CC BY
27
УДК 336
КАЧЕСТВЕННАЯ ЦЕЛОСТНОСТЬ МЕХАНИЗМА ВЛИЯНИЯ НЕЯВНЫХ ЗНАНИЙ НА СОЗДАНИЕ ДОБАВЛЕННОЙ СТОИМОСТИ И КОРПОРАТИВНЫХ
ИННОВАЦИЙ
Олигова М.Б., соискатель, Федеральное государственное унитарное предприятие «Российский научно-технический центр информации по стандартизации, метрологии и оценке соответствия» (ФГУП «СТАНДАРТИНФОРМ»)
Статья посвящена исследованию инновационных аспектов механизма влияния неявного знания на процесс создания корпоративных инноваций и добавленной стоимости. В связи с этим, выявляются качественные и количественные аспекты данного влияния. Рассматривается роль интеллектуальной экологической ниши и социально-экономического генотипа экономического агента в создании добавленной стоимости. Кроме того, исследуются ментальные, смысловые, социальные и институциональные издержки, связанные с созданием добавленной стоимости. При этом особое внимание уделяется смысловому, социальному и институциональному неявному знанию. Далее исследуются неявные знания в рамках экономического прототипа, а также маркетинговые и технологические знания. Ключевая проблема заключается в обеспечении такого взаимодействия всех видов неявного знания, чтобы обеспечивались устойчивые темпы создания добавленной стоимости.
Ключевые слова: неявное знание, интеллектуальная экологическая ниша, социально-экономический генотип, корпоративные инновации, добавленная стоимость, ментальные, смысловые, социальные и институциональные издержки, инновационный механизм, когнитивный мультипликатор.
QUALITY INTEGRITY OF THE MECHANISM OF THE TACIT KNOWLEDGE EFFECT IN CREATION OF ADDED VALUE AND CORPORATE INNOVATIONS
Oligova M., the applicant, Federal State Unitary Enterprise «Russian Scientific-Technical Center for Information on Standardization, Metrology
and Conformity Assessment» (FSUE «STANDARTINFORM»)
The article investigates of the innovative aspects of the mechanism impact of implicit knowledge on the process of added value and innovations creation. In this regard, it identifies the qualitative and quantitative aspects of the effect. The role of the intellectual ecological niche and socioeconomic genotype of economic agent in the creation of added value is regarded. In addition, we study the mental, semantic, social and institutional costs associated with the creation of added value. Special attention is paid to the semantic, social and institutional implicit knowledge. Next, we study tacit knowledge within the economic prototype, as well as marketing and technological knowledge. The key issue is to ensure that such an interaction of all kinds of implicit knowledge, to provide a steady rate of added value creation.
Keywords: tacit knowledge, intellectual ecological niche, socio-economic genotype, corporate innovations, added value, mental, semantic, social and institutional costs, innovative mechanism, cognitive multiplier.
В социально-экономическом смысле императивный характер исследования системы неявного знания предопределяется его ролью и значением в создании добавленной стоимости и обеспечении инновационного качества экономического роста. Только в функциональном плане добавленная стоимость трактуется и понимается как разность между ценой товара и суммарными затратами на данной стадии его производства. В структурно-генетическом плане факт инновационного приращения стоимости должен, во-первых, являть собой результат возросшей общественной ценности экономического блага и, во-вторых, явление «возросшей ценности» требует самостоятельного качественного (направленность возрастания ценности) и количественного (конкретные объемы увеличения ценности) исследования с целью разработки релевантных практических рекомендаций.
С точки зрения системы неявного знания добавленная стоимость характеризуется следующими положениями. С точки зрения потребителя, или ключевого «оценщика ценности», своеобразного конституирующего рыночного звена, фиксирующего факт проявления добавленной стоимости, ключевую роль играют смыслы и цели, мотивы и интересы, потребности и опыт данного потребителя, что в системе и есть его неявное знание, предопределяющее предпочтение именно в этом, а не каком-либо другом экономическом благе. Например, известный лозунг «поддержки отечественного производителя» вполне может привести к формированию соответствующих смыслов и мотивов у многих потребителей, которые будут убеждены, или будут «эндогенно знать», что покупка отечественных товаров, то есть фиксация проявления добавленной стоимости для отечественных производителей, есть благо для страны и, в конечном счете, для данного домохозяйства[12, 19 и др.].
Идущее «из интеллектуальных глубин» понимание и осмысленность, характеризующая поддержку российской продукции, есть функция ментальных моделей и ценностных смыслов, убеждений и верований, опыта и характерных черт психики субъекта, что в совокупности и означает «качественную целостность» неявного знания. Субъект, конечно же, может артикулировать свои намерения, выразить словами, мимикой свое желание поддержать отечествен-
ного товаропроизводителя, что выступает как явное знание, но, тем не менее, многое останется «за кадром» этой артикуляции. В частности, рациональному эгоистическому индивиду не должно быть понятно, почему домохозяйство приобретает более дорогой товар отечественного производства такого же качества, как и импортный продукт. Но только сам покупатель «знает», что это верное решение, поскольку здесь доминируют не столько экономические, сколько поведенческие, неэкономические факторы[1, 2 и др.].
С точки зрения производителя, дело обстоит не менее интересно, поскольку здесь могут быть реализованы различные исследовательские резоны, непосредственно связанные с формированием добавленной стоимости. Основным в исследовании влияния неявного знания на создание добавленной стоимости является когнитивный подход, показывающий логику «когнитивного движения» от глубинных форм неявного знания (например, интеллектуальной экологической ниши), через систему формализованного знания, вплоть до продуктового знания в форме продукта, предназначенного для продажи либо для собственного потребления. Ценность данного подхода заключается в том, что здесь неявное знание рассматривается в «чистом виде», как самостоятельный феномен, проявляющийся в различных видах (онтологическое, процессное, передаваемое, непередаваемое и т.д.). Это обеспечивает целостность исследования именно неявного знания и его влияния на создание добавленной стоимости.
В рамках названного когнитивного подхода важно «выявить и отследить» влияние, как передаваемого, так и непередаваемого неявного знания на создание добавленной стоимости. С точки зрения качества, речь идет о том, насколько предполагаемое к производству и реализации экономическое благо, является ценным и полезным в плане действительного всестороннего развития субъекта. Здесь важен ответ на вопрос: данный продукт реально обеспечит всесторонне развитие потребителя, или это будет обычный «вклад» в формирование «общества потребителей», основанного на ментальных моделях «заемщиков», мало думающих о прогрессе будущих поколений. Очевидно, что высокое качество добавленной стоимости предопределяется интеллектуальным качеством соответствующей
60 TRANSPORT BUSINESS IN RUSSIA | 6 2016 |
экологической ниши экономического агента-производителя[9,13 и др.].
Это означает, что качество рыночной эффективности данного экономического агента-производителя непосредственно определяется тем, насколько релевантно выбрана и успешно воспроизводится его интеллектуальная экологическая ниша. Отсюда проистекает понятная логическая цепочка: эндогенные и иные инвестиции в формирование и развитие интеллектуальной экологической ниши есть, собственно, инвестиции в «смысловое качество» предполагаемого к производству конечного продукта. На языке экономической культуры это означает, что духовно-нравственные ценности объективируются в формализованную форму и, далее, материализуются в продуктовые ценности. С экономической точки зрения, логическая связь четко фиксирует роль и значение духовности в современном производстве, или бездуховности, что материализуется в соответствующих продуктовых и потребительских предпочтениях в форме «антиценностей» в условиях использования релевантных критериев интеллектуализации экономики.
Далее следует отметить, что качество интеллектуальной экологической ниши и всей системы неявного процессного знания определяет качество добавленной стоимости многопланово: это может быть непосредственное либо опосредованное влияние. В случае непосредственного влияния, речь может идти о таких специфических продуктах, как патенты, воспроизводимые и реализуемые на рынке товарные бренды, различные полезные эффекты (услуги), которые не проходят этап формализации. Следует подчеркнуть, что в условиях «сжатия» времени и возрастания роли полезного знания «здесь и сейчас», формы и методы непосредственного воздействия системы неявного знания на добавленную стоимость, будут приобретать все более значимую роль в современной экономике.
Следовательно, роль и значение опосредованного воздействия системы неявного знания на конечные продукты и добавленную стоимость, будет относительно сокращаться, продолжая быть значимыми лишь в рамках традиционных отраслей и производств, где велика роль стандартизации и не требуется перманентное изменение качественных характеристик человеческого и/или интеллектуального капитала экономического агента. Здесь будет иметь место обычная четырехзвенная система связей: неявное непередаваемое знание -неявное передаваемое знание - явное знание в различных видах формализации - продуктовое знание в огромном многообразии конечных товаров и услуг.
С точки зрения количественного анализа, важно понимать, каковы объемные, исчисляемые показатели, характеризующие динамику добавленной стоимости именно как функции использования неявного знания экономического агента. В концептуальном плане, резонно исходить, как минимум, из двух количественных переменных. Первое - это обычное количество времени, которое собственник неявного знания использует на создание какого-либо востребованного блага, начиная от воплощаемого неявного знания обучаемого, и заканчивая традиционным набором материальных рыночных ценностей. Второе - это перечень и соответствующие количественные оценки издержек производства, переведенные «на язык» неявного знания определенные «сэкономленные» условия и факторы.
Эти условия и факторы оказывают существенное влияние на такие переменные, как скорость поиска актуальной информации, а также скорость и качество принятия релевантных управленческих решений; адресность выбора объектов инвестирования, а также безошибочность выбора партнеров по бизнесу и формирование межфирменного доверия; формирование персонала, обладающего требуемым набором ключевых компетенций; высокая скорость создания необходимых сетевых групп и команд качества, центров прибыли и креативных сообществ; минимизация форс-мажоров и различных форм оппортунистического поведения экономических агентов и многие другие.
При этом особую значимость имеют «цепочки» связи конкретных форм неявного знания, составляющих социально-экономический генотип определенного субъекта, с объемами добавленной стоимости[6, 21 и др.]. Прежде всего, следует отметить факторное влияние непередаваемого неявного ментального знания на количественные показатели добавленной стоимости. Здесь уместна категория «ментальных издержек», понимаемых как реальные потери в добавлении стоимости, вызванные нерелевантным качеством ментальных моделей экономических агентов. Например, экономический менталитет управленца-консерватора, не приветствующий,
мягко говоря, эндогенные корпоративные инновации, одновременно, неосознанно (на уровне ментальных архетипов) и сознательно (на уровне ментальных стереотипов) лишает организацию перспектив интеллектуализации и «добычи» новых ключевых компетенций, что фиксируется падением объемов добавленной стоимости и т.д.
Существенный количественный эффект обеспечивается непередаваемым неявным ценностно-смысловым знанием. Так же, как и в случае с экономическим ментальным знанием, здесь могут возникать положительные и отрицательные исчисляемые экономические результаты. В ситуации «ценностного резонанса» минимизируются «ценностно-смысловые издержки», под которыми понимаются потери добавленной стоимости, обусловленные нерелевантным качеством ценностей, формирующих морально-нравственное содержание творческих взаимодействий. Отмеченная ситуация «ценностного резонанса» означает, что объемы добавленной стоимости количественно возрастают, поскольку нет затрат времени и энергии на «ценностную притирку», и все проблемы решаются быстро как функция высокой скорости решаемых задач и проблем, обсуждаемых на понятном всем «ценностном языке» обмена-общения[10, 19и др.].
Далее, особую роль в динамике добавленной стоимости и обеспечении нового качества экономического роста играет неявное социальное знание, связанное с компетенциями экономического агента формировать и развивать собственный социальный капитал, предстающий как поток специфических социальных ценностей в форме, как известно, различных видов развивающего обмена-общения[4, 5 и др.]. Следовательно, возникают «социальные издержки», понимаемые как затраты, минимизирующие либо сокращающие темпы роста добавленной стоимости, вследствие неспособности обеспечить качество и интенсивность функционирования социального капитала, действующего в виде различных форм сетевых взаимодействий, «пронизанных» многоуровневой системой доверительных отношений.
Примером роли и значения социальных издержек в создании добавленной стоимости является перманентный рост «социального трения» как функция растущего институционального и межфирменного недоверия в нашей экономике. Это порождает большие потери времени и энергии на организацию и осуществление мероприятий по внедрению требуемых форм социального партнерства, социальной ответственности бизнеса, социальной безопасности и многого из того, что формирует развивающий обмен-общение. Добавим сюда многообразные инвестиции в создание системы доверия отношений, и картина социальных издержек будет полнее[3, 4, 8, 23 и др.]. Вот почему проблема доверия является настолько актуальной, насколько и очевидной в современной российской экономике[7, 15, 22 и др.].
В рамках социально-экономического генотипа современного экономического агента важнейшую роль создании добавленной стоимости играет неявное институциональное знание. Количественные параметры и показатели данного знания как фактора экономического роста непосредственно увязываются с «институциональными издержками», которые традиционно обозначаются и характеризуются как трансакционные издержки, определяемые как затраты, связанные с координацией действий экономических агентов на всех уровнях хозяйственной деятельности и уменьшающие объемы добавленной стоимости в случае, если данные издержки растут, и наоборот. Очевидно, что с точки зрения системы неявного знания, есть большой резон вести речь именно об институциональных, а не трансакци-онных издержках, поскольку в первом случае имеется в виду еще и производство неформальных институтов с соответствующей системой неформальных санкций как механизма исполнения требований норм и правил поведения экономических агентов.
Особый интерес представляют уникальные способности экономических агентов воспроизводить систему неформальных институтов, предстающих именно как функция непередаваемого неявного знания. Яркими примерами могут быть неформальные институты, регулирующие конкретные воспроизводственные инновационные бизнес-циклы или деятельность «команд качества» в рамках экономических организаций, где господствует не «авторитет власти» назначенного управленца, а «власть авторитета» естественного лидера. Примерами таких институтов могут быть следующие нормы с механизмами личностных и социальных санкций (остракизм): «не подвести уважаемого руководителя-лидера», «преданность делу и интересам команды» и другие. Механизм воздействия системы неявного знания на создание добавленной стоимости показан на рисунке 1.
ТКАШРОКТ БШШБББ Ш КШБТА | №6 2016 | 61
Качественное воздействие:
1. Интеллектуальная экологическая ниша.
2. Качество социально-экономического генотипа (качество смыслопроизводства)
Релевантные формы и способы повышения качества
Количественное воздействие:
1. Интеллектуальные издержки на экономический выбор и актуализацию экологической ниши.
2. Ментальные, ценностно-смысловые, социальные, институциональные издержки на разработку и внедрение модели социально-экономического генотипа и формирование «правил игры».
3. Организационные, технико-технологические, мотивационные (уровень справедливости), маркетинговые, «кибернетические» (обратная связь) издержки
4. Управленческие издержки как функция механизма управления
Требуемое качество добавленной стоимости, объективированное
в рыночно ориентированных товарах и услугах
Релевантные формы предпринимательства по сокращению издержек
Добавленная стоимость/сак
функция эффективности когн ит йен ого воспроизводства
Ожидаемые (планируемые) объемы добавленной стоимости как функция сокращения всех видов издержек
Рис. 1. Общий механизм качественно-количественного воздействия системы неявного знания на процесс создания добавленной
Расширенное воспроизводство добавленной стоимости требует конкретизации и обновления механизма влияния неявного знания на процесс создания когнитивных и иных инноваций. При этом под механизмом такого влияния следует понимать систему упорядоченных и взаимосвязанных инструментов, методов и управленческих алгоритмов, целенаправленное функционирование которых обеспечивает трансформацию неявного знания экономического агента в конечный продукт, качество и количество которого характеризуют параметры и показатели создания добавленной стоимости. Данный механизм, включает следующие основные элементы.
Во-первых, - это формирование и развитие не всякого, а именно интеллектуального качества экологической ниши конкретного экономического агента с последующим мониторингом этого качества, поскольку призвание (предназначение) субъекта к той или иной созидательной роли вполне может быть подвержено динамике, как функция динамизма самой социально-экономической и иной действительности. Формирование и развитие интеллектуальной экологической ниши предполагает наличие знание и компетенций о том, как это делать. Отметим, что интеллектуальное, именно созидательное, гуманистически нацеленное, творчески-трудовое качество экологической ниши есть критически важный онтологический фактор всей последующей когнитивной деятельности. Успешно найденная и «обустроенная» интеллектуальная экологическая ниша может характеризоваться как успешная самоактуализация.
Во-вторых, важнейшим элементом рассматриваемого механизма является микромеханизм реализации экологической ниши в форме выбора и реализации творчески-трудового предназначения. Речь, по сути, идет об условиях и факторах «системы среды», в рамках и под воздействием которых осуществляется «работа» интеллектуальной экологической ниши. Здесь уже проявляются институциональные знания и одноименные компетенции всех участников воспроизводственной деятельности, включая и самого собственника экологической ниши, который использует свой наноинституциональный капитал для решения задач поиска новых форм самоактуализации и реальной самореализации. Успешно найденный и «обустроенный» творчески-трудовой путь или механизм проявления своей интеллектуальной экологической ниши, может характеризоваться как успешная самореализация. При этом можно вести речь о появлении так
называемого когнитивного мультипликатора первого уровня, если обнаруживается когерентность интеллектуальной экологической ниши и, действующего на всех уровнях самоактуализации и самореализации, институционального капитала[11, 14 и др.].
В-третьих, - это четкая фиксация каналов объективации непередаваемого неявного знания. По сути, речь идет о многоуровневой «системе объекта», где четко просматриваются, как минимум, два интегральных направления деятельности. Первое направление связано с рыночной эффективностью, где ожидаемые будущие обмены эквивалентов приводят к созданию, исчисляемой в денежных единицах, добавленной стоимости. Добавленная стоимость в данном случае исчисляется как известная разность между рыночной ценой и суммарными затратами на данной стадии движения продукта. Второе направление связано не с рыночной, а продуктовой эффективностью, где соответствующие обмены или дарообмены обеспечивают создание, далеко не всегда исчисляемой в денежных единицах, а, скорее, в психических состояниях субъекта (удовлетворенность, достоинство и др.), добавленной ценности. Нетрудно обнаружить тесную взаимосвязь названных направлений: то, что формируется как добавленная ценность (например, в виде качественно возросшего эндогенного интеллектуального капитала), впоследствии трансформируется в продуктовое знание с одновременным рыночно ориентированным формированием добавленной стоимости (как факт признания потребителями, зафиксированный в рыночное цене).
В-четвертых, - это производство и целенаправленное использование важнейших базовых видов неявного знания, которые давно предстают как «непризнанные, но действующие» системно-интегрирующие факторы создания добавленной ценности и, в конечном счете, добавленной стоимости. Независимо от «системы субъекта», основными базовыми видами неявного знания, исходя из содержания социально-экономического генотипа экономического агента, следует считать такие, как ментальное знание, ценностно-смысловое знание, социально-организационное знание и институциональное знание. При этом социально-экономический генотип хозяйственного агента представляет собой глубинные основания его видения и понимания социально-экономической действительности. Качество социально-экономического генотипа является логическим
62 ТЯЛШРОЯТ БШТКЕББ Ш ЯШБТЛ | 6 2016 |
Рис. 2. Общая генетическая схема инновационного механизма влияния системы неявного знания на создание добавленной стоимости
TRANSPORT BUSINESS IN RUSSIA | №6 2016 | 63
продолжением качества интеллектуальной экологической ниши. В том случае, если формируется когерентность или соответствие социально-экономического генотипа качеству интеллектуальной экологической ниши, формируется когнитивный мультипликатор второго уровня (или когнитивный базовый мультипликатор).
В-пятых, - это производство и соответствующее использование исходных функциональных видов неявного знания, несомненно, связанных с интеллектуальной экологической нишей и социально-экономическим генотипом как системным единством базовых видов неявного знания. Среди исходных функциональных видов неявного знания следует выделить, прежде всего, различного рода ожидания, а также существующие уровни и виды доверия. В том случае, если экономический агент осуществляет деятельность в системе «трех соответствий»: а) в рамках интеллектуальной экологической ниши; б) в рамках социально-экономического генотипа, релевантного требованиям экологической ниши: в) в условиях адекватно сформированных и реализованных форм и уровней доверия и ожиданий, то возникает «когнитивный резонанс», как основание когнитивного мультипликатора третьего, именно функционального уровня [15, 22 и др.].
В-шестых, - это формирование, развитие и использование технологических функциональных видов неявного знания, непосредственно связанных с процессом создания экономического блага, в какой бы форме оно не выступало, и каким бы ни было его предназначение (для рыночного обмена или для эндогенного потребления в форме обмена-общения). Таким неявными знаниями могут быть уникальные методические компетенции субъекта, специфические организаторские способности, умение распределить свою энергию и компетенции сотрудников для решения внезапных созидательных задач, компетенции в создании собственных производственных технологий, адекватных требованиям индивидуальных продуктов, знания и способности в сфере развития мотивационного капитала сотрудников и многие другие. Однако наиболее значимыми и, одновременно, интегральными технологическими видами неявного знания (компетенций), являются: организаторские компетенции; методические (технологические) компетенции; способности мотивировать сотрудников.
В-седьмых, говоря о механизме влияния системы неявного знания на процесс создания добавленной стоимости, важно выделить логическую связь между социально-экономическим генотипом субъекта и технико-технологическим прототипом продукта, воспроизводимого данным субъектом, либо прототипом организации, в рамках которой осуществляется данное воспроизводство. Если социально-экономический генотип создает ценностно-смысловую «оболочку» воспроизводимого конечного продукта, то технико-технологический прототип есть узнаваемое всеми потребительское качество этого продукта. Результаты взаимодействия социально-экономического генотипа и технико-технологического прототипа могут быть, как минимум, двух видов. Позитивный исход связан с когерентностью отмеченных системных форм непередаваемого неявного знания, и в этом случае имеет место когнитивный мультипликатор четвертого уровня, или мультипликатор когерентного взаимодействия социально-экономического генотипа (базовое неявно знание) с технико-технологическим прототипом (функциональное неявное знание). Негативный исход рассматриваемой взаимосвязи отражает отсутствие когерентности генотипа субъекта и прототипа объекта, что может привести к отрицательной мультипликации экономического роста[16, 17, 18, 20 и др.].
В-восьмых, - это специфическое неявное маркетинговое знание в форме маркетинговой интуиции, или «чутья» релевантной рыночной ниши, обеспечивающей исчисляемую реальность добавления стоимости на завершающей стадии производства и реализации рыночно ориентированной продукции. Маркетинговое неявное знание можно отнести к разряду функционального знания, связанного с такими уникальными феноменами, как глубокое понимание психологии именно данной целевой категории покупателей, предвидение новых рыночных ниш, быстрая «сцепка» предполагаемых товароврыноч-ной новизны с вариантами их целевой реализации, компетенции в областимаркетинга интеллектуальных продуктов, знание специфики маркетинга невещественных активов экономического агента и многое другое. В контексте рассмотрения маркетингового неявного знания, резонно также отметить соответствующие мультипликативные эффекты, возникающие в том случае, если маркетинговое неявное знание соответствующих сотрудников организации либо субъекта как личности, корреспондирует всему предшествующему
«набору» онтологических, базовых, исходных функциональных и других компетенций.
В-девятых, - это специфическая система непередаваемого неявного знания, представляющая собой перечень таких интеллектуальных невещественных активов, как деловая репутация, товарный бренд и т.д. Суть «неявности» знания здесь заключается в невозможности полностью «повторить» рыночный успех экономического агента, поскольку, например, деловая репутация создается в течение длительного интервала времени и вбирает в себя весь комплекс уникальных достижений субъекта. В частности, деловая репутация конструкторских бюро, воссоздающих отечественные ракетные двигатели, необычайно высока, так как является результатом длительных и выдающихся интеллектуальных достижений, основанных на неявном знании, воспроизводимом в рамках соответствующих научных школ. Таким образом, суть неявного знания в форме деловой репутации заключается в том, что собственник этого интеллектуального актива не сможет дать исчерпывающий «рецепт» того, как эту деловую репутацию произвести и обеспечить последующее ее воссоздание.
Особенностью неявного знания в форме интеллектуальных невещественных активов является, прежде всего, то, что это экзогенный фактор создания добавленной стоимости, но при этом фактор, имеющий эндогенную природу. В самом деле, создается, например, деловая репутация как синергия множества творчески-трудовых, именно внутренних достижений конкретного экономического агента. Внешние потребители, понимая и принимая высокое качество воспроизводимых ценностей, постепенно привыкают к этому высокому качеству и, далее, делает для себя явный вывод о том, что данному экономическому агенту можно доверять (неявное знание). Факт доверия означает рождение и воспроизводство репутационного капитала данного агента именно в глазах потребителей.
В-десятых, механизм влияния системы неявного знания на процесс создания добавленной стоимости включает кибернетическую обратную связь собственно процесса добавления стоимости (ценности) на все элементы неявного знания, которые обеспечили создание этой добавленной стоимости. При этом речь идет не о традиционных формализованных инструментах выявления отмеченной обратной связи. Здесь вновь имеется в виду именно неявная часть знания и понимания кибернетической связи процесса создания добавленной стоимости и всех элементов исследуемого механизма соответствующего влияния. Такое непередаваемое неявное знание может формировать самостоятельную ключевую «компетенцию корректировок» о том, как с минимальными издержками осуществлять «поправки» и «уточнения» в общий процесс влияния неявного знания на создание добавленной стоимости. Общая генетическая схема инновационного механизма влияния ключевых элементов неявного знания на создание добавленной стоимости показана на рисунке 2.
Представленный механизм является весьма понятной и предметной иллюстрацией генетического подхода к проблеме выявления основных инструментов, форм и способов воздействия системны неявного знания на ожидаемый конечный результат в виде добавленной стоимости. Между тем, здесь сохраняется большой простор для дальнейшего исследования названной проблемы. В частности, представленная схема отражает предельно общий вариант генетического механизма влияния неявного знания на некий ожидаемый конечный результат.
В рамках данного общего концепта могут быть созданы и конкретизированы многие другие алгоритмы, связанные с различной степенью эффективности каждого логического этапа движения неявных знаний: от экологической ниши (призвания) до товара, предложенного рынку.
Здесь же отметим, что каждый этап, показанный на схеме, может стать объектом еще более конкретного исследования, особенно это относится к элементам социально-экономического генотипа и технико-технологического прототипа, которые заключают в себе огромный инновационный потенциал.
Литература:
1. Беккер Г.С. Человеческое поведение: экономический подход. Избранные труды по экономической теории. - М.: ГУ ВШЭ, 2003. - 672 с.
2. Белянин А. Даниел Канеман и Вернон Смит: экономический анализ человеческого поведения // Вопросы экономики. 2003. № 1. С. 4-24.
3. Инновационное развитие: экономика, интеллектуальные
64 ТКАШРОКТ БШШБББ Ш КШБТА | 6 2016 |
ресурсы, управление знаниями / Под ред. Б.З. Мильнера. - М.: ИНФРА-М, 2010. - 624 с.
4. Лунева Е.В. Социальный капитал как фактор инновационного развития предприятия: Монография. - М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°», 2011. - 140 с.
5. Лунева Е.В. Инновационный механизм повышения качества социального капитала корпорации: Дисс. докт. эконом. наук. - М.: Стандартинформ, 2012. 338 с.
6. Макаров В.Л. Микроэкономика знаний / В.Л. Макаров, Г.Б. Клейнер; Отд. обществ. наук РАН, Центр. экон.-мат. ин-т. - М.: ЗАО «Издательство «Экономика», 2007. - 204 с.
7. Розинская Н., Розинский И. Национальный проект «Доверие» // Вопросы экономики. 2015. № 12. С. 138-147.
8. Рубинштейн А. «Группы и их интересы»: приглашение к дискуссии // Вопросы экономики. 2006. № 11. С. 79-95.
9. Салихов Б.В. Императивы развития современной экономики знаний // В сборнике: Инновационное развитие общества: условия, противоречия, приоритеты материалы Х международной научной конференции: в 3-х частях. Под редакцией А.В. Семенова; Ю.С. Руденко. 2014. С. 16-40.
10. Салихов Б.В., Воронин В.Б. Организационно-экономические основы повышения эффективности производственного институционального предпринимательства // Проблемы современной экономики. 2007. № 2. С. 155-160.
11. Салихов Б.В., Нейматова Б.А. Фабрика звезд для предпринимателей. Интеллектуальное предпринимательство в сфере производства корпоративных знаний // Креативная экономика. 2009. № 1. С. 55-65.
12. Салихов Б.В., Салихова И.С. Качество знаний и компетенций в зеркале структурных реформ российской экономики // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2016. № 10 (343). С. 68-84.
13. Салихов Б.В., Салихова И.С., Олигова М.Б. Когнитивная структура поведенческой экономики и императивы повышения качества неявного знания // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2016. № 12 (345). С. 55-71.
14. Салихов Б.В., Салихова И.С. Системная парадигма в управлении экономикой корпоративных знаний // Монография / Москва,
2014. - 167 с.
15. Салихов Б.В., Салихова И.С., Олигова М.Б. Качество ожидания и доверия как форм проявления неявного знания в современной поведенческой экономике // Вестник Академии права и управления. 2016. № 44. С. 116-123.
16. Салихов Б.В., Салихова И.С. Самообучающиеся организации в экономике: сущность, признаки и параметры качества // Финансы и кредит. 2015. № 8 (632). С. 48-60.
17. Салихов Б.В., Салихова И.С. Анализ социально-экономического качества самообучающихся организаций в когнитивной экономике // Экономический анализ: теория и практика.
2015. № 11 (410). С. 49-63.
18. Салихов Б.В., Салихова И.С. Параметры и показатели качества самообучающихся организаций в когнитивной экономике // Вестник Московского университета им. С.Ю. Витте. Серия 1: Экономика и управление. 2015. № 1 (12). С. 126-134.
19. Салихова И.С. Проблемы оценки справедливой стоимости // В сборнике: Потенциал социально-экономического развития Российской Федерации в новых экономических условиях материалы II Международной научно-практической конференции: в 2-х частях. Под редакцией Ю.С. Руденко, Л.Г. Руденко. 2016. С. 621-628.
20. Салихова И.С. Предпринимательские университеты и особенности формирования самообучающихся организаций в российской экономике // Путеводитель предпринимателя. 2015. № 25. С. 358-370.
21. Салихова И.С. Управление качеством интеллектуального капитала самообучающейся организации в экономике знаний: Монография / И.С. Салихова. - М.: Издательско-торговая корпорация «Дашков и К°», 2015. - 147 с.
22. Сасаки М., Латов Ю., Ромашкина Г., Давыденко В. Доверие в современной России (компаративистский подход к «социальным добродетелям») // Вопросы экономики. 2010. № 2. С. 83-103.
23. Соболева И.В. Социальный капитал или социальный ресурс? // Экономическая наука современной России. 2006. № 3.
ТКАШРОЮТ БШШБББ Ш ЮШБ^ | №6 2016 | 65
