CC BY
258
КОНСТИТУЦИОННАЯ РЕФОРМА — СЛЕДСТВИЕ НЕУСТОЙЧИВОСТИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЫ ГРУЗИИ
Бека ЧЕДИЯ
доктор политологии, руководитель издательских проектов Тбилисской школы политических исследований (Тбилиси, Грузия)
В в е д
После обретения Грузией независимости прошло 20 лет, однако политическая система страны никак не может сформироваться. В Грузии до сих пор ищут модели политического управления и территориального обустройства; так и не разработана приемлемая для всех гибкая и эффективная избирательная система.
В Конституцию республики каждый год вносятся изменения и дополнения, которые не только не разрешают существующие политические проблемы, но и способствуют появлению новых.
е ни е
Г рузинские политики вот уже 20 лет спорят по поводу новых избирательных систем, внесения дополнений и изменений в статьи Конституции и называют это «процессом строительства государственности». Что касается граждан республики, то они совершенно заблудились во множестве выдвигаемых юридических формул и политических норм.
На самом деле все дискуссии политиков являются не чем иным, как перманентной борьбой за власть; это и есть главная причина неустойчивости политической системы Грузии.
Традиция грузинского конституционализма и поиск оптимальной формы правления
Идеи о необходимости ограничить полномочия исполнительной власти и усилить роль представительного органа зародились в Грузии еще до принятия «Великой хартии вольностей» в Англии. Во время правления царицы Тамары (XII в.) аристократы и простые граждане выдвинули идею о новом институте власти парламентского типа, состоящем из аристократов и влиятельных граждан. По замыслу тогдашнего оппозиционера К. Арслана, этот грузинский парламент включал два органа: «Дарбази», периодически созываемый и наделенный правом принимать решения, и «Карави», который должен был непрерывно функционировать между созывами «Дарбази». Исполнение решений возлагалось на монарха.
Однако осуществить эту идею не удалось; модель парламентской республики была внедрена в Грузии в 1918—1921 годах. Со дня объявления независимости политический процесс в Грузии развивался на фоне поисков оптимальной формы правления. Грузинское общество и его политическая элита уже давно стоят перед выбором между президен-
тской или парламентской республикой, и традиции грузинского конституционализма тесно переплетены с этой дилеммой.
Избранный в октябре 1990 года Верховный совет Грузии (в то время так назывался законодательный орган) внес множество изменений в еще действовавшую Конституцию Советской Социалистической Республики Грузия 1978 года. Одним из первых изменений было удаление из Конституции слов «Советская Социалистическая», а уже 14 ноября 1990 года был принят закон об «объявлении переходного периода в Республике Грузия».
9 апреля 1991 года Верховный совет утвердил Закон «О действии Конституции и законодательства Республики Грузия», согласно которому Конституционная комиссия должна была разработать новую Конституцию. В основу нового Основного закона государства должна была лечь Конституция, принятая 21 февраля 1921 года. Тогда же впервые в истории страны была введена должность президента.
Вскоре президентом был избран З. Гамсахурдиа, занимавший до этого пост Председателя Верховного совета Грузии. В республике долгое время шли дебаты по поводу того, имел ли он право называться первым президентом Грузии: по утверждению его противников, первым президентом был Н. Жордания, руководивший Грузией в 1918—1921 годах. Однако поста президента в собственном смысле слова в созданной тогда республике не было: согласно Конституции, принятой 21 февраля 1921 года, представительным органом страны являлся парламент, а высшим исполнительным органом власти — правительство республики с председателем, наделенным широкими полномочиями1; он избирался парламентом на один год, и одно и то же лицо на эту должность могло избираться подряд лишь дважды2. Поэтому спор тогда окончился в пользу З. Гамсахурдиа.
Оппоненты З. Гамсахурдиа, исходя из традиций парламентской республики 1918— 1921 годов, сразу же после введения института президентства потребовали его упразднения, как неприемлемого для Грузии: по их мнению, передача управления страной в руки одного лидера могла быть чревата узурпацией власти.
После свержения З. Гамсахурдиа (1992 г.) роль Конституции фактически выполнял «Закон о государственной власти»; в 1995 году был принят новый Основной закон страны, который сравнивали с американской моделью. В течение 15 лет (до «революции роз») в новую Конституцию были внесены 23 изменения и дополнения.
Начиная с 1999 года практически каждый год (за исключением 2007 г.) в Конституцию страны вносились новые поправки и дополнения; шесть из них приходятся на период правления Э. Шеварднадзе.
Согласно первым двум поправкам и дополнениям, внесенным в Основной закон 20 июля 1999 года, партиям, участвующим в парламентских выборах, для прохождения в парламент необходимо набрать не менее 7% голосов избирателей (вместо существовавшего до того 5%-го барьера)3.
Поначалу власти намеревались разработать совершенно новый Основной закон страны, но впоследствии ограничились лишь внесением поправок и дополнений в действующую Конституцию. Однако эти поправки в корне меняли политическую систему и годами сложившуюся форму правления в стране. С ноября 2003-го до 2010 года в Конституцию было внесено 17 изменений и дополнений. Первые из них вступили в силу с 6 января 2004 года. Последние, самые масштабные, датируются 15 октября 2010 года.
Для разнообразия в Конституцию были внесены дополнения и по защите трудовых прав; было также записано, что «государство способствует физическому воспитанию подростков и молодежи». Согласно новым поправкам, государство заботится об экологии; особо
1 См.: Конституция Республики Грузия 1921 года. Ст. 70.
2 См.: Там же. Ст. 67.
3 См.: Конституция Грузии 1995 года. Ст. 50, пункт 2. По поправкам от 1999 года.
отмечалось, что оно «обязуется осведомлять граждан о состоянии окружающей среды». Примечательно, что множество статей и пунктов новых поправок, носящих революционный характер и касающихся политической сферы, не смогут вступить в силу до 2013 года.
Политический истеблишмент Грузии считает идеальной формой правления общеевропейскую модель парламентской республики. Однако после восстановления независимости формой правления оставалась президентская республика, хотя в результате неоднократных переделок Конституции полномочия главы исполнительной власти постоянно менялись.
Конституция 1995 года была разработана в классических традициях разграничения полномочий между ветвями власти, однако фактически она укрепила форму президентского правления (несмотря на то что исполнительная власть была распределена между президентом и правительством).
До принятия этой Конституции шли острые дебаты о возможности внедрения коллективной формы правления, но сторонники Э. Шеварднадзе, утверждавшие, что без сильной президентской власти такая страна, как Грузия, не сможет существовать, одержали верх над оппонентами. Тезис о необходимости «сильной руки» был в то время весьма популярен.
Грядущие роковые выборы и новый пост: «английская королева»
Согласно оригинальной версии Конституции 1995 года президент Грузии, являясь главой грузинского государства, одновременно руководил исполнительной властью. Однако после «революции роз» в Конституцию был внесен ряд фундаментальных изменений, что вызвало волну протеста со стороны некоторых политических групп.
В соответствии с поправками к Конституции, принятыми 6 февраля 2004 года, функции исполнительной власти возлагались на правительство, а президент Грузии провозглашался главой грузинского государства4. В четвертой главе Конституции («Президент Грузии») появился новый раздел — «Правительство Грузии». Кроме того, администрация президента была отделена от аппарата правительства. Таким образом, произведенные изменения еще более укрепили институт президентства.
Согласно новым поправкам, внесенным в Конституцию 15 мая 2010 года, после 2013 года президент будет именоваться не «главой» грузинского государства, а «гарантом» его единства и национальной независимости. С 2013 года референдум будет назначаться не по инициативе президента, а либо парламентом, либо по требованию 200 000 избирателей (при наличии их подписей), либо правительством. Таким образом, перечень полномочий президента резко сократился, а премьер-министра — расширился, о чем свидетельствует содержание раздела Конституции «Президент Грузии».
По поправкам 2004 года, правительство являлось лишь одним из звеньев исполнительной власти и было ответственно перед президентом и парламентом. Согласно изменениям, внесенным в основной закон в 2010 году, с 2013 года оно будет являться высшим органом исполнительной власти и будет ответственно только перед парламентом. С 2013 года право назначать и снимать с должности членов правительства полностью перейдет к премьер-министру (раньше это осуществлялось им с согласия президента), а его статус будет определяться как «глава правительства» (до внесения поправок — «председатель правительства»).
4 См.: Там же. Глава 4, ст. 69, пункт 1.
После 2013 года парламент сохранит право объявлять вотум недоверия правительству 2/5 голосов общего числа депутатов (ранее это количество составляло 1/3 голосов).
Согласно последним поправкам к Конституции, после 2013 года президент Грузии, подобно английской королеве, будет лишь формально руководить страной; реальная же власть перейдет к премьер-министру.
Таким образом, политической системе Грузии предстоит еще одно испытание на прочность: проведение выборов в парламент страны назначено на 2012 год, а президентских — на 2013 год.
Однако, учитывая дополнения в Конституцию страны, внесенные в 2010 году, вопрос о том, кто будет реально руководить страной, решится не на президентских, а на парламентских выборах. Законодательный орган, избранный в 2012 году, утвердит реального руководителя страны, то есть премьер-министра; это означает, что все 150 депутатов парламента будут наделены особыми функциями. Следует также отметить, что «случайным» представителям правящей партии (не прошедшим испытание на политическую преданность) попасть в будущий парламент страны будет не так уж и просто.
Что касается поста премьер-министра, то в политических кругах ни у кого не вызывает сомнения, что правящая партия выдвинет на этот пост кандидатуру нынешнего президента страны М. Саакашвили. По Конституции Грузии 1995 года на должность президента запрещено баллотироваться более двух раз подряд, однако о сроках пребывания в должности других руководящих лиц ничего не говорится.
Проведение президентских выборов, намеченных на 2013 год, вряд ли будет соответствовать политическим традициям Грузии, а предвыборный процесс будет носить скорее развлекательный, а не радикально-политический характер.
Однако следует ожидать, что страсти вокруг президентского поста еще долго не улягутся, так как он отождествляется в Грузии с властью. Именно поэтому в политических кругах страны обсуждаются возможные кандидатуры на пост будущего президента страны.
Вполне возможно, что «формальным» президентом станет представитель так называемого умеренного оппозиционного фланга, например лидер грузинских христиан-де-мократов Г. Таргамадзе или бывший посол Грузии в ООН И. Аласания, возглавляющий партию свободных демократов.
Христиан-демократы конструктивно сотрудничают с властью в парламенте, где они в меньшинстве; И. Аласания публично поздравил кандидата от правящей партии, избранного на пост мэра. За это он подвергся критике со стороны других оппозиционных группировок, представители которых собирались опротестовать результаты выборов.
Существует и еще один вариант, согласно которому президентское кресло достанется представителю правящей партии. Дело в том, что, если президентом станет оппозиционер, правящая элита сможет набрать политические «бонусы» за счет демонстрации международному сообществу демократии в Грузии; но, с другой стороны, она поставит под сомнение легитимность власти (в том числе и власти премьер-министра). Ведь премьер-министр, который, по новой Конституции, должен стать первым лицом в государстве, будет избираться не народом, а парламентом (в отличие от президента, который будет избран прямым всенародным голосованием). И если в результате прямых выборов президентом станет представитель умеренной оппозиции, вполне вероятно, что в грузинском обществе возникнет вопрос: по какому же мандату правит премьер-министр, утвержденный парламентом?
Таким образом, если предположить, что будущим премьер-министром страны станет М. Саакашвили (в случае если его партия победит на парламентских выборах 2012 г.), то президентом, видимо, станет его соратник, остается только гадать, кто именно. Скорее всего, это будет человек без больших политических амбиций, которому будет достаточно и того, что он войдет в историю страны как президент, хотя и безвластный.
Если новая форма правления, утвержденная в Конституции, в конце концов претворится в жизнь, то после обретения независимости это будет первым случаем, когда одно и то же лицо практически будет избрано на высшую должность в стране более чем на два срока подряд.
Следует напомнить, что оба предыдущих президента Грузии были вынуждены досрочно оставить свой пост. М. Саакашвили также пришлось уйти в отставку до окончания своего первого президентского срока (в ноябре 2007 г.), однако он не только добился победы на досрочных выборах, но и сумел сохранить власть. Если М. Саакашвили сможет продержаться до окончания своего второго президентского срока, то будет положен конец политической традиции смены власти «с улицы».
Кроме того, в политических кругах обсуждается еще один сценарий, согласно которому М. Саакашвили может досрочно уйти с президентского поста и баллотироваться в парламент, выборы в который намечены на 2012 год.
Однако если нынешний президент республики станет премьер-министром, то это положит начало новой для Грузии традиции, когда у власти бессрочно будет находиться одно и то же лицо.
Территориальное устройство
Одной из острейших проблем Грузии является создание модели территориального устройства страны; в Конституции 1995 года этот вопрос даже не затрагивался. В то время, когда создавался Основной закон страны, грузинская юрисдикция уже не распространялась на два сепаратистских региона республики (Абхазию и Южную Осетию); именно поэтому тогдашнее политическое руководство отказалось от определения формы территориального устройства государства. Политическая элита, надеясь на скорейшее восстановление территориальной целостности, оставила этот вопрос открытым.
По Конституции 1995 года, территориально-государственное устройство республики должно определиться на основе разграничения полномочий после полного восстановления юрисдикции на всей территории Грузии5. Т аким образом, административно-территориальное деление по районному принципу осталось неизменным (как было при СССР).
Между тем еще в период правления Э. Шеварднадзе был создан институт региональных поверенных президента. Регионы были сформированы на основе историко-этнографических краев Грузии (в скобках приводятся данные о численности населения, в тыс. чел.): Кахетия (404,5), Нижняя Картли (499,9), Внутренняя Картли (310,6), Мцхета-Мтианети (108,8), Имеретия (700,4), Самцхе-Джавахетия (211,3), Рача-Лечхуми и Нижняя Сванетия (47,6), Самегрело-Верхняя Сванетия (474,1), Гурия (139,8). Кроме того, были отдельно выделены две автономные республики — Аджарская (386,9) и Абхазская, а также столица страны — Тбилиси (1 152,5)6. Территория бывшей Южной Осетии вошла во Внутренний Картлийский регион, как это было еще до установления в Грузии советской власти.
Весьма примечательно, что вышеописанное административное деление не было отражено ни в Конституции, ни в каких-либо других законах. По распоряжению Э. Шеварднадзе руководителям краев был присвоен статус уполномоченного представителя президента Грузии, однако их всегда называли губернаторами.
Аджария, обладавшая всеми правами автономной республики, долгое время оставалась практически вне поля грузинской Конституции. То же самое можно сказать и про
5 См.: Конституция Грузии, оригинальная версия, 1995. Глава 1, ст. 2, пункт 3.
6 [http://www.geostat.ge/?action=page&p_id=472&lang=geo].
Абхазию, которая, в отличие от Аджарии, не подчинялась юрисдикции Грузии, хотя та никогда не переставала считать ее своей неотъемлемой частью.
Тот факт, что грузинские законодатели забыли упомянуть Аджарию и Абхазию в первой после отделения от СССР Конституции Грузии 1995 года, следует отнести к области юридических нонсенсов. Однако спустя несколько лет «ошибка» была исправлена; 20 апреля 2000 года в Конституцию была внесена поправка, согласно которой Аджария упоминалась как автономная республика. Кроме того, 10 октября 2002 года в Конституции был закреплен статус Абхазской автономной республики, а абхазскому языку, наряду с грузинским, был присвоен государственный статус (на территории Абхазии).
После «революции роз» новые власти в первую очередь попытались окончательно решить вопрос о территориальном устройстве страны. С 2004 года начали разрабатываться варианты нового административно-территориального деления Грузии; в частности, выдвигалась идея сократить число районов, объединив некоторых из них. В результате из 75 административных единиц осталось 25, что автоматически приводило к упразднению девяти краев.
Подобная реформа могла значительно сократить численность огромной армии бюрократов, но никаких изменений так и не произошло, и вертикаль власти осталась прежней: центральная, региональная, районная и сельская.
11 марта 2008 года в Конституции были закреплены положения, касающиеся института губернаторов и краевого деления страны.
Во время разработки последних, наиболее масштабных конституционных поправок и дополнений вновь возник вопрос о возможной федерализации страны, который уже давно обсуждается в экспертных кругах Грузии, особенно в контексте урегулирования конфликтов в Абхазии и в Южной Осетии. Идея наделить эти исторические края Грузии правами субъектов федерации не раз возникала в политическом дискурсе страны, но каждый раз ее решение ограничивалось лишь контекстом урегулирования конфликтов.
В процессе подготовки последних изменений Конституции Институт свободы — неправительственная организация, считающаяся интеллектуальной опорой нынешних властей, предложил модель федерализации, предполагающую создание новых административно-территориальных единиц — штатов на базе ныне существующих исторических краев.
Идея о создании Соединенных Штатов Грузии была настолько абсурдной, что ее даже не стали обсуждать. Однако некоторые изменения все-таки были осуществлены; они коснулись 81-й статьи Конституции Грузии, но с оговоркой, что поправки вступят в законную силу после октябрьских президентских выборов.
Очередная попытка пересмотреть административно-территориальное деление окончилась решением, что с 2013 года губернаторов будет назначать не президент, а правительство. Эта конституционная поправка ничего не изменила в территориальном устройстве страны, зато было еще раз подчеркнуто, что после 2013 года «командовать парадом» будет премьер-министр.
Проблема территориального обустройства страны тесно связана с вопросом введения двухпалатного парламента. Нынешний законодательный орган Грузии состоит из одной палаты, но в 1995 году в Конституцию было внесено изменение, согласно которому после создания соответствующих условий и формирования органов местного самоуправления на всей территории страны в составе парламента будут функционировать две палаты: совет республики и сенат7. Однако до сих пор депутаты из партийных списков и от мажоритарных округов «трудятся» вместе.
Следует отметить, что в Грузии существует неоднозначное отношение к «мажоритарным» депутатам, известным не как обладатели той или иной политической репутации, а как владельцы крупного бизнеса, приносящего огромные доходы.
7 См.: Конституция Грузии, оригинальная версия. Глава 1, ст. 4, пункт 1.
До «революции роз» из 235 депутатов законодательного органа Грузии 150 человек были избраны по партийным спискам, а 85 — по мажоритарными округам. После внесения поправок и дополнений в Конституцию 2004 года численность парламентариев сократилась: 100 из 150 мест отводилось «пропорциональным», а 50 — «мажоритарным» депутатам. Это объясняется тем, что правящая партия, пришедшая к власти в результате «революции роз», обладала высоким рейтингом и во время выборов не нуждалась в «помощи» мажоритарных мандатов для обеспечения парламентского большинства.
Однако спустя несколько лет рейтинг правящей партии снизился и, решив подстраховаться накануне грядущих выборов, 12 марта 2008 года она инициировала принятие новой поправки к Конституции.
Согласно этой поправке, теперь мандаты распределены поровну между «мажоритарными» депутатами и избранными по партийным спискам8.
Некоторые представители оппозиции требуют упразднить институт мажоритарных депутатов и внести в Конституцию еще одну поправку, согласно которой выборы в парламент страны должны проходить исключительно по партийным спискам.
Децентрализация власти — мера против новой революции
На протяжении 20 лет, если не больше, эпицентром политического процесса в Грузии являлась столица; именно в Тбилиси была свергнута власть 3. Г амсахурдиа, а впоследствии и Э. Шеварднадзе. С учетом горького опыта предшественников нынешние власти решили осуществить децентрализацию власти; так, из столицы в Батуми был перенесен Конституционный суд республики. Кроме того, по решению парламента Грузии, утвержденному в 2009 году, с 2012 года (после парламентских выборов) законодательный орган страны будет частично переведен в Кутаиси — второй по величине город страны. Согласно конституционным поправкам 2009 года, местонахождением парламента Грузии определены Тбилиси и Кутаиси, а местом проведения его пленарных заседаний — только Кутаиси9.
Однако принятая поправка даже не успела вступить в законную силу: 17 мая 2011 года парламент Грузии внезапно принял постановление не о частичном, а о полном переезде парламента страны из столицы в Кутаиси, и на этот счет в Конституцию будет внесена соответствующая поправка.
«Перемещение» парламента в Кутаиси, планируемое на 2012 год, а также переезд сюда правительства во главе с премьер-министром, который, согласно конституционным поправкам, будет с 2013 года править страной, может лишить Тбилиси статуса политического центра страны. Между тем местонахождением президента останется Тбилиси.
В Грузии все чаще поговаривают, что Кутаиси будет объявлен столицей страны. Действительно, если в Кутаиси будут перенесены все главные государственные учреждения страны, то Тбилиси может утратить статус столицы.
15 июля 2010 года Католикос-патриарх всея Грузии Илия II на встрече в грузинском Национальном центре рукописей высказался против переезда парламента, отметив, что тот должен располагаться ближе к народу. Дело в том, что в Тбилиси проживает более 1 152 000 человек, тогда как население Кутаиси составляет приблизительно 150 000. Однако становится все более очевидным, что власти страны всерьез взялись за «деполитизацию» столицы, так как в Кутаиси уже переведены Палата контроля Грузии и
8 См.: Конституция Грузии 1995 года. Ст. 49, пункт 1. По поправкам от 12 марта 2008 года.
9 См.: Там же. Ст. 48, пункт 1. По поправкам от 24 сентября 2009 года.
несколько госучреждений. Кроме того, в городе строится новое здание парламента, которое обойдется грузинскому госбюджету в более чем 80 млн лари.
Более того, из Тбилиси выселили беженцев из Абхазии и Южной Осетии, которые проживали в пустующих зданиях госучреждений. Этот шаг власти объяснили желанием ослабить политические страсти в столице, так как все предыдущие годы именно беженцы составляли ядро всех митингов и протестных мероприятий.
Начиная с первых шагов грузинского национально-освободительного движения и по сей день излюбленным местом митингующих является располагающаяся в центре Тбилиси площадь перед зданием парламента; однако вполне возможно, что к моменту выборов это построенное в советские годы монументальное здание будет принадлежать иностранцам, которые уже изучают его инвестиционные возможности. Таким образом, недовольным результатами выборов 2012 года оппозиционным группировкам будет негде устраивать антиправительственные митинги.
Вторым «опорным пунктом» митингующих является здание Центральной избирательной комиссии (бывший музей марксизма-ленинизма), которое уже продано иностранцам. В настоящее время ЦИК размещен в нескольких рабочих офисах, один из которых находится в хорошо охраняемом бывшем здании ГУВД столицы.
Из всего изложенного следует, что власти, учитывая горький опыт прошлых лет, достаточно серьезно подготовились к предстоящим выборам.
Политика «сингапуризации» Грузии и «гипотеза Ли»
Помимо модернизации политической системы Грузии одним из главных вопросов является развитие экономики страны. В последние годы в публичных заявлениях властей все чаще появляются высказывания по поводу построения в Грузии экономической системы по модели Сингапура, причем акцент делается на развитие туризма. Нынешние власти считают, что именно туристская индустрия может стать одной из главных отраслей экономики страны в обозримом будущем.
Однако на фоне революций в арабских странах (особенно в Египте, являющемся туристической Меккой) обещания властей решить проблемы безработицы и бедности за счет развития туризма выглядит малоубедительными.
«Предисловием» к своей экономической политике нынешние власти считают новые поправки к Конституции, принятые 15 мая 2010 года: они гарантируют либерализацию экономики и укрепление прав частной собственности. Подобные дополнения к Основному закону страны явились ответной мерой на критику оппозиции по поводу ущемления прав собственности в Грузии после «революции роз».
Перспектива «сингапуризации» страны вызвала в Грузии определенную настороженность, так как бывший президент Сингапура Ли Куан Ю (отсюда и название «гипотеза Ли»)10 был сторонником быстрого развития экономики в условиях жесткого политического режима. Во время встречи с педагогами одной из провинциальных публичных школ президенту Грузии пришлось дать разъяснения относительно перспектив экономического развития страны. Он отметил, что действительно считает экономическую модель Сингапура наиболее приемлемой для Грузии; что же касается политической системы этой страны, то, по словам президента, она несовместима с национальными особенностями грузин.
10 См.: Сен А. Демократия как универсальная ценность // Journal of Democracy, 1999, No. 3 (цит. по грузинскому переводу с периодического издания «Общество и политика». Тбилиси: CIPDD, 2000. С. 13).
Представители академических кругов, поддерживающие власть, уверены, что для развития демократии необходима свободная экономика, однако делают оговорку: «Но и то справедливо, что свободная экономика некоторое время может расцветать и в авторитарном пространстве, но в конечном счете только свободная экономика может служить основой сильному гражданскому обществу»11. Они также заявляют: «Пока что нельзя сказать, склонна ли политическая реальность Грузии к авторитаризму или к демократии; скорее всего, это гибридный режим. Говорят, что «революция роз» не оправдала демократических ожиданий общества, но это вовсе не так. Революция произошла именно из-за коррупции и нехватки демократии, а ее главным лозунгом было «Грузия без коррупции».
Концепция государственного строительства в Грузии после обретения ею независимости практически не изменилась. Главным тезисом первого президента 3. Гамсахурдиа было высказывание: «Сначала независимость, а потом демократия». Тезис Э. Шеварднадзе состоял в следующем: «Сначала стабильность, а потом демократия».
Тезис «революционной власти» звучит примерно так: «Сначала модернизация и реформы, борьба с коррупцией, процветание экономики, обеспечение безопасности страны, а потом уже демократия».
Последняя концепция основывается на идее о том, что в условиях абсолютной демократии проведение радикальных реформ в разных сферах будет невозможно. «Демократия — это воля народа, а он иногда против проводимых реформ»; подобную трактовку можно часто слышать из уст тех сторонников нынешних властей, которые недовольны «досрочным» прерыванием проведения реформ в стране (например, в сфере образования).
Упреки раздаются и со стороны представителей оппозиции, которые утверждают, что пришедшие к власти революционные лидеры отклонились от первоначально взятого курса на демократизацию страны.
Исходя из изложенного выше, можно предположить, что в Грузии может осуществиться один из двух сценариев модернизации: либо «вестернизация», либо «сингапуризация».
Заключение
В настоящее время трудно предсказать дальнейший ход развития политической системы Г рузии; ясно лишь одно — после 2013 года страна не будет президентской республикой.
Однако существует одно «но»: волна революций в арабских странах взбудоражила грузинское общество. Политический истеблишмент страны задается вопросами: «Не является ли «революция роз» вдохновителем революций в арабских странах? А может быть, наоборот, Грузию ожидает новая волна революционных событий?»
Когда началась подготовка последних поправок в Основной закон страны, один из сторонников власти утверждал, что для строительства демократии в Грузии нужны не новые революции, а хорошая Конституция, так как «наша Конституция не соответствует стандартам демократии»12. Речь шла о той Конституции, которая фундаментально изменилась в 2004 году после «революции роз». Следует отметить, что оппозиция выступала против новых поправок, внесенных в Конституцию в 2004 году и называла их антидемократичными.
Так или иначе, но тот факт, что начиная с 1999 года основные положения Конституции страны практически каждый год меняются, указывает, что политическая система страны и процесс строительства государства пока еще весьма уязвимы перед лицом различных вызовов.
11 Нодия Г. Что нужно для строительства демократии // Табула (Тбилиси), 26 апреля — 2 мая, 2010. С. 13.
12 Там же. С. 12.
Несмотря на то что некоторые положения последних масштабных поправок и дополнений в Конституцию, внесенных 15 октября 2010 года, еще не вступили в законную силу, в политическом истеблишменте уже поговаривают о новых возможных изменениях Основного закона государства. А значит, политическую систему Грузии ждет еще много испытаний.
