CC BY
30
Работа ведётся, прежде всего, с учётом замечаний критиков. Следующая редакция романа «Сулак-свидетель» вышла в свет в 1950 году. Работа М. Хуршилова направлена преимущественно на усиление изображения жизни главного героя романа на революционном поприще.
В романе появляется новый персонаж - революционер Кузьма, русский по национальности, он хорошо знал аварский и кумыкский языки. Через отношения Омара и Кузьмы показано влияние русского народа на мировоззрение дагестанского народа, чем обусловлен политический переворот в Дагестане.
В следующее издание 1953 года внесены изменения только в плане разделения или объединения глав.
Эти редакции вызвали многочисленные восторженные отклики писателей и критиков. Отношение к этому роману стало уже стабильно положительным. В них автор правдиво показывает подъем национального самосознания горцев в эпоху первой русской революции.
Как пишут в статье «Обсуждение романа М. Хуршилова «Су-лак-свидетель» в газете «Дагестанская правда», в Союзе писателей ДАССР состоялось обсуждение нового варианта романа 1950 года. В обсуждении принимали участие К. Султанов, А. На-заревич, К. Полупанов, Г. Залов, Б. Мамашева, А. Аджаматов, которые «...дали высокую оценку роману и отметили, что автор коренным образом переделал свое произведение и исправил ошибки, допущенные им в первом варианте» [5, с. 2].
Во время обсуждения вышеназванные литературоведы отметили, что данный роман является одним из значительных прозаических произведений дагестанской литературы, свидетельствующий о творческом росте писателя.
Окрыленный успехом, несмотря на тяжелую болезнь, писатель продолжает дальше работать над совершенствованием своего романа «Сулак-свидетель». В 1955 году выходит переработанный и дополненный последний вариант книги. В дальнейшем романа переиздавался только один раз в 1990 году.
Изображение сложного периода перемен в сознании трудящихся масс не только одного дагестанского аула, но и всего Дагестана составляет основу содержания этого издания романа. Данный процесс М. Хуршилов показывает на примере аварского аула, изображая события, характерные не только для одного этого села, но и для всего Дагестана в целом.
Многоплановым и многопроблемным считают этот роман исследователи дагестанской прозы С.Х. Ахмедов, М.-РУ. Усахов, А.М. Вагидов и другие. «В этом романе, - подчёркивает А.М. Ва-гидов, - переплелись разные социальные и бытовые проблемы, что обеспечивает широкий охват действительности» [6, с. 405].
В центре романа - жизнь горного аула в преддверии революции. Писатель показывает, как трудно было жить без веры в лучшее будущее в глухом дореволюционном ауле, окруженном цепью мрачных гор.
В центре романа «Сулак-свидетель» 1955 года издания -жизнь горного аула в преддверии революционной борьбы. Исто-
Библиографический список
рия молодого горца Омара, ищущего справедливость и лучшую жизнь, композиционно объединяет все части романа. От главы к главе прослеживается духовное развитие Омара, рост его политического сознания, а также всего трудового народа.
В этом издании романа автор показал, как в народе зарождается протест против бесправия и произвола. М. Хуршило-ву удалось убедительно на судьбах конкретных людей, показать пробуждение классового сознания у трудящихся масс. В романе «Сулак-свидетель» нашли отражение характеры и конфликты действительности. Наиболее удачным получился образ главного героя - рабочего-отходника Омара, который выделяется трудолюбием и честностью.
В романе «Сулак-свидетель» воссозданы быт и характеры горцев того времени. Этому помогают описанные в нем национальный пейзаж, национальные обычаи и поверья, введение в текст народных легенд и песен.
М. Хуршилов использует в романе прямое авторское литературно-художественное повествование, различные формы устного бытового повествования.
Произведение М. Хуршилова свидетельствует о широких возможностях повествования, свойственных роману, и, одновременно - способности автора исследовать жизнь и быт отдельно взятого дагестанского аула с параллельным изображением жизни и быта больших городов.
Критик М. Гасан-Гусейнов, подчёркивая значение романа М. Хуршилова «Сулак-свидетель», справедливо отмечал: «Это произведение нашей литературы стало этапным еще и потому что, рассказывая о пути молодого аварского парня Омара в революцию, оно переросло в явление общедагестанское, советское, интернациональное, вопрос о дружбе нашел здесь наиболее яркое, убедительное решение»[7, с. 167].
Вместе с тем нельзя не отметить и некоторые недостатки романа «Сулак-свидетель». Отразив закономерность прихода Омара к большевикам, М. Хуршилов, вместе с тем, не показал в достаточной мере деятельность героя на революционном поприще. Читатель узнает об активном участии Омара в рабочем движении в Баку, об его аресте и побеге только по отдельным воспоминаниям центрального героя.
Так же неубедительно раскрывается образ Маргариты -жены Аванеса, ставшей активной участницей революционного движения.
Проза М. Хуршилова оказала существенное влияние на идейно-художественную направленность творчества дагестанских прозаиков. Это сказалось, в частности, в перекличке с его романом произведений М. Магомедова, А. Мудунова, Х. Авшалу-мова, З. Эфендиева и других дагестанских писателей. В центре их произведений также стоят люди из народа, униженные, но сумевшие встать на путь борьбы.
«Сулак-свидетель» М. Хуршилова, это этапное произведение дагестанской литературы, сыгравшее важную роль в развитии прозы.
1. Талантливый дагестанский писатель. К 50-летию со дня рождения Магомеда Хуршилова. Комсомолец Дагестана. 1955; 11 декабря.
2. Авшалумов Х. Талант служит народу. К 60-летию со дня рождения М. Хуршилова. Дагестанская правда. 1965; 25 декабря.
3. Абрамов С. Сулак-свидетель. Дагестанская правда. 1943; 3 июля.
4. Султанов К.Д. Достоинство слова. Махачкала: Дагучпедгиз, 1976.
5. Обсуждение романа Магомеда Хуршилова «Сулак-свидетель». Дагестанская правда. 1950; 6 августа.
6. Вагидов А.М. Дагестанская проза второй половины ХХвека. Махачкала: Дагкнигоиздат, 2005.
7. Гасан-Гусейнов М.А. Идти не проторенными путями. Литературный Дагестан. Махачкала: 1972.
References
1. Talantlivyj dagestanskij pisatel'. K 50-letiyu so dnya rozhdeniya Magomeda Hurshilova. Komsomolec Dagestana. 1955; 11 dekabrya.
2. Avshalumov H. Talant sluzhit narodu. K 60-letiyu so dnya rozhdeniya M. Hurshilova. Dagestanskaya pravda. 1965; 25 dekabrya.
3. Abramov S. Sulak-svidetel'. Dagestanskaya pravda. 1943; 3 iyulya.
4. Sultanov K.D. Dostoinstvo slova. Mahachkala: Daguchpedgiz, 1976.
5. Obsuzhdenie romana Magomeda Hurshilova «Sulak-svidetel'». Dagestanskaya pravda. 1950; 6 avgusta.
6. Vagidov A.M. Dagestanskaya proza vtorojpoloviny HH veka. Mahachkala: Dagknigoizdat, 2005.
7. Gasan-Gusejnov M.A. Idti ne protorennymi putyami. LiteraturnyjDagestan. Mahachkala: 1972.
Статья поступила в редакцию 22.03.18
УДК 81'27
Nurbagamaeva I.M., postgraduate, Volgograd State University (Volgograd, Russia), E-mail: velibekovai@mail.ru
COLLECTIVE SPEECH PORTRAIT OF POLY-ETHNOLECT SPEAKERS IN GERMANY: LEXICAL-SEMANTIC ASPECT. The
article investigates the lexical-semantic features of the collective speech portrait of Germany poly-ethnolect speakers. The author describes the approaches existing in linguistics to the definition of the poly-ethnolect concept as a result of language contacts. The
relevance of the study is due to the insufficient knowledge of the linguistic features of the German poly-ethnolect on the background of growing migration. Poly-ethnolect is mainly used by young people of different ethnic groups in some urban areas, which are characterized by a heterogeneous cultural and linguistic structure of society. The author emphasizes that the poly-ethnolect is spoken not only by migrants, for whom German is a non-native language, but also by the native German-speaking population. The work is based on the analysis of practical material, the author comes to the conclusion that at the lexical level poly-ethnolect in a multicultural environment of Germany is characterized by creativity because of the formation of new lexical units and semantic derivation. Sources of replenishment of the poly-ethnolect vocabulary is everyday speech, dialects, jargon, lexical borrowings from the native languages of migrants and the English language.
Key words: language variability, ethnolect, polyethnolect, multiethnic space, speech portrait.
И.М. Нурбагамаева, аспирант, Волгоградский государственный университет, г. Волгоград,
Е-mail: velibekovai@mail.ru
КОЛЛЕКТИВНЫЙ РЕЧЕВОЙ ПОРТРЕТ НОСИТЕЛЕЙ ПОЛИЭТНОЛЕКТА ГЕРМАНИИ: ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ
Данная статья посвящена исследованию лексико-семантических особенностей коллективного речевого портрета носителей полиэтнолекта Германии. Автор описывает существующие в лингвистике подходы к определению понятия полиэтнолекта как результата языковых контактов. Актуальность исследования объясняется недостаточной изученностью языковых особенностей полиэтнолекта Германии на фоне растущей миграции. Полиэтнолект используется, преимущественно, молодежью различных этнических групп в некоторых урбанизированных районах, которые характеризуются гетерогенной культурной и языковой структурой общества. Автор подчеркивает, что носителями полиэтнолекта являются не только мигранты, для которых немецкий является неродным языком, но и коренное немецкоязычное население. На основе анализа практического материала автор приходит к выводу, что коллективный речевой портрет носителей полиэтнолекта характеризуется продуктивностью в связи с образованием новых лексических единиц и семантической деривацией. Источниками пополнения лексического запаса в полиэтнолекте является разговорная речь, диалекты, жаргонизмы, заимствования из родных языков мигрантов и английского языка.
Ключевые слова: вариативность языка, этнолект, полиэтнолект, поликультурное пространство, речевой портрет.
Введение
Расширение и углубление международных связей в таких общественных сферах, как политика, наука, производство, искусство, культура и других видах общественной деятельности человека являются важной предпосылкой для расширения в настоящее время практически в каждом европейском государстве языковых контактов. В связи с этим представляется актуальным исследование коммуникативных практик и вариантов языка, наблюдаемых в полиэтнических языковых социумах.
Теоретические основы изучения полиэтнолекта
В России изучением проблем, связанных с языковыми контактами, занимаются такие ученые, как Б.К. Гавранек, Ю.Д. Де-шериев, Н.Б. Мечковская, М.В. Милованова, Е В. Терентьева, Н Л. Шамне, А.Н. Шовгенин, Л.В. Щерба. В зарубежной лингвистике языковые феномены в полиэтнических пространствах изучают Л. Айхингер, П. Ауер, Н. Беренд, У. Вайнрайх, Х. Визе, А. Депперман, И. Дирим, И. Кайм, П. Квист, К. Менг, У. Райтмайер, Э. Хауген.
В качестве одного из феноменов языковых контактов, наблюдаемых в мультиэтнических языковых пространствах можно считать полиэтнолект. Впервые феномен полиэтнолекта был изучен У.-Б. Котсинас. Полиэтнолект в ее работах получил название rinkebysvenska от пригорода Стокгольма Ринкебю, в котором проживают мигранты различного этнического происхождения.
В качестве примера изучения полиэтнолекта как результата языковых контактов также можно назвать исследование датского лингвиста Пиа Квист, которая изучала полиэтнолект (мультиэтно-лект) в Копенгагене.
Под полиэтнолектом мы понимаем «вариант или стиль языка, который образовался в мультиэтническом урбанизированном обществе и который ассоциируется с представителями различных этнических групп» [1, с. 87].
Анализ теоретической литературы показывает, что исследование полиэтнолекта как результата языковых контактов и варианта языка, функционирующего в определенных языковых социумах, связано с изучением языковой личности и проблемами межкультурной коммуникации.
Вслед за В.А. Масловой под языковой личностью мы понимаем «многослойную и многокомпонентную парадигму речевых личностей. При этом речевая личность - это языковая личность в парадигме реального общения, в деятельности» [2, с. 138].
Как отмечает А.М. Кусаинова, конкретная языковая личность «характеризуется определенным запасом слов, имеющих ранг
частотности употребления. Лексикон и манера говорения могут указывать на принадлежность к определенному социуму» [3, с. 120].
Каждая языковая личность существует только в пределах определенной культуры, которая отражается в языке, в поведенческих стереотипах и нормах, в формах общественного сознания на разных уровнях (научном, бытовом и др.) и т. д. Определяющая роль в культуре принадлежит ценностям нации, являющимся концептами смыслов.
Как справедливо отмечает Н.Л. Шамне, «говоря о связи между языком и культурой, наиболее важными являются следующие аспекты:
1) Необходимое для понимания фоновое знание не актуализируется автоматически, участники коммуникации воспринимают лишь языковые формы выражения (реализацию образца).
2) Основой для понимания и продуцирования речи являются типы знания, нормы, различные интересы, механизмы оценки; при языковой реализации этого знания в другом языке происходит трансфер особенностей дискурса и текста и связанных с этим форм мышления и представления; в таких случаях говорят о «культурной специфике знания».
3) «Культура» накладывает отпечаток на различного рода «само собой разумеющееся» - общий репертуар действий, характерный для определенной группы актантов. Это разного рода системы поведения, которые культурно-специфичны.
4) Культурно-специфичные языковые формы проявляются в особенностях использования коммуникативных аппаратов и невербальных средств; в условиях межкультурной коммуникации они могут изменять форму» [4, с. 19].
Одной из наиболее эффективных методик описания полиэтнолекта, на наш взгляд, является метод речевого портре-тирования его носителей, который «состоит в установлении специфичных черт языковой личности, воплощенной в речи» [5, с. 136].
На сегодняшний день уже проведены исследования, посвященные описанию речевого портрета определенных групп носителей языка, в частности: писателей русского зарубежья и советских писателей (Т.И. Голубева), представителей русского зарубежья (Е.А Земская), интеллигенции (Л.П. Крысин), политических деятелей (Е.В. Осетрова), школьников (Т.П. Тарасенко, С.В. Мамаева), студентов (С.В. Леорда. И.В. Пономаренко), госслужащих (М.Н. Панова) и др. Однако не проводилось комплексного исследования коллективного речевого портрета носителей полиэтнолекта как результата языковых контактов в мультиэтни-ческом социуме.
Методика и материал исследования
Материалом настоящего исследования являются высказывания носителей полиэтнолекта Германии в Интернет-чатах, Интернет-форумах, материалы опроса, который был проведен нами в рамках научной стажировки в Университете им. Йоханне-са Гутенберга, г. Майнц (Германия), произведения современных авторов: «Kanak Sprak: 24 Mißtöne vom Rande der Gesellschaft», «Abschaum» (Феридун Заимоглу), «Isch geh Schulhof» (Филипп Мёллер), а также материалы корпусов: корпуса «Kiezdeutsch» (Das Kiezdeutsch-Korpus), составленного в 2008 году под руководством Х. Визе, корпус «SMS-Korpus. ca. 1.500 Short-Messages von Schülern und Studenten aus Osnabrück und Hannover».
Результаты исследования и их обсуждение
В данной статье остановимся на исследовании лексико-се-мантических особенностей полиэтнолекта Германии. Как показал анализ практического материала, образование новых лексических единиц, заимствования из родных языков мигрантов и английского языка, а также использование эмоционально экспрессивной лексики являются наиболее частотными лексико-се-мантическими характеристиками полиэтнолекта, характеризующими коллективный речевой портрет его носителей.
При описании лексических особенностей речевого портрета носителей полиэтнолекта Германии мы вводим термин «фербал-лхорнизация» (от нем. Verballhornung), под которым понимаем процесс целенаправленного или нецеленаправленного образования новых лексических единиц путем искажения морфосинтак-сических форм.
Термин «фербаллхорнизация» образован от фамилии печатника Йохана Баллхорна Младшего (1550-1604), г. Любек, при котором в 1586 г. вышло в свет очередное некорректно переработанное издание «Любекского права». Именно поэтому первоначально в XVIII в. термин «фербаллхорнизация» использовался как обозначение искажения текста или выражения.
В результате фербаллхорнизации в полиэтнолекте образовалось ряд лексических единиц, как ischwör от ich schwöre, weißtu от weißt du, lassma от lass uns mal и т. п.:
В полиэтнолекте инфинитивные конструкции с побудительными частицами lassma и musstu можно назвать частью новой субсистемы. Выбор одной из двух вышеприведенных частиц носителями полиэтнолекта зависит от типа директивного речевого акта: частица lassma используется, когда речевой акт ориентирован на побуждение инклюзивного действия (wir - Vorschläge), частица musstu - эксклюзивного действия (du/ihr -Vorschläge). Приведем следующие примеры:
(1) Ick koof die Dinger immer in Polen, weeßte?
(2)Sie sagt: „Lassma treffen." Ich sag: „hast du Handy bei". Ischwör, Alter, war so
(3) Musstu Doppelstunde fahren! (= in der Fahrschule)
Таким образом, мы видим, что в полиэтнолекте существуют
две новые частицы, выражающие требование или предложение.
Другим случаем образования лексических единиц путем фербаллхорнизации в полиэтнолекте является дискурс-маркер ischwör или ischwör, который образовался из словосочетания ich schwör(e) и употребляется носителями полиэтнолекта в качестве маркера важной информации или для придания высказыванию высокой степени достоверности. Под дискурс-маркером мы понимаем «единицы, которые не имеют ре- ального лексического значения, но обладают важной функцией - формировать структуру речи, передавая намерения говорящих и отражая контроль над ментальными процессами адресата» [6, c. 142].
(4) Ischwöre, Manchester wird heute so abloosen, ischwöre.
(5) Sch'wöre, er hat angefangen, diesem Wichser!
Следующим примером образования новых лексических единиц в полиэтнолекте служит дискурс-маркер gibs, образованный от словосочетания es gibt. В литературном немецком языке данное словосочетание означает наличие чего-либо в действительности (нем. Existenzanzeiger).
В полиэтнолекте дискурс-маркер gibs может использоваться с местоимением es, которое является в предложении подлежащим. В случае отсутствия местоимения es функцию подлежащего и сказуемого выполняет дискурс-маркер gibs. Например:
(6) Das Problem daran ist ja, dass es Rivalitäten gibs. Jeder Bezirk will der Stärkste sein. Zum Beispiel, wenn Sie jetzt nach Forty-four gehen, nach Neuköln sozusagen, ja, unsre Gegend: „Die Forty-fours sind die Stärksten". Fragen Sie in Kreuzberg, die werden sagen:
(7) Gibs auch Jugendliche, die einfach aus Langeweile viel Mist machen.
В результате фербаллхорнизации образовано также выражение I bims от Ich bin's и Smombie от Smartphone и Zombie. I bims было названо издательством Langenscheidt-Verlag Молодежным словом года 2017. Рассмотрим следующие примеры:
(8) Morgen zieht ein neues Team in unser Großraumbüro. Ich werden gleich mal meine Kompetenz und Eloquenz demonstrieren, indem ich mich mit den Worten ,I bims die stellv. Teamleitung vong die Verantwortung her' vorstelle.
(9) Müsste es nicht „I bims, der Sieger vong Derby her" heißen?
(10) Straffreiheit für Autofahrer, wenn diese Smombies überfahren.
(11) Ich habe heute auf dem Weg von Luxemburg nach Hause eine weitere Form eines Smombies kennengelernt: den „69-km/h-schlingernden-Traktor-und-springendem-Anhänger-fahrender-junger-Mann-mit-Handy-am-rechten-Ohr-festhaltend" -Smombie.
Проанализированный фактический материал свидетельствует о том, что новые лексические единицы употребляется, как правило, в Интернет коммуникации носителей полиэтнолекта - в Интернет-чатах, Интернет-форумах, Социальных сетях, а также в рекламе некоторых крупных компаний (Vodafone, Burger King, Sparkasse, Mercedes-Benz).
Примером образования новых лексических единиц в полиэтнолекте может считаться конструкция vong ... her, образованная от von ... her, которая служит для ввода дополнительной информации в предложении. Показательны в данном случае следующие примеры:
(12) Bei mir sitzt 1 Steeler auf 1 Couch vong Fanness her.
(13) Versteht jemand diese Headline, so vong Inhalt her.
В качестве лексико-семантической особенности речевого портрета носителей полиэтнолекта Германии мы считаем также функционирование частицы so в новом значении. В полиэтнолекте данная частица утрачивает свое первоначальное лексическое значение wirklich - 'действительно', richtig - 'верно' (Duden Universalwörterbuch), а выполняет функцию фокус-маркера, то есть выделяет информацию, наиболее важную, на взгляд партнеров по коммуникации. Рассмотрим ниже приведенные примеры:
(14) - Es gibt schon welche, die so sprechen, oder wie?
- Ja, genau. Es gibt schon so viele, dass die so sprechen.
(15) - Und versuchst du manchmal bewusst so zu sprechen, oder?
- Nein, des kommt einfach nur so raus, weil des is halt Gewöhnsache. Wenn du auch gescheit reden willst, des geht nicht, nur ab und zu, nur wenn so ältere äh Freunden oder Brüders sind.
На лексико-семантическом уровне в полиэтнолекте также наблюдаются заимствования из других языков. Заимствования происходят, как правило, из доминирующих языков этнических меньшинств - турецкого и арабского. Заимствованные лексические единицы используются преимущественно в качестве обращений, междометий, маркеров дискурса, экспрессивных наречий (например, тур. lan - нем. Mann, тур. moruk - нем. Alter, араб. wallah (yallah) - неммМ^, тур. Baba - нем. Anführer). Функционирование заимствований в полиэтнолекте наглядно представлено в следующих примерах:
(16) Schon wieder kein Netz, vallah, irgendwann isch ficke diesem E-Plus!
(17) Vallah, sch'seh aus wie Kartoffel, ieberhässlich.
(18)- Hey, ich würd Dir erst mal vorschlagen, lern erst mal reden.
- Ok lan.
(19) Wir müssen raus, lass diesen Schwuchtel jetzt! Wenn wir ihn noch mal sehen, wir machen ihm kaputt, Lan!
(20) Chabos wissen wer der Babo ist
Важно отметить также наличие в полиэтнолекте заимствований из английского языка. Как отмечает Я. Андротсо-пулос, «особенности функционирования англицизмов в муль-тиэтнических и моноэтнических молодежных сообществах не имеют существенных отличий. Речь идет, прежде всего, о функции усиления экспрессивности высказывания и демонстрации принадлежности к определенной социальной группе» [7, p. 579].
Примерами англицизмов в полиэтнолекте являются, например, bae - акроним от before anyone/anything else ('кто-либо/ что-либо наиболее значимое, дорогое'), fly sein ('в чем-либо пре-
успевать'), cool ('отличный, классный'), Yolo - акроним от You only live once ('используй все шансы для новых впечатлений'), Swag ('непринужденная, позитивная атмосфера') и др.:
(21) - Und wie findet Ihr die Sprache?
- Is schon cool, gut zum Verarschen.
(22) Dein Leben geht fly wie Oma beim Häkeln.
(23) Liane is vuiii am fly, Diggaaaahhh!!!
(24) Wir haben wirklich schon einiges gesehen und uns mit fragwürdigen Leuten unterhalten, aber für Jugendliche, die sich im heimischen Badezimmer für Youtube und Vine anzünden, fehlen uns echt die Worte. YOLO, Alter. Und immer schön dran denken: In Flammen stehen mag für euch vielleicht aufregend sein, Brandnarben machen aber definitiv keinen Spaß.
Основные прагматические функции в полиэтнолекте выполняет также эмоционально окрашенная лексика - просторечная лексика и вульгаризмы.
(25) Was denn los hier, was denn los, ey, ey?
(26) Alter, mein Vanille is nicht da, Alter.
(27) Kannst du auch, du Arschloch!
(28) Weg gegeht, Platz vergeht. Also halt mal jetzt dein Fresse, du Missgeburt, ja?
(29) Iebergeil, sch'wöre!
Библиографический список
Выводы
Рассмотрев основные лексико-семантические характеристики полиэтнолекта Германии, можно сделать следующие выводы:
- носителями полиэтнолекта являются не только лица с миграционным прошлым, но и представители коренного населения Германии, о чем свидетельствуют функционирование определенных лексических единиц не только в устной коммуникации носителей полиэтнолекта, но и в медиакоммуникации (реклама, агитационные плакаты) различными компаниями и политическими партиями;
- на лексико-семантическом уровне полиэтнолект характеризуется продуктивностью в связи с образованием новых лексических единиц и семантической деривацией;
- источниками пополнения лексического запаса полиэтнолекта Германии является разговорная речь, диалекты, жаргонизмы, заимствования из родных языков мигрантов и английского языка;
- основная прагматическая направленность употребления рассмотренных лексических средств состоит в экспликации дистанции, с одной стороны, и принадлежности к определенной социальной группе, с другой стороны.
1. Велибекова И.М. Теоретические и методологические основы изучения полиэтнолекта. Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота, 2016; № 6 (60): в 3-х ч. Ч. 1: 85 - 88.
2. Маслова В.А. Лингвокультурология: учебное пособие для студентов высших учебных заведений. Москва: Академия, 2001.
3. Кусаинова А.М. Языковая личность Герольда Бельгера. Вестник Челябинского государственного университета. 2009; Выпуск 35: 118 - 122.
4. Шамне Н.Л. Актуальные проблемы межкультурной коммуникации: учебное пособие. Волгоград: Изд-во ВолГУ, 2014.
5. Милованова М.В. Методы изучения языковой личности современного диалектоносителя. Вестник ВолГУ. 2012; 2: 135 - 139.
6. Боженкова Р.К., Атанова Д.В., Боженкова А.М. Процессуальные дискурсивные маркеры в свете лингвокультурных традиций русского, английского и немецкого языков. Вестник РНУ. 2013; 3: 142 - 146.
7. Androutsopoulos J. Deutsche Jugendsprache. Untersuchungen zu ihren Strukturen und Funktionen. Frankfurt am Main: P. Lang, 1998.
8. Караулов Ю.Н. Русский язык и языковая личность. Москва, 1987.
9. Матвеева Г.Г. Скрытые грамматические значения и идентификация социального лица («портрета») говорящего. Диссертация ... доктора филологических наук. Санкт-Петербург, 1993.
10. Милованова Л.А. Языковая личность: лингводидактические характеристики. Известия ВГПУ. 2005; 3: 119 - 124.
References
1. Velibekova I.M. Teoreticheskie i metodologicheskie osnovy izucheniya poli'etnolekta. Filologicheskie nauki. Voprosy teoriiipraktiki. Tambov: Gramota, 2016; № 6 (60): v 3-h ch. Ch. 1: 85 - 88.
2. Maslova V.A. Lingvokul'turologiya: uchebnoe posobie dlya studentov vysshih uchebnyh zavedenij. Moskva: Akademiya, 2001.
3. Kusainova A.M. Yazykovaya lichnost' Gerol'da Bel'gera. Vestnik Chelyabinskogo gosudarstvennogo universiteta. 2009; Vypusk 35: 118 - 122.
4. Shamne N.L. Aktual'nye problemy mezhkul'turnojkommunikacii: uchebnoe posobie. Volgograd: Izd-vo VolGU, 2014.
5. Milovanova M.V. Metody izucheniya yazykovoj lichnosti sovremennogo dialektonositelya. Vestnik VolGU. 2012; 2: 135 - 139.
6. Bozhenkova R.K., Atanova D.V., Bozhenkova A.M. Processual'nye diskursivnye markery v svete lingvokul'turnyh tradicij russkogo, anglijskogo i nemeckogo yazykov. Vestnik RNU. 2013; 3: 142 - 146.
7. Androutsopoulos J. Deutsche Jugendsprache. Untersuchungen zu ihren Strukturen und Funktionen. Frankfurt am Main: P. Lang, 1998.
8. Karaulov Yu.N. Russkijyazykiyazykovaya lichnost'. Moskva, 1987.
9. Matveeva G.G. Skrytye grammaticheskie znacheniya i identifikaciya social'nogo lica («portreta») govoryaschego. Dissertaciya ... doktora filologicheskih nauk. Sankt-Peterburg, 1993.
10. Milovanova L.A. Yazykovaya lichnost': lingvodidakticheskie harakteristiki. Izvestiya VGPU. 2005; 3: 119 - 124.
Статья поступила в редакцию 07.03.18
УДК 81
Plotnikova A.I., postgraduate, Lomonosov Moscow State University (Moscow, Russia),
E-mail: morolth@yandex.ru
GENITIVE AND LOCATIVE FORMS WITH INFLECTION -У OF SINGULAR MASCULINE NOUNS IN THE RUSSIAN DIALECTS IN THE HISTORICAL PERSPECTIVE (ON THE MATERIAL OF TEXTS OF THE 17th AND 20th CENTURIES).
The article concerns a problem of choosing the inflection -a/-y in genitive and -fo(-e)/-y in locative (prepositional) case of the singular masculine nouns in the history of the Russian language and in modern Russian dialects. The analysis of Russian business documents of the 17th century and records of dialectological expeditions of the 20th century shows what the most important criteria of inflection choice in genitive and locative cases at a certain stage of the development of the Russian language are. The author compares the situations of these periods. The cmparative analysis allows drawing valuable conclusions about the history of the formation of additional cases in Russian dialects: partitive genitive and prepositional case with a locative meaning, in which the inflection -y (non-standard for masculine nouns with the ancient *o-stem) is applied with great consistency.
Key words: Russian language, Russian dialects, historical morfology, additional cases, non-standard inflection.
А.И. Плотникова, аспирант, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова, г. Москва,
E-mail: morolth@yandex.ru
