CC BY
96
© Н.Н. Панченко, 2009
УДК 808.2 ББК 81.2
КОНЦЕПТ «ПРАВДОПОДОБИЕ»
В ХУДОЖЕСТВЕННОМ И БЫТОВОМ ДИСКУРСАХ
Н.Н. Панченко
В статье рассматривается концепт «правдоподобие», устанавливаются понятийные признаки, исследуется текстовая реализация средств объективации концепта в художественном и бытовом дискурсах.
Ключевые слова: правдоподобие, достоверность, вероятность, истина, правда, концепт, дискурс.
Рассматривая концепты с точки зрения системного подхода, необходимо учитывать их включенность в сложную систему связей и взаимопроникновение концептов [10, с. 58]. Изучение концепта может предполагать два основных аспекта анализа: рассмотрение его внутренней структуры и выявление внешних «связей анализируемого концепта с другими, близкими ему по сути, концептами» [9, с. 144-145].
Задачей данной статьи является рассмотрение концепта «правдоподобие» как близкого и ассоциативно соотносимого с концептом «достоверность», выявление содержательного минимума данного ментального образования, установление его системных корреляций и связей с близкими когнитивными образованиями. Для исследования правдоподобия нами использовались научные и публицистические тексты, выставленные в Интернете, примеры из художественной литературы.
Поясним, что правдоподобие интересует нас в связи с изучением достоверности, которая, будучи квалификационной характеристикой знания как соответствующего действительности, представляет собой эписте-мический концепт, презентирующий адекватность информации объективной действительности. Рассматриваемые в данной статье аб-
страктные ментальные образования - правдоподобие и достоверность - соположенные концепты, относящиеся, следуя классификации В.И. Карасика, к модально-оценочным, параметрическим [5] концептам, которые характеризуются универсальностью, высокой степенью абстрактности и выступают как сложные общефилософские и научные классифицирующие категории для сопоставления характеристик объектов. Категориальный статус данных концептов подтверждается их бинарным характером. Отсутствие фразеологических средств, эксплицитно объективирующих данные ментальные представления, обусловлено их абстрактностью и принадлежностью в большей степени к научному сознанию. Реконструкция образно-перцептивной составляющей данных концептов возможна с помощью существующих в обыденном языковом сознании концептов «правда», «искренность», «ложь», «обман» и др.
Правдоподобие в самом общем виде понимается наивными носителями языка как «сходство с истиной», чему способствует внутренняя форма слова как русского «правдоподобие», так и английского «verisimiHtitude» («likelihood«). Любопытно, что в октябре 2005 г. ведущим передачи The Colbert Report Стефаном Колбертом был придуман неологизм «truthiness» (правдоподобие), в 2006 г. признанное Американским диалектным сообществом Словом года. В интерпретации автора «truthiness» - «правда, которую определяет инстинкт, а не книги» [12], что в боль-
шей степени соотносимо с литературоведческим термином.
В предыстории концепта фиксируется соотношение правдоподобия с риторикой и литературоведением. Теория правдоподобия, в частности, отсылает к практике судебного красноречия. Первоначально правдоподобие - особый тип аргументации, когда за неимением достоверных свидетельств о реальности какого-либо события оратор раскрывал логическую или психологическую зависимость между лицами и происшествиями и признавал, что событие могло иметь место, если оно похоже на то, что часто случается в жизни, и, следовательно, вероятно.
В литературоведении правдоподобие как признание сходства с реальным, истинным противопоставлено непосредственно реальности. Согласно Р. Барту, любой повествовательный текст, сколь угодно реалистический, развивается на нереалистических путях, возникает эффект реальности как основа правдоподобия [2]. Художественный дискурс, ин-тенциональной особенностью которого является творческая установка на вымысел и обман, предстает как двухслойный, соединяющий в себе реальный мир и вымышленный, при этом «художественный мир строится на основе реального мира», в свою очередь, «реальный мир выступает в качестве фона для мира вымышленного» [7, с. 91]. Другими словами, вымысел не может игнорировать факты, знания реального мира, которые рождают иллюзию подлинной реальности. Вымышленный текст, насыщенный признаками действительности, становится правдоподобной копией реальности.
Понятие достоверности в художественном дискурсе предстает в качестве эстетического коррелята гноселогическому понятию истины, которая, по словам В.И. Свин-цова, «опирается на предпосылку реального существования описываемого объекта» (условие экзистенциальной пресуппозиции) [8, с. 55-56]:
Мы видим, что Пушкин, решая совершенно разные литературные задачи... несколько раз обращался к «Адольфу», но всякий раз для того, чтобы психологизировать свои произведения и придать им ту истинность (правдоподобие), которую отмеча-
ли в «Адольфе» все его читатели. <...> То, о чем говорит Вяземский, конечно, еще не реализм в смысле литературной школы; но уже то, что в «Адольфе» узнавали действительность и противопоставляли его истинность, то есть правдоподобие, «мечтательной Аркадии» романов баронессы Кри-денер и романов, написанных почти одновременно с «Адольфом» (А. Ахматова «“Адольф” Бенжа-мена Констана в творчестве Пушкина»).
В искусстве вымысел и правда взаимообусловлены: создаваемый вымысел ориентирован и претендует на правду, а жизненная правда трансформируется в вымысел. В художественном дискурсе правдоподобие выступает как синоним достоверности, но противопоставляется подлинности как истинному положению дел. «В виртуальной реальности нас интересует не фактуальная достоверность, а соответствие нашим ощущениям, правдоподобность, мотивированная нашим сенсорным опытом» [5, с. 234].
Придание повествованию черт реальности, конкретности и подлинности стимулирует доверие читателей, восприятие фикцио-нального как правдоподобного. Достоверность художественного текста зависит и от субъекта восприятия, и от субъективных факторов доверия к продуценту фикционального дискурса, и от системы индивидуальных ожиданий. Восприятие правдоподобия опирается на бинарную связь между объектом реальным и отображаемым. Знание о фикциональном объекте опосредовано знанием об объекте действительном, и основанием оценки правдоподобия служит индивидуальный опыт отдельного реципиента.
Принцип правдоподобия в художественном дискурсе условен в том смысле, что художественный вымысел содержит определенную степень неправдоподобия как незамаскированную форму творческого вымысла, признаки, открыто указывающие на наличие в художественном жанре вымысла. Следует особо подчеркнуть, что художественный вымысел, с одной стороны, и ложь, обман, недостоверность, с другой, не представляют собой категорий одного порядка, благодаря разным установкам и предполагаемым реакциям со стороны реципиентов. В художественном дискурсе, по словам Ю.М. Лотмана, «перед нами воссоздание “второй” действитель-
ности, искусство, подлежащее лишь художественному переживанию, и реакция на это сообщение должна быть эстетической. Мы помним, что искусство, для того чтобы оказывать художественное воздействие, должно соотноситься с действительностью. Но мы помним и то, что полное тождество есть разрушение искусства. Формула искусства -“знакомый незнакомец”, “то, но не то”» [4, с. 66-121].
Концептуализация правдоподобия, таким образом, происходит в осмыслении и соотнесении реального, подлинного и отображаемого, ирреального, осознании степени их похожести, квалификации изображаемого в терминах правдоподобного / возможного или неправдоподобного / невозможного. Другими словами, правдоподобие предстает как обобщенное ментальное представление, результат соотнесения двух миров - мира реального и мира вымышленного.
Выделение содержательного минимума рассматриваемого концепта производится на основе анализа словарных дефиниций лексических единиц ‘правдоподобие’, ‘правдоподобный’, концентрирующих в себе понятийное ядро исследуемого концепта. В дефини-ционном толковании прилагательного ‘правдоподобный’ - «похожий на правду, вероятный» [6]; «похожий на правду, отличающийся правдоподобием» [11, т. 3]; «сбыточный, возможный и вероятный» [3]; «возможный» [1] - эксплицируется связь с вероятностью и возможностью как с определенными основаниями, условиями для установления соответствия истине. Понятийный анализ концепта «правдоподобие» в русском языке показал, что наиболее близкими исследуемому концепту оказываются ментальные образования «правда», «похожесть», «вероятность», «возможность».
Синтагматический модус объективации концепта эксплицирует характеристики концепта, отражающие представление о концепте в языковом сознании. Сочетаемость имен рассматриваемого концепта позволяет установить актуализируемые в контексте характеристики, уточняющие понятийную модель правдоподобия. В частности, близкородственными правдоподобию понятиями, реализуемыми в синтагматическом соседстве, являются:
1) убедительность:
Обычный реальный предмет, перенесенный на сцену, там перестает быть правдоподобным и убедительным; между тем, как театральные знаки, совершенно условные и примитивные, становятся сквозь призму театра и убедительными и правдоподобными (М. Волошин «Театр и сноведение»);
2) вероятность:
Поскольку же это так, мысль о реальности, которая остается недоступной не только данному фактическому уровню познания, но и всякому направленному на предмет познавательному взору, не содержит ни малейшего противоречия и хотя не может быть достоверно доказана, но преподносится нам как нечто правдоподобное и вероятное (С.Л. Франк «Непостижимое»).
В контекстуальной актуализации подтверждается близость правдоподобия вероятности, но обнаруживается контрастивность правде, истине, достоверности:
Во второй - argumentum, неправдивый, но правдоподобный (реалистичный) нарратив (повествование), представленный в комедиях (И.М. Савельева, А.В. Полетаев «Знание о прошлом: теория и история»).
Или я должна доказывать, что есть правда и правдоподобие, что документ в искусстве - это не справка из военкомата и не трамвайный билет (С. Алексиевич «Цинковые мальчики»).
Правдоподобие и истина оказываются полярными сущностями, что подтверждается в афористических выражениях: «Правдоподобие - самый большой враг истины» (Серже) [13]. С другой стороны, правдоподобие нередко выступает одним из условий и критериев достоверности:
В качестве главных критериев достоверности Бьондо выдвигал, с одной стороны, правдоподобие и реальность описываемых событий, прямо следуя схеме Квинтилиана, о которой мы говорили выше, отбрасывая как недостоверные все сообщения о чудесах, знамениях и т. д. (И.М. Савельева, А.В. Полетаев «Знание о прошлом: теория и история»).
Наиболее частотной является характеристика разного рода информации (от показателей, претендующих на точность, до слухов) с точки зрения правдоподобия:
- Уверяю тебя, есть способы. Они косвенные пока, но есть, - защищал свою теорию Илья Иосифович. - Предположим, геном человека состоит из ста тысяч генов, это правдоподобная цифра (Л. Улицкая «Путешествие в седьмую сторону света»).
Кстати, Сергей Леонидович, когда я покидал свои каторжные Палестины, голова шла кругом от слухов, будто японцы объявят войну именно двадцать восьмого сентября. - Похоже на правду, - отвечал Жохов. - Двадцать шестого сентября наступал окончательный срок эвакуации наших войск из Маньчжурии. За год до этого мы точно в срок покинули Мукден, отчего парламент Лондона пришел в ярость, ибо сам собой устранился повод для объявления войны Японии с Россией (В. Пикуль «Каторга»).
К типам квалифицируемых в терминах правдоподобия объектов относятся, как правило, различные когнитивные сущности: правдоподобное объяснение, решение, рассуждение, предположение, версия, догадка, толкование, вывод и др.; объекты, в различной степени несоответствующие действительности: правдоподобный компромат, сон, слух, ложь, выдумка и т. д. Имена ‘правдоподобие ’, ‘правдоподобный в большинстве контекстуальных употреблений характеризуют те типы квалифицируемых объектов, которые относятся к дискурсивной сфере искусства: правдоподобный персонаж, рассказ, легенда, картина, роман, изображение, декорация; чувственное правдоподобие образов, правдоподобие сюжета и эпизодов, соотношения в искусстве жизненной правды и правдоподобия и т. д.
До Ренессанса иллюзия, правдоподобие изображаемого вообще не ставилась как художественная задача (С.А. Еремеева «Лекции по истории искусства»).
И объясняется это отнюдь не смягчением литературных нравов (они жестоки как никогда), а тем, что в творчестве я исповедую принцип «придуманной правды». Все мои герои вполне могли существовать, они даже порой напоминают существующих деятелей отечественной словесности, более того, история, с ними приключившаяся, вполне могла произойти, но на самом деле таких людей никогда не было и подобные события никогда не имели места в истории российской литературы (Ю. Поляков «Козленок в молоке»).
Оценивание в терминах правдоподобия применимо как к получаемой, воспринимаемой информации, так и к отправляемой:
Я приготовился к подозрительным расспросам: куда, мол, одетый, откуда и почему, даже придумал правдоподобную дезу (Ю. Поляков «100 дней до приказа»).
Правдоподобие выступает в качестве предполагаемой достоверности, когда характеризуются состояния или ментальные действия, установление истинности которых не всегда возможно:
Мнение, по-видимому, не лишено известной степени правдоподобия; <...> на душе полегчало, потому что за время пути, наблюдая боковым зрением юную парочку, которая все норовила коснуться друг друга плечом, локтем, коленом, в голове у него все сообразилось само собой: единственным правдоподобным объяснением невозможного со всех разумных позиций Таниного поведения был новый роман (Л. Улицкая «Путешествие в седьмую сторону света»).
Правдоподобие оказывается градуируемой характеристикой схожести с реальностью, что отображается в сочетаемости с атрибутами: высокое, подробное правдоподобие, с одной стороны, приблизительное, поверхностное, условное, отдаленное, бесцветное правдоподобие - с другой. Логично предположить, что градация правдоподобия в художественном дискурсе зависит от жанра (степень правдоподобия в реалистическом жанре и жанре фэнтези различна). Кроме того, правдоподобие может соотноситься и с художественной правдой, и с художественной ложью, что коррелирует с уровнем творческой одаренности автора и мерой творческой удачи/неудачи.
Контекстуальная реализация имени ‘правдоподобие’ обнаруживает его связь с иллюзорным, воображаемым миром, вымыслом:
Теперь же, когда Марина поняла (или жестко внушила себе), что никакого Климова больше не будет, воображаемое сразу потеряло правдоподобие (О. Славникова «Бессмертный. Повесть о настоящем человеке»).
Правдоподобие может выступать формой маскировки искажения реальности, способом ретуширования недостоверности:
Но содержащаяся в словах Риббентропа наглая, возмутительная ложь о «тайных замыслах» и «контрмерах», ложь, которой не потрудились придать хотя бы отдаленное правдоподобие, поразила его не в меньшей степени (А. Чаковский «Блокада»).
В проанализированных контекстах обращает на себя внимание не только возможность правдоподобия служить средством манипуляции, но интенциональный характер использования правдоподобия для сокрытия лжи:
Согласись, что люди все же стремятся придать лжи правдоподобный вид (Е. Парнов «Третий глаз Шивы»).
«Адвокаты» Брауде и Коммодов - «защитники» врачей, обвиненных в «злодейском умерщвлении» Куйбышева, Горького, Менжинского и Максима Пешкова, - из кожи лезут вон, чтобы придать правдоподобие бредовой версии медицинских убийств, углубляются в эпизоды мрачного средневековья, когда придворные медики и в самом деле травили своих пациентов, и, разумеется, требуют для своих подзащитных самого сурового наказания, а уж для всех остальных подсудимых - только смертной казни (А. Кучерена «Бал беззакония»).
Корпус примеров фиксирует нетожде-ственность правдоподобия и реальной действительности:
Закономерность расследования состоит в том, что в его ходе выдвигаются и проверяются самые разные, даже на первый взгляд нелепые версии: невероятное может оказаться истинным, а наиболее правдоподобное - неверным (А. Кучерена «Бал беззакония»).
Правдоподобие в повседневной коммуникации существует в виде осознания возможности соответствия действительности, похожесть на правду, в свою очередь, стимулирует определенную степень доверия к субъекту информации:
Итальянские рыбаки болтают, будто его крейсера стерегут нас возле берегов Греции, дабы не допустить нас в Адриатическое море. Охотно верю, что это похоже на правду, но тут возможны всякие вариации на извечную тему: как полизать меду, чтобы тебя не покусали пчелы? (В. Пикуль «Каторга»).
Контекстуальные характеристики концепта «правдоподобие» имплицируют наличие
контрастивного ментального образования, предполагающего противопоставление правдоподобного и неправдоподобного.
Имя 'неправдоподобно ’ в текстовой реализации, как правило, сочетается с глаголами чувственного восприятия ‘звучать ’, ‘выглядеть’ (‘казаться’), обозначающими впечатления или ошибочные, или соответствующие действительности:
Это звучит неправдоподобно, но я верю - у самого что-то подобное случалось («Российская охотничья газета», 2004).
Фантастически неправдоподобно выглядел этот полнолицый, с лысеющей круглой головой, с круглыми глазами человек, когда, освещенный зловещими отблесками пожаров, благодушествуя, пил чай со своими саперами (В. Гроссман «Жизнь и судьба»).
В некоторых контекстах слова ‘неправдоподобно ’/‘неправдоподобный ’ могут употребляться в качестве атрибутивных усилителей, синонимичных интенсификаторам
'невероятный ’/‘невероятно ’, ‘необычайный ’ /‘необычайно’:
Я хотел как лучше! - Мне удалось придать своему голосу неправдоподобную искренность (Ю. Поляков «Козленок в молоке»).
Но еще более сильное потрясение он пережил при знакомстве с их брайтонскими мамами, готовившими неправдоподобно вкусные русские пельмени (К. Сурикова «Bye-bye, love, bye-bye, happiness!..»).
На пальце сверкнул неправдоподобно огромный бриллиант обручального кольца (Т. Устинова «Подруга особого назначения»).
В заключение хотелось бы подчеркнуть, что правдоподобие существует на концептуальном фоне правды, рациональности, реальности, с одной стороны, иррациональности, виртуальности, вымысла, обмана, лжи, фантазии, фикции и т. д. - с другой. В понятийной модели анализируемого концепта обнаруживается близость с понятиями «возможность, вероятность», «сходство, похожесть», «доверие». Текстовая репрезентация концепта «правдоподобие» прежде всего указывает на корреляцию с художественным дискурсом, в рамках которого данный концепт существует в единстве с оппозитивными понятиями «худо-
жественной правды» и «художественной лжи», соотносимыми с мерой художественной одаренности создателя фикциональной реальности. Концептуализация правдоподобия, фиксируя связь с модусом возможности, развивается в бытовом дискурсе (межличностном общении) как квалификационная характеристика соответствия содержания информации реальности, в художественном дискурсе как имитация реальности или способность к вымыслу.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Александрова, З. Е. Словарь синонимов русского языка / З. Е. Александрова. - М. : Рус. яз., 1975. - 600 с.
2. Барт, Р. Эффект реальности / Р.Барт // Избранные работы: Семиотика. Поэтика. - М. : Прогресс, 1994. - С. 392-400.
3. Даль, В. Толковый словарь живого великорусского языка. В 4 т. Т. 3 / В. Даль. - М. : Рус. яз., 1989. - 555 с.
4. Лотман, Ю. М. Лекции по структуральной поэтике / Ю. М. Лотман // Ю. М. Лотман и тартуско-московская семиотическая школа. - М. : Гно-зис, 1994. - С. 66-121.
5. Карасик, В. И. Языковые ключи / В. И. Карасик. - Волгоград : Парадигма, 2007. - 520 с.
6. Ожегов, С. М. Толковый словарь русского языка / С. М. Ожегов, Н. Ю. Шведова / РАН, Российский фонд культуры. - 2-е изд. - М. : АЗЪ, 1994. -955 с.
7. Плотникова, С. Н. Человек и персонаж: феноменологический подход к естественной и художественной коммуникации / С. Н. Плотникова // Человек в коммуникации: концепт, жанр, дискурс : сб. науч. тр. - Волгоград : Парадигма, 2006. - С. 89-105.
8. Свинцов, В. И. К вопросу о соотношении понятий «истина» и «художественная правда» / В. И. Свинцов // Философские науки. - 1984. -№ 4. - С. 55-62.
9. Скорнякова, Р. М. Методика исследования концепта / Р. М.Скорнякова // Новое в когнитивной лингвистике. -Вып. 8. - Кемерово : КемГУ, 2006. -С. 142-147.
10. Стернин, И. А. Методика исследования структуры концепта / И. А. Стернин // Методологические проблемы когнитивной лингвистики. - Воронеж : Изд-во ВГУ 2001. - С. 58-65.
11. Ушаков, Д. Н. Толковый словарь русского языка. В 4 т. Т. 3 / Д. Н. Ушаков. - М. : Гос. ин-т «Советская энциклопедия» : ОГИЗ : Гос. изд-во иностр. и нац. слов., 1935-1940. - 720 с.
12. http://www.polit.ru.
13. http://www.all-aforizm.ru.
CONCEPT «LIKELIHOOD»
IN BELLES-LETTRES AND EVERYDAY DISCOURSES
N.N. Panchenko
This article is devoted to the concept «likelihood», a particular attention is paid to the related notions and concepts, the realization in belles-lettres and everyday discourses.
Key words: likelihood, credibility, probability, truth, concept, discourse.
