CC BY
133
Оригинальная басня начинается с осуждения «бедняж-кой-нищеньким» богатых соседей («Как их карманы не набиты, / Еще не сыты!») и рассуждений о том, что они разорились из-за неумеренной жадности («И поделом: знай честь!»). Последующий разворот событий позволяет Крылову продемонстрировать, что перед лицом собственного нежданного богатства Нищий проявляет все те качества, которые за минуту до этого вызывали его осуждение. Эдвардс, пропуская исходные рассуждения персонажа и, очевидно, считая их несущественными для развития сюжета, совершенно не стремится показать метаморфозу в мировоззрении Нищего. Таким образом, если в переводе сохранена идея о пагубности жадности, то еще одна важная для русского баснописца мысль - об изменении личности героя под влиянием избытка денег - потеряна. «Фортуна в гостях»:
The goddess gives one Богиня дает одному из
of her favourites a magic своих любимцев волшебный
purse, which possesses this кошелек, который обладает
admirable property, that as одним восхитительным
long as he continues to put свойством: пока он посто-
his hand into it he draws out янно достает оттуда день-
money, but let him once ги, они в нем не переведут-
pause from his agreeable ся; однако стоит ему пре-
labour, and the purse is dry. кратить этот приятный
The man has soon a heap of труд, как кошелек опусте-
gold by his side, but neither ет. Вскоре рядом с этим
hunger nor fatigue can make человеком вырастает груда
him desist from his lucrative золота, но ни голод, ни ус-
occupation, and at last he талость не могут его за-
dies of exhaustion by the side ставить прекратить доход-
of his treasure. [Ibid.] ное занятие, и, в конце кон-
цов, он умирает от истощения рядом со своим сокровищем.
Прежде всего, обращает на себя внимание, что в английской интерпретации кошелек герою дает богиня, в то время, как у Крылова бедняка посещает «Кто говорит - колдун, кто говорит - что бес, Последнее едва ли не вернее». То есть если свалившееся на голову сокровище в интерпретации Эдвардса представляется благом (Fortune, богиня счастья и удачи), то русский рассказчик говорит скорее обратное. Как и в предыдущей басне, первоначальные рассуждения героя опущены. У Крылова «Ну, стоит ли богатым быть, Чтоб вкусно никогда ни съесть, ни спить И только деньги лишь копить? Да и на что?» и далее о том, как в случае внезапного богатства он «Не только бы рубля», а «тысяч не жалел», и затем показана
трансформация отношения героя к его богатству. Каждый день он собирается закончить свое занятие, но всегда оказывается чем-то неудовлетворен: «Вот на дом у меня, на экипаж, на дачу; Но если накопить могу я деревень, Не глупо ли, когда случай к тому утрачу?». Бывший бедняк, который «потерял давно в червонцах счет», пытается выкинуть кошелек, однако «Придет к реке - воротится опять». Для Эдвардса же вновь не принципиальна исходная установка героя.
Разумеется, можно допустить, что опущения первоначальных рассуждений впоследствии разбогатевших бедняков связаны со стремлением транслятора к максимальной сжатости и информативности; с другой стороны, представляется сомнительным, чтобы Эдвардс стал опускать рефлексии персонажей, считая их важными для понимания авторской концепции. Нам видится более вероятным, что внесение в текст поправок связано с неполным совпадением представлений английского переводчика о существе вопроса с позицией Крылова как представителя русской ментальности. В частности, наши соображения подтверждаются изменением сущности дарителя волшебного кошелька колдун (бес) - богиня (Фортуна). В литературе часто встречается упоминание о характерном для русского характера подозрительном и недоброжелательном отношением к богатству, как и о том, что любое богатство связано с грехом [4, с. 2б3]; не случайно М. Цветаева писала: «Сознание неправды денег в русской душе невытравимо» [цит. по Ibid.]. Англичане, представители менталитета, во многом чуждого русскому, сформировавшемуся в традициях православной этики, не были склонны к безапелляционности подобных утверждений. Расхождение взглядов на предмет зафиксировано и в пословицах двух народов; так, при сравнительном анализе английских и русских пословиц поля «Money /Деньги» выяснилось, что если в английском языке центральное место в поле занимают пословицы, прославляющие всепобеждающую силу денег (3б, 9%), то их русские аналоги составляют лишь 4, 3% [5, с. 134].
Таким образом, Эдвардс, представляя соотечественникам малоизвестного русского автора и стремясь приблизить басни к реципиенту, сознательно адаптирует басенный текст. Действуя в рамках традиции английских баснописцев, широко практиковавших культурную адаптацию иноязычных басен за счет наполнения их местными аллюзиями [б, р. 3], переводчик перекраивает текстовую ткань русских басен по английскому образцу. Взгляд англичанина на описываемые ситуации неизбежно проявляется в интерпретациях Эдвардса, придавая многим из них узнаваемо английский акцент.
Библиографический список
1. Edwards, S. Kriloff and the Russian Fabulists // The Russians at Home: Unpolitical Sketches. - London, 1861.
2. Крылов, И. А. Басни. Соч.: в 2 т. - М., 1969. - Т. 1.
3. Павловская, А.В. Англия и англичане. - М., 2004.
4. Вьюнов, Ю.А. Русский культурный архетип. - М., 2005.
5. Беляева, Т.М. Money governs the world / Т.М. Беляева, Е.В. Иванова // Антропоцентризм в языке и речи.
6. Lewis, J.E. The English Fable: Aesop and Literary Culture, 1651-1740. - Cambridge University Press, 1996.
Статья поступила в редакцию 07.10.08
СПб., 2003.
УДК 82.09
Т.В. Соловьёва, ст. преподаватель ЧИППКРО, г. Челябинск, E-mail: tvsolov@ mail.ru КОНСТРУКЦИИ ЭКСПРЕССИВНОГО СИНТАКСИСА В ПОЭЗИИ К. СКВОРЦОВА
Одной из проблем современной лингвистики является изучение своеобразия поэтического языка писателя. Статья посвящена изучению синтаксической изобразительности поэзии К. Скворцова (в частности, использования поэтом инверсивных конструкций, восклицательных предложений и повтора) и определению её роли в отражении авторского замысла.
Ключевые слова: текст, лингвопоэтика, поэтический синтаксис, экспрессивная синтаксическая конструкция, инверсия, функции инверсии, восклицательное предложение, повтор.
Изучение языка писателя сегодня очень актуально. В ка- современного поэта - Константина Васильевича Скворцова, честве материала для исследования нами были взяты стихи творчество которого связано с Уралом.
Творчество К. Скворцова практически не изучено. Существуют краткие справки о жизни и творчестве поэта в энциклопедических изданиях.
Творчеству К. Скворцова посвящено небольшое количество вступительных статей к изданиям художественных текстов поэта, среди которых выделяются статьи Новеллы Матвеевой и Л. Стрелец.
H. Матвеева в ряде статей («Суровое веселье взгляда» [1, с. 529 - 551], «Поэзия театра, или Восстание марионеток» [2, с. 531 - 543], «Трагедия балагана, или Теневая психология в драме» [3, 569 - 591]) анализирует проблематику творчества К. Скворцова, комментирует отдельные произведения поэта, прослеживает, как развивается его лирическое «я». Особый акцент Н. Матвеева делает на философской насыщенности его поэзии, в особенности драматической.
Л.И. Стрелец в статье «Поэзия Южного Урала» [4, с. 319336] выявляет особенности, характерные черты, позволяющие отнести творчество К.Скворцова к неоромантизму, основные мотивы и образы лирики поэта, движение его творческого поиска.
В 2002 году вышла книга «Литература России. Южный Урал» [5]. В ней представлен обширный материал, прослеживающий весь творческий путь К. Скворцова во взаимодействии биографических фактов и творчества [5, с. 317 - 335]. Авторы не ставят целью дать анализ поэтических произведений, главное для них - показать поэта как личность, познакомить с биографией поэта, представить краткую характеристику его творческого пути.
Но творчество К. Скворцова требует более глубокого изучения, в том числе и лингвистами. И обращение к языку поэта представляется нам актуальным и необходимым.
В качестве объекта исследования нами было выбрано издание «Берег милый» [6], в которое вошли поэтические сборники К. Скворцова «Крик травы», «Игра в войну», «Душа приколота дождем», «Берег милый», «Матушка пела».
Задачи исследования.
I. Выявить экспрессивные синтаксические конструкции, используемые К.Скворцовым.
2. Установить степень распространённости
экспрессивных синтаксических конструкций в поэзии автора.
3. Исследовать семантические и структурные особенности наиболее характерных для поэта экспрессивных конструкций.
4. Определить их роль и значение в поэзии К.Скворцова
Конструкции экспрессивного синтаксиса в поэзии К.
Скворцова
Инверсия
Проблема порядка слов в русском языке под разными углами зрения рассматривалась в трудах таких крупных русских ученых, как А.М. Пешковский, В.В. Виноградов.
A.М. Пешковский [7, с. 283 - 340] считал порядок слов «вспомогательным» синтаксическим средством в выражении синтаксического смысла. Для Пешковского не существовало проблемы порядка слов в связи с синтаксической структурой предложения.
При таком подходе к порядку слов трудно было установить точные закономерности в расположении членов предложения, так как члены предложения подвижны и почти каждый член предложения может занимать в предложении любое место. Отсюда возникла иллюзия «свободы» расположения слов в русском языке.
B.В. Виноградов [8, с. 119 - 156] проблему порядка слов и смыслового членения предложения считал интересной и значимой для грамматики. Одной из самых важных задач синтаксического исследования Виноградов считал «разнообразие возможных смысловых применений» одного и того же «формально грамматического предложения», обусловленных порядком слов, ударением и интонацией.
Сейчас проблемой порядка слов в русском языке занимаются такие специалисты, как И.И. Ковтунова. Она рассматривает инверсию в связи с актуальным членением предложения, а не применительно к экспрессивному синтаксису.
В разных пособиях даются различные определения термина «инверсия».
0.С. Ахманова в «Словаре лингвистических терминов» [9, с. 176] характеризует инверсию как нарушение обычного расположения (порядка следования) составляющих предложения слов и словосочетаний, в результате чего переставленный элемент предложения оказывается выделенным.
Д.Э. Розенталь и М.А. Теленкова [10, с. 128] дают такое определение: «Инверсия - расположение членов предложения в особом порядке, нарушающем обычный (прямой) порядок с целью усилить выразительность речи».
По И.И. Ковтуновой [11, с. 95 - 131], инверсия - это перестановка компонентов предложения или словосочетания, при котором слово, сосредотачивающее на своем ударном слоге интонационный центр, перемещается с конечного положения в предложении или синтагме.
Мы за основу берем определение инверсии О.С. Ахмано-вой [9, с. 176], т. к. оно, на наш взгляд, ближе остальных к сфере экспрессивного синтаксиса.
Прежде чем обратиться к моделям инверсии, следует оговорить типы конструкций, которые мы будем считать инверсивными. Под прямым порядком слов мы подразумеваем наиболее обычное для данного типа предложений расположение соотносительных членов предложения.
В повествовательных предложениях подлежащее обычно предшествует сказуемому, дополнения стоят после распространяемого слова, а согласованное определение предшествует определяемому существительному. Обстоятельства образа действия, выраженные наречиями на -о, -е, а также обстоятельства меры и степени обычно предшествуют глаголу-сказуемому. Отступления от данного правила и принято считать инверсией.
Порядок слов в стихотворной речи отличается большей вариативностью и свободой по сравнению с речью прозаической. Стихотворный ритм требует относительной свободы словорасположения, возможности варьировать порядок слов.
Инверсия была определена как самый продуктивный, распространенный тип экспрессивных синтаксических конструкций в стихотворениях К. Скворцова.
Проанализировав эти единицы, мы выявили следующие типы инверсированных конструкций:
1) инверсия главных членов;
2) инверсия согласованных определений;
3) инверсия дополнений;
4) инверсия обстоятельств;
5) инверсия несогласованных определений.
Материал исследования позволил нам выделить некоторые типы смешанной инверсии.
1.Инверсия главных членов + инверсия согласованных определений.
2.Инверсия главных членов + инверсия дополнений
3.Инверсия главных членов + инверсия несогласованных определений.
4.Инверсия главных членов + инверсия согласованных определений + инверсия несогласованных определений
5.Инверсия главных членов + инверсия дополнений + инверсия согласованных определений.
По частотности употребления на первом месте стоит инверсия главных членов - 688 единиц (45,5%), например: «Где-то скрипит и ржавеет по мне гильотина» («Линия
жизни»).
Второе место по степени распространенности занимает инверсия согласованных определений. Это 400 единиц - 26,6 %. Например: «Радость моя! Все сполна мною прожито. Грех говорить, что я пел не любя. Но по моим перелескам нехоженым юность прошла, ожидая тебя.» («Ожидая тебя»).
Менее распространена в поэзии К.Скворцова инверсия несогласованных определений. Это 80 единиц (5,4%). Например: «Огибая тяжёлый откос, с затонувшими глыбами плёс промелькнул и исчез...» («Лемеза»).
Следующий вид инверсии - инверсия дополнений, что составляет 176 единиц - 11,7 %. Например: «Говорите слова! Мы беду пересилим.» («Пронеслись мои годы...»)
На четвёртом месте по степени распространённости - инверсия обстоятельств, которая составляет 96 единиц, или 6,4 % от числа всех инверсированных конструкций, например: «Снова глаза закрываю несмело, вспомнить пытаясь детство своё...» («Матушка пела»).
Кроме описанных выше «чистых» видов инверсии, в художественном мире К. Скворцова встречаются и смешанные виды, но их значительно меньше. Здесь нужно отметить, что к смешанным мы относим не все инверсированные конструкции, встречающиеся в одном предложении, а лишь те, которые связаны между собой прямой, а не опосредованной подчинительной связью.
Самыми частотными являются 2 типа смешанных конструкций.
Это «инверсия главных членов + инверсия согласованных определений» и «инверсия главных членов + инверсия несогласованных определений».
Инверсия главных членов + инверсия согласованных определений (32 единицы - 2,2%): «Есть меж туч проходы уз-кие.»(«Птицы русские»).
Инверсия главных членов + инверсия несогласованных определений (16 единиц - 1,1%):: «Погорает в руке моей тонкая жизни свеча.» («Дорогая моя.») .
Незначительно представлены в творчестве К.Скворцова сложные виды смешанной инверсии.
Инверсия главных членов + инверсия дополнений + инверсия несогласованных определений (7 единиц - 0,5%): «Это значит: в затерянный скит мы вернемся, и нас исцелит мягче шёлка и чище слезы золотая вода Лемезы.» («Лемеза»).
Инверсия дополнений + инверсия согласованных определений + инверсия главных членов + инверсия несогласованных определений (17 единиц - 1,1%): «В них гляделись святые дерев освящённые лики, а теперь только пни да ольхи развороченной пики.» («Вышел на берег я.»).
Итак, это основные виды инверсии, которые встречаются в стихотворениях К. Скворцова.
В ходе исследования нами были выявлены следующие функции инверсии: экспрессивно-выделительная, ораторская, ритмообразующая.
1. Основной функцией инверсии является экспрессивновыделительная функция. Поставив слово в несвойственное ему положение, автор тем самым как бы обособляет, выделяет его в ряду других слов. Вследствие этого повышается смысловая нагрузка, значимость инверсированного слова в тексте.
Постановка определённых слов в несвойственную им позицию акцентирует на них внимание читателя, усиливает их значимость, например: «Вдовьими криками славим победы мы.» («Русская женщина»)
2. Вторая функция инверсии - ораторская. Чаще всего стихотворения, в которых инверсия выступает в такой функции, имеют открытый, неличный, неинтимный характер, построены в форме мысленного диалога, в них часты обращения: «Вышел на берег я... Отчего так тревожно и тихо?», «Вышел на берег я и гляжу на дела человечьи - мне такая ж судьба уготована, милые речки.» («Вышел на берег я...»)
3. На наш взгляд, все инверсированные конструкции, кроме названных функций, несут в стихотворной речи ещё одну важную, общую для всех, неотъемлемую функцию -ритмообразующую. Обратный порядок слов помогает сохранить ритм стихотворения:
Снова силушку былинную
Влей в гармонику старинную.
Спой!.. Была иль не была!..
Пусть кому-то не понравится -
Встанет русская красавица.
Зазвенят колокола!..
(«Птицы русские»)
Это основные функции инверсии, которые были определены нами в стихотворениях К. Скворцова.
Итак, инверсия - это главная конструкция экспрессивного синтаксиса в поэтическом мире К. Скворцова. Она составляет почти половину всех экспрессивных конструкций.
Анализ и классификация данных, приведенных выше, позволяют нам сделать обобщение в виде таблицы (таблица №1).
Таблица
Инверсия в стихотворениях К. Скворцова
Тип инверсии Тип инверсированной конструкции Коли- чество единиц %
чистая инверсия главных членов 688 45,5
инверсия согласованных определений 400 26,6
инверсия несогласованных определений 80 5,4
инверсия обстоятельств 96 6,4
Инверсия дополнений 176 11,7
сме- шан- ная п р о инверсия главных членов + инверсия согласованных определений 32 2,2
с т
а я инверсия главных членов + инверсия несогласованных определений 16 1,1
с л о ж инверсия главных членов + инверсия согласованного определения + инверсия несогласованного определения 12 0,8
н
я Инверсия главных членов + инверсия дополнений + инверсия несогласованных определений 7 0,5
инверсия дополнений + инверсия согласованных определений + инверсия главных членов + инверсия несогласованных определений 5 0,3
Итого 1512 100
Восклицательные предложения - вторая по значимости экспрессивная синтаксическая конструкция в стихотворениях К. Скворцова.
Восклицание всегда делает нашу речь очень эмоциональной и экспрессивной. В высказывании могут даже отсутствовать лексически полнозначные слова, но с помощью интонации и невербальных средств общения мы сможем передать свое настроение, свои переживания, чувства. Именно для этого в первую очередь и предназначены восклицательные предложения, в конце которых ставится восклицательный знак.
Восклицательные конструкции как стилистический прием широко используются в художественной литературе, где они являются средством передачи эмоционального состояния героя, автора, его отношения к окружающей действительности.
Проанализировав определения, данные восклицательным конструкциям различными учеными, мы взяли за основу определение О. С. Ахмановой, представленное в «Словаре лингвистических терминов» [4, с. 86]: «Восклицательное предложение - предложение, в котором выражение основного содержания мысли сопровождается выражением чувств говорящего, связанных с этим содержанием и передаваемых посредством особых слов и восклицательной интонации».
Отдельным пунктом О.С. Ахманова выделяет восклицательный вопрос (восклицание, которому в лингвостилистических целях придается вопросительная форма) [4, с. 84].
В стихотворениях К. Скворцова нами было обнаружено 556 восклицательных предложений.
Составляющими восклицательного предложения могут быть несколько компонентов: интонация, восклицательные местоимения, наречия, частицы и междометия. Эти компоненты помогают говорящему выразить его чувства. Мы использовали это как основание для классификации восклицательных предложений.
1. Интонация. Таких предложений в стихотворениях К. Скворцова большинство, они составляют 296 единиц, или 53,2% всех восклицательных предложений. Например: «Россияне! Не уроним чести и плечом к плечу сомкнёмся впредь. Выстоять дано нам только вместе. Порознь - только умереть!» («Бьют колокола по всей России»).
2. Предложений, в которых средством выражения авторских чувств являются восклицательные междометия, насчитывается 88 единиц, это 5,8% всех восклицательных предложений.
Самое частое - междометие «О», которое встречается 37 раз, например: «О, сколько прокатилось зыбких дней! Меж нами только лунная дорожка.» («Острова»).
Реже использует поэт другие междометия (ох, ой, эх, да): «Ох, не сносить вам головы!..» (Летали лыжи по ухабам), «Ой, журавка!.. Ой, соколица!.. Много лет России помнится взмах крыла, как взмах руки.» («Птицы русские»), «Я даже сны цветные складывал, Чтоб только удивить тебя. Эх, нарисованные бублики! Эх, степь! Да белый бег коня!..» («Над головою с шумом ...»).
Восклицательное наречие «как» тоже активно использовано поэтом в своих стихотворениях (54 единицы - 9,7%): «Я себе схлопотал бы вчистую не лопату с киркою, а пулю. Как враги мои были бы рады! Но поэту нет выше награды!..» («Памяти Б. Ручьева»).
3. Менее часто использует в своих стихах К. Скворцов восклицательные местоимения - 37 единиц, что составляет 6,7%. («Сколько народу вокруг - и какое безлюдье! («Линия жизни»).
4. Нами выделяются еще смешанные типы, в которых средством выражения авторского чувства являются сразу два компонента: а)восклицательное междометие и восклицательное наречие, б) восклицательное междометие и восклицательная частица. Таких единиц 63, и они составляют 11,4 % всех восклицательных предложений. Например: «Ты лишь эфир, и я ничто. Мы воплотиться опоздали. О, как же мы сошлись легко! О, как же мы друг друга ждали!»(«Игра»), «Сколько не был я здесь? О, да столько теперь не живут!» («Вдоль продрогших дорог...»).
Все описанные выше типы восклицательных предложений можно представить в виде таблицы (таблица).
Таблица
Способы выражения авторского чувства в восклицательных предложениях в стихотворениях К. Скворцова _____________
Способы выражения авторского чувства Коли- чество конст- рукций %
немор- фоло- гиче- ские интонация 296 53,2
морфо- логиче- ские восклицательные междометия 88 15,8
восклицательные наречия 54 9,7
восклицательные частицы 18 3,2
восклицательные местоимения 37 6,7
восклицательные междометия + восклицательные наречия 33 5,9
восклицательные междометия + восклицательные частицы 30 5,5
ВСЕГО 556 100
Из материалов этой таблицы можно сделать следующий вывод: основным средством создания восклицательных предложений в поэзии К. Скворцова является интонация. Использование же морфологических средств менее частотно, не несет на себе большой нагрузки.
В ходе исследования нами были выявлены следующие функции восклицательных предложений:
1) выражение значения экспрессивного утверждения;
2) выражение значения экспрессивной оценки;
3) выражение значения экспрессивного отрицания.
Основной функцией восклицательных предложений в
стихотворениях К. Скворцова является выражение значения экспрессивного утверждения. В таких предложениях нет ярко выраженной авторской оценки явлений, событий, предметов действительности - автор утверждает, например, свою мысль, занимает определенную позицию по отношению к фактам действительности, но не дает им своей оценки. Например: «Что было - позабудь. Что будет - вспомни вдруг. И пусть конечен путь, но бесконечен круг!..» («Мои календари»).
Вторая функция, которую выполняют восклицательные предложения, это выражение значения экспрессивной оценки. Эта функция противостоит первой: здесь автор оценивает факты действительности, причем использует для этого морфологические средства (междометия, частицы, стилистически окрашенные или просто оценочные знаменательные части речи). Например: «О, юность, юность - время грез!» («Во тьме ночной горел огонь.»).
Еще одна функция - значение экспрессивного отрицания
- встречается в стихотворениях К. Скворцова гораздо реже. Может быть, это связано с той жизнеутверждающей силой, которой обладают, в основном, стихи К. Скворцова. Поэтому значение экспрессивного отрицания проявляется крайне редко (6 случаев): «Когда, сбивая общий ритм успехов, славы и оваций, поэт о смерти говорит, вы не спешите улыбаться... Не надо!» («Когда, сбивая общий ритм.»).
Это три основные функции, выполняемые восклицательными предложениями в стихах К. Скворцова. Обилие восклицательных предложений придает его текстам яркость, эмоциональность, выразительность, высвечивает в какой-то мере авторское отношение к действительности, его жизнелюбие, оптимизм.
Эмоциональная окраска предложений чаще всего получает выражение в ситуациях, когда поэт передает какие-либо чувства: радость, восторг, уверенность, гнев, сожаление и т.д. С эмоциональной окраской связаны и другие значения: побуждение к действию, просьба, желание.
Предложения, выражающие различные чувства или побуждение к действию: радость, восторг («Золотая верста. Конь крылатый над синею Русью, дорогие места - Златоустье мое, Златоустье!..»), горечь («...Ах, охотники... вы - нелюди!..Что ж, стреляйте - я стерплю! Взмыла с криком лебедь белая, круг прощальный в небе делая, и упала на стерню!..»), уверенность («И ты права. Я очень мал. Во мне не уместиться смерти!»), сожаление («Вставайте, мужики, нас так осталось мало!..»), просьба («И ты кричишь молящими глазами: - Любимый мой, возьми меня с собой!»), желание («Пусть душа перемолота и все раны свежи, у Вишневого омута очень хочется жить!»), молитва («Прости же нас, святая Матерь!..»).
Повтор
Повтор - это широко используемая единица экспрессивного синтаксиса, В различных лингвистических пособиях и трудах мы можем встретить различное толкование повтора.
Е.А. Иванчикова [12, с. 126 - 139] к экспрессивным повторам относит лишь такие, которые комбинируются с парцелляцией, когда повторенная словоформа или предложение
стоит после точки. Нужно отметить, что такие конструкции, конечно же, обладают высокой степенью экспрессии, но комбинация повтора и парцелляции вовсе не носит обязательный характер.
Г.Н. Акимова в работе «Новое в синтаксисе современного русского языка» [13, с. 125 - 141] рассматривает только лексический повтор с синтаксическим распространением. Это, на наш взгляд, очень узкий подход к пониманию и трактовке повтора.
У О.С. Ахмановой [10, с. 327] читаем: «Повтор - 1. Полное или частичное повторение корня, основы или целого корня без изменения их звукового состава (или с частичным изменением) как способ образования слов, синтаксических и описательных форм и фразеологических единиц: ^слова-близнецы (едва-едва); 2) звукоподражание (хрю-хрю); 3) эмфатические сочетания (еле-еле).
2. Фигура речи, состоящая в повторении звуков, слов и выражений в известной последовательности: 1) звуковой (бурлили бури); 2) слов (глупо и глупо)».
Мы в своих исследованиях опираемся на определение
О.С. Ахмановой.
Повтор как прием экспрессивного синтаксиса занимает у К. Скворцова третье место по частоте употребления. Автор продуктивно использует все виды повтора.
Звуковой повтор используется достаточно редко, но звукопись поэта помогает углубить смысл стихотворения на звуковом уровне, создать определенную картину:
И, разрезая ветер свежий,
Пронесся беркут мимо нас.
Он попадет в капкан медвежий,
Но это после... а сейчас,
Свершив вкруг нас облет челночный И выдав несколько колен,
Он зависает черной точкой Над бездною, нас взявшей в плен!
(«Баллада о золотом корне»)
Морфемный повтор также редкое явление в стихотворениях К. Скворцова. Например: «Всё перемелется. Всё переменится» («Мельница»), «Но бессмертные - смертные, как мне уразуметь?» («Памяти Л. Головницкого»).
Самым продуктивным видом повтора является лексический повтор, например: «Отверг я вечный быт. Я принял вечный бой.» («Не помню, хоть убей...»).
Почти так же часто встречаются синтаксические повторы: «Мороза нет, и ветра нет, и нет последней остановки. »(«Сколь ни пали смолистых дров...»).
К. Скворцов использует синтаксический повтор реже, чем лексический, но и этот повтор играет немаловажную роль в изобразительно-выразительной ткани стихотворений поэта.
В ходе анализа выяснилось, что в поэзии К. Скворцова преобладает синтаксический повтор предикативных основ (предложений) - 134 единицы, или 78% от количества всех синтаксических повторов.
Различные виды повтора могут образовывать синкретичные формы. Чаще всего у К. Скворцова это звуковой и синтаксический, а также лексический и синтаксический:
В небе птица кричит,
оглашая безмолвное поле:
- Я ничья!
- Я ничья!
- Я ничья!
- Я ничья!
- Я ничья!
Но на зов этот вечный,
увы, я ответить, не волен...
(«Дорогая моя...»)
В стихотворениях К. Скворцова встречается также многократный повтор. Например:
Где-то филин в ночи прокричал,
И тайга разметалась в бреду.
На окне догорела свеча,
А я жду, а я жду, а я жду!..
А я жду, жду, покуда жива,
Пусть дождаться не мне суждено.
Вяжет ночь на окне кружева.
Ель кружится, как веретено.
(«Я уже никого не люблю.»)
Мы проанализировали лексический повтор по частотности употребления отдельных частей речи, составляющих лексический повтор.
Классифицируя исследуемые единицы, мы обнаружили преобладание глагола: в повторах эта часть речи представлена 111 единицами, что составляет 37,2%.
На втором месте по степени распространенности - имя существительное (89 единиц - 30%).
Местоимения занимают третье место по степени распространенности: это 73 единицы, которые составляют 24,5% всех лексических повторов.
Четвертое место по распространенности занимает повтор имен числительных.
В стихотворениях К. Скворцова менее представлен повтор других частей речи: прилагательного, местоимения, частицы (таблица).
Таблица
Классификация повторов по их принадлежности к частям речи
Части речи Частота использования
единицы %
знамена- тельные глагол 111 37,2
существи- тельное 89 30
местоиме- ние 73 24,5
числи- тельное 18 6
прилага- тельное 4 1,3
служебные частица 3 1
итого 298 100
На основании анализа полученных данных можно сделать вывод о том, что характер повторов у К. Скворцова по преимуществу глагольно-именной.
Некоторые выводы
Полученные в ходе исследования результаты позволили нам сделать следующие выводы.
1. В стихотворениях К. Скворцова нами были выявлены наиболее распространенные экспрессивные синтаксические конструкции (инверсия, восклицательные предложения, повтор).
2. Нами проанализировано использование в стихотворных текстах К. Скворцова инверсии, восклицательных предложений, повтора.
3. Выявлено, что самой распространенной экспрессивной синтаксической конструкцией является инверсия, определены модели инверсированных конструкций, их функции.
4. Классифицированы восклицательные предложения по способам выражения чувств автора, выявлены функции восклицательных предложений в стихотворениях К. Скворцова:
5. В результате анализа использования повтора как экспрессивного синтаксического средства нами было
установлено, что лексический повтор преобладает над синтаксическим.
Анализ экспрессивных синтаксических конструкций, используемых К. Скворцовым, позволяет сделать вывод о том, что его поэзия - значительное явление в истории нашей литературы. Поэзия Скворцова отличается жизнеутверждающим характером, энергичностью, эмоциональностью, гуманностью, проникнута патриотизмом. Жизнь поэта, богатая событиями, встречами, наполненная разнообразными чувствами, отразилась в его произведениях. Этим объясняется широкое
использование экспрессивно-выразительных средств языка в его стихотворениях. Читая произведения поэта, можно испытать разнообразные чувства: радость, восхищение, счастье, сожаление, гнев. Они заставляют задуматься над важнейшими вопросами бытия, над вечными темами (любовь, смерть и бессмертие, смысл жизни, человек и его родина). В своем творчестве К. Скворцов следует лучшим традициям русской литературы, он влияет на эмоциональную сферу читателя, пробуждает его мысль, которая дает толчок к духовному развитию человека.
Библиографический список
1. Матвеева, Н. Суровое веселье взгляда // Скворцов К. Собр. соч: в 3-х т. - М.: Русская книга, 1999. - Т.1.
2. Матвеева, Н. Поэзия театра, или Восстание марионеток // Скворцов К. Собр. соч: в 3-х т. - М.: Русская книга, 1999. - Т.2.
3. Матвеева, Н. Трагедия балагана, или Теневая психология в драме // Скворцов К. Собр. соч: в 3-х т. - М.: Русская книга, 1999. - Т.3.
4. Стрелец, Л.И. Поэзия Южного Урала // Литература России. Южный Урал: хрестоматия для учащихся 10 -11 классов / сост.: Крохалева Т.Н., Соловьева Т.В., Стрелец Л.И. - Челябинск: Взгляд, 2003.
5. Литература России. Южный Урал: Хрестоматия для учащихся 5-9 классов / сост.: Капитонова Н.А., Крохалева Т.Н., Соловьева Т.В. -Челябинск: Взгляд, 2002.
6. Скворцов, К.В. Берег милый. Лирика. - Челябинск: издат. центр Взгляд, 2003.
7. Пешковский, А.М. Русский синтаксис в научном освещении. - М.: Учпедгиз, 1956.
8. Виноградов, В.В. Проблемы русской стилистики. - М.: Высшая школа, 1981.
9. Ахманова, О.С. Словарь лингвистических терминов. - М.: Советская энциклопедия, 1969.
10. Розенталь, Д.Э. Словарь-справочник лингвистических терминов / Д.Э. Розенталь, М. А. Теленкова. - М.: Просвещение, 1976.
12. Ковтунова, И.И. Современный русский язык. Порядок слов и актуальное членение предложения. - М.: Просвещение, 1976.
13. Иванчикова, Е.А. Лексический повтор как экспрессивный прием синтаксического распространения // Мысли о современном русском языке / под ред. В.В. Виноградова. - М.: Просвещение, 1969.
14. Акимова, Г.Н. Новое в синтаксисе современного русского языка: уч.пособие. - М.: Высш.школа, 1990.
Статья поступила в редакцию 27. 08.08
УДК 72.012.9, 74.01/.09
С.М. Михайлов, канд. архитектуры, проф. КГАСУ, E-mail: [email protected] ПРОСТРАНСТВО КАК ОБЪЕКТ ДИЗАЙНЕРСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ. ПОНЯТИЕ «ДИЗАЙН-ПРОСТРАНСТВО»
В статье вводится и рассматривается понятие «дизайн-пространство, как особый вид пространства микроуровня, высококомфортного и технически оснащенного, формируемого на основе проектных методов эргономики.
Ключевые слова: дизайн-пространство, эргономика, постиндустриальное общество, комфортность, предметно-пространственная среда.
Новый тип пространства
До недавнего времени считалось, что организация пространства является прерогативой деятельности архитектора. И одним из самых распространенных на сегодня определений архитектуре является: «организованное пространство для различных потребностей человека и общества по законам красоты». При этом в ХХ веке появился и получил достаточно широкое распространение новый тип пространств, который «по своему определению» не являются предметом архитектурной деятельности. Примером таких «неархитектурных пространств» могут служить кабины современных машин и механизмов, оснащенные сложными пультами управления, салоны авиалайнеров, автобусов, автомобилей, железнодорожных вагонов. Не смотря на то, что эти пространства в основном предназначены для относительно непродолжительного пребывания в них человека (как правило, до нескольких часов), к ним предъявляются повышенные требования относительно уровня комфортности, безопасности эксплуатации, а также компактности и особой рациональности использования полезной площади и пространства. Во многом это обусловлено как экономическими соображениями так и логикой здравого смысла.
Кроме того в последнее время все большее распространение получают относительно компактные технические устройства специального целевого назначения, функционирующие в необитаемой для человека среде. Они обладают внутренним, как правило, многофункциональным пространством, предназначенным для пребывания в нем человека в автономном режиме и достаточно продолжительное время - от нескольких часов до нескольких месяцев и более. Как правило, такие устройства снабжены специальным комплексом жизне-
обеспечения и особой конструкцией, защищающей человека от неблагоприятных воздействий окружающей среды. Примером таких компактных многофункциональных пространств могут служить каюта космического корабля или салон батискафа.
Новые представления о комфортности среды
В условиях современного постиндустриального общества с его новейшими информационными и техническими возможностями, включая биоинженерию, кибер- и нанотехнологии, особенностями социально-экономического развития, происходящей сменой ценностных ориентиров в нашем обществе, а вместе с ней и эстетических идеалов, происходят существенные изменения наших представлений о комфорте окружающей среды. Наряду с сугубо утилитарными аспектами, связанными с психофизиологией и эргономикой, на первый план все больше выступают:
- стремление к индивидуализации внешнего вида предметов потребления (отказ от массовых тиражей в пользу единичных экземпляров и ограниченных серий с расширением общего модельного ряда изделий);
- миниатюризация предметов, проявляющаяся в компактности, ультрамобиль-ности, многофункциональности
современных форм;
- развитие дизайна виртуальной среды, ведущее к массовому использованию ирреального пространства и проектированию объектов внутри глобальной информационной сети;
- повышение роли эргономики, инженерных, психологических составляющих в современном дизайнировании изделий.
Сегодня все чаще обязательной составляющей в представлениях о комфорте предмета или предметно-пространст-
