CC BY
90
УДК 821.111 (73) “XVII/XVIII”
ББК Ш 43 (7СОЕ)(+432.14){5}
Л .А. МИШИНА
КОНЦЕПЦИЯ ПИЛИГРИМСТВА В АМЕРИКАНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЕ XVII ВЕКА
Ключевые слова: пилигрим, пилигримство, Библия, протестантизм, пуритане, иеремиада, предвыборная проповедь, пастырь.
Рассмотрены понятия пилигрима и пилигримства, которые являются ключевыми в американской литературе XVII в. Основные составляющие концепции пилигримства - глубокая вера, стойкость, готовность действовать, жертвенность. Проанализированы «История поселения в Плимуте» У. Брэдфорда, а также не переведенные на русский язык и не включенные в литературоведческий обиход работы
Э. Джонсона, Т. Шепарда, К. Мэзера, Дж. Митчелла, Дж. Уинтропа.
L.A. MISHINA
CONCEPTION OF PILGRIMAGE IN THE SEVENTEENTH CENTURY AMERICAN LITERATURE
Key words: pilgrim, pilgrimage, Bible, protestantism, puritans, hieremiada, election sermon, shepherd.
In this article notions of pilgrim and pilgrimage are studied. These notions are keystones in the seventeenth century American literature. The main parts of pilgrimage conception are large belief, durability, ability to act, sacrificialness. In this article «Of Plymouth plantation» after W. Bradford and not translated to Russian and not used in literary science works by E. Johnson, Th. Shepard, C. Mather, J. Mitchell, J. Wintrop are analyised.
Американская словесность XVII в. создавалась людьми, которые в Англии были гонимы за свои религиозные взгляды и в стремлении свободно исповедовать протестантскую веру решили переселиться в Новый Свет. Они ощущали себя потомками библейских странников. Переселение в Новый Свет имело концептуальное обоснование пилигримов - странников, находящихся в поисках высшей истины, отдельные положения которого изложены в проповедях, описаниях, хрониках, биографиях, созданных американскими авторами XVII в. Среди них «История поселения в Плимуте» У. Брэдфорда, «Чудесное провидение Сионского спасителя в Новой Англии» Э. Джонсона, «Образец христианского милосердия» Дж. Уинтропа, «В защиту “Ответа”» Т. Шепарда, «Жизнь Уильяма Брэдфорда» К. Мэзера. «Пуритане преуспели в писании. Они писали обо всем и фиксировали каждое событие в своей жизни, настойчиво пытаясь обнаружить везде проявления Божьего провидения и Божьей милости. Пуритане также запечатлевали свой опыт для того, чтобы доказать своим противникам типологическую общность с избранным народом Ветхого Завета и вдохновить своих сподвижников повторить пути народа Израиля... в пустыне...» [11. C. 81].
Ключевой в концепции пилигримства является идея о трудности обретения истины, воплощенная в библейском образе «тесных врат». Сомнения и горечь родственников и друзей по поводу избранного пуританами пути - это обязательный компонент картин, воссозданных раннеамериканскими авторами. Подобную ситуацию воспроизводит в книге «Чудесное провидение Сионского спасителя в Новой Англии» Эдвард Джонсон. Потоки слез льются в момент прощания у англичан, решивших в 1628 г. уехать на новый континент. Остающиеся дома переполнены сомнений: «Получите ли вы здесь доходы больше прежних?.. Разве будете вы здесь иметь столы с разнообразными блюдами, казну, полную денег, прекрасные дома с богатой мебелью?» [4. C. 42]. Полны твердости ответы решившихся искать новую жизнь. «Смерть, царица ужаса, с помощью своих страшных помощников и нечеловеческих пыток удвоила и утроила свое адово воздействие, явила слугам Иисуса Христа легкое и преходящее - удовольствия, богатство и почести этого мира, послала прекрасную и обворожительную нимфу, раскрывшую свои объятия, но песни сирен не смогли соблазнить Христовых слуг, чьи цели намного возвышен-
нее, чем цель воина Улисса» [4. С. 43]. Джонсон так уверен в великом замысле переселения, что, по мнению американского исследователя Т. Свита, помешать его успешной реализации мог бы только конец света [8. С. 53].
Типичный «путь паломника» прослеживается и в жизни Уильяма Брэдфорда. Знакомство с Библией как отправная точка исканий, размышления о вере, решение в поисках истины оставить дом, уговоры близких, прощание - все эти этапы отмечены Коттоном Мэзером в очерке «Жизнь Уильяма Брэдфорда», включенном им в знаменитую книгу «Великие деяния Христа в Америке». «Некоторые жалели его, некоторые насмехались над ним, все отговаривали его; но чем больше они делали это, тем тверже он был в своей цели искать евангельские заповеди там, где они существуют в наибольшей чистоте» [4. С. 111], - так рассказывает К. Мэзер об атмосфере, царившей во время отъезда Брэдфорда из дома. Дальнейший путь Брэдфорда был также тяжел: пребывание в Бостонской тюрьме, попытка уехать в Зеландию, переправка в Амстердам, обучение и служба там у мастера по шелку. «Тесными вратами» для Брэдфорда явилось переселение в Америку, которое он совершил со своими сподвижниками.
Образ пилигрима в ранней американской литературе - это образ коллективный, столь грандиозный замысел не мог быть осуществлен в одиночку. Собирательный образ переселенцев присутствует во многих произведениях этих лет, в частности, в книге Эдварда Джонсона «Чудесное провидение Сионского спасителя в Новой Англии». «Все вы, божьи люди, кто здесь притесняем, заключен в тюрьму или злобно осмеян, собирайтесь вместе, забирайте своих жен и детей, откликнитесь на зов одиночек и отправляйтесь на корабле на Запад, для того, чтобы основать там объединенные колонии Новой Англии...» [4. С. 43], - с таким воззванием обращаются к исповедующим новую веру божьи посланники в истории Джонсона. Автором предполагается, что все откликнувшиеся на этот призыв были истинно верующими людьми, решившимися отправиться на новые земли с единственной целью - жить в соответствии с догматами новой религии.
В такой же идеалистической тональности нарисован образ отъезжающих и в очерке Коттона Мэзера «Жизнь Уильяма Брэдфорда», хотя в целом его повествование носит более реалистический характер, чем книга Джонсона. Как и у Джонсона, у Мэзера рождается нерасчлененный образ странников, объединенных одной идеей. Воссоздавая эти ситуации, Мэзер использовал «Историю поселения в Плимуте» Брэдфорда, в которой далеко не все отправившиеся в Новую Англию предстают пилигримами. Мазэра, однако, не интересовали детали -его привлекал замысел великого переселения, который он и отразил, наряду с другими важнейшими идеями, в монументальной работе «Великие деяния Христа в Америке», своеобразной теологической истории Америки.
Брэдфорд в своей книге отчетливо делит переселенцев на «своих» и «чужаков». Не имеют никакого отношения к священной миссии пуритан ни обманывавшие их во время сборов купцы, ни коварная команда корабля во главе с капитаном, отказавшаяся от плавания, ни персонажи, подобные «надменному и нечестивому» юноше, смеявшемуся над больными и слабыми. Со временем число недостойных людей в колонии возрастает, и это явление становится предметом особых размышлений Брэдфорда. Он формулирует несколько причин, приведших к такому положению. Две из четырех причин носят эмпирический характер: для возведения строений и возделывания земель переселенцы брали с собой помощников, которые зачастую оказывались непорядочными людьми; предприимчивые люди начали промышлять перевозкой желающих из Европы на новые земли, не делая при этом отбора, лишь бы получить выгоду.
Религиозное сознание Брэдфорда поднимает его над эмпирикой, и, кроме названных причин, он приводит еще две, связанные с библейскими истинами.
Он вспоминает сказанное в Писании: «где Господь сеет добрые имена, там завистник старается сеять плевелы» [1. С. 292]. Иными словами, любому праведному делу стремятся помешать темные силы. Последняя, четвертая, причина сопрягается Брэдфордом с конкретными библейскими ситуациями: многие шли за Христом только ради хлебов, и не все следовавшие за Моисеем были ведомы высокой идеей возвращения на родную землю. Христос в Евангелии от Иоанна выявляет приземленность помыслов людей: «Истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились» (Иоанн, VI. 26). Наиболее близка Брэдфорду ситуация исхода. Переезд пуритан на новые земли и исход евреев из Египта на родину настолько слиты в сознании автора, что под его пером рождается симбиоз этих явлений: «И множество разноплеменных людей вышло с народом божьим из древнего Египта». Исход, 12, 38. Случалось, что люди отправляли сюда своих близких в надежде на исправление; другие - чтобы избавиться от обузы или не терпеть позора, какой беспутные навлекали на семью свою. Так или иначе, за 20 лет едва ли не большинство пошло здесь дурным путем» [1. С. 293]. Библейская ситуация органически переходит у Брэдфорда в реальную, переживаемую им в данный момент. Он тонко улавливает разделение вышедших из Египта на две группы. «И отправились сыны Израилевы из Раамсеса в Сокхоф до шестисот тысяч пеших мужчин, кроме детей», - читаем в стихе 37-м главы ХІІ Исхода. «И множество разноплеменных людей вышли с ними, и мелкий и крупный скот, стадо весьма большое», - так звучит стих 38-й этой же главы. Автор Исхода отделяет сынов израилевых от людей разноплеменных, говоря о последних в одном стихе со стадом. Для Брэдфорда это те, кто был послан с пуританами на исправление. Брэдфорд не отказывает им в помощи и приобщении к истинной жизни. Он глубоко знал Библию, и ему, конечно, было известно, что в 41-м стихе этой же главы Исхода все вышедшие из Египта названы ополчением Господним, а 49-й стих гласит: «Один закон да будет и для природного жителя и для пришельца, поселившегося между вами».
Своеобразен образ пилигримов в работе блестящего раннеамериканского проповедника Томаса Шепарда «В защиту “Ответа”». Он не акцентирует внимание на сценах прощания и переезда, но пытается глубже, чем это было принято, проникнуть в психологию отъезжающих. В сочинении Шепарда возникает новый, неожиданный ракурс анализа ситуации переезда. В сознании американских мыслителей XVII в. аксиомой была мысль о том, что на новые земли отправились сильные духом люди. Основываясь на глубоком прочтении и понимании Священного Писания, Шепард излагает другую версию: в Америку уехали те, кто не мог выдержать религиозных преследований на родине. «Но если это так, что верные богу священники и христиане, которые отправились в Новую Англию, были более боязливы и малодушны, чем братия, оставшиеся дома, и что их страдания были ничем в сравнении со страданиями этих братьев (почему бы не похвастаться страданиями?), то кто же не знает, что дух творит разнообразные чудеса...» [7. С. 25], - так считает проповедник. Большое значение имело и имеет толкование Шепардом мысли о том, что если Господь направляет человека по определенному пути, то дает ему силы для одоления этого пути. «И кого Бог наградит страданиями за его дело, заключением в тюрьму, например, - пишет Шепард, - он дает тому душевные силы для преодоления этого; кого Бог определяет на другую службу или будет использовать в других местах, он склоняет к этому их сердца.» [7. С. 25]. Философский и проповеднический дар Шепарда проявляется и в умении, говоря, казалось бы, о нравственных недостатках людей, возвеличить достойных. «Когда мы оглядываемся назад и рассуждаем о том, какую удивительную силу духа Господь вселил в наши сердца, мы не можем не восхищаться сами собой, тому, что мно-
гие, а среди них были слабые и неприспособленные, - читаем в работах Шепарда, - с такой радостью и твердой решимостью вопреки уговорам друзей, разочарованиям из-за дурных слухов об этой стране. пренебрегли всеми опасностями и трудностями ... и направились в пустыню.» [7. С. 26].
Описание гонений является традиционным местом в работах раннеамериканских авторов. У. Брэдфорд начинает «Историю поселения в Плимуте» с обличения козней Сатаны, который ведет против святых войну «то кровавыми казнями и жестокими пытками; то заточением, изгнанием и другими гонениями; опасаясь, как бы не пришел конец его царствованию.» [1. С. 25]. Далее Брэдфорд упоминает костры и другие лютые казни, которые были пущены в ход при королеве Марии. Идеей обличения проникнуты и поэмы Брэдфорда -«Слово к новому Плимуту», «Слово к Новой Англии» и «О Бостоне в Новой Англии», написанные между 1655 и 1657 гг. Как отмечает автор монографии о Брэдфорде П. Уэстбрук, «они сочинены в жанре, который Перри Миллер называет иеремиадой - оплакивание прошлого, которое соединяется с разоблачениями дьявола в настоящем и с размышлениями о путях человека» [9. С. 114].
Предлагая термин «иеремиада», П.Миллер, как можно предполагать, имел в виду Плач Пророка Иеремии, третью книгу больших пророков. Плач Иеремии считают самой печальной книгой Ветхого Завета. А.П. Лопухин в «Библейской истории Ветхого Завета» называет эту книгу «глубоко трогательными песнями» [2. С. 321], в которых пророк оплакивал падение Иерусалима. В течение 40 лет Бог говорил с народом Иуды через Иеремию, призывая к праведной жизни и грозя наказанием. Разгул страстей был страшным. «Сделались тучны, жирны, переступили даже всякую меру во зле, не разбирают судебных дел, дел сирот; благоденствуют, и по справедливому делу нищих не дают суда (Иер. V. 28), - так обличает грешников Господь устами Иеремии в предшествующей Плачу Книге Пророка Иеремии и продолжает: «Изумительное и ужасное совершается в сей земле: пророки пророчествуют ложь, и священники господствуют при посредстве их, и народ Мой любит это. Что же вы будете делать после всего этого?» (Иер. V. 30-31).
Практически весь перечень пороков присутствует в книге Брэдфорда, воплощаясь в именах пайщиков, купцов, капитанов, посредников. Плимутское поселение живет в состоянии постоянного сопротивления недобросовестным людям разного сорта. Защита имущества и чести общины становится в повествовании Брэдфорда сквозной темой. Не раз автор признается: «Хоть мне и прискучил неприятный этот предмет, но ради выяснения истины вынужден я говорить о деле, от которого произошло столько бед.» [1. С. 237].
Нечистое, неистинное начало многолико, оно маскируется. Запутана история жизни священника Лайфорда, которую предстояло раскрыть Брэдфорду. Он приехал в Новый Плимут с уже запятнанной репутацией, тщательно это скрывая. Будучи принят с доверием и очень доброжелательно, Лайфорд начал чинить козни: очернять колонию в письмах к лондонским пайщикам и пытаться расколоть здешнюю церковь, - за что и был изгнан из общины. Подчеркивая контраст между его внешней смиренностью и нравственной испорченностью, Брэдфорд пишет: он «подобен был тому, о ком сказано в Псалтыре, 10, 10: «. сгибается, прилегает - бедные падают в сильные когти его». Или же подобен коварному Ишмаилу, который, убив Годолию, с плачем вышел навстречу тем, кто шел с дарами и ливаном в руках для принесения их в дом Господень; и говорил: идите к Годолии, а сам готовился убить их» [1. С. 144]. Пересказывая историю Исмаила и Годолии, Брэдфорд цитирует Книгу Пророка Иеремии. Столь велико было падение нравов перед разрушением Иерусалима, запечатленное Иеремией, что всякий раз, когда речь идет о безнравственных людях, писатели находят в словах пророка подтверждение своим оценкам. Лайфорд кажется Брэдфорду столь
же лицемерным, что и Исмаил, о котором писал Иеремия в 41-й главе своей Книги. «В книге Брэдфорда одновременно разыгрывается высокая духовная и низкая мирская драма, а частные судьбы и конкретные бытовые события приобретают историческое значение. Некоторые реальные истории перерастают в притчи, повествующие о наказанном пророке и пользе раскаяния» [3. С. 84].
Брэдфорд выдерживает нападки не только на доходы и репутацию общины, но и на конгрегационалистскую церковь, существовавшую в поселении. Пайщики требовали от колонистов абсолютного следования правилам реформированных церквей, введения так называемой «французской дисциплины», обвиняя их в браунизме. Брэдфорд пишет свой знаменитый ответ на эти обвинения, в котором, в частности, говорится: «. Стараясь во всех случаях связать нас французской дисциплиной, вы отступаете от свободы, какую мы имеем во Христе. Апостол Павел никому не велел следовать ему в чем-либо кроме того, в чем он сам следует Христу; этого не должен делать любой христианин или церковь. Французы могут заблуждаться; можем заблуждаться и мы, и другие церкви. Непогрешимо лишь слово божие и христово Евангелие; его и надлежит распространять и ему следовать как единственному правилу и образу всех церквей и всех христиан» [1. С. 1б2]. Коттон Мэзер в очерке о Брэдфорде дословно приводит этот ответ. Комментируя его, Мэзер отмечает: «По этим словам видно, насколько он [Брэдфорд. - Л.М.] был свободен от духа сепаратизма, который сам себя разрушил в тех странах, где наблюдались большие скандалы из-за реформированных церквей» [5. С. 115].
Выдерживать испытания пилигримам помогает пастырь. Фигура пастыря является ключевой в раннеамериканской истории и литературе. Многие авторы этого периода, среди которых Томас Хукер, Джонатан Митчелл, Томас Шепард, Коттон Мэзер, имели богословское образование и были теологами и проповедниками. Две крупнейшие личности в американской духовной жизни XVII в. Уильям Брэдфорд и Джон Уинтроп, руководитель Массачусетской колонии, не были профессиональными богословами, но выполняли миссию пастора. Не случайно в книге «Великие деяния Христа в Америке» Коттон Мэзер называет Уинтропа американским Неемией, а о Брэдфорде пишет: «Ведущий людей в пустыне должен быть Моисеем» [5. С. 115].
Несколько образов духовных наставников запечатлевает в своей книге Брэдфорд. Это руководители общины в местечке Скруби Ричард Клифтон, Джон Робинсон и Уильям Брюстер, один из губернаторов Плимута дьякон Джон Карвер. Пастор благословляет ищущих истину - пуритан, решивших уехать на новые земли в Америку. Он произносит проповедь на текст из I Книги Пророка Самуила, 23,3,4: «Но бывшие с Давидом сказали ему: вот, мы боимся здесь в Иудее, как же нам идти в Ксиль против ополчений филистимских? Тогда снова вопросил Давид господа, и отвечал господь и сказал: встань, и иди в Ксиль, ибо Я предам филистимлян в руки твои»1. Брэдфорд так комментирует эту проповедь: «Из этого текста извлек он немало такого, что касалось до тогдашнего нашего положения, успокаивало страхи и сомнения и укрепляло решимость» [5. С. 53]. В «успокоении страхов, сомнений и укреплении решимости» видит Брэдфорд задачу пастора.
Представление раннеамериканских авторов о пастыре основано на библейской трактовке. В Евангелии от Иоанна Иисус Христос говорит о том, каким должен быть пастырь добрый. Вначале он излагает притчу: «Истинно, истинно говорю вам: кто не дверью входит во двор овчий, но перелазит инуде, тот вор и разбойник; а входящий дверью есть пастырь овцам. Ему придверник отворяет, и овцы слушаются голоса его, и он зовёт своих овец по имени и выводит их. И когда выведет своих овец, идёт перед ними; а овцы за ним идут, потому что знают голос его. За чужим же не идут, но бегут от него, потому что не
1 В современной православной Библии Книги пророка Самуила именуются «Книгами Царств».
знают чужого голоса» (X. 1-5). Непонявшим притчу Иисус толкует её: «.Я дверь овцам. Я есть пастырь добрый: пастырь добрый полагает жизнь свою за овец... Я есмь пастырь добрый; и я знаю Моих, и Мои знают Меня» (X. 7,11,14).
Требования к пастырю можно трактовать и расширительно - как требования к руководителю, к правителю вообще. Раннеамериканские богословы и священники столь ревностно следили за деятельностью должностных лиц, их религиозными и нравственными качествами, что выработали специальный жанр -election sermon - проповедь, произнесенная в период ежегодного избрания в Бостоне (Массачусетс) губернатора, других должностных лиц и Верховного Суда. Джонатан Митчелл, один из крупнейших проповедников второго поколения, создает в этом жанре работу «Неемия на стене», обращаясь к правителям с призывом: «.В вашей деятельности, определенной Богом, в вашем служении вы должны пренебречь сложностями, тревогами, враждебными выступлениями, несоответствием своему назначению людей и вещей вокруг вас (что всегда существует). Ваше служение требует терпения, веры, мужества, самоотречения, стойкости борца.вы должны продолжать свою работу, придерживаясь этих заповедей, как это делали в своё время апостолы» [6. C. 112].
Американские авторы XVII в., сопоставлявшие свой народ с народом израильским, совершившим великий переход из Египта на родину, полностью строят своё мировоззрение на основных положениях Библии. Все жанры в литературе этого периода - биографии, описания, хроники, эссе, исторические очерки и, естественно, проповеди - имеют в своей основе толкование или иллюстрацию библейских истин и ситуаций.
Дж. Уинтроп в работе «Образец христианского милосердия» не только подкрепляет свои мысли цитатами из Библии, но и делает обобщение религиозного опыта. Он рассуждает о двух законах, которыми руководствуются люди, - законе природы и законе божественном, или законе Евангелия. Уинтроп называет различия между этими законами: «.Во-первых, закон природы (естественный закон) был дан человеку, когда тот был невинен; в то время как Евангелие дано человеку для духовного возрождения. Во-вторых, предшествующий закон рассматривает людей одинаково созданными по образу и подобию Бога, по закону Евангелия люди также есть братья во Христе, их связывает единый дух, но Евангелие учит нас проводить различия между христианами и другими людьми. В-третьих, естественный закон не предполагает расположения к врагам, это чувство в состоянии невинности возможно только в отношении друзей.» [10. C. 81]. Назвав три основных различия между законом природы и законом божественным, Уинтроп продолжает размышления о последнем. Он напоминает колонистам восьмую главу из Второго послания апостола Павла коринфянам, где идёт речь о жителях Македонии, которые «среди великого испытания скорбями преизобилуют радостью» (II Кор., VIII.2). Только закон божественный, а не закон природы требует от человека совершать невозможное. «.Когда исчерпаны все средства для того, чтобы помочь в сложной ситуации нашему брату по Христе, - пишет Уинтроп, - мы должны помочь ему, выходя за пределы наших возможностей, так и поступает Бог, помогая фантастическими и иными необыкновенными способами.» [10. C. 81].
Концепция пилигримства в работах американских авторов XVII в. рождена к жизни новой ветвью христианства - протестантизмом. Религиозная принадлежность постоянно акцентируется авторами-пуританами. Первые поселенцы ощущают себя избранными. Дж. Уинтроп, рассуждая о соответствии усилий цели, которую пуритане перед собой поставили, пишет: «.Эта цель исключительна, поэтому мы не должны настраивать себя на обычные, привычные средства её достижения» [10. С. 83]. Идея избранности остаётся в американской ментальности ключевой и через три столетия.
Литература
1. Брэдфорд У. История поселения в Плимуте / пер. З. Александровой. М.: Худож. лит.,
1987.
2. Лопухинъ А.П. Библейская исторiя Ветхаго Зав-^а. Монреаль, 1986.
3. Стеценко Е.А. История, написанная в пути (записки и книги путешествий в американской литературе XVII - XIX вв.). М.: ИМЛИ РАН «Наследие», 1999.
4. Johnson E. Wonder-Working Providence of Sion's Savior // American literature Survey. N.Y., 1962. Vol. 1.
5. Mather C. The life of William Bradford. From Magnalia Christi Americana // American Literature Survey. N.Y., 1962. Vol. 1.
6. Mitchell J. Nehemiah on the Wall // The American Puritans. Their Prose and Poetry. N.Y.,
1956.
7. Shepard Th. A Defence of the Answer // The American Puritans. Their Prose and Poetry. N.Y., 1956.
8. Sweet T. American Georgies. Economy and Environment in Early American Literature. Philad., 2002.
9. Westbrook P.D. William Bradford. Boston, 1978.
10. Wintrop J. A Model of Chrictian Charity // The American Puritans. Their Prose and Poetry. N.Y., 1956.
11. Yemendzi-Malathouni S. Autobiography politics in Seventeehth-Century New England // Fiction and Autobiography. Modes and Models in interaction. Frankfutrt-am-Main, 2006.
МИШИНА ЛАРИСА АЛЕКСЕЕВНА - доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой зарубежной литературы, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары ([email protected]).
MISHINA LARISA ALEKSEEVNA - doctor of philological sciences, professor, head of Foreign Literature Chair, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
УДК 821.161.1+821.512.111+821.512.145]-2 ББК Ш43(2)(=651.1){6}*46
М.В. НИКИТИНА
ТЕМАТИЧЕСКОЕ РАЗНООБРАЗИЕ ЧУВАШСКОЙ ДРАМАТУРГИИ И КИНО: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Ключевые слова: драматургия, театр, пьеса, кино, сценарий, режиссёр.
В статье проанализированы особенности развития современной чувашской драматургии и кино.
M.W. NIKITINA
THE CHUVASH DRAMATIC ART AND CINEMA: HISTORY AND THE PRESENT
Key words: dramatic art, theatre, the play, cinema, the script, the director.
The article analyses the peculiarities of the development of the modern Chuvash drama
and cinema.
Чувашская драматургия и кино зародились при И.С. Максимове-Кошкин-ском - организаторе чувашского театра, талантливом театральном и кинорежиссёре.
Чувашский театр был основан 27 января 1918 г. в г. Казань, сначала он именовался как «Чувашская драма», затем - «Чувашский советский передвижной театр», ныне - «Чувашский государственный ордена Трудового Красного Знамени академический драматический театр имени К.В. Иванова».
«Чувашская драма» представил зрителям первый спектакль по пьесе А.Н. Островского Хав пуранас килнё пек ан пуран «Не так живи, как хочется» на чувашском языке.
Премьера первого чувашского драматического спектакля под названием Вахатсар вилём «Безвременная смерть» состоялась 16 мая 1918 г. В 1921 г. после переезда театра из Казани в Чебоксары в честь образования Чувашской автономной области режиссёр И.С. Максимов-Кошкинский ставит первый
