв» стратегических планов «про-
тивников», ориентированных на обеспечение победы над «субъектом» за счет достижения «абсолютного» стратегического преимущества над ним именно в пространственной сфере, т.е. фактически «полное и последовательное уничтожение» всех геополитических и геоэкономических проектов государств-«противников», которые предполагают воплощение в жизнь на международной арене крупномасштабных экспансионистских программ, связанных «с захватом» геополитически и геоэкономически значимых районов планеты.
Наконец, третий сценарий достижения геополитической победы предполагает сбалансированное осуществление государством-«субъектом» в ходе противоборства сразу двух указанных выше стратегий одновременно, т. е. достижение победы за счет одновременного воплощения в жизнь двух стратегических линий соответствующих геополитических и геоэкономических действий - «стратегии выигрыша во времени» и «стратегии выигрыша в пространстве». Именно такого сценария стали придерживаться правящие круги США к началу 2010-х гг.
Учитывая сказанное, можно считать целесообразным, чтобы правящие круги России, также как и Вашингтон, для достижения геополитической победы в «холодной войне 2» «взяли на вооружение» сбалансированное сочетание «стратегии выигрыша во времени» и «стратегии выигрыша в пространстве». И при этом ту модель реализации «стратегии выигрыша в пространстве», которая предполагает обеспечение абсолютного «сокрушения» государства-«про-тивника» за счет «нейтрализации» и/или «полного разрушения» наиболее для него приоритетных экспансионистских геополитических и геоэкономических проектов, т.е. захватнических внешнеполитических программ, имеющих «жизненно важный уровень» значимости. Иными словами, РФ в рамках геополитического и геоэкономического противоборства с США на международной арене в настоящее время должна придерживаться такой «сбалансированной стратегии», которая по вектору своей геополитической направленности имеет ярко выраженный как «государственно-развивающий», так и «оборонительно-активный» характер, т.е. по своему концептуальному содержанию такая стратегическая линия по своим ключевым векторным приоритетам должна быть ориентирована на то, чтобы обеспечивать для России благоприятные возможности и для эффективного долгосрочного развития, и для ведения «успешной» борьбы с США и достижения в ней «абсолютной» геополитической победы. Для обозначения сути этого многогранного и комплексного контрпроекта России, по нашему мнению, может быть использовано понятие «стратегия развития и сдерживания-выжидания».
Главной стратегической целью РФ в рамках использования подобной модели является поддержание собственной жизнедеятельности и поступательной динамики в долгосрочной перспективе, а также организация и ведение эффективной контргеополитической борьбы против США и их основных союзников в лице государств ЕС и Японии. И соответственно, основным функциональным приоритетом всего спектра предпринимаемых конкретных системных действий Москвы в данном направлении должно стать недопущение реализации Вашингтоном всего комплекса антироссийских планов, выражающихся в попытках США полностью подчинить себе Россию и обеспечить тем самым крупному американскому бизнесу благоприятные условия для начала активной эксплуатации «российского пространства». В свою очередь, недопущение «геополитического проигрыша и капитуляции» России в ходе «холодной войны 2», следует рассматривать, по нашему мнению, как главное и необходимое условие для достижения Москвой геополитической победы над Вашингтоном в рамках развязанной американской стороной «холодной войны 2».
Москва имеет все возможности одержать абсолютную геополитическую победу над США, причем, как не парадоксально это звучит, фактически только за счет факторного обеспечения самого существования России в XXI в. как суверенного и целостного государства в сложившихся геополитических и геоэкономических реалиях постбиполярного мира. Следовательно, России, чтобы победить в процессе геополитического противоборства с США необходимо только «уцелеть» как независимое государственное образование. При этом для РФ особое значение имеет в этой связи организация и осуществление эффективной «геополитической и геоэкономической обороны» в период с 2016 и до начала 2020-х гг., т.е. в то время, когда развязанная США «холодная война 2» в силу указанных выше причин фактически достигнет своего пика и наибольшей ожесточенности.
В настоящее время сформировавшийся вокруг России расклад исторических, геополитических и геоэкономических сил приобрел такую стратегическую конфигурацию, которая, как ни парадоксально это звучит, является очень благоприятной для нашей страны с точки зрения возможностей достижения убедительной геополитической победы над США и «коллективным Западом» в целом. В сложившейся ситуации Россия имеет большие шансы выйти победителем из «холодной войны 2». Если РФ уцелеет как самостоятельное государство и не окажется под тотальным контролем со стороны Запада до конца 2010-х - начала 2020-х гг., то США, страны ЕС и Япония сами начнут «разваливаться» под воздействием собственных кризисных противоречий, явлений и процессов прежде всего социально-экономического характера1. В этом случае геополитическая победа России поистине становится «абсолютной».
При этом оперативно-тактическое воздействие на США и «коллективный Запад» в целом, согласно рассматриваемому нами «стратегическому сценарию», должно согласованно осуществляется по двум основным тесно взаимосвязанным между собой стратегическим направлениям.
Первая линия геополитического воздействия РФ на США определяется понятием «развитие». Данное стратегическое направление деятельности для Москвы должно стать доминирующим, и по своему функциональном вектору оно будет ориентировано, параллельно с проведением геополитического и геоэкономического курса «сдерживание-выжидание», на создание таких условий внутри страны, которые требуются для осуществления глубокой каче-
1 Об этом см.: Шамин И.В. Ключевые угрозы для национальных интересов и безопасности России и других стран БРИКС в условиях «холодной войны 2» // Страны БРИКС: стратегии развития и механизмы взаимодействия и сотрудничества в изменяющемся мире. Тр. I Международной научно-практической конференции / ИНИОН РАН. Отдел науч. сотрудничества; Отв. ред. Ю.С. Пивоваров. - М., 2016. - С. 162-166.
ственной модернизации российского государства прежде всего в социальной и экономической сферах. При этом для России оперативно-тактическими приоритетами будут следующие:
1. Отказ от использования так называемой «либерально-монетаристской модели» государственного строительства и переход к другой стратегии формирования и практического осуществления внутренней социальной и экономической политики. При этом представляется необходимым начать реальное воплощение в жизнь именно той концептуально-стратегической модели, которая представлена в Конституции РФ. Согласно этому базовому документу, РФ по своему стратегическому устройству - это социальное государство. Следовательно, именно такого рода стратегическая модель государственного строительства и должна быть реализована на практике в современной России в самое ближайшее время. Кроме того, необходимо и формирование соответствующей общегосударственной идеологии. Другими словами, для РФ необходимо прежде всего создание принципиально новой модели экономики, базирующейся на теории так называемого «социально-ориентированного рыночного хозяйства». Именно такая модель структурного устройства экономики существует и эффективно функционирует в ведущих странах ЕС - ФРГ, Франции, Италии, скандинавских странах и др., а также в Китае, Южной Корее, Индии, Вьетнаме, Малайзии, которые в последнее время достигли весьма больших успехов в своем экономическом развитии во многом именно за счет грамотного использования данного «организационного фактора».
2. Отказ РФ от финансово-эмиссионной политики, которая была навязана Москве еще в 1990-е гг. Вашингтоном и МВФ, и которая базируется на принципах так называемого «Вашингтонского консенсуса», т. е. на основополагающих принципах, характерных для так называемой «монетаристской экономической теории».
3. Необходима также реализация стратегии «опережающего технологического развития страны». Главной целью этой программы будет являться сосредоточение всего имеющегося в государстве самого передового научно-технического потенциала сил и средств на создании такой независимой научно-проектной, информационной и соответствующей производственной базы, которая позволила бы обеспечить переход российской экономики на шестой технологический уклад в 2020-е гг. Еще одним значимым стратегическим приоритетом «опережающего развития» должна стать разработка и внедрение инновационных и при этом уникальных космических технологий, позволяющих России занять ведущие позиции в мире в осуществлении в недалеком будущем полетов в дальнем космосе до планет солнечной системы и обеспечении их «эффективной колонизации» человечеством. Что, в свою очередь, безусловно, позволит нашей стране сохранить лидирующие позиции в области освоения космического пространства и в последующие десятилетия XXI в.
Второе направление характеризуется понятием «сдерживание-выжидание». Основной приоритет данной линии геополитических атак против США - «эффективная нейтрализация» и/или «полное разрушение» всех без исключения действий Вашингтона и его союзников, направленных на дестабилизацию политических, социальных, экономических, информационных, административно-управленческих, религиозных, межэтнических, военно-политических и правоохранительных условий существования российского общества и государства. При этом Москва должна всеми возможными способами воздерживаться от втягивания нашей страны в открытое, «лобовое» и при этом «изнуряющее» полномасштабное геополитическое и геоэкономическое противоборство с США и их союзниками, от непосредственного участия в каких-либо вооруженных конфликтах, а также от любых активных, нерентабельных и чрезмерно затратных для России внутригосударственных и внешнеполитических «проектов».
В рамках практической реализации данной стратегической установки российской руководство должно сосредоточить свои главные усилия на решении следующих наиболее значимых оперативно-тактических задач:
1. Эффективная нейтрализация подрывных планов США по дестабилизации политической и социально-экономической ситуации в РФ накануне и в период проведения в нашей стране парламентских и президентских выборов в 2016-2018 гг.
2. Развитие и дальнейшее совершенствование СЯС РФ, т.к. именно ракетно-ядерная мощь российских вооруженных сил является на сегодняшний день главным инструментом поддержания военной безопасности российского государства в целом, а также основным фактором, который способен сдерживать США и их союзников по НАТО от прямой военной агрессии против России с массированным применением высокоточного оружия. В этой связи отказ руководства РФ от участия в международной встрече по ядерной безопасности, которая состоялась по инициативе Белого Дома 31 марта - 1 апреля 2016 г. в Вашингтоне, является в принципе правильным решением.
3. Дальнейшее укрепление РФ тесного геополитического и геоэкономического союза, в том числе и в военной области, с КНР.
В то же время руководству РФ не следует переоценивать практическую значимость фактора российско-китайского сближения при решении ключевых проблем стратегического уровня, связанных с обеспечением национальной безопасности РФ в условиях противоборства с США и «коллективным Западом», поскольку Пекин в условиях «холодной войны 2» ведет собственную геополитическую и геоэкономическую «игру». Поэтому при дальнейшем выстраивании партнерских отношений с Пекином РФ следует сделать упор на использование собственных сил и средств в целях обеспечения своей национальной безопасности, т. е. на укрепление прежде всего собственно российской государственности, а не надеяться на «благосклонность» и «союзнический долг» по отношению к России со стороны китайской правящей элиты.
4. Формирование такой принципиально новой внешнеполитической программы РФ, практическое воплощение в жизнь которой позволит российскому государству в условиях «холодной войны 2» усилить свои геополитические и геоэкономические позиции в мире, обрести новых и надежных союзников в Европе, Азии, Латинской Америке и Африке. И, кроме того, «успешно нейтрализовать» и/или «полностью сорвать» внешнеполитическую программу США по обеспечению «геополитического и геоэкономического сдерживания» и «изоляции» России на международной арене, и
в первую очередь на пространстве Евразийского континента. Причем при условии целенаправленного «конструирования» приемлемого для России расклада геополитических и геоэкономических сил в Евразии (и прежде всего на Кавказе и в Центральной Азии), потенциальными стратегическими союзниками России в процессе реализации глобального проекта по переустройству «мирового порядка» вполне могут стать страны БРИКС в полном составе, а также Иран, Египет и, вероятно, Пакистан.
В заключение следует констатировать, что только эффективное использование фактора «непрямого» стратегического и оперативно-тактического искусства по организации и практическому осуществлению межгосударственного противоборства способно дать возможность нашей стране и народу, в условиях фактически развязанной США и их союзниками против России «войны на уничтожение», сохранить свой суверенитет и выйти победителем из очередной и очень ожесточенной геополитической и геоэкономической схватки с «коллективным Западом».
