CC BY
55
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2008. № 6
Л.В. Ульянова
КОЛЫБЕЛЬ РОССИЙСКОГО ЛИБЕРАЛИЗМА: ТВЕРСКИЕ ЛИБЕРАЛЫ ГЛАЗАМИ ПОЛИТИЧЕСКОЙ
ПОЛИЦИИ (1880—1905)1
Взаимоотношения власти и общества всегда являлись одной из актуальных проблем для самой власти и отдельных групп в обществе. Наиболее многоплановыми, неоднозначными и противоречивыми в истории предреволюционной России были отношения представителей власти и либеральной части общества. Для власти существенной проблемой было выработать единую, более или менее согласованную стратегию поведения в отношении либералов. Трудности заключались в том, что та часть общества, которая придерживалась либеральных воззрений, фактически представляла собой его интеллектуальную элиту. При этом либералы активно выступали как оппозиционеры существующему государству и власти. Наиболее ярким развитием либерального движения в дореволюционной России отличалась Тверская губерния2.
Как же это уникальное в российской истории явление оценивала политическая полиция, призванная охранять основы самодержавного строя?
Для создания целостной картины восприятия тверского либерального движения чинами политической полиции необходимо рассмотреть ряд вопросов: какие явления, институты и люди в общественно-политической жизни Тверской губернии связывались сотрудниками политического сыска с либеральным движением; какие основные черты «тверского либерализма» и причины его распространения они выделяли; какой видели собственную стратегию поведения во взаимодействии с либералами.
Хронологические рамки статьи (1880—1905) определяются двумя значимыми для политической истории в целом и истории политической полиции в частности событиями. В 1880 г. в качестве главной структуры, руководящей политическим розыском, взамен упраздненного Третьего отделения собственной Его Императорского Величества
1 Данная статья подготовлена в рамках коллективного проекта «Слухи и насилие в истории России сер. XIX — сер. ХХ в.» при поддержке РГНФ (проект 07-01-94001а/0).
2 Об этом см.: Корнилов А.А. Из хроники семейства Бакуниных // Былое. 1907. № 7; Он же. Общественное движение при Александре II. 1855—1881. Исторические очерки. СПб., 1909; Веселовский Б.Б. Исторический очерк деятельности земских учреждений Тверской губернии. 1864—1913. Тверь, 1914; Пирумова Н.М. Земское либеральное движение: социальные корни и эволюция до начала ХХ в. М., 1977; Она же. Земская интеллигенция. М., 1986; Шацилло К.Ф. Русский либерализм накануне революции 1905—1907 гг. М., 1985; Кривонос М. Мятежное земство. Тверь, 2001; и др.
канцелярии был создан Департамент полиции. В отличие от Третьего отделения, подчиненного императору и зависевшего в своей деятельности только от усмотрения верховной власти, Департамент полиции был включен в министерскую систему, став одним из подразделений Министерства внутренних дел. Что касается верхней хронологической границы исследования, 1905 года, то это и год начала Первой русской революции, и время институционализации общественного движения в рамках политических партий (существенно сказавшейся на работе политической полиции), и старт крупных реформ самого политического розыска.
К 1880 г. органы, занимавшиеся политическим сыском на местах — губернские жандармские управления (ГЖУ), — функционировали более 20 лет3 и имели достаточно ясное представление о том, какие люди и явления в Тверской губернии представляют особый интерес для политического сыска.
Ежегодные политические обзоры Тверской губернии, составлявшиеся по истечении отчетного года начальниками ГЖУ, ряд записок, посвященных тверскому земству, а также списки лиц, состоявших под негласным надзором полиции4, являются наиболее ценными для нас источниками.
Хотя «Положение о негласном надзоре» было принято в 1882 г., в Тверской губернии были такие деятели, которые входили в категории «особого» и «негласного» наблюдения еще до его принятия. Это родоначальники либерального движения в губернии П.А. и А.А. Бакунины, за которыми негласное наблюдение было установлено по указанию Департамента полиции в 1880 г. Вскоре после принятия «Положения» негласный надзор был учрежден за такими земскими деятелями, как
A.П. Апостолов (с 1884 г.), М.В. Девель (с 1887 г.), Е.В. и С.В. де Роберти (с 1880 г.), М.И. и И.И. Петрункевичи (с 1882 и 1883 г. соответственно), Ф.И. Родичев (с 1883 г.) и др.5
К середине 1880-х гг. в Тверском ГЖУ были определены основные деятели либерального движения, объединенные под названием «бакунинская партия». Кроме вышеперечисленных в составе этой партии в политических обзорах за 1885—1889 гг. упоминаются А.Б. Врасский,
B.А. Гольцев, Д.Н. Квашнин-Самарин, В.Н. Линд, Н.П. Оленин, В.Н. Покровский, А.Ю. Малевич-Малевский, С.В. Сотников, супруги Яковен-ко6. Чуть позже в разряд активных либеральных деятелей Тверской
3 Первые ГЖУ были созданы на основе Положения о корпусе жандармов от 16 сентября 1867 г. (см.: Перегудова З.И. Политический сыск России. 1880—1917. М., 2000.
C. 110).
4 ГА РФ. Ф. 102. 3 делопроизводство. 1884. Д. 815; 1886. Д. 761. Л. 21—23 об.; 1888. Д. 235. Л. 87—89; 1895. Д. 1719; и др.
5 Там же. 1889. Д. 74. Ч. 65. Л. 3—13.
6 Там же. 1885. Д. 59. Ч. 40. Л. 2, 32; 1887. Д. 9. Ч. 39. Л. 5; 1888. Оп. 84. Д. 89. Ч. 32. Л. 2, 5, 7 об., 8; 1889. Д. 43. Ч. 29. Л. 1—2 об., 4—6, 11 — 12.
губернии были включены «соратники» Ф.И. Родичева — И.Д. Караулов и Д.И. Шаховской7.
В 1890-е гг. появляются новые деятели — Н.Д. Кившенко, А.С. Медведев, А.И. Таиров, Л. Мясников и другие8. Часть земских деятелей в 90-е гг. XIX в. становятся лидерами общероссийского либерального движения (Ф.И. Родичев, И.И. Петрункевич, Д.И. Шаховской). В то же время некоторые активные участники либерального движения предыдущего десятилетия отходят на второй план. Иные имена исчезают из донесений начальника Тверского ГЖУ (например, А.П. Апостолов, Е.В. и С.В. де Роберти, М.П. Дьяков). Что касается А.А. и П.А. Бакуниных, то они в 1890-е гг. стали для местного либерального движения больше символами, чем руководителями. Из Твери в Департамент полиции писали: «Бакунины остарели настолько, что не в силах вести какую-либо агитацию»9, однако в губернии «до сих пор... еще силен... прежний бакунинский дух»10.
Начальник Тверского ГЖУ, зафиксировав смену деятелей как «смену поколений» в либеральном движении, сделал следующий вывод: в Тверской губернии «до сего времени не только не исчезает стремление к либерализму, но в некоторых случаях проявляется даже рельефнее прежнего. Вся разница лишь в том, что с течением времени одни лица как деятели уступают место другим»11.
В целом сотрудники как местных, так и центральных отделений политического сыска полагали, что именно либеральное (а не революционное) движение является доминирующим в общем противоправительственном движении в Тверской губернии12. По мнению начальника Тверского ГЖУ Волкова, именно либеральное движение определяло развитие в Тверской губернии движения революционного. В 1900 г. он писал: «Упомянув о существовании здесь революционных элементов, не могу не указать, что таковая преступная деятельность их весьма легко развивается на почве либерализма, которым образованное общество Тверской губернии отличается с давнего времени»13. Слабость революционного движения в губернии на фоне либерального подчеркивалась сотрудниками политической полиции и во время Первой русской революции: «Группы социал-демократов и социал-революционеров представляются сами по себе настолько незначительными и малоорганизованными, что самостоятельно не могут принять никаких активных
7 Там же. 1888. Д. 89. Ч. 32. Л. 5, 7.
8 Там же. 1891. Д. 527. Т. 1. Л. 20; Д. 44. Ч. 49. Л. 21—22 об.
9 Там же. 1886. Д. 761. Л. 21.
10 Там же. 1894. Д. 152. Ч. 37. Л. 3 об.
11 Там же. Л. 3.
12 Понятие «противоправительственный» используется в данной работе для обозначения всех видов антиправительственного движения, которое в историографии принято подразделять на либеральное и революционное.
13 ГА РФ. Ф. 102. 3 делопроизводство. 1900. Д. 1. Ч. 14. Лит. А. Л. 1 об.
действий в предвыборной агитации и... сосредоточиваются в местной кадетской группе»14.
Причины подобного доминирующего положения либералов в Тверской губернии связывались в политическом сыске с представлением о либеральном движении как о противоправительственном — направленном против существующего самодержавного строя, а также против конкретных мероприятий правительства (например, введения института земских начальников), и об антивластном — направленном против конкретных представителей власти в лице работников губернской администрации, полиции, жандармерии и т.д.
Иными словами, сотрудники политической полиции обращали в первую очередь внимание на оппозиционный характер либерального движения. В политических обзорах неоднократно отмечались «резкие и беспричинные осуждения» либералами «правительственных и административных властей», «обзывание распоряжений их произволом»15. Так, либеральный земец А.Б. Врасский характеризовался как человек, который «крайне враждебно настроен к существующему порядку в России», а В.Н. Покровский — как человек, не примирившийся «с судебным строем государственного управления с фанатическими взглядами и убеждениями»16. Один из видных либералов, Ф.И. Родичев, оценивался как «ярый либерал, видный местный руководитель недовольных правительственными распоряжениями... враждебно относящийся к последней земской реформе и не упускающий случая, где только возможно, дискредитировать меры правительства»17. Об активной борьбе либералов с введением института земских начальников чины политической полиции писали: «Одни через предводителя дворянства, а иные через правителя канцелярии губернатора В.И. Плетнева старались проводить на должности земских начальников лиц своего лагеря, а когда это не удавалось, то стали подсовывать людей ни к какому делу неспособных». При этом они «хлопотали только об удовлетворении личного самолюбия и вожделений корыстного или властолюбивого свойства»18.
Работники политического сыска реагировали, конечно, и на «публичные насмешки» и «оскорбления» отдельных представителей власти. Как весьма характерное для либерального движения было расценено поведение мирового судьи А.А. Бакунина, который во время трехчасового разбора дела по оскорблению урядника крестьянином «заставлял урядника десять раз повторять обвинения, в первую очередь слово, которым его обругали, вызывая взрыв смеха»19.
14 Там же. Особый отдел. 1906. 1 отделение. Оп. 235. Д. 725. Ч. 77. Л. 3.
15 См., напр.: ГА РФ. Ф. 102. 3 делопроизводство. 1889. Д. 43. Ч. 29. Л. 1—2 об.
16 Там же. Л. 4.
17 Там же. 1901. Д. 672. Л. 21.
18 Там же. 1893. Д. 152. Ч. 40. Л. 3.
19 Там же. 1884. Д. 815. Л. 13 об.
К противоправительственной деятельности либералов политический сыск относил и поддержку ими революционных деятелей. Так, Ф.И. Родичеву вменялось в вину то, что он принимал активное участие в «преступной деятельности Русской анархической партии... так как в 1879 году Софья Перовская, Вера Филиппова, урожденная Фигнер и другие участники взрыва полотна... проживали в имении Родичева»20.
Несмотря на активную и публичную критику власти участниками либерального движения, деятели политического сыска в первую очередь были обеспокоены не самим фактом существования либерально настроенных личностей в обществе, а их влиянием на другие слои населения. В этой связи особое значение приобретали вопросы социальной базы либерального движения и наличия институтов, через которые либералы могли проводить свои идеи.
Сторонниками либеральных воззрений, по мнению политической полиции, были дворяне и так называемый «третий элемент»21. Особое внимание проблеме социальной базы либерализма сотрудники политического розыска уделяли в первой половине 1890-х гг.22 Именно в это время деятелями политической полиции было определено, что дворянство Тверской губернии «заражено либерализмом». Сам факт был расценен как беспрецедентный в России и сотрудниками местного ГЖУ, и работниками Департамента полиции: «Дворянство Тверской губернии, издавна отличавшееся либеральным направлением, забыв исконное призвание быть несокрушимым оплотом самодержавия и служить примером верной преданности царю и отечеству, изменило славным традициям». Тверское дворянство не бережет свою сословную честь, «сливаясь с другими сословиями» и «олицетворяя собою земство»23.
Директор Департамента полиции С.Э. Зволянский в своей записке 1896 г., посвященной тверскому земству, обрисовал основные факторы доминирования дворянства в политической жизни страны в целом и Тверской губернии в частности. «Лица, входившие в состав этой (либеральной. — Л.У.) партии, — писал он, — принадлежали к местному дворянству и, владея в губернии значительным недвижимым имуществом, тем самым уже пользовались известного рода влиянием на местное общество и земские дела». Вторым фактором был уровень образования дворян: «Местные дворяне являлись вместе с тем и наиболее образованным элементом на земских собраниях... увлекали за собой людей
20 Там же. 1885. Д. 59. Ч. 40. Л. 2.
21 Там же. Д. 152. Ч. 37. Л. 3 об.
22 О правительственной политике этого периода см.: Захарова Л.Г. Земская контрреформа 1890 г. М., 1968; Зайончковский П.А. Российское самодержавие в конце XIX столетия. М., 1970; Он же. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX веке. М., 1978.
23 ГА РФ. Ф. 102. 3 делопроизводство. 1893. Д. 152. Ч. 40. Л. 3 об.
менее интеллигентных или безразлично относящихся ко многим вопросам земского дела»24.
Опасность такого положения для власти, по мнению сотрудников политической полиции, заключалась не только в невозможности для самодержавия опираться на антиправительственно настроенное дворянство, но и во влиянии дворян-либералов на другие группы населения. Так, в политическом обзоре за 1893 г. отмечалось, что «дворянство Тверской губернии, прославившееся крайним либерализмом и стоящее на ложном пути, заражает своим направлением большую часть проживающих в губернии разночинцев и лиц, служащих по разным ведомствам»25.
Влияние дворянства на другие слои населения во многом было институционализировано в рамках земства. С земством работники политической полиции наиболее явно связывали развитие либерального движения, хотя ими упоминаются и другие институты самоуправления (дворянское, городское), а также судебная система. Именно земские деятели на всем протяжении с момента создания Департамента полиции и вплоть до Первой русской революции, когда земское движение практически растворилось в партийном, расценивались как основной, доминирующий элемент либерального движения.
Сочетание двух факторов — возможностей дворянства как привилегированной социальной группы в провинции и наличия такого института, как земство, — создавало, по мнению сотрудников политического сыска, серьезную основу для влияния на ход дел в губернии в антиправительственном направлении. Большое значение имела кадровая и финансовая самостоятельность земства, его фактическая независимость в этих вопросах от государства. Политическая полиция характеризовала земство как место, где можно «пристроиться... с хорошим содержанием», где «политически неблагонадежные лица всегда находят себе радушный прием и помощь». Последние попадают в земские учреждения благодаря покровительству либералов, которые «представляют в Твери весьма сильный кружок лиц с вредным направлением в том отношении, что, смело выступая с суждениями об иных началах государственного строя и проводя эти взгляды в народ, они почти забывают свое прямое назначение и обязанность заботиться об обеспечении народного продовольствия, об организации врачебной помощи, о народном образовании, устройстве дорог и т.д.»26.
Кроме возможностей влияния на крестьянство в противоправительственном духе кадровая и финансовая самостоятельность земства являлись для чинов политической полиции ключевыми факторами распространения либерального движения в губернии. Об этом можно судить по характеристикам, которые давались сотрудниками политиче-
24 Там же. 1895. Д. 1719. Л. 3—6.
25 Там же. 1894. Д. 152. Ч. 37. Л. 3 об.
26 Там же. 1889. Д. 43. Ч. 29. Л. 1—2.
ского розыска как руководителям либерального движения, так и вновь примкнувшим к нему. Можно выделить два типа характеристик, использовавшихся работниками местного ГЖУ применительно к «новичкам» либерального движения. Первый — это личностные характеристики, из которых наиболее распространенными являлись слабость и безволие человека. Подобный человек «проводился» руководителями либерального движения на лидирующие должности в институтах самоуправления и в итоге становился, во многом сам того не подозревая, послушным орудием в руках либералов.
Типичной в этом смысле является характеристика губернского предводителя дворянства Н.П. Оленина, который был «проведен» на эту должность под давлением «бакунинской партии»: «Сам по себе Оленин не может представлять собою ничего серьезного, но будучи человеком по натуре хотя и образованным, воспитанным, честным, но в силу крайней своей беспечности, легкомыслия и будучи от природы человеком далеко не серьезным, напыщенным, довольно пустым, любящим веселую компанию, не имея сам прочных убеждений, при полной бесхарактерности, Оленин вполне подчинился влиянию Бакуниных». В итоге, «руководимый ими совершенно бессознательно», Оленин оказывал «поддержку лицам, неблагонадежным в политическом отношении, как, например, Апостолову». В свою очередь об А.П. Апосто-лове писалось, что он «постоянно покровительствует и протежирует всем лицам политически неблагонадежным и вернувшимся из ссылки»27.
Принципиально иным был второй тип характеристик, где отмечалась материальная заинтересованность местных дворян в участии в земстве. Например, Т.Н. Повало-Швейковский, по заключению работников политической полиции, стал председателем Новоторжской уездной управы за счет своего умения «играть роль руководителя либеральной партии, будучи в сущности ее покорнейшим слугой». В итоге «за три трехлетия своего председательствования он стал едва ли не богатейшим владельцем в уезде»28.
Еще одной причиной, способствовавшей распространению либерального движения в губернии, сотрудники Тверского ГЖУ считали позицию губернской администрации во время губернаторства А.Н. Сомова (1868—1890). В политических обзорах и записках Тверского ГЖУ на протяжении 1880-х гг. неоднократно отмечалось, что «благодушное отношение ко всему вообще со стороны губернатора, при замечательно плохом и распущенном составе полицейских чиновников, делает Тверскую губернию для злонамеренных людей чем-то вроде земли обето-ванной»29. По мнению начальника ГЖУ, «по отношению к здешним необузданным либералам давно уже представляется необходимым принять самые внушительные меры, тем более что местный губернатор
27 Там же. 1885. Д. 59. Ч. 40. Л. 2.
28 Там же. 1884. Д. 815. Л. 3.
29 Там же. 1888. Д. 235. Л. 87—89.
А.Н. Сомов относится к ним более чем снисходительно, он даже посещает имения некоторых либералов в качестве гостя»30.
В результате развития либерального движения начальник Тверского ГЖУ, писавший в 1884 г. о наличии в земстве всего нескольких противоправительственно настроенных личностей31, к началу 1890-х гг. вынужден был констатировать: либеральное движение захватило всю губернию32. К концу 1890-х для политической полиции стало совершенно ясно: политически благонадежному лицу доступ на службу в тверское земство был закрыт33.
По мере развития либерального движения в политическом сыске происходило постепенное осознание того, что с ситуацией в Тверской губернии надо что-то делать. Впервые более-менее четко вопрос о мерах был поставлен в 1889 г. по инициативе директора Департамента полиции П.Н. Дурново. В письме на имя начальника Тверского ГЖУ (что само по себе уникально, так как по сложившейся практике начальники ГЖУ взаимодействовали с сотрудниками Департамента полиции, но не с самим директором) Дурново предлагал выслать за пределы губернии целую группу либералов и спрашивал на сей счет мнения руководителя местной политической полиции. Начальник ГЖУ согласился с тем, «что предполагаемая высылка... без сомнения будет иметь громадное и весьма благотворное значение». Согласился он и со списком лиц, предполагаемых к высылке: А.П. Апостолов, Д.Н. Квашнин-Самарин, В.Н. Покровский, братья М.И. и И.И. Петрункевичи (в Твери), братья А.А. и П.А. Бакунины (в Новоторжском уезде), Ф.И. Родичев (в Весьегонском уезде), М.П. Литвинов (в Бурашевской колонии для душевнобольных). По мнению начальника ГЖУ, именно эти люди составляли «все зло и зародыш движения», и если парализовать их вредную деятельность», «остальные члены этой клики распадутся сами собою и не представят уже особых затруднений к подавлению пропаганды в Тверской губернии». Тем не менее руководитель ГЖУ выступил против применения по отношению к названным либералам такой меры, как административная высылка. «Конечно, — писал он, — нельзя изгнать и этих всех поголовно». Поэтому единственная предложенная им мера заключалась в следующем: по отношению к большинству «достаточно было бы ограничиться внушительным предостережением через губернатора и губернского предводителя дворянства Н.П. Оленина, который, кстати заметить, сам весьма неосторожно и легкомысленно окружил себя всеми этими лицами, так что предостережение, направленное через него, могло бы быть и для него весьма полезным указанием при выборе им друзей дома»34.
30 Там же. Л. 114—115.
31 Там же. 1884. Д. 88. Ч. 8. Л. 1.
32 Там же. 1893. Д. 152. Ч. 40. Л. 3 об.
33 Там же. 1900. Д. 1. Ч. 14. Лит. А. Л. 1 об.
34 Там же. 1888. Д. 235. Л. 87—89.
Судя по всему, это письмо начальника Тверского ГЖУ привело к тому, что в Департаменте полиции решили никаких действий и вовсе не предпринимать, так как вопрос с высылкой из Твери руководителей либерального движения не поднимался в течение длительного времени. Сам же начальник ГЖУ в своих донесениях продолжал настаивать на необходимости «принять какие-либо внушительные меры» по отношению «к здешним необузданным либералам»35. Нелегкую для политической полиции ситуацию отражает справка о Ф.И. Родичеве, составленная в Департаменте полиции в 1901 г., в которой не один раз было сказано: «По этому поводу (укрывательство террористов в 1879 г., хранение и распространение в Тверской губернии запрещенных книг в 1892-м, участие в составлении тверского адреса в 1894-м, написание рукописи с осуждением политики императора в 1896-м. — Л.У.) против Родичева никаких мер принято не было»36.
Одной из наиболее радикальных мер Министерства внутренних дел стало неутверждение в должности все того же Ф.И. Родичева, избранного председателем губернской земской управы, и назначение вместо него члена Государственного совета Б.В. Штюрмера37.
Активная деятельность тверского земства вызвала в середине 1890-х гг озабоченность уже не тверской политической полиции и даже не центральной, а верховной власти в лице Николая II. Вскоре после восшествия на престол император приказал министру внутренних дел объяснить причины такого распространения либерализма в Тверской губернии. Для составления всеподданнейшего отчета по этому поводу министр внутренних дел И.Л. Горемыкин использовал записку директора Департамента полиции С.Э. Зволянского от апреля 1896 г. В этой записке, помимо прочего, отмечалась в качестве главной проблемы легальность избранных «тверской либеральной партией» путей борьбы с властью: «Члены означенной либеральной партии в своей деятельности придерживались главным образом лишь пути легальной оппозиции, что не давало оснований к принятию против большинства из них каких-либо чрезвычайных мер административного воздействия». Но и при легальном противодействии власти, указывалось в записке, «Министерство внутренних дел, озабочиваясь твердым и неуклонным исполнением закона, принимало меры к удержанию либеральных представителей земства в пределах предоставленной им компетенции и в случаях необходимости прибегало к устранению от влиятельных должностей по земскому управлению лиц, известных по неправительственному образу мыслей, и замещению их чинами Министерства внутренних дел»38.
35 Там же. Д. 235. Л. 114—115.
36 Там же. Особый отдел. 1901. Д. 923. Л. 1—2 об.
37 Там же. 3 делопроизводство. 1894. Д. 152. Ч. 37. Л. 3.
38 Там же. 1895. Д. 1719. Л. 4, 6.
Главной причиной распространения в Твери либерализма, по заключению И.Л. Горемыкина, была слабость местной власти. «В тех же однако случаях, — писал он, — когда правительство признавало соответственным принять твердые и решительные меры к упорядочению земского дела в губернии, деятели земского направления утрачивали свое преобладающее влияние и не решались проявлять свое противодействие распоряжениям высшей правительственной власти»39. Таким образом, предложений по урегулированию ситуации в Тверской губернии со стороны Департамента полиции и Министерства внутренних дел не поступило.
В следующий раз попытка справиться с тверским либеральным движением была предпринята на рубеже 1903—1904 гг.: 8 января 1904 г. последовало Высочайшее повеление о принятии чрезвычайных мер в отношении тверского губернского и новоторжского земств. Гласные
A.И. Бакунин, М.П. Литвинов, И.И. Петрункевич, Н.К. Милюков,
B.Д. Дервиз и Б.Н. Тиц были высланы из губернии. Однако в сентябре 1904 г. после начала «правительственной весны» П.Д. Святополк-Мир-ского эта мера была отменена.
В данной ситуации Департамент полиции явился только наблюдателем за развитием ситуации и исполнителем воли императора, выбравшего необходимую меру пресечения40.
Отсутствие целостной стратегии поведения власти в отношении либерального движения, колебания в направлении ее вектора, изменение тактики в зависимости от личности министра внутренних дел существенно затрудняли работу политической полиции, заставляя ее во многом самоустраняться от решения проблем.
Сами по себе идеи либерализма, формы их выражения, влияние на население не были, по мнению сотрудников политического розыска, уникальными в Тверской губернии. Особенностью либерального движения здесь являлся его размах, резкий оппозиционный настрой участников и влияние их на местные властные структуры. Традиционные методы политического сыска (такие, как административная высылка и пр.) в Тверской губернии не работали. «Колыбель» российского либерализма была для сотрудников политической полиции «осиным ульем», который невозможно было разорить посредством исключения из него отдельных обитателей. Исключение же из него целой группы руководителей представляло собой небезопасную для самой власти акцию, грозящую перенести местные проблемы на центральный уровень или (в случае массовой высылки) создать подобную ситуацию в других региональных центрах.
Поступила в редакцию 15.11.2007
39 Там же. Л. 48.
40 Там же. Д. 1719. Ч. 2. Л. 1—1 об.
