CC BY
35
Термины являются элементами научного аппарата теорий и концепций, описывающих определенные области знаний и деятельности человека, наряду с другими средствами познания: научными приборами и инструментами, а также такими знаковыми средствами, как номенклатура, собственные имена, символы, индексы и их комбинации в словесных формулировках, символьных формулах, схемах. В отличие от общеупотребительной лексики, единицы которой часто бывают многозначны, термины, как правило, однозначны, им также не свойственна экспрессия.
Ряд философов понимают термин как сокращение дефиниции, ставя формальный знак равенства между ними. Для лингвиста здесь нет равенства, поскольку термин - это имя понятия, а дефиниция -развернутое толкование этого имени.
Нередко представитель профессионального знания считает терминами все слова, связанные с его профессией, не всегда задумываясь об их системности и наличии достаточных оснований для терминирования тех или иных понятий. Таким образом, становится понятным, что проникновение в сущность термина предполагает рассмотрение терминологической лексики в сопоставлении с лексикой общеупотребительной и, как следствие, установление различий между обыденным и научным знанием, что может быть сделано в рамках когнитивной трактовки термина.
Новейшее определение термина, связанное с появлением и развитием когнитивного терминоведения, утверждает, что термин - это динамический вербальный знак, который рождается, формулируется, углубляется в процессе познания (когниции), переходя от концепта - мыслительной категории - к вербальному концепту, связанному с той или иной теорией, концепцией, осмысляющей ту или иную область знания и (или) деятельности [1, с. 41-46; 2, с. 47-51]. В понимании концепта мы исходим из мнения о четкой структурированности ментальной информации. В контексте нашего исследования мы полагаем, что термин может быть представлен как средство вербализации особого типа концептов - концептов научных, которые, по сравнению с элементами обыденной картины мира, обладают гораздо большей степенью структурированности и упорядоченности. В контексте сказанного общую цель настоящей статьи можно обозначить как моделирование структур знания, вербализуемых посредством юридических терминов.
Юридическая терминология, во многих работах именуемая языком права, является не только значительной по объему лексической подсистемой практически любого современного языка, но и неотделимой частью правовой системы. Для юридических понятий характерна высокая степень абстракции. В отличие от специальных областей, например, техники или естествознания, где термины обозначают конкретные предметы, и денотаты многих из них могут быть изображены графически, что позволяет достаточно легко определить содержание понятия и соотнести его с языковым обозначением, язык права выражает абстрактные понятия и связи между ними. Правовые понятия и нормы могут быть выражены только посредством языка, который является единственным «рабочим инструментом» юриста, инструментом, который должен быть хорошо приспособлен к «рабочему материалу», т. е. к системе правовых отношений, чтобы обеспечить ее корректное функционирование, интерпретацию, применение на практике и совершенствование.
Юридический термин правомерно определить как языковой знак, имеющий ряд семантических и структурных вариантов. Анализ нашей выборки показывает, что от словесного контекста может зависеть не только семантика отдельных терминов, но и структурная протяженность. Сокращение такой протяженности трактуется как «контекстный эллипсис» [3, с. 15].
Суть этого явления состоит в том, что слова, входящие в состав сложного термина, могут легко опускаться, а затем восстанавливаться из контекста. В юридических терминах, используемых в функции определения и образуемых по модели A + N, при повторном употреблении опускаются определяющие (A) элементы [9, с. 74]. Например:
1. His case was taken to the Superior Court of the District of Columbia. The date of the trial was confirmed and he was to appear before the court on the 6th of October [9, c. 253].
Во втором предложении описание опускается, т. к. вполне понятно, какой именно суд будет рассматривать дело. Ту же самую тенденцию можно проследить в отношении номинативного терминологического сочетания с атрибутивной семантикой «a jury of one's peers», структура которого N + of + Pron. (Poss.) + N (pl) в дискурсе эллиптизируется до единственного элемента jury, а полное
сочетание используется только в крайне институционализированной коммуникативной ситуации, скажем, при чтении приговора. Например:
2. Brutal stepped around the chair so that Toot could see him. «Arlen Bitterbuck, you have been condemned to die in the electric chair, sentence passed by a jury of your peers and imposed by a judge in good standing in this state» [7, c. 90-91].
Причина описанных процессов видится нам в том, что в юридическом дискурсе существует тенденция к экономии языковых средств для максимизации соответствия термина и обозначаемого им понятия в силу уже отмечавшейся абстрактности юридической терминологии. Таким образом, вербализации подвергается лишь ядерная часть терминологического сочетания, в которой в концентрированном виде репрезентируется содержание обозначаемого термином понятия (рис. 1).
Рис. 1
Как видим, сравнительно небольшая ядерная часть структуры юридического термина (слева) вербализует весьма значительный объем соответствующей структуры научного знания (справа).
Экономия языковых средств в англоязычном юридическом дискурсе достигает своего пика при образовании терминологических аббревиатур. Несмотря на усеченность вербальной формы, данные единицы обладают способностью репрезентировать довольно значительный фрагмент научной картины мира (концепт law). Ввиду того, что, как уже отмечалось нами выше, структуры научного знания обладают высокой степенью упорядоченности, нам представляется возможным смоделировать фрагмент концепта law, вербализуемого юридическими терминами-аббревиатурами, при помощи фрейма (рис. 2).
Рассмотрим представленный фрейм подробнее. Вершиной его является ячейка «law», соответствующая концептуальной структуре, которую моделирует данный фрейм. Второй уровень представлен шестью подфреймовыми структурами «Legally relevant facts (Evidence)», «Legal positions», «Legal proceedings», «Legal documents», «Legal procedure» и, наконец, «Branches of law», в которых сконцентрирована наиболее общая информация о знании, локализованном в рассматриваемом концептуальном фрагменте [4, c. 52-91]. Каждый из представленных узлов распадается на более мелкие слоты, которые, в свою очередь, могут члениться на еще более частные подслоты. Поскольку рамки статьи не позволяют подробно рассмотреть каждый элемент представленной когнитивной модели, остановимся подробнее на подфреймах «Legally relevant facts (Evidence)», «Legal Positions» и «Legal documents», структура и закономерности которых представляют, по нашему мнению, наибольший исследовательский интерес.
Рис. 1
Обратимся к первому подфрейму, среди слотов которого мы выделили только три: «Injuries», «Witness» и «Victim». Неразветвленная структура подфрейма свидетельствует о том, что его вербализует незначительное количество терминологических единиц, имеющих форму аббревиатур. Это действительно так, поскольку из проанализированных нами 2100 терминов данный слот вербализуется лишь 21, что составляет всего 0,01 % от общего количества выборки.
Среди наиболее частотных терминов, на наш взгляд, следует отметить аббревиатуры смешанного типа Eye W - Eye Witness и инициального типа PI - Personal Injury, а также следующие выражения: App.V. - Apparent Victim; Crime V. - Crime Victim; Alibi W - Alibi Witness; C's W - Court's Witness и
др. [6].
Второй подфрейм «Legal positions» гораздо объемнее и включает в себя семь слотов, причем один из них, «Lawyers», распадается на пять подслотов, в которых локализована информация о конкретных профессиях, представители которых могут быть номинированы посредством терминов-аббревиатур. Данный подфрейм соотносится с 246 лексическими единицами, что составляет уже 11,7 % от общего числа проанализированных аббревиатурных терминов. Среди инициальных аббревиатур -вербализаторов данного подфрейма наибольшей частотностью в дискурсе характеризуются следующие: A.G. - Attorney General; HDC - Holder in due course (a person who purchases a negotiable instrument, such as a promissory note, for value without knowledge of any apparent defect in the instrument nor any notice of dishonor [5] - уже дефиниция данного термина свидетельствует о присутствии в его семантической структуре семы «человек», что дает нам основания квалифицировать рассматриваемый термин именно как вербализатор второго подфрейма моделируемой фреймовой структуры); B.L. - Business Lawyer; J - Judge; L - Lawyer.
Слоговые аббревиатуры - вербализаторы более редки, одним из примеров является выражение: Pen Law - Pension Lawyer.
Смешанный тип юридических аббревиатур является наиболее распространенным в юридическом дискурсе, вербализующем данный подфрейм: L. Teach - Law Teacher; L. Exec. - Legal Execuive; P Treas - Public Treasurer [6].
Встречаются также стяжения, например: Lawy - Lawyer [6].
Особого внимания, на наш взгляд, заслуживают двухкомпонентные терминологические сочетания, построенные по модели N + N и репрезентирующие рассматриваемый подфрейм. Характерно, что формальным показателем принадлежности именно подфрейму «Legal positions» для многих терминов данной группы является суффикс деятеля в полном варианте. Однако при аббревиации именно терминоэлемент-дериват подвергается наибольшему усечению, что свидетельствует о том, что он представляет собой семантический гипероним в каждом из приведенных сочетаний, элемент с наиболее широкой семантикой, наиболее частотно употребляемый, наиболее знакомый коммуникантам-профессионалам в данной сфере.
Следовательно, практически полное усечение именно данного элемента (анализ показывает, что в 84 % случаев это происходит до инициальной буквы, т. е. до образования инициальной аббревиатуры) закономерно, ведь наибольшую коммуникативную нагрузку в данном случае несет не гипероним, а гипоним-модификатор, уточняющий семантику гиперонима, и, значит, именно он должен быть оформлен полностью в дискурсе.
В заключение рассмотрим подфрейм «Legal documents», в который входят восемь слотов, в которых заключена информация о типах юридических и других справочных документов, используемых при подготовке законов и законопроектов, исковых заявлений, при вынесении судебных решений и постановлений, а также в других видах юридической деятельности. Данный подфрейм соотносится с 1598 лексическими терминологическими единицами, что составляет 76,1 % от общего числа проанализированных аббревиатур. Другими словами, подавляющее большинство юридических терминов-аббревиатур обозначают определенный документ либо его часть. Приведем несколько примеров терминологических единиц такого рода: A&OP&ELU - Allen and Overy Pensions and Employment Law Update; AJCL - American Journal of Comparative Law; AJFL - Australian Journal of Family Law; AJIL - American Journal of International Law; c. - Chapter; cc. - Chapters; Wis Int'l LJ -Wisconsin International Law Journal [8].
Проиллюстрируем, как термины-аббревиатуры S.Ct. - Supreme Court Reporter (USA) и U.S. - United States Supreme Court Reports, вербализующие подфрейм «Legal documents», функционируют в качестве ссылок в дискурсе судебных постановлений:
3. The jury returned a verdict of guilty, and petitioner was sentenced to serve five years in the state prison. Later, petitioner filed in the Florida Supreme Court this habeas corpus petitioner attacking his conviction and sentence on the ground that the trial court's refusal to appoint counsel for him denied him rights guaranteed by the Constitution and the Bill of Rights by the United States Government. Treating the petition for habeas corpus as properly before it, the State Supreme Court, upon consideration thereof but without an opinion, denied all relief. Since 1942, when Beits v. Brady. 316 U.S. 455. 62 S.Ct. 1252, 86, was decided by a divided Court, the problem of a defendant's federal constitutional right to counsel in a state court has been a continuing source of controversy and litigation in both state and federal courts [6].
Подводя итоги нашему рассмотрению, подчеркнем еще раз, что юридическая терминология, входя в состав лексической системы языка, является средством вербализации фрагмента научного знания -концепта law, являющегося четко структурированным и представляющегося в виде разветвленного фрейма law. Использование в дискурсе юридических терминов-аббревиатур - следствие тенденции к экономии языковых средств для максимально корректного и удобного донесения информации до слушающего, являющегося специалистом в данной сфере.
Литература
1. Зяблова О. А. К пониманию природы термина с когнитивной точки зрения // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. № 2-3.
2. Куркина Т. В. О роли ментальных репрезентаций в формировании языковых единиц (на примере концепта «фармация») // Вопросы когнитивной лингвистики. 2004. № 2-3.
3. Лотте Д. С. Образование системы научно-технических терминов // Основы построения научно-технической терминологии. М., 1961.
4. Филлмор Ч. Фреймы и семантика понимания // Новое в зарубежной лингвистике. Когнитивные аспекты языка / под ред. В. В. Петрова. М., 1988. Вып. XXIII.
5. Holder in Due Course. URL: http://en. wikipedia.org/wiki/Holder_in_due_course
6. Just Quotes. Legal Terms and Abbreviations. URL: http://www.just-quotes.com/legal_abbreviations _o.html
7. King St. The Green Mile. London, 2000.
8. List of Legal Abbreviations. URL: http://en.wikipedia.org/wiki/List_of_legal_abbreviations
9. Waters S. The Night Watch. N. Y., 2006.
