CC BY
51
международных договоров. Происходящие в обществе процессы глобализации, транснационализация преступности, схожесть задач, решаемых различными государствами в борьбе с преступностью, развитие международного уголовного права обусловливают появление предложений о подготовке глобального уголовного законодательства, в котором были бы отражены унифицированные принципы противодействия преступности.
В заключение необходимо сделать вывод о том, что Международный уголовный суд действует лишь в случаях неэффективности национального права и обладает юрисдикцией в отношении геноцида, преступлений против человечности, военных преступлений, агрессии и для национального законодательства открыты различные способы импле-ментации положений Римского статута, а конкретный выбор государства основывается на общем действии норм международного права в национальном законодательстве, что регулируется конституцией. При этом выбор того или иного способа обусловливается также особенностями status quo национального законодательства в плане криминализации норм международного гуманитарного права и спецификой уголовного законодательства государства в целом. Однако недостатками системы международной юстиции, по нашему мнению, являются: распространение норм международного права на внутренние конфликты немеждународного характера, вторжение в сферу юрисдикции национальных судебных органов, несоблюдение принципа независимости и беспристрастности судей, попытки решить внутриполитические проблемы суверенных государств методами уголовного права, отсутствие контроля над деятельностью международных судебных органов, обеспечивающего уверенность мирового сообщества в справедливости судебного разбирательства.
В связи с этим мы полагаем, что ратификация Россией Римского статута Международного уголовного суда повлечет за собой угрозу ее национальной безопасности.
Литература
1. Проблемы теории государства и права / под ред. Н. М. Марченко. М., 2002.
2. Тиунов О. И. Решения Конституционного суда Российской Федерации и международное право // Российская юстиция. 2001. № 10.
3. Ведерникова О. Н. Международное уголовное право: проблемы имплементации // Уголовное право. 2003. № 3.
4. Евронары для русских генералов // Аргументы и факты. 2003. № 15.
5. URL: httr://www.icc/now/orq./ (выпуск 15: октябрь 2000 года).
6. Бойко А. И. Международное и российское уголовное право. Ростов н/Д, 2004.
7. Кузнецова Н. Ф. Транснациональная преступность: понятие и вопросы имплементации // Современные проблемы борьбы с транснациональной преступностью. Краснодар, 2000.
8. Лукашук И. И., Наумов А. В. Международное уголовное право. М., 1999.
9. Мальцев В. В. Принципы уголовного права. Волгоград, 2001.
10. Незнамова З. А. Коллизии в уголовном праве. Екатеринбург, 1994.
11. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть / под ред. А. И. Рарога. М., 2006.
12. Кузнецова Н. Ф. Транснациональная преступность: понятие и вопросы имплементации // Современные проблемы борьбы с транснациональной преступностью: материалы Международной научно-практической конференции. Краснодар, 2000.
© 2014 г. А. В. Лабыгина, А. Ю. Мордовцев
КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ СОЦИАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА В ОТЕЧЕСТВЕННОЙ И ЗАРУБЕЖНОЙ ПРАВОВОЙ ДОКТРИНЕ
В статье рассматривается концепция социального государства как одно из наиболее перспективных направлений его развития. Авторы проводят теоретический анализ указанной модели в отечественной и зарубежной правовой науке, рассматривают основные проблемы ее реализации в современной России.
Ключевые слова: социальное государство, социальная политика, государство всеобщего благоденствия, государство социального капитализма, социальная защита.
Согласно статье 7 Конституции Российской на создание условий, обеспечивающих достойную Федерации: «Российская Федерация - социаль- жизнь и свободное развитие человека...» [ 1]. ное государство, политика которого направлена В настоящее время в правовой науке суще-
ствует разность в трактовке доктринальных основ концепции социального государства, что естественным образом не может не оказывать влияния на реализацию ее положений в нормативно-правовой и политической практиках. Именно отсутствие определенности в концептуальных началах во многом осложняет выбор тактики и стратегии развития России как социального государства.
Однако указанные проблемы не должны послужить основанием для отказа или ослабления развития Российского государства в данном направлении прежде всего потому, что концепция социального государства, как и концепция правового государства, выступает более реальной и адекватной стратегией развития на фоне других (сервисное, сетевое, глобальное). Вместе с тем при всей своей универсальности концепция социального государства позволяет учитывать специальные (национально-культурные, исторические, ментальные) закономерности развития России.
По нашему мнению, анализ рассматриваемого понятия в динамике его развития позволит выявить те «опорные точки», конкретные цели, на достижение которых и должна быть направлена реальная социальная политика государства.
Категория «социальное государство» впервые появилась в научной литературе в середине XIX века в работах таких немецких ученых, как Л. Фон Штейн, Ю. Оффнер, Ф. Науманн, А. Вагнер, в основном под влиянием философии Г. В.Ф. Гегеля и в результате анализа развития капитализма и классовой борьбы в Германии. Можно сказать, что это был продукт «немецкой консервативной мысли» [2, с. 69-79].
При этом нельзя не отметить, что значительную роль в формировании идей социального правового государства сыграло просвещение, оно «создало новую картину человечества, в котором материальное благосостояние выражалось в праве "на счастливую жизнь"» [3, с. 374] в данном мире, а рост социально-экономического неравенства оценивался как несправедливость и несчастье для обездоленных людей.
Необходимость в развитии теории социального государства также была вызвана рядом объективных причин, в частности: разрушением традиционной коллективной помощи; заменой корпоративной системы цеховых отношений на отношения свободы найма в результате развития европейской индустриализации; распадом традиционных социальных групп и традиционных видов коллективной помощи.
Как справедливо отмечает Л. Н. Кочеткова, «исходным пунктом консервативной философии всегда была установка на недопустимость рево-
люционных перемен, угрожавших основам существующего строя. В любых призывах к переустройству жизни консерваторы видели опасное прожектерство, идущее вразрез с реальностью. Таким образом, теория социального государства стала ответом немецкого консерватизма на угрозы революционных преобразований, однозначно прозвучавшие в середине XIX века в европейских странах.
Однако, отвергая революционные перемены, немецкие консерваторы не были против изменений как таковых. Поэтому чем острее была опасность революции, чем активнее проявляла себя либеральная и социалистическая мысль, тем решительнее росла готовность политических деятелей консервативного толка к социальному реформаторству "сверху". В целенаправленных реформах, осуществляемых государством, они видели единственную альтернативу кровавой и разрушительной революции по французскому типу» [2, с. 69-79].
Как уже указывалось, основоположником теории социального государства и разработчиком первой теоретической концепции, содержащей новаторские для своего времени взгляды о возможностях и средствах государственной политики, является Лоренц фон Штейн (1815-1890). Он связывал социальное реформирование с целенаправленной политикой государства, так как последнее находится выше капитала и труда и само «сильно терпит от зависимого положения низшего, чисто рабочего класса» [4]. Государство может разрешить социальный вопрос путем создания такого государственного устройства и таких условий, которые позволили бы труду самому вести к приобретению собственности. Под этими условиями Л. Фон Штейн понимал «не духовное или хозяйственное богатство как таковое, а именно живое и свободное движение (межклассовое движение), которое делает это богатство достижимым для каждого человека» [4]. Само же социальное государство ученый предлагал понимать как государство, обязанное поддерживать «абсолютное равенство в правах для всех различных общественных классов, для отдельной самоопределяющейся личности благодаря своей власти. Оно обязано способствовать экономическому и общественному прогрессу всех своих граждан, ибо в конечном счете развитие одного выступает условием развития другого и именно в этом смысле говорится о социальном государстве» [5].
Позже теория социального государства получила свое развитие в работах немецкого экономиста А. Вагнера, который в 1879 году выдвинул
наиболее радикальную теоретическую основу интервенционистского социального государства. Его концепция предусматривала превращение буржуазного государства в государство всеобщего благоденствия ^еЦ"а1^1а1е).
В теоретическом плане в основу концепции «государства всеобщего благоденствия» положена идея английского экономиста Дж. Кейнса, обосновавшего необходимость активного вмешательства государства в экономическую жизнь общества. Как отмечает ряд авторов, «приверженцы концепции государства всеобщего благоденствия связывают свои надежды с перспективами развития смешанной экономики, сочетанием частного и государственного секторов. В этой концепции государству отводится роль нейтральной, «надклассовой» силы, способной удовлетворить интересы всех социальных слоев путем установления принципа справедливого распределения и обеспечения благосостояния всех членов общества, перераспределения доходов, уничтожив, таким образом, неравенство. Государство всеобщего благоденствия ставит своей целью утвердить возможности радикального преобразования общества, прежде всего в вопросах распределения собственности, доходов, организации управления предприятиями, а также функций государства в интересах всех его граждан. При этом главным средством обеспечения всех членов общества материальными и социальными благами является экономический рост» [6, с. 43].
В отечественной науке проблема определения социальной роли государства также интересовала многих теоретиков. Б. Н. Чичерин, профессор Московского университета, отрицал роль государства в перераспределении благ, но в то же время не исключал необходимости оказания поддержки нуждающимся, источником которой, по его мнению, должна быть благотворительность и только затем государство.
П. И. Новгородцев считал социальное реформирование общества необходимым. В 1909 году в работе «Кризис современного правосознания» он писал: «Современный либерализм стремится продолжить принцип равенства в сторону управления социальными условиями жизни, но это открывает для государства такую сферу деятельности, которая по своим размерам и возможным последствиям резко отличается от политической практики еще недавнего прошлого. Задача уравнения в правах, которую ставила французская революция, будучи великой по своему принципиальному значению, представляется необычайно легкой по своей простоте сравнительно с программой социальных реформ». «Вдохновлявшие эту
революцию философские и политические учения построены были на безусловном убеждении, что, разрешив политический вопрос, свергнув монархию и водворив республику, призванную осуществлять идеалы земной свободы, равенства и братства, человечество достигнет ступеней некоторого высшего, конечного блаженства. Это был своеобразный миф, который произвел великие потрясения на Земле и привел к установлению новейших демократических государств. Господство его померкло в тот момент, когда политический идеал из мечты превратился в реальность. Тогда обнаружилось, что демократическая республика, неся человечеству некоторые несомненные ценности, как, например, укрепление идеи прав личности, далека от совершенства уже по одному тому, что не разрешает экономической проблемы, не дает человеку хлеба. .Уже в течение французской революции явились люди, выставившие требование принудительной организации хозяйства, требование коммунизма как системы, которая может обеспечить экономическое равенство и благополучие человека» [7].
По мнению ряда авторов, современное государство конца XX - начала XXI веков мало похоже на государство XIX - начала XX столетий. Оно существует и действует в условиях существования другого общества, которое исследователи часто называют «открытым», «гражданским», «плюралистическим». Эти характеристики правильно отражают те или иные стороны общества, но не дают целостного о нем представления. В этой связи вызывает интерес концепция государства социального капитализма, в отечественной науке разрабатываемая В. Е. Чиркиным [8, с. 305-306]. Ученый выделяет пять основных черт социального капиталистического государства:
Во-первых, это реальное социальное государство: «Положения о социальном государстве содержатся во многих конституциях, в том числе в ст. 7 Конституции Российской Федерации. Однако в ряде из них это, скорее, перспектива развития» [8, с. 305-306].
Во-вторых, государство как политический институт выступает в качестве социально-политического арбитра. «Главной целью государственного арбитража в политической и социально-экономической сферах является недопущение неконтролируемых действий, которые могут привести к сбоям в политическом процессе и катаклизмам в общественном строе.» [8, с. 305-306].
В-третьих, государство социального капитализма - это «разноплановое, отчужденно-возвратное государство» [8, с. 305-306]. Стремясь быть арбитром в обществе и обладая профессиональ-
ным аппаратом, находящимся как бы вне общества, с одной стороны, оно старается стать над борьбой социальных групп и партий, а с другой стороны - соединиться с обществом путем создания смешанных государственно-общественных органов, совместных процедур для решения вопросов установления не односторонних, а взаимных прав и обязанностей человека, коллектива, общества и государства.
В-четвертых, регулирующая роль этого государства обладает новым качеством. В данной концепции она распространяется на экономику, социальные отношения, политику (законодательство о выборах, структуре и методах деятельности органов государства), сферу идеологии (запрещение пропаганды расизма, национализма). Вместе с тем регулирующая роль современного государства должна иметь свои ограничения. Она не должна нарушать естественного саморегулирования общества. Государство лишь исправляет недостатки стихийного развития, но оно не ставит перед собой задачу упразднить саморегулирование и создать «сверху» совсем иное общество, принудительно «осчастливить народы». Умелое сочетание саморегулирования общества и государственного регулирования общественных отношений - крайне сложная задача.
В-пятых, неотъемлемыми признаками такого государства являются его технологичность и тех-нократичность. Многие решения парламента, главы государства, правительства не принимаются спонтанно, как происходило на народных собраниях или в ранних парламентах, а предварительно готовятся специалистами, которые просчитывают последствия разных вариантов. Отсюда возникает необходимость особой подготовки государственных «управленцев», развития технологичности государственного аппарата.
Проведенный анализ показывает, что проблема усиления социальной роли государства сохраняет свою актуальность на протяжении не одного десятилетия. Причем она уже перешла из области исключительно теоретических изысканий в область нормативно-правового воплощения, и именно это определяет направления дальнейшего развития данной концепции.
Как справедливо отмечает Е. А. Лукашева, отечественный теоретик социального государства, «одна из основных ошибок перестроечного периода связана с идеей минимизации роли государства, его невмешательства в рыночные отношения. Речь шла не о преобразовании государства, не о создании его структур, опирающихся на право, закон и подвергающихся реформированию на правовой основе, но о его замене саморегулирующимся гражданским обществом, а также об
ограничении всех сфер его деятельности, прежде всего экономической... Минимизация роли государства нашла широкую поддержку в обществе вследствие массового неприятия авторитарных и тоталитарных методов управления. Однако при этом была предана забвению простая истина, что без сильной государственности невозможно совершить коренную перестройку. Концепции, взятые на вооружение "реформаторами", отрицали социальную роль государства, ориентировались на идеи раннего либерализма о "вредности и неприемлемости" содействия со стороны государства тем слоям общества, которые не смогли, в силу различных обстоятельств, включиться в рыночные отношения. Усиление роли государства, опирающегося на право, не отступающего от правовых принципов, формирование его социальной направленности в целях обеспечения достойной жизни каждого, признание высшей ценности прав и свобод человека, воспитание уважения к праву и закону - вот задачи, на которых необходимо сосредоточить усилия и решение которых поможет нормализовать ситуацию, обеспечить стабильность и устойчивое развитие российского общества» [9, с. 61-65].
Литература
1. Конституция Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года. СПб., 2008.
2. Кочеткова Л. Н. Теория социального государства Лоренца фон Штейна/ / Философия и общество. 2008. №№ 3.
3. Кант И О поговорке... // Сочинения: в 6 т. М., 1966. Т. 6.
4. Штейн Л. фон. Учение об управлении и право управления с сравнением литературы и законодательств Франции, Англии и Германии. СПб., 1874.
5. Милецкий В. П. Социальное государство: эволюция идей, сущность и перспективы становления в современной России // Политические процессы в России в сравнительном измерении / под ред. М. А. Василика, Л. В. Сморгунова. СПб., 1997.
6. Волгин Н. А., Гриценко Н. Н. и др. Основы социального государства. М., 2009.
7. Алексеев Н. Н. Проблема усовершенствования государства. Русский народ и государство. М., 2003.
8. Чиркин В. Е. Современное государство. М., 2001.
9. Лукашева Е. А. Совершенствование деятельности государства - необходимое условие обеспечения прав человека // Государство и право. 2005. № 5.
