CC BY
188
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2008. № 1
УНИВЕРСИТЕТСКАЯ ТРИБУНА
В.Н. Абрамов
КОНЦЕПЦИЯ "ГУМАНИТАРНОЙ ИНТЕРВЕНЦИИ" КАК ИНСТРУМЕНТ СИЛОВОЙ ПОЛИТИКИ США
Трансформации мировой политической системы в конце XX столетия, связанные с крушением биполярного мира, резко изменили характер угроз для США и поставили перед ними вопрос о внесении изменений в свою глобальную политику. Сложность этой задачи определялась отсутствием четкого понимания характера новых угроз, что в свою очередь породило проблему четкого формулирования национальной стратегии в новой системе международных отношений, в которой США претендуют на роль мирового лидера, призванного создать "новый мировой порядок" и доминировать в нем. О таком положении свидетельствует высказывание помощника президента по национальной безопасности К. Райе: "Соединенным Штатам оказалось крайне трудно определить свои основные национальные интересы в отсутствие фактора советской мощи. У нас нет ясного представления о том, что же пришло на смену советско-американской конфронтации. Однако такие переходные периоды открывают широкие стратегические возможности. Именно в эпохи неустойчивости и перемен можно оказать решающее влияние на конструкцию будущего мира"1.
Действительно, в настоящее время проявился ряд тенденций, которые подтверждают претензии США на единоличное управление мировым политическим процессом. В первую очередь это связано с тем, что внешняя среда американской дипломатии сильно изменилась. Так, не без участия США была осуществлена реорганизация структур глобального мироуправления. Можно выделить следующие основные направления внешнеполитических усилий США:
1) "моральная делегитимация ООН" в связи с тем, что механизм принятия решений в этой организации существенно ограничивал возможности США единолично принимать необходимые им решения по всему кругу международных проблем;
2) утверждение нового мирового порядка, где лидер США стремится закрепить за собой основные рычаги управления миром;
3) замена принципа "невмешательства" принципом "избирательной легитимности", согласно которому США могут самостоятельно
1 Райе К. Во имя национальных интересов // Pro et Contra. 2000. Весна. С. 103.
определять параметры законности или незаконности правительств в зависимости от соответствия или несоответствия их политики американским интересам и представлениям;
4) с учетом создавшихся благоприятных условий для проведения активной политики США пытаются внести соответствующие изменения в деятельность институтов, обеспечивающих национальную безопасность, и в те документы, которыми они руководствуются.
Вместе с тем США полагают, что темпы изменений в мире делают будущее менее стабильным и более непредсказуемым, в связи с чем они испытывают потребность в обновлении подходов к обеспечению своих национальных интересов в мире. Сегодня никакая другая страна не может сравниться с США ни по масштабам экономического и технологического потенциала, ни по военной мощи, ни соответственно по политической способности определять международную систему безопасности. В результате им трудно устоять перед искушением проводить политику национальной безопасности, именуемую политикой "однополюсного мира". "Фактор силы" становится ключевым в стратегии национальной безопасности США и используется ими для обеспечения национальных интересов.
Возможность реализации своей силовой политики администрация США во многом рассматривает через призму так называемых "гуманитарных интервенций".
Принцип "гуманитарных интервенций" был введен во внешнюю политику США президентом Дж. Бушем-старшим в начале 90-х годов. Вскоре после окончания войны в Персидском заливе в марте 1990 г. президент Буш выступил в конгрессе США с изложением своих взглядов на принципы нового мирового порядка. В его докладе было отмечено важное положение "о защите американских интересов за рубежом". Нарушение государством прав человека не только создает непосредственную угрозу американским интересам за рубежом (появление беженцев, уязвимость американской собственности за границей, усиление религиозного и этнического экстремизма), но и обеспечивает мобилизационную основу антиамериканских режимов. Установление в "проблемных" странах демократии западного типа призвано снизить тот силовой потенциал, который может быть использован в антиамериканских целях. Другими словами, последовательное соблюдение прав человека в данных странах должно ослабить эти режимы в военном и экономическом отношении, в результате чего трансформировать их в менее амбициозные рыночные общества, и, таким образом, противоречия между ними и США сместятся в экономическую область, где у американцев будут все преимущества.
Такова в общем плане американская философия политики "гуманитарных интервенций", разработав которую США получили возможность силового вмешательства в дела других государств в любом регионе.
В процессе проведения "гуманитарных интервенций" особую роль играет НАТО, которую США давно рассматривают как важный
инструмент достижения мирового господства. Доказательством тому является стратегическая концепция НАТО, принятая в конце апреля 1999 г., согласно которой с окончанием "холодной войны" и исчезновением прежнего главного противника — СССР — смыслом существования НАТО должна стать не только коллективная гарантия безопасности границ стран-участниц от внешней агрессии, но и гораздо более масштабные задачи. Стратегическая концепция НАТО содержит четыре основные задачи:
1) предотвращение создания оружия массового уничтожения (ОМУ) диктаторскими режимами "стран-изгоев" ("Rogue-States");
2) активное противодействие международному терроризму;
3) защита прав человека и национальных меньшинств, которым грозит геноцид;
4) осуществление операций по восстановлению и поддержанию мира в локальных конфликтах, в том числе внутреннего характера.
По замыслу разработчиков стратегической концепции, военная сила может применяться вне зоны действия Североатлантического договора и без мандата единственного уполномоченного на то органа — Совета Безопасности ООН. Во-первых, международное сообщество в лице ООН подменяется региональным Североатлантическим альянсом, а точнее, небольшой группой его ведущих государств во главе с США; во-вторых, эта группа присваивает себе право определять наличие гуманитарного кризиса в том или ином государстве (регионе), степень его остроты или опасности, а также влияния на региональную или глобальную стабильность; эти оценки осуществляются по собственным критериям, в ряде случаев не соответствующим общепринятым нормам международного права; в-третьих, сегодня страны — члены НАТО пытаются юридически закрепить вмешательство во внутренние дела суверенных государств с использованием гуманитарных предлогов в своих официальных документах, что, безусловно, противоречит принципам ООН по послевоенному обустройству мира.
Принятие НАТО концепции "гуманитарной интервенции" и ее реализация в Югославии, Афганистане, Ираке коренным образом изменили вектор общеевропейского развития в направлении, противоположном тому, который был определен в Хельсинкском Заключительном акте 1975 г. и в документах ОБСЕ — Парижской хартии 1990 г., Хельсинкском документе 1990 г. и др. Хотя саммит в Стамбуле 17— 19 ноября 1999 г. формально подтвердил роль ОБСЕ как основного европейского инструмента по предотвращению конфликтов и их мирному урегулированию, однако тенденция "натоцентризма" в построении общеевропейской и мировой систем безопасности и стабильности не была переломлена.
В связи с устремлением США и блока НАТО к глобальному лидерству в миротворческом процессе у многих аналитиков возникают серьезные опасения, связанные с тем, что "гуманитарные интервенции" могут стать основным инструментом в реализации силовых
планов альянса и, главное, США. Подобные опасения основаны на следующем.
Во-первых, гуманитарные интервенции позволяют США защищать собственные интересы в жизненно важных зонах, а при необходимости обеспечивать силовое прикрытие экспансии американских кампаний в их борьбе за рынки сбыта и источники сырья.
Во-вторых, активное участие США в силовых акциях гуманитарного характера обеспечивает им постоянное военное присутствие на конфликтной территории, например, на Ближнем Востоке, Балканах и т.д.2
В-третьих, Соединенные Штаты извлекают из вооруженных конфликтов, локальных и гуманитарных войн немалую финансовую и экономическую выгоду3. При этом они не ограничиваются только материальной выгодой, а стараются получить еще и политические дивиденды4.
В-четвертых, "гуманитарная интервенция" — это удобный повод, позволяющий устанавливать контроль над местонахождением основных энергоносителей — нефти и газа. Согласно прогнозам аналитиков, мир находится на пороге острого экономического кризиса, поэтому большое количество современных локальных конфликтов и гуманитарных кризисов совпадают или находятся в непосредственной близости от нефтегазоносных районов мирового масштаба и путей транспортировки этих видов сырья на Запад.
В-пятых, гуманитарные интервенции рассматриваются американскими аналитиками как один из важнейших факторов, способствующих обеспечению национальной безопасности США. По словам С. Тэлбота, географические ограничения не играют значительной роли, если речь идет о защите национальных интересов США. "Мы нуждаемся в силах, доктринах и коммуникационных средствах, позволяющих нам, когда необходимо, ответить на вызовы этнической борь-
2 Так, одним из первых шагов новой марионеточной администрации Ирака после завершения силовой акции в 2004 г. стало обращение к Вашингтону с просьбой разместить на постоянной основе воинский контингент США на территории Ирака.
3 Например, совсем недавно экономисты связывали падение евро по отношению к доллару именно с войной в Югославии. Интервенция Ирака также привела к существенному укреплению позиций американского доллара на международных валютных биржах.
4 Так, за обещанную Югославии помощь для восстановления ими же разрушенной экономики Соединенные Штаты требуют соответствующей ориентации внутриполитического и внешнеполитического курса. Другим шагом явилось "насаждение" в Афганистане проамерикански настроенного марионеточного лидера Карзая. В Ираке же первоначально было сформировано правительство, которое состояло из американцев. Таким образом, США фактически постепенно закрепляют за собой право по своему усмотрению менять неугодный им режим в той или иной стране.
бы и региональных конфликтов, которые затрагивают национальную безопасность, но находятся за пределами территории США"5.
Таким образом, будучи инструментом силовой политики США, "гуманитарные интервенции" являются одним из важнейших элементов реализации Стратегии национальной безопасности Соединенных Штатов. Кроме того, есть все основания предполагать, что роль военного фактора в общей структуре приоритетов будет увеличиваться. Так, по мнению Дж. Буша-младшего, эффективная дипломатия зависит не только от умения американских дипломатов, но и от силы. Данный постулат является основным не только в современной американской военной политике, но и в целом в политике национальной безопасности, проводимой нынешней администрацией США.
США используют фактор силы в рамках реализации концепции "гуманитарной интервенции" по следующим направлениям:
— в качестве основы американской политики в области национальной безопасности;
— для военного обеспечения усиливающейся дипломатической активности США;
— для военного обеспечения неприкосновенности американских геоэкономических интересов;
— в управлении процессами формирования однополярного мира;
— для обеспечения возможностей силового доминирования США в любом по интенсивности политическом или военно-политическом споре или конфликте;
— для формирования благоприятных региональных военно-политических балансов при доминировании США.
Подтверждение такого подхода к приоритетному значению силового фактора в реализации Стратегии национальной безопасности США можно найти в Стратегии национальной безопасности для нового столетия6. Например, основные военно-политические задачи США определены там следующим образом:
1) участие в наиболее важных региональных конфликтах. В данном случае речь идет как о "сдерживании", так и о прямом военном участии и военном присутствии "в более чем одном регионе";
2) сохранение устойчивого присутствия за рубежом. В частности, отмечается, что войска США должны быть развернуты или размещены в ключевых регионах для сдерживания агрессии;
3) предоставление сил и средств для многосторонних миротворческих операций. Относительно таких ситуаций говорится, что в тех случаях, когда будет рассматриваться вопрос о предоставлении американских вооруженных сил для миротворческих операций ООН,
3 Цит. по: Романов В. НАТО обкатывает новую стратегию // НВО. 1999. N° 25.
С. 4.
6 A National Security Strategy for a New Century. Washington, 1997. May.
США собираются применять такие же жесткие критерии, как и в любом другом случае использования американских вооруженных сил;
4) обеспечение операций по борьбе с терроризмом и других задач национальной безопасности. Такого рода задачи включают в себя контртеррористические операции и применение военной силы в ответ на террористические или диверсионные акты, эвакуацию гражданских лиц из зон конфликтов, мероприятия по борьбе с наркотиками, гуманитарные операции и ликвидацию последствий стихийных бедствий.
Следует отметить, что расширение сферы деятельности вооруженных сил и включение в нее "гуманитарных интервенций" стали результатом деятельности администрации Б. Клинтона. Сухопутные войска США еще в 1991 г. завершили разработку базового полевого устава "FM 100-1". Впервые здесь был использован термин "операции мирного времени" ("peacetime engagement'). Именно в этот период была введена в оборот и концепция участия вооруженных сил в противоборствах, не доходящих до уровня войны ("hostilities short of war"). Кроме того, в документах американского военно-политического руководства обозначился процесс размывания и без того нечеткой грани между такими традиционными категориями конфликтов, как конфликты "низкой" и "средней" интенсивности.
Задачи американских войск в рамках "гуманитарных интервенций" в мирное время в Стратегии национальной безопасности для нового столетия определяются следующим образом:
— содействие сдерживанию агрессии, авантюризма и угроз против союзников и друзей США и их интересов в критических регионах мира;
— повышение способности Соединенных Штатов быстро и эффективно реагировать на кризисы;
— улучшение доступа американских вооруженных сил к объектам военной и транспортной инфраструктур;
— усиление возможностей американских вооруженных сил осуществлять совместные с вооруженными силами других государств операции;
— укрепление региональной стабильности путем силового сдерживания соперничества и конкуренции между региональными силами.
Таким образом, американская Стратегия национальной безопасности основана на традиционных принципах передового базирования и стратегической мобильности. Задача сдерживания региональных конфликтов путем "гуманитарных интервенций" (а для США большинство потенциальных конфликтов современности являются региональными и лишь часть из них потенциально может стать трансрегиональными) является самостоятельной и ставится выше интересов укрепления региональной стабильности. Американские аналитики прямо заявляют, что «несмотря на отсутствие четко выраженной глобальной угрозы, которая в период "холодной войны" представляла стабильный объединяющий фактор для системы союзнических связей,
США продолжают сохранять твердый и постоянный интерес в поддержании такой системы отношений»7.
Особое внимание уделяется вопросам, прямо или косвенно связанным с военным присутствием8 в мирное время. За рубежом оно рассматривается в качестве элемента предотвращения и сдерживания конфликтов. В то же время определенный кризис отношений США с международными организациями, ставший результатом нарастания негативного отношения США к ООН, может содействовать повороту к более традиционному подходу, ориентированному на применение военной силы через участие во временных союзнических коалициях.
Таким образом, "гуманитарная интервенция" — это одна из форм военного насилия, а точнее, военная интервенция, осуществляемая вне зависимости от согласия противоборствующих сторон одного государства или группы государств вмешиваться во внутригосударственные дела другого государства на гуманитарных основаниях, а именно для предотвращения гибели и страданий людей и обеспечения международной безопасности. Грань между вооруженными и невооруженными действиями вооруженных сил слишком хрупка и зависит от силы сопротивления местных вооруженных формирований (например, провал "гуманитарной интервенции" в Сомали в 1992— 1993 гг.).
Концепция "гуманитарной интервенции" дает новый, по сравнению с несколькими предыдущими десятилетиями, ответ на вопрос о соотношении войны и политики или иначе — о достижимости политических целей путем военного насилия. Будучи политическим явлением, концепция "гуманитарной интервенции" характеризуется как один из методов достижения политических целей с помощью различных гуманитарных акций, которые сопровождаются использованием вооруженных сил.
Сегодня есть все основания полагать, что "гуманитарная интервенция" может стать одним из существенных элементов складывающегося нового мирового порядка, основанного на гегемонии США, и своеобразной "философией интернационализма" XXI в. Концепция "гуманитарной интервенции" служит прежде всего укреплению позиций США на международной арене. И если данная концепция станет основой современной мировой политики, то есть вероятность, что такие понятия, как суверенитет и территориальная целостность государства, могут стать анахронизмами.
7 Strategic Assessment 1997. National Defense University. Washington, 1998.
8 Градация форм военного присутствия, по мнению американских специалистов, выглядит следующим образом: постоянное размещение войск, периодическое и временное размещение войск; совместные комплексные учения; заходы в порты и другие визиты; превентивное размещение военного имущества; гуманитарное присутствие; размещение групп по обеспечению безопасности; помощь на государственном уровне; контакты между военными; присутствие военных атташатов.
