CC BY
36[«комиссия принимает строительные работы
рубежа "казанский обвод" с оценкой "хорошо"»
(Строительство Волжского оборонительного -рубежа на территории ТАССР)
Великая Отечественная война на долгих четыре года прервала мирный труд советских людей. Вся страна объединилась тогда в своем стремлении выстоять и победить. Это было время беспримерного мужества, стойкости, самоотверженности и гражданского подвига. Ярким свидетельством единства фронта и тыла, взаимодействия армии и народа стало организованное в дни войны масштабное инженерно-оборонительное строительство. Создание многочисленных, глубоко эшелонированных систем укреплений, предназначенных для прикрытия главных стратегических районов, позволило советским войскам сорвать план блицкрига, остановить продвижение врага в глубь страны и изменить ход военных действий1.
Непосредственное участие в возведении оборонительных рубежей Родины приняли и жители Татарской АССР. К сожалению, несмотря на обширные исследования военной темы, история строительства Казанского обвода все еще недостаточно изучена, хотя отдельные ее аспекты рассматривались региональными историками2. В данной статье мы попытаемся, базируясь на архивных и мемуарных документах, материалах устной истории, охарактеризовать основные этапы сооружения оборонительных линий в ТАССР, выявить источники обеспечения военно-полевых строительств рабочей силой, продовольствием и необходимыми материалами; оценить эффективность деятельности властных структур по организации мобилизационных работ.
В годы Великой Отечественной войны Татарстан был достаточно близким к фронту тыловым регионом, и вражеская авиация могла достигать территории республики. Осенью 1941 г., когда на советско-германском фронте сложилась тревожная обстановка, вблизи границ ТАССР начали появляться немецкие разведывательные самолеты3. Угроза нападения с воздуха на промышленные и железнодорожные узлы в пределах республики в такой ситуации превращалась в реальную опасность. 25 сентября 1941 г. в Казани было введено военное положение. В некоторых местностях (Казань, Зеленодольск, территории близлежащих к столице республики районов, отдельные участки железной дороги) вводился режим светомаскировки. В октябре 1941 г. для сосредоточения всей полноты гражданской и военной власти в Казани и прилегающих к городу районах был создан Казанский комитет обороны (ККО) во главе с первым секретарем Татарского областного комитета ВКП(б) А. М. Алемасовым4.
Сложившееся под Москвой опасное положение потребовало проведения серьезных оборонительных работ и подготовки территории на случай
99
/¿т^] , .
, ¡М е'пп ' 1 ' ¿лШЩ
¿а»
,
Ъш
■ Гл
•« .
, У,
•Д- 3 / шк г 'У. '!
Э/к
Письмо начальника планового ... ■
отдела завода № 16 г. Казани Г. Р. Рафикова сыну Эрнсту с места строительства Казанского обвода Волжского оборонительного рубежа. 24 декабря 1941 г. Из личного архива Г. Э. Рафиковой.
распространения военных действий. 13 октября 1941 г. постановлением Государственного комитета обороны при Наркомате обороны СССР было образовано Главное управление оборонительного строительства (ГУОБР)5. Намечалось возведение двух оборонительных линий. Строительство первой линии предполагалось вести «от Медвежьей горы по восточному берегу Онежского озера и восточному берегу Екатерининского канала, включая Череповецкий, Рыбинско-Ярославско-Иваново-Вознесенский, Горьков-ский укрепленные районы, линии рек Ока, Цна, Дон до района Лебедынь и далее на юг по восточному берегу Дона». Одновременно по плану предусматривалось строительство второй линии «по северному и восточному берегу Волги от Горьковского укрепленного района до Астрахани с укрепленными районами: Казанским, Ульяновским, Куйбышевским, Саратовским, Сталинградским»6. Проведение работ курировал Наркомат внутренних дел СССР во главе с Л. П. Берией.
16 октября 1941 г. Государственный комитет обороны принял решение о возведении Волжского оборонительного рубежа, официально отнесенного ко второй линии. По схеме его трасса должна была пройти по территории трех автономных республик — Татарской, Марийской и Чувашской. Для непосредственного руководства строительством приказом Главоборон-
100
строя Наркомата обороны от 29 октября 1941 г. было создано 11-е армейское управление оборонительного строительства (УОС), штаб которого располагался в Казани7. Начальником был назначен майор госбезопасности И. С. Шикторов, главным инженером — П. Д. Батунер.
Всего было организовано десять военно-полевых строительств (ВПС), пять из них (№ 1-5) — на территории ТАССР, три (№ 6, 7, 10) — на территории Чувашской АССР, два (№ 8, 9) — Марийской АССР8. В декабре 1941 г. ВПС № 10 по настоянию Чувашского областного комитета партии из рубежа 11-го УОС было исключено и специальным распоряжением начальника Главного управления оборонительных сооружений (телеграмма № 2741 от 21 декабря 1941 г.) передано 12-му УОС, дислоцированному в г. Чебоксары9. Соответственно, в ведении 11-го армейского управления осталось девять полевых строительств.
Работы по возведению оборонительных сооружений были разбиты на две очереди. В первую входил участок по левому берегу Волги от устья р. Ветлуги до Звенигово, Казанский обвод, часть Куйбышевского обвода и перемычка между ними. Общая протяженность рубежа должна была составить 377 километров. Вторая очередь предусматривала создание рубежа по левому берегу Волги от Звенигово до Тетюш, но впоследствии постановлением Государственного комитета обороны ее строительство было отменено.
Казанский обвод, являвшийся частью Волжского оборонительного рубежа, проходил от д. Покровское на берегу Волги через станцию Урмары, райцентры Кайбицы и Апастово до г. Куйбышев10. Оборонительные сооружения располагались полукольцом вокруг Казани, что отразилось в названии «обвод».
Руководство строительством было возложено на Председателя правительства Татарской АССР С. Х. Гафиатуллина. Начальниками отдельных полевых строительств были назначены первые лица республики: заместители председателя ^внаркома ТАССР З. В. Тинчурин, Ф. М. Ковальский, секретари Татарского областного комитета партии А. Г. Барышников, И. М. Ильин, Р. Г. Хамидуллин и др.11 Во главе строительных участков ставились, как правило, секретари райкомов и руководители райисполкомов.
По распоряжению Казанского городского комитета обороны мобилизация на строительные работы началась 25 октября 1941 г. В первую очередь привлекались жители Казани и тех районов, по территории которых проходил Казанский обвод: Больше-Тарханского, Апастовского, Кайбиц-кого, Буинского, Тетюшского. Затем начали использовать труд колхозников близлежащих к строительству районов. Каждому району устанавливались разные задания. К примеру, Буинский район должен был выполнить наряд на 10 тысяч человек, Кайбицкий — на 9,3 тысяч, Нурлатский — на 7,8 тысяч, Верхнеуслонский — на 3,8 тысяч. Более удаленные от строительства районы предоставляли меньшее количество людей: Балтасинский — 3 тысячи человек, Ципьинский и Высокогорский по 2 тысячи12. Казань по плану должна была отправить на сооружение рубежной линии 83 550 человек. Всего по разнарядке в строительстве предусматривалось участие 281 900 человек: студентов, рабочих промышленных предприятий, колхозников, учащихся школ ФЗО. Кроме того, для работы на Казанском оборонитель-
101
ном рубеже мобилизовывался авто- и гужевой транспорт: 12 660 лошадей, 162 трактора, 71 грузовая автомашина13.
Но реальная картина резко отличалась от той, что была намечена высшим руководством. Достаточно сказать, что на 3 ноября 1941 г. из Казани и районов в целом прибыло лишь 78 571 человек14. Процент недопоставок только по Казани составлял не менее 50 %. Аналогичное положение наблюдалось и по районам республики.
Основной причиной недопоставок рабочей силы была несбалансированность действий между руководством строительства и представителями районных администраций. Зачастую необходимое количество рабочих рук колхозы выделить были просто не в состоянии из-за того, что иначе некому было бы завершать осенние полевые работы. Например, в Буин-ском районе при наличии 13 931 трудоспособного человека мобилизации подлежали 10 тысяч. После обращения в Татарский обком ВКП(б) объем наряда был пересмотрен в сторону уменьшения. В итоге Буинский район поставил на строительство Казанского обвода только 6 128 человек. Те же обстоятельства были учтены и при снижении количества мобилизованных по Кайбицкому району — с 9,3 тысяч до 6 тысяч15.
Однако даже по уменьшенным нарядам набрать необходимое количество людей было сложно. На состоявшемся 3 ноября 1941 г. закрытом заседании бюро республиканского обкома партии, посвященном рассмотрению вопросов о ходе сооружения Казанского обвода, были озвучены вопиющие факты безответственного отношения руководителей хозяйств и организаций «к делу государственной значимости», отправлявших на оборонительные работы совершенно неподобающий контингент. Архивные документы гласят: «из Казани приехали люди "всяких сортов": без кисти, без ноги, на 7-8 месяце беременности, огромное количество малолеток (15-16 лет), которых пришлось отправить обратно...». Много было стариков, физическое состояние которых не соотносилось с поставленными задачами. Согласно свидетельствам очевидцев, «одного старика просто под руки водили», «из колхоза одну старуху привезли 85 лет, она на ветру не стоит, а ее привезли работать»16.
Работать приходилось в сложнейших условиях. Норма выработки составляла 1,6-1,7 кубометра грунта на человека. Механизированной техники не хватало, средств взрывания до второй половины декабря вовсе не поступило. Исключительно тяжелое положение сложилось с транспортными средствами, что сказывалось на оперативности и качестве работ. Достаточно сказать, что на 1 ноября 1941 г. на возведении рубежа были заняты: 21 автомашина, 60 тракторов, 2 131 лошадь; на 15 ноября — 58 машин, 103 трактора и 10 835 лошадей; на 1 декабря — 155 автомашин, 118 тракторов и 13 007 лошадей17. Несмотря на некоторую положительную динамику, наращивание производственных мощностей осуществлялось очень медленными темпами. Дополнительным тормозящим фактором являлась техническая неисправность мобилизованных машин.
Не способствовала оперативному проведению работ и погода. Строительство пришлось на осенне-зимний период. Вслед за осенней распутицей последовали морозы и снежные заносы. Сооружение Казанского обвода в значительной степени было осуществлено только за счет высокой
102
сознательности и ответственности занятых на его строительстве людей. Дневниковые записи мобилизованных позволяют представить обстановку тех дней. Вот как описывает свой первый рабочий день студентка Казанского университета Г. Л. Вовченко: «Вышли мы из деревни в 7 часов утра. Народу шло много-много сотен. Повели нас прямо полем. А после дождей грязь липла к ногам и идти было тяжело. Когда пришли на место, нам показали, что делать. Надо было рыть окопы: 7 метров шириной и 3 метра в глубину.»18
С понижением температуры земля начала промерзать, условия ужесточились. Участница оборонительного строительства из Верхнеуслонского района Г. К. Даминова рассказывала: «Многие из нашей деревни были отправлены на рытье окопов. Мороз был жуткий, доходил до 35-40 градусов. Оттаивали землю кострами, затем долбили ее сантиметр за сантиметром тяжелыми ломами. Питание было скудное, некоторые простужались, болели. Но люди работали не покладая рук, понимали необходимость и важность своего труда.»19
Развертывание строительных работ на трассе началось с производства земляных работ, заготовки леса и камня. Инструментов на строительстве катастрофически не хватало. Управление оборонительных сооружений соответствующими ресурсами не располагало. Поэтому использовались материалы, которые мобилизованные приносили с собой. В основном это были лопаты, ломы, кирки, топоры, пилы. Вместе с тем, как свидетельствуют документы, руководители некоторых предприятий и организаций, похоже, не прониклись важностью дела, отправив рабочих без единого орудия труда20.
Острый недостаток инструментов заставлял руководителей республики изыскивать дополнительные возможности для решения актуальных вопросов. Инструменты конфисковывали у местного населения, иногда приобретали за деньги, именно таким образом на строительство поступило 42 754 лопаты. Еще одним выходом из положения стало размещение спецзаказов. В ТАССР к их реализации привлекли 21 предприятие, предварительно изъяв у различных организаций 160 тонн металла, годного для изготовления инструментов. В декабре 1941 г. Управление оборонительных сооружений получило еще 240 тонн металла из Удмуртской АССР и с Казанского склада Главметаллосбыта. Заказы на изготовление инструментов были размещены на предприятиях Марийской АССР. Однако большая часть произведенных материалов и инструментов поступила на строительство уже ко времени его завершения. Согласно источникам, 2 тысячи ломов, 6 тысяч кирок, 27 тысяч лопат, 3,5 тысяч топоров были подвезены рабочим лишь в январе 1942 г.21
Крупные недостатки выявились на этапе рекогносцировочных работ. Нехватка специалистов-геодезистов и военно-топографических карт привела к неграмотному проведению рекогносцировки, в результате чего имело место выполнение большого количества бросовых работ (на ВПС № 1 — 101 816 кбм, на ВПС № 2 — 96 651 кбм, на ВПС № 3 — 38 992 кбм и т. д.). В целом бросовые работы на строительстве составили 445 256 кбм22. Порой по неопытности командиров принимались совершенно нелепые решения. Так произошло, к примеру, на одном из полевых строительств, где руководитель рекогносцировочной группы принял решение вырубить
103
дубовую рощу на протяжении 3,5 километров, хотя сама по себе она уже являлась противотанковым препятствием.
Неудовлетворительное выполнение рекогносцировочных работ 11-м УОС было обусловлено также тем обстоятельством, что по территории ТАССР проходила часть (три полевых строительства) Куйбышевского обвода, управление которого находилось в Ульяновске23. В результате несогласованности действий руководителей многие углы и фасы укрепленной полосы были определены неправильно и не смыкались с соседним строительством24.
Самым насущным и болезненным вопросом на возведении Казанского обвода являлась организация питания работающих: хлеб вовремя не подвозился, воды не хватало. «На окопах в течение рабочего дня нельзя даже горячей воды попить, чтобы хоть немного согреться, утолить жажду», — с возмущением отмечали трудармейцы25. Республике приходилось изыскивать источники продовольствия различными способами. Для снабжения занятого на строительстве городского контингента из авансовых фондов выделялись мука, крупа, мясо, жиры. Ситуация с обеспечением колхозников складывалась значительно хуже. Сельчане снабжались продуктами, выделяемыми из общественных фондов колхозов. Но в силу отдаленности многих коллективных хозяйств от места расположения строительства, трудностей с транспортировкой, а во многих случаях и отсутствия в колхозах таких фондов, снабжение крестьян протекало с большими перебоями. Жительница д. Большие Салтыки Камско-Устьинского района ТАССР Г. Х. Ахметзянова вспоминала: «Продукты нам присылали из колхоза, привозили в основном картофель, овощи, иногда хлеб, муку. Чаще варили суп, ели его утром и вечером, днем перебивались кусочком хлеба.»26
Огромной проблемой являлось несоответствие одежды и обуви мобилизованных погодным условиям. Несмотря на то, что наличие при себе зимней одежды, постельных принадлежностей и столовых приборов оговаривалось как обязательное условие для отправлявшихся на трудовой фронт, данное указание выполнялось редко. В некоторых случаях играло свою роль то, что мобилизованные не рассчитывали на столь долгое пребывание в местах строительства. Так, 5 февраля 1942 г. работники завода № 16 обратились к первому секретарю Татобкома ВКП(б) А. М. Алема-сову: «Мы находимся в распоряжении ВПС № 2, участок № 7. Выезжая из Казани, мы были предупреждены, что на строительстве задержимся не более одного месяца. Учитывая эту обстановку, мы взяли запас только на один месяц. И вот уже три месяца как мы работаем на строительстве, а отправку в Казань откладывают от числа до числа следующего месяца.»27
Абсолютное большинство людей приехали на работы в плохой обуви и без рукавиц. Студенты, уезжая из дома в сентябре на учебу, «взяли с собой в Казань лучшую одежду: девушки — туфли с ботиками, юноши — штиблеты с калошами». Когда же их отправили на трудфронт, лапти, чулки, варежки смогли купить далеко не все28.
В преддверии наступающей зимы руководство республики организовало изготовление 250 тысяч пар рукавиц и варежек, 100 тысяч пар лаптей, 10 тысяч пар кожаной обуви, 900 пар валяной обуви. Кроме того, было заготовлено до 100 тысяч метров разного текстиля, пошито 4 тысячи комплектов телогреек и шаровар29. Однако этих средств тоже было недостаточно, к тому же отпускались они с большим опозданием.
104
С наступлением холодов участились случаи обморожений, за время строительства их было зарегистрировано 3 197. Несмотря на проведение санитарно-гигиенических и противоэпидемических мероприятий, было зафиксировано 376 инфекционных заболеваний (дизентерия, брюшной тиф, дифтерия), 12 235 человек заболело гриппом, до 5 164 человек выросло число заболевших чесоткой, фурункулезом, трахомой. Частыми явлениями были производственные травмы, особенно на лесных разработках. За время строительства погибло 28 человек, в том числе 10 — от несчастных случаев30.
Социальное положение мобилизованных было столь ужасающим, что у них невольно рождались мысли о подрывной деятельности «антисоветчиков» и «контрреволюционеров». В партийно-советские органы и редакции газет массово поступали жалобы и заявления. Так, в ноябре 1941 г. группа студентов Казанского университета, не в силах более терпеть, обратилась с письмом к первому секретарю Татобкома ВКП(б) А. М. Але-масову, в котором просила «разоблачить вредителей, которые делают все, чтобы убить. веру в Советскую власть, извести всех нас.»*.
В декабре 1941 г. родители казанских студентов, отправленных на строительные работы, написали весьма колоритное и в то же время показательное письмо в Кремль И. В. Сталину, одновременно продублировав его в редакции центральных изданий: «Известиях» и «Комсомольской правде». В своем послании матери отмечали: «Из писем видно, что и юноши, и девушки совсем обессилели. Антисанитарные условия и полуголодная пища подрывают здоровье молодежи. Что будет из них? Девушки — полукалеки-ревматики и больные женскими болезнями, так как земляные работы, да еще с мерзлым грунтом, да еще так одетым, как они, дают все 100 шансов на простуду брюшной полости. Юноши, простуженные и ревматические, вряд ли будут хорошим пополнением нашей Красной Армии. Тут еще пошли простуды, грипп, нарывы. Мы, матери, убедительно просим соответствующих лиц обратить внимание на этот вопрос и помочь молодежи. Ведь они же свободные граждане, а не уголовный элемент»31.
Рабочие одного из промышленных предприятий Казани, обращаясь к первому лицу республики, тоже высказывали свое недовольство местным начальством: «Начальник участка. в обращении с рабочими очень груб, при температуре минус 35 градусов приказывает работать, несмотря на то, что рабочие плохо одеты и разутые. Если по вышеуказанной причине не выходит тот или иной рабочий на работу, он должен оставаться без хлеба и продуктов, в то время как у него нет ни копейки денег на покупку продуктов, помимо снабжения в магазине. На жалобы всех рабочих начальство не принимает никаких мер, мотивируя тем, что находимся на военном положении»32.
Сверхнапряженный, подчас каторжный труд выдерживали не все, и, несмотря на угрозу уголовного наказания за дезертирство, потере здоровья предпочитали бегство. По данным В. Т. Сакаева, только с ВПС № 1 из 30 тысяч мобилизованных в ноябре 1941 г. дезертировало 800 человек. По Чистопольскому району было отмечено 117 случаев дезертирства, по Бал-тасинскому — не менее 137, по Ципьинскому — более 60033.
* Полный вариант письма см.: Память // Гасырлар авазы - Эхо веков. - 1995. -№ 1. - С. 12.
105
Пресечение подобных действий входило в сферу обязанностей сотрудников системы госбезопасности: за каждым участком закреплялся специальный сотрудник. Дезертиры осуждались по законам военного времени34. Повышенное внимание уделялось также пропагандистской работе среди строителей рубежа. Она была направлена на подъем производительности труда, укрепление трудовой дисциплины, разъяснение значимости выполняемого дела.
Важно подчеркнуть, что мобилизация людей на сооружение Казанского обвода оголяла производственные участки промышленных предприятий, что в условиях дефицита кадров приводило к срыву выполнения запланированных объемов. Хозяйственные руководители, заинтересованные в реализации своих программ, забрасывали вышестоящие отраслевые инстанции письмами с просьбой освободить их предприятие от мобилизации или минимизировать поток направляемых на строительство людей. Руководители наркоматов СССР и РСФСР в свою очередь апеллировали к республиканским лидерам. Так, 13 января 1942 г. заместитель Наркома пищевой промышленности СССР Н. И. Пронин пишет первому секретарю Татобкома ВКП(б) А. М. Алемасову: «В связи с требованием производства. прошу вернуть с работ военно-полевого строительства всех рабочих комбината (Казанского жиркомбината им. Вахитова. — А. К.) в количестве 252 чел., находящихся на этих работах уже более 2-х месяцев, что позволит комбинату выполнить программу по выпуску мыла, глицерина, свечей и другим видам продукции»35. Заместитель Народного комиссара легкой промышленности РСФСР А. И. Уткин 20 февраля 1942 г. тоже обратился к А. М. Алемасову: «Для обеспечения намеченной комбинату на первый квартал 1942 г. программы по выработке армейской обуви прошу вернуть комбинату "Спартак" мобилизованных на спецработы в октябре-ноябре 1941 г. 688 человек»36.
Оживленная переписка между высшими должностными лицами шла весь период строительства рубежа. Чтобы оградить себя от подобного рода ходатайств, на ноябрьском объединенном пленуме Татарского обкома и Казанского горкома партии 1941 г. по предложению А. М. Алемасова было принято решение квалифицировать подобные действия руководителей предприятий и учреждений как «сопротивление делу создания укрепленного района»37.
Благодаря твердой позиции республиканского руководства, запрету отзыва уже мобилизованных и пополнению состава работающих, контингент занятых на сооружении рубежа был восстановлен. Максимальное число задействованной по ТАССР рабочей силы за весь период работ было зафиксировано на 14 декабря 1941 г. в количестве 108 тысяч человек*.
Интенсивные работы по возведению Казанского обвода продолжались до 30 декабря 1941 г., когда на основании приказа Л. П. Берии строительство заволжского рубежа было приостановлено. С 5 января 1942 г. вся работа должна была быть сосредоточена только на важнейших направлениях. Но, несмотря на распоряжения вышестоящих инстанций, военно-оборо-
* Общее максимальное число рабочих, занятых на строительстве Волжского оборонительного рубежа, составило на 14 декабря 1941 г. 183 тысячи человек. Из них: от Татарской АССР — 108 тысяч, от Чувашской АССР — 33 тысячи, Марийской АССР — 42 тысячи человек (см.: ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 481, л. 27).
106
нительные работы продолжились. Сооружение рубежа было прекращено только после повторного указания Л. П. Берии об обязательном завершении строительства к 25 января 1942 г.38
В итоге на рубежах 11-го УОС на территории Татарской АССР (военно-полевые строительства № 1-5) было выполнено: противотанковых препятствий протяженностью 331,33 км, из них рвов — 151,11 км, эскарпов — 79,61 км, контрэскарпов — 1,96 км, ловушек — 62,02 км; подготовлено естественных противотанковых препятствий — 36,63 км. Построено: дерево-земляных огневых точек (дзотов) — 931, в том числе: пулеметных дзотов — 794, дзотов (под калибр 45-мм артиллерии) — 112; дзотов для 76-мм орудий — 25; окопов для противотанкового ружья — 489; скрывающихся огневых точек — 98; командных и командно-наблюдательных пунктов — 392; землянок — 41939. Комиссия приняла строительные работы с оценкой «хорошо». Боевая готовность рубежа была определена как «вполне удовлетворительная».
Военно-инженерные сооружения давали возможность решить основную задачу: не допустить противника на ближние подступы к промышленному центру — г. Казани — и в дальний тыл к г. Куйбышеву через Волгу. Жители республики, осознавая стратегическое значение Казанского обвода, тем не менее надеялись, что он не будет использован по назначению. Показателен в этом отношении случай на строительстве, о котором вспоминает Г. Даминова. Она рассказывала, что, когда бригадир одного из участков с горечью обронил «Эх, а, может, мы зря работаем и терпим все эти муки», все женщины набросились на него, утверждая, что готовы трудиться от зари до зари, но мечтают о том, чтобы эти окопы не пригодились, и немцы не дошли до республики40.
Таким образом, строительство Волжского оборонительного рубежа стало героической и одновременно тяжелейшей драматической страницей в жизни населения Татарстана в военные годы. В грандиозной по масштабам работе участвовали тысячи людей. Сооружение Казанского обвода являлось для них актом истинного патриотизма, хотя организация работ на полевых строительствах оставляла желать лучшего. Но, несмотря на трудности, необходимость возведения рубежа не подвергалась сомнению, в создании укрепленного района мобилизованные видели выполнение своего гражданского долга.
ПРИМЕЧАНИЯ:
1. Маляров В. Н. Строительный фронт Великой Отечественной войны: Создание стратегических рубежей и плацдармов для обеспечения оборонительных операций вооруженных сил в годы войны 1941-1945 гг. - СПб., 2000. - 348 с. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://rufort.info/library/malyarov/ malyarov.html.
2. Кузнецова Л. «Мы окончательно оборвались, обессилели.» // Гасырлар ава-зы - Эхо веков. - 2000. - № 1/2. - С. 38-42; Сакаев В. Т. Участие населения и органов власти Татарской АССР в строительстве Волжского оборонительного рубежа // Научный Татарстан. - 2010. - № 2. - С. 49-55; Иванчиков П. А. Мобилизация населения Республики Татарстан на сооружение оборонительного рубежа «Казанский обвод» // Материалы научно-практической конференции «Московская и Сталинградская битвы — поворотные события Великой Оте-
107
чественной войны». - Казань, 2007. - С. 82-89; Ерлыгин А. В. Сурский и Казанский оборонительные рубежи. - Чебоксары, 2012. - 27 с.; Кошкина О. А. Оборонительный рубеж на территории Марийской АССР в 1941 г. - Йошкар-Ола, 2013. - 228 с.
3. Гильманов З. И. Татарская АССР в Великой Отечественной войне (1941-1945 гг.). - Казань, 1977. - С. 60.
4. Красная Татария. - 1941. - 26 октября.
5. Российский государственный архив социально-политической истории, ф. 644, оп. 1, д. 12, л. 113.
6. Там же, оп. 2, д. 22, л. 130.
7. Кузнецова Л. О. Указ. соч. - С. 38.
8. Кошкина О. А. Указ. соч. - С. 17.
9. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 481, л. 4.
10. Там же, л. 3.
11. Сакаев В. Т. Указ. соч. - С. 49.
12. Татарстан в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. / Авт.-сост. А. А. Иванов, Ф. С. Хабибуллина. - Казань, 2000. - С. 126.
13. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 119, л. 102-103.
14. Там же, л. 116.
15. Иванчиков П. А. Указ. соч. - С. 86.
16. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 127, л. 3.
17. Там же, д. 481, л. 29.
18. Казанский университет (1804-1979): очерки истории / Отв. ред. М. Т. Нужин. -Казань, 1979. - С. 150.
19. Интервью с Г. К. Даминовой. 6 июня 1996 г. // Из личного архива А. Кабиро-вой.
20. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 127, л. 9.
21. Там же, д. 481, л. 31-32.
22. Там же, л. 10.
23. Там же, д. 243, л. 36-37.
24. Тагиров И. Р. Очерки истории Татарстана и татарского народа (ХХ век). - Казань, 1999. - С. 328.
25. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 482, л. 8 об.
26. Интервью с Г. Х. Ахметзяновой. 29 мая 1998 г. // Из личного архива А. Каби-ровой.
27. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 482, л. 34.
28. Там же, л. 8.
29. Там же, д. 481, л. 39.
30. Там же, л. 42.
31. Там же, д. 482, л. 8 об.
32. Там же, л. 34.
33. Сакаев В. Т. Указ. соч. - С. 53-54.
34. НА РТ, ф. Р-128, оп. 13, д. 141, л. 201.
35. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 482, л. 10.
36. Там же, л. 36.
37. Сакаев В. Т. Указ. соч. - С. 52.
38. ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 481, л. 5-6.
39. Там же, л. 71-72.
40. Интервью с Г. К. Даминовой.
108
№ 1. Письмо первому секретарю Татарского обкома ВКП(б)
А. М. Алемасову от гражданки Брагиной о тяжелом положении студентов Казанского университета на строительстве оборонительных сооружений
30 декабря 1941 г.
Я обращаюсь к Вам с большой просьбой и прошу серьезно отнестись к делу.
С октября месяца студенты Казанского государственного] университета были направлены на специальное строительство на работу. Прошло уже 3 м[еся]ца, и им нет никакого отдыха. В чем дело? Разве можно так бездушно относиться к людям? Послали студентов и ладно, а какую проявили к ним заботу, обеспечили условия работы? Нет. Почему? А потому что много еще у нас бездушного, бесчеловечного отношения. Штаб университета находится на территории Чувашской АССР, в Урмарах, Тигеш-ский с[ель]совет, деревня Козымерово — в результате бесчеловечного отношения студенты сидят без хлеба, завшивели, в течение 3-х месяцев находясь в таких условиях, так как на отдых не отпускают.
В конце концов Вы должны проявить заботу о студентах — ведь уже наступил 1942-й год, а студенты еще не приступали к учебе. В настоящее время в Чувашии и в Москве студенты все освобождены от работ и приступили к регулярным занятиям. Почему же Казанский университет бездушно относится к своим студентам? Пора дать людям отдых — заменить другими. Поймите, нельзя же относиться так. Военная обстановка — одно, а человеческое отношение к людям — это другое. Эти студенты — будущие кадры и очень ценные кадры, как в военное время, а тем более после войны.
Прошу серьезно заняться этим вопросом и освободить студентов, заменив их из числа служащих или населения города или сельсоветов. Я очень прошу Вашего вмешательства в это дело. Проявите свою инициативу в этом деле. При неполучении должных результатов буду срочно писать и просить вмешательство в дело, т. е. добиваться разрешения вернуться студентам Казанского университета на учебу, через ЦК партии, и Вам спасибо не скажут.
С прив[етом] гр[ажданка] Брагина.
ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 482, л. 11-12. Рукопись.
№ 2. Докладная записка трудовой колонны Агрызского района первому секретарю Татарского обкома ВКП(б) А. М. Алемасову о неудовлетворительной работе на строительстве оборонительного рубежа
Копия — Агрызскому райкому.
3 января 1942 г.
Присланные на ВПС-3-й полков[ой] участок колхозники, рабочие и служащие из Агрызского района никаким политруководством не обеспечены. Никакого ответственного] работника из района, отвечающего за райколонну, нет; нет также ни одного политработника.
В результате такого положения среди рабочих ведется отдельными враждебными элементами вредная агитация. С первых же дней работы имеют место массовые побеги людей со строительства. Так сбежало с места работы 50 чел[овек].
По пути следования тоже сбежало не меньше.
109
15 декабря не вышло на работу около 700 человек.
К посылке людей на работу на местах подошли исключительно несерьезно, послали больных, инвалидов, одетых по-летнему. Только на первой врачебной комиссии пришлось освободить 35 человек, не меньше подано заявлений и на 2-ю комиссию. В числе последних имеются женщины на 8-9 месяце беременности.
Политчасть 3-го полк[ового] участка ВПС-3 принимает все меры к тому, чтобы обеспечить агрызскую колонну парт[ийным] влиянием для проведения массово-разъяснительной работы, выделило временно политруков из столбищенской колонны, но эти политруки больше обращают внимания на свои участки работы, причем им труднее знать запросы и требования рабочих, труднее выявить враждебно настроенных людей и т. д.
Просим ОК ВКП(б) обязать Агрызский РК принять необходимые меры, обеспечивающие нормальную работу по выполнению данного им плана.
Выслать на строительство для руководства колонной ответственного районного работника для общего политического руководства колонной.
Помполит по 3-му полк[овому] участку ВПС-3 Петрованов (подпись).
ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 482, л. 30. Машинопись.
№ 3. Из акта о приемке Волжского оборонительного рубежа на территории Татарской АССР
Совершенно секретно 11 февраля 1942 г.
[.]* Строительство окопов и ходов сообщений не велось, в связи с трудностями ведения земляных работ в зимних условиях, что комиссия считает правильным. Эти сооружения легко, в случае надобности, и с меньшими затратами могут быть построены самими войсками или привлечением местного населения.
V. На основании вышеизложенного комиссия пришла к следующим выводам:
1) Рекогносцировка оборонительного рубежа выполнена в соответствии с указаниями Генерального штаба Кр[асной] Армии. Заданная трасса рекогносцировочными группами уточнялась в соответствии с условиями местности. Тактический выбор типа противотанковых препятствий и огневых сооружений, а также посадка их на местности — проведены в основном правильно, однако имеют место по отрекогносцирован-ному рубежу следующие ошибки в тактическом решении поставленной задачи:
1. Отдельные фасы противотанковых препятствий и подходы к ним не всюду обеспечены огневой системой.
2. В отдельных батрайонах орудийные полукапониры для 76 мм орудий обращены огнем в тыл.
3. Имеется незначительное количество фасов рвов и эскарпов, длина которых менее установленной.
2) Из общего количества батрайонов, строительство которых производилось 11-м а[рмейским] у[правлением] о[боронительного] строительства] — комиссией принято:
а) с оценкой отлично — 21 батрайон;
б) хорошо — 58;
в) удовлетворительно — 18;
* Опущен перечень номеров указаний и распоряжений, касающихся оборонительного строительства и перечень сооружений (здесь и далее подстрочные примечания автора вступительной статьи).
110
г) неудовлетворительно — 1.
Все сооружения в батальонных районах построены. 11-м [армейским] управлением оборонительных работ НКО в соответствии с выданными рекогносцировочными группами схемами, карточками посадок сооружений и таблицами азимутов противотанковых препятствий. Построенные сооружения выполнены по типовым альбомам чертежей Ц[ентрального] к[онструкторского] б[юро] Г[лавного] в[оенно-]и[нженер-ного] у[правления] Красной Армии.
VI. В связи с тем, что указания Управления строительства Укрепленного района Генштаба Кр[асной] Армии и Г[лавного] у[правления] о[боронительного] с[троитель-ства] НКО о строительстве оборонительных рубежей на главнейших направлениях прибыли, когда работы велись по всему рубежу, 11-е а[рмейское] у[правление] оборонительного] с[троительства], форсируя окончание сооружений на главных направлениях, не приостанавливало работ по всему рубежу, считая прекращение работ нецелесообразным по местным условиям.
В результате объем и количество оборонительных сооружений, построенных 11-м а[рмейским] у[правлением] о[боронительного] строительства], значительно превышает вышеуказанные требования.
Принятый рубеж следует считать выполненным, согласно ранее выданным схемам на глубину первых двух рот батрайонов по всему фронту (за исключением частично незаконченных противотанковых препятствий и огневых точек на участках [В]ПС №№ 1, 2 и 7). Эти участки находятся не на главных направлениях. [.]
VII. Тактико-техническая оценка рубежа.*
Основные танковозможные направления рубежа «Казанский обвод» тактически решены правильно, прикрыты ПТП и обеспечены огневой системой. Боевая готовность рубежа на этих направлениях может быть определена как вполне удовлетворительная.
ПТП и огневые сооружения выполнены в соответствии с имеющейся технической документацией, чертежами и полностью отвечают поставленным перед ними задачам.
VIII. Общая оценка рубежа.
Основываясь на всем вышеизложенном, комиссия принимает строительные работы рубежа «Казанский обвод», выполненные 11-м армейским управлением оборонительных сооружений НКО, с оценкой «хорошо».
IX. Принятый рубеж, согласно указаниям М[осковского] в[оенного] о[круга]**, после подписания настоящего акта находится в ведении Татвоенкомата [.].
ЦГА ИПД РТ, ф. 15, оп. 5, д. 481, л. 69-73. Машинописная копия.
* Здесь и далее выделение чертой соответствует выделениям в документе.
** До войны Татарская АССР входила в состав Приволжского военного округа. 1 декабря 1941 г. все дислоцируемые на территории ТАССР войсковые части и объекты были переданы Московскому военному округу. Очередная реорганизация военных округов была произведена соответствующим приказом Наркомата обороны от 15 октября 1943 г., когда ТАССР была выведена из состава Московского военного округа и вновь включена в состав Приволжского военного округа.
Публикацию подготовила Айслу Кабирова, доктор исторических наук
111
