CC BY
46
Известия Саратовского университета. 2011. Т. 11. Сер. Филология. Журналистика, вып. 2
предложении, репрезентирующих ситуации слухового и зрительного восприятия // Идеографические аспекты русской грамматики. М., 1988. С. 116-125.
19 См.:КозюраТ. Возвратность в семантико-функциональ-ном поле залоговости: на материале предложений с глаголами зрительного восприятия в русском и французском языках : дис. ... канд. филол. наук. Воронеж, 2007.
20 См.: Пупынин Ю. Субъектность и актуализационные категории предиката // Теория фукциональной грамматики. Субъектность. Объектность. Коммуникативная перспектива высказывания. Определенность/неопределенность. М., 1992. С. 141-154.
21 Андреев Л. Собр. соч.: в 6 т. М., 1990. Т. I. Здесь и далее примеры из произведений писателя приводятся по этому изданию, в скобках указывается страница.
22 Бенке В. О роли причастий с семантикой восприятия в синтактико-стилистической системе древнерусских житийных текстов в Успенском сборнике XII-XIII вв. // Вестн. Ленингр. ун-та. 1987. Сер. 2. История, языкознание, литературоведение, вып. 3. С. 66-70.
23 Бунин И. Собр. соч. : в 4 т. М., 1988. Т. 1. Здесь и далее примеры из произведений И.А. Бунина приводятся по
УДК 821.161.1.09 -31+929 Шмелев
этому изданию, в скобках указываются номер тома и страница.
24 Барабанщиков В. Психология восприятия: Организация и развитие перцептивного процесса. М., 2006. С. 42.
25 Словарь русского языка : в 4 т. М., 1981. Т. 1.
26 См., например, учение Аристотеля о телесной обусловленности души: Аристотель. Протрептик. О чувственном восприятии. О памяти. СПб., 2044 ; Он же. Метафизика // Аристотель. Сочинения : в 4 т. М., 1975. Т. 1. С. 206.
27 См.: АбрамоваН. Перцептивное познание. О природе и статусе перцептивного строя познания. URL: http:// ru.philosophi.kiev.ua/librari/phnauk2/ABRAMOVA.htm (дата обращения: 22.05.2010) ; Даими Т. Записки перцептивного нигилиста или Жизнь после философии. Перцептология versus семиология // Худож. журнал. 2008. № 69. URL: http://xz.gif.ru/numbers/69/perc-nihil/ (дата обращения: 16.01.2010).
28 См.: АбрамоваН. Указ соч.
29 Словарь русского языка : в 4 т. Т. 2.
30 Аристотель. Протрептик... С. 106.
КОНЦЕПТУАЛИЗАЦИЯ ГРЕЦИЗМА ПРАВОСЛАВНОГО ДИСКУРСА ИКОНА В ХУДОЖЕСТВЕННОМ ТЕКСТ (на материале творчества И.С. Шмелева)
Е. И. Лучина
Саратовский государственный университет E-mail: [email protected]
Статья посвящена концептуализации грецизмов православного дискурса в художественном тексте. На материале романа «Лето Господне» и повести «Богомолье» И.С. Шмелева проведено по-уровневое исследование концепта икона. При анализе концепта выделяются предметно-понятийный, образно-символический и ценностный уровни, особенности которых связаны с культурными и религиозными традициями, а также обусловлены жанровой спецификой данных произведений писателя.
Ключевые слова: лексические грецизмы, дискурс, идиостиль, концептуализация.
Conceptualization of a Greek Loan-Word of Orthodox Discourse Icon in a Literary Text (on the Material of the Texts of I.S. Shmelyov)
Ye. I. Luchina
The article is focused on the conceptualization of Greek loan-words from the Orthodox discourse in literature. On the material of prose by I. Shmelyov we have analyzed the structure of the concept icon. It is possible to distinguish objective-notional, imagery-symbolic, and evaluative levels of the concept. Their distinctive features are shown to be determined by cultural and religious traditions and also explained by narrative characteristics of the works.
Key words: Greek loan-words, discourse, idiostyle, linguistic conceptualization.
Принципиально важным для понимания творчества И.С. Шмелева представляется концепт, вербализированный грецизмом православного религиозного дискурса икона, который в романе «Лето Господне» и повести «Богомолье» отличается высокой частотностью (свыше 70 прямых употреблений и почти столько же синонимичных).
В предметно-понятийный уровень концепта икона у И.С. Шмелева входит весь комплекс представлений об этом предмете христианского культа и искусства, зафиксированный словарными дефинициями, а также иконописными канонами1.
Базовыми в лексеме икона являются семы «предмет зрения, видения/видения», «предмет отображения» и «то, на чем изображается», которые в предметно-понятийном слое концепта икона реализуются у И.С. Шмелева посредством, прежде всего, зрительно воспринимаемых представлений:
1) визуальные: «Смотрю на него, как становится он на стул, к иконе»2;
2) слуховые: «Слабым голосом вычитывает он что-то напевное перед иконой “Всех Праздников”.»3;
3) ощущения веса: «Их несут по трое, древки в чехлы уперты, тяжкой раскачкой движутся .. ,»4;
© Лучина Е. И., 2011
Е. И. Лучина. Концептуализация грецизма православного дискурса икона
4) тактильные: «Я всегда с умилением прикладывался к священной иконке этой, благоговейно лобызая в десничку»5.
Как показывает анализ, наиболее актуальными характерными признаками для индивидуально-авторского концепта икона у И.С. Шмелева оказываются не столько человекоподобный облик, сколько блеск, сияние, светозарность как знак святости. Самыми распространенными эпитетами иконы, заимствованными из религиозного дискурса, выступают прилагательные «святая», «старая/старинная/древняя» (то есть, подобно живому человеку, имеющая возраст), «темная» (здесь: почерневшая от древности), «живая», «чудодейственная»,«золотая».
Преобладающие в определении иконы семы «святая», «живая» и «зрение» как в самом религиозном дискурсе, так и в художественном мире Шмелева формируют основное символическое значение данного грецизма: икона понимается как символ божественного, хотя и человекоподобного, существа, взирающего из мира горнего на мир физический, как бы общающегося с ним.
Грецизм икона актуализирует в прозе Шмелева многочисленные, в целом традиционные для христианства, когнитивные признаки, восходящие к семантике света, сияния, блеска, святости, и участвует тем самым в создании различных художественных средств. В романе «Лето Господне» и повести «Богомолье» обнаружены следующие когнитивные признаки концепта икона как способ представления художественных денотатов:
1) свет/сияние как знак праведности: «светится, как иконка»6;
2) свет как знак почитания: «Все его очень уважают, и я тоже, словно икона он»7;
3) блеск/возвышенность буквальная и фигуральная как признак божественного. Об иконе Иверской Божьей Матери: «чудится мне в бли-станьи, что Она начинает возноситься. Брызгает серебро на все <.> а Она все возносится, вся - в сияньи»8;
4) блеск/возвышенность фигуральная как признак радости: «Радостная во мне тревога. Троица сейчас. какая она, Троица? Золотая и вся в цветах? Будто дремучий бор, и большая-большая церковь, и над нею, на облачке, золотая икона - Троица»9;
5) свет/таинственность как свойства божества: «Там, в березках, невидимо, смотрит на нас Господь, во Святой Троице, таинственные Три Лика, с посошками»10;
6) блеск/сияние как признак праздника и народного единения: «Из-под кремлевской стены, розовато-седой с морозу, несут иконы, кресты, хоругви, и выходят серебряные священники, много-много. В солнышке все блестит - и ризы, и иконы, и золотые куличики архиереев - митры»11;
7) сияние/красота: «Там уж круглый те год моление, благолепие. И паки соборы, и цветы всякие, и ворота все в образах»12;
8) свет/чудесное преображение: «Темная горбатая икона Страстей Христовых стала как будто новой, видно на ней распятие»13;
9) сияние/торжественность, парадность: «... столько народу, из лавок и со дворов бегут, будто икону принимаем, а огромный румяный крендель будто плывет над всеми»14.
Очевидно, что функции образа иконы как метафоризатора у Шмелева подобны или близки роли других религиозных образов: когнитивные признаки иконы, имея абстрактный характер, отражают либо внутренние свойства персонажа (святость), либо его душевные/духовные состояния (радость, преображение).
Нередко грецизм икона в произведениях И.С. Шмелева сам выступает художественным денотатом, участвуя в создании метафорического переноса и олицетворения, наиболее востребованной в отечественной литературе XX в. разновидности метафоры. Это и понятно: в религиозном дискурсе икона, с одной стороны, является проекцией божественного из мира горнего в мир земной, а с другой, отражает представления верующих о Боге и о святых. Икона как символ, сохраняя непосредственную связь с изображаемым, концентрирует и обобщает в себе его основные составляющие15.
Естественно поэтому, что в художественном мире И.С. Шмелева, во-первых, изображаемый отождествляется со своим изображением, во-вторых, в описаниях икон происходит перенос действия с одушевленного (человек) на неодушевленное (икона как предмет культа), который выражается преимущественно глагольной формой с семантикой движения. «Оживление» при этом всегда максимально полно за счет отсутствия денотата: «Завтра Спас Нерукотворный пойдет из Кремля в Донской монастырь крестным великим ходом.»16.
На образно-символическом уровне концепта икона задействованы и различные устойчивые ассоциации, посредством которых данный концепт соотносится с другими, преимущественно абстрактными:
1) икона - небеса: «В соборе полутемно; только в узенькие оконца верха светят полоски солнца, и вспыхивают в них крыльями голубки. Кажется мне, что там небо, а здесь земля. В темных рядах иконостаса проблескивают искры, светятся золотые венчики»17. Данная линия реализует основную проблематику в творчестве И.С. Шмелева - единство мирского и духовного, а все последующие ассоциации, являясь производными от этой первой, основаны на христианском понимании божественности и святости: небеса в общехристианской традиции - главное место присутствия Бога, ангелов Его и святых;
2) икона - Богородица. У Шмелева мы почти не находим сколь-нибудь точного описания икон. Во-первых, как самые почитаемые в народе, изображения Богородицы и Спасителя известны всем
Известия Саратовского университета. 2011. Т. 11. Сер. Филология. Журналистика, вып. 2
верующим. Во-вторых, здесь писатель следует за православным иконописным каноном, согласно которому иконы представляют не столько миметический образ, сколько образ-символ, передающий, по П. Флоренскому, «метафизику бытия»18.
И.С. Шмелев логически заостряет церковные требования к иконописным изображениям: у него представлена не столько сама икона Богородицы, сколько ее символ, ее идея («икона в иконе»), сохраняющая и концентрирующая внутренний смысл образа.
Икона часто понимается и как окно в небо: при аскетической двухмерности изображения икона организует выход в третье, особое духовное, измерение, отграничивая все мирское и телесночеловеческое19. У Шмелева же эта связь представляется двусторонней: изображаемые на иконах являются не только пассивными наблюдателями, но и могут «проникать» в мир физический.
Выше уже отмечалось использование приема олицетворения икон, в котором ключевое значение имеют глаголы движения. В следующем примере семантика таких глаголов уточняется: это плавное движение, парение вверху и вверх, но и вместе с. Для актуализации идеи надмирности и вместе с тем покровительства как человеку, так и животным важно также использование местоимения весь: «.и, плавно колышась, грядет Царица Небесная надо всем народом. Валятся, как трава, и Она тихо идет над всеми <...>. Она же над всем Царица, Она - Небесная»20;
3) ассоциация икона - Бог связана, в основном, с образами Спаса и Святой Троицы и актуализирует главные характеристики Бога: вечность, вездесущность, преображающий свет: «Смотрю на образ, и все во мне связывается с Христом: иллюминация, свечки.»21;
4) ассоциация икона - святость также является традиционной, так как связана с обычаем изображать праведников и святых.
Тема иконы в творчестве И.С. Шмелева неслучайна, является ключом к пониманию некоторых эпизодов и даже играет основополагающую роль в развитии сюжета22. В романе «Лето Господне» и повести «Богомолье» тема и идея иконы полнее всего раскрываются в образе филенщика Горкина. Кроме прямого сравнения с иконой в создании образа Горкина писатель также обращается к православной иконографии: так, например, нигде нет более или менее точного описания старца, но на первый план выходят его сияющее лицо, глаза и руки, становясь визуальным изображением внутреннего содержания этого персонажа;
5) ассоциация икона - знак уважения основана на обычае вешать иконы и святые образа в красном углу;
6) икона - небесное покровительство, защита, спасение как физическое, так и в значении преображения: «. ну, нашел я на чердаке старую иконку, ту вон. <.> ка-ак загремит все. Очнул-
ся в самом низу, в бревнах, в досках, все покорежено <.>. И не оцарапало нигде, ни царапинки, ни синячка.»23;
7) ассоциация икона - благословение основана на православном обычае освящать иконой дальнейшую жизнь: «Отец покупает мне образ Святыя Троицы, в серебряной ризе, и говорит: -Это тебе мое благословение будет»24;
8) икона - храм/церковь/монастырь. Храм представляется ключевым понятием для понимания хронотопа художественного мира И.С. Шмелева, икона же является одной из важнейших примет православного храма или монастыря25. Монастырь, без сомнения, занимает центровое положение в художественном мире Шмелева, либо оказываясь вершиной духовного Фавора, где герой приобщается к святости, либо представляя нравственный и/или социальный идеал человеческого общежития, либо высвечивая пороки и указывая истинный путь. Монастыри как место встречи с Богом, пространство, где в сиюминутном начинается вечное, у Шмелева «светят миру» своими многочисленными иконами и лампадами;
9) икона - повседневный быт. Иконы в красном углу не просто присутствуют в доме, но живут жизнью хозяев, сопровождая их в радостях, заботах и скорбях, а также отмечают смену времен года. Повседневная жизнь делает иконы и свидетелями житейской прозы, например, подсчета денежной выручки, приготовления пищи или любой другой работы, иными словами, икона освящает пространство, в котором живет православный: «Марьюшку выжили из кухни. Она и свои иконки унесла, а то халдеи эти Святых табачищем своим задушат, после них святить надо»26;
10) икона - смерть как волеизъявление Бога, а потому как неминуемое событие человеческой жизни;
11) ассоциация икона -радость развивается в двух направлениях: мир - глазами ребенка и мир -глазами верующего: «У иконы Троицы я вижу мою березку, с пояском Горкина. Это такая радость, что я кричу: “Горкин, моя березка!.. и поясок на ней твой. Горкин!” <.> Я смотрю на Святую Троицу, а Она, Три Лика, с посошками, смотрит весело на меня»27.
Мотив радости, которая, по Шмелеву, является абсолютным синонимом жизни, выполняет сюжетообразующую роль: вся жизнь раскрывается перед маленьким героем как последовательность праздников и череда радостных событий. Однако это мироощущение ребенка-повествователя складывается в том числе и из жизненного опыта и жизненной философии взрослого писателя.
Радостное восприятие жизни коренится в христианской литературе, в которой радость от ощущения всеприсутствия Бога и жизни как даре Божием называется одним из основных мотивов, и в национальной эстетической традиции, где красота понимается чаще всего именно как религиозное переживание. Эту радость помогает пере-
18
Научный отдел
Е. И. Лучина. Концептуализация грецизма православного дискурса икона
давать и концепт икона: по мысли И.С. Шмелева, иконы должны призывать к ласковой радости, а не к чопорной строгости, к жизни, а не к смерти;
12) ассоциативная линия икона - Россия -детство связана у И.С. Шмелева с предыдущими и раскрывается и в образе отца, и в образе Горкина, и через всю поэтику романа «Лето Господне» и повести «Богомолье».
На ценностном уровне концепта, включающем в себя нравственные ориентиры и поведенческие нормы, связанные с иконой как предметом культа, у Шмелева решается сразу несколько вопросов.
1. Понимание радости как основополагающего компонента мегаконцептов красота и религия в русской языковой картине мира. Радость у И.С. Шмелева в соответствии с отечественной богословско-философской традицией следует понимать как синоним духовного освобождения, просветления и возвышения, неслучайно все эти состояния и переживания рождаются от лицезрения иконописных ликов: в упоминавшихся выше и некоторых других контекстах семантика радости и веселья выражается как прямо, так и опосредовано.
2. Радость как аспект православной веры, а значит, отличительная черта национального самосознания. В художественном мире И.С. Шмелева основу мировосприятия персонажей-православ-ных составляет ощущение благодатного освещения и тем самым освящения мира, наиболее полно переживаемое в храме, через все его атрибуты и образно-символический строй богослужения («Богомолье»). Напротив, за рубежом, в частности во Франции, вещественный мир и самые человеческие отношения основаны на корысти и искушении («Въезд в Париж»).
3. Соблюдение установлений, связанных с почитанием православных праздников и памятных дат, определяющих годовой цикл, как отражение, по И.В. Карасику, суперморальных и субутили-тарных ценностей религиозного дискурса28. Для И.С. Шмелева следование этим правилам означает принятие целесообразности мироустройства и ощущение разнообразного проявления божественного, в том числе в душе человека. Смену времен года, а также наступление знаковых событий православного календаря знаменует внутреннее убранство храма и домов верующих.
4. Соблюдение частных поведенческих норм, установленных религией, как проявление бого-почитания.
Итак, анализ концепта икона в идиолекте И.С. Шмелева выявил визуальные, тактильные и иные представления об иконе, которые кодируют насыщенный образно-символический уровень,
формирующийся на основе преимущественно мощной православной традиции, а также творчества писателя в целом. Оценочный уровень концепта икона у И.С. Шмелева образуют как основополагающие ценности православного дискурса (Бог, свет, радость), так и частные поведенческие стереотипы.
Функционирование грецизма икона в идиолекте писателя свидетельствует о том, что религиозный дискурс выступает одним из важнейших источников художественных концептов.
Примечания
1 Словарь церковных терминов Д. Покровского. URL: http://www.philosophy.ru/edu/ref/slovar. Доступ в режиме: http://www.edudic.ru/psl/159/ (дата обращения: 01.03.2011).
2 Шмелев И. Сочинения : в 2 т. М., 1989. Т. 2. С. 221.
3 Там же. С. 362.
4 Там же. С. 335.
5 Там же. С. 500.
6 Там же. С. 227.
7 Там же. С. 274.
8 Там же. С. 238.
9 Там же. С. 113.
10 Там же. С. 248.
11 Там же. С. 292.
12 Там же. С. 240.
13 Там же. С. 67.
14 Там же. С. 357.
15 О символизме иконы см., например: Языкова И. Богословие иконы. М., 1995.
16 Шмелев И. Сочинения : в 2 т. Т. 2. С. 327.
17 Там же. С. 152.
18 Флоренский П. Иконостас // Флоренский П. Собрание сочинений : в 2 т. Рaris, 1985. Т. 1. С. 268.
19 См.: Языкова И. Указ. соч.
20 Шмелев И. Сочинения : в 2 т. Т. 2. С. 237-238.
21 Там же. С. 220.
22 См.:ЖелтоваН. «Неупиваемая чаша» И.С. Шмелева: Поэтика русской красоты (К 130-летию со дня рождения И.С. Шмелева) // Вестн. Волгоград. ун-та. Сер. Гуманитарные науки. 2005. № 1. С. 244.
23 Шмелев И. Избранное. М., 1989. С. 50.
24 Там же. С. 148-149.
25 См.: Марков Д. Православная традиция изображения человека в прозе И.С. Шмелева (Идея преображения) // Литература. 2007. № 49(2). С. 42.
26 Шмелев И. Избранное. С. 353.
27 Там же. С. 248.
28 См.: Карасик В. Религиозный дискурс // Языковая личность: проблемы лингвокультурологии и функциональной семантики : сб. науч. тр. Волгоград, 1999. С. 9.
