CC BY
431
В.Н. Синюков, Т. В. Синюкова
Синюков Владимир Николаевич — доктор юридических наук, профессор, заслуженный деятель науки Российской Федерации, министр культуры Саратовской области, член совета Учебно-методического объединения по юридическому образованию вузов России
Синюкова Татьяна Витальевна — кандидат юридических наук, доцент, заведующая кафедрой теории государства и права Саратовского государственного университета им. Н.Г. Чернышевского
Концептуальные основы развития университетского и прикладного юридического образования в России
В последние годы не прекращаются научные и общественные дискуссии по проблемам юридического образования, что свидетельствует о достаточно широкой обеспокоенности ситуацией в этой сфере1. Министерство образования долгое время главную причину снижения качества в этом секторе высшей школы видело в том, что юристов стали готовить в многочисленных филиалах, непрофильных вузах со слабыми лицензионными критериями. Отсюда меры реагирования носили, в основном, административно-фискальный характер: «полиция качества», ужесточение критериев лицензирования, создание механизма лишения лицензий, сокращение числа филиалов. Все это, конечно, оправданно, однако, сложность ситуации в том, что проблема качества ничуть не чужда и хорошим старым юридическим вузам с лучшими кадровыми и материально-техническими условиями подготовки. Нельзя сказать, что и здесь не принимаются меры, которые носят материальнотехнический, дидактический, контрольно-методический, информационный характер. Такие направления работы необходимы. По такому же примерно пути развивалось и совершенствовалось отечественное юридическое образование в последние тридцать лет.
Между тем корни современной проблемы подготовки отечественных юристов залегают гораздо глубже. В последние двадцать лет произошли кардинальные изменения в политической, правовой системах страны, проведены реформы в экономике, федеративных отношениях, местном самоуправлении, судоустройстве и судопроизводстве. Это потребовало иного уровня правового обеспечения, иной структуры юридической деятельности и профессионального юридического образования. Между тем ведущие элементы системы высшей и средней юридической школы, созданной в СССР, несут основную нагрузку подготовки юридических кадров и поныне. Практика показала, что для решения современных проблем недостаточно увеличения вала дипломированных специалистов.
1 См.: Петрухин И.Л. Проблемы юридического образования в России // Государство и право. - 1996. - № 9. - С. 3-13; Кутафин О.Е. Интервью // Законодательство. - 2006. - № 4. - С. 3-8; Свистунов А.А. Проблемы обеспечения качества юридического образования // Право и образование. - 2003. - № 6. - С. 102-112; Кашкин С.Ю. Реформа юридического образования - важная составляющая правовой реформы в России / С.Ю. Кашкин, П.Д. Баренбойм, Ю.С. Кашкин, Н.Ю. Меркулова // Законодательство и экономика. - 2004. - № 10. - С. 9-17; Кузнецов А.П. Актуальные проблемы совершенствования качества подготовки юристов в современных условиях / А.П. Кузнецов, Н.Н. Марша-кова // Юридическое образование и наука. - 2007. - № 4. - С. 6-14; Смыкалин А.С. Юридическое образование в СССР и Российской Федерации: исторический аспект // Юридическое образование и наука. - 2000. - № 2; Топорнин Б.Н. Высшее юридическое образование в России: проблемы развития. - М., 1996; Марченко М.Н. Юридическое образование в современной России: состояние и перспективы развития // Правоведение. - 1999. - № 3. - С. 222-231; Гои-горьев Ф.А. О развитии юридического образования в России в ХХ1 веке / Ф.А. Григорьев, В.Н. Синюков // Российская юридическая доктрина в ХХ1 веке: проблемы и пути их решения. - Саратов, 2001. - С. 18-23; Хики Дж. Обучение в ХХ1 веке: тенденции в юридическом образовании // Законодательство и экономика. - 2004. - № 6. - С. 12-17; Ястребов А.В. Каким должен быть юрист ХХ1 века? // В мире права. - 2000. - № 1; Толстых В.Л. Юридическое образование в современной России // Юридическое образование и наука. - 2005. - № 4; Мелешко Н.П. Концепции развития и специализации юридического образования в современной России // Юридическое образование и наука. - 2005. - № 4; Попова Е. Современные проблемы юридического образования в России // Юридическое образование и наука. -
2005. - № 4. - С. 32-44.
Анализ свидетельствует, что рост числа юристов в стране пока носит в основном номинальный характер и не переходит в качество правовой культуры государственного аппарата, народного хозяйства, защиты прав человека. Решение проблем правового обеспечения проводимых преобразований, в целом переход к новому состоянию правовой культуры в России в долговременной перспективе трудно осуществить на основе старой модели подготовки юристов. Поэтому главная проблема юридического образования состоит не столько в снижении уровня подготовки юристов как таковом, сколько в том, что наша юридическая образовательная среда в своих базовых элементах не находит вектора изменений, адекватных потребностям социального развития общества. Сложилось фундаментальное противоречие между современной социальной практикой и сложившейся моделью подготовки юристов.
Эволюция системы юридического образования в 90-е годы. Несмотря на действие в России формально одного Госстандарта специалиста по юриспруденции1 и единых критериев качества подготовки, существенная разница в реальных условиях реализации образовательных программ в пореформенный период привела к значительным перепадам не только качества, но самого характера и содержания учебного процесса на юридических отделениях российских вузов.
Юридические институты страны, в начале 90-х годов почти все ставшие академиями, перешли с четырехлетних на пятилетние - университетские программы. Теперь все субъекты учебной деятельности в этой сфере - и крупные вузы, и малочисленные и маломощные филиалы, и отделения непрофильных вузов, получили право давать один типовой диплом юриста университетского уровня. Между тем кафедральная структура юридических вузов и содержание учебного процесса в лучшем случае в большинстве своем сохраняли прежний прикладной характер.
Также в 90-е годы впервые с послереволюционных времен в России появилась возможность получения юридической квалификации и по направлению подготовки через бакалавриат и магистратуру. Однако эта траектория не смогла занять существенного места в подготовке юристов, так как не нашла применения на рынке труда в силу научно-исследовательской специфики и не была воспринята даже юрфаками классических университетов, которые все более дублировали прикладной тип подготовки юристов.
К некогда немногочисленным юридическим центрам образования, работавшим фактически по приоритетному госзаказу, в этот период присоединилась, как отмечалось, обширная сеть государственных, негосударственных, непрофильных вузов, их филиалов и представительств, которые после госаккредитации стали выдавать такой же диплом юриста широкого профиля, как и признанные и известные отечественные юридические вузы. Таким образом, в пореформенный период все смешалось в юридическом «вузовском доме», логика прежней советской системы была утрачена. Нарастание внутренних противоречий и дисбалансов в юридическом образовании совместилось с новой ситуацией в отечественной правовой системе, которая претерпела значительные изменения.
Во-первых, по своему объему законодательство Российской Федерации сейчас на порядок превосходит законодательство предшествующих периодов. Усложнилась сфера подзаконного регулирования. Реальным источником права все более становится судебная практика, в том числе международных судов. Все это не могло не повлечь серьезных структурных движений в системе отечественного права, появление ее новых элементов в виде подотраслей, законодательных массивов, новых нормативных общностей частного и публичного права. Нынешняя российская правовая система сейчас практически необозрима с позиций одномерного учебного плана.
Во-вторых, произошли существенные изменения в методах правового регулирования. Публично-правовая сфера, императивный метод не доминируют, сфера диспозитивности гигантски расширилась, усложнилась, технически дифференцировалась. Одновременно с этим публично-правовое направление получает новые методологические источники в технико-криминалистической области, новые, неспецифичные для права информационные измерения. Два основных типа юридической деятельности: гражданско-правовое и правоохранительное все более автономизируются друг от друга.
В третьих, существенно возросло значение индивидуального, поднормативного регулирования, что требует хорошего знания юридической практики, особенно по специализированным категориям дел. В России сейчас есть подотрасли права, частно-правовые отношения, где подлинными специалистами могут считаться всего несколько человек. Сложившееся соотношение теоретического и практического обучения, присущее действующему юридическому образовательному стан-
1 В настоящее время действует Госстандарт «второго поколения» 030501.62 «Юриспруденция».
дарту, нацеленному на «знаниевую универсальность», делает неразрешимой проблему получения выпускниками практической квалификации в конкретных областях правореализации.
Конечно, 90-е годы для отечественного юридического образования отнюдь не были лишь временем «проб и ошибок». За этот период радикально обновилось содержание учебного процесса, многократно расширились методологическая и источниковедческая базы юридической подготовки, во многом укрепилось информационное и в целом материально-техническое обеспечение образовательной деятельности. Действующая система юридического образования дала стране значительное увеличение числа юридических кадров. В подключении к подготовке юристов новых субъектов, кроме издержек, нельзя не видеть и очевидной социальной необходимости. Непрофильные, негосударственные вузы, пусть и на не вполне удовлетворительном уровне, обеспечили в этот период острую, многократно увеличившуюся потребность общества в юридических кадрах.
К началу 90-х годов Россия не располагала адекватной правовой реформе системой массовой подготовки юристов. Проблема коренилась даже глубже - к концу ХХ века мы не имели развитой региональной системы воспроизводства правовой культуры. Разве те десятка два-три юридических вузов, включая малокомплектные факультеты, могли обеспечить достаточную общественную эше-лонированность правового сознания? Они едва справлялись с обеспечением потребностей правоохранительной машины. Многие регионы жили в отсутствии каких либо юридических образовательных учреждений1.
В пореформенный период произошла стихийная, даже хаотическая, но вполне естественная регенерация обществом механизмов правового сознания и образования. Однако этот процесс воспроизводства образовательной компоненты культуры права без участия государства принял во многом экстенсивный, непомерно «рыночный» характер, поэтому он неизбежно должен быть упорядочен, дополнен реформой содержания (Госстандарт) и системы юридического образования.
Университетский тип юридического образования. Совершенствование юридического образования в стране идет в общем контексте модернизации отечественной высшей школы2. Ориентиром такой модернизации выступает попытка выбора приоритетов: структурных, содержательных, финансовых. Среди приоритетов развития отечественного образования выделяют поддержку инновационных вузов, создание федеральных и исследовательских университетов, включение отечественных вузов в европейское образовательное пространство. Какое место в этих процессах должно занять отечественное юридическое образование? Какая система юридических образовательных учреждений в нашей стране адекватна потребностям развития и повышения его качества? Каковы разумные пути интеграции нашей юридической образовательной культуры в европейскую и мировую правовую культуру? Модернизация высшей школы ориентирована на сохранение и развитие сложившихся исторических традиций развития отечественного образования. Важнейшая среди них -фундаментальность подготовки3.
Совершенствование юридического образования на основе компетентностного подхода, усиление практического акцента в подготовке специалистов не должны вести к отказу от фундаментальности высшей юридической школы. Для отечественного профессионального образования всегда было типичным сочетание фундаментальности с прагматизмом и рациональностью в подготовке кадров на основе различных типов (видов) образовательных учреждений. Применительно к юридическому образованию наша более чем двухвековая историческая традиция сформировала две его разновидности - университетское и специализированное (прикладное) образование юристов. Фундаментальность этих разновидностей различна. Университетская - в широком естественнонаучном и гуманитарном междисциплинарном базисе; академическая фундаментальность опирается на, главным образом, профессионально-прикладные области подготовки.
Приведем пример. В Саратове - одном из федеральных центров юридического образования, действуют академия права и классический университет, юридический факультет которого, выделившись в 1936 году в самостоятельный вуз, стал основой нынешней юридической академии. Изменился ли за последующие годы в рамках академии тип юридической подготовки по сравнению с
1 Исследователи отмечали, что в советский период потребность в юристах не удовлетворялась должным образом: вузы готовили лишь 65-70% от потребности в юридических кадрах. См. об этом: Колоскова И.Ю. Юристы как социально-профессиональная группа (советский период) / И.Ю. Колоскова, Н.Я. Соколов // Государство и право. - 2003. -№ 10. - С. 69.
2 См.: Федеральная целевая программа развития образования на 2006-2010 годы. Утверждена Постановлением Правительства Российской Федерации от 23 декабря 2005 г. № 803. - М., 2006.
3 См.: Садовничий В.А. Университет ХХІ века. Размышления об университетском образовании. - М., 2006. - С. 18-19.
университетской? Безусловно. При несомненном и должном качестве, расширенной системе кафедр квалификация выпускников академии характеризуется отраслевой направленностью на прикладные потребности конкретных работодателей, в том числе юридических ведомств.
Что же тогда означает университетский тип юридического образования? Поясним на примере Саратовского классического университета. Так, на историческом факультете СГУ, на котором несколько лет назад началось возрождение университетской юридической подготовки в регионе, имеются в числе других: кафедры археологии и этнографии; историографии и региональной истории; истории российской цивилизации. Используется ли этот уникальный методологический ресурс для подготовки юристов? Очень мало. Между тем в юридической науке и практике объективно существует заказ на проблематику региональной правой культуры, региональной и местной правовой истории. В последние десятилетия в науке ощущается дефицит квалифицированных исследований в области древнего и средневекового русского права, юридического быта населения, правовой этнографии регионов, национальных меньшинств, религиозного правосознания. Наша вузовская философия права во многом сейчас превратилась в экзотический спецкурс; теория права преподается, в основном, как позитивистское законоведение. Кто должен преодолевать эти барьеры? Конечно, фундаментальная юридическая наука, используя в вузовском секторе богатые гуманитарные возможности классического университетского образования.
Поэтому юридические факультеты университетов не должны всецело копировать академии (институты), ориентированные на подготовку юристов с фундаментальным, но отраслевым и прикладным юридическим образованием. Сейчас особенно остро не хватает юристов с подлинно университетским образованием. Именно такой тип юриста необходим для представительных органов, системы правосудия, местного самоуправления, для научно-исследовательской деятельности. Так, для юридических служб законотворческих органов нужны специалисты с широким научным кругозором в сфере права, отечественной правовой истории и культуры, экономики, правовой лингвистики, управления, социальной психологии. Такую подготовку целесообразнее всего организовать в классическом университете.
Чем же занимаются сейчас юридические факультеты университетов? Они, как правило, копируют именно специализированный тип юридической подготовки, пытаясь превратиться в изолированные университетские анклавы - квазиакадемии (институты). Это заметно по отсутствию какой-то специфики в рабочих учебных планах, тематике научных исследований, дублирующей академические вузы и дистанцированной от междисциплинарных проблем классической университетской науки.
Так, скорее будет трудно найти в большинстве классических университетов, скажем, музей юридической антропологии или лабораторию региональной правовой этнографии, либо криминалистическую лабораторию в сфере высоких технологий. В стране всего два классических университета (Белгородский и Саратовский), где на юридическом факультете была открыта специальность «Судебная экспертиза». Это - при значительном естественно-научном потенциале российских классических университетов!
В какой организационной форме должна реализовываться в России модель фундаментального, интегрированного в международное образовательное пространство и правовую культуру, юридического образования? Такой моделью в нашей исторической досоветской традиции всегда был классический университет. В мире сложилось несколько концепций университета: континентальная (гумбольдтовская), отдающая предпочтение воспроизводству научного знания и широкой гуманитарной культуры; английская - которая, не отвергая исследование в целом, отдавала значительное предпочтение обучению, и американская, ориентированная на сочетание исследования и обучения в решении инновационных проблем общества и бизнеса1.
По известному глубокому определению А. Гумбольдта: «Университет - это научное учреждение, занимающееся обучением». Фундаментальный подход к концепции юридического образования -характерная черта континентальной правовой традиции. Эта традиция в последние десятилетия проделала значительную эволюцию в сторону усиления практической компоненты, однако активные интеграционные процессы в мире все же говорят в пользу базовой модели - широкого гуманитарного образования юристов. Еще Франц фон Лист - выдающийся немецкий криминолог и криминалист - писал, что «...криминалист, кто бы он ни был - профессор уголовного права, полицейский
1 См.: Ладыжец Н.С. Развитие идеи западного университета. Социально-философский анализ. - Ижевск, 1991. -С. 20-21.
чиновник, прокурор, судебный следователь, судья, адвокат, начальник тюрьмы, не должен быть только юристом. Мы усматриваем в чисто юридическом образовании наших теоретиков и практиков криминалистов глубочайшее основание многих недостатков и несовершенств в деле борьбы с преступностью. Нам не приходит в голову требовать от криминалиста самостоятельных антропологических или статистических исследований, но мы требуем от него, чтобы он столько же освоился с результатами уголовной антропологии и уголовной социологии, сколько с постановлениями уголовных законов и решениями кассационного суда.»1
В досоветской России юридическая подготовка отличалась тесной связью преподавания с научной деятельностью, упором на освоении студентами фундаментальных теоретических знаний, наличием широкого самоуправления. Правда, применительно к юридическому образованию особенностью европейской университетской образовательной традиции на протяжении последних трех столетий было и то, что «по всей континентальной Европе стиль преподавания определялся фундаментальным допущением того, что университетское образование не предназначалось для обучения студентов практическому праву», что «наука читается в университетах для науки» исключительно для постижения новых знаний . Другая концепция университетского образования, более присущая англо-американской высшей школе, рассматривает университеты как важные инструменты решения проблем, стоящих перед обществом, в том числе в правовой сфере. Для такого типа юридического образования характерна нацеленность на формирование исключительно навыков практикующего юриста в конкретной, часто довольно узкой сфере юридической практики. Так, степени права рассматриваются в США как профессиональные, поэтому подготовка специалистов в этой области осуществляется в школах права, которые представляют собой учебные подразделения университетов последипломного уровня (например, на базе бакалавриата в области экономики, политологии, социологии)3.
Нельзя не отметить определенной специфики развития классических университетов советского периода. Так, «характерной особенностью развития многих российских университетов (например, Саратовского, Нижегородского, Воронежского, Томского и др.) была ориентация подготовки выпускаемых ими специалистов на потребности военно-промышленного комплекса (ВПК). Оборонные предприятия, доля которых составляла более 80% общего объема промышленного производства региона, были престижным местом работы для молодых специалистов. Следствием такой ориентации было, с одной стороны, преимущественное развитие естественно-научных направлений в университетском образовании, с другой - отпочкование от университетов в качестве специализированных учебных институтов медицинских, сельскохозяйственных и ряда других факультетов» .
В числе «отпочковавшихся» были и юридические факультеты. Там, где они остались или впоследствии были открыты, сложилась определенная изоляция юридических школ от университетской науки в области фундаментальных естественных, технических и гуманитарных направлений. Дело осложнялось тем, что сама гуманитарная университетская наука развивалась в глубоком отрыве от зарубежного обществознания. Следствием такого положения стало то, что даже университетское юридическое образование в СССР и затем России теряло в фундаментальности и постепенно учебные планы и уровень подготовки в специализированных юридических вузах и на юридических факультетах университетов стали нивелироваться. К сожалению, эта нивелировка не вела, как уже говорилось, к улучшению качества профессиональной юридической подготовки как в университетах, так и профильных вузах и лишь препятствовала развитию новых междисциплинарных научных направлений в университетах, в чем, собственно, и должна была состоять миссия классической университетской юридической науки и образования.
Фактическая утрата специфики университетского образования и специализированной юридической подготовки закреплялась унифицированной квалификационной характеристикой юриста по единственной правовой специальности - 1801 «Правоведение» с дальнейшими ее модификациями, в которой в одной модели специалиста фактически объединялись правоприменительные, пра-
1 Лист Ф. Задачи уголовной политики. - М.,2004. - С. 9.
2 См.: АйаниЖ.М. Юридическое образование в России: настоящее и будущее. - М., 1997. - С. 37.
3 См.: Подготовка специалистов в области гуманитарных и социально-экономических наук (материалы для сравнительного анализа). - М., 1995. - С. 70.
4 См.: Геворкян Е.Н. О реализации концепции фундаментального образования в Саратовском государственном университете / Е.Н. Геворкян, Д.И. Трубецков, Д.А. Усанов // Проблемы развития высшего и среднего профессионального образования в Саратовской области. - Саратов, 1997. - С. 49.
1
вотворческие, организационно-управленческие и исследовательские навыки юриста . На ненормальность этой ситуации обращалось внимание еще в советское время. Так, ректор одного из ведущих юридических вузов СССР - Свердловского юридического института - профессор Д.Д. Остапенко отмечал, что «существование единой специальности «правоведение» ориентирует на подготовку универсального юриста, что практически невозможно»2. В проекте Федеральной программы развития системы юридического образования в России говорилось, что «существующая единая специальность «Юриспруденция» без дифференциации по видам деятельности противоречит самой идее дипломированного специалиста. Лица, получившие диплом бакалавра, могут специализироваться по конкретным направлениям (например, сфера управления, налоговая и казначейская служба) в ведомственных образовательных учреждениях, в специализированных вузах типа экономико-юридических институтов»3.
Проблемы отечественной юридической школы в университетском секторе чрезвычайно сложны. В ХХ1 веке необходимо решить задачу создания в стране полноценного юридического фундаментального образования нового типа. Провинциальность, узкая национальная ориентация на действующее законодательство, обучение на теориях, имеющих ограниченный наукообразный характер, должны быть преодолены в пользу значительного расширения предметно-правового поля науки и образования, их открытости миру, нового соотношения с социальной практикой. В настоящее время отечественное университетское юридическое образование переживает кризис, смысл которого состоит в утрате сущностной специфики и фактическом слиянии с остальными институтами высшего образования, что отражает в целом кризисные черты в развитии университетов - их про-винциализацию, политизацию, утилитаризацию. В результате сейчас в России «большинство периферийных университетов по существу таковыми не являются, не реализуя основополагающую миссию, вытекающую из идеи университетского образования - быть центрами обучения, исследования и культуры., поэтому первоочередной задачей является обретение ими адекватного статуса, с преимущественным вниманием к сфере исследования и развития культурного потенциала»4.
Для реализации этой задачи в аспекте воспроизводства отечественной правовой культуры необходимо, прежде всего, вернуть на юридические факультеты университетов фундаментальную юридическую науку во всей полноте интеллектуальных, культурно-исторических и естественнонаучных измерений современной отечественной правовой культуры. Решение этой проблемы возможно на основе реальной внутриуниверситетской интеграции юридических факультетов с иными направлениями университетских и общеакадемичеких исследований. Юридические факультеты по своей природе закономерно предрасположены к творческой интеграции с гуманитарными институтами РАН.
Движение в этом направлении сейчас очевидно. Так, в Саратовском госуниверситете на юридическом факультете совместно с Саратовским филиалом Института государства и права РАН (СФ ИГП РАН)создан Научно-образовательный центр региональной правовой политики, такой же центр по изучению правоохранительной политики СФ ИГП РАН создал совместно с Саратовским юридическим институтом МВД России. Эта работа бывает затруднена тем, что в современном отечественном правоведении утрачены целые направления фундаментальной юриспруденции, сильны ведомственные перегородки, нормативно не определены механизмы практического использования научных результатов.
Фундаментальная юридическая наука остро нуждается в современном инновационном механизме решения правовых проблем общества. Современное университетское юридическое образование могло бы создать свои каналы влияния на юридическую практику, включая формирование юридической политики российского государства. К сожалению, и здесь у государства, университетов и общества нет достаточных механизмов взаимодействия. Если в научно-технической сфере инновационная инфраструктура давно хорошо известна и внедряется многими отечественными
1 См.: Квалификационная характеристика юриста по специальности 1801 «Правоведение». Утверждена Приказом Министерства высшего и среднего специального образования СССР от 09 декабря 1982 года № 1224. - М., 1983. -С. 1.
2 Остапенко Д.Д. Особенности организации учебного процесса и подготовки специалистов в юридических институтах // Вопросы дальнейшего совершенствования юридического образования в стране в свете решений ХХІУ съезда КПСС. - М., 1973. - С. 10.
3 Федеральная программа развития системы юридического образования в России. (Основные положения). Проект. -М., 1995. - С. 10.
4 См.: Ладыжец Н.С. Университетское образование: идеалы, цели, ценностные ориентации. - Ижевск, 1992. - С. 176.
университетами, то в области юридических инноваций опыт, в том числе зарубежный, весьма ограничен. Так, Д. Бок сетует на то, что «ученые-юристы не имеют опыта практических исследований, поэтому для того, чтобы их уговорить взяться за трудную и продолжительную работу в этой области, потребуется затратить немало денег и усилий»1.
Университетское юридическое образование в силу своей исходной фундаментальной научноисследовательской природы не может подгоняться под унифицированный стандарт специализированной профессиональной подготовки. Каждый университет обладает индивидуальным составом профессоров и научных школ по тому или иному направлению юриспруденции с определенными приоритетами исследований. Именно этот состав и накопленный опыт должны определять специфику учебно-лабораторной базы и учебных программ университетского уровня. Ясно, что они не могут охватывать всего правоведения и их качество будет в дальнейшем определяться способностью университета предложить, наряду с фундаментальными курсами, программы с высокой степенью специализации. Такие программы могут быть встроены в университетское образование через концепцию юридических школ (академий) при классических университетах, в том числе для обучения в сокращенные сроки лиц, получивших степень бакалавра в сфере неюридических наук.
Потребности нашей правовой культуры заключаются в восстановлении многообразной полноты типов и уровней юридического образования. Для этого, в первую очередь, необходимо воссоздать адекватное классическое университетское юридическое образование, вернуть ему приоритет и специфику - опору на широкую гуманитарную и естественнонаучную основу. Такое образование должно строиться на двух уровнях. На первом (бакалавриат) закладывается фундамент юридического знания по профилю подготовки с широкими гуманитарными и естественнонаучными элементами, который только и может обеспечить классический университет. На втором реализуются углубленные магистерские программы, перечень которых для каждого университета индивидуален.
Смысл реформы в этой сфере состоит в устранении препятствий к развитию фундаментального (классического) и специализированного юридического образования, с одной стороны, и в их стыковке в инновационную цепь подготовки практикующих юристов для всего спектра социального заказа общества - с другой.
Прикладное юридическое образование и юридическая практика. Отечественное юридическое образование нуждается в новой фундаментальности, которая опирается на значительно больший пласт интеллектуальных и социальных источников. Однако совершенно разумное стремление к фундаментальности в юридическом образовании само по себе не ведет к решению проблем юридической практики. Даже при нынешней, довольно развитой системе производства юридического знания в России, проблема реального уровня правового быта населения, работы госаппарата остается весьма острой. Дело в том, что юридическая наука в России имеет весьма слабые прикладные школы и методологии, часто без соответствующей организационной инфраструктуры. В целом наблюдается значительный отрыв массового, обыденного правосознания от правосознания официально- академического.
Поэтому базовый университетский уровень юридического образования нуждается в дополнении тесно с ним связанной и интегрированной в практическую юриспруденцию системой отраслевой и прикладной профессиональной подготовки. И профессиональная подготовка юристов, и непрерывное образование в этой сфере выходят за рамки фундаментального университетского образования. Их задача состоит в проведении на базе фундаментальной науки отраслевых и прикладных юридических исследований, а также подготовки или «доводки» лиц, получивших базовое университетское образование до определенной юридической квалификации в конкретной, в том числе узкой сфере юридической деятельности. Отсюда ясно, что природа магистратур в университете и академии (институте) права может быть разная - научно-исследовательской или профессионально-прикладной.
Юридическое образование и профессиональная подготовка юристов - две важнейшие составляющие формирования юридической профессии, которые должны получить обоснованную интеграцию в учебных траекториях и найти четкое выражение в системе институтов отечественной высшей школы. Юридическое образование должно опираться на широкий научный фундамент, создаваемый в университетском и общеакадемическом секторе науки; профессиональная подготовка юристов нуждается в радикальном укреплении своего конкретно-специфического содержания. Необходимо уходить от шаблонности, усредненной приблизительности в содержании отечест-
1 Бок Д. Университеты и будущее Америки. - М.,1993. - С. 52.
298 ----------------------------------------------------------
венного юридического образования, релятивизма в профилях и статусах юридических вузов, непрозрачности и фактической бесцельности их реальных учебных программ.
К сожалению, в отечественном юридическом образовании оказались значительно ослабленными структуры отраслевого юридического профессионального обучения. Например, вслед за переименованием в 90-е годы всех без исключения военных училищ, высших и средних школ МВД и других правоохранительных ведомств в институты, академии и даже университеты, обозначился процесс деградации подготовки профессионалов - следователей, оперативных сотрудников, участковых, военных специалистов. Погоня за высокими статусами и престижными дипломами вела к нивелировке образовательных программ юридических вузов, вымыванию из юридического образования именно «школ» как абсолютно необходимого прикладного элемента отраслевой правовой инфраструктуры.
Школа - это не принижение образовательного статуса образовательной организации. Это тоже высшее и тоже фундаментальное образование. Но эта фундаментальность определяется не высокоабстрактным движением мысли к новому знанию, а систематизированным составом дисциплин и усвоением конкретных навыков и умений в конкретной, высокоспециализированной сфере юридической деятельности.
Корни нынешнего неестественного роста числа диссертаций и советов по юриспруденции во многом лежат и в плоскости образовательного менеджмента, заставившего руководителей юридических вузов заменять актуальные задачи подготовки юристов-технологов на подготовку ученых1.
Конечно, университету нельзя заведомо отказать в прикладной подготовке, как и юридической школе - в фундаментальных исследованиях. Могут быть университеты разных типов и направлений. Но если неспецифичные сферы вузов постепенно делаются для них приоритетами, то уместнее всего говорить об изменении исходной природы этих организаций. Если же оставленные ими роли оказывается некому восполнить, то вся система образования, ее внутренняя логика и функции начинают переживать кризис.
В настоящее время основной тип нашего юридического образования - академическо-прикладной. Прикладное юридическое образование имеет в России глубокие традиции. Исторически юридическое образование появилось у нас в рамках Академического университета в 1724 году. Однако, долгое время (конец ХУ111 - вторая половина Х1Х вв.) основная подготовка юристов для высших органов государственного управления, судебной системы, административно-хозяйственных учреждений, военной юстиции велась не университетами, а ведомственными учебными заведениями (Царскосельский Александровский лицей, Училище правоведения, Аудиторское училище, Военно-юридическая академия), которые считались наиболее элитными и привилегированными, отличаясь от университетов высоким качеством обучения.2 Так, Ф.Ф. Дудырев отмечает, что во второй половине Х1Х века в России «выпускники юридических факультетов проигрывали по уровню подготовки питомцам Училища правоведения и Александровского лицея. Эти привилегированные учебные заведения были специально созданы для подготовки юридической элиты. Их учебные программы были шире университетских: они включали гуманитарные дисциплины (логика, психология, философия), а также ряд спецкурсов, в том числе судебную медицину. Там преподавали ведущие ученые и практики - Н.С. Таганцев, И.Я. Фойницкий, Ф.Ф. Мартенс и др. Как следствие, уровень подготовки выпускников был высоким»3.
Эта ветвь в советское время получила значительное продолжение, в том числе в сфере ведомственного профессионального образования. Сложившись в России в первой половине Х1Х века, данный тип юридической подготовки достиг у нас системности в рамках советской высшей школы,
1 Так, по данным статистики, в 2006 году МВД России занимало второе место (с небольшим отрывом) после Минобрнауки России по числу докторских диссертационных советов в подведомственных вузах, хотя фундаментальная наука в МВД государством вообще не финансируется, исходя из прикладного характера задач этого ведомства. См.: Ганин В.В. Некоторые аспекты работы докторских диссертационных советов по юридическим наукам в 2006 г. // Юридическое образование и наука. - 2007. - № 3. - С. 22). Не удивительно, что новые статусы прикладных по своей природе вузов отнюдь не привели к прогрессу фундаментальной науки, а лишь заполнили рынок университетскими дипломами с размытой и поверхностной квалификацией.
2См.: Зипунникова Н.Н. Юридическое образование в императорской России (постановка основных проблем) // Юридическое образование в России: в поисках новой модели. - Саратов-Екатеринбург, 2005. - С. 120.
3 Дудырев Ф.Ф. Российское юридическое образование в эпоху реформ (опыт сравнительно-исторического анализа) // Государство и право. - 2005. - № 1. - С. 90-91. См. также: Скрипилев Е.А. О юридическом образовании в дореволюционной России (ХУШ - начало ХХ века) // Государство и право. - 2000. - № 9. - С. 81-89; Кодан С.В. Становление юридического образования в России (1800-1850-е гг.) // Росийский юридический журнал. - 2001. - № 6.
которая в З0-е годы ХХ века отказалась от приоритета университетского образования. Процесс «разукрупнения» университетов и выделения из них самостоятельных институтов и академий был завершен к 50-м годам, когда в СССР сформировалось достаточно качественное академическое инженерное, педагогическое, медицинское, сельскохозяйственное и юридическое образование. Сейчас на академическо-прикладном образовательном типе фактически основывается отечественная высшая школа. Именно этот тип учебных программ реализуют большинство отечественных юридических вузов независимо от аккредитационного статуса, включая большинство юрфаков классических университетов.
Что характерно для этого типа юридического образования? Относительная широта и в то же время прикладная утилитарность профессиональной квалификации; тесная связь с производством (практикой); главным образом, отраслевой и прикладной характер научно-исследовательской деятельности.
Отличительной чертой академической подготовки является углубленная специализация юриста, как правило, в имеющих специальный правовой режим сферах государственной деятельности: охрана правопорядка, государственной безопасности, борьба с преступностью, военно-уголовная сфера и т.д.
Военно-бюрократический характер российского самодержавия, природа полицейского государства, заимствованного Россией в ХУ111 веке требовали формирования чиновничьей, в том числе юридической элиты в закрытых привилегированных учебных заведениях типа упомянутых Александровского лицея и Училища правоведения, которые характеризовались не только высоким качеством подготовки, но и предельной степенью идеологического контроля за обучаемыми. Возможно, далеко не случайно, что именно государство «диктатуры пролетариата» в 30-е годы XX века фактически вывело юридическое образование из университетской структуры и организовало подготовку юристов для правоохранительных органов и государственного аппарата преимущественно в изолированных академических учреждениях - институтах с целой системой социальнопартийных предпочтений, ограничений и более жесткого, по сравнению с университетами, идеологического контроля. Произошел своеобразный возврат к дореволюционной университетско-ведомственной системе с той лишь разницей, что в большинстве сохранившихся юридических факультетов, отличавшихся штатно-кадровой маломощностью, так и не удалось восстановить дореволюционный уровень и широту фундаментальных и прикладных юридических исследований.
Из-за функциональной недостаточности и рыночной дезорганизованности фундаментального и прикладного секторов высшей юридической школы в России нарушились закономерные внутренние связи воспроизводства правовых квалификаций. В этом - глубокая причина снижения качества юридического образования в стране, в которой, прежде всего, перемешались субъекты, компетенции и технологии образовательной деятельности. Если в фундаментальном секторе недостает правовых идей, научного уровня, адекватных новому положению России, ее экономики, культуры и национальных отношений, то в академическом (прикладном) секторе высшей юридической школы в настоящее время остро не хватает современных технологий образовательного процесса, которые бы формировали юриста с высокой практической квалификацией. Во многих специализированных юридических вузах - юридических академиях и институтах доминируют формальная широта учебных программ, непомерная для юридической профессии абстрактность и неточность квалификации, пассивные формы передачи знаний, устаревшие режимы практик и стажировок, несистемное участие юристов-практиков в учебном процессе.
Не секрет, что молодые специалисты с дипломами правоохранительных факультетов академий права, силовых ведомств подчас не могут грамотно провести осмотр места происшествия, составить процессуальный документ, назначить судебную экспертизу, организовать взаимодействие в составе следственно-оперативной группы и т.д.
Фактически нынешняя модель профессиональной юридической подготовки, реализуемая как в университетах, так и в специализированных вузах страны, основную часть проблем «доводки» юриста до практических навыков и умений возлагает на работодателей. Последние несут значительные риски, принимая на работу выпускника даже специализированного юридического вуза, что уж говорить об университете. «Потребители не хотят ждать, - говорит декан юридического факультета МГУ им. М.В.Ломоносова профессор А.К. Голиченков, - когда адаптируются выпускники юрфака, адаптируются к конкретной отрасли, к конкретному предприятию. Каждая неделя, месяц простоя этого юриста с университетским образованием для него (потребителя) - потери. Он хочет получить готового юриста. И тут мы выходим на две проблемы: образование - это система навыков и
квалификаций или некая другая система. Мы по-прежнему готовим специалистов, которые должны обладать и системой знаний и системой навыков. Но в Университете преимущество отдается системе знаний, а система навыков - “придешь на практику - там научишься”. Вот такая у нас идеология. А правильная она сегодня или неправильная, я думаю, что нет, потому что мы должны отреагировать на то, что от нас ждут на практике. Мы должны готовить, чтобы были с системой знаний минимально необходимой и с хорошей системой навыков.»1. Неудивительно, что массовым явлением стало требование при приеме на работу юриста наличие стажа практической квалификации, вынуждающее студентов выпускных курсов переходить на заочное обучение ради приобретения практического опыта. Это - упрек сложившейся системе юридического образования.
Конечно, выпускник юрфака не должен покидать университет с «минимально необходимой системой знаний», скорее наоборот. Иначе теряется смысл фундаментального университетского образования. Но обеспокоенность декана говорит о нынешней концептуальной неопределенности в отношении места и характера прикладной компоненты в существующих типах юридического образования. Не дублируя друг друга в целях и содержании образования, университеты и специализированные академические вузы должны иметь адекватную их сущности прикладную инфраструктуру. Если в специализированном вузе такая инфраструктура должна быть как бы «внутри» учебного процесса и даже доминировать в нем, то в университете «практичность» выпускника - иная, она определяется его способностью к гораздо более широкой системе юридической деятельности и поэтому состоит не в погружении в конкретную профессию (специальность), а в освоении «открытых» общесистемных правовых компетенций. Именно эти компетенции образуют его ценность для практики, той ее части, которая нуждается не в строго очерченном функционировании, а постановке и решении творческих задач. С ростом экономики, интеграции ее в международный экономический уклад, открытости нашего общества, сектор приложения труда юристов с такой открытой квалификацией будет неизбежно расширяться. Этот сектор - юридическая наука, образование, бизнес, внутренние и международные экономические отношения, законотворчество, новые технологии обеспечения безопасности, современная система правосудия, работа госаппарата и многое другое.
Все это говорит о необходимости значительной содержательной и организационной модернизации этой части высшей юридической школы. Имеющиеся механизмы получения прикладной квалификации в университете и специализированном вузе сейчас не только недостаточны, но и смешивают различные концепции юридического образования, что вносит путаницу и дезориентацию как среди преподавателей и студентов, так и работодателей.
В профессионально-прикладном аспекте юридического образования мировая практика идет по пути создания юридических школ практической направленности, организационно ассоциированных с вузами2. В Европе и России в данную систему включаются юридические клиники, юридические фирмы, филиалы выпускающих кафедр в юрисдикционных органах и т.д. Так, Саратовский юридический институт МВД России - базовый специализированный вуз УМО по образованию в области судебной экспертизы - пошел по пути организации совместно с Экспертно-криминалистическим центром (ЭКЦ) МВД России и его территориальными подразделениями в Саратовской области филиалов лабораторий ЭКЦ на экспертных кафедрах института. Объединение интеллектуальных и технических ресурсов вуза и практических органов дало возможность интегрировать научную и правоохранительную деятельность преподавателей, значительно повысить их практическую квалификацию, обучать курсантов и студентов практическим навыкам на рабочих местах ведущих экс-пертов-криминалистов. Такие выпускники не нуждаются в какой-то «доводке» за пределами вуза, так как процесс приобретения ими практических криминалистических компетенций является реальной составной частью их учебы в институте. Если к этому добавить НИР, имеющие практический заказ, в реализацию которых вовлечены обучающиеся, издание институтом ведущего отраслевого научно-практического журнала «Судебная экспертиза», вокруг которого сформировалось научнопрактическое профессиональное сообщество, то инновационная цепочка подготовки эксперта-криминалиста современного уровня выглядит вполне целостной и завершенной3.
1 Голиченков А.К. Выступление на Учебно-методическом объединении (УМО) по юридическому образованию вузов России 31 марта 2006 г. // Информационный сборник № 2 УМО по юридическому образованию вузов России. - М.,
2006. - С. 23.
2 См., напр., об истории организации американских юридических школ: Саломатин А.Ю. История юридической профессии в США (конец ХУ111 - Х1Х в.) // Государство и право. - 2004. - № 2. - С. 91-97.
3 См.: Синюков В.Н. Опыт Саратовского юридического института по решению проблем перехода экспертно-криминалистических вузов МВД России на инновационный путь развития // Судебная экспертиза. - 2008. - № 3. - С. 5-12.
Типы юридического образования и Болонский процесс. Каким образом современные типы юридического образования в России соотносятся с требованиями европейской интеграции? Европейское образовательное пространство предполагает применение общих критериев учебного процесса к универсальным по своей природе видам деятельности, имея в виду академическую мобильность и стыковку квалификаций. Юридическое образование по своим исходным принципам, безусловно, относится к таким видам деятельности и поэтому не только допускает стыковку квалификаций, полученных в разных странах, но и делает желательным строить профессиональное мировоззрение юриста на методе сравнительного правоведения. Так, по мнению профессора Н.С. Нижник, «студент университета сможет стать специалистом высокого класса только при условии, когда он изучает юридические понятия, категории, конструкции и способы их выражения в разных правопорядках. Такие знания не устареют и через несколько лет, даже если изменятся ныне действующие российские законы»1 Новые потребности в образовании юристов, диктуемые процессом глобализации мировой экономики, доказывают необходимость определенного приоритета сравнительного и международного права. По свидетельству Ж.М. Айани «в некоторых европейских странах сравнительные правовые исследования признаны в учебных планах фундаментальными. Считается, что курсы частного сравнительного права и конституционного сравнительного права играют важную роль в формировании умственных способностей студентов - правоведов»2. К такому же выводу приходят и отечественные специалисты3.
Качество национального юридического образования только повысится, если оно реально интегрируется в систему европейской образовательной правовой культуры. Это вовсе не означает утраты национальной самобытности и специфики. Наоборот, именно на основе открытости, духовной конкуренции, вовлечения в творческий оборот достижений мировой правовой культуры национальное правосознание только и способно раскрыть свои особенности и цивилизационные преимущества. Известно, что отечественная дореволюционная юридическое университетское образование характеризовалось устойчивой традицией приглашения иностранных ученых и профессоров права, а также направления российских ученых правоведов и студентов в заграничные университеты, что дало гигантский толчок творческому развитию национального русского правового самосознания.
Мы должны стремиться к тому, чтобы дипломы наших юридических факультетов были конвертируемы в методологии юридического мышления и базовых отраслях права континентальной правовой традиции. Юридическая автаркия, присущая советскому правоведению, не отвечает интересам развития отечественного правоведения, практики глобальных экономических отношений и системы поддержания национальной безопасности. Войти в число лидеров ХХ1 века невозможно с архаичным и коррумпированным правопорядком и встроенной в него системой подготовки кадров. Для возрождения национальной правовой культуры необходимы новые идеи, институты, в том числе в образовании, которые способны обеспечить конкурентные преимущества России в ключевой сфере - сфере национального правосознания и правовой идеологии. Именно здесь сложилась наиболее аномальная и парадоксальная ситуация - страна, накопившая значительные правовые ценности, обладающая глубоким и самобытным правовым сознанием народа, более всего страдает от неспособности перевести этот потенциал в реальный фактор общественной и экономической жизни, подрывая свой авторитет в мире. Именно в правовой сфере России требуется настоящая инновационная организация, способная перевести ее правовые ценности в качество национального правопорядка. Важнейшим звеном этой инновационной организации является юридическое образование.
Россия во многом утратила дореволюционный потенциал научной и образовательной правовой культуры, который так необходим для полноценной интеграции в европейское образовательное пространство. Вхождение в него юристов отнюдь не сводится к перемене формальных уровней образования и новым измерительным средствам трудоемкости учебной работы студентов. У нас исчезли без сколько-нибудь заметного продолжения целые школы в сфере философии, теории, истории права и государства, правовой антропологии и этнографии регионов, юридической славистики, римского и международного частного права, полицеистики, канонического права. Наиболее
1 Нижник Н.С. Ремесленник или мыслитель: диалектика профессиональной подготовки юристов в контексте идеологии юридического утилитаризма. // Юридическое образование в России: в поисках новой модели. - М., 2006. - С. 44.
2 Айани Ж.М. Юридическое образование в России: настоящее и будущее. - М., 1997. - С. 30.
3 См.: Саломатин А.Ю. Сравнительное право в России и концепция его преподавания. - Пенза, 2008. - С. 15, 20-21.
сохранившиеся и получившие относительно преемственное развитие науки государственноправового и уголовно-правового, криминалистического блоков, тем не менее, развивались фактически вне мирового контекста юридической науки. Между тем русская правовая культура своими оригинальными достижениями во многом обязана творческому взаимодействию с европейской правовой культурой. «Наше отношение к западной науке можно сравнить с отношением глоссаторов к римской юриспруденции, - писал Н.М. Коркунов. И нам приходилось начинать с усвоения плодов чужой работы, и нам прежде всего надо было подняться до уровня иноземной науки. Мы не могли, как они, спокойно работать над усвоением плодов опередившей нас науки запада. Наука эта - наука живая. Она развивается с каждым днем, идет вперед. Тем не менее, в каких-нибудь полтораста лет мы почти успели наверстать отделявшую нас от западных юристов разницу в шесть с лишком столетий»1.
Для отечественного юридического образования сегодня актуально как сохранение лучшего в советском правоведении, так и системная интеграция отечественного дореволюционного и западного правового наследия. Поэтому проблемы отечественного юридического образования отнюдь не сводятся к корректировке учебных планов и контролю качества преподавания. Решая вопросы модернизации юридического образования, необходимо ставить проблему гораздо шире - восстановление полноценного, в том числе международного контекста нашей юридической научнообразовательной культуры. Только такая научно-образовательная среда способна реально влиять на мировоззрение госаппарата и в целом гражданского общества в России. Сейчас в России очень недостает внятного юридического голоса, признанных юридических авторитетов, способных оказывать реальное конструктивное влияние (и не только из среды госчиновников).
Конечно, профессиональная юридическая подготовка очень тесно связана со спецификой национальной правовой системы и в ряде случаев не может быть объектом прямой конвертации юридических квалификаций в рамках Болонского процесса. Речь идет о специализированных вузах МВД, ФСБ и некоторых других. Однако перечень таких юридических программ не так уж широк и вузы правоохранительного профиля должны готовить (и готовят сейчас) специалистов-юристов по отдельному стандарту «Правоохранительная деятельность». Но и в этом сегменте юридического образования не следует слишком замыкаться в национальные границы. Опыт других стран в организации обучения полицейских, специалистов по защите информации, экспертов-криминалистов имеет универсальную ценность, в том числе для России.
Реформа Госстандарта и структура юридического образования. Проблема повышения эффективности университетского и прикладного юридического образования тесно связана с содержательной дифференциацией подготовки юристов. Существующие ныне специализации в рамках одного общего стандарта специалиста юриспруденции уже не в состоянии полноценно заложить фундамент реально существующих видов юридический деятельности. Дело в том, что все существующие специализации в своих учебных планах в принципе должны содержать один набор цикла общепрофессиональных дисциплин. Сведение же к минимуму часов на отдельные курсы, скажем цивилистические для уголовно-правовой специализации, ведет к формализму в их преподавании и не позволяет построить концептуальную модель соответствующего вида специалиста.
Действующий Госстандарт специалиста исчерпал пределы своей гибкости. Фактически в любом варианте специализации он ставит целью дать знание всего российского (и не только) права, что далеко не всегда возможно и целесообразно и ведет к поверхностности и дилетантству. Такая нереалистичная цель неизбежно деформирует и организацию учебных занятий. Среди них начинают господствовать пассивные формы передачи знаний, укрупненное строение учебных курсов с весьма неглубокой проработкой материала, в том числе при выполнении письменных работ, что снижает в итоге реальную квалификацию не только студентов, но и самих преподавателей. В сочетании с большими по численности учебными группами (по 20 человек и более), значительной аудиторной нагрузкой преподавателей, не оставляющей времени на самостоятельную работу студента, делается фактически невозможным применение профессиональных критериев к итоговой государственной аттестации выпускников.
Анализ учебных планов имеющихся специализаций показывает, что курсы, ориентированные на получение базовых профильных знаний, занимают недостаточный удельный вес в общем бюджете времени обучения. Старый подход к модели юриста, исходящий из задачи формирования общей профессиональной основы для всех видов юридической практики, входит в противоречие с
1 Коркунов Н.М. История философии права. - СПб., 1915. - С. 233.
реальными, весьма специфичными условиями юридической деятельности, скажем, адвоката, государственного служащего, оперативного работника, следователя, каждый из которых требует целостной концептуальной модели подготовки.
Поэтому нужна реформа нынешнего Госстандарта по юриспруденции. Нынешний Госстандарт специалиста - это, во многом, условность, которая скрывает фактически отсутствие полноценного как широкого, так и прикладного образования юристов. Один стандарт не в состоянии отразить всего многообразия и методологической специфичности видов юридической деятельности, появившихся в ходе экономической, политической и правовой реформ в стране.
Этот стандарт превратился в тормоз, сдерживающий углубленную, полноценную юридическую подготовку. Он стал выгодной для многих слабых вузов формой, скрывающей низкую квалификацию выпускников, поверхностность и верхоглядство, ибо юрист широкого профиля в условиях сложнейшей и дифференцированной правовой системы - нонсенс. Правовой нигилизм властных структур и населения во многом питается отсталостью нашей юридической практики. Ее подъем не могут обеспечить наводнившие Россию юристы массовой шаблонной квалификации, все более и более становящиеся клиентами службы занятости. Необходимо несколько стандартов по уровням (бакалавриат, магистратуры, специалитеты) образования; профессиональному заказу (профессиональные и исследовательские бакалавриат и магистратура); по содержанию юридической деятельности (профили уровневых квалификаций).
Высшая юридическая школа должна развиваться в направлении подготовки высококвалифицированного массового юриста по максимально дифференцированной системе типов и траекторий образования. Такого положения, когда на каждый аккредитованный юридический вуз будет иметься одинаково достаточное число «своих» кандидатов и докторов наук по всем направлениям юридической науки и практики, - никогда уже не будет. Надо сказать откровенно - его нет уже и сейчас даже в центрах юридического образования. И это - нормально, если создать условия для профессионально важной академической мобильности не только студентов, но и профессоров. Так, по мнению ректора Государственного Университета - Высшей школы экономики Я. Кузьминова, успешный преподаватель будущего - это совместитель, который из монопольного владельца знаний становится исследователем, наставником, консультантом, руководителем проектов. В современной высшей школе культура усвоения информации замещается культурой ее поиска и обновления. Исходя из этого должна формироваться новая фундаментальность образования не в виде осваиваемых кирпичей знаний, а в виде формирования компетенций их усвоения. Должна произойти реабилитация свободного поиска знаний учащимися1.
Опыт европейских университетов в части большей гибкости учебных планов и самостоятельности вузов, факультетов и студентов в подготовке юриста заслуживает внимания. Как отмечает декан юридического факультета Российского университета дружбы народов (РУДН) профессор А.Я. Капустин, у «европейского вуза и студентов более широкие возможности выбора необходимых дисциплин за счет того, что факультеты и кафедры не скованы обязательными перечнями дисциплин по все тем же обязательным циклам, а имеют возможность давать модули различных дисциплин, наиболее востребованные в данный момент юридической практикой»2.
Болонский процесс позволяет нашей юридической школе воспринять и состыковать с национальным юридическим опытом актуальную педагогическую практику обучения юристов. Однако трудности на этом пути весьма значительны. Так, переход на модульный принцип организации учебного процесса у нас весьма затруднен, так как он противоречит принципу попредметного строения образовательных стандартов в России3.
Бурное развитие законодательства, усложнение режима собственности, методов противодействия преступности с еще большей силой будут требовать новой фундаментальности - не в смысле знания «всего» права, а в смысле навыков широкого юридического мышления и способности реализовать его в конкретных сферах профессиональной деятельности. Именно по такому пути идет европейское юридическое образование в университетах сочетание практической направленности образования, гибкости учебных программ и фундаментальности образования, которое на-
1 См.: Кузьминов Я. Образовательная модель будущего // Ректор вуза. - 2008. - № 6. - С. 12.
2 Капустин А.Я. Актуальные проблемы деятельности научно-методического совета по правоведению при Минобрнауки России // Информационный сборник № 2 Учебно-методического объединения (УМО) по юридическому образованию вузов России. - М., 2006. - С. 43.
3 См.: Международные и интеграционные проблемы российского законодательства в области образования и науки / Н.И. Булаев, А.П. Бердашкевич, А.В. Калинин. - М., 2006. - С. 244.
правлено на формирование узкого специалиста в одной из сфер юридической деятельности, но имеющего действительно фундаментальную подготовку в этой сфере .
Объективный процесс дифференциации Госстандарта по юриспруденции неизбежно требует изменений и в нынешней модели базового юридического образования. Нынешняя модель специалиста широкого профиля с пятилетним сроком обучения не может выполнять роль базового юридического образования ввиду своей условности и негибкости. С учетом тех революционных изменений в юридической практике - росте и усложнении законодательства, изменения методов правового регулирования, изменения характера правоприменения, дифференциации и специализации юридической деятельности - массовый юрист широкого профиля ведет к снижению качества подготовки и широкому несоответствию большинства юридических вузов и факультетов аккредитационным критериям качества.
От базового юридического образования в виде специалиста целесообразно перейти к базовой четырехлетней модели бакалавра как основе многопрофильной трехуровневой юридической подготовки с учетом реальных статусов юридических вузов. Миссия базового образования в юриспруденции должна состоять уже не в том, чтобы «научить всему» в праве, а сформировать базовые компетенции юриста как участника особого типа социальной деятельности. Эта модель должна стать основой фундаментального и профессионально-прикладного юридического образования. В результате появится больше возможностей для концентрации кадровых и материально-технических ресурсов вуза на определенном направлении юридической практики; повышения профессионализма преподавательского корпуса; реального углубления знаний выпускников в той или иной сфере юридической деятельности2. Для правоохранительных ведомств со значительной оперативной и «силовой» спецификой структура юридической подготовки может быть и непрерывной и строиться на четырех или пятилетних программах специалитета или прикладного бакалавриата.
Может ли выпускник с ограниченной сферой юридической квалификации называться юристом? Мы же называем стоматолога врачом. Цивилисту в сфере международного частного права не требуется слушать курс криминалистики и наоборот: следователь, сотрудник уголовного розыска нуждаются в углубленном изучении именно криминалистического блока дисциплин. Между тем даже новый проект госстандарта бакалавриата в своей обязательной части предусматривают и то и другое одновременно3. В цикле общепрофессиональных дисциплин для юриста, кроме профильных, целесообразно изучение только общеправовых и методологических курсов, которые позволят в дальнейшем при необходимости получить в сокращенные сроки новую либо дополнительную профессиональную квалификацию.
Правовая система России делается все более сложной и дифференцированной. Время ограничения юридического корпуса страны одномерным юридическим профилем уходит в прошлое. Обслуживание новой правовой системы на основе старой модели юридической подготовки ведет к системному снижению качества юридической деятельности, авторитета российского государства в ключевых сферах обеспечения правопорядка и хозяйственной активности.
Готов ли наш рынок труда к восприятию новой структуры подготовки юристов? Далеко не во всем. От работодателей, особенно государственных юридических, правоохранительных ведомств, отвыкших от навыков обоснованных расчетов своих нужд в количестве профильных специалистов, потребуется гораздо более высокий уровень работы с персоналом, с вузами, в том числе по заказу новых и инновационных образовательных программ.
Конечно, большинство вузов, занимающихся ныне подготовкой юристов, получит право на реализацию ограниченного числа уровней и видов юридических профилей-квалификаций - в соответствии со своими кадровыми и информационно-техническими возможностями. Здесь возникает проблема готовности региональных и ведомственных вузов к реальной видовой аккредитации.
1 См.: Капустин А.Я. Актуальные проблемы деятельности научно-методического совета по правоведению при Минобрнауки России // Информационный сборник № 2 Учебно-методического объединения (УМО) по юридическому образованию вузов России. - М., 2006. - С. 43.
2 За трехуровневую подготовку высказалось Учебно-методическое объединение (УМО) по юридическому образованию вузов Российской Федерации и большинство входящих в него Учебно-методических советов (УМС) федеральных округов. См. решение президиума УМО от 26 октября 2006 г., а также: Кутафин О.Е. Выступление на Совете УМО по юридическому образованию вузов России 6 апреля 2007 года Информационный сборник № 3 УМО по юридическому образованию вузов России. - М, 2007. - С. 3.
3 См.: Федеральный государственный образовательный стандарт профессионального образования по направлению подготовки 030500 «Юриспруденция». Квалификация (степень) Бакалавр. Проект. - М., 2008. - С. 14.
В нынешнем виде организации юридического образования в регионах и ведомствах такая аккредитация вряд ли возможна. Региональный и ведомственный уровни юридического образования нуждаются в пересмотре своей инфраструктуры в направлении консолидации кадровых и материально-технических ресурсов, которые ныне нерационально рассредоточены по региональной сети ведомственных вузов, многочисленным маломощным филиалам, представительствам, факультетам непрофильных вузов. В каждом субъекте федерации сейчас, как правило, до десятка (в Московском регионе - около 100) учреждений СПО и ВПО различных организационных форм, которые реализуют юридические образовательные программы. В условиях повышения требований к качеству такая обособленность и изолированность порождают кустарничество и профанацию качества итоговой квалификации юриста. Нужны новые организационные формы, которые бы позволили, не нарушая сложившегося потенциала, выстроить его в единую с региональным классическим университетом или иным базовым вузом юридического профиля сеть. В этой сети субъекты, реализующие профессионально-прикладные образовательные программы права выступают как бы продолжением университета, образуя с ним единую инновационную образовательную инфраструктуру.
Заслуживает внимания опыт сетевого и кластерного взаимодействия образовательных структур в подготовке специалистов, когда объединяются усилия вузов, их подразделений, работодателя, учреждения отраслевой или академической науки. Так, по мнению Е. Соболевой, вузы могут совместно открывать магистерские программы, в рамках которых какой-то курс или модуль может осваиваться в «непрофильном» или отраслевом вузе. При таком подходе становится излишним открывать, скажем в технических или аграрных вузах юридические или экономические факультеты, целесообразнее организовывать базовую юридическую подготовку в юридическом вузе с включением отдельных специальных модулей, разработанных на базе непрофильных вузов с учетом их специализированного заказа на модель юриста1.
С учетом ограниченных кадровых ресурсов наиболее перспективным в организации юридического образования на региональном и ведомственном уровнях представляется организация отраслевых кластеров в рамках федерального округа или субъекта федерации. Такой кластер может соединить в одну систему учреждения ВПО и СПО юридического профиля и научные учреждения независимо от ведомственной принадлежности определенной территории во главе с базовым вузом (университетом или академией). Внутри кластера, собирающего весь накопленный потенциал правовой культуры региона, возможно наиболее эффективное разделение уровней и траекторий образования, «расшивание» формальных и ведомственных барьеров, мешающих подлинно глубокому образованию юристов.
Юридическое образование не должно «потеряться» в новой инфраструктуре федеральных, исследовательских, региональных, специализированных университетов и отраслевых институтов. Наоборот, оно может получить шанс максимально консолидироваться, преодолеть разобщенность, ведущую к изоляции от ведущих научных и гуманитарных школ, кустарничеству. В современном состоянии юридических факультетов большинство из них вряд ли готово к выполнению системообразующей роли в своем регионе. Поэтому на данном пути возможны изменения в статусах юридических вузов, скажем, включение специализированных академий и институтов права в составы университских комплексов.
В ходе назревшей модернизации обязательно должны быть сохранены и усилены за счет регионального контекста крупные центры юридического образования в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Саратове, Ростове, Сибири и Дальнем Востоке. Все организационные меры здесь должны вести к главной цели - всестороннему развитию и разумному сближению фундаментального и прикладного направлений юридической науки и обучения, реализации ведущих компонентов юридической школы: проведении базисных и прикладных исследований, получению высших квалификаций в узкоспециализированных областях права, развитию личностного потенциала российских правоведов.
Важным направлением реформы является моральная и общекультурная подготовленность отечественных юристов. И университет, и академия и институт независимо от профиля своих программ готовят членов единой юридической корпорации страны, роль которой в социальном развитии страны огромна. В царский и советский периоды государство шло на специальные меры по отбору кандидатов в юридические вузы, особенно те из них, которые обеспечивали кадрами государ-
1 См.: Соболева Е. Шаг из скорлупы. Будущее - за сетевыми инновационными проектами // Поиск. - 2008. - № 31-32. -С. 6.
ственный аппарат, систему правосудия и правоохранительные органы. К поступающим предъявлялись особые требования в виде наличия жизненного опыта, возраста, рекомендаций государственных и общественных организаций. Фактически по этому пути идут и другие страны, каждая в соответствии со своими традициями. Так, школы права в США реализуют программы юридического обучения только на базе общегуманитарного бакалавриата либо специальной предпрофессио-нальной подготовки1.
К сожалению, в нашей стране в пореформенный период моральные критерии профессиональной подготовки фактически были отброшены, что привело к процветанию стяжательства, эгоцентризма, отсутствию прочных нравственных ориентиров у многих представителей нового поколения юридического корпуса страны2. В новых государственных образовательных стандартах должна быть закреплена обязанность юридических вузов определять систему требований социальноэтического плана к абитуриентам и студентам - юристам, препятствующих проникновению в корпорацию чуждых ее принципам лиц.
В этой связи наше юридическое образование нуждается в новой системе выстраивания отношений с профессиональным юридическим сообществом. В юридической сфере это - не просто «работодатели». Это институт, который должен быть интегрирован в ключевые этапы образования юристов - профессиональный отбор на учебу, участие в формировании практических навыков и умений и экспертизу итоговой профессиональной квалификации.
Весьма назрел вопрос об изменении подхода к получению профессиональной юридической квалификации. В настоящее время применительно к подготовке юристов академическая и профессиональная квалификации фактически объединяются в дипломе о высшем профессиональном образовании. Такая унификация ведет к снижению качества итоговой государственной аттестации, так как сам по себе диплом становится и свидетельством наличия академических знаний, и допуском к неопределенно широкой сфере профессиональной деятельности. В этом случае смешиваются общеюридические и специальные квалификации, нарушается важный принцип обучения - индивидуальный подход к определению профессиональной компетентности. Профессиональную квалификацию целесообразно присваивать отдельно с привлечением профессионального сообщества в той или иной сфере, как это сейчас имеет место лишь в отдельных сферах практической юриспруденции (судейский корпус, судебные эксперты, адвокатура).
Заключение. Сами по себе восстановление интеллектуальных источников и усовершенствование организационно-методического содержания обучения не могут определять задачу следующего этапа развития отечественного юридического образования. При всей важности и громадности работы в этом направлении она не дает ответа на вопрос: какое образование завтрашнего дня способно возродить отечественную правовую культуру и сделать ее конкурентоспособной в мире ХХ1 века? Организация юридического образования в России должна учитывать политический и интеллектуальный опыт, накопленный в стране и за рубежом в развитии общества ХХ века. Этот опыт показывает, что наряду с прогрессом права и политической демократии в прошедшем веке произошло глубокое расщепление правосознания на почве господства правового позитивизма, различных форм тоталитаризма, крайняя индивидуализация, дегуманизация, секуляризация правовой культуры. Этот процесс затронул и страны с вполне успешными образовательными системами подготовки юристов.
Поэтому правовое образование в России не должно превращаться в социально индифферентный дидактический и узкопрофессиональный механизм обслуживания любого правопорядка и государственных структур, а быть полноценным элементом воспроизводства гражданского общества и отечественной правовой традиции. Эта традиция - гуманистическая и демократическая - сейчас должна творчески раскрыться, утвердится, окрепнуть, и важнейшим катализатором и условием этого процесса является формирование национальной модели юридического образования.
Двухвековой исторический путь развития отечественной юридической школы позволяет говорить о существовании такой модели, которая в целом, через очевидные потери и регрессы, все же продемонстрировала определенную преемственность в разные исторические периоды и к концу ХХ века накопила важный национальный опыт юридической подготовки. Важнейшими чертами отечествен-
1 См.: Подготовка специалистов в области гуманитарных и социально-экономических дисциплин (материалы для сравнительного анализа). - М., 1995. - С. 74-75.
2 См. об этом: Борисов В.В. Юридическое образование: размышления и проблемы // Проблемы развития высшего и среднего профессионального образования в Саратовской области. - Саратов, 1997. - С. 48-49.
ной образовательной юридической традиции являются: ориентация на фундаментальное юридическое образование как основу профессиональной концепции правосознания отечественного юриста; наличие автономной системы академического профессионально ориентированного юридического образования; реализация юридической подготовки, в основном, в государственном, но академически свободном секторе высшей школы.
Талантливых, способных студентов у нас немало. Однако наше время требует не только способностей и таланта, но и образования, и притом образования глубокого. И чем скорее будет налажено такое образование юристов, тем быстрее мы продвинемся по пути демократии и реального укрепления правопорядка в стране.
Повышение качества юридического образования в России невозможно без возрождения как фундаментальной основы юридического образования, так и значительного усиления и дифференциации форм подготовки практикующих юристов. Создание такой сбалансированной системы обеспечит не только утилитарные потребности в кадрах отечественной правовой системы, но и окажет существенное воздействие на развитие отечественных правосознания и правовой культуры.
