CC BY
17
Иевлева О.И. ©
Аспирант кафедры новейшей отечественной истории, Калужский государственный университет им. К.Э. Циолковского
КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ И НАСТРОЕНИЯ КРЕСТЬЯН СУХИНИЧСКОГО ОКРУГА1
ЗАПАДНОЙ ОБЛАСТИ
Аннотация
В статье предпринята попытка раскрыть отношение крестьян Сухиничского округа к коллективизации сельского хозяйства. Отражается разгул беззакония и произвола при проведении коллективизации, которые вызвали массовое недовольство и сопротивление основных масс крестьянства. Показано критическое состояние образованных колхозов, в которых отсутствовала четкая организация и распределение труда, нормы выработки и учета. Все это вызывало недовольство крестьян коллективной формой хозяйствования и способствовало развалу образованных колхозов.
Ключевые слова: беззаконие и произвол, сопротивление крестьян, снижение темпов, отток крестьян из колхозов, настроение колхозников, нехватка продуктов питания.
Keywords: lawlessness and arbitrariness, the resistance of the peasants, the slowdown, the outflow of peasants from collective farms, the mood of farmers, lack of food.
Коллективизация как актуальная научная проблема в последнее время пользуется повышенным интересом историков. Результаты исследований находят свое отражение в многочисленных публикациях российских и зарубежных авторов: монографиях [1, 2, 3, 4, 5, 8, 11, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19] и научных статьях [6, 7, 9, 10, 12]. При этом одной из актуальных проблем современности является изучение микроистории, которая позволяет закрыть «белые пятна» в проблеме коллективизации. Изучение микроистории позволило бы воссоздать правдивую картину сталинского произвола, творившегося в деревне, в начале 30-х гг. В связи с этим отношение крестьянства Сухиничского округа к коллективизация сельского хозяйства представляет огромный интерес как проблема изучения микроистории.
Первое десятилетия господства пролетарской диктатуры было отмечено достижениями в индустриализации страны. Однако все еще отставало сельское хозяйство. Единоличные крестьянские хозяйства, не имея возможности применять машины, удобрения, достижения науки и техники, не могли достичь высокой производительности. Кроме того подъем всего сельского хозяйства в СССР осложнялся его раздробленностью и отсталостью. Производство зерна в 1927 г было на уровне 1913 г. На рынок поступала всего одна треть от довоенного количества товарного хлеба. Кулаки поставляли на рынок 130 млн.пудов хлеба, вместо 650 пудов, поставляемых ими до революции. Колхозы и совхозы в 1927 г. дали 35 млн.пудов товарного хлеба. Зерновая проблема встала перед народным хозяйством со всей остротой. Тогда Сталин создал свою теорию коллективизации сельского хозяйства, которая раскрыла конкретные пути и формы перехода от мелкого частнособственнического хозяйства к крупному коллективному, социалистическому хозяйству.
В докладе на XV съезде ВКП (б) (декабрь 1927 г) товарищ Сталин указал, что выход из трудностей, которые переживало советское крестьянство, «в переходе мелких и распыленных крестьянских хозяйств в крупные и объединенные крестьянские хозяйства на основе общественной обработке земли» [22, Т.10, С. 305-306].
Съезд взял курс на коллективизацию сельского хозяйства.
Согласно сводкам и справкам Сухиничского окружкома ВКП (б) о ходе коллективизации, о проведении сельскохозяйственной кампании, поступивших в Оргбюро
© Иевлева О.И., 2016 г.
ЦК ВКП (б) Западной области, в Отдел по работе в деревне, в округе к 1 октября 1929 года количество колхозов увеличилось до 154. Процент коллективизации составил 1,5% [27, д. 86, л. 29].
Изученный нами во время исследования архивный материал позволяет утверждать, что отношение крестьян в Сухиничском округе к коллективизации не было однородным, однако основная часть выступала за создание коллективных хозяйств. Вот что о коллективизации говорил маломощный середняк Козлов, беспартийный (Вяльцевский колхоз) в сентябре 1929 заявил: «Великое дело рекомендует партия и правительство крестьянскому сельскому хозяйству» и далее продолжает «пусть уйдут колеблющие элементы из нашего колхоза, но развалить его не дадим.... в ближайшее время все опомнятся». На следующем собрании Козлов вступил в партию [24, д. 93, л. 54].
А вот что рассказывали беспартийные члены коммуны «Ресета»: «Мы и представления не имели о коммуне, вступив в нее 3 года назад. Трудно было переживать неполадки внутри и нападки со стороны населения. Сейчас окрепли, наш капитал вырос с 5 до 25 000 рублей. А во время борозды все село позавидовало нашему рабочему скоту и сельхозинвентарю. Теперь нас считают советской экономией. Государство заботится о нас» [24, д. 93, л. 54.].
В колхозе «Ильича» Никитского сельсовета отходники писали с отходов письма своим женам, в которых просили, чтобы те берегли деньги для вступления в колхоз.
А женщины беднячки в личной беседе говорили: «сейчас ругаем себя, почему раньше не вступили в колхоз» [24, д. 93, л. 55].
Здоровое настроение имелось в Горицком колхозе «Дружная Деревня». В колхоз, в отпуск, приехал коммунист, работающий в Москве и начал говорить о коллективизации. Так колхозники ему заявили: «Ты нас не агитируй, сами глаза имеем, что колхоз лучше единоличного хозяйства. А вот почему ты не вступаешь в колхоз?». После покоса коммунист прибежал к председателю и просил его записать в колхоз. Нужно сказать, что это коллективное хозяйство пользовалось большим авторитетом у основной части населения за показательную работу. Колхозники построили мост через реку своими силами, построили скотный двор. По словам председателя колхоза у него лежало 5 заявлений о вступлении в колхоз [24, д. 93, л. 56].
Все это говорит о росте мощности колхозного хозяйства в глазах населения.
Гораздо хуже обстояло дело с настроением единоличников. Единоличник крайне обостренно выступал при докладах и беседах, и «костил Советскую власть вовсю» [24, д. 93, л. 57].
Особенно отличились женщины середнячки. Они стремились своим организованным криком сорвать собрание, не давали говорить совсем. Так в Веснинском сельсовете группа женщин заявила: «Советская власть привела крестьян к гибели.», «Советская власть откупается за хлеб от папы Римского и от войны, а крестьян и рабочих с голоду морят», или «Крестьянский ограбленный хлеб в Китай отправляют, а нас с голоду морят» [24, д. 93, л. 57].
Про колхозы женщины говорят следующее: «В колхозе не кормят, а морят. Дают по маленькой крошке хлеба. Ежедневно ухватами дерутся».
Очевидно, что главным моментом, волнующим основную массу деревни, являлся недостаток товаров (мука, сахар, гвозди, ситец и т.д.). Так в Беловерхском сельсовете пустили «утку» о том, что скоро будут соль менять на яйца. В результате, население начало скупать от 10 до 20 пудов соли, что привело к дефициту товара. Подобный случай был и в Кирейковском сельсовете [24, д. 93, л. 57].
Не стоит забывать еще об одной категории крестьян - середняки, не вошедшие в колхоз. Осенью 1929 г. они открыто не выступали против коллективизации, но в разговоре всегда высказывали недовольства и недоумевали, почему им нельзя развивать единоличное хозяйство.
Итак, настроения крестьянства в Сухиничском округе их отношение к колхозам осенью 1929 года, можно представить следующим образом:
1. группа - колхозники, которые относились с одобрением к политике партии и советскому правительству.
2. группа - единоличники, особенно женщины, беднота на почве переживаемых трудностей товароснабжения и подстрекаемая зажиточной верхушкой деревни, открыто выступала против политики партии.
3. группа - середняки, вышедшие и не вошедшие в колхоз, открыто не выступали, но в беседах вносили недовольства, потому что им не давали развивать единоличное хозяйство.
1929 год явился точкой отсчета сталинской «революции сверху». Состоявшийся в ноябре Пленум ЦК ВКП (б) одобрил план ускоренной коллективизации.
Для реализации решений пленума была создана специальная комиссия во главе с Я. Н.Яковлевым.
Комиссия разработала проект постановления о плане коллективизации и мерах помощи государства колхозному строительству, согласно которому коллективизацию предполагалось завершить «в основных зерновых районах... в пределах 2-3 лет». Для потребляющей полосы и основных сырьевых районов намечались сроки в 3-4 года» [20, С.449].
Однако Сталин распорядился внести в подготовленный проект решения поправки. Возможным сроком завершения коллективизации называлась осень 1930 г [16, С.276].
Окончательный план был обнародован 5 января 1930 г. с принятием ЦК партии постановления «О темпах коллективизации». Согласно этого плана, коллективизация в Сухиничском округе заканчивалась осенью 1931 г., в крайнем случае - не позднее весны 1932 г [20, С. 72-75].
Выполняя постановление ЦК партии, в Сухиничском округе меньше чем за месяц (со второй половины января по 20 февраля), в некоторых районах процент коллективизации вырос до 50%. (Козельский район - 47,6%, Спас - Деменский район - 41,7%) [26, д. 58, л. 39].
Ошеломительно высокие темпы в колхозном строительстве сопровождались насилием и принуждением, запугиванием и репрессиями в отношении основной массы крестьянства. В колхозном строительстве наряду с добровольным движением части бедняцко-батрацкого крестьянства, все чаще практиковался административный нажим, «подхлестывание» середняков, которое толкало их на путь коллективизации. В округе применялось насильственное принуждение к вступлению в колхозы под угрозой раскулачивания, лишения избирательных прав и т. п.
Кроме того, практиковалось запугивание населения, а именно: «Распишись, что ты не хочешь идти в колхоз», «Не пойдешь в колхоз, тогда пойдешь на Соловки, Нарымский край, на Марс, мы тебя выселим на кочки» [16, С. 53].
Так, в д. Котищи, Ярлыковского сельсовета, Козельского района, 27 января 1930 г. в здании Котищинской школы, проходило общее собрание граждан, на котором стоял вопрос о колхозном строительстве. Председатель колхоза запугивал крестьян, нежелающих вступать в колхоз словами: «Если беднота сейчас не пойдет в колхоз, то ей от государства никакой помощи не будет и в колхоз в будущем будут ворота закрыты» [25, д. 7, л. 34].
Разгул беззакония и произвола при проведении коллективизации вызвали массовое недовольство и сопротивление основных масс крестьянства. В округе крестьяне организованно срывали собрания, на которых обсуждался вопрос коллективизации, организовывались массовые демонстрации за выход из колхозов.
В конце января 1930 г. во всех районах Сухиничского округа началось массовое движение женщин за выход из колхозов. В своих заявлениях женщины писали: «меня ошибочно записали», «мы не готовы к новой колхозной жизни», «без нас записали», «большинство рук было против, а нас записали», «выпишите ввиду насилия». Имелись и
злобно иронические мотивировки выхода из колхоза. Так, например: «выпишите меня из конфуза на один год» [16, С. 54-55].
По всей стране в течение первых трех месяцев 1930 г. произошло около 8 тыс. массовых крестьянских выступлений [11, С. 24-26]. Не на шутку напуганное партийно-государственное руководство вынуждено было изменить тактику [11, С. 24].
2 марта 1930 года все советские газеты немедленно опубликовали знаменитую статью Сталина Головокружение от успехов, в которой он осудил многочисленные перекосы и волюнтаризм при «приеме крестьян в колхозы», вменяя злоупотребления в вину членам комиссий по раскулачиванию и организаторам колхозов и делая их ответственными за последствия «головокружения от успехов» [19, С. 227].
Реакция на статью последовала незамедлительно. Весной 1930 года начался массовый выход из колхозов. К 11 апреля 1930 года процент коллективизации в Сухиничском округе упал с 50% до 10%.
Характерно, что в округе крупные колхозы дали наибольший отсев. Так, по Барятинскому району имеем следующие цифры:
1. колхозы более 100 дворов дали 89% отсева;
2. колхозы более 50 дворов дали 76% отсева;
3. колхозы менее 50 дворов дали 5% отсева [28, д. 34, л. 15].
Приведенные данные еще не говорят о том, что мелкие колхозы были более жизненными, нежели крупные. Тем не менее, эти данные достаточно ярко показывают, что в мелких колхозах был лучший подбор членов, в мелкие колхозы труднее было проникнуть «чуждым элементам и разложить его изнутри», местным работникам по степени своей подготовки, было легче справиться с управлением мелкими колхозами, нежели крупными. И, наконец, самое главное, при организации мелких колхозов было допущено меньше искривлений и загибов.
В докладной записке начальнику ИНФО 1111 ОГПУ Западной области «О состоянии и работе колхозов и совхозов и земорганов, ходе коллективизации, сева и настроении крестьянства Сухиничского округа» отмечалось, что к 20 июня 1930 года в округе насчитывалось 204 колхоза, охватывающих 4418 крестьянских хозяйств или 3,7% от общего количества хозяйств округа. Однако работа по организационному и хозяйственному закреплению существующих колхозов проводилась все еще недостаточно. В колхозах отсутствовала правильная организация и распределение труда, отсутствовали нормы выработки и учета. Часть колхозов совершенно не была охвачена соцсоревнованиями, а среди членов колхоза не проводились производственные совещания, отсутствовала культурно - просветительная и воспитательная работа [23, д. 94, л. 132-143].
И действительно, отсутствие правильной организации труда, недовольство плохим питанием и руководством колхозов, сказывалось на настроении колхозников, вызывало тенденции к выходу [23, д. 94, л. 132-143].
20 марта 1930 года секретарь Сухиничского РК ВКП (б) Цыгановский писал секретарю ОК ВКП (б) Овчинникову о том, что «положение с колхозным строительством по Сухиничскому району находится в катастрофическом состоянии». Предоставленные сведения РИКа говорили о том, что из 72-х колхозов, числящихся на 1 марта 1930 года, в районе к 18 марта осталось уже только 40. Количество хозяйств, охваченных колхозами, упало еще больше. К 8 марта 1930 года из охваченных ранее 4223 хозяйств, в колхозах осталось 1215 хозяйств. Это составило 10,4% от общего количества хозяйств в районе [23, д. 94, л. 132-143].
Часть колхозов самоликвидировалась, не дожидаясь их юридического оформления. Положение было катастрофическое во всех районах округа.
Так, в Плохинском районе, в коммуне «Красный октябрь Никитского сельсовета одна женщина на вопрос председателя сельсовета: «Как ты живешь в колхозе?» начала жаловаться, что «Жить в колхозе плохо, особенно с детьми. Каждый день скандалы между членами, у кого нет малых детей. Эти говорят, что мы ваших детей кормим, да на них
работаем. Дети снабжаются питанием плохо. Что сами едим, то едят и дети, а купить для детей нечего и не на что, даже картошки нет, а мяса уже и не спрашивай. А тут еще пригнали председателя колхоза, еще стало хуже, сам не понимает в сельском хозяйстве ничего, а на работу гонит без разбору, управилась ли ты или не управилась с детьми, а знай, иди на работу, да и только. А, выйдя на работу, бабы между собой ругаются, кто много наработал, а кто и совсем не работает, только время проводит» [23, д. 94, л. 132-143].
В Юхновском районе в коммуне «10 - я годовщина Октября» расстановка сил на работу проводилась неправильно. Были случаи, когда одну и ту же работу выполняли женщины, мужчины и дети, которым это было непосильно. Трактористы увиливали от работы под видом неисправности трактора. Среди колхозников ходили разговоры: «по случаю существующих безобразий в коммуне, никто в колхозы не пойдет, а придется и остальным выходить из коммуны, так как зарплата неравная, расценки на работу не одинаковые, имеются любимчики» [23, д. 94, л. 132-143].
Таким образом, с началом коллективизации сельского хозяйства крестьяне Сухиничского округа в основном поддерживали политику партии. Исключение составляли с одной стороны, единоличники, особенно женщины, беднота, которые на почве переживаемых трудностей товароснабжения и подстрекаемая зажиточной верхушкой деревни, открыто выступала против политики партии, с другой середняки, не вошедшие в колхоз, которые открыто не выступали, но в беседах проявляли недовольства, потому что им не давали развивать единоличное хозяйство. Однако разгул беззакония и произвола при проведении коллективизации вызвали массовое недовольство и сопротивление основных масс крестьянства. В округе крестьяне организованно срывали собрания, на которых обсуждался вопрос коллективизации, организовывались массовые демонстрации за выход из колхозов. Весной 1930 г. темпы коллективизации сократились с 50% до 10%. Состояние оставшихся колхозов было критическим. В них отсутствовала четкая организация и распределение труда, нормы выработки и учета. Все это вызывало массовое недовольство среди крестьян политикой партии, подталкивало их к выходу из колхоза.
:В рамках административно-территориальной реформы в 1929 г. была организована Западная область, в состав которой вошли Брянский, Ржевский, Великолукский и Сухиничский округа. Летом 1930 г округ был ликвидирован, однако входящие в него районы, продолжали оставаться в составе Западной области. Постановлением ЦИК СССР от 27 сентября 1937 г. Западная область была упразднена. Из состава Западной и Курской областей были образованы Смоленская, Орловская и Курская области. В 1944 г территория бывшего Сухиничского округа была передана из Смоленской области во вновь образованную Калужскую область.
Литература
1. Андреа Грациози. Великая крестьянская война в СССР. Большевики и крестьяне.1917-1933. - М., 2001. - 132 с.
2. Боффа Дж. История Советского Союза. - Т.1. - М., 1990. - 640 с.
3. Верт Н. Террор и беспорядок. Сталинизм как система. - М., 2010. - 447 с.
4. Данилов В.П. История крестьянства России в XX веке. Избранные труды. - Т.1.- М., 2011. - 832 с.
5. Данилов В.П. Советская доколхозная деревня: население, землепользование, хозяйство. - М., 1977. - 320 с.
6. Зеленин И.Е. «Революция сверху»: завершение и трагические последствия // Вопросы истории № 10. - М., 19994. - С.28 - 42.
7. Земсков В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социологические исследования, № 6. -М., 1991.- С.10-27.
8. Земсков В. Н. Спецпоселенцы (по документам НКВД - МВД СССР). - М., - 1990.- С.56-58.
9. Земсков В.Н. Судьба «Кулацкой ссылки» (1930 - 1954) // Отечественная история, №1. - М., 1994.- С.118 - 143.
10. Ивницкий Н.А. «Великий перелом»: трагедия крестьянства. Коллективизация и раскулачивание в начале 30-х годов. По материалам Политбюро ЦК ВКП(б) и ОГПУ // Судьбы российского крестьянства. - М., 1995. - С.249 - 297.
11. Ивницкий Н. А. Судьба раскулаченных в СССР. М., Собрание, 2004. 296с.
12. Кирьянова Е.А. Раскулачивание крестьянства центра России в начале 1930-х годов // Вопросы истории, №5.- М., 2006.- С.146-152.
13. Трагедия советской деревни. Коллективизация и раскулачивание. Ноябрь 1929 - декабрь 1930: в 2-х т. / под общ ред. В. П. Данилова. - М., 2001. Т.2. - 286 с.
14. Фицпатрик Ш. Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы. Деревня. - М., 2001. - 422 с.
15. Документы свидетельствуют: Из истории деревни накануне и в ходе коллективизации 1927-1932 гг. / под ред. В. П. Данилова, Н. А. Ивницкого. - М., 1989. - 526 с.
16. Из истории раскулачивания в Карелии, 1930—1931 гг. Документы и материалы / под ред. Н.А. Ивницкого, В.Г. Макурова. - Петрозаводск, 1991. - 296 с.
17. Спецпереселенцы в Западной Сибири. 1930— 1931 гг./ под ред. В.П. Данилова, С.А. Красильникова.- Новосибирск, 1992. - 286 с.
18. Спецпереселенцы в Западной Сибири. Весна 1931 - начало 1933 гг./ под ред. В.П. Данилова, С.А. Красильникова.- Новосибирск, 1993.- 342 с.
19. Стефан Куртуа, Николя Верт. Черная книга коммунизма. Преступления, террор, репрессии. - М., 2001. - 780 с.
20. КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК./ под общ. ред. А. Г. Егорова, К. М. Боголюбова.- Т.5. М, 1984. - 449 с
21. О проверке практики коллективизации и исправления перегибов в Сухиничском округе Западной области / Сельский мир: Альманах / под ред. И.А. Шипова, А.Б. Жильцова. - М., 1994. - 186 с.
22. Сталин И.В.Собрание сочинений: в 18-ти т. М.: Государственное издательство политической литературы, 1949.
23. Государственный архив Калужской области. Ф.Р. - 1103. Оп.1. Государственный архив документов новейшей истории Калужской области (далее ГАДНИКО). Ф. П. - 91. Оп. 1. д. 93, л. 54.
24. ГАДНИКО. Ф.П. - 91. Оп. 1.
25. ГАДНИКО. Ф.П. - 91. Оп.4.
26. Государственный архив новейшей истории Смоленской области (далее ГАНИСО) Ф.Р. - 29. Оп. 1.
27. ГАНИСО. Ф.Р. - 29. Оп.1.
