CC BY
342
ТРУДОВОЕ ПРАВО И ПРАВО СОЦИАЛЬНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ
Конституционные гарантии социального обеспечения детей
АЗАРОВА Елена Герасимовна, кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник отдела законодательства о труде и социальном обеспечении Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
Российская Федерация, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
Юридические науки должны раскрывать конституционные требования к отраслевому правовому регулированию. Автором исследуются требования к социальному обеспечению детей (несовершеннолетних граждан). Важнейшая гарантия их социальных прав — признание России социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека. В федеральном законодательстве необходимо полнее отразить международные стандарты социального обеспечения и его уровня. Возраст — основание социального обеспечения не только пожилых граждан, но и детей, поэтому оно должно предоставляться каждому ребенку. Конституционная гарантия социального обеспечения для воспитания детей предполагает предоставление необходимых благ родителям, осуществляющим заботу о детях. В целях повышения благосостояния детей и качества их социального обеспечения объективно необходимо повышение уровня оплаты труда лиц с семейными обязанностями. Хотя в российской Конституции недостаточно урегулированы вопросы развития экономики и гражданского общества, это не является непреодолимым препятствием для поступательного социально-экономического развития страны и правового обеспечения необходимых социальных гарантий каждому российскому ребенку.
Ключевые слова: ребенок, дети (несовершеннолетние), Конституция Российской Федерации, социальное государство, международные стандарты, социальное обеспечение, обеспечение по возрасту, обеспечение для воспитания детей.
Constitutional Guarantees of Child Welfare
E. G. Azarova, PhD in law
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation
34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, 117218, Russia
The legal sciences should explain constitutional requirements to the legal regulation of law branches. In the article the requirements to social security of children (as well as under-age children) are researched. The most important guarantee of children social rights is the acknowledgement the Russia as a welfare state, which policy is aimed to create conditions for decent life and free development of human being. In view of the historical continuity and in the interests of future generations, safekeeping of the country and saving of the people, Russia can and have to be the genuine welfare state. The international standards of social security and its level need to be implement into the federal legislation more completely. The age is the ground for not only the older persons social security but children as well. So it should be provided to each child at required and sufficient level. The constitutional guarantee of social security for children upbringing supposed to provide the needed benefits for parents taking care of children. In order to increase the well-being of children and the quality of their social security, the wages of the persons with family responsibilities should be increased. Although the issues of economic development and civil society have not been settled enough in the Constitution, it is not an absolute obstacle for progressive social and economical development of the country and legal provision of needed social guarantees to each Russian child.
Keywords: child, under-age children, Constitution of the Russian Federation, welfare state, international standards, social security, security in old age, security for children upbringing.
DOI: 10.12737/7543
Новая и исторически преемственная Россия, констатирует С. В. Чир-кин, — это демократическое, федеративное, правовое и социальное государство, главные черты которого — верховенство права, прирожденные и неотчуждаемые права и свободы человека, закрепленные в ее Основном законе. Либерально-демократическая Конституция позволяет стране находиться на столбовом пути всемирной истории, а не на ее задворках1. 20-летняя история развития российской Конституции показала: главные ее ценности и институты остались неизменными, что позволяет уверенно прогнозировать их сохранение на необозримую перспективу2.
Трудно переоценить значение Конституции для отраслевого правового регулирования. Она формирует мировоззрение законодателя, ее дух и буква должны пронизывать конкретные его решения. Представляется очевидным, что наличие конституционных рамок социального обеспечения дает ему больше шансов развиваться в интересах личности. Наглядное тому свидетельство — многочисленные решения Конституционного Суда РФ в интересах граждан о несоответствии Конституции отдельных принципиально важных норм социального законодательства.
Т. Я. Хабриева обращает внимание на актуальность идеи о необходимости углубления конститу-ционализации законодательства3. А это вряд ли возможно без уяснения в отраслевых правовых науках сути конституционных требований. В настоящей статье предпринята по-
1 См.: Конституция Российской Федерации. От образа будущего к реальности (к 20-летию Основного Закона России): монография / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2013. С. 89 (автор — С. В. Чиркин).
2 Там же. С. 13 (автор — Т. Я. Хабриева).
3 Там же.
пытка анализа требований, предъявляемых к социальному обеспечению детей. О детях здесь говорится в понимании Конвенции ООН о правах ребенка 1989 г. (ст. 1)4 и Семейного кодекса РФ, согласно которому ребенком признается лицо, не достигшее возраста 18 лет (совершеннолетия) (ч. 1 ст. 54).
Социальность государства как основная гарантия признания и реализации социальных прав. Положения ст. 39 Конституции РФ, гарантирующей социальное обеспечение, нельзя рассматривать в отрыве от ее ст. 7, согласно которой Российская Федерация является социальным государством, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (ч. 1). Среди основных направлений социальной политики ч. 2 этой статьи называет обеспечение государственной поддержки семьи, материнства, отцовства и детства. Представляется, что ст. 7 Основного закона, устанавливающая требования к социальному государству и раскрывая его понятие, очерчивает через них конституционный статус каждого человека, в том числе ребенка, показывая, что достойная жизнь и свободное развитие детей могут и должны обеспечиваться совокупностью их конституционных прав и свобод, гармонично дополняющих друг друга. Принцип социального государства конкретизируется при закреплении в Конституции РФ отдельных субъективных прав: на труд (ст. 37), семейную жизнь (ст. 38), социальное обеспечение (ст. 39), жилище (ст. 40), охрану здоровья и медицинскую по-
4 Для целей Конвенции ребенком является каждое человеческое существо до достижения 18-летнего возраста, если по закону, применимому к данному ребенку, он не достигает совершеннолетия ранее.
мощь (ст. 41), образование (ст. 43), в реализации которых участвует го-сударство5.
Суть социального государства состоит в создании условий для реализации социальных прав, приведении фактического положения человека в соответствие с его формально провозглашенными правами6. Цели политики Российской Федерации как социального государства предопределяют его обязанность заботиться о благополучии своих граждан, а основное содержание социального обеспечения заключается в предоставлении человеку средств к существованию7. Исходя из этих позиций, сформулированных Конституционным Судом РФ более 15 лет тому назад, речь идет о предоставлении в рамках социального обеспечения средств существования не когда-либо в будущем, а в то время, когда они необходимы, поскольку их отсутствие грозит самой жизни человека.
Предусмотренная Конституцией РФ обязанность государства гарантировать материальную обеспеченность граждан при наступлении социальных рисков обусловливает выработку законодателем оптимальных механизмов регулирования отношений в данной сфере, основанных на балансе социальных потребностей населения и экономических возможностей государства на конкретном этапе его развития8. При этом, по нашему мнению, первичны
5 См.: Комментарий к ст. 7 Конституции (автор — Ю. А. Дмитриев) // Конституция Российской Федерации. Доктриналь-ный комментарий (постатейный). 2-е изд. / рук. авт. кол. Ю. А. Дмитриев; науч. ред. Ю. И. Скуратов. М., 2013.
6 См.: Мартышин О. В. Идея социального государства и ее противники // Государство и право. 2011. № 12. С. 5—15.
7 См. постановление КС РФ от 16 декабря 1997 г. № 20-П.
8 См.: Бондарь Н. С. Конституционное пра-
восудие — универсальный институт разре-
шения социальных противоречий современ-
в этом балансе потребности человека, которые не могут удовлетворяться на уровне, не обеспечивающем его выживание. Соответственно, задача государства — изыскивать все необходимые для этого возможности.
В юридической литературе нередко говорится, что Россию считать социальным государством пока нельзя. Так, по мнению Ю. А. Дмитриева, неудовлетворительное фактическое состояние деятельности государства во всех областях социальных отношений не позволяет утверждать, что социальное государство в России существует9. С. М. Шахрай, участвовавший в подготовке текста российской Конституции, отмечает, что она была написана как ориентир, модель будущего. В ней есть модели желаемого состояния экономики, социального государства, местного самоуправления и т. д. Это все — план. Далеко не все модели, заложенные в Основном законе, полностью воплощены. Например, модель социального государства реализована лишь на четверть. Нам есть еще куда расти10. Если исходить из приведенного оценочного утверждения автора, Россия может стать подлинно социальным государством лишь через десятки лет, к тому же при условии, что «мы растем» в соответствующем направлении. О. Е. Кутафин, также отмечавший, что Россия находится в самом начале пути к достижению цели построения социального государства, писал, что эта задача решается во многих отношениях неудовлетворительно, в частности постоянно снижается эффективность социального обеспечения11. Эта характеристи-
ного общества // Конституционное правосудие. Ереван, 2007. Вып. 1. С. 23.
9 См.: Комментарий к ст. 7 Конституции (автор — Ю. А. Дмитриев).
10 См.: Перелесин О. Политика и экономика. Спецпроект. URL: http://istina.msu.ru/ media/publications/articles/5dc/43c/3405552/ Pravoved.pdf.
11 См.: Комментарий к ст. 7 Конституции (автор — О. Е. Кутафин) // Комментарий к
ка верна и сегодня. То есть не только не достигнут уровень жизни населения советского периода, но и постоянно умаляются социальные права, признанные действующей Конституцией и отраслевым законодательством. Однако реальное положение дел, на наш взгляд, следует считать не нормальным явлением, а прямым нарушением Конституции, поскольку в ней не предусмотрен какой-либо переходный период к социальному государству. Она является юридическим, а не программным документом, соответственно, нарушение ее требований должно влечь ответственность законодателя и правоприменительных органов.
Проблема реализации государством социальной функции не в последнюю очередь связана с теоретическими представлениями о его сущности12. На протяжении десятилетий сторонники социального государства апеллировали к справедливости, гуманности, к долгу делиться с нуждающимися богатством, которое к тому же создается не только личным трудом. С середины XX в. у них появились и юридические обоснования — Всеобщая декларация прав человека, международные пакты, конституции многих современных государств. Противники социального государства ссылались и ссылаются на свободу предпринимательской деятельности, недопустимость снижения эффективности производства, обременительность социальных функций для об-
Конституции Российской Федерации (постатейный). 2-е изд. / под ред. В. Д. Зорькина. М., 2011.
12 Как пишет О. В. Мартышин, идею и практику социального государства породили широкие народные движения и связанные с ними направления общественной мысли. Идеи социального государства получили реальное воплощение в деятельности социал-демократических правительств стран Запада. Социальное государство олицетворял и «реальный социализм» (см.: Мартышин О. В. Указ. соч.).
щества, поощрение иждивенчества, унизительность получения помощи от государства, недостаточность и невысокое качество предоставляемых им услуг и т. п.13 Классическим образцом этой позиции еще в XIX в. стали взгляды Г. Спенсера, который считал, что каждый человек должен сам заботиться о себе, в обществе, как и в природе, идет естественный биологический отбор, оно постоянно отвергает своих больных, слабоумных, медлительных, нерешительных, ненадежных членов, выживают наиболее приспособленные. Искусственное приостановление этого жестокого, но неизбежного процесса ведет к снижению материального, морального и интеллектуального уровня общества14. Экономический либерализм выступил против вмешательства государства в сферы образования, просвещения, культурно-бытовых и социальных условий. У противников социального государства биологический закон выживания наиболее приспособленных отстаивается по сравнению с Г. Спенсером в завуалированной форме, через защиту свободы человека, прежде всего свободы конкуренции15.
Поскольку нас интересует социальная функция государства применительно к детям, отметим, что не только новорожденных, но и других детей нельзя упрекать в слабоумии, неприспособленности, медлительности, нерешительности, ненадежности, недопустимо предъявлять к ним требование самим о себе заботиться, выживать и развиваться в одиночку. Если же правомерно говорить о естественном отборе в человеческом обществе, о неограниченной свободе людей, то стоит ли привлекать к уголовной ответственности родителей, оставляющих ненужных им детей на произвол судьбы, в том числе выбрасывая их на помойку, либо делающих попытки продать их лю-
13 См.: Мартышин О. В. Указ. соч.
14 Там же.
15 Там же.
бому желающему? Почему в таком случае ущемляется свобода лиц, по тем или иным причинам не желающих или не могущих платить алименты на детей, в том числе тех, в рождении которых они не были заинтересованы?
Идеи экономического либерализма с его крайним индивидуализмом, противопоставлением личного и общественного проповедуются и в постсоветской России. В. А. Чет-вернин и Н. В. Варламова считают, например, что функции государства должны быть сведены к охране частной собственности и созданию лучших условий для ее применения, т. е. выражают точку зрения, характерную для бизнеса, воспринимающего социальные меры как бремя, возложенное государством «на лучшую, активнейшую часть общества для поддержки тунеядцев». По мнению Н. В. Варламовой, ценна формальная свобода как отсутствие правового запрета поступать определенным образом, а вовсе не реальная возможность такого поступка. Например, «отсутствие публичной системы бесплатных школ не наносит ущерба свободе любого ребенка получить образование и развивать свои способности, даже если его родители не способны оплачивать школьные расходы»16. Итак, комментирует эту позицию О. В. Мартышин, ребенок формально свободно решил родиться в семье бедняков, чтобы формально свободно не ходить в школу, ведь при наличии обязательного бесплатного образования его бы заставили туда ходить. Любые же попытки обеспечения фактической свободы (фактической доступности желаемого, наличия ресурсов, необходимых для его достижения), по мнению Н. В. Варламовой, «лишают его правового характера»17. Насто-
16 Варламова Н. В. Типология правопони-мания и современные тенденции развития теории права. М., 2010. С. 53.
17 См.: Мартышин О. В. Указ. соч.; Варла-
мова Н. В. Указ. соч.
раживает тот факт, что убеждение в несовместимости понятий правового и социального государства разделяется и судьями КС РФ, в частности К. В. Арановским и С. Д. Князевым. Они характеризуют российскую Конституцию как весьма сдержанную и расчетливую, поскольку она не обязывает власть удовлетворять жизненные потребности человека, не обещает права на достойную жизнь или непрерывное улучшение жизненного уровня. «Нельзя вымышлять всесильное государство, чтобы сложить на него попечение о стариках, детях, родителях, соседях». Социальные права авторы называют переменными, т. е. фактически не обязательными, так как их реализация зависит от доступности необходимых средств. «С оскудением бюджета или страховых фондов просто необходимо менять размер пособий, а то и отменять право на них». Говоря о правопреемстве, т. е. о принятии Россией обязательств СССР, авторы называют его спорным, считая, что государственность России учреждена не взамен, а в отрицание советской государственности с ее социальной справедливостью18. Отметим, что государственность России была признана всенародным голосованием советских людей. Они приняли Конституцию, в преамбуле которой говорится о народе, соединенном общей судьбой на своей земле, чтущем память предков, передавших любовь и уважение к Отечеству, веру в добро и справедливость, стремящемся обеспечить благополучие и процветание России исходя из ответственности за свою Родину перед нынешним и будущими поколениями. Вряд ли граждане России проголосовали бы за Конституцию, допуская, что она не признает преемственности, позволяет государству отрекаться от того положительного,
18 См.: Арановский К. В., Князев С. Д.,Хохлов Е. Б. О правах человека и социальных правах // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. № 4.
что уже было достигнуто страной и предшествующими поколениями россиян, несправедливо и безответственно умалять их неотъемлемые права и свободы.
Очевидно, что приведенные выше взгляды весьма авторитетных представителей юридической науки влияют не только на теоретические подходы к сущности Российского государства, но и на оценку возможности и пределов реального осуществления социальных прав конкретными людьми, и прежде всего именно детьми, которые не в состоянии свои права отстаивать. О. В. Мар-тышин с сожалением констатирует, что противники социального государства уже многого добились в сфере производства, финансов, торговли, образования, здравоохранения, культуры, трудовых отношений. Дальнейший рост фактического неравенства представляет угрозу для стабильности общества19.
Возвращаясь к конституционному положению о том, что Россия является социальным государством, в котором каждый человек вправе претендовать на свободное развитие и достойную жизнь, полагаем, что государство не может снимать с себя ответственность за благосостояние всех российских детей, особенно тех, родители которых не в состоянии им такое развитие и такую жизнь обеспечить.
Признание Россией международных обязательств как конституционная гарантия социальных прав. В силу ч. 1 ст. 17 Конституции в России права и свободы человека и гражданина признаются и гарантируются не только в соответствии с Основным законом, но и согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. О. С. Хохрякова20 обращает внимание на то,
19 См.: Мартышин О. В. Указ. соч.
20 См.: Комментарий к ст. 39 Конституции
(автор — О. С. Хохрякова) // Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный).
что в России каждому гарантируется право на социальное обеспечение, закрепленное в ст. 22 Всеобщей декларации прав человека 1948 г. и ст. 9 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах 1966 г. Некоторые авторы полагают, что международные правовые акты, имея приоритет перед национальным законодательством, должны применяться и без их отражения в последнем. Следует согласиться с С. И. Кобзевой в том, что международные нормы выполняют роль ориентира (стандарта) для национального права по соблюдению законодательными и правоприменительными органами прав человека и реализуются через национальное законодательство21. Она же обоснованно отмечает существенное значение для социального обеспечения ст. 10—12 Международного пакта 1966 г., в соответствии с которыми семье, являющейся естественной и основной ячейкой общества, должны предоставляться по возможности самая широкая охрана и помощь, в особенности при ее образовании, и пока на ее ответственности лежит забота о несамостоятельных детях и их воспитании; особые меры охраны и помощи должны приниматься в отношении всех детей и подростков без какой бы то ни было дискриминации по признаку семейного происхождения или по иному признаку; участвующие в Пакте государства признают право каждого на достаточный жизненный уровень для него и его семьи, включающий достаточное питание, одежду и жилище, и на непрерывное улучшение условий жизни, принимая надлежащие меры к обеспечению осуществления этого права; они признают также право каждого человека на наивысший достижимый уровень физического и психического здоровья и меры, которые должны быть при-
21 См.: Кобзева С. И. Источники права социального обеспечения России: монография. М., 2009. С. 53.
няты для полного осуществления этого права, включающие, в частности, мероприятия, необходимые для сокращения мертворождаемо-сти и детской смертности, для здорового развития ребенка, обеспечения медицинской помощью и медицинским уходом в случае болезни22. Эти весьма конкретные и понятные требования ратифицированного СССР Международного пакта дают объемное представление о том, какие жизненные стандарты и на каком уровне должны быть обеспечены детям государствами-участниками.
Как отмечает С. И. Кобзева, путь к признанию прав ребенка одной из величайших общечеловеческих ценностей был долог и труден. В 1959 г. ООН провозгласила Декларацию прав ребенка, определив в ней основные принципы защиты детей и предусмотрев, в частности, что ребенок должен пользоваться благами социального обеспечения, ему должно принадлежать право на здоровый рост и развитие, на надлежащие питание, жилище, развлечение и медицинское обслуживание. Ребенок при всех обстоятельствах должен быть среди тех, кто первым получает защиту и помощь. 20 ноября 1989 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла Конвенцию о правах ребенка, ратифицированную СССР и являющуюся международным стандартом, на который равняются все цивилизованные государства23. Согласно ст. 6 Конвенции государства-участники признают, что каждый ребенок имеет неотъемлемое право на жизнь, и обеспечивают в максимально возможной степени его выживание и здоровое развитие.
Очевидно, что названные выше требования международных документов имеют для социального обеспечения важнейшее значение. Однако ни в Конституции, ни в отраслевом российском законодательстве они в должной мере не отражены. Нет в
22 См.: Кобзева С. И. Указ. соч. С. 77.
23 Там же. С. 80—81.
российских нормативных правовых актах также механизма, позволяющего гражданам настаивать на реализации приведенных выше международных норм. Представляется, что отсутствие указанных положений в Конституции и (или) в иных федеральных законах ущемляет интересы семей с детьми и самих детей, уводит в тень международно-правовые обязательства государства и снижает его ответственность за их выполнение.
Дети как субъекты конституционного права на социальное обеспечение. Конституция РФ (ч. 1 ст. 39) гарантирует каждому социальное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей и в иных случаях, установленных законом. Перечень таких случаев (именуемых социальными рисками) является открытым и предполагает возможность его дополнения законодателем. Так, вполне очевидно, что поддержка и защита материнства (ст. 7 и 38 Конституции) включает и социальное обеспечение при материнстве. К социальным рискам в настоящее время закон относит также приобретение статуса безработного, вынужденное переселение, бедность и др.24
В Конституции не раскрываются даже названные в ней основания социального обеспечения. Она делегирует их конкретизацию законодателю, прямо предусматривая, например, что государственные пенсии и социальные пособия устанавливаются законом (ч. 2 ст. 39). Законодатель устанавливает условия предоставления этих денежных выплат, что требует и определения соответствующих понятий.
Поскольку социальное обеспечение гарантируется каждому человеку, нельзя относить эти гаран-
24 См.: Комментарий к ст. 39 Конституции (автор — О. С. Хохрякова) // Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный).
тии лишь ко взрослым людям. Претендовать на социальное обеспечение вправе и каждый ребенок. Это прямо вытекает из положения ч. 2 ст. 17 Конституции о том, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.
Среди оснований социального обеспечения Конституция первым называет возраст. Многие специалисты полагают, что этот социальный риск связан с реальной либо презюмируемой утратой трудоспособности в силу возрастных особенностей стареющего организма, что речь идет не о еще и уже нетрудоспособных лицах (по выражению К. Маркса), т. е. о детях и стариках, а лишь о последних. Между тем буквальное понимание этого социального риска, на наш взгляд, не дает никаких оснований исключать детей (каждого ребенка!) из субъектов конституционного права на социальное обеспечение именно в силу их возраста. Это весьма актуально не только в теоретическом плане. В России при крайне высокой бедности населения наиболее бедными являются семьи с детьми. Так, в 2011 г. относительная детская бедность составляла в нашей стране 29,3% против 6—8% в Европе. Доля домохо-зяйств с доходами на человека ниже прожиточного минимума среди полных российских семей с тремя и более детьми достигала 46%25. Согласно Конвенции о правах ребенка государства-участники признают за каждым ребенком право пользоваться благами социального обеспечения, включая социальное страхование, и принимают необходимые меры для достижения полного осуществления этого права в соответствии с их национальным законодательством (ч. 1 ст. 26); признают право каждого ребенка на уровень жизни, необходимый для его физического, умственного, духовного, нравственного и со-
25 См.: Селиверстова И. России грозит вымирание // МК. 2014. 24 июля.
циального развития (ч. 1 ст. 27). Как известно, в 90-х гг. прошлого века была предпринята попытка предоставить весомое ежемесячное федеральное пособие на каждого российского ребенка26, однако затем установление такого пособия (при существенном снижении его размера) было поставлено в зависимость от дохода семьи и перешло к полномочиям региональных законодателей27. Сведение регулярной государственной помощи детям к незначительной региональной подачке самым нуждающимся вызывает обоснованную критику в научной литературе и не соответствует не только духу, но и букве Конституции РФ.
Инвалидность, одно из называемых в Конституции оснований социального обеспечения, долгое время трактовалась в СССР как определенная степень утраты трудоспособности. Поэтому дети как лица, еще не приобретшие способность к труду и соответственно не могущие ее утратить, инвалидами не признавались. Лишь с изданием приказа Минздрава СССР от 14 декабря 1979 г. № 1265 в нашей стране официально появился термин «дети-инвалиды», относящийся к детям с ограниченными возможностями здоровья, не достигшим 16-летнего возраста. В настоящее время дети в возрасте до 18 лет не только могут быть признаны детьми-инвалидами, но в значительной мере приравнены по благам социального обеспечения ко взрослым инвалидам. Особыми правами наделяются также родители этих детей и за-
26 В соответствии со ст. 16—17 (в первоначальной их редакции) Федерального закона от 19 мая 1995 г. № 81-ФЗ «О государственных пособиях гражданам, имеющим детей» пособие в размере 70% минимального размера оплаты труда назначалось на каждого ребенка до достижения им возраста 16 (18) лет независимо от получения на него пенсии, алиментов, других социальных выплат.
27 Подробнее см.: Азарова Е. Г. Социальное обеспечение детей: теоретические подходы: монография. М., 2012. С. 109.
меняющие их лица. Распространение конституционных гарантий социального обеспечения на всех инвалидов, независимо от их возраста, сомнений ни у кого не вызывает.
Разнобой в понимании конституционных оснований социального обеспечения детей и взрослых, детей-инвалидов и здоровых детей не отвечает интересам несовершеннолетних граждан, сдерживает развитие отраслевого законодательства, приводит к различным неблагоприятным и необратимым последствиям, в частности к неполному удовлетворению их жизненных потребностей. Это не только сказывается на состоянии здоровья и качестве жизни детей, но и вызывает нежелание многих россиян вообще иметь детей либо приводит к откладыванию их рождения — даже первенцев — на неопределенный срок, а в целом — к сокращению населения, т. е. к неблагоприятным последствиям для всей страны. Расчеты показывают, что при сохранении текущих уровней рождаемости (значительно ниже уровня воспроизводства) и смертности (очень высокой по мировым меркам) в ближайшие десятилетия численность населения России будет стремительно падать — с нынешних 143 до 138,5 млн человек к 2020 г. и до 112,4 млн к 2050 г.28
Наряду с возрастом и инвалидностью в качестве основания социального обеспечения Конституция называет потерю кормильца. Это смерть или безвестное отсутствие лица, которое содержало детей и других членов своей семьи либо было обязано содержать в силу закона. При потере кормильца социальное обеспечение может, в частности, выражаться в пенсионном обеспечении его взрослых иждивенцев (независимо от возраста и трудоспособности последних), если они заняты уходом за детьми, не достигшими 14-летне-
28 См.: Денисова М. Россия может потерять треть населения. URL: http://www.opec. ru/1622698.html
го возраста, и не работают. То есть законодатель признает социально оправданным семейный уход за такими детьми, гарантируя осуществляющему его лицу компенсацию утраченного им дохода кормильца.
Каждому человеку Конституция гарантирует социальное обеспечение и для воспитания детей. Поскольку речь идет о каждом человеке (каждом, кто имеет детей и их воспитывает), закономерно полагать, что на социальное обеспечение могут претендовать все такие лица, а соответствующие гарантии должны конкретизироваться в отраслевом законодательстве. В данном случае, на наш взгляд, речь идет о потребностях именно родителей (заменяющих их лиц), которые выполняют семейные обязанности в отношении детей, например находятся в отпуске по уходу за ребенком до достижения им трехлетнего возраста и нуждаются в связи с этим в средствах для личного существования. Вряд ли правомерно трактовать это основание как возможность получить пособие на ребенка или иную помощь, необходимую для удовлетворения его личных жизненных потребностей. Если же под формулировкой «для воспитания детей» понимать оказание поддержки лично ребенку (через его родителей), это ставит под сомнение конституционные гарантии социального обеспечения детей по возрасту, т. е. необоснованно сужает понятие «каждый человек» за счет исключения из него ребенка, что не согласуется с конституционным положением о том, что основные права человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.
Применительно к пониманию социального обеспечения для воспитания детей следует учитывать также положения ч. 2 и 3 ст. 18 Конвенции о правах ребенка, согласно которым государства-участники оказывают родителям и законным опекунам надлежащую помощь в выполнении ими своих обязанностей по воспитанию детей и обеспечивают развитие
сети детских учреждений, а также принимают все необходимые меры для обеспечения того, чтобы дети, родители которых работают, имели право пользоваться предназначенными для них службами и учреждениями по уходу за детьми. Эти положения согласуются также с требованиями Конвенции МОТ № 156 о равном обращении и равных возможностях для трудящихся мужчин и женщин: трудящиеся с семейными обязанностями 1981 г. В статье 5 Конвенции говорится, в частности, о принятии соответствующих национальным условиям и возможностям мер, с тем чтобы развивать и содействовать развитию государственных или частных служб быта, таких как учреждения и службы по уходу за детьми и оказанию помощи семье. В приведенных случаях речь идет о помощи работающим родителям в виде услуг по воспитанию и уходу за детьми в специально созданных детских учреждениях. Хотя эти учреждения удовлетворяют потребности детей в воспитании и уходе, в большей мере они необходимы именно родителям, вынужденным работать вне дома, поскольку для самого ребенка предпочтительно семейное, а не постороннее воспитание.
Понятия «потеря кормильца» и «воспитание детей» как основания социального обеспечения связаны с положениями ст. 38 Конституции, которая гласит, что забота о детях, их воспитание — не только право, но и обязанность родителей. Еще в большей мере названные основания опираются на сложившееся отраслевое правовое регулирование, согласно которому родители обязаны содержать детей и несут ответственность (вплоть до уголовной) за злостное уклонение от выполнения этой обязанности, а государство лишь помогает (при необходимости) родителям и детям, в том числе предоставляя тем и (или) другим блага социального обеспечения. Отсюда и фигура кормильца — отца и (или) матери, иногда других членов семьи и со-
ответствующее основание социального обеспечения (в первую очередь ребенка) при потере кормильца. Не удивительно поэтому представление в литературе по конституционному праву и праву социального обеспечения о том, что ребенок — при наличии у него семьи — может получать блага социального обеспечения не напрямую как индивид — человек и гражданин, а как член конкретной семьи в виде адресной его поддержки, т. е. нередко после проверки нуждаемости. Не случайно в научной и учебной литературе часто говорится о социальном обеспечении человека и его семьи, о необходимости определения понятия семьи как самостоятельного субъекта права социального обеспечения. Это представление опирается и на международно-правовые акты, где нередко фигурирует понятие «человек и его семья». Противопоставление (или объединение) понятий человека и его семьи (которая включает прежде всего и главным образом детей, но при этом как бы не считает их отдельными «человеками») предопределяет, на наш взгляд, необоснованно суженные, меньшие гарантии социального обеспечения детей по сравнению со взрослыми, ставит тех и других в неравное правовое положение. Более того, бытует убеждение, что каждый человек должен взвешивать свое материальное положение, возможности содержать будущих детей и потому не вправе следовать биологическим потребностям и предназначению, а тем более претендовать на какую-либо существенную поддержку со стороны общества, в особенности той его части, которая не может себе позволить «плодить нищету». Во многом именно таким отношением к репродуктивному поведению людей сдерживается и оправдывается незначительное участие государства в материальном обеспечении детей. В то же время, если даже конкретного человека можно было бы упрекнуть в отсутствии трезвого взгляда на свои возможности, такой упрек ни
в коей мере не может быть адресован его ребенку. Дети не должны страдать из-за нерационального или неразумного поведения родителей, дарующих им жизнь, оставаться из-за этого без жизненных средств. Между тем фактически — в соответствии с отраслевым законодательством (но, на наш взгляд, вопреки требованиям Конституции и международным обязательствам) — дети в отличие от взрослых зачастую могут претендовать на полноценное социальное обеспечение лишь при отсутствии родительского попечения или при явной недостаточности у семьи средств для их содержания. Иначе говоря, пока родители не дошли до определенного предела — черты бедности, удовлетворение жизненных потребностей детей — во многом семейная проблема29.
В статье 3 Конвенции о правах ребенка сказано, что государства-участники обязуются «обеспечить ребенку такую защиту и заботу, которые необходимы для его благополучия, принимая во внимание права и обязанности его родителей, опекунов и других лиц, несущих за него ответственность по закону, и с этой целью принимают все соответствующие законодательные и административные меры». Следовательно, делает вывод Л. Ю. Грудцына, забота государства об обеспечении бла-
29 Здесь уместно привести нормы пенсионного законодательства, согласно которым назначаются социальные пенсии лицам, никогда не работавшим. Право на такую пенсию имеют инвалиды I, II и III групп, дети-инвалиды и неработающие граждане, достигшие возраста 65 и 60 лет (соответственно мужчины и женщины). При этом не принимаются во внимание какие-либо иные обстоятельства, например наличие состоятельных детей или супругов. Остальные дети вправе получить социальную пенсию лишь при потере одного либо обоих родителей (см. ст. 11 Федерального закона от 15 декабря 2001 г. № 166-ФЗ «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации»).
гополучия ребенка первична, а реализация прав и обязанностей родителей «принимается во внимание». В российском же законодательстве обеспечение прав и свобод детей, защита их законных интересов являются прерогативой родителей и лишь в случае недобросовестности последних, выразившейся в неисполнении данных обязательств либо злоупотреблении ими, государство берет на себя ответственность за замещение родительских функций30.
Действительно, государство принимает на себя безусловную заботу о тех детях, которые не имеют семьи или лишены родительского попечения. Дети-сироты (в том числе социальные) находятся на полном государственном обеспечении в специальных учреждениях. Между тем, как пишет, например, О. Синякина, адская интернатная система перемалывает жизни детей в труху, поэтому ребенка в самом начале, когда он только потерял кровных родственников, должна «подхватывать» другая семья31. В последние годы предпринимаются активные усилия по устройству таких детей в опекунские и приемные семьи, т. е. в среду, наиболее благоприятную для их полноценного воспитания. При этом, к сожалению, зачастую речь идет не столько об интересах детей, сколько об экономии («оптимизации») государственных расходов на их содержание. Так, только в 2013 г. было отменено 5746 решений о передаче ребенка на воспитание в семью, в предыдущие годы эта цифра была еще выше32. Конечно, детям нужно обеспечивать возможность расти в се-
30 См.: Комментарий к ст. 38 Конституции (автор — Л. Ю. Грудцына) // Конституция Российской Федерации. Доктринальный комментарий (постатейный).
31 См.: Иванушкина П. «Малышок» нашел семью // АиФ. 2014. № 42.
32 См.: Основные статистические данные по вопросам защиты прав и интересов детей (2009—2013). URL: http://www.rfdeti. ru/regions.
мейном окружении, но принимая во внимание прежде всего их интересы, а не стремление региональных властей отрапортовать о сокращении детских домов. А ситуации, приводящие к массовому возврату тысяч приемных детей обратно в интернатные учреждения, абсолютно недопустимы.
Государственная поддержка или зарплата родителей? Принципиально меньшие гарантии социального обеспечения «домашних» детей по сравнению с «казенными» свидетельствуют о том, что законодателем не учитывается серьезная трансформация семьи и ее функций. До сравнительно недавнего времени семья представляла собой хозяйственную единицу, нуждающуюся для полноценного функционирования в наличии и притоке рабочих рук, в постоянном воспроизводстве поколений. Дети с ранних лет включались в бытовую, а затем и производственную деятельность, а совпадение места работы и проживания позволяло разновозрастным членам семьи гибко сочетать и распределять выполнение всех жизненно необходимых функций. На смену семье как главной производительной единице в экономике (представленной сельским хозяйством и простыми ремеслами) и основному источнику средств для существования своих нетрудоспособных членов пришло крупное промышленное производство. В результате произошли коренные изменения в жизнедеятельности населения: трансформация большой семьи в малую (нук-леарную), массовое перемещение населения в города, что предопределило высокую материальную зависимость наемных работников от условий найма их работодателями и прежде всего от уровня заработной платы33. Работа вне дома (особенно женщин) остро ставит проблему сочетания во времени и пространстве оплачиваемого
33 См.: Роик В. Д. Экономика, финансы и
право социального обеспечения. Институ-
ты и страховые механизмы. М., 2014. С. 13.
и домашнего труда, вызывает конкуренцию и дисгармонию между тем и другим. Развитие капиталистического производства и наемного труда повлекло за собой социальное страхование наемных работников и их семей. Фактически первоначально речь шла о работниках-мужчинах — главах семей и кормильцах жен и детей. Это хорошо видно, например, по международным актам, касающимся стандартов социального обеспечения (Конвенции МОТ № 102 1952 г. и № 128 1965 г.). К типичным получателям социальных и пенсионных выплат они относят: при болезни, инвалидности и безработице — мужчину с женой и двумя детьми, при наступлении старости — мужчину с женой в пенсионном возрасте, при потере кормильца — вдову с двумя детьми. Применительно к рассматриваемым нами вопросам это означает, что в типичных обстоятельствах в капиталистическом производстве работает по найму именно мужчина, заработок которого позволял содержать по крайней мере двоих детей и неработающую жену. Поэтому и социальное страхование, и социальное обеспечение при невозможности продолжать работу и содержать семью предназначались не только для самого работника, но и для его иждивенцев. Отсюда логически сформировавшееся понятие «человек (т. е. работник, мужчина) и его семья». Вовлечение женщин и детей в общественное производство исказило и понизило роль оплаты труда в содержании семьи.
При сохранении в обозримом будущем института семьи немаловажное (решающее) значение для детей, как и сегодня, будут иметь их содержание и воспитание родителями за счет личных трудовых доходов. Но коль скоро источником дохода подавляющего большинства населения является оплачиваемая работа по найму, возможность и необходимость нормального содержания детей требуют определенного уровня заработной платы родителей.
В России, как пишет В. Д. Роик, при смене типа общественного устройства произошло снижение социальных гарантий и затрат на социальную поддержку населения из централизованных государственных источников. Это требовало повышения денежных доходов работников, в первую очередь заработной платы, с учетом необходимости расходов на жилье, на платные медицинские и другие услуги, которые отсутствовали в условиях социалистической экономики. Уровень же средних затрат на рабочую силу по сравнению с развитыми странами остается низким. Даже с учетом меньшей производительности труда в России (в два-три раза) разрыв в его оплате составляет три—пять раз. В итоге заработная плата в конкретных российских условиях не обеспечивает даже простого воспроизводства в стране рабочей силы. В лучшем случае семья может позволить себе воспитание только одного ребенка34. Россияне, реализуя свою потребность в детях, фактически загоняют себя в нищету. Так, доход супругов-инженеров челябинского завода — около 50 тыс. руб. Из них 10 тыс. уходит на репетитора для сына-школьника и частный детский сад для дочери (в обычном мест нет). Они экономят на продуктах, одежду не покупают (перешивают у знакомой портнихи), отпуск проводят дома — поехать куда-то не на что35. А ведь это самая обычная (типичная) семья квалифицированных и востребованных работников, бедственное положение которой обусловлено наличием в ней всего двоих детей.
Приведем другой пример. Зарплата учительницы К. (Ставропольский край) — 13—15 тыс. руб., мужа — 17 тыс., дочь — школьница. Основная еда — картошка и макароны, муж ест мясо раз в месяц, фрукты бывают, если угостят знакомые са-
34 См.: Роик В. Д. Указ. соч.
35 См.: Васильченко Е. Заработали — проели // АиФ. 2014. № 41.
доводы36. Росстат определяет черту бедности в 7915 руб. среднемесячного душевого дохода. По его данным, за этой чертой живут 41,4% работающих россиян, 27,3% детей до 16 лет. По мнению же социологов, человек относится к бедным даже при среднедушевом доходе, в 1,5—2 раза превышающем прожиточный минимум. Бедняком можно назвать каждого третьего жителя России37. Как пишет И. Стариков, средняя российская семья в 2013 г. потратила на продовольственную корзину порядка 35% своего семейного бюджета, а к концу 2014 г., по его прогнозам, будет тратить 40—42%. Это очень много: в США, например, данный показатель составляет 9%, в Европе — 11—13%38.
При этом в нашей стране не выполняется международное требование, закрепленное как принцип правового регулирования трудовых отношений и в ст. 2 ТК РФ об обеспечении права каждого работника на выплату справедливой заработной платы, обеспечивающей достойное человека существование для него самого и его семьи. Как отмечает А. Н. Головистикова, Конвенцией МОТ № 131 «Об установлении минимальной заработной платы с особым учетом развивающихся стран» 1970 г. предусмотрена защита от неоправданно низкой заработной платы: при определении уровня минимальной заработной платы учитываются потребности трудящихся и их семей, а также экономические соображения, в том числе требования экономического развития и поддержания высокого уровня занятости39. Хотя Конвенция Россией не ратифи-
36 См.: Кузнецова Т. «Новые бедные» // АиФ. 2014. № 42.
37 Там же.
38 См.: Стариков И. К концу года средняя семья будет тратить на еду 40—42% доходов // Новая газета. 2014. 18 авг.
39 См.: Комментарий к ст. 37 Конституции (автор — А. Н. Головистикова) // Конституция Российской Федерации. Доктринальный комментарий (постатейный).
цирована, это не означает, что ее положения, равно как положения одноименной Рекомендации МОТ от 22 июня 1970 г. № 135, не могут или не должны учитываться в России. Автор совершенно обоснованно отмечает: если оплата труда устанавливается, как до сих пор в России, ниже прожиточного минимума работника, он из-за отсутствия иных средств к существованию вынужден искать еще хотя бы одну работу либо добывать средства к существованию преступным путем. Такая ситуация не только ведет к деградации личности, противоестественная экономически, низкая оплата труда влечет разрушительное воздействие на производство и обмен, деградацию национальной экономики, личности и общества40.
При отсутствии у значительного числа российских работников реальной возможности нормально содержать детей за счет собственных трудовых доходов возникает вопрос, насколько обоснованно Конституция РФ и отраслевое законодательство возлагают основную ответственность за заботу о детях, включая их содержание, на родителей.
Таким образом, уровень оплаты труда имеет прямое отношение к благосостоянию не только работников, но и их детей, т. е. подавляющего большинства населения. Но эта проблема выходит далеко за рамки интересов тех и других и напрямую отражается на экономическом развитии страны. Она самым непосредственным образом сказывается и на социальном обеспечении, которое не предназначено для восполнения низкой оплаты труда и оказывается недостаточным для удовлетворения насущных потребностей детей. Невысокая оплата труда, кроме того, влечет за собой небольшие страховые взносы на обязательное социальное страхование и невысокие страховые выплаты. С позиции
40 См.: Комментарий к ст. 37 Конституции (автор — А. Н. Головистикова).
науки права социального обеспечения представляется очевидным, что государство обязано требовать от работодателей (в том числе от себя как работодателя «бюджетников») оплаты труда, достаточной для содержания детей, и в то же время предоставлять каждому ребенку достойное социальное обеспечение, соответствующее по крайней мере минимальным стандартам для удовлетворения его материальных потребностей. Однако, несмотря на абсолютную очевидность проблемы оплаты труда, ее решение в обозримой перспективе не просматривается. Ответственность за сложившееся положение, противоречащее Конституции, несет не кто иной, как государство, нарушающее свои международные обязательства в отношении прав человека.
Анализ конституционных норм и отраслевого законодательства не дает ответа на вопросы, каково оптимальное соотношение ответственности за удовлетворение материальных потребностей детей между обществом и семьей и от кого в итоге должно зависеть их надлежащее содержание и воспитание. Может ли воспроизводство российского населения проходить стихийно — по законам природы с выживанием наиболее жизнеспособных детей? Если принцип социального государства реализован пока на четверть, означает ли это, что дети вправе рассчитывать лишь на четвертую часть удовлетворения их жизненных потребностей? Неясно также, за счет каких источников наиболее рационально осуществлять содержание и воспитание детей: трудовых доходов родителей, фондов социального страхования, социальной помощи, благотворительности, каких-либо еще? Конституция не дает конкретных ответов и на эти вопросы. Каждая же отраслевая юридическая наука занимается исследованием внутриотраслевых проблем. В итоге межотраслевые, статусные проблемы прав человека «провисают», а дети оста-
ются крайними. Само их рождение для многих россиян остается недоступным.
Уровень социального обеспечения. Конституционные гарантии социального обеспечения требуют определенного его уровня. Полагающиеся или предоставляемые блага должны соотноситься со средствами, необходимыми для удовлетворения жизненных потребностей лиц, которым оно гарантируется. «Право на социальное обеспечение мертво, если оно не гарантирует достойную жизнь человека»41. Поэтому многие авторы обоснованно критикуют Конституцию за отсутствие в ней стандартов социального обеспечения, каких-либо критериев его уровня. Между тем есть основания полагать, что это сделано сознательно. Очевидна преемственность между ст. 26 Декларации прав и свобод человека и гражданина42 и ст. 39 Конституции. Однако в Конституцию не вошло принципиально важное положение названной статьи Декларации о том, что пенсии, пособия и другие виды социальной помощи должны обеспечивать уровень жизни не ниже установленного законом прожиточного минимума. Отсутствие данного положения в Конституции негативно отражается на фактически сложившейся ситуации в сфере социального обес-
печения43.
Как отмечал Уполномоченный по правам человека в России В. П. Лукин в докладе за 2004 г., одной из основных проблем, порождающих массовые нарушения прав детей, является проблема бедности. Увеличивается число детей, не имеющих возможности получить должное образование, полноценный отдых, ра-
41 Кобзева С. И. Указ. соч. С. 71.
42 Утв. постановлением Верховного Совета РСФСР от 22 ноября 1991 г. № 1920-1.
43 См.: Гусева Т. С. К вопросу о необходи-
мости государственных стандартов в обла-
сти социального обеспечения // Социальное
и пенсионное право. 2007. № 1.
зумный досуг. Содержание и воспитание детей для многих семей превращается в непосильное бремя. Все больше детей занимается бродяжничеством и попрошайничеством, вовлекается в наркобизнес. Многие неграмотные дети оказываются за пределами школы. Тревогу вызывает общее состояние здоровья детей. Неотложных мер требуют проблемы детей-инвалидов. В докладе подчеркивалось, что для реального осуществления прав и законных интересов ребенка необходимо совершенствовать механизмы, обеспечивающие их защиту, развивать законодательство в этой области, на деле, а не на словах сделать заботу о будущем нации приоритетной для общества и го-сударства44. Сегодня этот текст звучит не менее актуально, чем десять лет назад.
Поскольку отношения в сфере социального обеспечения являются распределительными, их часто относят к социально-экономическим. Очевидно, что качество и уровень социального обеспечения напрямую зависят от зрелости и развитости экономики, величины ВВП, собираемых налогов, страховых взносов и иных доходов государства и общества. Важно и то, как четко Конституция определяет роль государства в развитии не только социальной сферы, но и экономики, особенно в связи с переориентацией страны с социалистического на капиталистический путь развития. По мнению С. Д. Валентея, общество и, главное, его интеллектуальная элита оказались готовыми принять любую антитезу формуле «рынок (частная собственность) ^ антирынок (общенародная собственность)», предложенной в 1917 г. Такой антитезой выступила формула «антирынок ^ рынок». Ученый приходит к выводу, что в России многие ошибки сегодняшнего дня порождены исторической ориентацией на простые решения, что экономика
44 См.: Российская газета. 2005. 31 мая.
России невосприимчива к инновационному пути развития, а без инновационного рывка она отстанет от развитых стран навсегда45. Таким образом, уровень реализации социальных прав оказывается заложником неэффективного управления экономикой.
На юридические проблемы экономики обращает внимание В. Д. Ма-заев, отмечая, что в российской Конституции провозглашение общей модели рыночной экономики прежде всего решало задачу отрицания старой социалистической модели. При этом конституционный образ экономики не был наполнен современным содержанием. В тексте Конституции частная собственность не имеет социального обременения, отсутствуют какие-либо значительные элементы регулирования экономики с учетом социальной природы государства (государственное планирование, принципы и способы распределения национальных богатств), не установлены прямые ограничения в использовании важнейших объектов собственности, которые традиционно относятся к национальному богатству (земля, природные ископаемые, уникальные исторические и культурные ценности и др.), в том числе такие, как социальная ответственность частной собственности, усиление роли государства в социально ориентированной экономике. Как указывает Т. Я. Хабриева, такие принципиальные вопросы, как социальная справедливость, социальное партнерство, принципы распределения общественного продукта, планирования и прогнозирования экономического развития, еще ждут своего конституционного решения и точных формулировок46.
45 См.: Инновационный путь развития для новой России / отв. ред. В. П. Горегляд. М., 2005. С. 14—24 (автор — С. Д. Валентей).
46 См.: Конституция Российской Федерации. От образа будущего к реальности... С. 43 (автор — Т. Я. Хабриева).
Ю. А. Дмитриев отмечает, что в нашей стране сложилась парадоксальная ситуация: рыночная экономика (ст. 8, 9, 34—36 Конституции) и социальное государство существуют независимо друг от друга, в то время как это должно быть единое целое, связанное гибкой системой налогообложения. Решением данной проблемы на конституционном уровне было бы внесение в текст Основного закона дополнительной главы «Гражданское общество», увязывающей в единое целое все перечисленные выше отно-шения47. Несомненно, что развитое гражданское общество способствовало бы решению многих проблем семей с детьми за счет их собственных внутренних ресурсов. Сегодня же родители решают эти проблемы в одиночку. Так, учитель К. Шукто-мов, посчитав, что на приобретение собственного жилья в городе копить необходимо не менее 20 лет, переехал на работу в село (Коми), в котором нет даже электричества. Семья с тремя детьми живет в построенной им землянке, свет обеспечивают солнечные батареи. Уже закуплен брус для большого дома, начинается строительство ветряка для получения электроэнергии. К. Шук-томов уверен, что скоро не останется пустых деревень. Люди поймут, что земля отлично кормит тех, кто ее любит48.
Россия в силу исторической преемственности и в соответствии с конституционными требованиями в интересах будущих поколений, сохранения страны и сбережения народа может и должна быть подлинно социальным государством. Она располагает для этого всеми необходимыми возможностями. Очевидная слабость Конституции состоит в
47 См.: Конституция Российской Федерации. Доктринальный комментарий / рук. авт. кол. Ю. А. Дмитриев; науч. ред. Ю. И. Скуратов.
48 См.: Романова П. Дом учителя // АиФ. 2011. № 38.
недостаточном урегулировании во- печения необходимых социальных
просов развития экономики и граж- гарантий для каждого российско-
данского общества, что сказывается го ребенка49. и на социальной проблематике. Но
отсутствие необходимых положе- 49 О конкретных предложениях по раз-ний в Основном законе, в том числе витию законодательства см.: Азарова Е. Г. относительно уровня социального Социальное обеспечение и правовая защи-
обеспечения, не является непреодо- та детей // Журнал российского права. 2013.
лимым препятствием для поступа- № 3; Она же. Многодетная семья и пробле-тельного социально-экономического мы ее социального обеспечения // Журнал
развития страны и правового обес- российского права. 2014. № 3.
Библиографический список
Азарова Е. Г. Многодетная семья и проблемы ее социального обеспечения // Журнал российского права. 2014. № 3.
Азарова Е. Г. Социальное обеспечение детей: теоретические подходы: монография. М., 2012.
Азарова Е. Г. Социальное обеспечение и правовая защита детей // Журнал российского права. 2013. № 3.
Арановский К. В., Князев С. Д., Хохлов Е. Б. О правах человека и социальных правах // Сравнительное конституционное обозрение. 2012. № 4.
Бондарь Н. С. Конституционное правосудие — универсальный институт разрешения социальных противоречий современного общества // Конституционное правосудие. Ереван, 2007. Вып. 1.
Варламова Н. В. Типология правопонимания и современные тенденции развития теории права. М., 2010.
Васильченко Е. Заработали — проели // АиФ. 2014. № 41.
Гусева Т. С. К вопросу о необходимости государственных стандартов в области социального обеспечения // Социальное и пенсионное право. 2007. № 1.
Денисова М. Россия может потерять треть населения. URL: http://www.opec.ru/1622698. html.
Иванушкина П. «Малышок» нашел семью // АиФ. 2014. № 42.
Инновационный путь развития для новой России / отв. ред. В. П. Горегляд. М., 2005.
Кобзева С. И. Источники права социального обеспечения России: монография. М., 2009.
Комментарий к Конституции Российской Федерации (постатейный). 2-е изд. / под ред. В. Д. Зорькина. М., 2011.
Конституция Российской Федерации. Доктринальный комментарий (постатейный). 2-е изд. / рук. авт. кол. Ю. А. Дмитриев; науч. ред. Ю. И. Скуратов. М., 2013.
Конституция Российской Федерации. От образа будущего к реальности (к 20-летию Основного Закона России): монография / под ред. Т. Я. Хабриевой. М., 2013.
Кузнецова Т. «Новые бедные» // АиФ. 2014. № 42.
Мартышин О. В. Идея социального государства и ее противники // Государство и право. 2011. № 12.
Основные статистические данные по вопросам защиты прав и интересов детей (2009— 2013). URL: http://www.rfdeti.ru/regions.
Перелесин О. Политика и экономика. Спецпроект. URL: http://istina.msu.ru/media/ publications/articles/5dc/43c/3405552/Pravoved.pdf.
Роик В. Д. Экономика, финансы и право социального обеспечения. Институты и страховые механизмы. М., 2014.
Романова П. Дом учителя // АиФ. 2014. № 38.
Селиверстова И. России грозит вымирание // МК. 2014. 24 июля.
Стариков И. К концу года средняя семья будет тратить на еду 40—42% доходов // Новая газета. 2014. 18 авг.
