CC BY
208
УДК 41
ББК Ш 10
Ю. В. Газинская
г. Чита
концептосфера современного политического дискурса (на материале русскоязычных газет украины и России)
Политика как явление культуры интенсивно эксплуатирует концепты. Язык является одним из средств доступа к сознанию человека и его концептосфере. В соответствии с данным подходом политический дискурс в нашей работе трактуется как ментальная репрезентация политических событий России и Украины, где главным индикатором «трансформирования» политического дискурса является лексика. Изучение концептуальной базы современного политического дискурса этих стран позволяет выявить национальную специфику концептуализации сходных явлений сознанием разных народов.
ключевые слова: политический дискурс, когнитивная лингвистика, концепт, концептос-фера.
Yu. V. Gazinskaya
Chita
Conceptual sphere of modern political discourse (on the material of Ukrainian and Russian press)
Policy being a cultural phenomenon intensively operates concepts. Language is one of the means of penetration into human being's consciousness and conceptual sphere. In accord with this approach political discourse is interpreted as a mental representation of political events in Russia and Ukrain. Lexicon is turned out to be the main indicator of political discourse "transformation”. The research of conceptual basis of modern political discourse in these countries let the author distinguish the national specifics of similar phenomena conceptualization in the conscience of different peoples.
Key words: political discourse, cognitive linguistics, concept, conceptual sphere.
«Язык — это средство передачи мысли, которую он «упаковывает» в языковую структуру. Знания, используемые при этом, не являются
лишь знаниями о языке. Это также знания о мире, о социальном контексте, знания о принципах речевого общения, об адресате, фоновые знания и т.д.» [19, с. 4]. Когнитивизм, по определению В. А. Масловой, «это направление в науке, объектом изучения которого является человеческий разум, мышление и те ментальные процессы и состояния, которые с ними связаны» [19, с. 6]. С ментальными процессами, по нашему мнению, неразрывно связан и сам язык, ведь именно в языке заложено все то, что отражает «характер» определенной нации. На примере одного языка газет России и Украины мы проанализируем его ментальные репрезентации разными народами. Для этого мы попытаемся определить, какова же роль когниции в моделировании политической реальности и какими концептами в рамках политического дискурса (информационная повестка дня в СМИ) представлена концептосфера России и Украины.
Когнитивная лингвистика, как отмечают З. Д Попова и И. А. Стернин, «изучает соотношение семем, их сочетаний, типовых пропозиций, нашедших выражение в языке, со сферой концептов (как денотатов, так и смыслов). В сферу смыслов когнитивная лингвистика выходит через лингвистику текста, располагающую средствами обнаружения имплицитных смыслов, лежащих в глубине текстов и не имеющих вербального выражения». [21, с. 19 — 27]. «Приближение» к концептам осуществляется посредством семантического анализа языка — это, по нашему мнению, основная идея когнитивной лингвистики. Следовательно, «язык является одним из средств доступа к сознанию человека, его концептосфере, к содержанию и структуре концептов как единиц мышления» [21, с. 19].
Политика, по утверждению М. А. Волкодава, как явление культуры интенсивно эксплуатирует концепты, нередко вкладывая в них новое содержание, ориентируясь на идеологию момента, ситуацию политической выгоды [см.: 7]. Язык является одним из инструментов социальной власти, власть осуществляется через язык, средствами языка [5, с. 7]. Концепты как компоненты нашего сознания и наших знаний о мире являются предметом изучения философии, психологии, лингвокультурологии и других гуманитарных наук, таких, например, как политика и журналистка. Политика и средства массовой информации, а также языковая презентация этой деятельности сегодня моделируют политическую картину мира, ретранслируют ценности. В соответствии с данным подходом политический дискурс в нашей работе трактуется как ментальная репрезентация политических
событий, а политическое познание — как способ когнитивного осмысления мира. Дискурс, по Волкодаву, как ментальное пространство представляет собой совокупность концептов. «Концепты дискурса образуют собой некий культурный пласт, который принято называть концептосферой» [см.: 7]. Концептосфера — это упорядоченная совокупность концептов народа, информационная база мышления [21, с. 36]. Термин «концептосфера» был введен в отечественной науке академиком Д. С. Лихачевым. Концептосфера, по определению Лихачева, «это совокупность концептов нации, она образована всеми потенциями концептов носителей языка. Концептосфера народа шире семантической сферы, представленной значениями слов языка. Чем богаче культура нации, ее фольклор, литература, наука, изобразительное искусство, исторический опыт, религия, тем богаче концептосфера народа» [17, с. 3 — 9]. Как полагает В. А. Маслова, по концептосфере национального языка мы можем судить о культуре нации, о его нравственных законах, этических традициях, об отношении к другим народам, о веротерпимости, о духовных запросах, о понятии правды и истины, чести и бесчестии, о жизни и смерти, о материальных и духовных ценностях [19, с. 16]. Концепты посредством кодирования в языке возникают на основе определенных представлений человека. И. В. Ерофеева объясняет это тем, что «идеальные духовные ценности или обобщенные представления людей легче всего представить как совокупность образов, воссоздающих образно-национальную картину мира. Каждый образ (концепт) аккумулирует устойчивые представления о важных категориях человеческого бытия (родина, семья, государство и т.д.)» [12, с. 45]. Концептосфе-ра человека является информационной базой когнитивной картины мира, обеспечивает ее упорядоченность, структурированность и системность, обеспечивает во многом понимание воспринимаемой человеком действительности [21, с. 61], что особо важно для создания новых и использования уже давно известных приемов воздействия на газетной полосе, в том числе и в политическом дискурсе.
Как известно, Украина и Россия связаны не только традиционно тесными контактами и общими корнями русского и украинского языков, но и заинтересованным отношением российских СМИ к современным проблемам украинского народа. Поэтому актуальность данной проблемы очевидна: в свете бурных политических событий (газовая «война», политика в рамках экономического и финансового кризиса, выведение Черноморского флота России с тер-
ритории Крыма; вытеснение русского языка из политической и общественной жизни, из культурного, образовательного и информационного пространства Украины; участие войск Украины в войне против Северной Осетии и др.) в русскоязычных газетах этих стран главным индикатором «трансформирования» политического дискурса стала лексика. Как отмечают З. Д. Попова и И. А. Стернин, «концептосферы разных народов существенно различаются и по составу концептов, и по принципу их структурирования. Это позволит выявить национальную специфику концептуализации сходных явлений сознанием разных народов, выявить безэквивалентные концепты и концептуальные лакуны (отсутствие концепта)» [21, с. 38]. В нашей работе мы попытаемся указать те концепты, которые в рамках информационной повестки дня в СМИ «объединили» информационное пространство России и Украины. Ведь так можно выяснить, что было важно для того или иного народа в разные периоды его истории, а что оставалось вне поля его зрения, в то время как для другого народа это оказывалось существенным [21, с. 18 — 37].
Газетно-публицистический стиль в любом языке обладает информирующей и воздействующей функциями, так как пресса отражает и формирует общественное мнение [см.:18]. В. Е. Чернявская определяет язык как «семиотическую систему, которая закладывает возможность вариативного отражения объективной действительности средствами этого языка. При общем детонатив-ном значении слова возможны различия в его коннотациях — дополнительных эмоциональнооценочных субъективно-личностных значениях. Воздействие на воспринимающее сознание может оказываться особым речевым формулированием, нацеленным на внедрение в сознание другой личности определенных оценок, мнений, отношений» [25, с. 136]. Особое речевое формулирование для вербального выражения концепта выражается зачастую в журналистских материалах посредством метафорического переноса и возникающих при этом у читателя определенных аналогий. Метафорический перенос давно стал одним из основных средств пополнения политического словаря в СМИ. Так, для подтверждения этого постулата наиболее актуальной является теория концептуальной метафоры, которая впервые была изложена в книге Дж. Лакоффа и М. Джонсона «Метафоры, которыми мы живем». Л. И. Ермоленкина отмечает, что в основе этой теории «лежит представление о метафоре как концептуальном феномене, механизме восприятия и моделирования действительности. Наблюдение за функционированием метафор, проявляющимся в органи-
зации понятийных схем, по которым человек думает и действует, в рамках этого направления рассматривается учеными как важный источник информации об организации человеческого мышления» [11, с. 111]. Вышеуказанные положения дают нам возможность сделать вывод о том, что в политическом дискурсе моделирование действительности журналисты осуществляют посредством «обыгрывания» концептов. Как отмечают исследователи, занимающиеся описанием национально-специфичных языков мира, это обыгрывание проявляется, прежде всего, «в повышенной эмоциональности и разработанности языковых механизмов ее формирования на разных уровнях языковой системы» [см.: 6].
Что касается политической сферы, то путем концептуализации политических реалий в рыночной журналистике формируются не только факторы интереса современной аудитории, но и появляются новые возможности при помощи языка навязать одну из нескольких интерпретаций окружающей действительности, угодную говорящему. Поэтому изучение концептуальной базы политического дискурса, как отмечает М. А. Волкодав, может быть использовано как для реализации идеологической политики, ведения идеологической борьбы (на самых разных уровнях), так и при разработке стратегий информационных кампаний [см.: 7] в средствах массовой информации, формирования общественного мнения по отношению каждой из стран.
Концепт «война». В. А. Маслова истолковывает понятие «война» как «действия различного рода, направленные на ослабление, деморализацию и уничтожение (или самоуничтожение) противника» [19, с. 185]. Метафорические модели войны в современном политическом дискурсе поражают своим многообразием. Языковые приемы, используемые журналистами, зачастую направлены на дискредитацию противника для продвижения определенной идеологии. Анализ концепта, по Масловой, позволяет выявить следующие характерные признаки «войны»: отсутствие мира, раздор, конфликт, вооруженная борьба между государствами либо внутри одного государства между социальными группами; боевые действия, боевой выход, боевая операция; состояние напряженности в отношениях...» [19, с. 185]. «Смотришьроссийское ТВ с комментарием госмужей и закипаешь негодованием к зловредным хохлам. Из отечественных телевизоров узнаешь, что “зловредные москали” намеренно игнорируют предложения ГИС Писаревка и Валуй-ки. В общем, газовая война идет. Информационный дым коромыслом стоит. В открытых тактико-
технических действиях любой воюющей стороны важно знать скрываемые стратегические смыслы». «В газовой войне между Киевом и Москвой открыт дипломатический фронт, а плацдармом на нем стал саммит» [см.: 24]. «Минск торгует, Киев темнит. А вот газовые переговоры с Украиной зашли в тупик. Варианты погашения долга, предложенные “Газпромом", отвергнуты. Но перекладывание друг на друга ответственности и борьба за власть между президентом Ющенко и премьером Тимошенко пока ведут к тому, что в ночь на первое января “Газпром” прекратит поставки» [см.:4]. «Газовая война закончится. Запах останется» [см.: 15].
Концепт «революция» стал одним из наиболее активно используемых в современном политическом дискурсе, оттеснив даже базовый для постсоветской политики концепт «демократия» [см.: 5]. Многочисленные революции постсоветского пространства сделали содержание этого концепта предельно сложным и предельно важным для понимания актуальной политики не только в России, но и на Украине (оранжевая, голубая революции). Это связано со значением самого понятия «революция», которое определяется как «переворот, внезапная перемена состояния, порядка, отношений; смута или тревога, беспокойство» [см.: 10]. «На центральной площади Николаева позавчера бушевала настоящая гражданская война - 150 “витренковцев”, которые вышли на мирную акцию против НАТО, избили 50 “на-шеукраинцев”, которые вышли в поддержку этого самого НАТО» [см.: 9]. «Кстати, о потерях. Вот Юля пропала. Выпала из информпространства, и всё. Ну, если не считать ее там присутствием красочные описания “дворцовых” хатынок, в которых проживает семья нашей вечной революционерки» [см.: 8]. «К митингующим бабушкам под хоругвями и прогрессистам под красно-синими флагами присоединились красный ЗУБР и молодежное объединение “Прорыв” в страшных черных масках» [см.: 9].
Концепт «демократия». «Демократия — это форма правления, при которой власть осуществляется самим народом, массами, непосредственно или через представительные учреждения» [см.: 10]. Без радио, телевидения, газет и журналов даже хорошо образованный человек не сможет ориентироваться в противоречивых политических процессах. СМИ позволяют читателю, зрителю, слушателю выйти за рамки индивидуального опыта, делают обозримым весь мир политики. Так, в парадигме политического дискурса демократия является одним из мерил того, что называется в СМИ «позиционированием государства». «Ищем мальчика для битья... Какой юмор потребуется россиянам на время кризиса. Нынешний политический юмор такой же беззубый, как и во времена Аркадия Райкина. Отсутствие
политической сатиры снижает качество демократии» [см.: 4]. «Это все-таки прививка от того, что уже окончательная сволочь до трона не дорвется. Три независимые ветви власти. Да, за 15 лет у нас появилось только ругательское “дерьмократия”» [см.: 16]. «Но межфракционные потасовки и постоянные блокирования трибуны теоретически можно воспринимать как издержки молодой украинской демократии» [см.: 22]. «Суверенная дедократия» [см.: 3]. «Д. Медведев: “Сильное государство и всесильная бюрократия - это не одно и то же... Наше общество должно спокойно, настойчиво и не откладывая на потом развивать институты демократии"» [см.: 1].
Концепты «правда» и «ложь». «Правда — это то, что соответствует действительности, что есть на самом деле, истина; идеал поведения, заключающийся в соответствии поступков требованиям морали, долга, в правильном понимании и выполнении этических принципов (жизненный идеал, основанный на принципах справедливости)» [см.: 10]. Лингвист В. А. Маслова пишет о том, что «правда в русском языковом сознании разделяется на высшую правду
— истину и земную — правду, которая у всех своя, по которой жить тяжело, хотя и нужно, и которую на земле встретить трудно» [19, с. 221]. В словаре В. И. Даля правда трактуется «как истина на деле, истина во образе, во благе; правосудие, справедливость» [см.: 10]. Противопоставлением «правды» является концепт «ложь». Сегодня в текстах СМИ журналисты аккумулируют именно концепт «ложь», ведь это понятие знаменует конфликт между нормой, моралью и правдой, а это — всегда читаемая и сенсационная информация. «Есть в украинской политике понятия настолько объективные, что в них разбирается уже любой гражданин Украины. Тут надо сказать нашим оранжоидам, они так упорно и долго лгали, что народ уже не лету отличает правду от лжи». «В умении врать некоторые представители луганской власти перещеголяли самого барона Мюнхаузена. Впрочем, не будем обижать столь беспочвенными обвинениями безобидного фантазера и неудержимого оптимиста» [см.: 22]. «За хитросплетениями событий ненавязчиво проглядывает очень полезная для современной политики мораль: череда мелкой лжи (на первый взгляд даже целесообразной и полезной) неминуемо влечет за собой большую ложь и вслед за ней крупные провалы в политике» [см.: 2].
Концепт «театр». «Метафорическая модель актуализирует значение «ненастоящей жизни», игры, предназначенной для зрителя, неискренности персонажей политического спектакля. Здесь политики — актеры, а политическая жизнь — театр, игра, цирк, аттракцион», отмечает О. С. Иссерс [см.: 14]. И. В. Ерофеева пи-
шет о том, что игра является «самой сильной из всех страстей. В рыночных условиях это универсальная приманка в технологии воздействия на сознание людей (увлекая, она не спрашивает о твоем уровне интеллекта, талантах или национальности)» [12, с. 22]. Игра ориентирована на массовую аудиторию. Это связано с тем, что политические вопросы, которые поднимают журналисты, порой очень сложны и непонятны. Объяснить их можно просто, легко и доступно — это делается при помощи метафоризации и языковой игры. «Оптимистический тон, с которым “Известия” рапортуют об итогах восьмилетнего президентства немного умиляет. Он (Путин) просто сделал себя пожизненно президентом. Мы знали, что это театр марионеток, только не знали, кто будет марионеткой» [см.: 13]. Предвыборные обещания депутатов оказываются враньем, проливание слез президентом и эмоциональные клятвы премьера -из той же оперы [см.: 22]. «...Однако предвыборный аттракцион неслыханной щедрости вновь выльется в замораживание всех капитальных расходов казны». «Премьериада началась! Она принесет немало неожиданностей'...» [см.: 9]. «Донецкие власти, подобно персонажу классической кинокомедии, принялись безбожно накручивать список своих требований» [см.: 8]. «Ющенко станет меньшевиком. В бесконечном политсериале на Украине очередная интрига: Блок Юлии Тимошенко намерен создать в Раде коалицию с партией Виктора Януковича» [см.: 3].
Концепт «криминальный мир». «Информационные приемы, дискредитирующие того или иного политика, поражают своим разнообразием» [см.: 12]. Сегодня черты криминала в материалах о властителях и депутатах не сенсация, а скорее — норма. Использование в текстах таких приемов посредством просторечных грубых выражений, жаргонизмов, арго — тенденция к снижению стиля газетных статей, которая наглядно демонстрируется многими СМИ. Политические деятели здесь выступают «шпаной, паханами, вожаками, надсмотрщиками, фраерами» [см.: 14]. «Следующий вопрос, возникший у владельцев крупного донецкого бизнеса, а также “правильных пацанов” всех уровней: кому же посчастливится “переработать” такую массу халявных средств?» [см.: 8]. «Национализация началась. Создается впечатление, что на волне кризиса власть забирает у олигархов самые “лакомые кусочки”». «Без серьезного капитала все предпринимательские инициативы будут задушены налогами, проверками, бандитами и бог знает чем еще. Ведь до сих пор балом в российском бизнесе правят те, кто оттяпал при Ельцине национальные богатства» [см.: 4].
Концепты «ирреальный мир»: политики — сверхъестественные существа (идолы, дьяво-
лы, падшие ангелы, черти, лжепророки, зомби; «животный мир»: политики — хищники, стадо; «сексуальные отношения»: политики — проститутки, сексбомбы, сексуальные гиганты [см.: 14]. «Часто игнорируя естественное стремление человека к обладанию бытием, мастерством, творчеством, духовными достижениями, информационное пространство делает акцент на обладание объектом сексуального удовлетворения. Это главная цель чувственной культуры в СМИ — доставить наслаждение публике, обеспечить релаксацию» [12, с. 21]. Концепты с негативной коннотацией всегда имеют успех у читателя, это всегда интригующая, вызывающая неподдельный интерес информация. Здесь «срабатывает» эффект подглядывания в замочную скважину. Личная жизнь, ирреальность мира и метафоризация этих категорий в журналистском тексте — предмет обсуждения, распространения слухов и мнений. «Однако, Юрася, покажут тебе нацдемы, как на “хохлов” тянуть. Во, уже с некоторыми “тварями”, которые парами, тут же пошла ожидаемая нескладушка...». «Ото б братцу-кролику скакать перестать, да просто в “дийнисть” глянуть: там знаки. Вопиющие» [см.: 8]. «Я каждый день, когда захожу в правительство, мысленно рисую круг мелом, чтобы никакая нечисть не проникла!» [см.: 16]. «Вот Ганька Подъянуковиче-ва - та, чего носит, не на базаре купила».». «Нет такого закона, чтоб дама из политического сообщества, получив интимный презент, не притягиваясь к нему, грозно требовала у дарителя чек и, изящно тряхнув кружевами пеньюара, тянулась к калькулятору» [см.: 8].
Концепты «правитель, государство» и «дружба». Как отмечает И. В. Ерофеева, «российское государство всегда было сосредоточием духовных сил своего народа. Духовно мудрый государь соединял в себе востребованные российским сознанием рассудок, догматизм и необходимую жесткость. Современные СМИ продолжают создавать своеобразный эсхатологический миф большой политики. Исключением из недееспособного списка последних генеральных секретарей и президентов является В. В. Путин» [12, с. 59]. А его последователем, не только в рамках яркой предвыборной PR-кампании «курса Путина», является и нынешний президент Д. А. Медведев. Владимир Путин и Дмитрий Медведев — это уже сложившийся «бренд» правителей российского государства. Имиджи этих политиков сходны и очень близки аксиосфере России. Даже в условия мирового и финансового кризиса СМИ «транслируют» явно лидерские позиции российского государства и дружеское отношение России к другим странам. «Танго впятером. Россия приняла при-
глашение к танцу от Латинской Америки. К визиту президента вытанцовывалось несколько документов» [см.: 3]. «Совместимость страны с Владимиром Путиным подтверждают даже астрологи». «Почти полуторачасовое послание президент начал с главных проблем [см.: 2]. Но только после того, как буквально в нескольких словах все же “искупал публику в уверенности и оптимизме”» [см.: 1]. «Дружба», активно аккумулируемый концепт в информационном пространстве России, одна из самых важных ценностей в жизнедеятельности человека. «Будучи сложным переплетением социальных, нравственных, психологических аспектов, она реализуется в коммуникации людей. В России культ дружбы связан с историческими процессами, происходящими в стране» [19, с. 173]. «И туркмены, и кавказцы, и чукчи всегда в России оставались сами собой». «У нынешней России отсутствует один порок той, прежней, логики: мы никого не хотим и не будем присоединять и интегрировать насильно. Только добровольно! Грубо говоря, брать Крым или Ташкент против воли проживающих там людей никто не станет. Мы вошли в Абхазию и Южную Осетию, поскольку там этого хотели больше всего на свете и даже долго нас упрашивали» [см.: 2]. Что касается Украины, то эта страна пребывает «в поисках» признанного общенационального лидера. «Определенные аналогии с выдающимися иностранными деятелями могут оказаться особенно интересными», отмечает ученый А. Подлуцкий: «К огромному сожалению, ни одного украинского деятеля XXI столетия нельзя поставить в этот ряд. Хотя бы потому, что проект “Независимая Украина” не увенчался успехом, ни в 20-е, ни в 40-е годы. Да и та держава, которую мы сейчас строим, имеет больше недостатков, чем достижений... И, возможно, не последняя причина такого положения вещей состоит в том, что Украина ни в XX, ни в XXI веке не имеет лидера такого масштаба, как Масарик, Маннергейм или Пилсудский». «Народ устал, его терпение небеспредельно! Прекратите издеваться над людьми и Украиной! Если у вас, господин Ющенко, осталась хоть капля совести, уйдите в отставку!» [см.: 22].
Исследуя концептосферу современного политического дискурса на материале русскоязычных газет Украины и России, можно сделать следующий вывод: использование концепта «война» актуально как для украинских, так и для российских журналистов, ведь «газовый конфликт — война»
— реалия политического дискурса и той, и другой страны. Концепт «театр» — метафорическая модель, присущая каждой из концептосфер России и Украины (в исследуемом нами языковом материале этот концепт особо ярко выражен в украинской печатной прессе). Что касается аккумулирования концепта «революция», то его
активное использование отмечено и отражено в информационном пространстве России в период 2006 — 2007 гг. в связи с революциями на Украине. Так, в СМИ Украины появились «демократы оранжевой породы», «бело-голубые власти», «помаранчевая революция» (с политической коннотацией вместо прилагательного «оранжевый»), оранжоиды, витренковцы и др. Концепты «правитель», «государство», «дружба», «демократия» сегодня характерны для информационного пространства России, ведь Украина, учитывая информационную повестку дня в СМИ, видна только в скандалах, политических сговорах и конфликтах. Концепты «правда» и «ложь», а если быть точнее, их соотношение, здесь транслируют «недоверительное» отношение к Украине как государству и к отдельным ее
политическим деятелям. Что касается концептов «криминальный мир», «ирреальный мир», «животный мир» и «сексуальные отношения», они в материалах о властителях и депутатах как в России, так и на Украине отображают «эстетику низа», подстав и недоверия. Все вышеуказанные факты подтверждают главный постулат современной рыночной журналистики, в которой создание текстов ориентировано, в первую очередь, на использование особых технологий речевого воздействия и обыгрывание текстов, что влечет за собой высокий тираж изданий (факторы интереса аудитории) и, как следствие, большую продаваемость. Эта цель достигается посредством использования концептов с негативной коннотацией.
Библиографический список
1. «Аргументы и факты». № 46. 2008.
2. «Аргументы и факты». № 48. 2008.
3. «Аргументы и факты». № 50. 2008.
4. «Аргументы и факты». № 52. 2008.
5. Бляхер Л. Е. Ключевые метафоры постсоветского политического дискурса («Революция»). URL: www.politstudies.ru (дата обращения: 7.04.2008).
6. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996.
7. Волкодав М. А. Применение политического дискурс-анализа в решении идеологических задач (На примере медиатизации политических текстов) URL: www.dissers.info (дата обращения: 10.09.2008).
8. «Всеукраинская газета». № 110. 2007.
9. «Газета по-киевски» № 151. 2007.
10. Демократия, правда, революция. URL: www.gramota.ru (дата обращения: 16.10.09)
11. Дронова Л. П., Ермоленкина Л. И., Ка-тунини Д. А. [и др.] Картины русского мира: аксиология в языке и тексте. Томск: Изд-во Том. ун-та, 2005. 354 с. (Серия «Монографии». Вып. 13).
12. Ерофеева И. В. Аксиосфера СМИ: структура и содержание. Российская духовность в пространстве коммуникативных технологий. Чита: Изд-во ЗабГГПУ, 2005. 82с.
13. «Забайкальский рабочий». № 40. 2008.
14. Иссерс О. С. «Посмотрите, на кого он похож!» (к вопросу о речевых тактиках дискредитации). URL: www.Philology.ru (дата обращения: 14.09.2008).
15. «Киевские ведомости». 17 января. 2009.
16. «Комсомольская правда». № 60. 2008 г.
17. Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка// Изв. РАН-СЛЯ- 993, №1. С. 3 - 9.
18. Лысакова И. П. Язык газеты и типология прессы. Социолингвистическое исследование. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2005. 256 с.
19. Маслова В. А. Когнитивная лингвистика. Минск, 2005. 256 с.
20.ПисановаТ.В. Национально-культурные аспекты оценочной семантики (эстетическая и этическая оценки): дис. ... д-ра филол. наук. М., 1997.
21. Попова З. Д., Стернин И. А. Когнитивная лингвистика. М.: АСТ: Восток-Запад, 2007. 314 с.
22.«Рабочая газета». № 4.2009.
23. «Рабочая газета». № 7. 2009.
24. «Факты» 17 января, 2009.
25. Чернявская В. Е. Дискурс власти и власть дискурса: проблемы речевого воздействия: учеб. пособие. М.: Флинта: Наука, 2006. 136 с.
