CC BY
178
УДК 398
Е. А. Каминская
канд. лед. наук, доцент, Челябинская государственная академия культуры и искусств
E-mail: [email protected]
КОНТЕКСТЫ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ И ТРАДИЦИОННЫЙ ФОЛЬКЛОР
Рассматриваются вопросы, касающиеся определения исторической памяти, ее содержания, обусловленности культурно-историческим развитием общества. Доказывается актуальность обращения к проблемам исторической памяти не только в традиционных обществах, но и в современных социокультурных коллизиях. Описываются различные типы носителей исторической памяти и их характерные особенности. Даются описания и краткий анализ материальных и нематериальных источников. Кратко в статье характеризуется такое понятие, как традиция. Предлагается характеристика традиционных явлений, в том числе и традиционного фольклора. Рассматриваются вопросы, связанные с полноценным существованием и функционированием исторической памяти без сохранения традиционного фольклора в современной культуре. Автором показана ценность традиционного фольклора как одного из носителей исторической памяти: он сохраняет языковую память, осуществляет художественно-образную реинтерпретацию исторических событий, является источником информации о «бытийственных» переживаниях событий и т. д. В заключение автор приходит к следующим выводам: историческая память не потеряла своей значимости в современной культуре, традиционный фольклор незаслуженно недооценивается актуальными социокультурными исследованиями и, как следствие, в значительной мере неполно используется в социокультурных практиках. Как носитель исторической памяти он обладает рядом специфических характеристик и является одним из «живых свидетелей» и исторического прошлого, и современности. В силу представленной специфичности традиционный фольклор обладает уникальной жизнеспособностью. Проблемы его сохранения как живого, актуального, действенного явления культуры, придающего ей глубину и основательность, должны находиться на ключевых позициях научной и практической деятельности.
Ключевые слова: историческая память, традиции, традиционные явления, традиционный фольклор
Для цитирования: Каминская, Е. А. Контексты исторической памяти и традиционный фольклор / Е. А. Каминская //Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2015. -№ 2 (42). - С. 90-97.
Историческая память в ее широком понимании, т. е. как всей совокупности сведений об историческом прошлом различных социокультурных общностей, включающей и представления об исторически достоверных событиях и коллизиях, и достаточно произвольные образы прошлого, основанные на мифопоэтическом переосмыслении, во все времена занимала особое место в структуре культурного бытия.
Именно в легендарном прошлом актуальная культура любой эпохи черпала основания для легитимации своих основных ценностно-нормативных постулатов. В стилистике образов, посвященных историческим перипетиям, усматривались основания не столько для вос-
произведения, сколько для развития имаголо-гических (образных) языков, чему, например, можно найти множество подтверждений в истории художественной культуры.
Однако то, что является несомненным для обществ с относительно традициональным укладом, предстает проблематичным, когда мы обращаемся к современным состояниям, характеризующимся высокой степенью динамики, интенсивными трансформациями, выраженной тенденцией к модернизации и инно-вативности. Причем роль и весомость исторической памяти уже не выглядят столь очевидными. В этом, на наш взгляд, заложено основание одной из проблем современности, а
90
именно: спонтанное уничижение значимости исторической памяти не как живописного архаичного реликта, а в качестве действенного, актуального (в том числе в культурно-технологическом смысле) фактора существования и развития культуры; не всегда осознаваемое отчетливо пренебрежение некоторыми специфическими носителями исторической памяти, к числу которых относится и традиционный фольклор.
Между тем социокультурные практики наших дней дают множество реальных примеров именно такого рода, когда те или иные образы и представления об историческом прошлом выступают своеобразными инструментами технологий формирования тактики и стратегии в самых остроактуальных ситуациях. Другое дело, что именно острота актуальности проблем «затушевывает» те «историко-памятные» моменты, которые в таких случаях используются сугубо ситуативно. И это требует более точной и основательной рефлексии.
В переходные периоды, связанные со сменой идеологических установок, ценностных ориентаций, с духовными трансформациями и иными социокультурными коллизиями, особенно остро встает вопрос об исторической памяти в культурном сознании современного человека (мы намеренно используем термин переходный, а не кризисный, часто звучащий в научных исследованиях последних лет, так как не хотим направлять исследовательский интерес в русло «антикризисных решений»). Обусловлено это прежде всего сознательным или неосознанным поиском «точек опоры» для собственных взглядов, устоев, принципов и т. п., которые бы соответствовали его картине мира, включающей мировосприятие - мироощущение - мировоззрение - миропонимание. Довольно часто такие «точки опоры» находятся именно в истории, представляемой как «лучшие времена», «идеальное время», «коренные устои» и т. д. Именно поэтому в переходные периоды особая роль принадлежит исторической памяти, т. е. такой коллективной памяти, которая обладает способностью сохранять представления о прошлом, актуализируя их в настоящем и будущем.
На эту особую роль исторической памяти указывает, например, П. X. Хаттон: «здравый смысл предполагает, что мы нуждаемся в прошлом и обязаны поддерживать живую связь с ним...» [9].
Само понятие историческая память имеет множество трактовок. В научных работах оно может быть использовано в качестве тождественного определения таким дефинициям, как социальная память, социалъно-исто-рическая память, коллективная память, этническая историческая память, культурная память, внешняя память, линейная память, историческое сознание, в которых нередко акцентируются или особенности отображения и фиксации образов историического прошлого, или специфичность собственно научной рефлексии над теми или иными историческими материалами. В исследованиях (по истории и культурологии прежде всего) можно обнаружить следующие трактовки понятия историческая память: способ сохранения и трансляции прошлого в современность, память (индивидуальная, и/или коллективная, и/или социальная и др.) о прошлом и т. д.
Это указывает на неоднозначность трактовки самого термина историческая память наряду с другими понятиями, употребляемыми как тождественные данному; на отсутствие единой научной терминологической, методологической и концептуальной основы для изучения таких сложных культурно-исторических феноменов. Но при всей несхожести подходов, методологических оснований, методических установок в определении исторической памяти общим является то, что это живая (актуальная) память об историческом прошлом, которая в различных видах, ракурсах, формах, аспектах специфически сохраняет (прежде всего) и транслирует образы прошлого.
Смысловое наполнение исторической памяти в каждый из культурно-исторических периодов, разумеется, изменяется (волнообразно варьируется при сохранении основного ядра): модифицируются аксиологические установки и характеристики событий, явлений и исторических персонажей, увеличивается или
91
уменьшается степень интереса к ним, трансформируется объем и качество сохранившейся информации и пр. Следовательно, в само содержание исторической памяти с необходимостью можно включать исторически достоверные свидетельства (в том числе научные), различного рода описания исторического прошлого, закрепленные на относительно устойчивых носителях (книги, документы, вещественные памятники и пр.); а также свидетельства о прошлом, передающиеся путем устной трансляции через межличностную коммуникацию. К данному типу носителей исторической памяти как раз относятся традиционные явления культуры, в том числе и традиционный фольклор. Конечно же, второй тип существенно отличается по своему характеру от первого. Если для первого типа носителей исторической памяти и ее источников своеобразное возвращение и актуальная реконструкция образов прошлого вполне представима, то в отношении традиционных явлений культуры, функционирующих преимущественно в устной форме, такого рода возврат в достаточной степени вряд ли возможен.
Так, реконструкция исторических событий по документальным источникам - явление естественное. Такие реконструкции давно не новы. Тут стоит сказать и об инсценировках исторических событий, и об их театрализованных постановках, написании научных работ на основе изученного, в которых раскрываются различные ракурсы того или иного исторического события, персонажа, явления и мн. др. По вещественным памятникам (костюм, утварь, оружие, орудия труда и т. д.) можно восстановить бытовой уклад, характер жизнедеятельности в прошлом (причем как в относительно недавнем, так и в далеком, в зависимости от степени сохранности источника), особенности социального устройства, уровень развития материальной и духовной культуры и пр. Однако даже такие источники в какой-то степени лишены объективизма: на их сохранность, особенно на адекватное «прочтение» влияют экономические, политические, идеологические установки, личностное
отношение «хозяев» к своим вещам, стремление интерпретатора к поиску необходимой информации, его эмоционально-личностные характеристики. Все это делает даже вещественно закрепленные на относительно устойчивых носителях материалы вариативно достоверными свидетельствами исторического прошлого. Сложнее обстоит ситуация с традиционными явлениями, передающимися по преимуществу путем устной коммуникации. Здесь степень сохранности и ее достоверность еще более относительны, так как в большей степени связаны с эмоционально-образным содержанием человеческой памяти, ее возможностями, личностными установками и т. д. Исходя из этого, естественной гарантией возможности реконструирования, сохранения, актуализации подобных традиционных явлений выступает поддержание самих традиций в живой форме.
Для того чтобы понять, что представляют собой традиционные явления культуры, на наш взгляд, следует дать определение такого сложного феномена, как традиция. Анализ работ, в которых тем или иным способом освещен данный вопрос, дает широкий спектр интерпретаций того, что же следует понимать под термином традиция. Нам ближе определение, наиболее часто используемое в социологии: «Под традицией... в широком смысле слова мы будем понимать совокупность тех объектов и идей, истоки которых коренятся в прошлом, но которые можно обнаружить в настоящем... В данном случае традиция равносильна наследию -тому, что реально сохранилось от прошлого... В узком смысле слова мы будем понимать под традицией только те фрагменты наследия, которые не просто сохраняются в настоящем, но и тесно переплетаются с ним» [10, с. 90]. Для нас данное определение важно потому, что позволяет увидеть традиционные явления в современной культуре. Это сближает нас с концепцией П. Бергера о возможности конструирования «символической вселенной», основанной в том числе на ментальных образованиях культуры, которая способна к переосмыслению (перекодировке). Несомненно, что традиционные явления культуры входят в эти ментальные обра-
92
зования, а традиционный фольклор, как составляющая традиционных явлений, представляет собой своеобразную часть генетического культурного кода любого народа. Вместе с тем состояние этого феномена в современности - особое проблемное поле.
Традиционные явления в современной культуре широко представлены. Несмотря на то, что ряд ученых считают, что судьба традиционных явлений в культуре, под которыми чаще всего понимают собственно традиционную культуру, предрешена и печальна, мы уверены в том, что можно и нужно говорить о жизнеспособности традиционных явлений. Глобализация и одновременно переходные культурно-исторические периоды актуализируют процессы традиционализации современных явлений культуры, обращения к традициям, проблемы взаимодействия традиций и новаций. Мы полагаем, что традициональность выступает феноменом, категорически неустранимым из всякого актуального состояния культуры и общества. Традиционные явления культуры в современности не просто выживают, но потенциально способны обновить культуру, придать ей новый импульс развития.
Одним из таких явлений выступает, собственно, традиционный фольклор как одна из форм «аккумуляции, передачи, актуализации прошлого и настоящего», представляющий «программу трансляции, механизм социальных эстафет, волнообразную преемственность» [8, с. 6].
В нашем исследовании мы рассматриваем традиционный фольклор как носитель исторической памяти. Однако следует констатировать тот факт, что его неоднозначное положение в современности, замена корневых ценностных векторов сиюминутными явлениями массовой культуры грозит потерей части исторической памяти, что скрывает в себе потенциальную опасность. Ведь тем самым отсекаются основополагающие, глубинные, фундаментальные основания современной культуры. И это приводит к ее качественному обеднению. В данном контексте становится ясной проблема сохранения и актуализации традиционного фольклора как органической составляющей исторической памяти.
Возможно ли полноценное существование и функционирование исторической памяти без сохранения традиционного фольклора? Конечно, нет. Что же ценно для исторической памяти в традиционном фольклоре? Ответ, разумеется, не лежит на поверхности, особенно - в его актуальных звучаниях, настолько сложным явлением выступает традиционный фольклор. Нам бы хотелось лишь обозначить наиболее существенные, на наш взгляд, моменты, которые могли бы послужить доказательством нашей гипотезы о том, что потеря традиционного фольклора (его консервация, поддержание в состоянии реликта) может обернуться катастрофой как для исторической памяти, так и для культуры в целом.
Итак, традиционный фольклор включает в себя колоссальный слой языковой памяти: языковых норм, словоформ, синтаксических фигур, словосочетаний, словесных (слоговых) групп, языковых образов. При воспроизведении того или иного текста из памяти сознательно или бессознательно «избираются» языковые формулы, необходимые для наиболее точной передачи мысли. Следовательно, каждый речевой акт можно выстроить как воспоминание (прошлое) - его продвижение по времени (сохранение в памяти) - стабильность (придание функции знаков, символов, устойчивых выражений) - обращение к настоящему (видоизменение под воздействием нового коммуникативного акта). Можно сказать, что языковая деятельность - это постоянный процесс перенесения (запоминания - воспоминания) из «виртуального плана» в «актуальный» [2]. Следовательно, языковая память без использования текстов традиционного фольклора становится обедненной. В ней с ходом истории исчезают выработанные в глубине веков, прошедшие коллективную цензуру, испытание временем элементы языковой культуры, присущие текстам традиционного фольклора. Например, в современном языке мы часто употребляем слова юноша, парень, молодой человек как синонимы. Более того, практически ушло из языка такое слово, как хлопец. А ведь ранее - и в текстах традиционного фольклора
93
это еще сохранено - данные слова означали разные половозрастные и социальные категории: юноша - человек мужского пола, достигший определенного возраста (в разные исторические времена это были различные возрастные рамки); хлопец - человек мужского пола, который достиг определенной степени полового созревания и начинает ухаживать за девушками; парень - тот, кто выбрал себе будущую жену («пару») и готов засылать сватов; молодец (молодой) - состоящий первый год в браке. В дальнейшем потребность в указанной выше социальной градации нивелировалась, утратилось понимание различия семантики слов, они стали использоваться как синонимы, приобретая тот или иной смысловой оттенок (например, слово «хлопец» может нести негативную смысловую оценку молодого человека, поскольку связывается по значению со словом «холоп»). В результате язык теряет свое полифоничное звучание, семантика его изменяется, что приводит к редукции, качественному сокращению и утрате выразительных возможностей смыслового содержания языковых практик и, следовательно, языкового сознания. Можно выстроить путь: потеря части языка - оскуднение языковой памяти - упрощение языкового сознания - обеднение самой культуры. Следовательно, мы подтверждаем свою мысль о том, что традиционный фольклор, являющийся огромным фондом ЯЗЫКОВЫХ образов, структур, норм, дает потенциальную возможность реконструкции уходящих явлений культуры. С его утратой и эта потенциальная возможность может быть исчерпана.
Не менее значимый пласт традиционного фольклора как части исторической памяти составляют художественно-образные «реинтер-претации» исторических событий, персонажей, как реально существовавших, так и мифологических, с течением времени претендующих на роль реальных (Илья Муромец яркий тому пример; в последнее время все чаще появляются работы, посвященные жизни этого персонажа как реального человека). Традиционный фольклор в живом, художественно-образном описании происходящих со-
бытий сохранил в народном сознании важнейшие коллизии истории, что является одним из значимых свидетельств исторической памяти. Специальной задачей исследователя может стать сопоставление различных вариантов описания исторических событий в фольклорных текстах (разных местностей, разных временных промежутков и пр.), сопоставление их с историческими документами и другими письменными источниками. Тем самым традиционный фольклор может выступить одним из ценнейших источников научных исторических исследований.
Значимо для исторической памяти и то, что традиционный фольклор как ее носитель становится источником информации, сохранившейся в его текстах, о переживании бытий-ственных моментов в человеческой и социальной жизни (рождение, любовь, измена, разлука, смерть и т. д.). Изучение текстов традиционного фольклора позволяет анализировать психологические установки, ментальные компоненты жизнедеятельности социума, тем самым обеспечивая связь с прошлым за счет рождения чувства сопричастности единичных (частных) переживаний к чувствам, испытываемым многими поколениями. Следовательно, они (чувства) лишаются плоскостного (горизонтального) восприятия, становятся более глубокими, по-лифоничными, обогащаются смысловыми нюансами, дают возможность проникнуться «связью времен». Кроме того, изучая тексты традиционного фольклора, можно проследить изменения в переживаниях важнейших бытийст-венных моментов любого общества. А это -еще одна из специальных исследовательских задач, теперь уже относящаяся прежде всего к области исторической психологии.
Важно, что традиционный фольклор, несомненно, является источником этнических черт (этнонимы, диалекты, воплощение национального характера, национальной психологии, национальных чувств и настроений и т. д.). Конечно же, в фольклоре различных народов мы можем найти сходные черты. Но уникальность традиционного фольклора заключена не только в сохранении особенных
94
этнических черт, их сочетаний, а существенным образом в специфике их воплощения. Именно традиционный фольклор является источником этнически достоверного материала, где своеобразно сочетаются слово - музыка -пластика как единый неразрывный комплекс этнической памяти. В ней, как части исторической, содержится уникальная специфика проявления национальных (этнических) черт, сохранивших живое звучание в истории этноса. Тем самым традиционный фольклор выступает как живая история народа.
Наконец, следует, на наш взгляд, указать на насыщенность текстов традиционного фольклора образно-символическими воплощениями корневых ментальных мифологем. На них основана в значительной мере сама историческая традиция, включающая мифопо-этическое сознание, механизмы которого переживают кризисное, дисбалансное состояние.
Утрата (живых, исполняемых) текстов традиционного фольклора для культуры может иметь необратимые последствия, поскольку стала бы невосполнимой потерей важнейшего источника информации, следовательно, смыслов, в ней заключенных, ценностей и норм, в ней декларируемых. Выше уже отмечалась значимость традиционного фольклора в контекстах современных культурных практик. Однако проблема «восстановления в правах» этого явления чрезвычайно специфична [4; 5], ведь, в отличие от других (прежде всего материальных) феноменов, воплощающих историческую память, реконструирование культурных смыслов которых может производиться «внешними» акторами (например, исследователями), традиционный фольклор существует только в постоянном воссоздании - воспроизведении его непосредственными носителями. Иначе он превращается в рудимент, реликт культуры, перестает быть ценнейшим выразителем исторической памяти. В этом случае качественный процесс его сохранения и возрождения вряд ли осуществим. Без первоосновы, фундамента, коим является традиционный фольклор, не будет и его вторичных форм (в
разной степени/уровне фольклоризации), и возможности использования в других областях научной и практической жизнедеятельности социума (педагогике, этнологии, этнографии, искусствоведении, политике и пр.). Это необходимо, поскольку традиционный фольклор выступает как «устойчивое историческое образование, имеющее высокую степень присутствия во всех эпохах» [8, с. 82].
В поддержании актуального состояния традиционного фольклора важнейшую роль играет существование людей, сообществ, обществ, «которые бы считали указанную культуру своей, создавали, воспроизводили и передавали ее последующим поколениям как единый комплекс, а не отдельные вещи, предметы, произведения, выполненные или исполненные с разной степенью мастерства» [3, с. 12]. Для этого, как нам кажется, необходимы особые социокультурные механизмы своеобразной анимации, т. е. формирования и вживления в ткань культуры реальных акторов фольклорных практик, воплощающих их ценности, образы, смыслы в актуальных социокультурных ситуациях. Это и должно стать залогом не только сохранения традиционного фольклора как своеобразного памятника культуры, значимого для современности, но и продолжения его актуальной жизни и проекции в будущее.
Таким образом, подытоживая сказанное, можно отметить несколько существенных моментов:
- историческая память объективно выступает не только носителем информации о прошлом, но и функционирует как действенный «соучастник» актуальных процессов в современной культуре;
- традиционный фольклор является одним из недооцениваемых носителей исторической памяти, воплощающим ее содержание в специфичных культурных формах, сочетающих собственно содержательные аспекты и динамичные, действенные варианты их опредмечивания;
- в традиционном фольклоре сконденсированы наиболее существенные ценностно-нормативные основания культуры, сложившиеся имен-
95
но в ходе исторического существования и выражающие ее ментальные основания, но в конкретно-историческом преломлении;
- специфичность традиционного фольклора как носителя исторической памяти проявляется прежде всего в том, что в его пространстве исторические коллизии, сентенции, максимы и т. д. воплощаются и воспроизводятся в форме насыщенных, эмоционально-образных конструктов перформативного ха-рактера, т. е. не просто повествуются, а разыг-
рываются, представляются и переживаются как жизненно актуальные ситуации.
Тем самым традиционный фольклор предстает не просто содержательным носителем исторической памяти, но одним из ее «живых свидетелей» и, в силу своего действенного характера, полноправным участником современных событий, а проблема его сохранения и эффективного использования с необходимостью включает учет его социально-исторического и художественно-смыслового своеобразия._
1. Ахметшина, А. В. Понятие «историческая память» и ее значение в современном российском обществе / А. В. Ахметшина // Актуальные вопросы общественных наук: социология, политология, философия, история: сб. ст. по материалам XXXVIII междунар. науч.-практ. конф. - Новосибирск: СибАК, 2014. - № 6 (38). - С. 11-15.
2. Балли, Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка / Ш. Балли. — Москва: Изд. иностр. лит., 1955.-416 с.
3. Вторая жизнь традиционной народной культуры в России эпохи перемен: коллектив, моногр. / под ред. Н. Г. Михайловой. - Москва: НБ-Медиа, 2011. - 180 с.
4. Каминская, Е. А. Историческая память и ее отражение в традиционном музыкальном фольклоре [Электронный ресурс] / Е. А. Каминская // SCI-ARTICLE.RU: электрон, журн. - Режим доступа: http://sci-article.ru/stat.php?i=1403520052 (дата обращения: 1.07.2014).
5. Каминская, Е. А. Традиционный фольклор как один из носителей исторической памяти / Е. А. Каминская // Искусствоведение в контексте других наук в России и за рубежом. Параллели и взаимодействия: сб. трудов междунар. науч. конф. (13-18 апреля 2015 г.) /ред.-сост. Г. Р. Консон. - Москва: Liteo, 2015. - С. 232-237.
6. Синицина, Н. А. Историческая память как регулятив современной культуры: социологический анализ: дис. ... канд. социол. наук / Н. А. Синицина. - Майкоп, 2008. - 144 с.
7. Соковиков, С. С. Проблемы исторической памяти и актуальные социокультурные контексты археологического памятника / С. С. Соковиков // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2014. - № 1 (37). - С. 32-38.
8. Тимощук, А. С. Традиционная культура: сущность и существование: дис. ... д-ра филос. наук / А. С. Тимощук. - Нижний Новгород, 2007. - 404 с.
9. Хаттон, П. История как искусство памяти / П. Хаттон. - Санкт-Петербург: Владимир Даль, 2004. - 423 с. 10. Штомпка, П. Социология социальных изменений / П. Штомпка. - Москва: Аспект Пресс, 1996. - С. 90.
Получено: 08.11.2014
Е. Kaminskaya
Candidate of Pedagogical Sciences, Associate Professor, Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts E-mail: [email protected]
THE CONTEXTS OF HISTORICAL MEMORY AND TRADITIONAL FOLKLORE
Abstract In the article are considered questions relating to the definition of historical memory, its content, con-ditionality cultural-historical development of society, describes the different types of media. The author proves the relevance of the treatment to the problems of historical memory not only in traditional societies but also in modern social and cultural collisions. The article describes the different types of carriers of historical memory and their characteristics. The author provides brief descriptions and analysis of tangible and intangible sources of historical memory. Briefly, the author dwells on the notion of tradition. Characteristics of traditional phenomena in contemporary culture, including traditional folklore. This article describes the issues related to full existence and functioning of historical mem-
96
ory without the preservation of traditional folklore. The author shows the value of traditional folklore as one of the carriers of historical memory: the preservation of linguistic memory, artistic and imaginative reinterpretation of historical events, the source of information about the "existential" experiences events etc. In the conclusion the author comes to the following conclusions. Historical memory has not lost its significance in modern culture. Traditional folklore undeservedly underestimated actual socio-cultural research and, as a consequence, in large measure, incompletely used in sociocultural practices. As the bearer of historical memory, he has a number of specific characteristics and is one of the "living witnesses" and the historical past, and present. In effect presents the specificity of traditional folklore has a unique vitality. The problems of its preservation as a living, relevant, effective phenomenon of culture, giving it depth and solidity, should be in key positions in scientific and practical activity.
Keywords: historical memory, tradition, traditional phenomenon, traditional folklore
For citing: Kaminskaya, E. The Contexts of Historical Memory and Traditional Folklore / E. Kaminskaya // Vestnik Chelyabinskoy gosudarstvennoy akademii kul'tury i iskusstv [Herald of the Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts]. - 2015.-№2 (42). - P. 90-97.
Reference
1. Akhmetshina, A. The Concept of "Historical Memory" and Its Importance in the Modern Russian Society / A. Ajihmetshina // Aktual'nye voprosy obshchestvennykh nauk: sotsiologiya, politologiya, filosofiya, istoriya [Actual Questions of Social Sciences: Sociology, Political Science, Philosophy, History], - Novosibirsk: Si-bAK, 2014,- Vol. 6 (38). - P. 11-15.
2. Balli, Sh. Obshchaya lingvistika i voprosy frantsuzskogo yazyka [General Linguistics and Issues of the French Language] / Sh. Balli. - Moscow: Izdatel'stvo inostrannoy literatury, 1955. - 416 p.
3. Vtoraya zhizn' traditsionnoy narodnoy kul'tury v Rossii epokhi peremen [The Second Life of Traditional Folk Culture in Russia in the Epoch of Change: collective monograph] / ed. N. Mikhaylova. - Moscow: NB-Media, 2011.-180 p.
4. Kaminskaya, E. Historical Memory and Its Reflection in the Traditional Musical Folklore [Electronic resource] / E. Kaminskaya // SCI-ARTICLE.RU: electronic journal. - URL: http://sci-article.ru/stat.php?i= 1403520052 (accessed: 1.07.2014).
5. Kaminskaya, E. Traditional Folklore as One of the Bearers of Historical Memory / E. Kaminskaya // Iskusst-vovedenie v kontekste drugikh nauk v Rossii i za rubezhom. Paralleli i vzaimodeystvya [Art History in the Context of Other Sciences in Russia and Abroad. Parallels and Interactions] / ed. G. Konson. - Moscow: Liteo, 2015.-P. 232-237.
6. Sinitsina, N. Istoricheskaya pamyat' kak regulyativ sovremennoy kul'tury: sotsiologicheskiy analiz [Historical Memory as a Regulator of Contemporary Culture: a Sociological Analysis] / N. Sinitsina. - Maykop, 2008. -144 p.
7. Sokovikov, S. Problems of historical memory and the actual socio-cultural contexts of archaeological monument / S. Sokovikov // Vestnik Chelyabinskoy gosudarstvennoy akademii kul'tury i iskusstv [Herald of the Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts]. - 2014. - № 1 (37). - P. 32-38.
8. Timoshchuk, A. Traditsionnaya kul'tura: sushchnost' i sushchestvovanie [Traditional Culture: the Nature and Existence] / A. Timoshchuk. - Nizhniy Novgorod, 2007. - 404 p.
9. Khatton, P. Istoriya kak iskusstvo pamyati [History as an Art of Memory] / P. Khatton. - St. Petersburg: Vladimir Dal', 2004. - 423 p.
10. Shtompka, P. Sotsiologiya sotsial'nykh izmeneniy [Sociology of Social Change] / P. Shtompka. - Moscow: Aspekt Press, 1996. - P. 90.
Received 08.11.2014
97
