CC BY
111
ISSN 2311-875X (Online) ISSN 2073-2872 (Print)
Экономическая политика государства
КОГНИТИВНАЯ СТРУКТУРА ПОВЕДЕНЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКИ И ИМПЕРАТИВЫ ПОВЫШЕНИЯ КАЧЕСТВА НЕЯВНОГО ЗНАНИЯ
Борис Варисович САЛИХОВа% Ирина Сергеевна САЛИХОВА", Марина Борисовна ОЛИГОВА0
а доктор экономических наук, профессор, главный научный сотрудник, Институт проблем рынка РАН, Москва, Российская Федерация mgsusalikhov@yandex. га
ь доктор экономических наук, главный научный сотрудник, Институт проблем рынка РАН, Москва, Российская Федерация irinasalikhova@yandex.ru
с аспирантка Российской международной академии туризма, Москва, Российская Федерация oligovam@mail.ru
• Ответственный автор
История статьи:
Принята 13.07.2016 Принята в доработанном виде 15.08.2016
Одобрена 20.09.2016
УДК 330.3 JEL: D23, D24
Ключевые слова:
система неявного знания, непередаваемые и передаваемые неявные знания, когнитивные компетенции, поведенческая экономика, экономический генотип
Аннотация
Тема. Система неявного знания, представляющая собой основу эндогенного интеллектуального капитала субъекта и фактор развития поведенческой экономики, где возрастает роль непередаваемого неявного знания.
Цели и задачи. Поиск и обоснование интегральных условий и факторов повышения качества системы неявного знания как онтологии когнитивных и ключевых компетенций экономического агента, осуществляющего хозяйственную деятельность в рамках поведенческой экономики. Основными логико-гносеологическими задачами статьи являются: исследование и конкретизация трактовки сущности, анализ функциональных видов и выявление теоретико-методологического и научно-практического потенциала системы неявного знания; характеристика неявного знания как основы эндогенного и экзогенного интеллектуального капитала субъекта, а также как базиса современной когнитивной структуры поведенческой экономики; разработка ключевых основ научно-практической парадигмы повышения качества системы неявного знания экономического агента. Методология. Методологическим основанием исследования является междисциплинарный подход к выявлению закономерностей развития и повышения качества системы неявного знания, а также анализу специфики когнитивного пространства формирования и функционирования современной поведенческой экономики.
Результаты. Научная новизна статьи заключается в уточнении трактовки сущности и структуризации системы неявного знания экономического агента, а также в обосновании ускоренного возрастания роли непередаваемого неявного знания в расширенном воспроизводстве инноваций в рамках поведенческой экономики, в разработке концептуальных основ повышения качества эндогенного интеллектуального капитала как фактора производства когнитивных компетенций.
Выводы и значимость. Доказано, что система неявного знания становится ключевым детерминантом развития современной поведенческой экономики и глубинным основанием расширенного воспроизводства масштабных, непрерывных и радикальных инноваций. Положения статьи могут быть использованы при развитии теоретических и научно-практических основ становления и развития в нашей стране экономики непередаваемых и передаваемых неявных знаний.
© Издательский дом ФИНАНСЫ и КРЕДИТ, 2016
Введение
Современная экономика характеризуется высокой скоростью хозяйственных взаимодействий, постоянно растущей интенсивностью конкурентных отношений, расширенным воспроизводством инноваций, что требует нового качества экономического мышления, основанного на мобилизации глубинных творчески-трудовых интенций собственников интеллектуального капитала. Растущие потребности в масштабных, непрерывных и радикальных инновациях
объективно предопределяют необходимость в сокращении времени транзакций в рамках традиционного бизнес-цикла, нацеливают на растущую эффективную плотность принятия разноуровневых управленческих решений. Если в рамках действующей парадигмы «нормальной» экономической науки исследовательский и научно-практический ракурс концентрировался вокруг когнитивной триады: неявное знание - явное знание - продуктовое знание, то сегодня актуализируется необходимость в новой парадигме «экстраординарной» экономической науки [1]
с дихотомией: неявное знание - продуктовое знание; либо с дихотомией «краткого пути»: непередаваемое неявное знание - продуктовое знание.
В условиях бизнеса со скоростью мысли [2] зачастую становится бессмысленным затрачивать время и другие ресурсы на традиционную формализацию нового знания (например, затраты на процедуру патентования). Растущая интенсивность социально-экономических взаимодействий, при одновременном усилении плотности пространства новых знаний, делает необходимым ускоренную продуктовую объективацию неявного знания, минуя стадию его формализации. Более того, учитывая растущие потребности личности в интеллектуальном развитии, сами неявные знания становятся специфическим продуктом эндогенного потребления, что формирует качественную новую, наноэкономическую парадигму понимания глубинных оснований современной экономики.
В свете отмеченных положений целью данной статьи является поиск путей повышения качества неявного знания на основе выявления сущности и целостной характеристики содержания данного знания, а также факторов формирования и развития в условиях интенсификации информационного и когнитивного пространства.
Достижение поставленной цели предопределяет последовательное решение следующих взаимосвязанных логико-гносеологических задач, имеющих очевидное научно-практическое значение. Во-первых, необходимо конкретизировать трактовку сущности неявного знания, охарактеризовать его внутреннее строение и генетическую роль в общей системе современного экономического знания. Во-вторых, следует показать закономерный характер формирования и развития когнитивной структуры поведенческой экономики, где система неявного з н ан ия , как э ко н о м и ч е с ко го , так и неэкономического, предстает в качестве онтологического детерминанта и актуального фактора инновационного развития. В-третьих, на основе теоретических и научно-практических результатов, полученных в процессе исследования когнитивной структуры современной экономики, резонно определить общий вектор управленческой деятельности по повышению качества неявных знаний современного экономического агента.
Неявное знание как генетическая основа современной экономики
Известно, что современная экономическая наука преимущественно оперирует с объективированным (продуктовым) и явным знанием; в меньшей степени исследуются условия и факторы развития неявного знания и особенно неявного непередаваемого знания. Исключение составляют отнюдь не многочисленные исследования1 [3]. Между тем последняя треть прошлого столетия и начало третьего тысячелетия прошли под флагом превращения человека в критический фактор современного производства и создания добавленной стоимости. Современные корпорации конкурируют не столько товарами, сколько качеством своих человеческих и интеллектуальных капиталов, поскольку в добавленной стоимости все отчетливей «обнаруживаются» не только профессиональные экономические знания и умения человека, но и его личностно-индивидуальные характеристики:
психические свойства, ценности, ментальные модели, способности к сетевым взаимодействиям, доверительным отношениям и многое другое. Таким образом, современный продукт производства все в большей степени выступает как функция не столько профессиональной подготовки субъекта, сколько как функция синергии всего набора свойств и междисциплинарных способностей субъекта. Это означает, что ключевым императивом развития современной экономики является совершенствование прежде всего системы неявного знания экономического агента, который представлен как отдельной личностью, так и корпоративным сообществом и нацией в целом.
Неявное знание (англ. tacit knowledge) - это знание, которое не может быть легко передано другим субъектам. Этот термин был предложен М. Полани, который писал о процессе, а не о форме знания, и его термин был использован для обозначения вида знания, которое полностью или частично не эксплицировано, то есть не формализовано. Неявное знание включает навыки, умения, ментальные модели и культуру, присущие нам, но не осознаваемые нами. Один из наиболее известных афоризмов Полани: «Мы можем знать больше, чем способны рассказать». Он отмечал, что неявное знание не артикулировано в языке и воплощено в телесных навыках, схемах восприятия, практическом мастерстве [4].
1 Дресвянников В.А. Построение системы управления знаниями на предприятии: учеб. пособие. М.: КноРус, 2008. 344 с.
Таким образом, под неявным знанием (передаваемым и непередаваемым) следует понимать специфический результат познания в форме интегральных творчески-трудовых компетенций, выступающих в качестве «сплава» ментальной модели, ценностных ориентиров, смысловых конструктов, мотивов деятельности и интересов субъекта, а также ранее приобретенных знаний и практического опыта. Из приведенного определения следует, что качество неявного знания, особенно н е п е р е д ав ае м о го не я в н о г о з н ан и я , детерминируется далеко не только содержанием учебно-образовательных программ подготовки специалистов, но и качеством идеологических конструктов, экзистенциальных убеждений, ментальных установок, воплощенных ценностей и смыслов, психических процессов и свойств конкретного субъекта деятельности. Именно эти скрытые переменные (так называемые «плазменные гены», воспитанные и врожденные инстинкты и др.) как «сгустки» непередаваемого неявного знания, имеются в виду исследователями современных экономико-психологических проблем [5, 6].
С тех пор когда Нобелевские премии стали присуждаться не только экономистам, но и представителям других наук, стало понятно, что в истории экономики открылась новая страница, в которой началось описание экономики нового, именно междисциплинарного качества [7]. Получила импульс к дальнейшему развитию поведенческая экономика как специфическая область социально-экономических отношений, изучающая влияние когнитивных, социальных, эмоциональных и других, прежде всего, неэкономических факторов, на принятие экономических решений. Признание значимости психологических характеристик и форм индивидуального и коллективного поведения профессиональными экономистами ознаменовало и зафиксировало существенный сдвиг в подходах и проблематике всей экономической науки. По сути, данный факт означает признание не только целесообразности, но и необходимости выхода за рамки действующей методологической аксиоматики, слабо связанной с реальным экономическим поведением, которое эти модели должны описывать.
Можно также выделить немало научно-практических положений и исследовательских форм, подчеркивающих возрастание роли и значения междисциплинарных и неэкономических факторов в современной экономике. В частности,
в настоящее время появляются такие социально-экономические феномены, как «валовой интеллектуальный продукт», «валовое внутреннее счастье» [8]. Например, в рамках английской школы экономики создан Институт экономики счастья; в международных стандартах финансовой отчетности появилась новая категория «справедливая стоимость» и многое другое. Примечательно, что активная фаза развития теории поведенческой экономики, исторически совпадает с концепцией системной парадигмы Я. Корнаи, где также обосновывается возрастание роли неэкономических и междисциплинарных факторов современного экономического развития, требующих от человека не столько профессиональных, сколько энциклопедических знаний и умений, «спрессованных» в соответствующие компетенции. Ценность методологии системной парадигмы заключается в том, что в ее рамках «почетное место» занимает неявное знание, обеспечивающее развитие такой ключевой компетенции, как способность к самостоятельному воспроизводству новых знаний и продуктовых инноваций [9].
Ключевое свойство неявного знания состоит в том, что оно может быть передано только через обучение и/или получено посредством личного опыта, а также развивающего обмена-общения. Так, умение плавать или управлять автомобилем может быть приобретено только в результате личных тренировок под руководством инструктора; никакие правила, даже сформулированные четко и подробно, сами по себе не помогут этому научиться. Другой пример неявного знания - это знание языков. Человек, будучи погруженным в языковую среду, осваивает язык постепенно, не изучая правила грамматики и др. При этом природа неявного знания связана с тем, что люди умеют решать задачи огромной размерности и сложности. Формой неявного знания выступают различные компетенции субъекта, представляющие функциональное бытие общих и профессиональных знаний, а также существующего перечня свойств и качественных его характеристик (психологических, социальных, институциональных и др.). Место неявного знания среди других форм знания, а также в общей системе современной экономики показано на рис. 1.
Особое место в общей системе знания занимает непередаваемое неявное знание, представляющее собой скрытое (имплицитное) знание субъекта прежде всего о том, как в принципе создавать новое знание. Это некий перечень
сформированных ранее и постоянно совершенствующихся эндогенных знаний и умений, позволяющих субъекту постоянно развивать способы воспроизводства собственных созидательных компетенций; это «знания о знаниях» и «компетенции о компетенциях». Содержательное качество непередаваемого неявного знания субъекта представляет собой синергетический результат взаимодействия его врожденных психических свойств и благоприобретенных качеств в форме ментальных моделей и ценностно-смысловых установок, ранее полученных знаний и сформированных познавательных компетенций. Этот синергетический результат может быть метафорически назван «плазменными генами», или «когнитивной плазмой»; чем выше температура этой плазмы, тем выше уровень ее качества и продуктивности, и наоборот.
Как следует из рис. 1, непередаваемое неявное знание, или «плазменные гены» всегда решают двуединую задачу. Во-первых, в процессе наноэкономических, именно эндогенных субъективных (личностных, корпоративных) различных форм и видов взаимодействий, и/или развивающего обмена-общения, формируется и совершенствуется эндогенный интеллектуальный капитал, представляющий собой релевантный набор когнитивных компетенций, связанных с воспроизводством тех самых «знаний о знаниях». То есть наноэкономика неявного непередаваемого знания есть специфическая деятельность по воспроизводству «когнитивной плазмы», где ключевую роль играют ментальные модели, ценностные смыслы, системно характеризующие качество социально-
экономического генотипа экономического агента.
Во-вторых, «плазменные гены» всегда связаны с определенными творчески-трудовыми интенциями субъекта, характеризуемыми некоторой
стратегической продуктовой нацеленностью, что приводит к формулировкам соответствующих идей и умозаключений, способных быть впоследствии артикулируемыми, то есть принимающих форму передаваемого неявного знания.
Передаваемое неявное знание - это также скрытое знание субъекта, во-первых, о том, как посредством различных форм обучения и самообучения, а также развивающего обмена-общения, осуществлять воспроизводство экзогенного интеллектуального капитала, характеризующего способность данного экономического агента создавать полезные блага.
Во-вторых, передаваемое неявное знание призвано воспроизводить продуктовое знание, то есть знание о том, как в принципе генерировать новые продуктовые идеи и воплощать их в конечные полезные блага. Экономика передаваемого неявного знания представляет собой не только сферу обмена деятельностью, но и традиционную область научно-образовательной и профессиональной практики по воспроизводству соответствующих компетенций, имеющих четкую продуктовую направленность.
Явное знание - это функция передаваемого неявного знания, то есть «неявное знание, ставшее явью»; это результат артикуляции человеческого мышления. Данное знание, с одной стороны, служит основанием для организации экономики одноименного знания, в рамках которой воспроизводятся различные методики и алгоритмы создания баз знаний, патентов и т.д.; с другой стороны - явное знание служит когнитивной основой для конкретных продуктовых решений. Явное знание может быть как формализованным, так и неформализованным. Я в ное формализованное знание - это знание, выраженное в знаково-символической форме, сохраненное на различных носителях и доступное для соответствующего потребления. Содержание явного формализованного знания субъекта заключается во всем многообразии объектов интеллектуальной собственности, в огромном объеме обычного полезного знания, выступающего как частное либо общественное благо и аккумулированное в различных базах знаний.
Явное неформализованное знание субъекта - это знание, реально существующее, но не имеющее вещественную форму и представленное в качестве таких известных невещественных активов, как деловая репутация, имидж, система доверительных отношений, корпоративный лидерский капитал и т.д. Экономика явного знания есть, по сути, экономика интеллектуальных продуктов, представленных «кодами» создания новых продуктов и алгоритмами деятельности по формированию и развитию невещественных активов субъекта (личности, организации и др.). Экономика явного знания давно является предметом глубокого исследования
отечественными и зарубежными учеными и практиками. Проблемы управления явными знаниями также подробно рассмотрены в релевантной литературе2 [10, 11].
2 Мильнер Б.З., Румянцева З.П., Смирнова В.Г., Блинникова А.В. Управление знаниями в корпорациях: учеб. пособие. М.: Дело, 2006. 304 с.
Продуктовое знание, или знание, материализованное в продукте конечного назначения, есть функция явного знания. Это знание объективировано в продуктах конечного, личного и производительного потребления. Воспроизводство этих конечных продуктов интерпретирует современная неоклассическая экономика, известная как миниэкономика, микроэкономика, макроэкономика, мегаэкономика и т.д. Заметим, что на рис. 1 показаны две логические «цепочки», отображающие процесс возникновения конечного продукта. Во-первых, это интеллектуально-факторная цепочка, характеризующая возникновение конечного продукта как функция эндогенного и экзогенного интеллектуального капитала, далее выраженного в интеллектуальных активах-продуктах и, наконец, в конечных потребительских ценностях (правый столбец схемы). Во-вторых, это когнитивная цепочка, отображающая генезис форм экономического знания, от непередаваемого неявного знания - до продуктового знания (левый столбец схемы). Соединительной «тканью» этих двух «цепочек» является экономическая цепочка, показывающая движение производственных форм от эндогенного развивающего обмена-общения до традиционной экономики продуктов. Очевидно, что особый интерес представляет система неявного знания и одноименная экономика.
Поведенческая экономика как функциональная форма неявного знания
Как отмечалось, возрастающей роли неявного знания в современной экономике обязана своим возникновением так называемая поведенческая экономика, содержательное качество которой в существенной степени связано с
неэкономическими условиями и факторами хозяйственного развития. Поворотным пунктом научных парадигм в сторону поведенческой экономики можно считать начало третьего тысячелетия, когда сформировалась определенная критическая масса исследовательских
«неэкономических» результатов, существенно влияющих на экономическую динамику [12]. Резонно полагать, что поведенческая экономика есть закономерный результат разрешения противоречия между вещественным капиталом и человеческим капиталом в пользу последнего, со всеми вытекающими отсюда социокультурными, институциональными, ментально-смысловыми, инвестиционными и иными последствиями.
С когнитивной точки зрения, поведенческая экономика есть экономика, где перманентно
актуализируется роль неявного знания, поскольку смыслы, направленность и логика экономических решений экономических агентов теперь определяются не столько собственно экономическими знаниями, сколько всем набором психических свойств, социальных конструктов и идеологических установок субъекта. Другими словами, поведенческая экономика есть закономерный результат возрастания роли и значения человека в современной экономике, что означает актуализацию всех, а не только его экономических, свойств, способностей, интенций и интересов. В поведенческой экономике эффективность хозяйственной деятельности, интегрально выраженная в параметрах добавленной стоимости, есть функция всех свойств и способностей человека, действующего индивидуально или как «совокупный человек» в рамках корпоративного сообщества и нации в целом.
У истоков экономики неявного знания, или поведенческой экономики, стояли великие мыслители прошлого, обращавшие внимание на неэкономические факторы, влияющие на качество принимаемых хозяйственных решений.
Достаточно вспомнить рассуждения К. Маркса о том, что результативность воспроизводственного процесса «определяется разнообразными обстоятельствами, между прочим средней степенью искусства рабочего, уровнем развития науки и степенью ее технологического применения, общественной комбинацией производственного процесса» [13]. Нетрудно заметить, что «степень искусства рабочего» вряд ли формируется за пределами всего набора его личностных свойств, а «степень технологического применения» во многом определяется уникальными способностями конкретного работника.
О роли неявного знания в экономике писали многие исследователи, анализируя сложную, порой противоречивую, роль человеческого фактора в хозяйственном развитии общества. В частности, Н.Д. Кондратьев отмечал, что «рассматривая общество как реальную совокупность людей и анализируя человека как элемент общества, необходимо строго учитывать двойственную естественно-социальную природу человека» [14]. Заметим, что исследователь первое место отводит именно естественному началу человека, включающему его психический генотип, что и составляет глубинное основание личностного неявного знания. Также отнюдь не абстрактно Дж. Кейнс рассуждает,
например, о побуждении к инвестированию, психологических мотивах предпочтения ликвидности, даже об «основном психологическом законе» и многом другом, непосредственно связанном с поведенческими аспектами личности предпринимателя и потребителя [15]. Вряд ли этот уче ный рассматривал воздействие психологических эффектов на экономику как явления второстепенные; скорее наоборот, именно эти эффекты и составляют основание всех форм экономического поведения.
Критически значимые положения о роли качественной целостности личности в экономике можно обнаружить в трудах А. Маршалла, который отмечал, что «одна лишь физическая ловкость теряет свое значение по сравнению с уровнем умственных способностей и настойчивым характером» [16]. Следовательно, уровень умственных способностей, а также характер человека неявно выступают как специфический фактор создания добавленной стоимости. Добавим, что Й. Шумпетер основным мотивом экономического развития считал не стремление к удовлетворению утилитарных потребностей, а выделял такие ключевые императивы прогрессивного экономического поведения, как «воля к победе, радость творчества и просто удовольствие, получаемое от работы» [17]. Очевидно, что «просто удовольствие, получаемое от работы» вряд ли измеряется привычными инструментами неоклассического понимания сути экономических отношений; здесь действуют эндогенные мотивы истинного предназначения человека и его прогрессивной роли в экономической эволюции как таковой.
Вступление экономики в третье тысячелетие ознаменовалось новым качеством исследования проблем неявного знания и их роли в хозяйственной эволюции современного общества. Наиболее значимой здесь является книга Ю.Я. Ольсевича «Психологические основы экономического поведения» [6], представляющая собой психологическую «азбуку» экономики прежде всего непередаваемого неявного знания. В ней наиболее полно исследуются вопросы, касающиеся «экономической психогеномики», анализируются психологические условия и факторы развития экономических институтов и организаций, а также психологические аспекты функционирования рыночного механизма. Особое место в исследованиях Ольсевича занимают психологические проблемы воспроизводственного цикла инноваций, вопросы взаимосвязи
отечественной национальной психологии и экономики, а также неэкономические факторы эффективности экономических трансформаций [6].
В последнее время, вслед за фундаментальным исследованием М. Полани, посвященным системным проблемам неявного знания [4], все чаще стали публиковаться научные результаты, характеризующие конкретные аспекты системы неявного знания. В частности, растет число работ, характеризующих роль духовно-нравственных, ментальных и ценностно-смысловых форм, обеспечивающих направленность и качественное содержание деятельности субъектов экономики всех уровней [18-21]. Появляется все больше монографий и статей, раскрывающих созидательную роль и характеризующих пути формирования такого системного фактора производства добавленной стоимости, как доверие (специфическая форма неявного знания) [22, 23]. Ученые также уделяют должное внимание экономическим аспектам когнитивной истории, роли лингвистических условий и факторов хозяйственного развития и многим другим неэкономическим обстоятельствам, оказывающим все более существенное влияние на социально-экономическую динамику [24-26].
Особый интерес представляют работы, анализирующие такие дихотомии, как «экономика и счастье», «экономика и достойная жизнь» [8, 27, 28], «экономика и духовный капитал», «экономика и справедливость» [29, 30] и иные [31, 32]. В отмеченных и множестве других исследований предпринимаются усилия по поиску глубинных оснований повышения эффективности творчески-трудовой самореализации экономического агента, выявлению форм и способов обеспечения устойчивой мотивации к расширенному воспроизводству когнитивных и других инноваций [33]. Теперь все более обоснованным видится положение о том, что уровень качества современного этапа социально-экономического развития, напрямую определяется когнитивным качеством поведенческой экономики. Подчеркнем, глубинным основанием данного когнитивного качества является существующая система, прежде всего, непередаваемого неявного знания. С учетом отмеченных положений, а также используя логические «цепочки», показанные на рис. 1, целесообразно подробнее охарактеризовать когнитивную структуру современной, именно поведенческой экономики.
Когнитивная структура поведенческой экономики может быть условно представлена следующими
тремя интегральными элементами. Во-первых, это традиционная экономика продуктового знания с известным набором рыночных и нерыночных (видимых, осязаемых и ощущаемых) продуктов и товаров, призванных удовлетворить насущные, прежде всего, утилитарные потребности личности и общества. В этой экономике ограниченными ресурсами являются такие известные факторы производства, как вещественный, природный и человеческий капитал. Причем, ментальные схемы восприятия экономической действительности здесь таковы, что вещественный капитал по-прежнему считается «основным», а природный и человеческий капитал рассматриваются как «затратные» факторы производства. Отсюда важнейшими инвестиционными потоками являются те, которые призваны качественно улучшить и количественно нарастить именно вещественный, а не человеческий капитал.
Во-вторых, это экономика формализованного знания, представленного как функция «артикулированного интеллекта» и изложенного на различных носителях, например, бумажных и электронных. Экономика формализованного знания есть, по сути, экономика воспроизводства полезных и, следовательно, всегда ограниченных баз знаний, аккумулирующих в себе ценные методики, алгоритмы решения исследовательских и других творчески-трудовых задач. Сюда же следует причислить производство, обмен и практическое использование патентов и лицензий, в которых формализованы апробированные позитивные результаты создателей инноваций. Интегральным фактором производства в экономике формализованного знания является интеллектуальный капитал, обладающий компетенциями сбора, обработки, хранения полезных знаний, а также навыками и компетенциями организации их рыночного кругооборота. Экономику формализованного знания можно считать традиционной, хотя она вполне претендует на звание одной из бурно развивающихся экономических сфер
действительности.
В-третьих, это экономика непередаваемого и передаваемого неявного знания, представленная специфической формой «неартикулированного интеллекта», выраженного лишь в латентных алгоритмах и схемах мышления и восприятия реальности определенным субъектом [4]. Передаваемое неявное знание является основанием формализованных знаний, но истинное когнитивное богатство субъекта заключено в системе непередаваемого неявного
знания, которое, как отмечалось, представляет собой «сгусток» уникальных комбинаций врожденных и благоприобретенных черт и свойств субъекта. Именно эти свойства позволяют субъекту целенаправленно и компетентно (с пониманием смысла) совершенствовать себя, а также целенаправленно и компетентно (со знанием предмета творчески-трудового воздействия) влиять на мир экономических явлений.
Экономика неявного знания (передаваемого и непередаваемого) есть «сверхспецифическая» сфера деятельности, осуществляемая субъектом в рамках сложившихся эндогенных ментальных и ценностно-смысловых моделей и форм восприятия, мышления и поведения, обеспечивающих создание и воспроизводство исключительно субъективных, всегда уникальных новых знаний, способностей и компетенций, призванных актуализироваться в определенной области познавательной либо иной деятельности. Редкость ресурсов и существующий выбор определенной альтернативы познавательной и иной, направленной вовне, творчески-трудовой деятельности уникального субъекта, конституируют эту деятельность именно как экономическую.
Факторами производства в наноэкономике непередаваемого и экономике передаваемого неявного знания являются, соответственно, эндогенный и экзогенный интеллектуальный капитал субъекта, представленный системой ранее сформированных познавательных и других уникальных знаний и компетенций. Предварительно резонно подчеркнуть, что инвестиции в интеллектуальный капитал являются стратегически наиболее ценными и безальтернативно императивными. При этом важно отметить, что интеллектуальный капитал, как системный и междисциплинарный феномен, безусловно, требует специального рассмотрения в контексте как такового «явления интеллектуального» в современной экономике. Систематизированный сравнительный анализ когнитивной структуры поведенческой экономики представлен в табл. 1.
Предложенные сравнительные характеристики различных элементов когнитивной структуры поведенческой экономики «говорят сами за себя», тем не менее, резонно еще раз отметить неэкономическую составляющую экономики неявного знания, поскольку эндогенные схемы восприятия и осмысления экономической
действительности непосредственно определяются идеологическими концептами и стереотипами в большей степени, чем традициями, проистекающими от наблюдаемых форм потребительского поведения. Научно-практический анализ экономики неявного знания объективно требует воспроизводственного подхода, что предопределяет поиск форм и методов производства, обмена и распространения созданного неявного знания. Это обстоятельство предполагает переосмысления исследовательских результатов экономической и когнитивной психологии, акмеологии, социальной психологии и других смежных дисциплин и областей социально-гуманитарного знания. Здесь очевидной видится проблематика выявления наиболее эффективных путей и способов созидательного использования системы неявного знания как глубинного основания «надстроечных», то есть продуктовых инноваций.
Отмеченные положения детерминируют как минимум следующие научно-практические задачи. Во-первых, должна быть подвергнута существенному пересмотру дисциплинарная матрица современной экономической науки, где пока не обнаруживается достойное место системе и, следовательно, экономике неявного знания, причем как личностного, так и корпоративного. Во-вторых, актуализация неявного, особенно непередаваемого, знания предопределяет необходимость четкой фиксации условий и факторов, обеспечивающих расширенное воспроизводство данного знания при выявлении взаимосвязи данных знаний с системой соответствующих латентных компетенций. В-третьих, скорость и интенсивность социально-экономических взаимодействий объективно предопределяют возрастание скорости и интенсивности воспроизводства инноваций, что требует, в свою очередь, ускоренного развития «знаний о том, как воспроизводить новые знания» и «компетенций о том, как воссоздавать новые компетенции». В-четвертых, актуализация непередаваемого неявного знания предполагает формирование качественно новой парадигмы научно-образовательной деятельности: критерием высокого уровня знаний и компетенций становится не их наличие как таковых, а способность собственника интеллектуального капитала к самостоятельному расширенному воспроизводству требуемых новых знаний и компетенций.
Важный, хотя и предварительный вывод состоит в том, что каждая личность и корпоративное
сообщество должны создавать и совершенствовать собственную «фабрику компетенций», стать микрофирмой по воспроизводству неявных знаний и компетенций о том, как самостоятельно создавать, распространять и производительно использовать новые знания и компетенции. Теперь можно констатировать, что наноэкономика и экономика неявного знания есть, прежде всего, экономика самообразования , включающая экономику самообучения и экономическую педагогику самовоспитания. В условиях бизнеса со скоростью мысли, экономический агент не сможет рассчитывать на устойчивость хозяйственного развития, если объектом критически значимых инвестиций не станет наноэкономический сектор экономики неявного знания, а императив личностного и корпоративного самообучения не превратится в основную индивидуальную и коллективную потребность.
Факторы развития и повышения качества неявного знания экономического агента
Таким образом, если факторы, определяющие качество непередаваемого и передаваемого неявного знания, в конечном счете, являются факторами, влияющими и на качество конечных продуктов, то именно неявное знание должно стать объектом приоритетных исследований и последующих инвестиций. При этом ключевым фактором создания и развития качественной целостности неявного знания, а также объектом для инвестирования, является социально-экономический генотип экономического агента (личности, корпоративного сообщества и др.). Здесь онтологией качественной целостности социально-экономического генотипа субъекта является его ментально-ценностная специфика. Динамической факторной силой производства и распространения системы неявного знания являются формы и способы развивающего обмена-общения, что интегрально характеризует качество социально-сетевого капитала экономического агента. В целом социально-экономический генотип определяет направленность, инновационное качество и социальные императивы развития системы личностного и корпоративного неявного знания.
Ускорение всех видов взаимодействий в рамках развивающего обмена-общения непосредственно связано с организационно-экономическим генотипом экономического агента, что предопределяет необходимость формирования и развития релевантной институциональной
и организационной системы отношений. Качество организационно-экономического генотипа, или форм организации развивающего обмена-общения, определяет условия и скорость производства неявного знания. Очевидно, что организационно-экономический генотип реализуется в соответствующем качестве организационного и институционального капитала экономического агента, что, в свою очередь, объективирует потребность в развитии организационного и институционального предпринимательства. При определенных условиях организационно-экономический генотип трансформируется в определенное качество профессионального генотипа, предстающего как функции системы общей и специальной подготовки субъекта. Профессиональный генотип выступает общим
воспроизводства неявного знания. Названные формы генотипа, представляющие собой специфические факторы развития системы неявного знания («плазменных генов») и определяющие его интегральное качество, показаны на рис. 2.
Когнитивные компетенции, как функция «плазменных генов», воспроизводят эндогенный и экзогенный интеллектуальный капитал экономического агента. Данный капитал, как редкий и востребованный ресурс, является объектом конкурентного доступа и в силу этого обстоятельства не только становится объектом собственности, но и принимает различные функциональные формы в качестве определенных ключевых компетенций. Эффективность использования интеллектуального капитала
основанием технико-технологического прототипа экономического агента обеспечивается прежде
экономического агента, характеризующего «узнаваемость» конечного потребительского продукта. Качество и содержание профессионального генотипа и, следовательно, технико-технологического прототипа определяется объемами и качественными параметрами приобретаемых новых профессиональных и междисциплинарных знаний и компетенций субъекта, представляющих собой некое «когнитивное сырье» для нового витка воспроизводства неявного знания.
Синергетическое качество и скорость работы когнитивной «доменной печи» по «выплавке» всех видов неявного знания и - далее - знания явного и объективированного непосредственно зависит от качества психологических, общественных и многих других свойств субъекта, от его способности умело комбинировать и сочетать весь набор естественных и благоприобретенных свойств и качеств участников экономической деятельности. Этот набор свойств и качеств может быть охарактеризован как качество экономико-психологического генотипа, определяющего творчески-трудовое призвание субъекта, или его экологическую нишу созидательной деятельности. Удачно найденная экологическая ниша (творчески-трудовое призвание субъекта) является основанием для синергии расширенного воспроизводства системы неявного знания востребованного качества. В рамках экономико-психологического генотипа формируется и развивается релевантное качество генотипа креативности в форме инновационного мышления и релевантной системы творчески-трудовых мотиваций и созидательных интенций. Качество инновационного мышления определяет общую производственную синергию
всего «попаданием» субъекта в свою экологическую нишу, то есть выбором того вида творчески-трудовой деятельности, который является его призванием. Качество ключевых компетенций вкупе с мотивационным потенциалом, заключенным в рамках экологической ниши хозяйственного агента, формирует основание для ожидаемого уровня доходности, интеллектуальной безопасности и высокого удельного веса в общей «цепочке» создания добавленной стоимости.
Очевидно, что требуемое или ожидаемое качество неявного знания должно целенаправленно создаваться и расширенно воспроизводиться. В этом заключается основная цель управления знаниями, где наиб о ле е сл ожны м и противоречивым, малоизученным и интригующе интересным является именно блок проблем, связанный с системой неявного непередаваемого знания. Исходя из рассмотренной системы факторов, непосредственно определяющих качество неявного знания субъекта, основное внимание должно уделяться формам и методам управления всеми видами генотипа, являющимися элементами формирования «плазменных генов» и одновременно элементами внутренней системы неявного знания как такового. Несомненно, основное внимание субъектов управления качеством неявного знания должно уделяться воспроизводству ментальных моделей и ценностных смыслов, определяющим общую направленность развития всей системы неявного знания субъекта.
Далее необходимо исследовать социальное качество развития системы неявного и частично явного знания субъекта, где основное внимание следует уделить вопросам создания
прогрессивных форм развивающего обмена-общения, представленных разнообразием горизонтальных сетевых взаимодействий, а также развитию системы доверительных отношений. Проблемы управления условиями и скоростью воспроизводства неявных знаний объективно предопределяют необходимость выявления путей создания организационных и институциональных инноваций. Очевидной видится и проблематика повышения качества и эффективности воспроизводства «когнитивного сырья» для постоянного обновления неявных знаний, что предопределяет необходимость исследования управленческой специфики создания и развития, например, самообучающихся корпораций как ключевых звеньев современной экономики. При этом проблемы формирования условий и развития факторов, обеспечивающих синергию человеческих взаимодействий в рамках воспроизводства «когнитивной плазмы», требуют нового, именно лидерского качества управления процессом создания и совершенствования творческого потенциала субъекта экономики3. В этих целях большое внимание следует уделить управленческим аспектам формирования у экономических агентов инновационного, или полноценного мышления [24].
Заключение
В результате проведенного исследования можно сделать следующие интегральные выводы, имеющие значение для дальнейшей разработки проблем, связанных с системой неявного знания как основы поведенческой экономики.
Во-первых, неявное знание становится не столько модной, сколько насущной проблемой в рамках современных когнитивных и социально-экономических исследований. При этом высвечиваются как минимум следующие ключевые научно-практические задачи, требующие дальнейшего познания:
а) необходима ясность в том, как осуществляется производство личностных и корпоративных неявных знаний при одновременном выявлении и обосновании условий и факторов повышения эффективности данного процесса;
б) требуется разработать механизм повышения эффективности когнитивных транзакций, то есть определить и охарактеризовать наиболее
3 Салихова И.С., Антипова Д.А. Феномен лидерского капитала в экономике корпоративных знаний // Финансы и кредит. 2014. № 35. С. 51-61.
действенные формы и способы обмена и/или передачи неявных знаний в рамках межличностных внутрифирменных когнитивных коммуникаций;
в) целесообразно конкретизировать эндогенные (врожденные и благоприобретенные) элементы системы личностного неявного знания как перспективное основание для соответствующих воздействий и модификаций.
Во-вторых, актуализация системы неявного знания, как основы поведенческой экономики, объективно нацеливает на качественное обновление всей системы экономического о б р аз о в ан ия и с о о т в е тс тв ую щ е й профессиональной подготовки. Основной вектор образовательной деятельности следует направить на формирование и расширенное воспроизводство эндогенного интеллектуального капитала субъекта, то есть на развитие его когнитивных компетенций, или «знаний о том, как воссоздавать новые знания и компетенции». Основными формами и способами образовательной деятельности здесь призваны стать:
а) «самообразование через всю жизнь» как онтологическая и естественная форма индивидуального и корпоративного развития;
б) обмен деятельностью или развивающий обмен-общение, в ходе которого только и возможно обеспечить создание «энергетической волны», призванной осуществить передачу (воплощение, майевтику) неявного знания от одного субъекта к другому. В поведенческой экономике тр ад и ц ио н н ы е ф о р м ы о б уч е н и я «за университетской скамьей» теряют свой смысл; обучение должно стать деятельностным, активным и многообразным.
В-третьих, интеллектуализация хозяйственной действительности, актуализация роли и значения неэкономических условий и факторов экономической динамики детерминируют необходимость формирования нового качества управления хозяйственной действительностью. Поскольку, как выяснилось, онтологическим фактором развития поведенческой экономики являются когнитивные компетенции, представленные «плазменными генами» как «сплавом» всего набора естественных и благоприобретенных свойств экономического агента, то «системой объекта» в общей управленческой парадигме становится весь набор экономических генотипов. Здесь важнейшую роль играют такие виды неявного знания, как
ментальные модели, ценностные смыслы, доверие и ожидания, психические свойства и креативные способности, уникальные организационные и институциональные компетенции, методические навыки и умения, компетенции в самостоятельном развитии профессиональных навыков, способности инновационного и каузального мышления и т.д. Нетрудно предположить, что в рамках современных университетских образовательных циклов давно пора вводить такие дисциплины и/или спецкурсы, как «система неявного знания в современной экономике», «экономический менталитет как специфический фактор производства», «ценностно-смысловые модели и добавленная стоимость», «психогеномика и предпринимательские способности экономического агента» и многие другие.
В-четвертых, актуальной видится научно-практическая задача разработки управленческого инструментария, призванного обеспечить необходимую созидательную, именно целевую динамику всех элементов неявного знания и, следовательно, когнитивных и ключевых профессиональных компетенций экономического агента. При этом важнейшей целевой интегральной задачей является дальнейший поиск конкретных форм, способов и инструментов, обеспечивающих создание и реализацию конкретных и понятных алгоритмов адресного воздействия неявного знания на процесс создания добавленной стоимости и, следовательно, на повышение уровня интеллектуальной безопасности, социальной конкордоспособности и экономической устойчивости субъекта хозяйственной деятельности.
Таблица 1
Когнитивная структура современной поведенческой экономики Table 1
Cognitive structure of contemporary behavioral economics
Параметр Экономика материализованных, или продуктовых знаний Экономика явных, формализованных, артикулированных знаний Экономика неявных, неформализованных, неартикулированных знаний
Ключевая смыслообразующая целевая функция Удовлетворение утилитарных потребностей Удовлетворение экзогенных творческих потребностей в самореализации Удовлетворение эндогенных творческих потребностей в саморазвитии или самоактуализации
Целевая объектная структура, или «система объекта» Весь набор нерыночных продуктов и рыночных товаров и услуг Все существующие индивидуальные и корпоративные базы явных знаний Человеческие и/или интеллектуальные капиталы субъектов деятельности
Основной фактор производства Вещественный капитал при участии природного и человеческого капитала Экзогенный человеческий и/или интеллектуальный капитал Эндогенный человеческий и/или интеллектуальный капитал
Технологическая специфика, или «система процесса» Традиционные технологии производства утилитарных рыночных и нерыночных благ Технологии управления знаниями и «инженерии знаний»: сбор, обработка, хранение и использование знаний Индивидуальные технологии самовоспроизводства человеческого и/или интеллектуального капитала
Специфика инвестиционных задач Инвестиции преимущественно в развитие элементов вещественного и природного капитала экономического агента Инвестиции в создание и развитие сектора корпоративной экономики явного знания Инвестиции времени и энергии в самостоятельное развитие когнитивных компетенций личности и корпоративного сообщества
Интегральная характеристика ключевых компетенций Ключевые компетенции связаны с созданием продуктовых инноваций Ключевые компетенции связаны с созданием и развитием доступных баз знаний, включая краудсорсинг Ключевые компетенции характеризуются критической ролью «знаний и компетенций о знаниях и компетенциях»
Способ или метод производства ключевых компетенций Создаются в процессе обычных форм автономного обучения и непосредственной практики производства Создаются в процессе специальных занятий по сбору, обработке, хранению и рыночному предложению знаний Создаются в процессе обмена деятельностью (обмена-общения) в единстве с существующими ценностями, схемами восприятия и мышления
Место неявного знания в структуре экономики Неявное знание как «вещь в себе» и не является сферой специального исследования Неявное знание как «вещь для себя» и становится объектом фрагментарного исследования Неявное знание как «вещь для общества» и превращается в сферу критически важных и ключевых воздействий
Источник: составлено авторами Source: Authoring
Рисунок 1
Место неявного знания в системе общего экономического знания Figure 1
The place of tacit knowledge within the system of general economic knowledge
Явное знание
(функция передаваемого неявного знания в знаково-символической форме)
Экономика явного знания
(экономика баз знаний)
Интеллектуальные а кти вы-п р о д у кты
(базы знаний, патенты и др.)
Неявное передаваемое знание
(функция непередаваемого неявного знания в форме артикулируемых идей)
Экономика передаваемого неявного знания
Экзогенный интеллектуальный капитал
("ключевые компетенции)
Неявное непередаваемое знание (сннергетическин результат познания в форме «плазменных генов» субъекта) Наноэкономика непередаваемого неявного знания Эндогенный интеллектуальный капитал (когнитивные компетенции)
Источник: составлено авторами Source: Authoring
= I
ТЗ Q3
I* 1 §
сг сг — I
s Z
а> to
CD s
il п
ю
fo
0
а>
сл сл
1
TI ^
о'
Z5. Z
Q3
CD =!:
СЛ о
03 =s
= 92.
Q. _
£0 S
CD CD
9 CD
Рисунок 2
Система факторов, непосредственно определяющих качество неявного знания субъекта Figure 2
The system of factors that directly determine the quality of tacit knowledge
Качество организационно-экономического генотипа, или форм организации общения и скорости транзакций (определяет условия и скорость пронзводетва неявного знания)
Качество профессионального генотипа, или функции системы профессиональной
подготовки (определяет объемы «когнитивного сырья» для производства неявного знания)
Качество социально экономического генотипа: качество ментальны: моделей, ценностных смыслов и социального капитала (определяет направленность, инновационное качество и социальные императивы развития системы неявного знания)
Качество «плазменных генов» («когнитивной плазмы»)
как наноэкономического фактора расширенного воспроизводства системы неявного знания
Качество экономико-психологического генотипа, или психических свойств участников обшения (определяет эко л огич е-
скую нишу субъе1сга в синергию производства неявного;
Качество генотипа креативности, или инновационного мышления
(определяет общую производственную синергию в оспр ошв од-ства неявного знания)
Формируется и воспроизводится эндогенный и экзогенный интеллектуальный капитал субъекта
Востребованность интеллектуального капитала актуализирует создание определенных ключевых компетенций
Качество ключевых компетенций определяет параметры и динамику доходности и добавленной стоимости
Источник: составлено авторами Source: Authoring
Список литературы
1. Кун Т. Структура научных революций. М.: АСТ, 2009. 317 с.
2. Гейтс Б. Бизнес со скоростью мысли. М.: Эксмо-Пресс, 2001. 241 с.
3. Ведин Н.В. Экономическая неоднородность обмена в хозяйственной эволюции общества. СПб.: Изд-во НПК «РОСТ», 2006. 218 с.
4. ПоланиМ. Личностное знание: на пути к посткритической философии. М.: Прогресс. 1985. 345 с.
5. Ольсевич Ю.Я. Психологические аспекты современного экономического кризиса // Вопросы экономики. 2009. № 3. С. 39-54.
6. Ольсевич Ю.Я. Психологические основы экономического поведения. М.: ИНФРА-М, 2010. 413 с.
7. Белянин А. Даниел Канеман и Вернон Смит: экономический анализ человеческого поведения (Нобелевская премия за чувство реальности) // Вопросы экономики. 2003. № 1. С. 4-24.
8. Антипина О. Экономическая теория счастья как направление научных исследований // Вопросы экономики. 2012. № 2. C. 94-108.
9. Корнаи Я. Системная парадигма // Вопросы экономики. 2002. № 4. С. 4-23.
10. Экономика знаний: колл. монография / под ред. В.П. Колесова. М.: ИНФРА-М, 2008. 432 с.
11. Харрингтон Дж., Воул Ф. Совершенство управления знаниями. М.: Стандарты и качество, 2008. 272 с.
12. Кругман П. Кредо либерала. М.: Европа, 2009. 368 с.
13. Маркс К. Капитал: критика политической экономии. Т. 1. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2013. 1200 с.
14. Кондратьев Н.Д. Основные проблемы экономической статики и динамики. Предварительный эскиз. М.: Наука, 1991. 591 с.
15. Кейнс Дж.М. Общая теория занятости, процента и денег. М.: Гелиос АРВ, 2002. 352 с.
16. Маршалл А. Основы экономической науки. М.: Эксмо, 2008. 832 с.
17. Шумпетер Й.А. Теория экономического развития. Капитализм, социализм и демократия. М.: Эксмо, 2007. 864 с.
18. Новичков В.И., Новичкова В.И., Салихов Б.В., Салихова И.С. Духовно-нравственная онтология социально-экономического развития: монография. М.: КноРус, 2011. 328 с.
19. Салихов Б.В. Духовно-нравственные основы развития современной российской экономики: монография. М.: Изд-во МГОУ, 2009. 160 с.
20. Цаплин В.С. Разумное, но не мыслящее. М.: Крафт Плюс, 2009. 352 с.
21. Салихов Б.В., Летунов Д.А. Интеллектуальная экономика как нравственно-этическая форма инновационного развития // Проблемы современной экономики. 2008. № 3. С. 108-111.
22. Розинская Н., Розинский И. Национальный проект «Доверие» // Вопросы экономики. 2015. № 12. С. 138-147.
23. Сасаки М., Латов Ю., Ромашкина Г., Давыденко В. Доверие в современной России (компаративистский подход к «социальным добродетелям») // Вопросы экономики. 2010. № 2. С. 83-103.
24. Делия В.П. Инновационное мышление в XXI веке. М.: Де-По, 2011. 232 с.
25. Медушевский А. Российские реформы с позиций теории когнитивной истории // Вопросы экономики. 2016. № 3. С. 131-160.
26. Кадочников Д. Теоретико-экономический взгляд на языковую политику // Вопросы экономики. 2016. № 2. С. 128-141.
27. Румянцева Е.Е. Экономика счастья. М.: ИНФРА-М, 2010. 96 с.
28. Салихова И.С., Салихов Б.В. Достойная жизнь человека как основа инновационного развития современной экономики // Инновации и инвестиции. 2010. № 3. С. 37-49.
29. Салихова И.С. Управление качеством интеллектуального капитала самообучающейся организации в экономике знаний: монография. М.: Дашков и К, 2015. 147 с.
30. Чу Э.Д. Духовный капитал. Инвестиции нравственных ценностей как способ достичь благополучия. СПб: Весь, 2010. 224 с.
31. Борисова Е., Кулькова А. Культура, имена и экономическое развитие // Вопросы экономики. 2016. № 1. С. 81-107.
32. Юнг К.Г. Об энергетике души. М.: Академический проект; Фонд «Мир», 2010. 297 с.
33. Маслоу А. Мотивация и личность. СПб: Питер, 2010. 352 с.
Национальные интересы: National Interests:
приоритеты и безопасность 12 (2016) 55-71 Priorities and Security
ISSN 2311-875X (Online) Economic Policy of the State
ISSN 2073-2872 (Print)
COGNITIVE STRUCTURE OF BEHAVIORAL ECONOMICS AND IMPERATIVES OF IMPROVING THE QUALITY OF TACIT KNOWLEDGE
Boris V. SALIKHOVa% Irina S. SALIKHOVAb, Marina B. OLIGOVA
a Market Economy Institute, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation mgsusalikhov@yandex. ru
b Market Economy Institute, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation irinasalikhova@yandex.ru
c Russian International Academy for Tourism, Moscow, Russian Federation oligovam@mail.ru
• Corresponding author
Article history:
Received 13 July 2016 Received in revised form 15 August 2016 Accepted 20 September 2016
JEL classification: D23, D24
Keywords: tacit knowledge, transferable knowledge, nontransferable knowledge, cognitive competence, behavioral economics, economic genotype
Abstract
Importance The research examines the system of tacit knowledge that constitutes the basis for endogenous intellectual capital of the constituent entity and a driver for developing behavioral economy, where non-transferable tacit knowledge plays a greater role.
Objectives The research looks for, and substantiates integral conditions and factors to increase
the quality of the tacit knowledge system as ontology of cognitive and key competencies of
the economic agents operating within the framework of behavioral economy.
Methods The methodological framework for the research draws upon cross-disciplinary approach to
identifying general patterns of developing and increasing the quality of tacit knowledge, and
analyzing the specifics of cognitive space where the contemporary behavioral economy forms and
functions.
Results The article brings scientific novelty as it specifies the interpretation substance and structure of the tacit knowledge system, substantiates the growing role of non-transferable tacit knowledge in extended reproduction of innovation as part of behavioral economics, and designs conceptual grounds for raising the quality of endogenous intellectual capital as a factor to produce cognitive competencies.
Conclusions and Relevance The tacit knowledge system was proved to become a key determinant of the development of the contemporary behavioral economics and provide an in-depth basis for extended reproduction of large, continuous and crucial innovation. The article may be used to advance theoretical, scientific and practical principles for creating and promoting the economy of non-transferable tacit knowledge in the country.
© Publishing house FINANCE and CREDIT, 2016
References
1. Kuhn T. Struktura nauchnykh revolyutsii [The Structure of Scientific Revolutions]. Moscow, AST Publ., 2009, 317 p.
2. Gates B. Biznes so skorost'yu mysli [Business @ the Speed of Thought]. Moscow, EKSMO-Press Publ., 2001, 241 p.
3. Vedin N.V. Ekonomicheskaya neodnorodnost' obmena v khozyaistvennoi evolyutsii obshchestva [Economic inhomogeneity of exchange in the economic evolution of society]. St. Petersburg, Rost Publ., 2006, 218 p.
4. Polanyi M. Lichnostnoe znanie: na puti k post-kriticheskoi filosofii [Personal Knowledge: Towards a Post-Critical Philosophy]. Moscow, Progress Publ., 1985, 345 p.
5. Ol'sevich Yu.Ya [Psychological aspects of the current economic crisis]. Voprosy Ekonomiki, 2009, no. 3, pp. 39-54. (In Russ.)
6. Ol'sevich Yu.Ya. Psikhologicheskie osnovy ekonomicheskogo povedeniya [Psychological fundamentals of economic behavior]. Moscow, INFRA-M Publ., 2010, 413 p.
7. Belyanin A. [Daniel Kahneman and Vernon Smith: Nobel Prize for the feeling of reality: economic analysis of human behavior]. Voprosy Ekonomiki, 2003, no. 1, pp. 4-24. (In Russ.)
8. Antipina O. [Economics of happiness as an academic research discipline]. Voprosy Ekonomiki, 2012, no. 2, pp. 94-108. (In Russ.)
9. Kornai J. [The Systemic Paradigm]. Voprosy Ekonomiki, 2002, no. 4, pp. 4-23. (In Russ.)
10. Ekonomika znanii: kollektivnaya monografiya [Knowledge economy: a collective monograph]. Moscow, INFRA-M Publ., 2008, 432 p.
11. Harrington J., Voehl F. Sovershenstvo upravleniya znaniyami [Knowledge Management Excellence: The Art of Excelling in Knowledge Management]. Moscow, Standarty i kachestvo Publ., 2008, 272 p.
12. Krugman P. Kredo liberala [The Conscience of a Liberal]. Moscow, Evropa Publ., 2009, 368 p.
13. Marx K. Kapital: kritika politicheskoi ekonomii. T. 1 [Das Kapital. Kritik der politischen Ökonomie. Buch 1]. Moscow, Mann, Ivanov i Ferber Publ., 2013, 1200 p.
14. Kondrat'ev N.D. Osnovnye problemy ekonomicheskoi statiki i dinamiki. Predvaritel'nyi eskiz [The main problem of economic statics and dynamics. A preliminary sketch]. Moscow, Nauka Publ., 1991, 591 p.
15. Keynes J.M. Obshchaya teoriya zanyatosti, protsenta i deneg [The General Theory of Employment, Interest and Money]. Moscow, Gelios ARV Publ., 2002, 352 p.
16. Marshall A. Osnovy ekonomicheskoi nauki [Principles of Economics]. Moscow, EKSMO Publ., 2008, 832 p.
17. Schumpeter J.A. Teoriya ekonomicheskogo razvitiya. Kapitalizm, sotsializm i demokratiya [Theorie der wirtschaftlichen Entwicklung]. Moscow, EKSMO Publ., 2007, 864 p.
18. Novichkov V.I., Novichkova V.I., Salikhov B.V., Salikhova I.S. Dukhovno-nravstvennaya ontologiya sotsial'no-ekonomicheskogo razvitiya: monografiya [Spiritual and moral ontology of socio-economic development: a monograph]. Moscow, KnoRus Publ., 2011, 328 p.
19. Salikhov B.V. Dukhovno-nravstvennye osnovy razvitiya sovremennoi rossiiskoi ekonomiki: monografiya [Spiritual and moral principles for development of the contemporary Russian economy: a monograph]. Moscow, Moscow State Open University Publ., 2009, 160 p.
20. Tsaplin V.S. Razumnoe, no ne myslyashchee [Reasonable, but not reasoning]. Moscow, Kraft Plyus Publ., 2009, 352 p.
21. Salikhov B.V., Letunov D.A. [Knowledge economy as a moral and ethical form of innovative development]. Problemy sovremennoi ekonomiki = Problems of Modern Economics, 2008, no. 3, pp. 108-111. (In Russ.)
22. Rozinskaya N., Rozinskii I. [Trust: a national project]. Voprosy Ekonomiki, 2015, no. 12, pp. 138-147. (In Russ.)
23. Sasaki M., Latov Yu., Romashkina G., Davidenko V. [Trust in modern Russia: a comparative approach to 'social virtues']. Voprosy Ekonomiki, 2010, no. 2, pp. 83-103. (In Russ.)
24. Deliya V.P. Innovatsionnoe myshlenie v XXI veke [Innovative thinking in the 21st century]. Moscow, De-Po Publ., 2011, 232 p.
25. Medushevskii A. [Russian reforms in the context of cognitive history theory]. Voprosy Ekonomiki, 2016, no. 3, pp. 131-160. (In Russ.)
26. Kadochnikov D. [Language policy: an economics perspective]. Voprosy Ekonomiki, 2016, no. 2, pp. 128-141. (In Russ.)
27. Rumyantseva E.E. Ekonomika schast'ya [Economics of happiness]. Moscow, INFRA-M Publ., 2010, 96 p.
28. Salikhova I.S., Salikhov B.V. [Decent human life as the basis for innovative development of the modern economy]. Innovatsii i investitsii = Innovation and Investment, 2010, no. 3, pp. 37-49. (In Russ.)
29. Salikhova I.S. Upravlenie kachestvom intellektual'nogo kapitala samoobuchayushcheisya organizatsii v ekonomike znanii: monografiya [Quality management of the learning organization's intellectual capital in the knowledge economy: a monograph]. Moscow, Dashkov i K Publ., 2015, 147 p.
30. Chu E.D. Dukhovnyi kapital. Investitsii nravstvennykh tsennostei kak sposob dostich' blagopoluchiya [Soul Currency: Invest Your Spiritual Capital]. St. Petersburg, Ves' Publ., 2010, 224 p.
31. Borisova E., Kul'kova A. [Culture, names and economic development]. Voprosy Ekonomiki, 2016, no. 1, pp. 81-107. (In Russ.)
32. Jung C.G. Ob energetike dushi [Russian edition. On the nature of the psyche]. Moscow, Akademicheskii proekt, Mir Publ., 2010, 297 p.
33. Maslow A. Motivatsiya i lichnost' [Motivation and Personality]. St. Petersburg, Piter Publ., 2010, 352 p.
