CC BY
672
УДК 811.161.1(075.8)
ББК Ш141.2
М. В. Пименова
г. Кемерово, Россия
Концептуальные исследования и национальная ментальность
В статье обсуждаются вопросы ментальности и концептуальной системы, а также признаков концептов, её формирующих. Особое внимание уделяется типологии концептов, представляемой на основе категориальной базы, определяющей каркас концептуальной системы.
Ключевые слова: концептуальная система, ментальность, концепт.
M. V. Pimenova
Kemerovo, Russia
Conceptual Investigations and National Mentality
This article discusses the problems of mentality and the conceptual system, as well as various features and components that form it. Special attention is paid to the analysis of the categorical-based concepts typology determining the frame of the conceptual system.
Keywords: conceptual system, mentality, concept.
Стремительное развитие когнитивной лингвистики и концептуальных исследований привело к расширению их терминологической базы. Очень быстро, буквально за какие-то десять лет, отечественная лингвистика приняла в свой метаязык несколько терминов, которые активно используются и широко употребляются в различных исследованиях. Среди таких терминов - языковая картина мира, концептуальная картина мира, ментальность, концепт, структура концепта и др. У этих терминов много неоднозначных толкований. Остановимся подробнее на некоторых из них.
В метаязыковом аппарате лингвистики есть два термина, у которых нет однозначного толкования. Многие исследователи их смешивают, однако, по сути, они не являются синонимами. Речь идет о таких терминах, как концептуальная система и концептуальная картина мира.
Концептуальная картина мира представляет собой полную базу знаний о мире (донаучных и научных), накопленную за всю историю существования народа, говорящего на языке. Концептуальная картина мира не совпадает с языковой. Она сложна по своему строению, отличительным её качеством является многоуровневость. Если в языке существуют процессы архаизации и десе-мантизации, то в концептуальной картине мира аккумулируется всё, что когда-то было познано, названо и освоено. Первый уровень в ней образуют знания архаичные, реликтовые (донаучные), это знания дописьменного периода. Далее появляется уровень знаний, который частично фиксируется в разного рода текстах. Последующие уровни - это знания разных наук, как систематизированные, так и несистематизированные. Язык «запомнил» и сохранил эти знания в своих знаках
и категориях (например, к категории живого в русской концептуальной картине мира относятся не только животные (живые!) и человек, но и растения, которые живут и умирают; эта категория связана с категорией одушевленности - наделён-ности душой).
Концептуальная система - это совокупность всех концептов, входящих в ментальный фонд языка. Они реализуются в виде репрезентантов -языковых знаков. Концептуальную систему можно назвать ментальным каркасом языковой картины мира. Концептуальная система - сложное образование: её формируют концептуальные подсистемы, такие, например, как концепты небесного мира (солнце, звезды, луна, комета, планета, небо и др.), ландшафтные концепты (земля, море, река, луг, лес, тайга, океан, озеро и др.), зооконцепты (птица, зверь, хищник, бабочка, божья коровка, стрекоза и др.), антропоконцепты (властитель, правитель, подданный, воин, путник, музыкант, учитель и др), социоконцепты (политические концепты, идеологические концепты, интерперсональные концепты, религиозные концепты, этические концепты) и т. д.
Под концептом понимается совокупность закреплённых признаков, которые используются для описания фрагмента мира или части такого фрагмента. Концепт - это некое представление о фрагменте мира или части такого фрагмента, имеющее сложную структуру, выраженную разными группами признаков, реализуемых разнообразными языковыми способами и средствами. Концептуальный признак объективируется в закреплённой и свободной формах сочетаний соответствующих языковых единиц - репрезентантов концептов. Концепт отражает категориальные и
126
© М. В. Пименова, 2011
ценностные характеристики знаний о некоторых фрагментах мира. В концепте заключаются признаки, функционально значимые для соответствующей культуры. Полное описание структуры концепта, актуального для определённой культуры, возможно только при исследовании наиболее полного набора средств его представления.
В языке отражена концептуальная система. Концептуальная система - это весь объём моделей осмысления и описания мира и его фрагментов. Такую систему можно назвать традиционной, т. к. она функционирует в виде устойчивых форм языка. Концептуальная система консервативна. И в то же время эта концептуальная система кумулятивна; она развивается, дополняется новыми признаками, т. к. язык имеет свойство самообновления, обладает способностью к порождению новых языковых форм для выражения новых знаний.
Язык - хранилище народного, национального мировидения. В языке мир классифицируется по специфическим признакам. Признак концепта -это атом смысла. «Концептуальная система обладает принципом голографичности. Суть принципа заключается в том, что концепты, составляющие эту систему, представляют собой совокупность признаков, необходимых и достаточных для идентификации стоящих за ними фрагментов мира. При этом каждый признак концепта есть самостоятельный концепт, т. е. у признака есть свои признаки» [6, с. 17].
При возникновении слова первичным будет мотивирующий признак (внутренняя форма слова). По мере освоения в речи слово обрастает дополнительными смыслами, что связано с интерпретацией и познанием нового. Мотивирующий признак характеризуется приращением образных признаков, «примеривающих» рождающийся концепт к уже существующим в сознании носителей языка (признаки природного и предметного миров). Эти смыслы в дальнейшем предполагают развитие понятийных признаков (в традиционной терминологии это компоненты значения, или семы). Далее появляются вторичные значения слова, для которых свойственно «овеществление» абстрактных смыслов; в структуре концепта появляются категориальные признаки, среди которых ценностно-оценочные, пространственные и темпоральные признаки. Высшей степенью абстракции считается появление в структуре концепта символических признаков.
Исследование концептуальной структуры позволяет выявить более глубокие и существенные свойства референта. Такие свойства представляют обобщённые признаки предмета или явления, которые считаются самыми важными и необходимыми для их опознания. Референциальные признаки формируют структуру концепта. Струк-
тура концепта - это совокупность обобщённых признаков, необходимых и достаточных для идентификации предмета или явления как фрагмента картины мира. Изучение языка и отдельных его единиц способно приоткрыть тайны познания мира народом. Познание есть процесс образования или выявления признаков объектов мира, это процесс построения информации или упорядочивание знаний о мире.
Концепты - единицы концептуальной системы в их отношении к языковым выражениям, в них заключаются знания о мире. Эти знания относятся к актуальному или виртуальному состоянию мира. Что индивид знает, думает, представляет об объектах внешнего и внутреннего миров и есть концепт. Концепт - это представление о референте (фрагменте мира). Такое представление (образ, понятие, символ) формируется общенациональными признаками, которые дополняются признаками индивидуального опыта и личного воображения.
Введем ещё несколько терминов, востребованных в связи с появлением новых исследований.
Парные концепты. Под парными концептами понимаются те, у которых слова-репрезентанты считаются полными или частичными синонимами. Существование слов-дублетов обусловлено историческими факторами развития языка: на каком-то этапе в одном языке появляются двойные именования одного и того же референта. Так, концепт луна объективируется в русском языке вариантом (полным синонимом) месяц. По времени появления первичным является слово месяц. Позже в русском языке месяц вытесняется словом луна. Примерами парных концептов служат такие, как истина и правда, ложь и обман, горе и злосчастье, мечта и грёза и др.
Бинарные концепты. Под бинарными концептами понимаются такие, слова-репрезентанты которых являются антонимами. Эти концепты можно назвать также оппозитивными. К примеру, бинарными концептами будут любовь и ненависть, свет и тьма, друг и враг, строить и разрушать, много и мало и др.
Эквивалентные концепты. Под эквивалентными понимаются концепты, структуры которых полностью или частично совпадают, особенно в мотивирующей и понятийной своих частях, а их репрезентанты выступают равнозначными при переводе. Сопоставительные концептуальные исследования позволяют обнаружить общее и специфическое в структурах эквивалентных концептов. К разряду эквивалентных концептов относятся душа и soul, сердце и heart, мудрость и wisdom, дух и spirit, ум и mind, воображение и imagination и др.
Первоначально исследователи обратили внимание на связь языка и мышления (В. фон Гумбольдт, А. А. Потебня, И. А. Бодуэн де Куртенэ), затем обратились к «логическому анализу языка» (Н. Д. Арутюнова), позже ментальность был выделена как самостоятельная научная проблема (В. В. Колесов).
Современная лингвистика успешно развивает теорию ментальности. Термин ментальность (менталитет / ментализм) появился в 20-е гг. ХХ в. в связи с интересом к ноосфере, и первоначально использовался исследователями «диких народов» (Б. К. Малиновский). До сих пор нет общего определения терминов менталитет и ментальность. Многочисленные формулировки основываются на различных концепциях, подходах, проанализировав которые, В. В. Колесов приходит к заключению, что «менталитет и ментальность отличаются друг от друга различным составом своих содержательных форм» [2, с. 11]. Менталитет «в своих признаках есть наивно целостная картина мира в её ценностных ориентирах, существующая длительное время, независимо от конкретных экономических и политических условий, основанная на этнических предрасположениях и исторических традициях; проявляется в чувстве, разуме и воле каждого отдельного члена общества на основе общности языка и воспитания и представляет собой часть народной духовной культуры, которая создаёт этноментальное пространство народа на данной территории его существования» [2, с. 15].
На современном этапе развития языкознания одной из первоочередных может быть названа проблема определения общей для языка и культуры онтологической платформы. Для этого необходимо изучить языковые единицы как средство хранения и передачи ментальности носителей языка, а также как средство, продуцирующее эту ментальность. Существует разные определения термина ментальность. А. Я. Гуревич [1, с. 9] под ментальностью понимает не сформулированные явно, не высказанные эксплицитно, не вполне осознанные культурные установки, общие ориентации и привычки сознания, «психический инструментарий», «духовную оснастку» - уровень интеллектуальной жизни общества. Иначе определяет этот термин В. В. Колесов [2, с. 15]: «Ментальность - это миросозерцание в категориях и формах родного языка, соединяющее интеллектуальные, духовные и волевые качества национального характера в типичных его проявлениях. Язык воплощает и национальный характер, и национальную идею, и национальные идеалы, которые в законченном их виде могут быть представлены в традиционных символах данной культуры». «Ментальные архетипы складывались исторически, по определённым, генетически важным принципам, которые и следует описать» [2, с. 15].
Рассматривать ментальность народа в отрыве от изучения языка и культурного контекста невозможно, это взаимосвязанные, взаимозависимые и взаимообусловленные явления. Изменения в обществе, особенно это касается изменений в религии, морали и повседневной жизни, влияли на то, что некоторые категории культуры переосмыслялись, причем кардинально. Особенно это заметно при сопоставлении культур одного народа в разные эпохи или при сопоставлении культур разных народов. В древнерусской культуре категория смерти не включала понятий ада (пекла), которые были привнесены в неё христианством. Душа, по древним представлениям русских, попадала на тот свет вместе с дымом погребального костра. Земля была матушкой-кормилицей. Сейчас земля ассоциируется со смертью, именно в ней покоятся тела умерших. В китайской культуре о категории смерти Лао-цзы сказал так: «Откуда мне знать -быть мертвым здесь - не означает ли быть живым там?».
В отечественной лингвистике появились работы, в которых обобщаются основы национальной ментальности, которая закрепляется в словесном знаке и фактах языка, а познание, как известно, осуществляется в языке и через слово. Проф. В. В. Колесов указывает на такие особенности русского языка, так или иначе отражающие ментальные характеристики сознания (которые ниже приводятся почти в полном виде):
1. В центре русской грамматики находится не имя, выражающее устойчивое понятие, а глагол, обозначающий в высказывании действие и в предикате выражающий то новое, что несёт в себе мысль.
2. Русский язык четко различает время внешнее и время внутреннее, т. е. категорию глагольного вида и глагольного времени.
3. Качество воспринимается как основная категория в характеристике вещного мира; качество, а не количество привлекает законченностью и разнообразием радужных форм; через п р и з н а к выделяется каждое новое качество, привлекающее внимание своей неповторимостью; отвлечённые имена также образуются с помощью адъективных основ, а самостоятельная категория имени прилагательного формируется в русском языке, начиная с древнейших времен.
4. В качестве связочного и предикативно осмысленного выступает глагол быть, а не глаголы иметь и хотеть, как во многих европейских языках. Установка на глагол бытийственного значения во многом определила характер русской философии. Идеально бытие и быт лежат в основе русского предикативного усилия мысли, тогда как формы владения и личного пожелания находятся на втором плане сознания.
5. В русском языке нет артиклей, что, в свою очередь, привело к размыванию границ между употреблением имен в речи. Разведение в сознании двух уровней семантической связки вещи и понятия, как они отражены в слове, делает англичанина стихийным номиналистом, тогда как некоторая размытость границ между вещью и понятием этой вещи у русских характеризуют как реалистов. Еще А. А. Потебня говорил, что «мысль направлена словом».
6. Неопределенность высказывания с большим количеством неопределённых местоимений и различных синтаксических конструкций (например, безличных предложений) повышает степень уклончивости и размытости русской мысли, которая скользит по яркости образа и сторонится определённости понятия.
7. Уклонение от метафоры определяется основной установкой словаря на метонимические переносные значения в слове. Метафорические переносы расцениваются как индивидуальноавторские, не всегда пригодные для общего пользования. Это - отказ творить в слове: с помощью метонимии легко истолковать традиционный символ, тогда как метафора создает новые символы, что (в индивидуальном исполнении) признается как ересь.
8. Категория одушевленности - остаток древнего языческого анимизма - также препятствует созданию оригинальной авторской метафоры, такой, которая оказалась бы понятной другим носителям языка. Русская мысль одухотворяет, неожиданно оживляя, все ценное, чему придается особый смысл.
9. Вежливая уклончивость проявляется в том, что славянский императив не является, собственно, повелительным наклонением, он восходит в древнейшей форме оптатива - пожелательного наклонения. Отношение к другому проявляется не в приказе или хозяйском повелении, но в пожелании, что высказывание будет принято к сведению.
10. В отношении к себе русский человек излишне категоричен, что с XVI в. поражало иностранцев: пользуясь формами родного языка, русский строит свое высказывание без помощи всякого рода уклончивых отступлений, ему не требуется оговаривать конкретную модальность своего высказывания, она содержится уже в конструкции его фразы (я ведь говорил!).
11. Категоричность самоутверждения и бытовой нигилизм находит себе поддержку в способности русского языка строить отрицание таким образом, что каждое отдельное слово высказывания отрицается само по себе: никто никому никогда не должен! Плеоназм (избыточность выражения) - особенность русской речи.
12. Категория состояния, присущая русскому языку, явлена только в речи. В грамматике это проявляется в употреблении наречий, или модальных слов, или второстепенных форм типа мне жаль..., ничего нельзя... Здесь нет никакой предикативной связи, действие не обозначено. Это состояние души, в чувстве переживающей событие.
13. Особенности русского языка, на основе ментальности формирующие обыденное сознание русского человека, выделяются общей установкой на характер общения: как типичное проявление речемысли во всех случаях преобладает не монолог-размышление (который воспринимается как признак неоправданной юродивости - тихо сам с собою я веду беседу), а активно протекающий диалог, в котором и рождается обоюдно приемлемая мысль. Мысль соборно рождается в думе, с той лишь разницей, что индивидуальная мысль не только направлена словом, тогда как совместная дума способна и строить слово.
14. Речь идет именно о диалоге как основной форме мышления. В исторической перспективе развития языка третий всегда лишний. Местоимение третьего лица он, она, оно, они формируется довольно поздно и до сих пор ощущается как родственное указательному в значении ‘тот, другой’, который находится вдали, вне диалога.
15. Собирательная множественность объектов (нерасчленённая множественность) особенно хорошо представлена в отношении к людям, к сообществу, которое ценностно воспринимается в своей цельности: народ, толпа, полк. Многочисленные формы множественного числа сохраняют исходный смысл собирательности или нерасчле-нённой множественности.
16. Постепенно происходило интенсивное отделение парадигмы единственного числа от парадигмы множественного, в которой окончания уже не различают имена по грамматическому роду: стол - стена в единственном числе с различием в окончаниях при совпадении окончания во множественном (столам, стенам и т. д.). Происходит разведение вещественного и понятийного значений в слове, причём близкое к понятию значение обычно связано с формой единственного числа, а отвлечённые имена вообще выступают только в этой форме (ср.: дух). На различении форм множественности формируется категория определенности, в которой нуждается устная речь.
17. Восхождение «по родам» приводило к порождению новых гиперонимов, и этот процесс предстает как непрестанное воссоздание символов, возникающее в момент воплощения концептов в содержательных формах слова. Для русской ментальности характерно построение синтетических моделей высказывания, что также отражает
устремленность к целому, а не к аналитически данным его частям. Даже символический образ предстает здесь как основная манифестация понятия, «своего рода понятие», которое постоянно воссоздаётся путем наложения образа на известный символ. Символ существует, а понятие о нём постоянно воссоздается; язык здесь - энергия действия, а не его результат.
18. Безличные, неопределённо-личные, обобщённо-личные и прочие типы предложения создают совершенно непереводимое на другие языки представление о зыбком внешнем мире, который является своего рода отражением мира другого, реального, существующего в сознании человека до встречи с миром внешним. Для русского сознания условие предпочтительнее причины - чисто внешне, субъективно определяемой характеристике действия, потому что на самом деле цель важнее условия.
19. Важна историческая последовательность в формировании русских сложных предложений, из которых самыми древними по сложению были условные предложения. Типы придаточных сгущались в соединении трёх признаков высказывания: модальности, определённости и предикативности.
20. Новые типы словообразовательных моделей развивались почти одновременно с формальной специализацией различных типов сложносочиненного предложения (гипотаксиса). Сложные слова также сжимались в обобщённые по единству суффиксов лексемы, с помощью которых легче было создавать длинные цепочки предложений. Сложные слова были своего рода аналитическими понятиями. Таковы основные признаки русской ментальности, проявляемые в русском языке. Становление ментальности определялось развитием самого языка» [2, с. 25-31].
Ментальность - оборотная сторона картины мира народа, представляющей собой систему категорий и субкатегорий, т. е. когнитивную сетку, с помощью которой носители языка воспринимают действительность и строят образ мира, существующий в их языковом сознании. Категории, образующие картину мира, составляют основной семантический инвентарь культуры, потому что они запечатлены в языке, образуя его каркас. Человек думает о мире так, как «подсказывает» ему язык. Мыслить всем людям приходится сообразно концептуальной системе, которая составляет основу языка, его фундамент.
Концептуальный мир есть система понятий, образов и символов, что составляет ментальную модель мира. Это совокупность знаний и представлений о действительности, которые выражены в системе языка в виде соответствующих ка-
тегорий и форм. Концептуальный мир - основа ментальности народа.
Культурные коннотации, скрывающиеся за словом, представляют предмет отдельного изучения. Коннотативное значение, согласно Л. Ель-мслеву, - это вторичное значение, означающее которого само представляет собой некоторый знак. Культурные коннотации связаны с различными областями жизнедеятельности человека и могут быть обусловлены историческими событиями, религией, бытом, донаучным познанием мира.
Пути ассоциирования - наиболее интересная область изучения свойств различных языков в рамках концептуальных исследований. Так, в русском языке молчание ассоциируется с замком (повесить замок на рот; закрыть рот на замок), в английском - с пуговицами (to button up ones mouth), бабочка в русском и английском ассоциируется по признаку формы с галстуком (bow-tie, dicky-tie), немецкое Schmetteling никогда не используется для обозначения галстука-бабочки. В английском bullfinch «снегирь» образовано от двух слов bull «бык», «бычий» и finch «вьюрок», «зяблик», в русском языке слово снегирь образовано от снег и коннотаций не имеет, немецкое Gimpel означает не только «снегирь», но и «простофиля». Лягушка в русской языковой картине мира имеет ассоциативные связи с царевной (в сказке «Лягушка-царевна»), в английской языковой картине мира - с комком в горле (frog-in-the throat; to have frog-in the throat «хрипеть»). В русском варианте ассоциации возникают на основе фольклорных традиций, в английском - на основе исторических реалий (французское «окультуривание» Англии сказалось и на традициях питания,
- не каждый англичанин принял французскую кухню).
Яркая семантическая специфика слов особенно проявляется в сфере их коннотаций, что обычно отображает оценочные признаки соответствующего концепта. Многие денотативные периферийные признаки в силу своего конкретного содержания тесно связаны с эмоцией и оценкой. Лиса в русском и английском (fox) имеет адекватную коннотацию неодобрения - «хитрость» (хитрый лис; sly as a fox). В немецком языке метафорическое употребление этого зоонима в сочетаниях рыжая бабочка, рыжая лошадь, рыжий человек (рыжеволосый) основано не на коннотации слова Fuchs, а на ассоциации с рыжим цветом меха этого зверя (в английском такое явление тоже возможно: foxy «рыжий»). В английском с хитростью ассоциируются собаки (sly dog «хитрец»), что не наблюдается в русском.
Знание культурных коннотаций народа важно при исследовании концептуальных структур. Значимый русский культурный концепт душа при
переводе в другую концептуальную систему заменяется на адекватный значимый концепт иной культуры: при переводе известной строчки из А. С. Пушкина Татьяна (русская душою), душа «исчезает», а «появляется» сердце, понимаемое в английской культуре как средоточие материальной (физической) и духовной жизни человека и всего народа в целом (в результате получается Russian in the heart).
Язык отображает концептуальную картину мира. Язык хранит в себе первичные знания о природе, человеке и его месте этом мире. Современный человек не всегда осознаёт то, какими языковыми ресурсами он пользуется в повседневности. Это заметно при анализе слов, получивших свое переосмысление в ходе развития языка: в выражениях сердечный приступ, завоевать сердце дамы современник с трудом заметит военные метафоры. И это указывает на то, что за период существования этноса изменилась концептуальная сетка - понятиями (ячейками) которой носитель языка оперирует в своем познании действительности.
Наблюдения над мотивирующими признаками концептов позволяют выявить те особенности, которые важны для разных народов. Так, русскому слову подкидыш во французском соответствует enfant trouve (букв. «найденный ребенок»), русскому садиться в вагон - немецкое in den Wagen steigen (букв. «подниматься в вагон»), русское полуживой на французский переводится как demi-mort (букв. «полумертвый»), русскому расхолаживать во французском соответствует attiedir (букв. «делать тепловатым»).
Культурные особенности концептов проявляются в исследовании системы категорий, отображающих понятийные и образные признаки. Многое о концептуальных признаках могут поведать сочетаемостные свойства репрезентантов концептов. Как часто говорилось о том, что русский народ ленив и не может хорошо и продуктивно работать, о чём якобы свидетельствуют пословицы и поговорки (Работа не волк, в лес не убежит; Дураков работа любит). И никто из исследователей «не заметил», что работа в русской концеп-тосфере категоризуется признаками ‘привычки’ (я привыкла работать). В русском языке для выражения этого признака существует множество сочетаний (привычка работать, привычная работа; привыкнуть работать; привыкай работать -не императив, а оптатив, т. е. не приказ, а пожелание). И попробуйте образовать подобные словосочетания с именем лень и глаголом лениться (*привычка лениться; 7привычная лень,7привыкай лениться, но привык лениться).
Другим примером различия в системе категорий, выражающих специфику концептуальной си-
стемы, могут служить немецкие параметрические концепты толстый и тонкий. Немецкие dick и dunn имеют не только понятийные признаки ‘толстый’ и ‘тонкий’ (входящие в категорию внешнего объема), но и ‘густой’ и ‘негустой’ (категория внутреннего объема). Французская концептосфера отмечает категории объема или плоскости (трехмерности или одномерности):fin ‘тонкий (в объеме, в обхвате)’ mince ‘тонкий (в одном измерении, в плоскости)’; fin также имеет понятийные признаки ‘стройный’, ‘изящный’, ‘острый (об игле и под.)’, ‘проницательный’ (категории внешности, эстетической оценки, инструментальной оценки, ментальной оценки), а mince - ‘незначительный’, ‘малый’ (категории оценки и размера). Категоризация языка, обеспечивая классификацию понятий, представляет каркас наивной картины мира. Установление семантической связи между словами обеспечивается некой фиксированной в языке когнитивной сеткой, отражающей те виды и формы категоризации, которые сложились на протяжении многих веков существования данного языка.
Говоря о культурной памяти слова, следует затронуть вопрос об архаичных признаках соответствующих концептов, в виде которых в языке фиксируются первичные знания о мире. Под архаичными понятийными понимаются признаки концептов, зафиксированные в исторических и историко-этимологических словарях конкретных языков, но не отмеченные в словарях современных языков, а также признаки, диктуемые языковым материалом, но не зафиксированные в словарях соответствующих периодов. Архаичные признаки выражают наивные, обыденные представления народа о мире, которые не утрачены языком, но уже не осознаются носителями современного языка [5, с. 17]. Архаичные признаки возможны только у тех концептов, история репрезентантов которых достаточно древняя. Так, архаичные признаки концептов сердца и heart включают в свой состав признаки ‘солнечное сплетение’, ‘желудок’, ‘нутро’, ‘чрево’, ‘утроба’, ‘живот’, ‘желание’ и др. Первоначальной для образования признаков сердца и heart выступает биоморфная система. Сердце - это и реально существующий кровеносный орган в левой стороне груди и все внутренности в целом. При этом ритуальная практика гадания по внутренностям животных и птиц, религиозная символика и атрибутика, культурные традиции и народная гносеология определяют ту систему образов, которая развивалась одновременно и существовала параллельно с биоморфной системой. Культурная память слова настолько консервативна, что донесла до нас реликты древнего знания, показывающие этапы освоения мира, как внешнего, так и внутреннего. Биоморфная модель пере-
носов способствует появлению у концептов сердца и heart символических признаков Бога, жертвы, сосуда, которые при этом выражают архаичные мифологические представления о строении мира
- макро- и микрокосма, объединяемых живительным огнём - земным и небесным. Изменения в системе верований повлекли за собой появление образов, зафиксированных в тексте Библии.
По развитию концептуальной структуры можно судить об исконности или заимствованно-сти того или иного концепта: у заимствованных концептов слаборазвитая структура. Даже при наличии многих признаков эти признаки плохо группируются, что свидетельствует о малом времени, затраченном на осознание различных сторон этого концепта, а также на внедрение его признаков в языковую практику. Чем обширнее представлены отдельные группы различными признаками, тем древнее концепт, на осознание его структуры затрачено больше времени, больше признаков усвоено носителями языка, значительная часть структуры такого концепта относится к общенациональным знаниям, а не индивидуальному опыту. В русском языке среди исконных концептов внутреннего мира, характеризующимися невероятным спектром признаков, можно назвать такие концепты, как душа, сердце, мысль и др.
Заимствованные концепты, помимо слабо развитой структуры, имеют ещё некоторые отличительные особенности. Многие признаки таких концептов пришли вместе со словом в виде мотивирующего признака (не осознаваемого таковым народом, заимствовавшим концепт) и признаков, производных от него. При этом мотивирующий
признак будет частотно представлен в отдельных контекстах, в отличие от древних, исконных концептов, мотивирующие признаки слов, репрезентирующих их, мало осознаются носителями языка и реализуются в виде стертых метафор. Другими словами, мотивирующий признак заимствованного концепта неизвестен из-за незнания исходного языка, но он востребован и актуален, у исконных концептов этот признак иногда просто забыт. Некоторые заимствования появились в языке вследствие развития культурных связей между народами, а значит, и восприятия новых знаний, известных другим народам. Такие знания связаны, в первую очередь, с мифологией и устным творчеством. Некоторые знания пришли в виде конкретных философских теорий. Примером этому может служить концепт идея. Учение об идеях было предложено Платоном. Часть признаков этого заимствованного концепта восходит именно к его учению. Другая часть признаков относится к мифу об Афине, который, вместе с концептом идея и лежащим в его основе мифом, был перенесён через все западноевропейские культуры, в Россию [см. подробнее: 4, с. 143-176].
Язык каждого народа можно назвать народной энциклопедией, фиксирующей все знания о мире и опыт предыдущих поколений. В языке хранится многое из того, что было познано народом на протяжении своей истории, потому что любая культура рождается и развивается в национальных формах. Включение «культурного компонента» в процесс изучения иностранного языка представляется важным и необходимым.
Список литературы
1. Гуревич А. Я. Категории средневековой культуры. М.: Искусство, 1984. 350 с.
2. Колесов В. В. Ментальные характеристики русского слова в языке и в философской интуиции // Язык и этнический менталитет. Петрозаводск: ПГУ 1995. С. 13-24.
3. Колесов В. В. Язык и ментальность. СПб.: Петербургское Востоковедение, 2004. 240 с. (Slavica Petropolitana).
4. Пименов Е. А., Пименова М. В. Сопоставительный анализ заимствованных концептов (на примере русского концепта идея и немецкого концепта Idee) // Концептуальные сферы «мир» и «человек»: коллективная монография / отв. ред. М. В. Пименова. Кемерово: Графика, 2005. С. 143-176. (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 6).
5. Пименова М. В. Концепт сердце: образ, понятие, символ. Кемерово: КемГУ, 2007. 500 с. (Серия «Концептуальные исследования». Вып. 9).
6. Пименова М. В. Концептуальный мир - основа ментальности // Образ мира в зеркале языка: сборник научных статей; отв. соред. В. В. Колесов, М. В. Пименова, В. И. Теркулов. М.: Флинта, 2011. 567 с. (Серия «Концептуальный и лингвальный миры». Вып. 1).
Рукопись поступила в редакцию 03. 04. 2011.
