CC BY
79
УДК [81.37+81.36]:[81.161.1+811.112.2.]
КОМПОНЕНТНЫЙ АНАЛИЗ ПРЕДИКАТОВ БОЛЕЗНЕННОГО СОСТОЯНИЯ В АНГЛИЙСКОМ И РУССКОМ ЯЗЫКАХ
© А. В. Павлова
Оренбургский государственный университет Россия, 460024 г. Оренбург, проспект Победы 13.
Тел./факс: +7 (3532) 38 75 75.
Е-mail: pavlova_a@bk.ru
Смысл слова можно описывать с помощью развернутых толкований. Целью настоящего исследования является раскрытие семантики предикатов болезненного состояния в английском и русском языках с помощью компонентного анализа. Объектом рассмотрения является инвариантное семантическое поле (поле семем) «болезненное состояние», представленное в виде полей-репрезентантов в языках сравнения.
Ключевые слова: компонентный анализ, семантическое поле, семема, дифференциальные семы, интегральные семы, таксономическая глубина.
Первыми исследователями, предложившими и разработавшими компонентный анализ лексики, были американские антропологи У. Лаунсбери и Ф. Гуденаф, которые при помощи информантов изучали языки американских индейцев и, в частности, термины родства у разных племен. По существу компонентный анализ всегда был представлен в толкованиях, хотя и без строго теоретического обоснования [1, с. 139]. Идеи о необходимости разложения лексических значений при их описании на компоненты в европейском языкознании высказывались многими учеными, например, Р. Мейером [2], Л. В. Щербой [3], Л. Ельмслевом [1] и др. По мнению Звегинцева, компонентный анализ «является выражением дискретности, одного из основных принципов современной науки» [3], и в этом, видимо, главное его достоинство. «Компонентный анализ надо рассматривать как один из важнейших инструментов, с помощью которого мы может проникать в тайны внутренней организации языка как системы, в частности в тайны структурной организации семантической системы языка»,- считает Л. М. Васильев [4, с. 467].
Критики компонентного анализа утверждают, что компоненты значения относятся к метаязыку описания и имеют операциональный характер, поэтому в языковом сознании эти компоненты отсутствуют [5, с. 61-66]. С таким мнением сложно согласиться, ведь если бы это было так, то говорящие, независимо от наличия лингвистического образования или вообще без образования и даже дети дошкольного возраста, не могли бы интуитивно толковать значения слов, расчленяя лексические значения на составные компоненты, однако они, как известно, успешно это делают. Например, в высказываниях собака лает, лошадь ржет, а корова мычит уже в зачаточной форме содержится компонентный анализ, основанный на варьировании характерного звука, который издает то или иное животное.
Кроме того, критики компонентного анализа нередко заявляют, что не все лексические значения разложимы на элементарные компоненты (семы).
Действительно, при расчленении значений конкретных слов типа береза, голова, сидеть, плясать и т.п. всегда получается эмпирический остаток (дистинк-торы), не повторяющийся в значениях других слов [6]. Помимо дистинкторов компонентный анализ позволяет выделить также непосредственные составляющие (условно их можно назвать семантическими множителями), которые не являяются элементарными. Однако главной целью компонентного анализа является не получение элементарных, далее неделимых компонентов, а описание семантического объединения лексических единиц с помощью компактного, ограниченного, универсального для всех языков набора сем (множителей, непосредственных семантических составляющих) [4, с. 467].
Компонентный анализ не является универсальной отмычкой для «семантического замка» всего языка. Как и всякий лингвистический метод, он ограничен в применении вследствие 1) недостаточной разработанности, 2) характера языкового материала (одни группы слов более, другие менее приспособлены для компонентного анализа). Необходимо, конечно, учитывать и то, что возможность различного членения одного и того же значения на составные компоненты обусловлена объективной его многоас-пектностью и диффузностью [7, с. 76-80].
В данном исследовании вслед за О. Н. Селиверстовой под компонентным анализом понимается процедура расщепления значения на составные части, вычленение которых обусловлено как соотношением элементов внутри отдельного значения (наличие более общих и более частных элементов, т. е. иерархичность организации), так и соотношением этого значения со значениями других языковых единиц (совпадение или нейтрализация элементов верхних уровней и совпадение дифференцирующих признаков нижних уровней) [8, с. 82]. Признак считается дифференциальным независимо от того, является ли он единственным признаком, по которому различаются значения, по крайней мере, двух языковых единиц. Для признания признака дифференциальным достаточно, чтобы его содержанием слу-
жила информация о дифференцирующем свойстве, представленном, по крайней мере, в двух вариантах, причем информация об отдельных вариантах входила бы в разные означаемые. Под интегральным признаком понимается элемент информации, общий, по крайней мере, для двух языковых единиц и принадлежащий к более высокому иерархическому уровню по сравнению с теми элементами значения, по которым эти единицы различаются между собой, т. е. дифференцирующие элементы этих единиц должны быть более частными по сравнению с общим элементом значения, их объединяющим.
Компонентный анализ предикатов болезненного состояния в английском и русском языках позволяет заключить следующее.
1) Каждая из дифференциальных сем, таких как «состояние», «изменение состояния», «патология», «болезнь», «лицо», «не-лицо», характеризующих все семантическое поле предикатов болезненного состояния, служит интегральной семой для соответствующего субординатного поля. Суборди-натные поля включают в себя «состояние общего недомогания», «состояние болезни», «субъект общего недомогания», «субъект болезни», «объект общего недомогания», «объект болезни». В обоих языках наибольшее число сем актуализируется в семантических полях «состояние общего недомогания» и «состояние болезни», которые представлены субстантивными номинациями.
2) Дифференциальные семы реализуются в индуктивных оппозициях, типичных, с одной стороны, для каждой категории (для каждого субполя с общей категориальной и субкатегориальной семой) в языках сравнения, с другой стороны, одна и та же оппозиция сем может «обслуживать» семантически смежные категории. Смежными категориями являются, по существу, все выделенные семантические подразделения (субполя), поскольку каждая категория отличается от соседней изменением одной семы (максимум двух сем), образуя, по выражению У. Вейнрейха, «зоны семантической непрерывности» [9, с. 220]. Индуктивная оппозиция, как правило, представляет собой привативную, градуальную или бинарную оппозицию: например, бинарную оппозицию представляют семантические компоненты «субъект болезненного состояния» и «объект болезненного состояния»; градуальная оппозиция отражена в семе «интенсивность боли» и проявляется в ее компонентах, например, «слабая боль», «сильная боль», «нестерпимая боль»; при-вативная оппозиция представлена в семе «распространение болезненного состояния» и проявляется в ее компонентах, например, «эпидемия (+)», «пандемия (+)». Потенциально возможная жесткая оппозиция редко реализуется внутри категории, чаще теряя свою жесткость в нейтрализации маркированного члена, например, в семантическом поле «болезненное состояние тела» жесткая оппозиция компонентов прослеживается в семах «пол больно-
го» [«мужской пол» : «женский пол»], «степень болезненного состояния» [«легкое состоя-
ние» : «тяжелое состояние»], «длительность болезненного состояния» [«время (>)» : «время (<)»] и «носитель болезненного состояния» [«субъект болезненного состояния» : «объект болезненного состояния»], что составляет лишь 23% от общего числа сем.
3) Таксономическая глубина семантического поля, измеряемая числом дифференциальных сем, варьируется от 0 до 3. Интегральная составляющая семемы варьируется от 2 до 3; таким образом, максимально возможная семная комбинация, включающая интегральную сему, не превышает 6 компонентов.
4) Соотношение эталонных семантических компонентов (128) и сем (17) составляет пропорцию 128 : 17 = 7.5; следовательно, модуль 7.5 есть среднее число вариантов одной семы; таким образом, средняя эталонная сема, как правило, представлена семью семантическими компонентами. Наиболее продуктивными являются семы «локализация болезненного состояния» и «причина болезненного состояния», которые представлены 40 и 23 компонентами соответственно. Наименее продуктивные семы, а именно «каузация», «рецидив», «частотность болезненного состояния», «режим», «стадия болезни», представлены одним компонентом. Таким образом, большинство дифференциальных сем характеризуются высокой значимостью, т. е. часто встречаются в составе семем разных категорий.
5) Актуализация сем в семеме свидетельствует о высокой степени межъязыкового сходства, которое проявляется не только в отношении варьирования дифференциальных сем, но и в отношении по-лисемантизации наименований болезненного состояния. Например, в обоих языках существуют полисеманты, выражающие концепты «болезнь» и «общее недомогание»: ср. рус. больной (1), больной (3); англ. ill (1), ill (2). Возможно, это свидетельствует о взаимной близости этих концептов, которые связываются в одну общую категорию независимо от этноса, культуры и менталитета и объясняется историческим употреблением лексем в различных контекстах, соотнесенных с одной идеей [10, с. 843]. Однако наличие полисемантов, выражающих концепты «болеть» и «каузировать болезненное состояние» в английском языке, и их отсутствие в русском языке свидетельствуют о межъязыковых различиях: ср. англ. ail (1), ail (2), hurt (1), hurt (2). Главным образом, межъязыковые различия определяются строем языка. Во-первых, фактор языкового строя проявляется в префиксальных производных синонимах в русском языке: пухнуть: вспухнуть = опухнуть. Во-вторых, благодаря суффиксу —ся, автокаузация болезненного состояния представлена лишь в русском языке: заразить - заразиться, застудить - застудиться, отравить - отравиться, мучить - мучиться. В-третьих, вследствие того, что категория пола в английском языке имеет оп-
циональный характер, в частности в номинации лица, в то время как для русского языка эта категория закрепляется в деривационно-грамматической системе, категория СУБЪЕКТ БОЛЕЗНЕННОГО СОСТОЯНИЯ представлена главным образом номинациями русского языка, ср. субполе субстантивных смыслов «СУБЪЕКТ БОЛЕЗНИ» состоит из семи номинаций в английском языке и двадцать одной номинации в русском языке. Вместе с тем, объяснение некоторых различий следует, возможно, искать в разных объемах словника и способе подачи материала в словаре. В то же время другие межъязыковые различия проистекают из своеобразия категоризации в каждом языке. Помимо семем, семантическое поле всякого естественного языка характеризуется наличием лакун, т. е. нерелевантных смыслов. Большинство лакун носят случайный характер, поэтому их трудно объяснить. Например, англ. carsick является лакуной в русском языке, поэтому означивается с помощью синтагматических средств языка, т. е. описательно - непереносящий езды в автотранспорте; англ. backache в русском языке представлено свободным сочетанием боль в спине. Русский язык в целом представлен меньшим числом языковых единиц и несколько отличается от английского меньшей таксономической шириной и, соответственно, меньшей плотностью структуры семантического поля.
6) В значениях анализируемых наименований наблюдается варьирование критериальной силы диагностических признаков. Критериальность семы убывает в направлении от интегральных сем к дифференциальным. Варьирование дифференциальной семы внутри категории, как правило, не приводит, а варьирование интегральной семы приводит к нарушению «условий типичности» (typicality condition) [11] категории. Например, дифференциальная сема «частотность болезненного состояния» не имеет существенного значения для поддержания категории, она существует лишь постольку, поскольку существует наименование прихварывать; в значениях других наименований, обозначающих болезненное состояние, эта сема нейтрализуется, как нейтрализуются семы «стадия болезни» (заболевание (2)), «режим» (лежать) и т. д. Именно поэтому для выделения большинства номинаций, обозначающих болезненное состояние тела, актуализации только интегральных сем вполне достаточно. Наоборот, нейтрализация интегральной семы, например «лицо» в категории БОЛЕЗНЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ЛИЦА, размывает эту категорию, трансформируя ее в категорию БОЛЕЗНЕННОЕ СОСТОЯНИЕ ТЕЛА, например, номинации типа contagious, infectious и т. д. в английском языке или номинации типа рожистый, хронический, параличный, раковый, лихорадочный в русском языке, которые могут относиться либо к лицу (больному), либо к состоянию болезни.
7) Встречаемость одной и той же семы в нескольких категориях обозначает зону взаимного перехода категорий, которые располагаются не изолированно, а в виде кластеров, то есть областей компактного расположения или пересечения нескольких категорий [12, с. 91-94]. Конфигурация кластеров напоминает семейные сходства Л. Витгенштейна, выражаемые формулой AB, BC, CD, DE и т. д. [13, с. 26]; то есть каждая категория содержит общего с соседней категорией представителя (A, B, C, D), сохраняя при этом своё отличие. Такая сложная сеть подобий, накладывающихся друг на друга, есть не что иное, как постоянный переход общего в свою противоположность - различие [14, с. 8]. Например, семы «степень болезненного состояния», «симптом болезненного состояния», «следствие болезненного состояния», «характер развития болезненного состояния», «локализация болезненного состояния», «причина болезненного состояния», «длительность болезненного состояния», «характер боли», «режим», «каузация» встречаются во всех трех рассматриваемых частеречных категориях, семы «возраст больного», «путь заболевания» актуализируются в семемах как в субстантивных, так и в адъективных номинациях, семы «пол больного», «стадия болезни» и отмечены только в субстантивных номинациях, сема «частотность болезненного состояния» актуализируется только в процессуальных номинациях, сема «рецидив» - в процессуальных и субстантивных номинациях.
8) Как показывает компонентный анализ, языки сравнения можно расположить по мере близости к эталону, то есть по соответствию лексических репрезентантов каждого языка цепочкам выделенных семем. Из эталонного списка семем (351) в языках сравнения реализуется следующее число семем: в английском языке - 307, в русском языке -273. Лакунизируется в английском языке 44 семемы, а в русском языке - 78. Таким образом, английский язык располагается несколько ближе к эталону, чем русский язык.
9) Как известно, границы между категориями являются размытыми, и это проявляется не только в использовании общих сем, но и маркировании этих сем с помощью формально общих номинаций, например, такие номинации как hurt, faint, invalid, sick в английском языке можно отнести и к процессуальным, и к адъективным, и к субстантивным номинациям. В русском языке таких примеров гораздо меньше, но они существуют, например, такие номинации, как больной, сыпнотифозный, прокаженный можно отнести и к субстантивным, и к адъективным номинациям. Кроме того, следует заметить, что полисемия разводит семантические варианты одной и той же формы по разным категориям, например, sickness в значениях «состояние общего недомогания», «определенная болезнь» и «тошнота».
10) Исследуемые категории являются прототипическими, так как удовлетворяют четырем при-
знакам прототипической категории: 1) категория не определяется исключительно исходя из набора диагностических (достаточных и необходимых) сем;
2) категория характеризуется семейными сходствами, или, говоря более обобщенно, характеризуется радиальной структурой с образованием кластеров и пересечений; 3) объекты категории варьируются по способности представлять категорию; 4) есть
«лучшие» и «худшие» экземпляры [15, с. 45].
11) Прототип категории в языковом плане представляет собой его наименование, то есть наименование, которое в полной мере соответствует его атрибутам. Поскольку прототип избирается из объектов, известных носителю языка лучше остальных, прототипическими наименованиями рассмотренных категорий следует считать единицы языка, 1) пред-
ставляющие психологически наиболее распознаваемые виды физического нездоровья; 2) лексико-
графически представляющие другие единицы языка (слова-идентификаторы); 3) семантически представленные наиболее критериальными признаками (интегральными семами); 4) внешне представленные наиболее простыми формами. В английском языке сюда относятся номинации типа ill, sick, unwell и их производные illness, sickness и т.д.; в русском языке к прототипическим относятся наименования больной, нездоровый, а также их производные болезнь, нездоровье. Среди наименований состояния болезни к прототипическим относятся в английском языке номинация flu, в русском языке - грипп.
ЛИТЕРАТУРА
1. Ельмслев Л. Пролегомены к теории языка // Новое в лин-
гвистике. Вып. I. М.: Изд-во иностранной литературы, 1960. С. 264-389.
2. Meyer R. M. Bedeutungssysteme // Zeitschrift für vergleichende Sprachforschung auf dem Gebiete der indogermanischen Sprachen, begründet von A. Kuhn, Göttingen, 43 (1910), № 4. 432 S.
3. Звегинцев В. А. Язык и лингвистическая теория. М.: Изд-во Моск. Ун-та, 1973. 248 с.
4. Васильев Л. М. Теоретические проблемы общей лингвистики, славистики, русистики: Сборник избранных статей. Уфа: РИО БашГУ, 2006. 524 с.
5. Мартынов В. В. Кибернетика, семиотика, лингвистика. Минск, 1966. С. 61-66.
6. Katz J. J., Fodor J. A. The Structure of a Semantic Theory // Language, 39, 1963, № 2. 376 p.
7. Шмелев Д. Н. Проблемы семантического анализа лексики. М.: КомКнига, 2006. 280 с.
8. Селиверстова О. Н. Труды по семантике. М.: Языки славянской культуры, 2004. 960 с.
9. Вейнрейх У. О семантической структуре языка // Новое в лингвистике. Вып. V. М.: Прогресс, 1970. С. 163-249.
10. Бабаева Е. Э. Формирование семантической структуры слова ПРОСТОЙ в русском языке // Языковая картина мира и системная лексикография / Коллективная монография под ред. Ю. Д. Апресяна. М.: Языки славянских культур, 2006. С. 761-844.
11. Johnson-Laird Ph.N. Mental models. Towards a cognitive science of language, inference and consciousness. Cambridge (Mass.): Harvard University Press, 1986. 513 p.
12. Болдырев Н. Н. Когнитивная семантика: Курс лекций по английской филологии. Тамбов: Издательство ТГУ, 2000. 123 с.
13. Ungerer F., Schmid H. J. An introduction to cognitive linguistics. Harlow [etc.]: Longman, 1996. 306 p.
14. Шафиков С. Г. Типология лексических систем и лексикосемантических универсалий. Уфа: Издательство БашГУ, 2000. 260 с.
15. Geeraerts D., Grondelaers S., Bakema P. The structure of lexical variation. Meaning, naming and cntext. Berlin-New York: Mouton de Gruyter, 1994. 221 p.
Поступила в редакцию 29.04.2011 г.
