CC BY
136
2010
Известия ТИНРО
Том 162
УДК 628.394(265.54)
Н.И. Григорьева, Д.Л. Питрук*
Институт биологии моря им. А.В. Жирмунского ДВО РАН, 690041, г. Владивосток, ул. Пальчевского, 17
КОМПЛЕКСНАЯ ХИМИКО-ЭКОЛОГИЧЕСКАЯ ОЦЕНКА СОСТОЯНИЯ БУХТ КОЗЬМИНА — ОЗЕРО ВТОРОЕ (ЗАЛИВ НАХОДКА, ЗАЛИВ ПЕТРА ВЕЛИКОГО, ЯПОНСКОЕ МОРЕ)
Дана оценка фонового состояния акватории бухт Козьмина — Озеро Второе зал. Находка (зал. Петра Великого, Японское море). Представлены данные о температуре, солености воды, биохимическом потреблении кислорода, водородном показателе, щелочности, хлорофилле «а», органическом веществе, биогенных элементах, нефтепродуктах, детергентах, полициклических ароматических углеводородах, фенолах и хлорорганических пестицидах. Показано, что загрязняющие вещества могут как активно попадать в систему бухт от береговых источников, так и вноситься из открытой части залива. В воде и донных осадках этой части залива выявлены повышенные значения биохимического потребления кислорода, нефтепродуктов, полициклических ароматических углеводородов, фенолов и хлорорга-нических пестицидов. Уровень нефтяного загрязнения в морской воде доходит до 6 ПДК, ароматических углеводородов — до 10,0-100,0, фенолов — до 1,0-1,5, хлорорганических углеводородов-пестицидов — до 1,0-2,0 ПДК. В донных осадках уровни накопления этих веществ достигают 1-9 ДК. В 20 % всех проб значение биохимического потребления кислорода превышает уровень ПДК, что свидетельствует об эвтрофировании вод данной акватории. Возможно усиление антропогенного воздействия на водоем в связи с новым промышленным строительством на его берегах.
Ключевые слова: залив Находка, бухта Козьмина, температура, соленость, биохимическое потребление кислорода, биогенные элементы, хлорофилл «а», взвешенные вещества, загрязняющие вещества, донные отложения.
Grigoryeva N.I., Pitruk D.L. Integral chemical-ecological state evaluation of the inlets Kozmin and Ozero Vtoroe (Nakhodka Bay, Peter the Great Bay, Japan Sea) // Izv. TINRO. — 2010. — Vol. 162. — P. 225-241.
Chemical-ecological state is evaluated for two secondary inlets of the Nakhodka Bay: Kozmin and Ozero Vtoroe. Data on their water temperature, salinity, biochemical oxygen demand (BOD), pH, alkalinity, content of chlorophyll a, organic matter, nutrients, oil products, detergents, polycyclic aromatic hydrocarbons (PAHs), phenols, and organochlorine pesticides (HCH and DDT) are presented. Heightened BOD and increased content of petroleum hydrocarbons, PAHs, phenols, and pesticides are found both in the water and bottom sediments of the inlets. In the water, the level of petroleum pollutants was 6 times higher than the maximum permissible concentra-
* Григорьева Нина Ивановна, кандидат биологических наук, старший научный сотрудник, e-mail: [email protected]; Питрук Дмитрий Леонидович, кандидат биологических наук, заместитель директора, e-mail: [email protected].
tion (MPC), the PAHs content was 10-100 MPC, the contents of phenols and organochlorine pesticides were 1.0-1.5 MPC and 1-2 MPC, respectively. The accumulated contents of these pollutants in the bottom sediments reached 1-9 MPC, and BOD was 20 % higher than the maximal permissible level that indicated an eutrophication process. The most extreme chemical parameters were observed in the north-eastern part of the Kozmin Bay where the dissolved oxygen content was reduced to 11.0-11.6 mg/l, BOD was heightened to 2.57-3.37 mg/l per 5 days, there were high concentrations of nitrate (53.0 mg/l), silicate (323.0 mg/l), oil products (0.22 mg/l), phenols (1.10-1.30 mg/l), and pH 8.18 near the bottom. The pollutants can come into the inlets both from coastal sources and from the open part of the Nakhodka Bay where intensive shipping occurs. Anthropogenic impact on the inlets increases recently because of new industrial construction on their coasts. Generally, according to the values of BOD and concentrations of chlorophyll a and nutrients, the area of the Kozmin and Ozero Vtoroe Bays is ranked as a mesotrophic coastal area, and according to the content of organic pollutants (oil products, phenols, detergents) — as a moderately polluted area (3rd Class of the standard scale of marine areas pollution).
Key words: Nakhodka Bay, Kozmin Bay, water temperature, salinity, biochemical oxygen demand, nutrients, chlorophyll a, suspended matter, pollutant, bottom sediments.
Введение
В настоящее время экологическая безопасность морских акваторий становится все более актуальной проблемой (Адрианов, 2004; Адрианов, Тарасов, 2007), поскольку хозяйственное освоение побережья приводит к увеличению поступления загрязняющих веществ от береговых источников (Огородникова, 2001; Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008; Наумов, 2007). Осуществляемый с 1970-х гг. мониторинг состояния прибрежных морских экосистем в зал. Петра Великого — заливах Амурский, Уссурийский, Восток, Находка, Посьета и районе, прилегающем к устью р. Туманной, — позволил получить большой массив гидрологических, гидрохимических и биологических данных и сделать выводы об их изменениях в условиях интенсивного антропогенного воздействия (Ващенко, 2000; Белан, 2001; Григорьева, Христофорова, 2001; Ващенко, Питрук, 2002; Жадан и др., 2003, 2005; Белан и др., 2007; Соколовский, Соколовская, 2007; Христофорова и др., 2007; и др.). По результатам физико-химических, биогеохимических и биологических исследований, обобщенных в этих обзорах, бухты Золотой Рог и Диомид, заливы Амурский и Находка отнесены к наиболее загрязненным районам зал. Петра Великого. На отдельных участках в морской воде выявлены высокие концентрации биогенных элементов и поллютантов (нефтяных углеводородов, тяжелых металлов антропогенного происхождения, пестицидов). В донных отложениях найдены почти все наблюдаемые в толще воды токсичные вещества (Шулькин, 2004; Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008).
В зал. Находка в бухте Козьмина предполагается строительство и функционирование еще одного нефтеналивного терминала. Сетка станций, на которых осуществляется мониторинг состояния морской среды в дальневосточных морях Государственной системой мониторинга РФ, не позволяет получить детальную информацию о прибрежной зоне многих районов — у бухты Козьмина выполняется только одна станция Общегосударственной системы наблюдений (рис. 1).
Цель работы — комплексная оценка современного химико-экологического состояния морских вод и донных отложений в данной бухте для разработки природоохранных мероприятий в этом районе.
Материалы и методы
Отбор проб воды проводили 15-18 апреля 2008 г. на 17 станциях (рис. 1, г) в бухтах Козьмина — Озеро Второе с катера ВРД, а также с маломерного надув-
131°00' в.д
Рис. 1. Карты района работ (а), зал. Петра Великого (б), бухт Козьмина — Озеро Второе (в) и схема станций отбора проб воды и донных отложений (г)
Fig. 1. Charts of the surveyed area (a), Peter the Great Bay (б), the inlets Kozmin and Ozero Vtoroe (в), and scheme of water and bottom sediments sampling (г)
ного плавсредства. Пробы грунта отбирали в период с 1 по 3 мая 2008 г. на тех же станциях.
Измерения температуры и солености (S) воды проводили гидрологическим зондом Valeport (Valeport Ltd., Германия). Пробы воды из поверхностного слоя отбирали сразу в соответствующие емкости, из толщи воды и придонного слоя — пластиковыми батометрами Нискин "Hydro-Bios Kiel" объемами 5 и 10 л. Водородный показатель (рН) измеряли непосредственно на месте пробоотбора на рН-метре HI-8314 (Hanna, США). Дополнительно измеряли температуру воды и отбирали пробы на соленость. Пробы грунта брали дно-черпателем Ван-Вина. Всего за время работы собрано 36 проб воды и 30 проб донных отложений.
Химические анализы (солености, растворенного кислорода (О2), биохимического потребления кислорода (БПК5), биогенных элементов, содержания углерода во взвеси (СВ), хлорофилла «а», нефтепродуктов (НУ), детергентов (СПАВ), фенолов и хлорорганических пестицидов: алифатических (ГХЦГ) и ароматических (ДДТ) хлорированных углеводородов) и определение содержания загрязняющих органических веществ в донных осадках осуществляли в сертифицированной лаборатории Центра мониторинга загрязнения окружающей среды Приморского управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды в соответствии с нормативными документами Росгидромета (ГОСТ 17.1.5.05-85; ГОСТ 17.4.3.01-83; РД 52.10.243-92; РД 52.10.556-95; РД 52.24.420-95; РД 52.24.468-95; РД 52.24.496-95; ПНД Ф 14.1:2:4.182-2002; Руководство ..., 1977; Методические указания ..., 1979) по договору с Институтом биологии моря. Концентрацию полициклических ароматических углеводородов (ПАУ), включая бен-з(а)пирен (БП), определяли в аттестованной лаборатории ООО "ЭКОАНАЛИ-ТИКА" методом ВЭЖХ в воде согласно методике (ПНД Ф 14.1.2:4.70-96) и методом ГХ-МС в осадках согласно правилам (МУК 4.1.1062-01) по договору с Институтом биологии моря.
Результаты и их обсуждение
Характеристика района исследований
Бухта Козьмина расположена в юго-восточной части зал. Находка и вдается в берег на расстояние примерно 1 км (рис. 1, в). Она ориентирована с северо-запада на юго-восток, глубины в центральной части достигают 20-25 м. В вершине находится низкий перешеек шириной около 200 м, отделяющий бухту Озеро Второе. В южную часть бухты Козьмина и в вершинную часть бухты Озеро Второе впадают небольшие ручьи.
Известно, что исследуемый район характеризуется активной динамикой вод. Прибрежная циркуляция вод в бухте Козьмина представлена квазистационарными циклоническим и антициклоническим круговоротами, приуроченными соответственно к выходной и вершинной частям бухты (Мощенко, 2006). Вектор входного течения преимущественно направлен на восток вдоль северного берега, а вынос вод осуществляется через южную часть. При умеренном южном и юго-восточном ветрах средние скорости течения невелики, составляют 0,4-0,6 м/с, возрастая до 0,10-0,16 м/с лишь во время прилива. Согласно распределениям величин спектральной плотности зональной и меридиональной составляющих векторов течений по частотам, характер течений в значительной степени определяется приливо-отливной цикличностью (Мощенко, 2006).
В период исследований (апрель 2008 г.) температура воды в бухтах Козьмина и Озеро Второе изменялась в диапазоне от 1,7 до 6,5 0С (рис. 2) со средними значениями 3,7-5,4 0С в разных районах (табл. 1). Максимальные показатели наблюдались в поверхностных водах центральной части (5,6-6,5 0С), минимальные — у северо-восточного берега в придонных горизонтах (1,7-3,6 0С). Минимальное значение солености (31,46 %о) отмечено в восточной прибрежной полосе бухты Озеро Второе (рис. 2). На всей остальной территории она была высокой и варьировала в диапазоне от 33,0 до 34,2 %. В центральном районе бухты Козьмина зафиксировано пятно с пониженными значениями S (33,633,8 %о), по своему положению совпадающее с водами повышенной температуры (4,3 0С). Данная масса воды, видимо, была вынесена из вершинной части бухты. Важно отметить, что ее границы были четко локализованы в пространстве, а распространение зафиксировано во всей толще вод. В придонном слое максимальные значения солености (34,3-34,4 %о) наблюдались у перешейка. При этом морские воды, по-видимому, уже проникли в бухту Озеро Второе, так как величина солености на ближайшей к перешейку станции составила 34,02 %о. Таким образом, в период съемки прогретые менее соленые воды выносились из второй бухты в первую вдоль южного берега, оказывая влияние на мелководье этой части района. Морские воды, напротив, заходили в бухту Козьмина преимущественно по глубоководному желобу с северо-западного направления, достигали перешейка и таким образом попадали в бухту Озеро Второе. В целом характер течений и распределение основных гидрологических показателей свидетельствуют о том, что загрязняющие вещества могут активно проникать в систему бухт из зал. Находка.
Гидрохимическое состояние водной среды
Известно, что основными, наиболее легко определяемыми, гидрохимическими показателями водной среды служат биохимическое потребление кислорода, перманганатная окисляемость и содержание биогенных элементов. Более детальную информацию дает содержание в ней тяжелых металлов, детергентов, нефтяных углеводородов, фенолов и хлорорганических пестицидов, а также полициклических ароматических углеводородов, включая бенз(а)пирен. Из всего многообразия загрязняющих веществ тяжелые металлы и хлорорганические пестици-
Рис. 2. Пространственное распределение температуры (Т), солености воды (S), содержания растворенного кислорода (O2), биохимического потребления кислорода (БПК5), водородного показателя (рН) и щелочности (АТ) в бухтах Козьмина — Озеро Второе в апреле 2008 г.
Fig. 2. Spatial distribution of water temperature (T), salinity (S), dissolved oxygen content (O2), biochemical oxygen demand (БПК5), pH value (рН), and alkalinity (АТ) in the inlets Kozmin and Ozero Vtoroe in April, 2008
Таблица 1
Физико-химическая характеристика водной толщи (средняя величина)
Table 1
Physicochemical description of waters (mean values)
Показатель Открытая часть Бухта Козьмина Средняя часть Вершинная часть Бухта Озеро Второе
Диапазон глубин, м 20-28 13-23 3-13 1-9
Т, 0С 3,7 4,3 4,8 5,4
S, %о 34,17 33,93 34,05 32,98
O2, мг/л 12,55 12,39 12,82 12,29
БПК5, мг/л 1,48 1,62 2,21 2,08
рн 8,44 8,43 8,45 8,37
Ар, мг-экв/л 2,077 2,110 2,103 2,080
Хлорофилл «а», мкг / л 0,91 1,10 0,43 0,04
СВ, мг/л 0,22 0,24 0,29 0,33
СР, мг/л 0,38 0,35 0,49 0,67
NO2-, мкг/л 1,1 0,9 0,6 3,6
NO3-, мкг/л 18 15 8 34
NH4+, мкг/л 120 143 115 138
Р , мкг/л общ SiO3-, мкг/ л 34 35 42 39
165 176 160 284
НУ, мг/л 0,19 0,09 0,09 0,09
СПАВ, мкг/л 35,2 62,3 53,4 41,5
ПАУ, мкг/л 0,37 0,30 0,56 0,20
БП, мкг/л 0,04 0,04 0,01 0,03
Фенолы, мкг/л 1,1 1,0 0,8 1,2
ГХЦГЕ, нг/л 8,9 8,1 4,9 7,7
Y-ГХЦГ, нг/л 0,02 0,70 0,60 0,70
ДДТ, нг/л 2,0 0,7 0,6 1,0
Примечание. Ср — растворенный углерод; Робщ — растворенный фосфор; АТ — щелочность.
ды групп ГХЦГ (гексахлорциклогены) и ДДТ (дихлордифенилтрихлорметилмета-ны) относятся к числу наиболее опасных загрязнителей, что обусловлено их высокой токсичностью и способностью накапливаться в организмах всех уровней трофической цепи (Израэль, Цыбань, 1989; Long et al., 1995; Пурмаль, 1998; и др.).
Содержание растворенного кислорода в водной толще изменялось от 11,1 до 13,6 мг/л (рис. 2, табл. 1). Зона пониженного содержания 02 (11,011,6 мг/л) наблюдалась на северо-востоке участка (на станции 9) от поверхности до дна. В этом месте зафиксированы аномальные концентрации и других параметров, объяснение появления которых в данном месте требует дальнейших исследований. Вся акватория бухт Козьмина и Озеро Второе в период отбора проб была пересыщена 02 (109-136 % насыщения), что характерно для весеннего периода. В целом показатели содержания 02 соответствовали данным, полученным в этом районе другими исследователями (Христофорова и др., 2007).
Биохимическое потребление кислорода в поверхностном слое вод изменялось от 0,17 до 2,63 мг/л (рис. 2, табл. 1). При этом величины, близкие к уровню ПДК (3,0 мг/л, Перечень ..., 1999), отмечены на большей части бухты 0зеро Второе и в юго-восточном районе бухты Козьмина, что свидетельствует об эвтрофировании поверхностных вод. На остальной акватории эти показатели не превышали 1,8 мг/л. В придонных горизонтах величины БПК5, превышающие ПДК, отмечены у перешейка в бухте Козьмина (3,37 мг/л). В целом значения БПК5 свидетельствуют об антропогенной нагрузке на данный район.
Водородный показатель в поверхностном слое вод изменялся в пределах 8,28-8,57 (рис. 2, табл. 1). Наибольшие значения рН наблюдались в южной
части бухты Козьмина, наименьшие — в ее открытом районе и в крайней восточной части бухты Озеро Второе. В придонных горизонтах величины рН были выровнены и имели значения 8,4-8,5, за исключением северо-восточного района бухты Козьмина (станция 9), где значение рН было снижено до 8,18. Полученные данные указывают на типичное распределение рН.
Значения щелочности (Ат) в исследованных водоемах изменялись от 1,974 до 2,149 мг-экв/л (рис. 2, табл. 1). Наименьшее значение Ат — 1,974 мг-экв/л — отмечено в крайней восточной части бухты Озеро Второе. Данные показатели свидетельствуют, что в момент исследований речной сток был незначительным.
Пространственное распределение хлорофилла «а» было неоднородным как в поверхностном, так и в придонном слоях. Его значения варьировали от 0,01 до 4,18 мкг/л (рис. 3, табл. 1). По материалам других авторов (Звалинский и др., 2008), известно, что высокие концентрации хлорофилла, как правило, приурочены к зонам пониженной солености или к районам ее высоких градиентов. В нашем исследовании, когда масса воды была уже вынесена в открытую часть бухты Козьмина, высокие концентрации хлорофилла «а» зафиксированы именно в центральных районах бухты, где соленость была выше.
Концентрация взвешенной формы Св в поверхностном слое вод участка изменялась от 0,13 до 0,39 мг/л (рис. 3, табл. 1). В придонных водах пространственное распределение СВ было повсеместно высоким (0,25-0,38 мг/л), за исключением северной входной части бухты Козьмина (0,15 мг/л). В целом значения содержания СВ во взвеси были сопоставимы с их концентрациями в других частях зал. Петра Великого (Христофорова и др., 1993).
Концентрация растворенного Ср в поверхностном слое уменьшалась от 0,56-0,72 мг/л в бухте Озеро Второе до 0,08-0,44 мг/л в мористой стороне бухты Козьмина (рис. 3, табл. 1), в придонных водах — от 0,64-0,74 мг/л в зоне перешейка и до 0,21-0,43 мг/л в центральной и северной частях бухты, в том числе и на отмеченной нами ранее аномальной станции 9. В целом концентрации РОВ оказались невысоки в сравнении с другими районами зал. Петра Великого (Кучерявенко, 2002).
Максимальный уровень нитритов (N0^) наблюдался в центральных частях обеих бухт — 2,6-7,1 мкг/л (рис. 3). На остальной акватории концентрации N0^ были значительно ниже и составляли 0,1-1,4 мкг/л (ПДК для морских водоемов составляет 80 мкг/л (Перечень ..., 1999)). В придонных водах максимальные значения отмечены в бухте Озеро Второе и во внешней открытой части акватории (1,2-1,4 мкг/л). Таким образом, среднее содержание N0^ оказалось очень низким (0,6-3,6 мкг/л), хотя в зал. Петра Великого оно продолжает оставаться на высоком уровне, периодически достигая очень высоких значений (свыше 200-300 мкг/л) (Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008; наши данные).
Повышенные концентрации нитратов (N0^) у поверхности воды наблюдались в бухте Озеро Второе (47-67 мкг/л) и на юго-западном участке бухты Козьмина (21-30 мкг/л) (рис. 3). Пониженные значения N0^ (3,9-13,0 мкг/л) отмечены в центральном и южном районах бухты, а также в западной открытой мористой области. В целом уровень содержания N0^ в бухте Козьмина определялся динамикой их поступления с берега и потреблением в ходе активной продукции фитопланктона, поэтому в центральной части бухты, где наблюдалось наибольшее содержание хлорофилла «а», концентрация N0^ была снижена до 5,4-8,5 мкг/л. В придонных горизонтах, напротив, высокие показатели (3247 мкг/л) зафиксированы во всей акватории бухты Козьмина (рис. 3).
В 1980-е гг. в зал. Петра Великого содержание N0^ было ниже, диапазон колебаний составлял всего 3-21 мкг/л (Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008). В 2004 и 2006 гг. в зал. Находка максимум N0^ достиг соответственно 580 мкг/л и 65-90 мкг/л (Ежегодник 2004 ., 2006; наши данные).
Рис. 3. Пространственное распределение хлорофилла «а», взвешенного (Св) и растворенного (Ср) органического вещества, нитритов (N0^), нитратов (N0^), аммония ^Н.+), фосфатов (Р ) и кремния ^Ю") в бухтах Козьмина — Озеро Второе в апреле
4 /1 ^f ^f \ общ
2008 г.
Fig. 3. Spatial distribution of chlorophyll a, suspended and dissolved organic matter (CB, Cp), nitrite (NO2-), nitrate (NO3-), ammonium (NH4+), phosphate (P04-), and silicate (SiO3-) in the inlets Kozmin and Ozero Vtoroe in April, 2008
232
Таким образом, в настоящее время (2004-2008 гг.) в бухте Козьмина и сопредельных водах величины концентраций N0^ значительно возросли, так же как и диапазоны вариаций.
Максимальное содержание аммонийного азота ^Н4+) в поверхностных водах наблюдалось в бухте Озеро Второе (114-140 мкг/л), в центральной части и на юго-западном участке бухты Козьмина (142-164 мкг/л) (рис. 3). Минимальные значения NH4+ отмечены у перешейка (97-98 мкг/л). В придонных горизонтах пространственное распределение ионов было аналогичным поверхностному, но максимум был выше — 189 мкг/л. Важно подчеркнуть, что повышенная концентрация NH4+ в центральной части бухты Козьмина отмечена там же, где зафиксированы высокие показатели хлорофилла «а», что указывает на внутренние продукционные процессы как главный фактор, контролирующий содержание NH4+ в водах изученной акватории. Таким образом, в момент исследований содержание NH4+ в водах бухт Козьмина — Озеро Второе было незначительным, в 15-30 раз ниже ПДК (2900 мкг/л). В 80-е гг. прошлого столетия содержание NH4+ в зал. Петра Великого составляло 30-100 мкг/л, в настоящее время его содержание повысилось до 324-657 мкг/л (Ежегодник 2004 ., 2006; Ежегодник 2005 ., 2008).
Общее содержание растворенного фосфора (Робщ) в поверхностном слое вод в обеих бухтах изменялось от 24 до 52 мкг/л (рис. 3, табл. 1). В придонных горизонтах его значения варьировали от 27 до 58 мкг/л. К сожалению, определение только общего растворенного фосфора не дает возможности выделить преобладание каких-либо процессов в акватории, но и общие показатели однозначно свидетельствовали об отсутствии избыточного количества фосфора в акваториях.
Максимальные концентрации растворенного кремния ^Ю3-) в поверхностных водах зафиксированы в куту бухты Озеро Второе — 571 мкг/л (рис. 3). Минимальные значения наблюдались на всей остальной акватории (106217 мкг/л). В придонных водах повышенные значения SiО3- отмечены в центральной части бухты Козьмина — до 323 мкг/л, в остальных местах его содержание было таким же низким, как и в поверхностном слое. В целом общее содержание SiО3- (табл. 1) в системе бухт Козьмина — Озеро Второе было значительно ниже уровня значений, обычно наблюдаемых в других районах зал. Петра Великого (Состояние ..., 2005; Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008; Звалинский и др., 2008). Видимо, это отражало низкое поступление SiО3- с материковым стоком и активное его потребление в ходе весенней вспышки продукции фитопланктона, когда проводился пробоотбор.
Содержание нефтепродуктов в прибрежных морских водах — один из важных показателей антропогенной нагрузки на акваторию, который жестко нормируется уровнем предельно допустимых концентраций (Перечень ., 1999). В поверхностном слое бухт Козьмина — Озеро Второе концентрация НУ в период опробования колебалась от 0,05 до 0,10 мг/л (рис. 4, табл. 1). На большинстве станций содержание НУ соответствовало допустимому уровню ПДК в 0,05 мг/л, на двух станциях — в куту бухты Озеро Второе и на внешней западной границе участка — концентрации достигали 2 ПДК (0,1 мг/л), в среднем по району превышая ПДК в 1,6 раза. На ряде станций визуально фиксировалось наличие нефтяных пленок. В придонных водах высокие концентрации НУ оказались существенно выше — до 0,38-0,71 мг/л. В целом содержание НУ в поверхностных водах исследованного района в 4 раза превысило уровень концентраций, зафиксированный в близлежащей бухте Врангеля с активной портовой деятельностью (0,04 мг/л, Гульбин и др., 2003), но, по последним данным (Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008), зал. Находка загрязнен НУ в значительно большей степени, чем бухта Козьмина. Уровень ПДК в целом по заливу превышен в 0,8-6,0 раза. Таким образом, выявленный уровень нефтяного
Рис. 4. Пространственное распределение нефтепродуктов (НУ), синтетических поверхностно-активных веществ (СПАВ), полициклических ароматических углеводородов (ПАУ), фенолов, хлорированных углеводородов (ГХЦГ и ДДТ) в бухтах Козьмина — Озеро Второе в апреле 2008 г.
Fig. 4. Spatial distribution of petroleum hydrocarbons (НУ), detergents (СПАВ), poly-cyclic aromatic hydrocarbons (ПАУ), phenols, chlorine pesticides (ГХЦГ и ДДТ) in the water of the inlets Kozmin and Ozero Vtoroe in April, 2008
загрязнения акваторий бухт Козьмина — Озеро Второе оказался высоким, что требует в дальнейшем более пристального внимания к мониторингу и предотвращения поступления нефтепродуктов в море при строительстве и эксплуатации нового терминала.
Концентрация в воде синтетических поверхностно-активных веществ,
преимущественно детергентов, также входит в список показателей, нормируемых ПДК (100 мкг/л). В апреле в поверхностном слое вод содержание СПАВ изменялось от 23 до 79 мкг/л (рис. 4, табл. 1), не превышая ПДК. Повышенные концентрации (более 50 мкг/л) наблюдались в центральной части бухты Козь-мина. В придонных водах содержание СПАВ варьировало от 11 до 71 мкг/л. Пространственное распределение величин было аналогично поверхностному. Таким образом, концентрации детергентов в исследованных бухтах были невысоки и не превышали значений открытых районов зал. Петра Великого (Ежегодник 2004 ..., 2006).
Группа полициклических ароматических углеводородов среди множества токсичных веществ является самой опасной (Пурмаль, 1998). Наиболее характерным и наиболее распространенным соединением является бенз(а)пи-рен, доля которого в общем спектре составляет от 1 до 20 %. Исследованиями отечественных и зарубежных авторов установлено, что в настоящее время загрязнение биосферы ПАУ носит глобальный характер (Израэль, Цыбань, 1989; Пурмаль, 1998; и др.).
Суммарное содержание ПАУ в поверхностных водах исследованных бухт составляло 0,03-1,39 мкг/л (рис. 4, табл. 1). Повышенное количество (1,041,39 мкг/л) ПАУ обнаружено в центральной и южной частях бухты Козьмина. В придонных горизонтах концентрации ПАУ составили 0,03-1,31 мкг/л, повышенные концентрации (0,99-1,31 мкг/л) наблюдались в центральном и западном районах. ПДК для этого параметра не установлено, но за фоновый уровень БП принято значение, не превышающее 0,001 мкг/л (Израэль, Цыбань, 1989). В целом содержание ПАУ в наших заливах повышено, оно соответствует концентрации ПАУ в водах, прилегающих к районам с развитой промышленностью и интенсивным судоходством.
Концентрация фенолов в морских водах весьма жестко регламентируется значением ПДК в 1 мкг/ л (Перечень ., 1999), однако необходимо иметь в виду, что стандартно применяемая (и в нашем исследовании) методика определения фенолов имеет недостаточную чувствительность (0,5 мкг/л) и приспособлена для характеристики и изучения лишь сильно загрязненных водных акваторий.
В поверхностных горизонтах содержание фенолов в бухте Озеро Второе было повсеместно выше ПДК и составляло 1,0-1,3 мкг/л (рис. 4, табл. 1). В бухте Козьмина эти концентрации наблюдались в центральной и западной частях. В придонных горизонтах содержание фенолов было также высоко и варьировало от 0,7 до 1,5 мкг/л. Таким образом, анализ проб показал, что в водах бухт содержится повышенное количество фенолов, близкое к уровню ПДК и превышающее его.
Максимальное количество алифатических хлорированных углеводородов гексахлорциклогексана наблюдалось в центральной части бухты Озеро Второе (18,9 нг/л) и на выходе из бухты Козьмина (11,7-18,4 нг/л) на всех горизонтах (рис. 4), что превышало допустимые концентрации в 1,1-1,9 раза (ПДК для этой группы веществ составляет 10 нг/л). Преобладающая часть ГХЦГ содержалась в виде в-изомера (до 100 %). В поверхностном слое его повышенные величины отмечены в центральной части бухты Озеро Второе (18,5 нг/л) и на выходе из бухты Козьмина (11,0-16,7 нг/л). В придонном слое повышенные концентрации в-изомера наблюдались преимущественно в мористом западном районе (11,7-18,4 нг/л). Концентрация а-изомера практически на всех станциях была ничтожна (< 0,1 нг/л). Максимальное содержание у-изомера было от-
мечено в бухте Озеро Второе (0,4-1,4 нг/л) и в вершинной части бухты Козьми-на (0,7-1,8 нг/л), причем прослеживалось от поверхности воды до дна. Отдельное пятно у-ГХЦГ наблюдалось в поверхностном слое на выходе из бухты на станции 12 — 4,7 нг/л. В целом концентрации ГХЦГ на отдельных станциях исследованного района оказались выше допустимых пределов, достигая 1-2 уровней ПДК.
В поверхностных горизонтах максимальные количества ароматических хлорированных углеводородов (4,5-4,9 нг/л) наблюдались в центральной части бухты Озеро Второе и на выходе из бухты Козьмина (рис. 4), они не превышали ПДК (10 нг/л). У дна максимальные величины ДДТ (3,1-3,5 нг/л) отмечены в вершинной и мористой частях бухты Козьмина. Максимальные концентрации основных продуктов разложения ДДТ — ДДД и ДДЭ — достигали соответственно 0,3-0,6 и 2,9-3,9 нг/л на всех исследованных горизонтах, что дополнительно свидетельствует об усилении хозяйственной деятельности в прилегающих районах и возможном заносе этих продуктов в систему бухт.
Гидрохимическое состояние донных осадков
Известно, что морские осадки являются конечным этапом миграции загрязняющих веществ, поступающих в окружающую среду из различных источников, и служат резервуаром для устойчивых токсических веществ, особенно таких как тяжелые металлы и хлорорганические пестициды. Для донных отложений морских акваторий в России в настоящее время не существует нормативных документов, регламентирующих уровни концентраций загрязняющих веществ, однако есть возможность оценить их в соответствии с зарубежными нормами по «голландским листам» (Neue Niederlandische Liste. Altlasten Spectrum 3/95, цит. по: Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008).
Содержание нефтяных углеводородов в донных осадках бухт Козьмина — Озеро Второе колебалось от 0,05 до 0,45 мг/г сухого остатка с максимальным количеством в вершинных частях исследованных бухт — от 0,15 до 0,45 мг/г (рис. 5, табл. 2). Пространственное распределение характеризовалось тенденцией снижения концентраций НУ от илов к песчаным грунтам, но в целом содержание нефтепродуктов было очень высоким в сравнении с их содержанием в донных отложениях зал. Находка в 2004 г. (0,01-0,19 мг/г) и в 2005 г. (0,010,32 мг/г) (Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008). По зарубежным нормам, которые очень жестко регламентируют содержание НУ в донных осадках в 50 мкг/г, состояние исследованных грунтов можно оценить как превышение допустимых концентраций в 1-9 раз.
Концентрации полициклических ароматических углеводородов в донных отложениях бухт Козьмина — Озеро Второе изменялись от 0,3 до 168,3 нг/г (рис. 5, табл. 2). Высокое содержание ПАУ (102,1-168,3 нг/г) наблюдалось в полосе глубоководной центральной части бухты Козьмина. В зарубежных нормах уровень допустимых концентраций для полициклических ароматических углеводородов составляет 1000 нг/г. Таким образом, ситуация в обеих бухтах представляется вполне благополучной.
Концентрация фенолов в донных отложениях участка колебалась от 1,0 до 6,5 мкг/г сухого остатка, в среднем составляя 2,4 мкг/г (рис. 5, табл. 2). Максимальное содержание фенолов наблюдалось в илах центральной и северной частей бухты Козьмина (2,0-6,5 мкг/г) и в западной части бухты Озеро Второе (4,1 мкг/г). В целом концентрация фенолов в донных отложениях в исследованных бухтах имела те же показатели, что и в бухте Врангеля (Гульбин и др., 2003) и в 2-3 раза превышала уровень содержания в осадках открытой части зал. Петра Великого (Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008).
Содержание суммы алифатических хлорированных углеводородов в донных отложениях бухт Козьмина — Озеро Второе изменялось от 0,5 до
Рис. 5. Пространственное распределение нефтепродуктов (НУ), полициклических ароматических углеводородов (ПАУ), фенолов, хлорированных углеводородов (ГХЦГ и ДДТ) в донных осадках бухт Козьмина — Озеро Второе в мае 2008 г.
Fig. 5. Spatial distribution of petroleum hydrocarbons (НУ), polycyclic aromatic hydrocarbons (ПАУ), phenols, chlorine pesticides (ГХЦГ и ДДТ) in the bottom sediments of the inlets Kozmin and Ozero Vtoroe in May, 2008
Таблица 2
Физико-химическая характеристика донных отложений (средняя величина)
Table 2
Physicochemical description of bottom sediments (mean values)
Показатель Бухта Козьмина Бухта
Открытая часть Средняя часть Вершинная часть Озеро Второе
Диапазон глубин, м 20-28 13-23 3-13 1-9
Тип грунта Пески Пелиты алевр. Пелиты алевр. Миктиты алевр.
НУ, мг/г 0,10 0,14 0,15 0,32
ПАУ, нг/г 32 77 62 31
Фенолы, нг/г 1,8 3,1 2,2 2,8
ГХЦГЕ, нг/г 0,7 1,3 3,8 3,7
Y-ГХЦГ, нг/г 0,3 0,5 0,3 0,5
ДДТ, нг/г 0,8 6,9 0,5 3,5
8,0 нг/г сухого остатка, в среднем составляя 2,0 нг/г (рис. 5, табл. 2). Концентрации выше среднего значения отмечены преимущественно в илистых осадках бухты Озеро Второе (2,5-4,9 нг/г) и в пелитах центральной части бухты Козьмина (2,4 нг/г). Выпадающее максимальное значение 8 нг/г зафиксировано в песках северо-восточной части бухты Козьмина. В целом содержание ГХЦГ в
бухтах Козьмина — Озеро Второе было подобно концентрации в донных осадках зал. Находка (3,4-8,0 нг/г) и намного превышало показатели открытых районов зал. Петра Великого (1,3 нг/г) (Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008).
Концентрации у-изомера варьировали от 0,1 до 2,2 нг/г, с наибольшими значениями в илах бухты Озеро Второе (0,3-0,9 нг/г), за исключением одного выпадающего значения 2,2 нг/г в заиленном песке на станции 13 в северовосточной части бухты Козьмина. В среднем содержание у-изомера составляло 20 % суммы всех углеводородов ГХЦГ (табл. 2). В зарубежных нормах для у-ГХЦГ установлен уровень допустимых концентраций в 0,05 нг/г. Таким образом, превышение уровня ДК в обеих бухтах составляет 2-44 раза.
Содержание в-изомера колебалось от 0,2 до 7,6 нг/г, с максимальными значениями в бухте Озеро Второе (3,1-4,6 нг/г) и на станции 13 в северовосточной части бухты Козьмина (7,6 нг/г). Вероятнее всего, это результат антропогенной нагрузки в прошлом, поскольку большая часть алифатических хлорированных углеводородов в осадках представлена в-изомером, который является продуктом постепенной деградации у-изомера.
Содержание ароматических хлорированных углеводородов изменялось в осадках исследованного района от 0,2 до 22,8 нг/г и имело пятнистое распределение (рис. 5, табл. 2). Повышенные значения отмечены в бухте Озеро Второе (3,0-7,4 нг/г) и в западной центральной части бухты Козьмина (9,3-22,8 нг/г). Содержание основных метаболитов ДДТ — ДДЭ и ДДД — колебалось в донных отложениях в интервале соответственно 0,2-21,2 и 0,1-5,0 нг/г. В среднем по району содержание ДДЭ и ДДД составляло 3,2 и 0,9 нг/г, т.е. концентрации метаболитов превышали содержание исходного соединения ДДТ. Нормы экологической безопасности предусматривают уровень допустимых концентраций для суммы всех ароматических хлорорганических пестицидов в донных осадках в 2,5 нг/г. Таким образом, проведенное исследование указывает на значительное загрязнение донных осадков исследованных бухт и накопление в них опасных токсикантов ДДТ и его метаболитов. Следует отметить, что прибрежная зона зал. Находка загрязнена пестицидами повсеместно: содержание ДДТ достигает 36,4 нг/г, ДДЭ — 9,4 нг/г, ДДД — 9,2 нг/г (Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008). В открытых районах зал. Петра Великого их содержание составляет соответственно 3,6, 0,3 и 0,7 нг/г.
Заключение
Зал. Находка и прилегающие к нему районы зал. Петра Великого в настоящее время относятся к прибрежным зонам, в которых влияние антропогенного воздействия наиболее значительно. Залив является акваторией с интенсивной портовой деятельностью. Данные экологических исследований последних десяти лет свидетельствуют, что здесь стали отмечаться высокие концентрации различных поллютантов, а в донных осадках районов, прилегающих к населенным пунктам и местам базирования флота, обнаружены повышенные концентрации тяжелых металлов и хлорорганических соединений (Огородникова, 2001; Наумов, 2007; и др.).
В дальнейшем следует прогнозировать ухудшение экологической обстановки в зал. Находка, так как продолжающаяся активная хозяйственная деятельность на побережье может привести к еще большему ухудшению ситуации, если не будут предприняты меры по обеспечению защиты всего природного комплекса залива. По мнению профессора А.П. Пурмаля (1998), загрязняющие вещества относятся к медленно развивающимся экологическим катастрофам, которые не менее показательны, чем обычные природные бедствия, и очень сильно влияют на здоровье людей (Романкевич, Айбулатов, 2005).
Анализ результатов экологического мониторинга морской среды, проведенный нами в бухтах Козьмина — Озеро Второе в апреле-мае 2008 г., показал, что загрязняющие вещества могут как активно попадать в систему бухт от береговых источников, так и вноситься из открытой части зал. Находка. В водной толще отмечены повышенные значения БПК5 и NO3-. Нами зафиксировано наличие в воде и донных осадках этой части залива повышенных концентраций НУ, ПАУ, фенолов и хлорорганических пестицидов — углеводородов ГХЦГ и ДДТ, что указывает на продолжающуюся интенсивную антропогенную нагрузку на данный водоем. Уровень содержания в морской воде НУ доходит до 6 ПДК, ПАУ — до 10-100 ПДК, фенолов — до 1-15 ПДК, ГХЦГ и ДДТ — до 1-2 ПДК. В донных осадках уровни накопления этих веществ достигают 19 допустимых концентраций.
В северо-восточном районе бухты Козьмина выявлена зона с аномальными концентрациями гидрохимических параметров. В толще воды отмечено пониженное содержание О2 (11,0-11,6 мг/л), у дна — повышенные концентрации БПК5 (2,57-3,37 мг/л), NO3- (53,0 мкг/л), SiO3- (323,0 мкг/л), НУ (0,22 мг/л), фенолов (1,1-1,3 мкг/л), пониженные показатели рН (8,18).
В целом по значениям БПК5, содержанию хлорофилла «а» и уровню концентрации биогенных элементов акватории бухт Козьмина — Озеро Второе соответствуют мезотрофным прибрежно-морским водам на стадии весеннего пика первичной продукции. По уровню содержания органических загрязняющих веществ (НУ, фенолы, СПАВ) этот район является умеренно загрязненным и соответствует III классу согласно принятым нормам (Ежегодник 2004 ..., 2006; Ежегодник 2005 ..., 2008).
Авторы выражают свою искреннюю благодарность В.В. Ивину за помощь в работе, а также сотрудникам исследовательских лабораторий, которые собирали и обрабатывали данный материал.
Список литературы
Адрианов A.B. Современные проблемы изучения морского биологического разнообразия // Биол. моря. — 2004. — Т. 30, № 1. — С. 3-19.
Адрианов A.B., Тарасов В.Г. Современные проблемы экологической безопасности морских акваторий Дальнего Востока РФ // Динамика морских экосистем и современные проблемы сохранения биологического потенциала морей России. — Владивосток : Дальнаука, 2007. — С. 117-195.
Белан Т.А. Особенности обилия и видового состава бентоса в условиях загрязнения (залив Петра Великого, Японское море) : автореф. дис. ... канд. биол. наук. — Владивосток : ДВНИГМИ, 2001. — 26 с.
Белан Т.А., Мощенко A.B., Лишавская Т.С. Долговременные изменения уровня загрязнения морской среды и состава бентоса в заливе Петра Великого // Динамика морских экосистем и современные проблемы сохранения биологического потенциала морей России. — Владивосток : Дальнаука, 2007. — С. 50-74.
Ващенко М.А. Загрязнение залива Петра Великого Японского моря и его биологические последствия // Биол. моря. — 2000. — Т. 26, № 3. — С. 149-159.
Ващенко М.А., Питрук Д.Л. Сравнительная оценка состояния морской среды и биоты в разных районах залива Петра Великого, включая приустьевую зону реки Туманной // Экологическое состояние и биота юго-западной части залива Петра Великого и устья реки Туманной. — Владивосток : Дальнаука, 2002. — Т. 3. — С. 5-20.
ГОСТ 17.1.5.05-85. Охрана природы. Гидросфера. Общие требования к отбору проб поверхностных и морских вод, льда и атмосферных осадков. http:// www.snti.ru.
ГОСТ 17.4.3.01-83. Охрана природы. Почвы. Общие требования к отбору проб. http:// www.snti.ru.
Григорьева Н.И., Христофорова Н.К. Эколого-гидрологические черты западной части залива Петра Великого // Проблемы региональной экологии. — 2001. — № 5. — С. 49-58.
Гульбин В.В., Арзамасцев И.С., Шулькин В.М. Экологический мониторинг акватории порта Восточный (бухта Врангеля) Японского моря (1995-2002 гг.) // Биол. моря. — 2003. — Т. 29, №. 5. — С. 320-330.
Ежегодник 2004. Качество морских вод по гидрохимическим показателям. — М. : Метеоагентство Росгидромета, 2006. — 202 с.
Ежегодник 2005. Качество морских вод по гидрохимическим показателям. — М. : Метеоагентство Росгидромета, 2008. — 160 с.
Жадан П.М., Ващенко М.А., Альмяшова Т.Н., Слинько Е.Н. Мониторинг экологического состояния прибрежных экосистем Амурского залива (залив Петра Великого, Японское море) по биологическим и биогеохимическим показателям // Состояние морских экосистем, находящихся под влиянием речного стока. — Владивосток : Дальна-ука, 2005. — С. 201-227.
Жадан П.М., Ващенко М.А., Альмяшова Т.Н., Слинько Е.Н. Оценка экологической ситуации в прибрежной зоне залива Петра Великого в 1999-2001 гг. по биологическим и биохимическим показателям // Вестн. ДВО РАН. — 2003. — № 2. — С. 56-65.
Звалинский В.И., Тищенко П.П., Тищенко П.Я. и др. Результаты съемки гидрохимических и продукционных параметров на акватории Амурского залива в период паводка реки Раздольной в августе 2005 года // Современное состояние и тенденции изменения природной среды залива Петра Великого Японского моря. — М. : ГЕОС, 2008. — С. 199-229.
Израэль Ю.А., Цыбань А.В. Антропогенная экология океана : монография. — Л. : Гидрометеоиздат, 1989. — 528 с.
Кучерявенко А.В. Органическое вещество в мелководных бухтах залива Посьета : монография. — Владивосток : ТИНРО-центр, 2002. — 86 с.
Методические указания по определению загрязняющих веществ в морских донных отложениях. № 43. — М. : Гидрометеоиздат, 1979. — 31 с.
Мощенко А.В. Роль микромасштабной турбулентности в распределении и изменчивости бентосных животных : монография. — Владивосток : Дальнаука, 2006. — 321 с.
МУК 4.1.1062-01. Методические указания. Хромато-масс-спектрометрическое определение труднолетучих органических веществ в почве и отходах производства и потребления. http:// www.snti.ru.
Наумов Ю.А. Об особенностях антропогенного воздействия на акватории залива Петра Великого (Японское море) // Изучение глобальных изменений на Дальнем Востоке. — Владивосток : Дальнаука, 2007. — С. 111-125.
Огородникова А.А. Эколого-экономическая оценка воздействия береговых источников загрязнения на природную среду и биоресурсы залива Петра Великого : монография. — Владивосток : ТИНРО-центр, 2001. — 193 с.
Перечень рыбохозяйственных нормативов: предельно допустимых концентраций (ПДК) и ориентировочно безопасных уровней воздействия (ОБУВ) вредных веществ для воды водных объектов, имеющих рыбохозяйственное значение. — М. : ВНИРО, 1999. — 304 с.
ПНД Ф 14.1.2:4.70-96. Методика выполнения измерений массовой концентрации полициклических ароматических углеводородов (ПАУ) в питьевых и природных водах методом газожидкостной хроматографии (ГЖХ). http://www.snti.ru.
ПНД Ф 14.1:2:4.182-2002. Методика выполнения измерений массовой концентрации фенолов в пробах природных, питьевых и сточных вод на анализаторе жидкости «Флюорат-02». http://www.snti.ru.
Пурмаль А.П. Антропогенная токсикация планеты. Часть 1 // Соросовский образовательный журнал. — 1998. — № 9. — С. 39-45.
РД 52.10.243-92. Руководство по химическому анализу морских вод. Государственный океанографический институт (ГОИН). http://www.snti.ru.
РД 52.10.556-95. Методические указания. Определение загрязняющих веществ в пробах морских донных отложений и взвеси. Государственный океанографический институт (ГОИН). http://www.snti.ru.
РД 52.24.420-95. Биохимическое потребление кислорода в водах. Методика выполнения измерений скляночным методом. Гидрохимический институт (ГХИ). http:// www.snti.ru.
РД 52.24.468-95. Взвешенные вещества и общее содержание примесей в водах. Методика выполнения измерений массовой концентрации гравиметрическим методом. Гидрохимический институт (ГХИ). http://www.snti.ru.
РД 52.24.496-95. Температура, прозрачность и запах поверхностных вод суши. Методика выполнения измерений. Гидрохимический институт (ГХИ). http://www.snti.ru.
Романкевич Е.А., Айбулатов Н.А. Влияние морей России на здоровье человека // Вестн. РАН. — 2005. — Т. 75, № 1. — С. 22-31.
Руководство по методам химического анализа морских вод. — Л. : Гидроме-теоиздат, 1977. — 208 с.
Соколовский А.С., Соколовская Т.Г. Многолетняя динамика ихтиофауны залива Петра Великого как отражение природных и антропогенных воздействий на морскую биоту // Реакция морской биоты на изменение природной среды и климата. — Владивосток : Дальнаука, 2007. — С. 170-212.
Состояние морских экосистем, находящихся под влиянием речного стока : монография. — Владивосток : Дальнаука, 2005. — 261 с.
Христофорова Н.К., Коженкова С.И., Галышева Ю.А. Оценка тенденций изменения макрофитобентоса, гидрохимических и микробиологических характеристик заливов Восток и Находка в связи с вариациями антропогенной нагрузки // Реакция морской биоты на изменения природной среды и климата. — Владивосток : Дальнаука, 2007. — С. 37-80.
Христофорова Н.К., Шулькин В.М., Кавун В.Я., Чернова Е.Н. Тяжелые металлы в промысловых и культивируемых моллюсках залива Петра Великого : монография. — Владивосток : Дальнаука, 1993. — 296 с.
Шулькин В.М. Металлы в экосистемах морских мелководий : монография. — Владивосток : Дальнаука, 2004. — 279 с.
Long E.R., MacDonald D.D., Smith S.L. and Calder F.D. Incidence of adverse biological effects with ranges of chemical concentrations in marine and estuarine sediments // Environ. Management. — 1995. — № 19. — P. 81-97.
Поступила в редакцию 4.02.10 г.
