CC BY
71
тельной деятельности в условиях непрерывного роста ИКТ - противоречия между объемом человеческого знания, растущего по экспоненте, и традиционными формами его приобретения, усвоения, трансляции и применения - возможно, в результате адекватной инфосоциализации личности, формирования у нее уровня информационной культуры, необходимого для разрешения этого противоречия. Институт гуманитарного образования в значительной степени оказывается средством снятия этого противоречия, что обусловливает рассмотрение его как важнейшего формального агента инфосоциализации личности, предъявляя к нему особые требования со стороны общества.
Как показывает анализ педагогической практики, инфосоциализация личности и формирование ее информационной культуры в системе высшего гуманитарного образования еще не приобрело статус одной из целей. Решение этой проблемы может быть осуществлено или на уровне государственной по-
литики в области гуманитарного образования, или на уровне конкретного учебного заведения. В первом случае вопросы инфосоциализации на государственном уровне будут рассматриваться в основном с точки зрения технического аспекта информатизации, а не с мировоззренческих и социокультурных позиций [1]. Таким образом, вопросами инфосоциализации личности и повышения ее информационной культуры должен заниматься непосредственно институт гуманитарного образования, что также будет способствовать решению проблем инфосоциализации на государственном уровне.
1. Атаян А. Информационная культура личности в условиях информатизации общества. Режим доступа: // http://www.viu-online.
т/8аепсе/риЬ1/ЬиПейп7/ page9.html. Загл. с экрана.
Поступила в редакцию 26.12.2006 г.
КОНЦЕПЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ ВЛАСТИ В СОЦИОЛОГИИ Р. МЮНХА
В.А. Попов
Popov V.A. The conception of political power in R. Munch’s sociology. In the article the basic theoretical and methodological features of the R. Munch’s conception of political power are considered. The political power is analyzed within the framework of the theory of voluntarist action, is considered as the symbolically generalized means of the communication and defined as the disposal of political support. It allows to define legitimacy of political power in a new way and to consider structural conditions of its crises. The legitimacy of political power is stipulated by trust in the openness of results of the political decisions for the appropriate social demand. The crises of political power are caused by depreciation of trust in efficiency of political power as a means of adoption and realization of the obligatory decisions in the society.
Социологическая концепция современного немецкого социолога Р. Мюнха основывается на теории волюнтаристского действия, которая интегрирует подходы Т. Парсонса, М. Вебера и Э. Дюркгейма. Мюнх стремится по-новому сформулировать ответы на классические вопросы в социологии: на метатеоретическом уровне «Как возможна теория действия, соединяющая друг с другом теоретическую абстракцию и историкоэмпирическую специфику, каузальное объяснение и герменевтическое понимание»; на уровне объекта теории «Как возможно чело-
веческое действие, связывающее друг с другом приверженность к порядку и индивидуальную автономию» [1].
Волюнтаристская теория действия, согласно Мюнху, соединяет достижения двух западноевропейских традиций мышления -идеализма и позитивизма - и нацелена на объединение четырех теорий: утилитаризма, нормативизма, теории разума, теорий власти и конфликта. Интеграция этих подходов содержится уже в трудах Вебера и Дюркгейма и достигает своей кульминации в синтезе теории действия Парсонса. Однако теорети-
ческое решение проблемы порядка Парсонса не устраивает Мюнха из-за его склонности к нормативному решению этой проблемы и недостаточного учета приверженности к порядку на основе рациональной аргументации и дискурса. Социологическое объяснение порядка, утверждает Мюнх, должно учитывать наряду с нормативной ориентацией расчет экономической полезности, конфликты и рациональность действующих лиц [2]. Основной категорией социологической концепции Мюнха выступает взаимопроникновение четырех подсистем социального действия, представляющих утилитаристские, конфликтные, нормативные, а также построенные на отсылке к разуму дискурсивные аспекты действия.
Значительная часть научного творчества Мюнха посвящена анализу проблем функционирования политической власти в современном обществе. Комплексные общества характеризуются высокой коммуникативной динамикой и автономией подсистем действия, таких как политика, экономика, право и др. «Политика, - замечает Мюнх, - является сегодня составной частью повышенного динамизма общественных процессов, который находит свое выражение в быстрой смене ситуаций, в неопределенности, непредсказуемости и противоречивости как самих действий и событий, так и их последствий» [3]. Ключевой вопрос политической власти Мюнх формулирует в духе концепции Парсонса: как в комплексных обществах возможна обязательная значимость норм и политических решений [4]. Дело в том, что в современных обществах нормы и политические решения оказываются подверженными постоянной изменчивости. Процесс нормотворчества и принятия политических решений неизбежно оказывается избирательным, что задает фундаментальную проблему -нормы вводятся в контексте исключения других возможностей. Это отличительное свойство современности отражается в том, что одни социальные группы эти нормы признают, другие признают с поправкой, а третьи вообще не признают. Воспроизводится известная «гоббсова проблема» негарантированное™ социального порядка. Раз нормы не могут эмпирически всеобще приниматься, а так или иначе оспариваются, то чем в таком случае должны поддерживаться и утвер-
ждаться их значимость и всеобщая обязательность в обществе?
Эта постановка вопроса побуждает Мюнха обратиться к анализу концепции легитимности М. Вебера. Он отмечает, что типы легитимности Вебера (традиционная, аффективная, ценностно-рациональная и легальная легитимность) оказываются недостаточными для объяснения. «В комплексных обществах, - пишет он, - каждой установленной норме противостоит несоразмерное количество исключенных тем самым норм. В условиях так называемой высокой избирательности любого нормотворчества для производства мотивации принятия политической власти не достаточно ни традиции, ни харизмы, ни идеологии или религии, ни формальной корректности устава. ... Избирательность нормативного отбора должна обладать высокой изменчивостью, чтобы тем самым приобрести доверие в собственную открытость как основу легитимности» [5].
Какое решение этого вопроса предлагает Мюнх? Вслед за Парсонсом, он рассматривает власть как символически обобщенное средство коммуникации, как способность «распоряжаться негативными санкциями». В обществе различные социальные группы, организации и коллективы располагают специфическими ресурсами власти (способностью мобилизовать людей, отказать в удовлетворении запросов и потребностей и т. п.). В отличие от решения проблемы порядка Т. Гоббса (общественный договор с сувереном как гарантом порядка), социальные коллективы у Мюнха предоставляют политическую поддержку политическим коллективам (партиям, правительству и т. д.), которые начинают ее использовать в качестве политической власти. Оказание политической поддержки означает, что социальные коллективы отказываются от использования своих ресурсов власти (негативных санкций) против решений политических коллективов и обязуются их поддерживать. Таким образом, отличительный признак определения политической власти Мюнха - это «распоряжение политической поддержкой», а не шанс реализовать любые решения в качестве общественно обязательных даже вопреки сопротивлению, как это, например, звучит у Вебера.
Политическая поддержка является неустойчивым фактором, определяющим силу
политической власти. Воплотившись в конкретные политические решения, она со временем исчерпывается как по причине исполнения в той или иной мере обязательств, так и изменения настроений в обществе. Поэтому политическая поддержка как символически обобщенное средство нуждается в постоянном возобновлении.
На каких условиях оказывается политическая поддержка, обеспечивающая признание норм и политических решений? Эту проблему Мюнх решает вслед за Парсонсом путем указания на общее свойство символически обобщенных средств коммуникации: их применение зависит от доверия в их действенность как средств, регулирующих разные общественные интеракции. Например, как показал Парсонс, доверие к деньгам опирается на уверенность в их будущем приеме как платежных средств. В случае политической власти, указывает Мюнх, речь идет речь о всеобщем доверии в открытость результатов политических решений для соответствующего общественного спроса. Это обобщенное доверие и есть признак современной специфической веры в легитимность политической власти.
От каких структурных условий общества зависит поддержание высокого уровня доверия в открытость политического нормотворчества и политических решений? Мюнх отмечает, что нормотворчество и политические решения в современном обществе должны быть свободны от прямого влияния религиозных представлений, экономических интересов, научных поисков истины и т. д. С другой стороны, политические нормы и решения должны быть чувствительны по отношению к ценностям, существующим в обществе, и в этом смысле должны проявлять структурный плюрализм. Таким образом, указывает Мюнх, относительная автономия и открытость политической системы общества, в которой локализуется политическая власть, являются базовыми условиями легитимности политической власти.
Современные общества постоянно создают ситуации, требующие принятия политических решений. Если растет количество общеобязательных решений, регулирующих разные, зачастую противоречивые обстоятельства, то это должно предполагать увеличение располагаемого объема политической
власти. Если не происходит приращения политической власти, констатирует Мюнх, то она начинает стагнировать, либо подвергается кризисам. В каких же ситуациях наступают кризисы политической власти? Если в обмен на привлечение политической поддержки приходится давать больше обязательств и при этом меньше претворять в жизнь общеобязательных решений, то возникает ситуация дефляции власти. Если, наоборот, снижаются обязательства в обмен на привлечение политической поддержки и меньше принимается и проводится в жизнь общеобязательных решений, то образуется инфляция власти.
Дефляция власти чаще всего обнаруживается при олигархических режимах разного типа, при военных диктатурах. Такие политические системы, подчеркивает Мюнх, остаются относительно стабильными, пока сохраняется низкий уровень социальной мобилизации, не испытывающий на пробу способности политической власти принимать решения.
При резком росте социальной мобилизации возможно образование инфляции политической власти. Требования социальных коллективов превышают способности на них отвечать и их переработать в институтах политической системы. В результате неспособности власти возникают социально-политические конфликты, начинается обесценивание доверия в эффективность политической власти и институционального политического участия.
Подытожим основные теоретико-методологические особенности и значение концепции политической власти Р. Мюнха. Политическая власть анализируется в рамках теории волюнтаристского действия, рассматривается как символически обобщенное средство коммуникации и определяется как распоряжение политической поддержкой. Это позволяет, в отличие от М. Вебера, по-новому ставить вопросы о легитимности политической власти и рассматривать структурные условия ее кризисов. Легитимность политической власти обусловливается доверием в открытость результатов политических решений для соответствующего общественного спроса. Кризисы политической власти вызываются обесцениванием доверия в эффективность политической власти как средства принятия
и реализации общеобязательных решений в обществе.
В практическом отношении концепция политической власти Мюнха позволяет расширить предмет эмпирических исследований власти, снабдить их дополнительными аналитическими возможностями интерпретации, особенно в части анализа кризисных тенденций дефляции и инфляции власти в обществе.
1. Munch R. Theorie des Handelns. Zur Rekonstruktion der Beitrage von Talkott
Parsons, Emile Durkheim und Max Weber. Frankfurt a/M, 1988. S. 12.
2. Munch R. Soziologische Theorie. B. 3:
Gesellschaftstheorie. Frankfurt a/M, 2004. S. 172.
3. Munch R. Dynamik der Kommunikations-
gesellschaft. Frankfurt a/M, 1995. S. 159.
4. Munch R. Legitimitat und politische Macht.
Opladen, 1976. S. 12.
5. Munch R. Theorie sozialer Systeme. Eine
Einfuhrung in Grundbegriffe, Grundannahnen und logische Struktur. Opladen, 1976. S. 93-94.
Поступила в редакцию 9.03.2007 г.
СОЦИАЛЬНЫЙ МАРКЕТИНГ В ДЕЯТЕЛЬНОСТИ УЧРЕЖДЕНИЙ КУЛЬТУРЫ: СТАНОВЛЕНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ1
И.И. Воронова, В.А. Воронов
Voronova I.I., Voronov V.A. Social marketing in the activity of culture establishments: formation and prospects for development. Now the problems of functioning of domestic cultural sphere are becoming urgent; there are a number of negative tendencies having an influence on the position of culture establishments. Solving these problems is possible by the way of using the technology of social marketing. The article throws light on the history of marketing formation, the essence of social marketing and process of its realization in the activity of establishments in the sphere of culture.
Современная социокультурная ситуация отличается сложностью и противоречивостью. Это связано с тем, что в России существует недооценивание роли сферы культуры в развитии общества, наблюдается кризис социально-нравственных идеалов, происходит коммерциализация сферы культуры. В настоящее время существует потребность в разработке механизма противодействия негативным тенденциям в развитии социальнокультурной сферы, создание необходимых условий для производства, хранения и распределения, обмена и потребления культурных ценностей. Один из путей решения этой проблемы - использование в деятельности учреждений культуры системы социального маркетинга.
1 Статья подготовлена при поддержке внутриву-зовского гранта 2006/2007 учебного года для аспирантов, магистрантов и студентов Белгородского государственного университета по проведению исследований по приоритетным направлениям науки, технологий и техники.
Исследование социального маркетинга учреждений культуры невозможно без определения теоретических основ возникновения данного явления. Безусловно, социальный маркетинг базируется на общей теории маркетинга. Отечественные и зарубежные авторы расходятся во мнении относительно родины маркетинга. Ф. Котлер, Д. Эванс, Д. Берман и другие маркетологи считают, что маркетинг впервые возник в США. Ряд российских авторов согласны с данным мнением. К примеру, Е.И. Пунин пишет: «Принципы маркетинга зародились в начале XX в. в США» [1]. Э.А. Уткин связывает становление маркетинга с периодом, возникшим после «великой депрессии», охватившей Запад в 1929-1933 гг., а появление маркетинга как системы взглядов относит к началу 60-х гг. XX в. [2]. Ряд других авторов (П. Друкер, В.П. Федько и др.) связывают возникновение маркетинга с другими странами, например, с Японией.
Элементы практического маркетинга можно наблюдать в древние века [3]. В даль-
