CC BY
13
Текст. Книга. Книгоиздание. 2023. № 32. С. 66-81. Text. Book. Publishing. 2023. 32. рр. 66-81.
КНИГА И ЧТЕНИЕ В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРЫ
Научная статья
УДК 811.511.132
аог 10.17223/23062061/32/4
КОМИ-ЗЫРЯНСКИЙ СЛОВАРЬ В РУКОПИСНОМ СБОРНИКЕ ДРЕВНЕРУССКОГО КНИЖНИКА ПРОХОРА КОЛОМНЯТИНА (1668 г.)
Галина Валерьяновна Федюнева1
1 Институт языка, литературы и истории Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук, Сыктывкар, Россия, ^в<!уипеуа@таИ ги, /в<!уипеуа@уа^ех. ги
Аннотация. Описывается новооткрытый памятник коми-зырянского языка XVII в. в авторском сборнике древнерусского книжника Прохора Коломня-тина, в котором, кроме обычной для монастырских сборников вв.
подборки нравоучительных компиляций, имеются разноязычные лексические материалы, в том числе словари-разговорники карельского, зырянского и крымско-татарского языков. Памятник является самой ранней из известных лексикографических фиксаций коми языка. Дано описание его лексических, фонетических, морфологических и графических особенностей, позволяющих определить его диалектную основу и место среди уже известных памятников письменности коми языка.
Ключевые слова коми язык, историческая лексикография, памятники письменности, рукописный сборник, словарь-разговорник
Благодарности: Публикация подготовлена в рамках реализации государственного задания ФИЦ Коми НЦ УрО РАН, номер государственной регистрации проекта ЕиЦЦ-2021-0008 «Пермские языки в лингвокультурном пространстве Европейского Севера и Приуралья».
Для цитирования: Федюнева Г.В. Коми-зырянский словарь в рукописном сборнике древнерусского книжника Прохора Коломнятина (1668 г.) // Текст. Книга. Книгоиздание. 2023. № 32. С. 66-81. (М: 10.17223/23062061/32/4
© Г.В. Федюнева, 2023
BOOK AND READING IN CULTURE
Original article
A KOMI-ZYRYAN DICTIONARY IN THE COLLECTION OF THE OLD RUSSIAN SCRIBE PROKHOR KOLOMNYATIN (1668)
Galina V. Fedyuneva1
1 Institute of Language, Literature and History of the Komi Science Centre, Ural Branch, Russian Academy of Sciences, Syktyvkar, Russian Federation, gfedyuneva@mail.ru,
fedyuneva@yandex.ru
Abstract. The article describes a new monument of the Komi-Zyryan language of the 17th century discovered in the author's collection of the Old Russian scribe Prokhor Kolomnyatin. In addition to a collection of moral compilations, traditional for monastic collections of the 15th-17th centuries, the monument contains multilingual lexical materials, including dictionary-phrasebooks of the Karelian, Zyryan and Crimean Tatar languages. The monument also contains important information for a diachronic study of the Komi language, since it is its earliest known lexicographic fixation and belongs to a period almost undocumented by written evidence. The article describes Komi lexical, phonetic, grammatical and graphic features, which make it possible to determine its place among the already known monuments of the Komi written language. The Zyryan dictionary is small in volume: more than half of the text is a detailed money account, followed by about a hundred Komi-Zyryan words and a translation of the Trisagion prayer. In contrast to the existing monuments, which are based on the language of the ancient Komi population of the Low Vychegda, the linguistic features of the dictionary indicate in favor of another ancient Komi dialect - Vym'. An important feature of the dictionary is the presence of null-l-forms. Their consistent use allows verifying the formation of interdialect phonetic alternation v~l with null sound - the main distinctive feature of modern l-, v-l- and null-l-dialects of the Komi language. The modification of the common Permian etymological [l], obviously, occurred in different territories and at different times. According to the available Low-Vychegda monuments, the alternation v~l was formed during the 17th and ended by the beginning of the 18th century. The appearance of null-l-forms in the Vym' dialects, then in the Izhma and Upper Vychegda dialects, can also be attributed to this time, but there was no documentary evidence of this. The new monument has an accurate dating and to a certain extent fills this gap. The dictionary contains dialect vocabulary that is not uninteresting for historical lexicology, and the list of monetary units from "denga" to thousands of rubles, indicating the possibility of using the dictionary in the practice of trade transactions, etc., is of undoubted interest for ethnohistorical research. Keywords: written monuments, handwritten collection, dictionary-phrasebook, Komi language, historical lexicography
Acknowledgments: The article was prepared as part of the implementation of the state assignment to the Komi Science Centre of the Ural Branch of the Russian Academy of Sciences, Registration No. FUUU-2021-0008.
For citation: Fedyuneva, G.V. (2023) A Komi-zyryan dictionary in the collection of the old Russian scribe Prokhor Kolomnyatin (1668). Tekst. Kniga. Kni-goizdanie - Text. Book. Publishing. 32. рр. 66-81. (In Russian). doi: 10.17223/23062061/32/4
Введение
Зырянско-русский словарь в составе рукописного сборника XVII в., обнаруженного исследователем древнерусских рукописей д-ром филол. наук Н.В. Савельевой, находится в «музейском» собрании Государственного исторического музея (.№ 2803). Благодаря авторской надписи: «Сия книга рекомая ЦвЪтникь чернаго дьякона Прохора Коломнятина. Подписал своею рукою 176-го (1668) году февраля в 7 день» (л. 219) сборник определенно атрибутируется древнерусскому книжнику Прохору Коломнятину и имеет точную датировку.
По описанию Н.В. Савельевой [1], рукопись в 8° написана на 220 листах несколькими вариантами полуустава одной руки, крупного или мелкого, иногда переходящего в скоропись. Содержание «Цветника» традиционно и в целом сопоставимо с рукописными монастырскими сборниками XV-XVII вв. Отличительной особенностью его является склонность к систематизации компилятивных и лексических материалов по словарному принципу.
Особый интерес представляют словари-разговорники национальных языков Русского государства: карело-русский словарь «Сказание о пре-ведении корЪльскаго речения на слове(н)ский», коми-зырянский словарь, озаглавленный «Звательные рЪчи зырлнского языка, сирЪчь сирскаго» [2], и самый большой по объему тюркско-русский словарный фонд под названием «Q'a. книга Эли(х)въ сирЪчь Алеави(т), преведено с турскаго на словенскую ре(ч)» [3]. Словари записаны по тематическому принципу и оформлены так же, как греческий и латинский разговорники. Заглавия, первые буквы словарных статей, также буквы «т» ('толк') перед русским переводом выделены киноварью. Карельский и тюркский словари имеют оглавление, написанное крупным полууставом, зырянский приведен сплошным текстом.
Включение разноязычных словарей в «типовой» монастырский сборник - случай редкий и представляет особую ценность для истории русской лексикографии, тем более что, по утверждению Н. В. Савельевой, «ни один из словарей, приведенных в нем, не зафиксирован в других ру-
кописных источниках и не имеет пока кириллических аналогов, близких по лексическому ряду, хронологии, жанру и объему текста» [1. С. 58].
Открытые к настоящему времени памятники коми письменности опубликованы и достаточно хорошо изучены [4; 5. С. 302-308]. Хронологически и лингвистически они делятся на памятники древнепермско-го, или древнекоми, языка XIV—XVII вв. и памятники коми-зырянского языка XVП—XVШ вв., по содержанию — на церковные и светские. Большинство памятников церковного содержания связаны с именем крестителя Стефана Пермского, создавшего оригинальную азбуку и систему древнепермского письма [6]. Памятники светского содержания представлены в основном словарными материалами участников академических экспедиций 20-70-х гг. XVIII в. (Д.Г. Мессершмидта, Ф.И. Стра-ленберга, Г.Ф. Миллера, И.И. Лепехина, П.С. Палласа). Кроме того имеется самостоятельный русско-коми разговорник, найденный акад. И.И. Лепехиным в 1771 г. во время его экспедиции в Коми край. Предполагается, что подобные рукописные словарики коми языка имели широкое хождение в XVIII в. [7].
Зырянский словарь Прохора Коломнятина занимает особое место в письменной истории коми языка [8]. Ценность его определяется не только малочисленностью и фрагментарностью выявленных к настоящему времени памятников, но и тем, что он относится к раннему периоду, весьма значимому для датирования важных внутриязыковых закономерностей.
Методология
Теоретической основой статьи являются труды по истории и теории письменности и русской палеографии, а также специальные работы В.И. Лыткина [4, 9, 10], А.С. Сидорова [11, 12], З.И. Кузнецовой [7, 13] и других исследователей, посвященные изучению и публикации письменных памятников коми языка.
Исследование выполнено в русле традиционного исторического языкознания, одной из важных задач которого является поиск и ведение в научный оборот ранее неизвестных и неизученных памятников письменности. В основе методологии лежит принцип системности и историзма, требующий применения комплекса специальных методов и исследовательских приемов разных дисциплин. Прежде всего это метод общего историко-филологическое анализа, включающий археографическое и текстологическое обследование памятника, его аргументированное комментирование, филологическую и культурно-историческую ин-
терпретацию. Для предварительной атрибуции памятника был использован ряд апробированных в отечественной медиевистике и археографической практике приемов сравнительно-сопоставительного анализа текстов, их жанровой и семантической интерпретации, относительной хронологизации и т. д.
Использованы также методы и исследовательские приемы смежных лингвистических дисциплин, в частности исторической диалектологии и лексикографии, позволяющие включить новооткрытую рукопись в систему памятников письменности коми языка, установить его тип и жанровую принадлежность, идентифицировать язык исследуемого памятника как лингвистическую и территориальную разновидность общекоми языка данного исторического периода.
Исследование и результаты
Зырянский лексикон в авторском сборнике Прохора Коломнятина небольшой по объему (185 об.-188 об.). Основную часть лексикона составляет денежный счет, подробно расписанный от «денги» до тысячи рублей (185 об .-187 об.). Около двух страниц (187 об .-188 об.) занимает словарь разговорно-бытовой лексики, приведенный без оглавления и завершающийся переводом молитвы «Трисвятое».
Лексический состав и особенности подачи материала в словаре
В названиях денежных единиц использованы все - простые, сложные и составные - количественные числительные от единицы до тысячи. Они полностью соответствуют числительным современного коми языка. Мезуративными единицами, как и в современном языке, выступают коми слова ур 'копейка' и шайт 'рубль', а также русское заимствование денга, напр.: По(л)денги - (т) денга; Шлъ денга - (т) грошъ (185 об.). Список содержит ряд непоследовательностей, повторы числительных с разным толкованием, имеются несоответствия в переводе. Приведенная система счисления, с одной стороны, напоминает древнекоми денежный счет [14, 15], с другой - сближается с современной.
Непосредственно за денежным счетом без каких-либо дополнительных помет следует список обиходно-бытовой лексики - около ста слов и словоформ с «толкованием» их значений на русский язык. В порядке записи наблюдается некоторая тенденция к тематической группировке слов.
Представлены следующие лексико-семантические группы (л. 187 об.-188 об.): термины родства и гендерной идентичности, напр., Вокъ -
(т) братъ; Нь1 — (т) дЬвка; частей тела человека: Синъ — (т) глаза; названия домашних и диких животных и птиц, напр., Мосъ — (т) корова; Руць — (т) лисица; Юсъ — (т) лебедь; культурных растений и пищи, напр., Шобъды — (т) пшеница; Нанъ — (т) хлЪ(б); охотничьей и хозяйственной утвари, напр., Вунъ — (т) лукъ; Пуртъ — (т) но(ж); одежды: Шсъ — (т) шуба; дома и его частей, напр., Керъка — (т) изба; Пъпанъ — (т) столъ и др.
В целом в словаре представлена разговорно-бытовая общеупотребительная лексика, которая относится к активному словарному фонду современного коми языка. Имеется также несколько диалектных слов, которые в современном коми-зырянском языке встречаются преимущественно в северо-западном ареале, более последовательно — в говорах вымско-вычегодского бассейна, напр., Черива — уха, ср. вым. нв. уд. вв. черива, в остальных диалектах юква 'уха'; Люска — (т) лошка, ср. уд. люска, повс. пань 'ложка'; Вурдъ — (т) вы(д)ра, ср. вым. нв. иж. уд. вв. скр. печ. вурд, л. чув, лл. вс. сс. чул 'выдра' и др. [16. С. 70, 274, 451]. Кроме диалектизмов, словарь содержит 28 русских заимствований, а также два слова, не поддающихся интерпретации с точки зрения современного коми языка: (187 об.) Бур^съ — (т) другъ и Сы — (т) челомъ. Более подробно о лексическом составе словаря см. [8].
Морфологические особенности и словообразование
В отличие от других словарных материалов в «Цветнике» Прохора Коломятина, зырянский словарь не содержит связных текстов (за исключением короткой молитвы), а также характерных для разговорников выражений, реплик из диалогов и т. д.
Практически весь корпус составляют числительные и существительные в форме номинатива ед. ч. Несколько слов в русском переводе переданы как формы мн. ч.: Къфымъ — (т) руки; Кокъ — (т) ноги; Ню — (т) стрЪлы; Нгоъ божь — (т) собольи хвосты; Къшъ — (т) песцы; Эмъ — (т) иглы; Энъ — (т) образы. Заимствование Лавицы — (т) лавки дано с русским окончанием, ср. совр. коми лабич, вым. нв. уд. иж. лавич 'лавка' [16. С. 191].
Изредка встречаются форманты грамматических, прежде всего именных категорий. Так, слово 'Инъ'лсъ — (т) жонка, содержит именной суффикс мн. ч. -яс [йас], хотя перевод дан в ед. ч., ср. совр. иньяс; инь уст. 'мать, жена, женщина'; диал. вым. нв. иж. уд. 'самка', 'свекровь' [16. С. 448].
Несколько слов имеют суффиксы косвенных падежей. Существительные Аа — (т) отецъ, совр. ай, диал. айо 'отец (мой)', Мамо — (т)
ма(т), совр. мамо(й) 'мать (моя)'; юмо, совр. ен, енмо 'боже (мой)'; кутомо, совр. кувтомо(й) 'бессмертный (мой)'; чарыдо, совр. чорыдо(й) 'крепкий (мой)' даны в форме вокатива - специального звательного падежа с формантом -о, -э, -ой [9. С. 102; 13. С. 152]. В современном коми языке такой падеж отсутствует; показатель -о, -ой является поссесив-ным суффиксом 1-го л. ед. ч., который отчасти сохраняет вокативное значение.
В составе молитвы есть два местоимения, написанные слитно -темълно 'ты нас': местоимение 2-го л. ед. ч. тэ 'ты' в основной форме и местоимение 1-го л. мн. ч., ми 'мы' в форме аккузатива основного склонения с суф. -о(с) - совр. миянос 'нас'.
Слово Рудекъзе - (т) ро(ж) приведено также в форме аккузатива притяжательного склонения с суф. 3-го л. ед. ч. -со; совр. рудзогсо 'рожь-то', рудзог 'рожь'.
В притяжательной конструкции изафетного типа обладаемое выражено номинативом с посессивным суф. 3-го л. ед. ч. -ыс, а обладатель — формой генитива -лон: Вокълонъ чоюсъ - (т) племянница, совр. воклон чойыс, букв. 'брата сестра-его' (вок 'брат', чой 'сестра')1. В определительных словосочетаниях: Вокъпи - (т) племлнни(к), совр. вок пи 'сын брата' (вок 'брат', пи 'сын'); Нгоъ божь - (т) собольи хвосты, совр. низь бож 'хвост соболя' (низь 'соболь', бож 'хвост') притяжательное значение формально не выражено.
С точки зрения диалектной принадлежности памятника интерес представляет словоформа Мортлы - (т) человекъ, которая содержит суф. датива -лы, однако имеет номинативное значение (морт 'человек'). Использование датива в функции подлежащего и прямого дополнения зарегистрировано только в нуль-эловых вымских и ижемских говорах, напр., вым. бортI кыытгм, Весляналы коли 'Потом мы поплыли, Весля-на осталась (позади)'[16. С. 487]. Такое употребление формы датива отмечено также в памятниках XVIII в.: спаситом восна ловъяслы (аккузатив) миян мезослы (датив) кевмысям 'О спасении душ наших богу молимся' [13. С. 90. 148].
Конструкция Денганъ полонъ - (т) по(л)торы денги; Дасъ денгамъ поло(н) - (т) деве(т) денег образована соединением двух слов в форме инструменталя с суф. -он. Конструкция -он-полон 'полтора', напр., дасон-полон 'полтора десятка' (дас 'десять') сохранилась только в одном из северо-западных коми диалектов - удорском, во всех других и
1 Ошибка писца или информанта: значение «племянница» выражается сочетанием воклон нылыс 'дочь брата' (вок 'брат', ныв 'дочь').
литературном языке ей соответствует -бн-джынйбн 'полтора', дасбн-джынйбн 'полтара десятка', джын 'половина' [16. С. 101, 298].
Единственное глагольное словосочетание Локъ меканъ — (т) пойдй со мною, совр. лок мекбд 'пойдем со мной' включает существительное в комитативе с суф. -код, диал. -кот1.
Словарь содержит семь глаголов: Вай — (т) дай; Сеть — (т) подай; Кольи — (т) проводй; Локъ меканъ — (т) пойдй со мною; Вай — (т) привезй, Вузо — (т) продай и кутышты 'поддержи', приведенных в форме императива 2-го л. ед. ч. Шесть из них представляют чистые основы, один — кутышты — имеет суф. уменьшительного вида -ышт- с сохранением конечного этимологического гласного -ы, в большинстве коми диалектов утраченного (совр. кутышт 'поддержи', 'подержи', кутны 'держать'). В составе молитвы имеется также причастие кутом, совр. лит. кувтом 'бессмертный', кувны 'умереть', содержащее каритивный суффикс - том.
Из способов словообразования наиболее полно представлено словосложение: Ненолонъ — (т) колчанъ (совр. лит. ньов 'стрела', новлан 'носимый или носящий'); Шомъшить — (т) батвинье (шом 'кислый', шыд 'суп'); СЪнивоцъ — (т) сЪни (рус. сени, коми водз 'перед'); Черива — уха (чери 'рыба', ва 'вода'); Ижъку — (т) 'овчина (ыж 'овца', ку 'шкура'); Чк>нькичь — (т) персте(н) (чунь 'палец', кытш 'круг') и др.
Слова Куканъ — (т) телА, Рудек — (т) ро(ж), Байдыкъ — (т) куропа(т), Дюдюкъ — (т) гу(с), вежа 'святый' и чарыд 'крепкий' содержат мертвые суффиксальные элементы и имеют дефектное членение [17. С. 22, 23, 27, 39]. Остальная лексика представлена непроизводными словами.
Фонетические особенности и диалектная основа памятника
Наиболее яркой чертой фонетики словаря является наличие нуль-эловых форм, которые в известной мере визуализируют процесс формирования междиалектной корреспонденции звуков л ~ в ~ 0 — одного из важнейших признаков, лежащих в основе традиционной классификации коми диалектов.
Известно, что общепермский этимологический [л] в коми языке перетерпел изменения. В разных диалектных зонах он давал разные рефлексы: в одних последовательно сохранялся, в других позиционно переходил в [в], в третьих заменялся удлинением предшествующего звука или полностью утрачивался. В результате этого процесса современные диалекты по употреблению согласных [л] и [в] делятся на эловые, вэ-эловые и нуль-эловые [10. С. 119—121]. К эловым диалектам относятся
1 В оригинале -кань, видимо, описка.
сс. вс. печ. лл. и некоторые вв. говоры позднего образования, к вэ-эловым - скр. нв. уд., некоторые говоры лл. и вв. диалектов, к нуль-эловым - вым. иж. и отдельные вв. говоры. Имеются также смешанные говоры [16. С. 457-459].
Лексика рассматриваемого памятника демонстрирует явную нуль-эловость, напр.,: Ны - (т) дочь; Ны - (т) дЪвка, совр. нуль-эловые говоры ны, ныы; вэ-эловые и лит. ныв; эловые говоры ныл 'девушка', 'дочь'; Вузо - (т) продай, совр. соотв.: вузо, вузоо; вузав; вузал 'продай'; Въ1 - (т) продай1, совр. во, воо; вов; вол 'лошадь'; Ню - (т) стрЪлы, совр. ньо, ньоо; ньов; ньол 'стрела'; Шнолонъ - (т) колчанъ, совр. ньо ноолан; ньов новлан; Кутомо, совр. соотв. куутомо; кувтомо; култомо 'бессмертный'.
Эти примеры свидетельствуют о близости языка памятника к нуль-эловым говорам Выми и Ижмы. Если учесть, что долгие гласные сначала появились в вымском диалекте, а затем, в процессе миграции населения, в ижемском и верхневычегодском диалектах [18. С. 29], то диалектной основой памятника следует считать древневымские говоры.
В рассматриваемом памятнике нашло отражение еще одно фонетическое явление, служащее дополнительным дистинктивным признаком коми диалектов, - междиалектная корреспонденция звуков [т'], [д'] и звукосочетаний [йт], [йд] в конце слога. В настоящее время этимологические [т'] и [д'] сохраняются в южно-коми-зырянском регионе, в коми-пермяцком, коми-язьвинском и удмуртском языках, в северной же группе коми-зырянских диалектов на их месте появились сочетания [йт], [йд]. Переход [т'], [д'] в [йт], [йд] зафиксирован в памятниках древнепермской письменности XIV-XVII вв., но в современных коми-зырянских диалектах в отношении этого явления нет единства. В лл. вс. сс. печ. диалектах последовательно употребляются палатальные [т'] и [д']: квать 'шесть', додь 'сани'; в скр. последовательное употребление имеет сочетание [йт] и параллельное - [д'] и [йд]. Северо-западные нв.вым.уд. диалекты предпочитают [йт], [йд]: квайт 'шесть', дойд 'сани'.
Поздние вв. говоры, разделенные по л ~ в признаку, также различаются: эловые и вэ-эловые говоры, как правило, используют сочетание [йт], [йд], в вэ-эловых имеет место чередование [т']~ [йт] и [д']~ [йд], напр.: квайт арэс 'шесть лет', но квать пэлес 'шесть углов' [18. С. 88-89].
1 В оригинале рукописи наблюдается путаница в переводе рядом стоящих слов Вузо - (т) продай: Вузо - (т) меринъ, кобыла то(ж), Въ1 - (т) продай, Вузо - (т) продай (187 об.).
Нечто подобное наблюдается в рассматриваемом памятнике. Числительное 'шесть' выступает в двух формах квайт и квать, ср. Квать ден-га — (т) алтнъ, совр. диал. квать деньга 'шесть денег' и Кваи туръ — (т) 2 а(л), совр. лит. квайт ур 'шесть копеек'. Однако слово шайт 'рубль' последовательно выступает в форме с ауслаутом [т']: Кызъ шатъ — (т) 20 ру(б), совр. лит. кызь шайт 'двадцать рублей; Се шать — (т) 100 ру(б), совр. лит. сё шайт 'сто рублей' и т.д.
Показательна также фонетическая форма посессивного суф. 1-го л. ед. ч., которая в коми диалектах варьируется как бй, -эй, -б, -э. Йотированные варианты представлены в поздних вв. и печ. диалектах, смешанное употребление наблюдается в центральной и южной группе диалектов. Нейотированные варианты, представленные в словаре, употребляются в северо-западных — вым. уд. нв. (-о) и иж. нв. (-э) — диалектах, для которых использование лично-притяжательной суффиксации особенно характерно [18. С. 96].
Кроме приведенных, можно отметить следующие единичные фонетические явления. В словах Рудекъзе — (т) ро(ж) (совр. рудзбг 'рожь'); Дюдокь — (т) гу(с) (совр. дзодзбг 'гусь'); 'Одезь — (т) двери (совр. бдзбс 'дверь') наблюдается переход мягкой аффрикаты [дз] в смычный палатальный [д']. Этот вид диалектной дезаффрикатизации встречается в одном из северных диалектов (иж.), где звуки [ч'], [г'] артикуляционно близки [т'], [д'] [10. С. 64; 18. С. 71—72]. Остается также возможность рассматривать приведенные случаи как графический прием передачи аффрикаты [дз] мягким [д']. В памятниках письменности XVIII в. эта аффриката чаще всего передается сочетанием букв д и з или русской буквой з, напр. визедъ, совр. видзбд 'смотри' [13. С. 49].
В слове Кольи — (т) проводй нет следов прогрессивной ассимиляции й, которая имеет место в современном языке, ср. совр. лит. колльыны 'провожать, проводить' [16. С. 163]. Этот вид ассимиляции не представлен и в памятниках XVIII в., напр. лыдьись 'чтец' [13. С. 140]. В суф. мн. ч. -яс [йас] в слове ЙнъАсъ — (т) жонка также отсутствует ассимиляция анлаутного й, характерная, в том числе для вымских говоров, ср. вым. чаньньас, лит. чаньяс 'жеребята' [16. С. 459].
В северо-западных иж. и вв. диалектах наблюдается прогрессивная ассимиляция гласных вроде: пбраан, лит. пбрабн 'порой'. Есть соблазн визуализировать подобное явление в слове Денганъ в конструкции Денганъ полонъ (<*деньгабн-пблбн 'полторы деньги'), если, конечно, исключить описку.
Наконец, интерес представляют слова Эмъ — (т) иглы и Энъ — (т) образы, которые в современном языке имеют й-овый анлаут: повс. ем
[йэм] 'игла' и ен [йэн] 'бог', 'образ'. Появление й в этих словах считается достаточно поздним, спорадическим явлением [10. С. 116].
Графические особенности памятника
Рукопись написана крупным полууставом, иногда переходящим в более мелкий, в графике кириллического письма XVII в. с последовательным использованием кириллической цифири, надстрочных знаков придыхания и ударения, сокращенных слов, выносных букв и т. д. Текст четкий, почти без помарок и описок, коми лексика записана и передана на русский язык достаточно точно.
Небольшой объем словаря и отсутствие текстового материала не дают полной картины о графико-орфографических предпочтениях писца, однако некоторые графические приемы, использованные для передачи звуковых закономерностей коми языка, всё же можно отметить.
Специфический иллабиальный гласный звук среднего ряда, среднего подъема [о] в начале слова и после твердых согласных передается графемой о, напр.: 'Ошишъ, совр. ошинь 'окно'; 'Окьмысуръ, совр. окмыс ур 'девять копеек'; Комышъ отикуръ, совр. комын оти ур 'тридцать одна копейка'; Кошъ, совр. кош < рус. ковш. Гласный [о] в составе притяжательного суф. 1-го л. ед. ч. и в суф. аккузатива, генитива и инструмента-ля также последовательно передан буквой о: м^мо 'мать', юмо 'боже'; Вокълонъ 'брата', поло(н) 'половиной' и др. После палатального д [д'] и аффрикаты дз [г'] использована буква е: Одезь - (т) двери, совр. одзос 'дверь', Рудекъзе - (т) ро(ж), совр. рудзогсо 'рожь-то' и др. В двух случаях на месте о выступает буква а: КакъАмысъ, совр., кокъямыс 'восемь', Локъ меканъ, совр. лок мекод 'пойдем со мной', в одном случае -ы: Зыръ, совр. зор 'овес'.
Аффрикаты коми языка ч [ч'], дз [г'], дж [г], тш [ч], противопоставленные по твердости /мягкости: [ч]: [ч']; [г]: [г'] и глухости/звонкости [ч]: [г]; [ч']: [г'], в словаре представлены очень ограничено. Коми числительные не содержат аффрикат, соответственно, их нет в названиях денежных единиц.
В бытовой лексике в большей степени представлена аффриката тш, которая передана графемой ч или чь: 'Анъкочь, совр. анькытш 'горох'; Чюнькичь, совр. чунькытш 'кольцо'; Лачакъ, совр. диал. латшог 'росомаха'. По-разному отражена аффриката ч [ч'] в словах Кочь, совр. коч 'заяц' и Руць, совр. руч 'лиса'. Русская ц использована также при передаче аффрикаты дз [г'] в слове водз 'перед' в гибридной композите СЪнивоцъ - (т) сЪни. Аффриката дж [г] не встречается вовсе.
Мягкость коми парных согласных [с'], [з'], [т'], [д'], [н'], [л'] в большинстве случаев обозначается так же, как в русской графической системе, а именно с помощью букв и: Сизимъ, совр. сизим 'семь'; Дасъ 'отакуръ, совр. дас бти ур 'одиннадцать копеек'; е: Се шать, совр. сё шать 'сто рублей'; Шнолонъ — (т) колчанъ и ю: Дасъ нюлюръ, совр. дас нёль ур 'четырнадцать копеек'; Сенелюръ, совр. сё нёль ур 'сто четыре копейки'; Се сюрсъ1, совр. сё сюрс 'сто тысяч'; Ню, совр. диал. ньбб 'стрела'; Чюжъморъ, совр. чужмбр 'горностай'; Чюнькичь, совр. чунькытш 'кольцо' и др. Буква Ъ (ять) использована только в русских переводах.
Сочетание [йа] передается с помощью знаков «юс малый» и «йотированный а». Последний представлен только в одном коми слове: кокъямыс 'восемь' (6 раз), напр. Дас кокамъгсуръ — (т) 7 'алтынъ. Это же слово 10 раз написано с малым юсом, напр.: Се какъАмысур — (т) 54 а(л). Интересно, что в шести примерах слово сё 'сто' передано как са, напр., Нль са шать — (т) 400 ру(б), в то время как в большинстве случаев (более 15 раз) оно имеет нормальное написание се, напр. Куимъ се шать — (т) 300 ру(б). Кроме того, юс малый использован в числительном НелАмынъ (5 раз), совр. нелямын 'сорок', в словах Аа, совр. айб(й) 'отец (мой)'; Оза(м), совр. уст. азям 'кафтан'; Инъасъ, совр. диал. инъяс 'женщины'; мъано, совр. миянос 'нас'. Обе графемы использованы также в русском тексте.
Нормальное использование ь (ерь) после мягких согласных встречается редко. В основном это частотные числительные в денежном счете: Квать, совр. квайт, диал. квать 'шесть'; Шать, совр. шайт, диал. шать 'рубль'; Нель, совр. нёль 'четыре' и одиночные слова Чожинь, совр. чожинь 'тетка'; Чюнькичь, чунькытш 'кольцо'. Чаще он используется в твердой позиции: напр. Вить, совр. вит 'пять'; Дас витурь, совр. дас вит ур 'пятнадцать копеек'; Комышь шать, совр. диал. комын шать 'тридцать рублей', Котырь, совр. готыр 'жена'; шить, совр. шыд 'суп'.
Буква ъ (еръ) обычно стоит после твердых согласных: Кокъ, совр. кок 'нога, ноги'; Керъка, совр. керка 'дом'; ГОръна, перна 'крест' и т.д., однако и после мягких тоже: Кызъ шатъ, совр. диал. кызь шать 'двадцать рублей'; Низъ, совр. низь 'соболь'; Кынъ, совр. кынь 'песец'; Пызъ, совр. пызь 'мука'; Канъ, кань 'кошка'; Нлъ шатъ, нёль шать 'четыре рубля' и т.д.
Из особенностей письма можно отметить также единичный случай передачи анлаутного ы через и в словах Ижъ, совр. ыж 'овца', Ижъку,
1 При счете от 1 000 до 100 000 слово «тысяча» в целом передано нормально как сюрсъ, совр. сюрс, однако в шести случаях — как сурсъ, возможно, под влиянием частотного для этого текста слова ур «копейка».
ыж ку 'овчина' и единственное использование и-десятеричного в слове Пш, совр. пи 'сын'.
Что касается слого- и словораздела, то некоторый разнобой по понятным причинам наблюдается только в написании сложных и составных числительных, где повторяющиеся основы и слоги могут передаваться как отдельные или в составе многосложного слова, в том числе с участием мезуративных единиц денежного счета.
Заключение
Содержащийся в авторском сборнике Прохора Коломнятина зырян-ско-русский словарь является ценным источником диахронного изучения коми языка и истории формирования его письменной традиции. Он отражает разговорный коми язык II половины XVII в. и является самым ранним из известных лексикографических памятников. Лексический состав словаря обнаруживает значительную близость к современному коми языку, что свидетельствует о высокой степени устойчивости его основных структурных элементов.
Вместе с тем новооткрытый памятник содержит дополнительные сведения о территориально-языковых различиях коми-зырянского населения вычегодско-вымского бассейна. В отличие от уже известных памятников, написанных на нижневычегодском диалекте, он имеет другую диалектную основу: вымский диалект - один из самых ранних территориальных образований древнекоми языка. На это указывает ряд лексических и фонетико-морфологических диалектизмов и, прежде всего, последовательное употребление нуль-эловых форм, характерных для вымских говоров.
Наличие этих форм позволяет дополнительно верифицировать процесс формирования междиалектного фонетического чередования в ~ л с нулем звука - основного дистинктивного признака современных коми диалектов, в частности, установить его относительную хронологию. Если согласно имеющимся памятникам чередование в ~ л в нижневычегодском диалекте формировалось в течение XVII в. и к началу XVIII в. завершилось, то хронологические рамки чередования л с нулем звука оставались недостаточно определенными. По мнению В.И. Лыткина, процесс проходил «с известной постепенностью» в разное время и на разных территориях, однако документальных свидетельств этому не было. Новооткрытый и, что важно, датированный памятник в известной мере восполняет эту лакуну.
Приведенный в словаре денежный счет позволяет дополнительно верифицировать хронологические параметры памятника: как номенклатура денежных единиц, так и их соотношение достаточно последовательно
отражают особенности русского денежного обращения второй половины XVI-XVII вв. Однако вопрос о соотношении русских номиналов денга, алтын и рубль и коми денежных понятий ур и шайт в этот период остается открытым.
Сокращения
Диалекты коми-зырянского языка: вв. - верхневычегодский, вс. - верхнесысоль-ский, вым. - вымский, иж. - ижемский, лл. - лузско-летский, нв. - нижневычегодский, печ. - печорский, скр. - присыктывкарский, сс. - среднесысольский, уд. -удорский.
Прочие: букв. - буквальный; диал. - диалектный; ед. - единственное; л. - лицо; лит. - литературный; мн. - множественное; рус. - русский; соотв. - соответственно; ср. - сравните; суф. - суффикс; (т) - толкование; ч. - число.
Список источников
1. Савельева Н.В. Неизвестные памятники лексикографии в «Цветнике» Прохора Коломнятина // Русская литература. 2019. № 3. С. 54-63.
2. Савельева Н., Муллонен И., Федюнева Г. Карело-русский и коми-зырянско-русский словари-разговорники в рукописном сборнике 1668 г. // Lingüistica Uralica. Tallinn. 2021. № 4. С. 1-27.
3. Савельева Н.В., Козинцев М.А. Тюркско-русский словарный фонд в сборнике инока Прохора Коломнянина 1668 г. // Труды отдела древнерусской литературы (ТОДРЛ). СПб. : Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом). 2020. Т. 67. С. 468-552.
4. Лыткин В.И. Древние памятники коми письменности // История коми литературы. Т. 2. Сыктывкар : Коми кн. изд-во, 1980. С. 10-21.
5. Лыткин В.И. Коми-зырянский язык // Закономерности развития литературных языков народов СССР в советскую эпоху. Тюркские, финно-угорские и монгольские языки. М. : Наука, 1969. С. 302-351.
6. Епифаний Премудрый. Житие Стефана Пермского / пер. с древнерусского Г.И. Тираспольского. Сыктывкар : Коми кн. изд-во, 1993. 176 с.
7. Кузнецова З. И. Обзор памятников письменности XVIII в. // Историко-филологический сборник. Сыктывкар, 1958. Вып. 4. С. 213-241.
8. Федюнева Г.В. Новый рукописный словарь коми-зырянского языка в истории коми лексикографии // Вопросы лексикографии. 2021. № 3. С 87-104.
9. Лыткин В.И. Древнепермский язык. Чтение текстов. Грамматика. Словарь. М., 1952. С. 148-161.
10. Лыткин В.И. Историческая грамматика коми языка. Ч. I. Фонетика. М., 1957. 135 с.
11. Сидоров А. С. Коми письменность эпохи раннего феодализма // Ученые записки. Серия востоковедческих наук. Вып. 2: Советское финно-угроведение. Л. : Изд-во ЛГУ, 1948. С. 240-249.
12. Сидоров А. С. Новые памятники древнекоми письменности (с комментариями, подстрочными примечаниями и заключением В.И. Лыткина) // Вопросы финно-угорского языкознания. М. ; Л. : Изд-во АН СССР, 1962. С. 178-212.
13. Кузнецова З.И. Язык письменных коми памятников XVIII века : дис. ... канд. филол. наук. Йошкар-Ола, 1967. 272 с.
14. Забоев А. С. Древний «денежный» счет коми // Советская этнография. 1978. № 1. С. 103-109.
15. Тимушев Д. А. О старом денежном счете коми и истории коми денежного термина «yp» // Труды Коми филиала Академии наук СССР. Вып. II. Сыктывкар : Коми кн. изд-во, 1954. С. 171-174.
16. Жилина Т.И., Сахарова М.А., Сорвачева В.А. Сравнительный словарь коми-зырянских диалектов / отв. ред. В.А. Сорвачева. Сыктывкар : Коми кн. изд-во, 1961. 492 с.
17. Федюнева Г.В. Словообразовательные суффиксы существительных в коми языке. М. : Наука, 1985. 134 с.
18. Попова Р.П., Сажина С.А. Фонетические и морфологические особенности коми диалектов (сравнительный аспект исследования). Сыктывкар : Изд-во СыктГУ, 2014. 272 с.
References
1. Savelieva, N.V. (2019) Neizvestnye pamyatniki leksikografii v "Tsvetnike" Prokhora Kolomnyatina [Unknown Monuments of Lexicography in Prokhor Kolomnyatin's "Flower Garden"]. Russkaya literatura. 3. pp. 54-63. DOI: 10.31860/0131-6095-2019-3-54-63
2. Savelieva, N., Mullonen, I. & Fedyuneva, G. (2021) Karelo-russkiy i komi-zyryansko-russkiy slovari-razgovorniki v rukopisnom sbornike 1668 g. [Karelian-Russian and Komi-Zyryansk-Russian dictionaries-phrase books in a handwritten collection of 1668]. Lingüistica Uralica. 4. pp. 1-27.
3. Savelieva, N.V. & Kozintsev, M.A. (2020) Tyurksko-russkiy slovarnyy fond v sbornike inoka Prokhora Kolomnyanina 1668 g. [The Turkic-Russian vocabulary fund in the collection of the monk Prokhor Kolomnyanin, 1668]. In: Trudy otdela drevnerusskoy literatu-ry (TODRL) [Proceedings of the Department of Old Russian Literature (TODRL)]. Vol. 67. St. Petersburg: Institute of Russian Literature of the Russian Academy of Sciences (Pushkin House). pp. 468-552.
4. Lytkin, V.I. (1980) Drevnie pamyatniki komi pis'mennosti [Ancient monuments of Komi writing]. In: Istoriya komi literatury [History of Komi Literature]. Vol. 2. Syktyvkar: Komi kn. izd. pp. 10-21.
5. Lytkin, V.I. (1969) Komi-zyryanskiy yazyk [The Komi-Zyryan language]. In: Desheriev, Yu.D. (ed.) Zakonomernosti razvitiya literaturnykh yazykov narodov SSSR v sovetskuyu epokhu. Tyurkskie, finno-ugorskie i mongol'skie yazyki [Patterns of development of literary languages of the USSR peoples in the Soviet era. Turkic, Finno-Ugric and Mongolian languages]. Moscow: Nauka. pp. 302-351.
6. Epiphanius the Wise. (1993) Zhitie Stefana Permskogo [The Life of Stephen of Perm]. Translated from Old Rus by G.I. Tiraspolsky. Syktyvkar: Komi kn. izd-vo.
7. Kuznetsova, Z.I. (1958) Obzor pamyatnikov pis'mennosti XVIII v. [Overview of written documents of the 18th century]. Istoriko-filologicheskiy sbornik. 4. pp. 213-241.
8. Fedyuneva, G.V. (2021) A New Handwritten Dictionary of the Komi-Zyryan Language in the History of Komi Lexicography. Voprosy leksikografii - Russian Journal of Lexicography. 21. pp. 87-104. (In Russian). DOI: 10.17223/22274200/21/4
9. Lytkin, V.I. (1952) Drevnepermskiy yazyk. Chtenie tekstov. Grammatika. Slovar' [Ancient Permian language. Reading texts. Grammar. Dictionary]. Moscow: [s.n.]. pp. 148-161.
10. Lytkin, V.I. (1957) Istoricheskaya grammatika komiyazyka [Historical grammar of the Komi language]. Vol. I. Moscow: [s.n.].
11. Sidorov, A.S. (1948) Komi pis'mennost' epokhi rannego feodalizma [Komi writing in the era of early feudalism]. Uchenye zapiski. Seriya vostokovedcheskikh nauk. 2. pp. 240-249.
12. Sidorov, A.S. (1962) Novye pamyatniki drevnekomi pis'mennosti (s kommentari-yami, podstrochnymi primechaniyami i zaklyucheniem V.I. Lytkina) [New documents of Ancient Komi writing (with comments, footnotes and conclusion by Vasily I. Lytkin)]. In: Serebrennikov, B.A. (ed.) Voprosy finno-ugorskogo yazykoznaniya [Issues of Finno-Ugric Linguistics]. Moscow; Leningrad: USSR AS. pp. 178-212.
13. Kuznetsova, Z.I. (1967) Yazyk pis'mennykh komi pamyatnikov XVIII veka [The language of written Komi documents of the 18th century]. Philology Cand. Diss. Yoshkar-Ola.
14. Zaboev, A.S. (1978) Drevniy "denezhnyy" schet komi [The ancient "money" account of the Komi]. Sovetskaya etnografiya. 1. pp. 103-109.
15. Timushev, D.A. (1954) O starom denezhnom schete komi i istorii komi denezhnogo termina "yp" [On the old money account of the Komi and the history of the Komi money term "ur"]. Trudy Komi filiala Akademii nauk SSSR. 2. pp. 171-174.
16. Zhilina, T.I., Sakharova, M.A. & Sorvacheva, V.A. (1961) Sravnitel'nyy slovar' ko-mi-zyryanskikh dialektov [Comparative Dictionary of Komi-Zyryan dialects]. Syktyvkar: Komi kn. izd-vo.
17. Fedyuneva, G.V. (1985) Slovoobrazovatel'nye suffiksy sushchestvitel'nykh v komi yazyke [Noun derivational suffixes in the Komi language]. Moscow: Nauka.
18. Popova, R.P. & Sazhina, S.A. (2014) Foneticheskie i morfologicheskie osobennosti komi dialektov (sravnitel'nyy aspekt issledovaniya) [Phonetic and morphological features of the Komi dialects (the comparative aspect of the study)]. Syktyvkar: Syktyvkar State University.
Информация об авторе:
Федюнева Г. В. - доктор филологических наук, главный научный сотрудник сектора языка Института языка, литературы и истории Коми научного центра Уральского отделения Российской академии наук (Сыкиывкар, Россия). E-mail: gfedyuneva@mail.ru; fedyuneva@yandex.ru
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author:
G.V. Fedyuneva, Dr. Sci. (Philology), chief research fellow, Institute of Language, Literature and History of the Komi Science Centre, Ural Branch, Russian Academy of Sciences (Syktyvkar, Russian Federation). E-mail: gfedyuneva@mail.ru; fedyuneva@yandex.ru
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 03.01.2022; одобрена после рецензирования 01.10.2022; принята к публикации 13.06.2023
The article was submitted 03.01.2022; approved after reviewing 01.10.2022; accepted for publication 13.06.2023
