CC BY
48
АЛЛЕРГОЛОГИЯ и ИММУНОЛОГИЯ в ПЕДИАТРИИ, № 3 (38), сентябрь 2014 СЕМИНАР/SEMINAR
Компонентная аллергодиагностика и пищевая аллергия: современный взгляд на проблему
Е.С. Коровкина ФГБУ НИИ ВС им. И.И. Мечникова РАМН
Component-resolved diagnostics and food allergy: current view about problem
E.S. Korovkina
Food allergy (FA) has become a significant pub-lichealth concern. FA can be diagnosticated in childhood from the first months of life and has much more heavy symptoms with keeping it during the life in future. Adverse food reactions can be classified into two main categories: IgE mediated food allergy and non-immune mediated reactions, also called food intolerances. Different foodcontains unique allergenic molecules which could be destroyed by high temperature or are stay stable. Generally stable allergens cause heavy allergic reactions up to the development of anaphylaxis, the unstable allergens are responsible for the development of local symptoms (oral allergy syndrome). The analysis of anamnesis and view about the stability of the allergen could help to the professionals to predict the risk of systemic or local reactions. Using CRD allows to personalize approaches to diagnostics and further treatment of food allergy, an opportunity has appeared to forecast the development of system reactions including anaphylaxis.
ВВЕДЕНИЕ
Пищевая аллергия в настоящее время является основной проблемой здравоохранения, характеризуется значительным нарастанием количества случаев и изменением самого характера заболевания. В последние годы случаи пищевой аллергии манифестируют иногда в первые месяцы жизни и характеризуются большей тяжестью проявления и сохранением симптоматики в более поздние годы жизни [1]. Кроме того, увеличение случаев пищевой аллергии приводит и к нарастанию случаев анафилаксии. В современном мире не менее 2% взрослых и 6% детей страдают различными проявлениями пищевой аллергии. Данная патология занимает ведущую позицию в структуре причин тяжелых форм аллергии, а также смерти в результате анафилаксии, являясь триггером 30-50% всех
острых аллергических состояний, требующих госпитализации в отделения неотложной терапии [2].
ЭПИДЕМИОЛОГИЯ ПИЩЕВОЙ АЛЛЕРГИИ
Параллельно с нарастанием случаев пищевой аллергии в западных странах, прогнозируется распространение подобных случаев и в развивающихся странах. Однако точные механизмы развития пищевой аллергии на сегодняшний день остаются малоизученными и в настоящее время единственной профилактической мерой терапии этого состояния является исключение «виновного» продукта из рациона питания. Беспокойство по поводу развития возможной реакции у больных пищевой аллергией существенно влияет на качество их жизни, поскольку клинические проявления пищевой аллергии колеблются в диапазоне от легких оральных симптомов до угрожающих жизни анафилактических реакций [3]. Несмотря на наличие большого количества эпидемиологических исследований, проведенных в Европе и Америке, трудно сделать какой-либо вывод о распространенности, этиологии, механизмах развития аллергических реакций на пищу из-за отсутствия объективных критериев проводимых исследований [4]. Кроме того, постановка диагноза пищевой аллергии может быть достаточно сложной, поскольку не существует простых и надежных диагностических тестов.
Эпидемиологические исследования, проводимые в странах с высоким социо-экономическим статусом, показали, что значительная часть населения Европы и Америки отмечает развитие неблагоприятных реакций на пищевые продукты. Например, по данным ЕСИНБ 12% населения сообщили о побочных реакциях, вызванных употреблением в пищу определенных продуктов, хотя наблюдался разброс показателей от 4,6% в Испании до 19,1% в Мельбурне [5]. Причины таких расхождений неясны, кроме того, имеется небольшое количество опубликованных данных о
14
СЕМИНАР/SEMINAR
распространенности пищевои аллергии в странах с низким уровнем жизни.
Таким образом, понимание распространенности и механизмов заболевания, его влияние на качество жизни, улучшение диагностики, лечения и профилактических мероприятии являются приоритетными для медицинского сообщества.
ФАКТОРЫ РИСКА РАЗВИТИЯ ПИЩЕВОЙ АЛЛЕРГИИ
Различные факторы могут рассматриваться как факторы риска и как защитные факторы в случаях пищевои аллергии, например наследственность, микробные факторы, особенности питания, экспозиция аллергена.
Наследственность. Положительный семейный анамнез аллергического заболевания является наиболее хорошо изученным фактором в случаях пищевой аллергии. Популяционные исследования, проводившиеся в Финляндии [6], показали, что наличие аллергических заболеваний у родителей ассоциировано с возрастанием риска пищевой сенсибилизации у ребенка в период с 1 до 4-х лет, особенно в случае наличия аллергического заболевания у обоих родителей. Однако несмотря на то, что были выявлены предрасполагающие к развитию аллергических заболеваний генетические факторы, к более быстрому развитию аллергического заболевания, чем те или иные изменения в геноме, приводит западный стиль жизни. Это подтверждает важную роль факторов окружающей среды в развитии аллергического заболевания.
Гигиеническая теория предполагает, что снижение микробной экспозиции, отсутствие паразитарных инфекций и др. изменяет иммунный ответ в сторону большей предрасположенности к развитию аллергического заболевания. Существует большое количество исследований, подтверждающих роль гигиенической теории в развитии пищевой аллергии [2, 7, 8].
Кишечная микрофлора. Ранняя колонизация микрофлоры кишечника у младенцев рассматривается как важный протективный фактор в развитии пищевой аллергии [9]. Thompson-Chagoyan et а1. [10] показал в своем исследовании, что у детей с аллергией на коровье молоко имелось более высокое количество анаэробных бактерий и меньшее количество дрожжей в кишечнике в сравнении со здоровыми детьми. Исключение из рацио-
на коровьего молока привело к изменению соотношения лактобактерий в сторону увеличения их количества с одновременным снижением содержания бифидобактерий и энтеробактерий.
Дефицит витамина D. Другим возможным объяснением роста аллергических заболеваний является дефицит витамина D, который может возникать в условиях низкой солнечной экспозиции, например в случаях, когда большую часть времени пациент проводит в закрытых помещениях. В исследовании МиШш с соавторами [11] была показана более высокая заболеваемость в южных и восточных регионах Австралии, где солнечная экспозиция меньше в сравнении с северными регионами. Другая работа этой же группы исследователей [12] показала взаимосвязь даты рождения осенью и зимой с развитием пищевой аллергии (на арахис и яйцо) и более высоким количеством инъекций адреналина и большим количеством прописываемых гипоаллергенных смесей [13].
Рацион питания. Изменения в рационе питания при западном образе жизни сопровождаются развитием аллергических заболеваний. В частности, было высказано предположение, что несбалансированная диета с пониженным потреблением Омега-3-полиненасыщенных жирных кислот (содержащихся, например, в жирной рыбе) и увеличение потребления Омега-6-полиненасыщен-ных жирных кислот, присутствующих в растительных маслах, может приводить к повышению продукции простагландина Е2 и развитию ТЬ2-типа иммунного ответа. По результатам мета-анализа, показавшего, что добавки с Омега-3 вряд ли будут играть важную роль в первичной профилактике аллергических заболеваний, шведские ученые доказали, что добавление в рацион в период беременности и лактации добавок, содержащих Омега-3-длинноцепочечные полиненасыщенные жирные кислоты, приводит к снижению частоты развития ^Е-опосредованных аллергических реакций на пищу в сравнении с группой плацебо, что все-таки предполагает наличие протективного эффекта [14].
Вполне естественно, что как наличие случаев пищевой аллергии, так и формирование аллерген-специфической толерантности к пищевым продуктам постоянно привлекает внимание исследователей. Воздействие пищевых аллергенов на
СЕМИНАР/SEMINAR
организм может происходить несколькими различными путями: пренатально через плаценту, орально с питанием и эпидермально или через слизистые респираторного тракта. Несомненно, лучшим для ребенка является грудное вскармливание в первые месяцы жизни, которое должно быть продолжено как можно дольше у детей с высоким риском развития аллергического заболевания [15]. Существует небольшое количество доказательных данных, указывающих, можно ли ранним или поздним введением ряда продуктов предотвратить развитие пищевой аллергии, а также когда стоит вводить потенциально аллергенные продукты в рацион питания грудного ребенка [16, 17]. Эти исследования подчеркивают роль раннего начала тяжелой экземы как фактора риска развития сенсибилизации к пище и подтверждаются данными популяционного исследования ЕигоРгеуа11, которое показало существование значительных различий в распространенности семейного анамнеза аллергического заболевания, в частоте использования антибиотиков и в различии факторов окружающей среды (таких, как курение, городской или сельский образ жизни, наличие домашних животных, типы напольного покрытия в детских комнатах и др.) [18, 19].
ДИАГНОСТИКА
Нежелательные реакции на пищу могут быть разделены на реакции неаллергической гиперчувствительности (реакции непереносимости) и истинную пищевую аллергию (протекающую по ^Е-зависимым и ^Е-независимым механизмам). Пищевая непереносимость - неблагоприятные реакции, вызванные, например, метаболическими нарушениями (лактазная недостаточность). Термином пищевая аллергия объединяется группа ^Е-зависимых и ^Е-независимых механизмов. Кроме того, выделяется группа токсических реакций на пищу, обусловленных содержанием в продуктах питания химических компонентов (например, гистамин или тирамин), которые оказывают дозозависимый эффект у здоровых лиц [20].
Учитывая вышесказанное, диагностика пищевой аллергии может быть достаточно сложной, особенно в случаях отсутствия четкой клинической картины заболевания. Отчасти это происхо-
дит из-за того, что сенсибилизация встречается гораздо чаще, чем клинические проявления случаев пищевой аллергии, т.е. большинство детей с положительными данными кожных прик-тестов или с наличием сывороточных sIgE к пищевым продуктам не имеют клинических проявлений заболевания. Одним из способов уточнить это является проведение провокационных тестов с пищей. Однако данные тесты являются достаточно трудоемкими, требуют наличия хорошо подготовленной команды и не исключают риска развития аллергической реакции.
Хотя теоретически любая пища может вызвать аллергические реакции, все распространенные аллергены принадлежат к ограниченному числу аллергенных источников, а именно: коровье молоко, яйца, пшеница, соя, арахис, кунжут, орехи, рыба и моллюски. Основные рекомендации, касающиеся аллергии на коровье молоко, рыбу и моллюсков, были опубликованы в разные годы в журнале Pediatric Allergy and Immunology [21, 22]. В них подчеркивается, что, несмотря на безопасность использования кожных прик-тестов для диагностики, в редких случаях могут возникать системные реакции, что обосновывает необходимость наличия противошокового набора. Кожные прик-тесты и определение уровней сывороточных sIgE обладают высокой прогностической ценностью в случаях IgE-зависимых аллергических реакций, что обосновывает необходимость их использования в диагностике.
Диагностика случаев смешанных IgE-зависи-мых и неIgE-опосредованных реакций является гораздо более сложной. На первый план выступает необходимость тщательного анализа истории заболеваний, поскольку в отличие от IgE-опосре-дованных реакций, для данного типа пищевой аллергии характерно хроническое течение заболевания. Кроме того, в качестве диагностических мероприятий может быть использован метод исключения подозреваемого продукта из рациона с последующей провокацией [20].
С введением в практику молекулярных биотехнологий стала возможна молекулярная идентификация многих важных аллергенов, участвующих в развитии заболевания. Для большинства аллергенов стала возможной разработка панелей реком-бинатных аллергенов. Доказано, что использование рекомбинантных аллергенов в дополнение к
СЕМИНАР/SEMINAR
аллергенным экстрактам значительно повышает чувствительность диагностических методик, поскольку рекомбинатные аллергены содержат большое количество эпитопов натуральных аллергенов. Указанный метод исследования стал возможным после выхода диагностической тест-системы ¡БАС 1ттипоСар (ThermoFisher). Данная диагностическая методика позволяет производить измерение уровней sIgE-антител к рекомбинантным или выделенным из натуральных источников отдельным аллергенным молекулам и дает представление о сенсибилизирующем профиле пациентов с атопией [23, 24]. В случае наличия у пациента пищевой аллергии компонентная аллергодиагностика может уменьшить потребность в проведении провокационных тестов и улучшить рекомендации по питанию и элиминации аллергенов. Тем не менее следует отметить, что информация может быть применима лишь к конкретной группе населения [21].
АНАФИЛАКСИЯ
Основной причиной анафилаксии у детей является пищевая аллергия, особенно при аллергии на арахис и орехи [25, 26]. Сопутствующие заболевания, такие как астма, увеличивают риск развития тяжелых аллергических реакций скорее всего из-за наличия эозинофильного воспаления слизистой дыхательных путей. Регистрация и анализ случаев анафилаксии полезен в определении основных причин, сопутствующих факторов риска и способов диагностики и лечения [25].
Одной из главных задач на сегодняшний день является правильное распознавание случаев анафилаксии с выделением клинических и диагностических критериев указанного состояния [27]. Например, одним из таких критериев, особенно в случаях, когда постановка клинического диагноза является особенно сложной, в частности у младенцев, является определение уровня сывороточной триптазы. Однако у детей указанной возрастной группы полученные результаты достаточно трудно интерпретировать, поскольку нет четко установленных пределов возрастной нормы. Be1hocine с соавт. показал, что уровни сывороточной трипта-зы высоки в первые три месяца жизни и постепенно снижаются с течением времени, и младенцы с атопией имеют более высокие уровни сывороточной триптазы [28].
ОЦЕНКА РИСКА И СТЕПЕНИ РЕАКЦИИ ПРИ ПОМОЩИ КОМПОНЕНТНОЙ АЛЛЕР-ГОДИАГНОСТИКИ
В настоящее время компонентная аллергодиаг-ностика все шире включается в рутинную практику здравоохранения, особенно в случаях пищевой аллергии. Различные пищевые продукты содержат уникальные аллергенные молекулы, которые разрушаются при воздействии высоких температур или желудочного сока или являются стабильными. Как правило, устойчивые к нагреванию и воздействию соляной кислоты желудка аллергены вызывают развитие тяжелых аллергических реакций, вплоть до развития анафилаксии, в отличие от нестабильных аллергенов, отвечающих за развитие местных симптомов (оральный аллергический синдром). Анализ анамнеза заболевания и представление о стабильности молекулы аллергена помогают врачу спрогнозировать риск развития системных или местных реакций.
Ниже приведем несколько примеров того, как специфическая IgE-сенсибилизация к аллергенам из различных аллергенных источников может давать разнообразную клиническую картину.
Арахис. Аллергия на арахис является одной из наиболее изученных. Белки группы storage proteins (Ara h 1, 2, 3) отвечают за развитие истинных тяжелых аллергических реакций на арахис в отличие от сенсибилизации к Ara h 8 (относится к семейству Pr-10 и обладает гомологией к Bet v 1), который является маркером развития легких местных симптомов (оральный аллергический синдром). В южных регионах Европы распространенным является наличие специфических IgE к LTP (Ara h 9), которые могут выступать в качестве маркера тяжести клинических проявлений, поскольку связаны с развитием тяжелых системных реакций [29, 30, 31].
Яйцо. Белок куриного яйца является важнейшим источником аллергенов и содержит 23 различных белка. Наиболее важные идентифицированные аллергены это: овомукоид (Gal d 1), оваль-бумин (Gal d 2), овотрансферрин/кональбумин (Gal d 3), лизоцим (Gal d 4). Хотя содержание ово-мукоида составляет всего 10% от общего объема яйца, он был определен как доминирующий аллерген. Было показано, что овомукоид имеет ряд уникальных характеристик, таких как стабильность при нагревании и способность к распаду на протеи-
СЕМИНАР/SEMINAR
назы. Высокие уровни специфических IgE к ово-мукоиду (Gal d 1) ассоциированы с высоким риском развития аллергии к яйцам, в том числе и к термически обработанным. Одновременно с этим низкие уровни специфических IgE к овомукоиду ассоциированы с развитием толерантности к вареным яйцам. Таким образом, наличие специфических IgE и IgG4 к овомукоиду (Gal d 1) и овальбу-мину (Gal d 2) помогает идентифицировать различные фенотипы аллергии на яйцо [32, 33].
Молоко. Большинство пациентов с аллергией на молоко сенсибилизированы одновременно к нескольким белкам коровьего молока, однако уровни специфических IgE к различным компонентам значительно варьируют. Главные аллергены коровьего молока - казеин (Bos d 8), бета-лак-тоглобулины (Bos d 5) и альфа-лактоглобулины (Bos d 4), хотя встречается сенсибилизация и к минорным аллергенам, таким как коровий сывороточный альбумин (Bos d 6). Специфические IgE к казеину (Bos d 8) и бета-лактоглобину (Bos d 5) являются маркерами аллергии на молоко; высокие уровни специфических IgE к казеину, особенно в случаях сочетания с бронхиальной астмой, являются факторами риска развития тяжелых аллергических реакций на коровье молоко [34].
Рыба. Аллергены рыбы являются причиной угрожающих жизни реакций. Парвальбумины (Gad c 1 и Cyp c 1) являются главными аллергенами рыбы, устойчивы к воздействию высоких температур и соляной кислоты желудка, обладают способностью длительное время сохраняться во взвешенном состоянии в воздухе помещений, где происходила готовка и хранение рыбы. Показана высокая степень перекрестной реактивности пар-вальбуминов разных источников - карп, треска, сельдь, камбала, скумбрия, тунец, окунь и др. [34, 35].
Пищевые злаки. Аллергия на пищевые злаки широко распространена и иногда бывает сложна для диагностики в случаях, когда речь идет о маленьких детях. Отчасти это связано с тем, что наличие специфических IgE к пшеничной муке далеко не всегда коррелирует с тяжестью клинической симптоматики. Это указывает на необходимость использования компонентной аллергодиаг-ностики к отдельным аллергенным молекулам. Существует ограниченное число исследований, показывающих, что наличие IgE к W-5-глиадину
(Tri a 19) ассоциировано с наличием IgE-опосре-дованных реакций на пищевые злаки. Было высказано предположение, что уровень sIgE к Tri a 19 может выступить маркером тяжести клинических проявлений и поможет в принятии решения о выполнении провокационных оральных тестов
[36].
Фрукты семейства Rosaceae. Яблоко, персик и другие косточковые плоды являются членами семейства Розоцветных (Rosaceae). У пациентов с аллергией на эти плоды чаще всего развивается сенсибилизация к белкам семейства PR-10 (главный аллерген персика Pru p 1) или к белкам-про-филлинам (Pru p 4), что проявляется местными реакциями в виде орального аллергического синдрома, поскольку белки указанной группы чувствительны к нагреванию и воздействию пищеварительных соков. В отличие от этого, сенсибилизация к белкам группы LTP (Pru p 3), типичной для средиземноморского региона, связана с широким спектром клинических проявлений - от бессимптомного вплоть до развития анафилаксии, и считается маркером риска развития тяжелых аллергических реакций [37, 38].
Креветки. Ракообразные, главным образом креветки, являются высокоаллергенными продуктами, которые вызывают развитие аллергических реакций как у детей, так и у взрослых. Исследования показывают формирование перекрестной реактивности между тропомиозином ракообразных (креветки rPen a 1, nPen i 1, nPen m 1) и тропомиозином других источников, в том числе и клещей домашней пыли (rDer p 10) [39].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Изучение пищевой аллергии и анафилаксии в последние годы позволило получить более полное представление об эпидемиологии и механизмах развития заболевания и, в свою очередь, привело к улучшению диагностики и лечения данной группы пациентов.
Использование компонентной аллергодиагно-стики позволяет индивидуализировать подходы к диагностике и дальнейшему лечению пищевой аллергии. С помощью молекулярной аллергологии стала возможной оценка течения аллергического заболевания, в частности появилась возможность прогнозирования развития системных реакций, в том числе и угрожающих жизни.
СЕМИНАР/SEMINAR
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Prescott S., Allen K.J. Food allergy: riding the second wave of the allergy epidemic // Pediatr. allergy immunol. 2011;22:155-160.
2. Федорова О.С., Огородова Л.М., Федотова М.М. и др. Распространенность пищевой аллергии у детей в мировом очаге описторхоза: планирование и методология эпидемиологического исследования EuroPrevall // Вестник РАМН. - 2013. - № 4. - С. 18-24.
3. Teufel M., Biedermann T., Rapps N. et al. Psychological burden of food allergy // World J. Gastroenterol. 2007;13:3456-3465.
4. Wong G.W.K., Mahesh P.A., Ogorodova L. et al. The EuroPrevall-INCO surveys on the prevalence of food allergies in children from China, India and Russia: the study methodology // Allergy. 2010;65:385-390.
5. Woods R.K., Abramson M., Bailey M. et al. International prevalences of reported food allergies and intolerances. Comparisons arising from the European Community Respiratory Health Survey (ECRHS) 1991-1994 // Eur. J. Clin. Nutr. 2001;55:298-304.
6. Pyrhonen K., Hiltunen L., Kaila M. et al. Heredity of food allergies in an unselected child population: an epidemiological survey from Finland // Pediatr. Allergy Immunol. 2011;22:124-132.
7. Penders J., Gerhold K., Thijs C. et al. New insights into the hygiene hypothesis in allergic diseases: Mediation of sibling and birth mode effects by the gut microbiota // Gut Microbes. 2014;23:9(15).
8. Pfefferle P.I., Renz H. Microbial exposure and onset of allergic diseases - potential prevention strategies?//Allergol. Int. 2014;63(1):3-10.
9. Abrahamsson T.R.,Jakobsson H.E., Andersson A.F. et al. Low gut microbiota diversity in early infancy precedes asthma at school age // Clin. Exp. Allergy. 2014;44(6):842-850.
10. Thompson-Chagoyan OC, Fallani M, Maldonado J, Vieites JM, Khanna S, Edwards C, Doru J, Gil A // Faecal microbiota and short-chain fatty acid levels in faeces from infants with cow's milk protein allergy. Int Arch Allergy Immunol. 2011;156(3):325-332.
11. Mullins RJ., Clark S., Camargo C.A. Regional variation in infant hypoallergenic formula prescriptions in Australia // Pediatr. Allergy Immunol. 2010; 21:413-420.
12. Mullins R.J., Clark S., Katelaris C. et al. Season of birth and childhood food allergy in Australia // Pediatr. Allergy Immunol. 2011;22:583-589.
13. Nwaru B.I., Ahonen S., Kaila M. et al. Maternal diet during pregnancy and allergic sensitization in the offspring by 5 yrs of age: a prospective cohort study // Pediatr. Allergy Immunol. 2010;21: 29-37.
14. Furuhjelm C., Warstedt K., Fageras M. et al. Allergic disease in infants up to 2 years of age in relation to plasma omega-3 fatty acids and maternal fish oil supplementation in pregnancy and lactation // Pediatr. Allergy Immunol .2011;22:505-514.
15. Kusunoki T., Morimoto T., Nishikomori R. et al. Breastfeeding and the prevalence of allergic diseases in schoolchildren: does reverse causation matter? // Pediatr. Allergy Immunol. 2010;21:60-66.
16. Sariachvili M., Droste J., Dom S. et al. Early exposure to solid foods and the development of eczema in children up to 4 years of age // Pediatr. Allergy Immunol. 2010;21:74-81.
17. Eller E., Kjaer H.F., Host A. et al. Development of atopic dermatitis in the DARC birth cohort // Pediatr. Allergy Immunol. 2010;21:307-14
18. McBride D., Keil T., Grabenhenrich L. et al. The EuroPrevall birth cohort study on food allergy: baseline characteristics of 12,000 newborns and their families from nine European countries // Pediatr. Allergy Immunol. 2012;23:230-239
19.JanseJJ., Wong G.W., PottsJ. et al. The association between foodborne and orofecal pathogens and allergic sensitisation - EuroPrevall study // Pediatr. Allergy Immunol. 2014;25(3):250-256.
20. Sampson H.A. Update on food allergy //J. Allergy Clin. Immunol. 2004;113:805-819.
21. Fiocchi A., Brozek J., Schunemann H. et al. World Allergy Organization (WAO) diagnosis and rationale for action against CM allergy (DRACMA) guidelines // Pediatr. Allergy Immunol. 2010;21(s21):1-125.
22. Tsabouri S., Triga M., Makris M. et al. Fish and shellfish allergy in children: review of a persistent food allergy // Pediatr. Allergy Immunol. 2012;23:608-615.
23. Коровкина Е.С., Мокроносова М.А. Аллергия к клещам домашней пъли с позиций молекулярной аллергологии // Медицинская иммуноло-
СЕМИНАР/SEMINAR
zirn. - 2012. - № 4/5 (14) - C. 279-288.
24. A WAO - ARIA - GAILEN consensus document on molecular-based allergy diagnostics // World Allergy Organization Journal. 2013;6:17.
25. Hompes S., Kohli A., Nemat K. et al. Provoking allergens and treatment of anaphylaxis in children and adolescents - data from the anaphylaxis registry of German-speaking countries//Pediatr. Allergy Immunol. 2011;22:568-574.
26. Calvani M., Cardinale F., Martelli A. et al. Risk factors for severe pediatric food anaphylaxis in Italy // Pediatr. Allergy Immunol. 2011;22:813-819.
27. Vetander M., Helander D., Lindquist C. et al. Classification of anaphylaxis and utility of the EAACI Taskforce position paper on anaphylaxis in children // Pediatr. Allergy Immunol. 2011;22:369-373.
28. Belhocine W, Ibrahim Z., Grandne V. et al. Total serum tryptase levels are higher in young infants //Pediatr. Allergy Immunol. 2011;22:600-607.
29. Keet C.A., Johnson K., Savage J.H. et al. Evaluation of Ara h2 IgE thresholds in the diagnosis of peanut allergy in a clinical population //J. Allergy Clin. Immunol. Pract. 2013;1(1):101-103.
30. Flinterman A.E., van Hoffen E., den Hartog Jager C.F. et al. Children with peanut allergy recognize predominantly Ara h2 and Ara h6, which remains stable over time // Clin. Exp. Allergy. 2007;37(8):1221-1228.
31. Eller E., Bindslev-Jensen C. Clinical value of component-resolved diagnostics in peanut-allergic patients//Allergy. 2013;68(2):190-194.
32. Ahrens B., Lopes de Oliveira L.C., Schulz G. et al. The role of hen's egg-specific IgE, IgG and IgG4 in the diagnostic procedure of hen's egg allergy // Allergy. 2010;65(12):1554-1557.
33. Borres M.P., Ebisawa M., Eigenmann P.A. Use allergen components begins a new era in pediatric allergology // Pediatr. Allergy Immunol. 2011;22(5):454-461.
34. Fung I., Kim J.S., Spergel J.M. Relating microarray component testing and reported food allergy and food-triggered atopic dermatitis: a real-world analysis // Ann. Allergy Asthma Immunol. 2013;110(3):173-177.
35. Lim D.L., Neo K.H., Yi F.C. et al. Parvalbumin -the major tropical fish allergen // Pediatr. Allergy Immunol. 2008;19(5):399-407.
36. Daengsuwan T., Palosuo K., Phankingthongkum S. et al. IgE antibodies to -5 gliadin in children with wheat-induced anaphylaxis // Allergy. 2005;60(4):506-509.
37. Мокроносова М.А., Коровкина Е.С. Многоликая аллергия на персик: сенсибилизация к молекулярным компонентам аллергенов из Prunus persica // Медицинская иммунология. - 2013. - № 3 (15) - С. 215-226.
38. Barber D., De La Torre F., Feo F. et al. Understanding patient sensitization profiles in complex pollen areas: a molecular epidemiological study//Allergy. 2008;63(11):1550-1558.
39. G6mez C, S6nchez-Garma S., Ibбсez M.D. et al. Tropomyosin IgE-positive results are a good predictor of shrimp allergy // Allergy. 2011;66(10):1375-1383. ■
Balinska-Miskiewicz W. Component-resolved diagnostics of food allergy — do we know more? [Компонентная диагностика пищевой аллергии: мы знаем больше?]
Postepy Hig Med Dosw (Online). 2014 Jun 9;68(0):754-67.
Компонентная диагностика (КД) - метод исследования, который позволяет определять концентрации определенного иммуноглобулина Е к отдельным компонентам аллергена. В статье обсуждается важность КД в аллергодиагностике пищевой аллергии к распространенным животным аллергенам и аллергенам овощей. Представлены возможности метода и его ограничения в применении. Одним из главных преимуществ КД является получение информации о потенциальной перекрестной реак-
тивности аллергена относительно ингаляционных и пищевых аллергенов, которые демонстрируют структурную общность в пределах антигенных детерминант. КД объясняет на молекулярном уровне перекрестную реактивность аллергенов. Это позволяет отличать перекрестные реакции, возникающие у пациентов с гиперчувствительностью после приема пищи, и происходящие прежде всего к пыльце при одновременной ингаляционной и пищевой аллергии. Также возможно использовать
АЛЛЕРГОЛОГИЯ и ИММУНОЛОГИЯ в ПЕДИАТРИИ, № 3 (38), сентябрь 2014 СЕМИНАР/SEMINAR
метод КД для отбора аллергенов, чтобы предсказать серьезность аллергических реакций после употребления аллергенной пищи у пациентов с симптомами пищевой аллергии. Кроме того, у маленьких детей КД может быть полезной в прогнозировании достижения пищевой толерантности к определенным аллергенам. Из-за существующих ограничений практические рекомендации и руководства должны даваться с предостережением. Этот метод не заменяет клиническое наблюдение и двойное слепое плацебо-контролируемое исследование, являющееся все еще золотым стандартом в диагностике пищевой аллергии. Из-за регионального разнообразия, приводящего к различному воз-
действию пыльцы и диетических факторов, исследования в области компонентов аллергена в популяциях, проживающих в различных климатических зонах, дают различные результаты. Это позволяет констатировать, что диагностический и прогностический выводы, основанные на анализе результатов КД, ограничены и должны всегда рассматриваться в клиническом контексте, особенно в ситуациях оценки риска серьезных аллергических реакций. Несмотря на эти ограничения, метод КД -современный инструмент существующей диагностики аллергии, заслуживающий популяризации.
ОР
Eller E, Bindslev-Jensen C. Clinical value of component-resolved diagnostics in peanut-allergic patients [Клиническая ценность компонентной диагностики у пациентов с аллергией на арахис]
Allergy. 2013 Feb;68(2):190-4.
В качестве замены пищевым провокационным тестам были предложены тесты повышения чувствительности, но субоптимальная чувствитель-
ность и/или специфичность, а также региональные различия определяли неудобство в клиническом использовании. Ранее сообщалось, что IgE к специфическим компонентам белка арахиса представляет ценность, однако данных по корреляции с клиническими проявлениями недостаточно. Целью исследования стало определение корреляции уровня IgE с результатами провокационных тестов с арахисом.
Проведен ретроспективный корреляционный анализ данных 175 пациентов с отрицательным и 30 - с положительным результатом антигенной стимуляции арахисом в возрасте 1-26 лет с уровнями специфического IgE к арахису и его компонентам (Ara h 1-3, h 8, h 9).
Следует иметь в виду, что уровни IgE к цельному арахису и компонентам Ара h 1, Ара h 2, и Ара h 3 были значительно выше у пациентов с положительным провокационным тестом с арахисом по сравнению с негативными пациентами. Самая сильная корреляция между клинической реактивностью и определенным уровнем IgE была найдена для Ara h 2, с предельной концентрацией 1,63 kU/L, со специфичностью 1,0 и чувствительностью 0,70 в прогнозировании положительных результатов тестов с аллергенной провокацией. Оптимальной
концентрацией для прогнозирования положительных результатов тестов была 2,6 kU/L к цельному арахису (специфичность 0,80; чувствительность 0,76) и 1,28 kU/L для Ara h 2 (специфичность 0,97; чувствительность 0,76). Выраженность симптомов, возникающих при проведении провокационных тестов, значительно коррелировала с уровнем IgE к Ara h 2 (p(s) = 0,60, р<0,0001), но обнаруживалась большая индивидуальная изменчивость.
Определение уровней IgE к цельному арахису, особенно к Ara h 2, может улучшить диагностическую точность в определении вероятности реактивности к арахису благодаря более четким границам принятия решения с оптимальной специфичностью, поддерживающей высокую чувствительность. В исследуемой популяции IgE к Ara h 2 уменьшил бы количество пациентов с 205 до 92, которым было необходимо проведение теста с арахисом для установки диагноза. Однако полученные уровни IgE к Ara h 2, которые служили предельной точкой в данном исследовании, были выше, чем полученные в других исследованиях, что означало, что данные концентрации специфичны для отдельных популяций. Компонентная диагностика не может заменить пищевые провокационные тесты ни в определении пороговой величины, ни в оценке выраженности симптомов, возникающих при проведении тестов.
ОР
21
