CC BY
58
УДК 81.33
О. В. Новоселова
Коммуникативное пространство композитных перформативных высказываний со значением угрозы
В статье рассматриваются дискурсивные композитные практики со значением угрозы, которые оказывают эмоциональное воздействие на собеседников в рамках коммуникативного перформативного конструкта угрозы, а также которые способны расширять коммуникативное пространство данного конструкта угрозы.
This article deals with the discursive practices of the composite threats which changes emotional states of interlocutors within the threat communicative construct and which may extend communicative space of this construct.
Ключевые слова: перформативная практика, композитный перформатив, коммуникативный конструкт, аффект, комфорт, дискомфорт, диспозиции Я-адресанта и Я-адресата.
Key words: performative practice, œmposite performative, communicative construct, affect, comfort, discomfort, dispositions of I-speaker and I-hearer.
Наиболее типичной формой выражения коммуникативно-интенциональ-ного содержания перформативных высказываний является стандартная перформативная формула [3, с. 48], которая способна к различного рода модификациям, преобразованиям и строевому изменению и, главным образом, конструктивному расширению, приобретая статус композитного перформативного образования (комплекса) или композитного перформатива [6, с. 64]. Под композитными перформативами понимаются комбинации, имеющие в своем основании структурное образование типа ПЭ + ДСК (перформативный элемент + дополнительный строевой компонент) [6, с. 7]. Как специфический класс (не явно выраженный в системе языка, а специально или функционально предназначенный для особых форм социальной интеракции, то есть как особый криптокласс) языковых они единиц играют особую роль в системе знаковых средств социальнокоммуникативной интеракции, в конструировании новых социальнокоммуникативных отношений между участниками определенных интеракций жизненных сценариев, непосредственно определяя специфику формата отношений и координации между собеседниками [6, с. 51].
Перформативные композиты представляют собой единый смысловой и конструктивный комплекс [6, с. 25], значение которого воспринимается как «цельноспаянная семантика» [7] и значение которого нельзя поделить на части, его можно лишь в целом соотнести с «единицей мышления» [9].
Несмотря на наличие языковых фактов, фиксирующих взаимодейст-
© Новоселова О. В., 2012
вие перформативных глаголов в несвойственных им грамматических формах с дополнительными строевыми элементами, следует признать, что феномен композитных перформативов не стал объектом пристального внимания исследователей [6, с. 64]. Также когнитивная специфика комбинационной сочетаемости языковых единиц в рамках комплексного знака, т.е. композитного перформативного образования, не явилась предметом специального анализа ни в отечественных, ни в зарубежных исследованиях [6, с. 10]. В этой связи необходимо отметить, что не явились предметом изучения композитные перформативные высказывания со значением угрозы, не исследовалась их семантическая специфика и функционирование в социальной интеракции.
Следует отметить, что в предметном мире существует возможность измерить предметы в каких-либо объективных единицах (метрах, например, или сантиметрах), то в мире событий, действий и смыслов практически нет общепринятых «объективных» методов и единиц измерения [6, с. 17]. С этих позиций важно выяснить, каким образом личность интерпретирует и оценивает перформативные угрозы как в каноническом, так и в композитном вариантах в дискурсивном пространстве социальной коммуникации. Также возникает вопрос, каким образом исследовать и систематизировать эмоциональное воздействие, которое композитная перформативная угроза оказывает на собеседников [об опыте исследования эмоционального воздействия на коммуникантов канонической перформативной угрозы политического дискурса см.: 5].
Для ответов на поставленные вопросы необходимо рассмотреть дискурсивные практики со значением угрозы с позиций коммуникативного конструктивизма, т.е. как коммуникативный конструкт угрозы [подробнее
о конструкте см.: 8; 2; 4; 6]. Действительно, поток высказываний со значением угрозы может превратиться в хаос, если собеседники не будут иметь данного смыслового инструмента для их структурирования, упорядочения и осмысления [6, с. 16]. Вообще базовые способы упорядочивания и классификации многообразных форм знания на всех уровнях проявления когнитивной способности человека и его коммуникативной активности в пространстве обыденных сценариев жизнедеятельности в настоящее время представляют значительный интерес [6, с. 16-17]. В этом процессе отправной точкой является сам человек как когнитивный агент, который самостоятельно производит отсчет для себя, своей деятельности и для выработки ориентационных форм поведения. Следует добавить, что человек воспринимает «внешнее» (окружающий мир) через «внутреннее» (свое сознание), причем границы образа мира и образа себя в этом мире достаточно подвижны [4].
Для того, что бы исследовать эмоциональное аффицированное воздействие, которое композитная перформативная угроза оказывает на собеседников, необходимо отметить, что в когнитивном плане наиболее
важными элементами для отражения полученного опыта в виде определенного конструкта являются диспозиции модальностей Я -говорящего субъекта как когнитивного агента, то есть такие многообразные оттенки самовосприятия человека и предметов реального мира. Как и другие элементы, каждая модальность Я имеет вполне определенное местоположение на континууме конструкта [4].
Коммуникативный конструкт угрозы представляет собой определенный тип отношений между такими понятиями антонимического плана, как эмоциональное комфортное и дискомфортное состояние. Конструкт предполагает, что кроме данных понятий-антонимов существует, некое среднее понятие [4, с. 31; 6, с. 36], - в данном случае аффицированное состояние, -относящееся к тому же роду и разделяющее объемы крайних. Подобный тип отношений называется контрарностью. Движение от комфортности к дискомфортности можно графически представить в виде определенной линии, направленной от полюса эмоционального комфортного состояния (К) к дискомфортному состоянию (Д) и проходящей через аффицированное состояние (А):
К...........А.........^Д
Условные обозначения схем таковы: знак ^ обозначает движение от полюса эмоционального комфортного состояния к дискомфортному состоянию; знак ^ указывает направление расширения коммуникативного пространства конструкта угрозы; знак | используется для обозначения границ возможных диспозиций эмоционального состояния Я-адресата и Я-адресанта угрозы.
Практически, любая угроза, реализованная в диалогической интеракции, представляет собой одну из возможных диспозиций Я-говорящего и Я-слушающего на континууме содержания коммуникативного перформативного конструкта угрозы, в то время как коммуникативный конструкт угрозы представляет собой функционально-семантическое пространство угрозы, а также набор возможных диспозиций эмоциональных состояний Я-говорящего и Я-слушающего.
Известно, что композитные перформативные конструкции способны и пригодны расширять в специфической форме, т.е. в форме социально обусловленных конвенций, например, в условиях правомочности произнесения тех или иных конструкций как Я-высказываний, коммуникативное пространство возможных отношений между участниками социальной интеракции [6, с. 51], порождая тем самым «новую коммуникативную реальность» [6]. Таким образом, коммуникативное пространство конструкта угрозы может быть расширено путем фиксирования на континууме его содержания диспозиций эмоциональных состояний собеседников, создаваемых композитными перформативными угрозами. Например, высказывания англ. (1) I warn you once more that this kind of talk will do you no good, рус. (2) Я предостерегаю вас еще раз, что подобный тон не доведет до доб-
ра и англ. (3) This kind of talk will do you no good, рус. (4) Подобный тон не доведет вас до добра обладают перформативным свойством совершать речевой акт угрозы, но вводят собеседников в различные эмоциональные состояния (см. схему коммуникативного конструкта угрозы ниже, на которой отмечены диспозиции эмоциональных состояний адресатов угрозы в примерах (1) - (12)). Подобная ситуация наблюдается и в следующих примерах: англ. (5) I could lick you with one hand tied behind me, if I wanted to, рус. (6) Я мог бы поколотить тебя одной рукой, если бы захотел и англ. (7) I lick you with one hand, рус. (8) Я поколочу тебя одной рукой; англ. (9) I warn you that, unless you are prepared to furnish me with a satisfactory explanation, I shall feel bound to complain to the English Ambassador, рус. (10) Я предупреждаю вас, что, если вы не дадите мне удовлетворительных объяснений, мне придется обратиться к английскому послу и англ. (11) Unless you are prepared to furnish me with a satisfactory explanation, I shall complain to the English Ambassador, рус. (12) Если вы не дадите мне удовлетворительных объяснений, я обращусь к английскому послу.
I Я-адресанта угрозы I
+ (плюс) ^ К...................А.........^Д ^ - (минус)
I Я-адресата угрозы I
(1), (2) (3), (4)
(5), (6) (7), (8)
(9), (10) (11), (12)
Приведенные примеры еще раз подтверждают существование проблемы в комплексном описании механизмов эмоционального воздействия на Я-слушающего как адресата композитных перформативов со значением угрозы, а также указывают на необходимость иерархизации дополнительных строевых элементов композитных угроз в зависимости от того эмоционального состояния, в которое они вводят слушающего.
При использовании в композитных конструкциях модальных глаголов, «модализированных перформативов» [3, с. 116] наблюдается некоторая дисперсия их значения, так как в своем большинстве они абстрагируются от своих конкретных значений и не столько модифицируют семантику исходного образца, сколько отражают уровень регулятивных отношений между участниками интерактивного взаимодействия. В частности, они участвуют в организации кооперативного сотрудничества между собеседниками для реализации глобальной коммуникативной цели [6, с. 66].
Эмпирический материал показывает, что модальными модификаторами предикатного ядра перформативных высказываний со значением угроз являются следующие модальные глаголы (перечислены в порядке уменьшения их частности употребления): сan, must, may и мочь, приходиться. Например, англ. (13) I can ruin you for life if I choose to open my lips, рус. (14) Я могу разрушить всю твою жизнь, если решу сказать хоть слово;
англ. (15) I can find friends that shall make you answer it, рус. (16) Я могу найти друзей, которые заставят тебя ответить; англ. (17) I can lick you!, рус. (18) Я могу поколотить тебя; англ. (19) I can easily prove it all when the time comes, рус. (20) Я могу это просто доказать, когда придет время; англ. (21) If you refuse to go willingly, we must use force, Loo, рус. (22) Если ты откажешься идти добровольно, то нам придется применить силу, Лу; англ. (23) Then I must simply order you back into the punishment cell, and keep you there till you change your mind, рус. (24) Тогда мне придется распорядиться, чтобы вас вернули в карцер и держали там до тех пор, пока ваше решение не поменяется; англ. (25) I must presently beat you myself unless you come to the point, рус. (26) Придется мне самому проучить тебя, если ты не изложишь всего начистоту; англ. (27) You shall hear from me, Mr. Hartright — I may claim from you the satisfaction of a gentleman sooner than you think for, рус. (28) Вы еще услышите обо, Мистер Хартрайд, я могу потребовать сатисфакции раньше, чем Вы об этом подумаете.
Рассмотренные примеры, подтверждают, что дополнительные строевые элементы в виде модальных или близких к ним по значению глаголов маскируют перформативное воздействие высказывания, когда свойство перформативности скрывается за содержанием наличия или сомнения знания / незнания высказанного действия. Тем самым говорящий демонстративно эксплицирует ослабление интенсивности воздействия на собеседника (уровень контроля) [6]. При проекции эмоционального состояния Я-слушающего примеров (13) - (28) на коммуникативный перформативный конструкт угрозы наблюдается смягчение степени (вербального и социального) воздействия угрозы на адресата дополнительными строевыми элементами в виде модальных глаголов can, may, must (have to), мочь, приходиться:
I Я-адресанта угрозы I
+ (плюс) ^ К..........А.................^Д ^ - (минус)
I Я-адресата угрозы I
Can ^
May ^
Must (have to) ^
Мочь ^
Приходиться ^
На материале исследования были отмечены случаи последовательного использования говорящим в диалогической реплике композитных перформативных и «чистых» перформативных высказываний угрозы, что позволяет говорящему «играть с реальностью», подбирая ту диспозицию эмоционального состояния слушающего, в котором он скорее всего совершит действия, каузируемые угрозой. Например, рассмотрим диспозиции эмоциональных состояний Я-слушающего и Я-говорящего на коммуникативном конструкте угрозы, создаваемые следующей диалогической репликой: англ. (29) If you don’t help me, I must send it. (1’) If you don’t help me, I
will send it. (2’) You know what the result will be (3’). Аналогично рус.: (30) Если вы мне не поможете, я должен буду отправить это. (1’) Если вы мне не поможете, я это отправлю. (2’) Вы знаете, каковы будут последствия
(3’).
I Я-адресанта угрозы I
+ (плюс) ^ К..........................А..........^Д ^ - (минус)
I Я-адресата угрозы I
(1’)
(2’)
(3’)
Высказывание (1’), содержащее в свой структуре дополнительный строевой элемент в виде модального глагола must (должен), выходит за пределы коммуникативного перформативного конструкта угрозы, выражая субъективное нежелание / вынужденность говорящего выполнить мена-сивные действия в случае невыполнения слушающим условий угрозы. Высказывание (2’) акцентирует внимание слушающего на том, что, несмотря на нежелание говорящего выполнять менасивные действия, адресат выполнит их при отказе слушающего от выполнения каузируемых действий. Высказывание (3’) предоставляет слушающему возможность самоопределения / самоидентификации своего эмоционального состояния, своего Я на коммуникативном конструкте угрозы, а также выбора формы дальнейшего сотрудничества.
В конструктивном расширении перформативных композитов принимают участие «включенные предикаты», по В. В. Богданову [1], к числу которых относятся предикаты мнения, намерения, оценки, надежды, разрешения, позволения, эмоционального состояния. Как показывает эмпирический материал, к дополнительным строевым элементам, расширяющим коммуникативное пространство угрозы, но ослабляющим ее перформативное воздействие, относятся следующие выделенные жирным шрифтом предикаты: англ. (31) But I warn you all that a time 's coming when you're going to feel sick whenever you think of this day, рус. (32) Но я вас всех предупреждаю, придет время, что вас будет тошнить всякий раз, когда вы будете вспоминать этот день; англ. (33) If his worship uses this form of procedure often, I advise him to get another clerk, that's all, for I shall certainly demit, рус. (34) Если его милость намерен очень часто прибегать к такой форме судопроизводства, советую ему подыскать другого секретаря, потому что я, разумеется, подам в отставку; англ. (35) I recommend you to take yourself off, you fool! while there's time to retreat, рус. (36) Я советую вам, дурак вы этакий, убраться подобру-поздорову, пока есть еще время;
? ? ? адресата угрозы)
англ. (37) But get up and come on, or I'll kick yer, and so I give yer notice, рус. (38) Вставай и иди, или я тебя пну, я предупреждаю; англ. (39) I declare I'll make Jip bite you if you are so ridiculous, рус. (40) Я заявляю, что скажу Джину, чтоб он вас покусал, если вы будете шутить.
Достаточно часто перформативность высказывания маскируется под действия «неотвратимых обстоятельств», которые, с одной стороны, формально ослабляют перформативное воздействие высказывания, но, с другой стороны, и сохраняют прагматическую предназначенность для установления новых социально-личностных отношений между участниками интеракции [6]. Тем самым говорящий демонстративно эксплицирует ослабление личностного воздействия на собеседника (уровень контроля). Например, ср.: англ. (41) I regret to be compelled to take this step, but you have allowed all this time to go in silence really, and Saturday is the third, and without any plans of any kind, рус. (42) Я сожалею, что вынуждена принять меры, но вы все это время позволяли себе молчать, суббота - третий день, а планов нет никаких и англ. (43) I am going to take this step, рус. (44) Я приму меры; англ. (45) Come fresh up to the lessons, I advise you, for I come fresh up to the punishment, рус. (46) Советую вам являться на занятия с новыми силами, а я с новыми силами возьмусь за наказания и англ. (47) Come fresh up to the lessons, for I come fresh up to the punishment, рус. (48) Приходите на занятия с новыми силами, так как я с новыми силами возьмусь за наказания.
Также композитные перформативы помимо свойства расширения конструируемой коммуникативной реальности нацелены на координацию отношений между участниками социально-коммуникативной интеракции [6, с. 52]. Так, например, автор угрозы англ. (49) I am so sorry for you, Alan, but you leave me no alternative, рус. (50) Мне очень жаль тебя, Алан, но ты мне не оставляешь выбора не только каузирует слушающего совершить определенные поступки под действием возможного наказания, но он тем самым координирует специфику сложившихся отношений.
Следующие дополнительные строевые элементы (выделены жирным шрифтом) обладают свойством усиления перформативного воздействия на эмоциональное состояние Я-адресата угрозы: англ. (51) I'm going to write to his wife and to Norman too, if I can't do anything else to break this up, рус. (52) Я намерена написать его жене и Норману, если не смогу сделать ничего другого, чтобы прекратить это; англ. (53) I want to box your ears, рус. (54) Я хочу надрать тебе уши; англ. (55) I mean either to destroy him or so to maul him that he'll be glad to leave British settlements alone in future, рус. (56) Я намерен уничтожить его или покалечить так, чтобы он покинул навсегда британские поселения; англ. (57) I promise you, that the time will come when we shall meet again, and try this game over in a more earnest manner, рус. (58) Я обещаю тебе, что настанет время, когда мы сыграем более серьезно; англ. (59) If you will behave properly and reasonably, I assure you that we shall not treat you with any unnecessary harshness, рус. (60) Если вы будете вести себя должным образом, я уверяю вас, что с вами обойдутся без лишней
строгости; англ. (61) We shall meet again, I trust and where there are none to separate us, рус. (62) Мы еще встретимся, я верю, там, где нам никто не помешает; англ. (63) I know something that's going to happen, рус. (64) Я знаю, что-то должно произойти; англ. (65) But I bet you I'll lam Sid for that, рус. (66) Уверяю, я поколочу Сида за это; англ. (67)You been up to something you no business to, and I lay I'll find out what it is before I'M done with you, рус. (68) Ты впутался во что-то, что тебя не касается, и я уверяю, что все узнаю, прежде чем покончу с тобой; англ. (69) I'll soon settle her wandering, I shall warrant, рус. (70) Я ручаюсь, что покажу ей, как бродяжничать; англ. (71) If you make a fool of me again, I'll soon cure you, I warrant you!, рус. (72) Если ты снова меня одурачишь меня, я гарантирую, что закатаю тебя; англ. (73) If thou liest, this I swear to thee—thy tongue shall be dragged from thee by the roots!, рус. (74) Если ты лжешь, то я клянусь, что твой язык будет вырван с корнем; англ. (75) Still, I swear this, that, when the days lengthen, I will go up alone against him and challenge him to battle, and conquer him or fall, рус. (76) Все же я клянусь, что когда дни станут длиннее, я пойду против него и вызову на бой, чтобы победить или пасть.
На основе анализа эмпирического материала, следует отметить, что канонические перформативные угрозы не способны оказывать то эмоциональное воздействие на Я-адресата угрозы, которое они оказывают в соединении с дополнительными строевыми элементами. Проанализировав то, каким образом взаимодействуют (не складываются!) значения в композитных угрозах и в какое эмоциональное состояние это взаимодействие вводит адресата угрозы, можно схематично представить коммуникативное пространство конструкта композитной перформативной угрозы следующим образом:
I Я-адресанта угрозы I
+ (плюс) ^ К..................А....^Д — - (минус)
I Я-адресата угрозы I
to be sorry, regret / сожалеть
swear /клясться
must /должен
warrant / гарантировать
warn / предупреждать
— promise, assure, trust, bet, lay / обещать, уверять, верить, держать пари
can / may
^ tell, know / говорить, знать______________________
^ advise,
recommend / советовать, рекомендовать
—»to have a notion / to be going to, mean, want / намереваться, хотеть
— declare,
proclaim / заявлять, утверждать___________
<—
Как показывает схема, понятие коммуникативного конструкта угрозы позволяет изучить и систематизировать возможные диспозиции эмоциональных состояний Я-говорящего и Я-слушающего в менасивном коммуникативном пространстве, создаваемые угрозами в сочетании с дополнительными строевыми элементами. Количество дополнительных строевых элементов рассматриваемого коммуникативного перформативного конструкта угрозы указывает на когнитивную сложность акта угрозы. Названные элементы способны как смягчать степень воздействия на эмоциональное состояние Я-слушающего (знак ^ на схеме), так и усиливать комплексное воздействие угрозы (знак ^ на схеме). Дополнительные строевые элементы перформативных высказываний со значением угрозы не изменят иллокутивной направленности угрозы, они маскируют ее, позволяя говорящему не создавать напряжения межличностных отношений в социальной коммуникации для успешной каузации собеседника под действием наказания.
Список литературы
1. Богданов ВВ. Семантико-синтаксическая организации предложения. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1977.
2. Келли Дж. Психология личности. Теория личных конструктов. - СПб.: Речь,
2000.
3. Романов А. А. Системный анализ регулятивных средств диалогического общения. - М.: Институт языкознания АН СССР, 1988.
4. Романов А. А., Немец Н. Г. Дискурс утешения: Лингвопсихологический анализ. - М.: ИЯ РАН, 2006.
5. Романов А. А., Новоселова О. В. Психосемантика конструкта угрозы в политической коммуникации // Вестник Тверского государственного ун-та. Серия: Педагогика и психология. - 2012. - № 3. - С. 6-16.
6. Романова Л. А. Структурно-семантические аспекты перформативов в функциональной парадигме языка. - М.: ИЯ РАН, 2009.
7. Уфимцева А. А. Типы словесных знаков. - М.: Наука, 1974.
8. Хьелл Л., Зиглер Д. Теория личности. - СПб.: Питер Пресс, 1997.
9. Чесноков П. В. Семантические формы мышления и грамматика // Значение и смысл речевых образований. - Калинин: КГУ, 1979. - С. 126-145.
