CC BY
4конституционное судопроизводство в российской федерации: допустима ли «импровизация»?
ГАЛУЗО Василий Николаевич,
кандидат юридических наук, старший научный сотрудник НИИ образования и науки. E-mail: [email protected];
КАНАФИН Наиль Ахметович,
доцент кафедры экономики культуры Московского государственного института культуры. E-mail: [email protected]
Краткая аннотация: В статье обращено внимание на недопустимость произвольного расширения компетенции Конституционного Суда РФ, не позволяющей данному государственному судебному органу специальной юрисдикции обеспечивать доктрину «сила права» в Российской Федерации.
Abstract: The article drew attention to the inadmissibility of arbitrary extension, the competence of the constitutional Court of the Russian Federation, not allowing the public authority to provide the doctrine of the «force of law» in the Russian Federation.
Ключевые слова: Российская Федерация, правоохранительный орган, Конституционный Суд РФ, Европейский Суд по правам человека, законодательство, Конституция РФ, международный договор, федеральный конституционный закон РФ, федеральный закон РФ, Налоговый кодекс РФ, постановление Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 г., решения Конституционного Суда РФ, постановление Конституционного Суда РФ, постановление Конституционного Суда РФ № 1-П от 19 января 2017 г., конституционное судопроизводство, «конституционное правосудие».
Keywords: The Russian Federation, the law on the constitutional Court of the Russian Federation, the European Court of human rights, legislation, Constitution, international Treaty, Federal constitutional law of the Russian Federation, Federal law of the Russian Federation, Tax code of the Russian Federation, judgment of the European Court of human rights of 31 July 2014, decisions of the constitutional Court of the Russian Federation, decision of the constitutional Court of the Russian Federation, decision of the constitutional Court of the Russian Federation No. 1-P dated January 19, 2017, the constitutional proceedings, «the constitutional justice».
Поводом к подготовке данной статьи послужило по-
дарственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, договоров между органами государственной власти субъектов Российской Федерации; г) не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации; 2) разрешает споры о компетенции: а) между федеральными органами государственной власти; б) между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации; в) между высшими государственными органами субъектов Российской Федерации; 3) по жалобам на нарушение конституционных прав и свобод граждан проверяет конституционность закона, примененного в конкретном деле; 31) по запросам судов проверяет конституционность закона, подлежащего применению соответствующим судом в конкретном деле; 32) по запросам федерального органа исполнительной власти, наделенного компетенцией в сфере обеспечения деятельности по защите интересов Российской Федерации при рассмотрении в межгосударственном органе по защите прав и свобод человека жалоб, поданных против Российской Федерации на основании международного договора Российской Федерации, разрешает вопрос о возможности исполнения решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека; 4) дает толкование Конституции Российской Федерации; 5) дает заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента Российской Федерации в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления; 51) проверяет на соответствие Конституции Российской Федерации вопрос, выносимый на референдум Российской Федерации в соответствии с федеральным конституционным законом, регулирующим проведение референдума Российской
становление Конституционного Суда РФ (КС РФ) № 1-П от 19 января 2017 г.[1], которое иначе как «прецедентное» и не назовешь. Первоначально о статусе и компетенции Конституционного Суда РФ[2]. Таковые регламентированы в Федеральном конституционном законе РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 12 июля 1994 г.[3]
В соответствии со ст. 1 Федерального конституцион-
ного закона РФ от 12 июля 1994 г. «Конституционный Суд Российской Федерации - судебный орган конституционного контроля, самостоятельно и независимо осуществляющий судебную власть посредством конституционного судопроизводства». В ст. 3 этого же нормативного правового акта несовершенным способом представлен фактически неисчерпывающий перечень «полномочий» Конституционного Суда РФ: «В целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции Российской Федерации на всей территории Российской Федерации Конституционный Суд Российской Федерации: 1) разрешает дела о соответствии Конституции Российской Федерации: а) федеральных законов, нормативных актов Президента Российской Федерации, Совета Федерации, Государственной Думы, Правительства Российской Федерации; б) конституций республик, уставов, а также законов и иных нормативных актов субъектов Российской Федерации, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти Российской Федерации и совместному ведению органов государственной власти Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации; в) договоров между органами госу-
Федерации; 6) выступает с законодательной инициативой по вопросам своего ведения; 7) осуществляет иные полномочия, предоставляемые ему Конституцией Российской Федерации, Федеративным договором и федеральными конституционными законами; может также пользоваться правами, предоставляемыми ему заключенными в соответствии со ст. 11 Конституции Российской Федерации договорами о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти субъектов Российской Федерации, если эти права не противоречат его юридической природе и предназначению в качестве судебного органа конституционного контроля. Компетенция Конституционного Суда Российской Федерации, установленная настоящей статьей, может быть изменена не иначе как путем внесения изменений в настоящий Федеральный конституционный закон. Конституционный Суд Российской Федерации решает исключительно вопросы права. Конституционный Суд Российской Федерации при осуществлении конституционного судопроизводства воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств во всех случаях, когда это входит в компетенцию других судов или иных органов. По вопросам своей внутренней деятельности Конституционный Суд Российской Федерации принимает Регламент Конституционного Суда Российской Федерации».
Свои полномочия Конституционный Суд РФ реализует в порядке, урегулированном в Регламенте Конституционного Суда РФ с последующими многочисленными изменения-ми[4]. Поводом для принятия постановления Конституционного Суда РФ № 1-П от 19 января 2017 г. «явился запрос Министерства юстиции Российской Федерации. Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о возможности исполнения в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 г. по делу «ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС» против России».
Министерство юстиции РФ в соответствии с Указом Президента РФ «О структуре федеральных органов исполнительной власти» № 636 от 21 мая 2012 г.[5] включена в группу федеральных органов исполнительной власти, названной как «I. Федеральные министерства, федеральные службы и федеральные агентства, руководство деятельностью которых осуществляет Президент Российской Федерации, федеральные службы и федеральные агентства, подведомственные этим федеральным министерствам». Это означает, что Министр юстиции РФ назначается на должность и соответственно освобождается от должности непосредственно Президентом РФ. Ныне Министром юстиции РФ является А.В. Коновалов[6], к тому же обремененный и ученой степенью «кандидат юридических наук»[7].
Мотивировочная часть постановления Конституцион-
ного Суда РФ № 1-П от 19 января 2017 г. состоит из пунктов (151), некоторые положения из которых нами для объективности изложения далее будут процитированы.
Так, в п. 2 обнаруживаем следующую запись: «При разрешении конституционно-правовых коллизий, которые могут возникнуть в связи с толкованием Конвенции о защите прав человека и основных свобод как международного договора Российской Федерации, необходимо учитывать Венскую конвенцию о праве международных договоров, участником которой является Россия и которая, также будучи составной частью ее правовой системы, обеспечивает пределы действия международных договоров России в контексте верховенства и высшей юридической силы Конституции Российской Федерации». В данном случае Конституционным Судом РФ «изобретена» новая разновидность противоречия между нормативными правовыми актами («конституционно-правовая коллизия»). Противоречия могут быть разрешены по правилам конкуренции и коллизии[8]. Относительно же упомянутого выше международного договора[9] - Венской конвенцию о праве международных договоров от 23 мая 1969 г.[10] - речь должна вестись о допустимости использования правила конкуренции (нормативные правовые акты с разной юридической силой).
В том же п. 2 обнаруживаем еще одну и уже обобщающую противоречивую запись: «Таким образом, в силу ст. 4 (ч. 1 и 2), 15 (ч. 1 и 4), 16 и 79 Конституции Российской Федерации и основанных на них правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации постановление Европейского Суда по правам человека не может быть исполнено Россией в части возлагаемых на нее мер индивидуального и общего характера и в части присужденной компенсации, если толкование Конвенции о защите прав человека и основных свобод, на котором основано такое постановление, нарушает соответствующие положения Конституции Российской Федерации, относящиеся к правам и свободам человека и гражданина, а также к основам конституционного строя России». Вольность интерпретации Конституционным Судом РФ положений ч. 4 ст. 15 Конституции РФ от 12 декабря 1993 г.[11] очевидна.
В п. 41-6 (правда, в комментируемом решении КС РФ они поименованы как 4.1, 4.2 и т.д.) Конституционный Суд РФ фактически исследует обстоятельства дела посредством толкования положений Налогового кодекса РФ (ч. 1 от 16 июля 1998 г.[12], введена в действие с 1 января 1999 г.[13]) («Что касается ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС», то выявление Конституционным Судом Российской Федерации конституционно-правового смысла ст. 113 Налогового кодекса Российской Федерации не повлекло пересмотра вынесенных в отношении компании окончательных вступивших в законную силу судебных актов и, соответственно, не затронуло данный аспект гарантий правовой определенности» - п. 42; «В российской судебной системе толкова-
ние закона высшими судебными органами также призвано оказывать существенное воздействие на формирование судебной практики, в том числе по налоговым спорам» - п. 43; «ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС», как следует из вынесенных в отношении него судебных актов, используя изощренные незаконные схемы, проявило себя в качестве злостного неплательщика налогов и прекратило свое существование, оставив серьезную непогашенную задолженность. Деятельность компании, с учетом занимаемого ею места в экономике страны - даже если оставить вне правового анализа вопрос о справедливости способов формирования активов компании в стратегически важной и одной из наиболее доходных отраслей российской экономики, благодаря которым она вошла в число крупнейших хозяйствующих субъектов (и, соответственно, крупнейших потенциальных налогоплательщиков) в России, - имела праворазрушаю-щий эффект, препятствуя стабилизации конституционно-правового режима и публичного правопорядка. Не отрицал наличия в деятельности компании масштабных схем уклонения от уплаты налогов и Европейский Суд по правам человека, принимая постановление от 20 сентября 2011 года» - п. 45) и Федерального закона РФ «Об исполнительном производстве» от 14 сентября 2007 г.[14] («Уклонение ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС» от уплаты налогов в таком беспрецедентном масштабе непосредственно угрожало принципам правового, демократического и социального государства, что обязывало правоприменителя принимать в рамках исполнительного производства как можно более эффективные меры, с тем чтобы противодействовать недобросовестному поведению налогоплательщиков» - п. 52; «... Министерство юстиции Российской Федерации полагает, что условие, дающее право на обращение в соответствии с Конституцией Российской Федерации и Конвенцией о защите прав человека и основных свобод в Европейский Суд по правам человека, компанией соблюдено не было, а значит, Европейский Суд по правам человека не должен был рассматривать вопрос о соразмерности примененного в отношении нее исполнительского сбора» - п. 6). Подобное толкование выходит за пределы «компетенции» Конституционного Суда РФ, хотя бы потому, что вступает в противоречие с уже выше цитировавшимся положением ст. 3 Федерального конституционного закона РФ от 12 июля 1994 г. («Конституционный Суд Российской Федерации решает исключительно вопросы права») (выделено нами - Авт.).
Нельзя не обратить внимания и на запись в пункте 45: «(имевшее в своем распоряжении высокопрофессиональных юристов)». А что мешает быть таковыми и судьям Конституционного Суда РФ[15], в том числе и его председателю[16].
В п. 6 обнаруживаем запись, фактически подтверждающую некомпетентность Конституционного Суда РФ: «Однако Конституционный Суд Российской Федерации полагает возможным воздержаться от рассмотрения этих и других про-
цессуальных аспектов дела «ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС» против России», на которые обращало внимание Министерство юстиции Российской Федерации, - иное означало бы оценку постановления Европейского Суда по правам человека с точки зрения обоснованности примененных при его принятии процедурных правил и вынесенных на их основе процессуальных решений».
Резолютивная часть постановления Конституционного Суда РФ № 1-П от 19 января 2017 г. состоит из трех пунктов (1-3). Конституционный Суд РФ безосновательно признал «невозможным исполнение в соответствии с Конституцией Российской Федерации, ее ст. 57 во взаимосвязи со статьями 15 (ч. 1, 2 и 4), 17 (ч. 3), 19 (ч. 1 и 2), 55 (ч. 2 и 3) и 79, постановления Европейского Суда по правам человека от 31 июля 2014 г. по делу «ОАО «Нефтяная компания «ЮКОС» против России», вынесенного на основании статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод в ее истолковании Европейским Судом по правам человека, согласно которому вследствие нарушения Россией статьи 1 Протокола № 1 к Конвенции - в части ретроактивного применения в отношении компании-заявительницы штрафных санкций за 2000 и 2001 гг. и исполнительского сбора по этим санкциям, а также в части исполнительного производства, в ходе которого с компании-заявительницы был взыскан непропорциональный по своему характеру исполнительский сбор в размере семи процентов от общей суммы ее задолженности по уплате налогов, пеней и штрафов, - компании-заявительнице был причинен материальный ущерб на общую сумму, включая компенсацию инфляционных потерь, в 1 866 104 634 (один миллиард восемьсот шестьдесят шесть миллионов сто четыре тысячи шестьсот тридцать четыре) евро, которую Россия должна выплатить акционерам данной компании, их правопреемникам и наследникам» (п. 1).
В справочно-правовой системе «Консультант Плюс» обнаруживаем два «особых мнения», приобщенных к постановлению Конституционного Суда РФ № 1-П от 19 января 2017 г. (В.Г. Ярославцев и К.В. Арановский). Однако, ввиду того, что деятельность АО «Консультант Плюс» не влечет правовых последствий, оставляем два «особых мнения» судей Конституционного Суда РФ без комментариев.
По существу аналогично по содержанию постановление Конституционного Суда РФ «По делу о разрешении вопроса о возможности исполнения в соответствии с Конституцией Российской Федерации постановления Европейского Суда по правам человека от 4 июля 2013 г. по делу «Анчугов и Гладков против России» в связи с запросом Министерства юстиции Российской Федерации» № 12-П от 19 апреля 2016 г.[17]
Конституционный Суд РФ свою деятельность осуществляет посредством конституционного судопроизводства. Конституционное судопроизводство первоначально бы-
ло включено в исчерпывающий перечень видов судопроиз-водств, предусмотренный в ч. 2 ст. 118 Конституции РФ от 12 декабря 1993 г.[18]
Проведенный нами анализ юридической литературы и положений ряда нормативных правовых актов позволил высказать суждение о недопустимости отождествления конституционного судопроизводства и конституционного правосудия. Более того, использование термина «конституционное правосудие», ввиду его бессодержательности, является ошибочным, а потому недопустимым. Конституционный Суд РФ, как впрочем, и конституционные (уставные) суды отдельных субъектов Российской Федерации (каковые в этих субъектах Российской Федерации учреждены)[19], ввиду своей исключительной компетенции, не осуществляют правосудие[20].
Таким образом, Конституционный Суд РФ фактически может признать любое решение Европейского Суда по правам человека (ЕСПЧ) не действующим на территории Российской Федерации, причем по инициативе заинтересованного государственного органа, общественной организации, общественного объединения и др. При этом, некоторые политические партии и их руководители[21], ввиду их предсказуемости, постоянно будут «инициировать» подобное «конституционное
ционным Судом РФ постановления № 1-П от 19 января 2017 г. может быть определена как очередная «импровизация» государственным судебным органом специальной юрисдикции.
Изложенное позволяет нам высказать несколько суждений. Во-первых, конституционное судопроизводство является исключительным видом деятельности Конституционного Суда РФ. Во-вторых, суть конституционного судопроизводства состоит в установлении соответствия Конституции РФ иных нормативных правовых актов. В-третьих, конституционное судопроизводство недопустимо отождествлять с конституционным правосудием. В-четвертых, в постановлении Конституционного Суда РФ № 1 -П от 19 января 2017 г. допущена подмена конституционного судопроизводства конституционным правосудием, в особенности относительно общественных отношений в сфере налогообложения в Российской Федерации. В-пятых, нуждается в корректировке Федеральный конституционный закон РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации» от 12 июля 1994 г.: в частности в ст. 3 необходимо закрепить исчерпывающий перечень полномочий этого государственного судебного органа специальной юрисдикции. В-шестых, результаты деятельности Конституционного Суда РФ, в том числе и посредством принятия им же постановления № 1-П от 19 января 2017 г., не позволяют утверждать о
судопроизводство». Именно в этой связи принятие Конститу- действенности доктрины «сила права» в Российской Федерации.
Библиография:
1. РГ. 2017. 3 февраля. С. 14-15.
2. Галузо В.Н. Теория правоохраны - новое направление в юридической науке? // Закон и право. 2009. № 12. С. 15-16; он же: Теория правоохраны в Российской Федерации: pro et contra // Государство и право. 2012. № 11. С. 110-113; Правоохранительные органы: Учебник для студентов вузов. 10-е изд., перераб. и доп. / Под ред. И.И. Сыдорука, А.В. Ендольцевой, О.Д. Жука. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2016. С. 61-71.
3. СЗ РФ. 1994. № 13. Ст. 1447; ...; 2017. № 1 (часть I). Ст. 2.
4. В официальных источниках не публиковался. Правда, необходимо указать о двух неофициальных опубликованиях данного нормативного правового акта с неопределенным местом в системе нормативных правовых актов РФ (Вестник КС РФ. 2011. № 1. С. 3-36; 2016. № 4. С. 3-37).
5. СЗ РФ. 2012. № 22. Ст. 2754; 2017. № 15 (часть I). Ст. 2161.
6. О Министре юстиции Российской Федерации: Указ Президента РФ № 649 от 21.05.2012 г. // СЗ РФ. 2012. № 22. Ст. 2773.
7. Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве: Автореферат дисс. ... канд. юрид. наук. С.-Пб., 1999.
8. Якупов Р.Х. Правоприменение в уголовном процессе России (юридические проблемы): Монография. М.: МВШМ МВД РФ, 1993; он же: Правоприменение в уголовном процессе России (юридические проблемы): Автореферат дисс. ... докт. юрид. наук. М.: ЮИ МВД РФ, 1993.
9. О международных договорах Российской Федерации: ФЗ РФ от 16.06.1995 г. // СЗ РФ. 1995. № 29. Ст. 2757; 2007. № 49. Ст. 6079; 2012. № 53 (часть I). Ст. 7579; 2014. № 11. Ст. 1094.
10. Ведомости ВС СССР. 1986. № 37. Ст. 772.
11. СЗ РФ 2014. № 31. Ст. 4398. О проблеме неоднократности опубликования Конституции РФ в официальных источниках опубликования подробнее см.: Галузо В.Н. Возможно ли обеспечение единообразного исполнения законодательства при отсутствии его систематизации? // Государство и право. 2014. № 11. С. 98-102.
12. СЗ РФ. 1998. № 31. Ст. 3824; 2017. № 1 (часть I). Ст. 16.
13. О введении в действие Части первой Налогового кодекса Российской Федерации: ФЗ РФ от 16.07.1998 г. // СЗ РФ. 1998. № 31. Ст. 3825.
14. СЗ РФ. 2007. № 41. Ст. 4849; .; 2017. № 1 (часть I). Ст. 33.
15. В невысоком уровне компетентности судей КС РФ автору пришлось убедиться при обращении с жалобой в КС РФ, по результатам чего принято определение КС РС № 192-О от 27.05.2004 г. (в официальных источниках не публиковалось).
16. Зорькин В.Д. Позитивистская теория права в России (историко-критическое исследование): Автореферат дисс. ... докт. юрид. наук. М., 1978.
17. СЗ РФ. 2016. № 17. Ст. 2480.
18. РГ. 1993. 25 декабря.
19. Закон Республики Карелия «О Конституционном Суде Республики Карелия» от 17.06.2004 г. // СЗ РК. 2004. № 7; 2016. № 4. Ст. 703.
20. Доказывание в уголовном процессе Российской Федерации (теория и правоприменительная практика): Монография. 2-е изд., испр. и доп. / Под ред. В.Н. Галузо. М.: ТЕИС, 2014. С. 127-132; Галузо В.Н. «Конституционное судопроизводство» или «конституционное правосудие» в Российской Федерации: проблема соотношения терминов / Актуальные проблемы современной науки. Секция «Право и правоприменение»: Сборник материалов международной научно-практической конференции, 8 мая 2015 г. / Науч. ред. С.Л. Никонович. Тамбов: Изд-во Першина Р.В., 2015. С. 27-32; Доказывание в уголовном, гражданском, арбитражном и административном процессах Российской Федерации (теория и правоприменительная практика) / Под ред. В.Н. Галузо. 3-е изд., испр. и доп. М.: ТЕИС, 2016. С. 22-29.
21. Примером может послужить «Политическая партия ЛДПР - Либерально-демократическая партия России» и ее бессменный руководитель - В.В. Жириновский (Указ Президента РФ «О присвоении почетного звания «Заслуженный юрист Российской Федерации» Жириновскому В.В.» № 2106 от 29.12.2000 г. // СЗ РФ. 2001. № 1 (ч. II). Ст. 103; Указ Президента РФ «О награждении орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени Жириновского В.В.» № 383 от 20.04.2006 г. // СЗ РФ. .2006. № 17 (ч. II). Ст. 1844; Указ Президента РФ «О награждении орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени Жириновского В.В.» № 607 от 08.05.2011 г. // СЗ РФ. 2011. № 19. Ст. 2752; Указ Президента РФ «О награждении орденом «За заслуги перед Отечеством» II степени Жириновского В.В.» № 187 от 18.04.2016 г. // СЗ РФ. 2016. № 17. Ст. 2393). К тому же упомянутое лицо значится и «ученым» (Жириновский В.В. Прошлое, настоящее и будущее русской нации (русский вопрос: социально-философский анализ): Дисс. в виде научного доклада на соиск. докт. философ. н. М., 1998).
