CC BY
39
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ИСТОРИИ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ
Ермакова О. К.
(Екатеринбург)
УДК 93/94
КОНТРАКТЫ С ИНОСТРАННЫМИ СПЕЦИАЛИСТАМИ В РОССИИ НАЧАЛА XVIII В.: ПРОИСХОЖДЕНИЕ ИСТОЧНИКА И ФОРМИРОВАНИЕ РАЗНОВИДНОСТИ АКТОВ
Статья посвящена источниковедческому анализу контрактов с западноевропейскими специалистами в России эпохи Петра I. Используя методологию дипломатики, автор показывает структуру внутренней формы договоров с иностранцами на начальном этапе эволюции данного вида документа. Детальное исследование источника, представленное в статье, позволяет на основе развития акта проследить развитие отношений между государством и контрактерами. Автор демонстрирует особенности формуляра, основной набор компонентов и принципы содержательного наполнения договоров на конкретных примерах, в том числе приводит полный текст и осуществляет формулярный анализ контракта, заключенного с архитектором Доменико Трезини. Особое внимание в статье уделено степени разработанности различных элементов условного формуляра, встречающихся в исследуемых договорах, а также частоте их применения в конкретных документах. Автором представлена собственная классификация договорных статей в соответствии с характером обязательственных отношений контрагентов; выделены ключевые тематические блоки контрактов; подчеркнуто важное значение участия самих иностранцев в составлении соглашений. В статье сделан акцент на проблеме авторства источника, а также показано влияние западноевропейских традиций на формирование и развитие контракта как специального документа в системе российского административного делопроизводства Нового времени. В совокупности контрактов с иностранцами автор выявляет основные разновидности документов и ставит вопрос о признаках их принадлежности к актовому материалу, в результате чего приходит к выводу о том, что, с точки зрения формуляра, часть источников относится к стадии, предшествующей появлению полноценного акта.
Ключевые слова: контракт, иностранные специалисты, акт, договор, дипломатика, формуляр.
The article deals with primary source study analysis of the contracts with Western European specialists in Russia during the reign of Peter the Great. Using the methodology of diplomatics the author shows the structure of the internal form of contracts with foreigners on the first stage of the evolution of such a kind of document. The detailed research of the primary source presented in the paper allows to trace the development of relations between the state and contractors on the basis of the development of the act. The author demonstrates the specifics of the formular, the main components and principles of content of the contracts on concrete examples, in particular, gives the full text and makes a formular analysis of the contract concluded with an architect Domenico Trezzini. The special attention in the paper is paid to the degree of development of different general formular's elements occurring in the studied agreements as well as to the frequency of their use in concrete documents. The author presents her own classification of contractual articles according to the nature of obligatory relations between counter-
parties; reveals the key thematic blocks of contracts; underlines the important significance of foreigners' participation in the drafting of agreements. The article points on the problem of the authorship of the source and demonstrates the influence of Western European traditions on the forming and development of the contract as a special document in the system of Russian business administration of the Modern time. In the total complex of contracts with foreigners the author reveals the main kinds of documents and raises the question of signs of their belonging to the act material and, in result, the author concludes that, in terms ofform, a part of sources is related to the stage preceding the emergence of a full-fledged act.
Key words: contract, foreign specialists, act, agreement, diplomatics, formular.
DOI: 10.24888/2410-4205-2018-16-3-52-59
Исследование контрактов с иностранными специалистами лежит в русле нескольких проблемных полей. Массовое контрактование иностранцев в эпоху Петра I стало отправным этапом в развитии и распространении практики договорных отношений между государством и частными лицами, первыми из которых и стали иноземцы. Как справедливо отмечено в одной из недавних работ В. Ржеуцкого и Д. Гузевича, именно в эпоху Петра I контракт становится ключевым основанием принятия на службу иностранцев [9, с. 90]. Несмотря на то, что формы найма по договору существовали и ранее, только с петровского времени заключение контрактов начинает приобретать системность, а число соглашений существенно увеличивается. В связи с этим глубокий источниковедческий анализ договоров с наемными специалистами из Западной Европы петровского периода является необходимой основой для реконструкции истории контракта в России как такового. Договоры напрямую отражают характер и динамику отношений между государством и иноземцами, а также демонстрируют трансформации и практики правоприменения юридических норм, регулировавших положение иностранных подданных в России. Анализ преломлений законодательных установок в тексте контракта приближает к пониманию практической реализации узаконений, а также отсылает к реконструкции социально-правового статуса иностранца. Следовательно, помимо юридического аспекта договоры с приглашенными специалистами выводят исследовательское внимание на проблему социальных отношений, а также социальных статусов и социальной мобильности. Контракт являлся основным и наиболее конкретным документом, закреплявшим положение иностранных подданных на время их службы в России, а для тех, кто принимал решение не возвращаться на родину, договор становился начальной ступенью развития карьеры и последующей интеграции в социум. В процессе совершенствования контрактов выстраивался диалог между властными структурами и иностранцами, трансформируясь из разрозненных и часто односторонних посылов в полноценную коммуникацию. В период правления Петра I такой диалог только зарождался. Наряду с правовыми и социальными проблемами изучение эволюции формуляра контракта отсылает к истории административного делопроизводства в России. Русские контракты как по форме, так и по содержанию вобрали в себя элементы различных европейских образцов, поскольку разработкой договоров занимались русские резиденты за рубежом при участии самих контрагентов - иностранных специалистов.
Первоочередной задачей в ходе изучения эволюции контрактов видится обращение к анализу их внутренней формы, ведь логика развития документа отражает логику развития отношений. Представляется необходимым проследить трансформации исследуемой разновидности актов, опираясь на источниковедческий анализ индивидуальных и конкретных формуляров, а также обратившись к наиболее общей схеме построения документов в целом - к условному формуляру. Источниковедческий анализ будет опираться на методы членения текста акта, определяемые С. М. Каштановым как условно-документоведческий (членение акта на части и компоненты условного формуляра) и грамматически-дипломатический (членение на статьи и элементы) в сочетании с юриди-
чески-тематическим принципом (выделение определенных групп элементов, объединенных единством темы) [2, с. 191-192]. Логика исследования выстраивается на основе сопряжения компонентов условного и индивидуальных формуляров.
В отличие от средневековых актов, большая часть контрактов периода петровского правления составлена таким образом, что задача разделения текста на статьи упрощается, поскольку документы, как правило, хорошо структурированы, многие из них снабжены нумерацией пунктов/статей, а также имеют легко вычленяемые начальный и конечный протоколы. В качестве примера формулярного анализа возьмем контракт, заключенный с архитектором Доменико Трезини в 1703 г.1 В данном случае мы имеем дело с переводом документа. Оригиналы договоров с иностранными специалистами выявляются сложнее, их сохранность неоднородна, и зачастую нам доступны только переводы и копии. Однако и они дают достаточно широкое представление о природе контракта. Следуя методологии анализа внутренней формы акта, предложенной С.М. Каштановым, необходимо начать с членения конкретного документа (индивидуального формуляра) на статьи, а наряду с этим выявить элементы условного формуляра, содержащиеся в данном акте. Выбранный контракт начинается с invocatio: «Во имя Господне» [4, д. 12, л. 2]. Далее следует datum: «...в Копенгагене апреля в 1 день лета 1703 году» [4, д. 12, л. 2]. Следующая статья, intitulatio, начинается со слов «Аз Андрей Петрович Измайлов» и заканчивается - «королевского дацкого величества». Таков начальный протокол данного акта. Кроме того, в начале документа дан один из компонентов конечного протокола - datum. После этого в тексте следует элемент, относящийся к dispositio и свидетельствующий о характере установленных между контрагентами отношений: «...последующий уговор учинил...», а затем дается юридическая ссылка - «во имя и по указу его царского величества великого князя московского, государя моего» [4, д. 12, л. 2]. Отсыл к воле государя можно было бы отнести к преамбуле (arenga), если бы ранее не началась диспозитивная часть. Следующая статья открывается элементом dispositio «обещаю» и содержит inscriptio «господину Трецину ар-хитектонскому началнику, родом италиянину». Последующий фрагмент звучит так: «...который здес служил дацкому величеству и ныне к Москве поедет его царскому величеству государю моему служить в городовом полатном строении и в валовом деле». По смыслу он относится к инскрипции, т.к. описывает адресата. Но его также можно охарактеризовать как narratio, поскольку это более развернутое описание, которое отчасти освещает и обстоятельства дела. Далее следует диспозиция, тематически делимая на восемь разделов: о жаловании, поощрении, дополнительных работах, окончании службы и отъезде из России, о путевых издержках, имуществе, страховании на случай болезни, об условиях отправки на другие места службы. Контракт завершается элементом условного формуляра notificatio «еже мы объявляем» и corroboratio «и к того же уверению своею рукою подписали, и печатию нашию утвердили» [4, д. 12, л. Зоб.]. Представленный текст отражает принципы выстраивания документа и основной набор элементов, характерный для контрактов петровской эпохи, хотя расположение и наличие/отсутствие компонентов в конкретных актах могло варьироваться.
Наличие в договорах начала XVIII в. инвокации (или «богословия») свидетельствует об их преемственности со средневековыми актами. В составе начального протокола ранних петровских контрактов invocatio («Во имя Господне», «Во имя Божие») [4, д. 12] является часто встречающимся элементом, но к середине 1710-х гг. фигурирует в текстах реже. Подобная тенденция наблюдается и с таким компонентом условного формуляра, как notificatio [3, д. 3; 4, д. 12, л. Зоб.]. При этом нотификация сохраняется в договорах на протяжении царствования Петра I, а вот для контрактов екатерининской эпохи такой элемент уже архаичен. Первые контракты петровского периода схожи с европейскими актами с точки зрения стилистики текста. В них видна эпистолярная природа (что характерно для
1 Текст контракта см. в конце статьи.
европейских средневековых актов [12, с. 534]), однако она сосуществует и постепенно уступает место собственно договорной форме. В русских контрактах с иностранными специалистами такие компоненты условного формуляра, как интитуляция и инскрипция, не всегда очевидны. Когда происходит отказ от эпистолярной формы, в тексте обозначаются равные контрагенты, заключившие договор. Руководствуясь известными (в том числе из текста акта) обстоятельствами возникновения документа, возможно идентифицировать инициатора его создания и обозначить соответствующий фрагмент как intitulatio, а указание на второго участника определить как inscriptio. В то же время подобное деление не всегда оказывается очевидным, а потому элемент контракта, раскрывающий состав участников договора, можно было бы назвать «Descriptio contrahentes» - «описание контрагентов». Как правило, такой компонент формуляра включал в себя имена участников договора, их должности или род занятий, иногда - происхождение. Описание могло быть расширено за счет дополнительных сведений, например, о прежнем месте службы иноземца или его заслугах.
Не все составные элементы условного формуляра регулярно встречаются в контрактах с иностранцами, в частности, sanctio еще недостаточно разработан. Относящиеся к санкции статьи могут быть классифицированы как clauses reservatives, что в западной дипломатике (применительно к средневековым актам) означает объявление неподвижности закрепленных прав [1, с. 43]. Например, в контракте с художником-портретистом Иоганном Таннауэром содержится следующая статья: «...что все как его от обоих сторон по верности и вере взаимно договоренось и именем его царского величества от вышепомяну-того полномочного его министра подтверждено и укреплено» [5, д. 8, л.2]. Договор российского посла в Голландии А. А. Матвеева с доктором Николаем Бидлоо также предписывал соблюдение условий, причем именно с российской стороны: «...которые все кондиции, и договорные статьи его превосходителство, имянем вышереченного Его царского величества, и по слову его обещает, что бы помянутому дохтору Николаю Быдлу, яко надворному дохтору исполнены были, и действо и с того по настоящему употребляти мог без всякого меншаго прекословия, того ради от его вышепомянутого царского величества самого подтверждено да будет» [3, д. 3, л. 2об.].
С точки зрения обязательственных отношений контрагентов договорные статьи исследуемых актов можно условно разделить на четыре вида: обязательство иноземца, право иноземца, обязательство российской стороны, право российской стороны. Право инозем-ца(-цев) может обеспечиваться конкретными действиями/обязательствами российской стороны, прописанными в контракте, или же являться самостоятельным правом, которое иноземец может реализовать при необходимости. Права иностранцев, в свою очередь, подразделяются на «непременные права», как например, получение определенной суммы жалования, и «права-возможности», среди которых - право работы «на себя» и продажи товаров, возможность продолжения службы после окончания контракта (правда, при условии ответной заинтересованности нанимателя), право покинуть Россию после завершения срока договора. Например, в договоре с прусским доктором Брециусом право отъезда на родину по окончании контракта сформулировано следующим образом: «Аще для противного воздуха, или иных вин сверх трех лет на Москве царского величества в службе пребыть не похочу, и мне дан будет волной отъезд, как и приезд с отвозом всего моего имения» [4, д. 24, л. 7об.]. Непременные права конкретны и обязательны: «Обязуется он ехать в Санкт-Петербург и работать там в службе его царского величества три года, во всем что надлежит до архитектуры на дереву и столярству для полат, покоев и мобилей» (фрагмент договора с подархитектором Жаком Лебланом, заключенного Иваном Лефортом в 1715 г.) [7, д. 1, л. 33]. То же касается и обязательств российской стороны: «А за ево службу заплатить ему велим на месяц 35 ефимков» - говорится в контракте датчанина Стивена Лоубабира [4, д. 12, л. 4].
На процедуру составления и оформления контрактов оказывали влияние традиции той страны, откуда происходил иноземец. В случае с французскими специалистами имела место практика заключения договоров в присутствии нотариуса. Так, контракты с архитектором Жаном Батистом Леблоном, художником Николя Пино, архитектором Франуса Мэро зафиксированы в фондах нотариальных минут и регистров Национального архива Франции [10, 11]. Однако копии и переводы договоров, сохранившиеся в коллекции документов Посольского приказа1, далеко не всегда дают понять, что договор был заключен в нотариальном порядке. Зачастую дошедшие до нас экземпляры представляют собой пересказанное (переписанное/переведенное) основное содержание соглашения. При этом опускались преамбулы, а о подписях нотариусов вовсе не упоминалось. Хотя они, очевидно, были на подлинных актах, коль скоро таковые зарегистрированы в нотариальных конторах. В то же время, например, список с контракта между Ф. Мэро и русским резидентом при французском дворе Григорием Волковым содержит преамбулу и завершается подписями сторон договора, а также поручителя и нотариусов [6, д. 1, л. 1-2об.]. Следовательно, русские резиденты соблюдали традиции и учитывали практику заключения контрактов, принятую во Франции. Вероятно, обращение к нотариусам для подписания договора являлось требованием иностранцев. Но, зная реалии обращения с иноземными специалистами в России в эпоху Петра I, можно предположить, что исключительную юридическую силу нотариально заверенный контракт мог иметь лишь во Франции (при возвращении иноземца на родину, а также при необходимости обеспечения оставшихся за границей родственников, для решения вопросов наследования и т.п.) На новом месте службы иностранец едва ли выиграл бы от подобной подстраховки. К слову, в нотариальном порядке заключены контракты не только с французами. Например, таковым является «трактат» с десятью голландскими мастерами «слюзного» дела. Договор подписан в 1702 г. в присутствии амстердамского нотариуса Г. Аутгерса и двух свидетелей [3, д. 30, л. 1—1об.].
Неоднозначен ответ на вопрос об авторстве источника. Наблюдения показывают, что каждый конкретный документ создавался в ситуации «здесь и сейчас». Пожалуй, не приходится говорить о строгих формулах, применявшихся при составлении контрактов, однако определенный алгоритм выработки условий существовал. Устойчивость формуляров во многом определялась личностью контрагента со стороны российского правительства. Договоры, подписанные одним и тем же русским резидентом, однотипны, особенно если иностранные мастера вызывались группами. Таковы, например, контракты с архитектором Ж.-Б. Леблоном и его помощниками, заключенные Иваном Лефортом во Франции в 1716 г. [8, д. 3, л. 1-5об.]. Важную роль играло участие самих иноземцев в составлении договорных статей. По сути, ранние контракты фиксировали именно те условия, которые ставили сами иностранцы. К таковым относились прежде всего гарантии выдачи жалованья, оплаты путевых расходов, письменно закрепленное право выезда из России.
Резюмируя анализ текстов по юридически-тематическому принципу, можно выстроить перечень основных разделов, регулярно встречавшихся в контрактах. В условно-обобщенном виде они таковы: о характере установленных отношений, чине и должностных обязанностях, жаловании, путевых издержках, работниках, инструментах, дополнительных работах и торговле, обеспечении семейства, свободе вероисповедания, освобождении от податей и повинностей, отпуске из России. Некоторые пункты контрактов обусловлены международной конъюнктурой. Так, в ряде договоров особое место занимает вопрос о действиях российской стороны в случае если приглашенный иноземец по пути следования к месту службы окажется в плену. «Також де и подлинно договоренося, буде хто из тех вышепомянутых мастеровых людей, или от их жен от французов, гишпанцов или иных неприятелей по отъезду отселе к Москве в полон взят будет, тогда Его царское величество обязано будет таких полонеников на Его царского величества проторях выку-
1 Отложившиеся в РГАДА, фонд 150.
пать и освободить» [3, д. 30, л. 1об.] - гласил «трактат» со «слюзного дела» мастерами, заключенный в Амстердаме российским послом А. А. Матвеевым в 1702 г. Процитированный договор интересен еще и тем, что в нем задействован коллективный контрагент. Трактат заключен сразу с десятью мастеровыми. Впрочем, такая практика не редка в случаях массового привлечения иностранцев.
Контракты петровской эпохи еще неоднородны по своей структуре, хотя их объединяет ряд ключевых статей, которые включались практически в каждый договор. Типологически совокупность контрактов с иноземцами в эпоху Петра I составляют несколько разновидностей актов: договорные письма, (договорные) статьи, капитуляции, трактаты, договоры/контракты. Различия между ними кроются в тонкостях внутренней формы и обстоятельствах создания. Договорные письма представляют собой обязательства нанимателя с российской стороны перед иностранцем. Так, договор с Доменико Трезини, построенный от имени русского посла в Копенгагене А. П. Измайлова, назван «договорным письмом» и выглядит именно как обязательство посла по отношению к архитектору, а не как соглашение двух сторон. По аналогии составлены и «договорные письма» Андрея Измайлова, данные приехавшим вместе с Д. Трезини помощникам - иностранным каменщикам [4, д. 12, л. 2-5]. О характере установленных этими договорами отношений свидетельствуют элементы статей основной части контракта, начинающиеся со слов: «Обещаю господину Трецину...» [4, д. 12, л. 2-3] и т.п.
Капитуляции, наоборот, чаще всего «учинялись» иноземцами. Акты данной разновидности строились от лица нанимаемого специалиста и содержали его обязательства и условия, на которых он готов/согласен поступить на службу. В капитуляции монетного мастера Бекера сказано: «Понеже его царское величество всемилостивейше в службу свою меня Филипа Христофора Бекера его цесарского величества дворового манетного мастера из Вены на год принять изволил манетное дело по немецки заводить и манетные стемпелы резать, сего ради капитуляцыю в последующих статьях учинил» [5, д. 7, л. 1]. Приведенный фрагмент демонстрирует своеобразие жанра «капитуляции», состоявшее в данный период в том, что иноземец «учинял капитуляцию» на основании уже свершившегося факта принятия его на службу. Как следует из процитированного текста, иностранному мастеру уже известно, что государь принимает его на службу, и также известно, на какой срок. При этом статьи капитуляции сформулированы в форме прошений: «Титла прошу дворового медалиера и надзирателя над манетным делом.», «Жалованья прошу на год 1500 гулденов в ефимках.» [5, д. 7, л. 1-1об.] и т.д.
Третья разновидность актов представлена контрактами/трактатами/договорами, в диспозитивной части которых прямо указывается на установление двусторонних договорных отношений, используются такие формулировки, как «каким обычаем уговорилися с одной стороны <.> и з другой стороны» [4, д. 12, л. 4об.], «статьи на которых <.> дого-ворилися» [4, д. 20, л. 2-2об.]. В текстах таких актов перемежаются статьи, содержащие права и обязанности обоих контрагентов.
Строго говоря, с точки зрения формуляра только третья разновидность из перечисленных является в полном смысле актом, т.е. юридически закрепленными отношениями двух сторон. Договорные письма и капитуляции по замыслу подразумевают эти отношения, но по форме представляют собой односторонние обязательства. Поэтому возникает вопрос, можно ли вообще считать их актами. Вероятно, это еще не акт, а промежуточная, пред-стадия его формирования, или еще не развитый акт (по формуляру). О переходном характере таких «пред-актов» свидетельствует то, что в ряде из них сочетается общая схема документа в виде (договорного) письма и наличие в тексте указаний на двусторонние отношения: «Настоящим писмом объявляется, каким обычаем уговорилися, с одной стороны превосходителной господин посол московской, и з другой стороны мы пять каменщиков <.> и к сему подписалися со обоих сторон своею рукою» [4, д. 12, л. 4об, 6].
Формуляру петровских контрактов свойственны неустойчивость, недомолвки. Проблема эволюции договоров носит не только формально-источниковедческий характер, но и содержательный. В исследуемый период контракты с иноземцами еще не охватывают всех нюансов договорных взаимодействий, но задают тон и формируют юридическую основу, отражая не только позиции государства по отношению к нанятым специалистам, но и запросы самих контрактеров. В петровскую эпоху договор еще не укрепился как реальный гарант прав иноземцев, судьба которых по-прежнему зависела от воли государя. Столкновение правовых культур двух сторон контракта - наемных специалистов из Западной Европы и представителей российских властных структур - еще долгое время будет сохраняться, пока «договор на письме» не превратится в полноценный «договор на практике».
1703 г., апреля 1. - Контракт с Доменико Трезини.
Л. 2 // Перевод з договорных писем
В 1-м*
Во имя Господне в Копенгагене апреля в 1 день лета 1703 году.
Аз Андрей Петрович Измайлов, оратор черезвычайный ко двору его королевского дацкого величества, последующий уговор учинил во имя и по указу его царского величества великого князя московского, государя моего.
Обещаю господину Трецину архитектонскому началнику, родом италиянину, который здес служил дацкому величеству и ныне к Москве поедет его царскому величеству государю моему служить в городовом полатном строении и в валовом деле.
Л. 2об. // За художества его совершенное искуство обещаю ему во имя его царского величества 20 червонных на всяк месяц в жалование, и то платить ему во весь год зачинаючи с 1 числа апреля месяца 1703 году и то доведется ему платить сполна на каждый месяц, подобающими и ходящими денгами, по той же цене как за морем ходят, си речь по цене в 7 любских и всякой червонный також де в дацкой земле такую цену подобает имети.
Имянованному Трецину сверх того обещаю ж как явно показал искуство художества свое чтоб ему жалования прибавить.
Ему также поволено иным особным персонам полаты строить, и им советом и насмотре-нием помогать, ни менши того, что ему жалования не убавить.
Л. 3 // Обещаю также имянованному Трецину чтоб времянем не хотел болши служить или естьли воздух зело жесток здравию его вредный, ему волно ехать куда он похощет, и чтоб ему отпуск или опасную грамоту давали, и без всякого замедления его не задержали, но от единаго до инаго места заступителною грамотою пожалован, чтоб путешествие его свободно и поспешно было во отечество свое.
Имянованному также доведется давать 60 ефимков по цене как в дацкой земле на подъем к Москве и тех денег ему на счет не поставит, а как он служить болши не хощет, опять ему на подъем с Москвы толико давать, и ему волно с собою взять что он здесь наживал
Все даты и цифры в документе даны кириллицей.
или притязал, а будет ли он еще на время болен был, ни менши того жалование ему давать.
Будет ли имянованный на службе Его царского величества
Л. Зоб. // ко иному месту послан, подъем ему опричь жалования давать, еже мы обявляем, и к того же уверению своею рукою подписали, и печатию нашию утвердили.
РГАДА. Ф. 150. Оп. 1. 1703 г. Д. 12. Л. 2-3об. Подлинник.
Список литературы
1. Каштанов С. М. Очерки русской дипломатики. М.: Наука, 1970. 502 с.
2. Каштанов С. М. Русская дипломатика. М.: Высшая школа, 1988. 231 с.
3. РГАДА (Российский государственный архив древних актов). Ф. 150. Оп. 1.
1702 г.
4. РГАДА. Ф. 150. Оп. 1. 1703 г.
5. РГАДА. Ф. 150. Оп. 1. 1710 г.
6. РГАДА. Ф. 150. Оп. 1. 1712 г.
7. РГАДА. Ф. 150. Оп. 1. 1715 г.
8. РГАДА. Ф. 150. Оп. 1. 1716 г.
9. Ржеуцкий В., Гузевич Д. Вербовка иностранных специалистов - выходцев из Франции и франкоязычной Швейцарии в эпоху Петра I // Quaestio Rossica. Т. 6. 2018. № 1. С. 79-98.
10. AN (Archives Nationales). MC/ET/IV/392; MC/ET/VI/632.
11. AN. MC/ET/VI/632.
12. Manuel de diplomatique / par A. Giry. Paris, 1925. 944 pp.
References
1. Kashtanov S. M. Ocherki russkoj diplomatiki. M.: Nauka, 1970. 502 s.
2. Kashtanov S. M. Russkaja diplomatika. M.: Vysshaja shkola, 1988. 231 s.
3. RGADA (Rossijskij gosudarstvennyj arhiv drevnih aktov). F. 150. Op. 1. 1702 g.
4. RGADA. F. 150. Op. 1. 1703 g.
5. RGADA. F. 150. Op. 1. 1710 g.
6. RGADA. F. 150. Op. 1. 1712 g.
7. RGADA. F. 150. Op. 1. 1715 g.
8. RGADA. F. 150. Op. 1. 1716 g.
9. Rzheuckij V., Guzevich D. Verbovka inostrannyh specialistov - vyhodcev iz Francii I frankojazychnoj Shvejcarii v jepohu Petra I// Quaestio Rossica. T. 6. 2018. № 1. S. 79-98.
10. AN (Archives Nationales). MC/ET/IV/392; MC/ET/VI/632.
11. AN. MC/ET/VI/632.
Manuel de diplomatique /par A. Giry. Paris, 1925. 944 pp.
