CC BY
12
УДК 785 ББК Щ318.5 Код ВАК 10.01.08 ГРНТИ 17.07.25
А. В. КУЗНЕЦОВ
Тюмень
КОНТРКУЛЬТУРНАЯ СРЕДА ОМСКА 1980-1990-х ГОДОВ
Аннотация. В статье рассматриваются истоки Западно-Сибирской контркультуры 1980-1990-х годов на примере представителей омской формации.
Ключевые слова: контркультура; панки; города; городская среда; молодежная культура.
Сведения об авторе: Кузнецов Аркадий Вячеславович, соискатель кафедры философии, старший преподаватель кафедры журналистики, Тюменский государственный университет.
Контакты: 625000, Тюмень, ул. Республики, 9, ауд. 121; 72tu@mail.ru.
A. V. KUZNETCOV
Tyumen
THE CONTRUCTURAL ENVIRONMENT OF OMSK OF THE 1980-1990-s
Abstract. The article discusses the origins of the West Siberian countercul ture of the 1980-1990s by the example of representatives of the Omsk.
Keywords: counterculture; punks; cities; urban environment; youth culture. About the author: Kuznecov Arkadii Vyacheslavovich, Applicant of the Department of Philosophy, Senior Lecturer of the Department of Journalism, Tyumen State University.
Принципы коммунитаризма и DIY (do it yourself) - закрытого сообщества без организационной структуры, занимавшегося творческой самореализацией, использовались омскими представителями Западно-Сибирской контркультуры с начала 1980-х годов. Важнейшее значение при выборе данной тактики имела позиция И. Летова - одного из создателей группы «Гражданская оборона», с творчеством которого у многих и ассоциируется весь сибирский панк. Безусловно, это одна из самых значимых личностей не только контркультурной среды, но и в целом российской культуры 1980-1990-х годов.
Отвечая на вопрос о состоянии омской «тусовки» 1980-х годов, И. Летов называет её «плохой», по сравнению с новосибирской или тюменской. Правда, при этом он упоминает, что кроме музыкантов в неё входят ещё «художники-модернисты», создающие «интересный авангард» [4]. По его словам, музыкальный костяк контркультурной группировки составлял от 10 до 15 человек, которые и объединялись в различные составы. Первые группы, созданные при участии И. Летова, были скорее не полноценными коллективами, готовыми к концертной деятельности, а концеп-
© Кузнецов А. В., 2021
туальными проектами радикальной направленности. Уже их названия -«Адольф Гитлер», «Посев», «Спинки мента» и т. п. были своеобразным вызовом государственной власти, на который она не могла не ответить.
В то же время, тексты проектов основывались на тематике, более традиционной для «хиппи» - путешествия, как символ свободы («На карте кружком обозначено солнце, пунктирными линиями - ветер и соль»), дистанцирование от социума («Мы уйдём из зоопарка!»), межличностные отношения («Здравствуй! Мы снова соприкасаемся бубенчиками резаных рук») и т. д. Провоцирующая агрессия впервые стала появляться как ответ на непонимание со стороны потенциальных соратников по контркультуре. Первый концерт И. Летова даже получил название «Песни в пустоту», так как рафинированная публика новосибирского Академгородка, привыкшая к качественному звучанию западной рок-музыки, никак не реагировала на его творчество. По воспоминаниям организатора выступления В. Рожкова, это вызвало негативную реакцию автора, который решил, что содержание текстов и их подачу нужно менять: «Они даже никак не отреагировали. Хоть бы плевались, хоть бы ногами топали...» [5].
Среди наиболее известных участников омского контркультурного движения следует назвать Е. Лищенко, О. Судакова и К. Рябинова, которые выступали в качестве лидеров собственных проектов. Идеи радикального протеста при этом могли заимствоваться из советского журнала «Крокодил»: «Я как-то нашёл фотографию концептуалиста в белом балахоне, с куском сырого мяса на шее, где было написано, что это "панк". Музыка была бескомпромиссная и, совершенно, безумная. Как раз то, что надо», - рассказывал К. Рябинов [1].
По воспоминаниям С. Летова, первые записи омской коллаборации стали появляться в Москве в 1986 году и представляли собой подражание западному панку и творчеству концептуальной группы «ДК». Желание записываться в домашних условиях, на бытовой аппаратуре было сознательным выбором и могло объясняться не только стремлением к творческой свободе. «Это был в какой-то степени продукт соцарта - если кругом всё носит руинированный характер, сляпанный на коленке, я имею в виду советскую действительность, то создавать какой-то глянцевый музыкальный продукт, шикарного качества, исторически было не уместно» [3].
Эстетика соцарта предполагала использование в инсталляциях и ас-самбляжах самых обычных вещей, в том числе найденных на помойках - в описаниях подобных артефактов иногда используется термин «помоечное искусство». Также в авангардной живописи вместо качественных красок, например, акриловых, зачастую использовались самые дешёвые аналоги. Сообщество самодеятельных художников, представлявших значительную часть радикального современного искусства 1980-х годов, было очень близко И. Летову. Как лидер контркультурного движения в Омске, он продвигал идеи московского художественного авангарда и применял их в музыкальной практике.
Политический дискурс стал появляться в творчестве представителей омского андеграунда уже после первых столкновений с репрессивными действиями органов государственной власти. В 1986 году деятельность сообщества «Гражданская оборона» привлекла их внимание, после чего И. Летов был помещён на принудительное лечение, К. Рябинов отправлен в армию, а остальных участников обязали не заниматься совместным творчеством. Это стало одной из причин появления в репертуаре группы текстов, в которых лирический герой противостоял режиму и которые впоследствии стали считаться классическими для омского панка. Например, один из самых известных в контркультурной среде слоганов «Мы -лёд под ногами майора!», по словам С. Летова, посвящён майору Мешкову, курировавшему неформалов в Омске. Хрестоматийной песней и образом этого периода считается «Некрофилия», как символ поклонения памяти вождя, под которым подразумевался В. И. Ленин.
Уже к 1988 году политический протест стал постепенно меняться на экзистенциальный, для чего омские авторы стали использовать дискредитируемые советские лозунги. Одна из песен представляла собой декламирование революционных призывов: «Землю - крестьянам, заводы - рабочим, всю власть Советам...» с авторским добавлением: «А людям - слова!» Можно также заметить опосредованное влияние на творчество «Гражданской обороны» идей ситуационизма, который рекомендовал использовать политические лозунги как художественный приём.
Также известно, что участники группы «Гражданская оборона» неоднократно публично заявляли о том, что они «истинные коммунисты». В данном случае трудно определить было ли это только желанием эпатировать демократическую часть публики или формулированием актуальной для группы левой повестки. Примерно к этому же времени относится создание концептуального проекта «Коммунизм», подразумевавшего колла-жированное использование фрагментов искусства социалистического реализма. Основным творческим принципом при этом была абсолютная свобода самовыражения, сочетание антагонистических художественных практик, например, стихов советских поэтов и рок-музыки.
В записи одного из первых альбомов проекта («На советской скорости») приняли участие И. Летов, К. Рябинов и О. Судаков, положившие на музыку стихи апологета тоталитаризма Сулеймана Стальского. «В то время стало возможным высказываться, причём высказываться дерзко и откровенно, - рассказывал К. Рябинов, - не только нам, а многим хотелось, довести происходившее вокруг до абсурда. Это было некое безвременье, совершенно сумасшедшее, которое закончилось крахом всей системы» [6].
С. Глазатов, оценивая И. Летова как лидера контркультурной группировки Омска, выделял несколько планов в его творчестве. Прежде всего, анархизм, но не политического, а художественного плана: «Рок-музыкант внутренне против устоев любого общества, независимо от социального строя - в этом они все одинаковы, все анархисты.». Далее он указывает
на присутствие в панке элементов скоморошества, приводя как пример образ скомороха в фильме А. Тарковского «Андрей Рублёв». По мнению С. Глазатова, скоморох не простой образ, задачей которого является развлечение, а «глубокий архетип сознания», который присутствует и в отдельных композициях И. Летова. И, наконец, мистицизм, как опыт взаимодействия с духовной энергией, управлению которой посвящены все мистические учения. Рок признаётся видом искусства, очень насыщенным в энергетическом плане, следовательно, его исполнитель становится своеобразным проводником энергии для своих поклонников. Резюмируя, С. Глазатов говорит, что «готов согласиться с присутствием мистики в творчестве Летова» [2].
К началу 1990-х годов омская контркультурная группировка перестала восприниматься как единое целое и распалась на творческие коллективы разного уровня успешности.
Литература
1. Аксютина, О. Панк как феномен молодёжной контркультуры в постсоветском пространстве / О. Аксютина. - Текст : электронный // Сайт disserCat. - URL: https://www.dissercat.com/content/pank-kak-femmen-molodezhnoi-kontrkultury-v-postsovetskom-prostranstve (дата обращения: 17.04.2021).
2. Беликов, А. «Рока у нас нет, не было и никогда не будет...» / А. Беликов. - Текст : электронный // Публичная страница «Ex-pressa. Архив материалов о русском роке». - URL: http://ex-pressa.ru/articles/articles_ 00315/ (дата обращения: 17.04.2021).
3. Летов, С. Интервью для фильма «Следы на снегу». Расшифровка [Рукопись]. - 05.11.2019.
4. «Панки в своём кругу». - Текст : электронный // Сайт «Наш Неформат». - URL: http://www.nneformat.ru/archive/?id=3466 (дата обращения: 17.04.2021).
5. Рожков, В. Интервью для фильма «Следы на снегу». Расшифровка [Рукопись]. - 05.11.2019.
6. Рябинов, К. Интервью для фильма «Следы на снегу». Расшифровка [Рукопись]. - 05.11.2019.
