CC BY-NC-ND
84
Д.С. Николаев
«КНИГА ЗАХВАТОВ ИРЛАНДИИ» НА ФОНЕ УСТНОЙ И ПИСЬМЕННОЙ ИСТОРИЧЕСКОЙ ТРАДИЦИИ
Предметом рассмотрения в данной статье является отношение средневековых ирландских авторов (в первую очередь историков) к устным и письменным источникам информации и возможное влияние этого фактора на форму и композицию создававшихся ими текстов. На основе анализа прозиметрической формы «Книги захватов Ирландии», помещаемой в контекст других исторических и в широком смысле «литературных» произведений ирландской средневековой литературы, делается вывод о высоком статусе устного слова в Ирландии 1Х-Х11 вв. Доверие к устной традиции и соотнесение устного слова со словом поэтическим приводит к включению в прозаические произведения стихотворных вставок, осмыслявшихся или подававшихся как непосредственные реплики авторитетных «источников информации».
Ключевые слова: средневековая литература, устное и письменное, авторитетная форма дискурса, средневековые переработки Библии.
Вопрос о соотношении устной и письменной составляющих в генезисе отдельных произведений и целых жанров литературы западноевропейского Средневековья на сегодняшний день далек от окончательного разрешения как в общетеоретической перспективе, так и по отношению к конкретным текстам. Если в наиболее известных дискуссиях на эту тему, в первую очередь касающихся «Илиады» и «Одиссеи»1, предметом рассмотрения были отдельные произведения, принадлежащие к достаточно четко выделяемой традиции поэтического эпоса, что упрощало процедуры формального анализа и типологического или генетического сравнения (последующая литературная традиция при этом восприни-
© Николаев Д.С., 2009
мается как сугубо «авторская» по своей природе), то в случае с литературой Средневековья очевиден долгий процесс взаимодействия устной и письменной традиций, где первая не только «предшествует книжной словесности, порождает ее, составляет ее прошлое»2, но и продолжает вновь и вновь проникать в нее, непосредственно влияя на формальную и тематическую эволюцию. Протестуя против жесткого разделения литературы на устную и письменную, Дж. Харрис пишет: «Целое поколение исследователей занималось описанием "переходного" стиля... исследуя разные примеры его проявления в разных региональных средневековых тра-дициях»3. Харрис признает, что до сих пор не удалось четко выявить какие-либо общие черты этого стиля, более того - те черты исследуемых текстов (в цитируемой работе - ирландских средневековых переводов «Энеиды» Вергилия, «Фиваиды» Стация и «Фарсалии» Лукана), которые сам он склонен трактовать как следы обращения к устной сказительской традиции, другой исследователь называет «пышным чествованием письменного слова»4. Тем не менее продуктивность исследования средневековых литератур в перспективе соотношения их устных и письменных истоков на сегодняшний день вряд ли можно отрицать5, и пример средневековой ирландской литературы здесь один из самых показательных.
Целью данной статьи является постановка вопроса о генезисе композиционных и формальных особенностей «Книги захватов Ирландии»6 (ЬвЬот СаЬа1а Ётвии - букв. «Книга захвата Ирландии», далее ЬСБ или «Книга захватов») на фоне ирландской литературно-исторической традиции 1Х-Х11 вв. Нужно подчеркнуть, что речь идет именно о вопросах композиции текста и возможных интенциях его авторов, а не о реальном историческом или мифологическом содержании «Книги захватов»: в этой области верификации или хотя бы фальсификации не поддается практически ничего и возможно лишь предположительно датировать возникновение отдельных сюжетов и мотивов7.
«Книга захватов», дошедшая до нас в нескольких редакциях в рукописях Х11-ХУ вв., но возникшая как совокупность сюжетов, по-видимому, еще в У11-У111 вв. и постепенно разраставшаяся с ходом времени8, представляет собой последовательное повествование о судьбах мира от момента Творения до строительства и разрушения Вавилонской башни (когда Фениус Фарсайд «создает» ирландский язык из элементов всех новорожденных наречий), после чего предметом основного внимания становится история нескольких захватов Ирландии, осуществленных разными персонажами неясного происхождения: внучкой Ноя Кессар и ее мужем Финтаном сыном Бохры, Партолоном, Немедом, таинственными демоническими
фоморами (это первое поколение переселенцев, которые вследствие какого-либо катаклизма не погибают в полном составе), племенами богини Дану и, наконец, сыновьями Миля Испанского - потомка Фениуса Фарсайда и предка современных правителей острова. Завершает ЬСБ список королей, правивших на острове до и после прибытия туда в 432 г. св. Патрика. Самостоятельный раздел составляют странствия предков Миля Испанского из их родины, помещавшейся традиционно в Скифии (возможно, из-за сходства латинских слов БеуЬЫ и БеоШ - «ирландцы»9), в Испанию и далее в Ирландию. Как указывают исследователи, рассказ об этих странствия в большой степени строится по модели книг Ветхого Завета, в первую очередь Книги Исхода: как и евреи, гойделы, будущие ирландцы, некоторое время пребывают в Египте, однако тамошние жители изгоняют их как опасных и могущественных соседей, после того как фараон и его войско тонут в водах Красного моря10. Используя библейские тексты в качестве источников информации по раннему периоду истории человечества, редакторы-составители «Книги захватов» также активно обращались к трудам Иерони-ма, Павла Орозия, Исидора Севильского, Петра Коместора и других позднеантичных и средневековых авторов. Все это заставляет считать ЬСБ продуктом сугубо письменной культуры, однако подобный подход оставляет нерешенными некоторые важные вопросы, в первую очередь связанные с формальными особенностями текста.
Литературу Средневековья в отечественной филологической традиции принято относить к эпохе, «ориентированной на канонические системы»11, или к эпохе «рефлексивного традиционализма»12. В характерной для этой эпохи поэтике первостепенную роль играли образцы, на которые ориентировались авторы, работавшие в самых разных жанрах. Исторические тексты не составляют исключения: Хроника Евсевия Кесарийского, переведенная на латинский язык и продолженная Иеронимом, стала образцом и отправной точкой для средневековых хронистов, биографы могли опираться на традиции Светония или на быстро сформировавшийся житийный канон и т. д.13 Однако подыскать подходящий прототип для «Книги захватов» не представляется возможным: ни в каком другом античном или средневековом историческом тексте, а также в Библии нет характерного для ЬСБ систематического чередования стихотворных и прозаических отрывков. В стихах при этом излагается не прямая речь (что еще можно обнаружить в Писании, хотя различить поэзию и прозу в латинском переводе Ветхого Завета -единственно доступной для средневековых авторов версии - достаточно сложно), но пересказывается то, что было выше изложено в
прозе, - иногда более подробно, иногда более сжато, иногда точно, иногда нет. Вот характерный пример из наиболее пространной редакции LGE: описываются события сразу после завершения Великого потопа.
Сделал после того Ной алтарь для помощи от Бога (то есть первый алтарь после потопа). Триста пятьдесят лет был Ной жив после потопа. И разделил Ной мир на три части между своими сыновьями.
Имена сыновей Ноя: Сим, Хам, Яфет. Имена их жен после того: Ол-ла, Оливана, Олива, de quibus dicitur hoc carmen*:
1. Войско, которое не побеждено пустой смертью, Ной, не было слабости в герое,
ужасная повесть, ее разъяснила точность [знаний]: Сим, Хам и Яфет.
2. Жены без недостатков в их облике, велико их совершенство,
над потопом, избежав гибели: Кова, могучий белый лебедь, Олла, Олива, Оливана14.
Как объяснить вторжение некой «песни» (carmen) в библейский по своему происхождению нарратив, который сам по себе должен был обладать максимальной авторитетностью для средневековых авторов как с точки зрения содержания, так и с точки зрения формы? Подобных вставок нет у историков-экзегетов (Иеронима и Орозия), к которым составители «Книги захватов» обращались за «дополнительной» информацией, подобного примера не найти даже в апокрифах, данные которых тоже нередко привлекались15.
Исследователь генезиса LGE М. Скаукрофт, продемонстрировал, что некоторые из стихотворных вставок действительно существовали отдельно от единого целого «Книги захватов», а другие были сочинены редакторами-составителями ad hoc для соблюдения выбранной формы повествования. Он считал такой вид организации повествования продуктом педагогической практики средневековых ирландских монастырей, восходящим к схеме вопрос - ответ - подкрепляющая цитата: «Несмотря на свою условность, подобная форма подачи материала оказывается использована при создании продолжительного повествования и приводит к система-
* «...о которых говорится в этой песне» (лат.)
тической избыточности содержания. Однако то, что может быть бессмысленным на письме, имеет ценность при устной коммуникации, и формальный, педагогический дух этого небольшого ритуала предполагает скорее изустное обучение, нежели письменное изло-жение»16. Эта реконструкция, вполне убедительная в том, что касается непосредственных обстоятельств возникновения текста, вследствие скудности доступных данных, к сожалению, не поддается проверке, но главное, она не дает ответа на ключевой вопрос: зачем было переносить на письмо тексты, предназначенные для устного изложения и, возможно, запоминания наизусть?
Для разрешения этой проблемы необходимо обратиться к другому аспекту средневековой поэтики, также связанному с понятием авторитета, auctoritas, в данном случае - в плане достоверности сообщаемой информации. Анализ современных устных традиций дает основания для достаточно категорического вывода: «...письменность, предоставляющая такие возможности для передачи информации, которые недоступны устной традиции, становится приоритетной по своей точности, возникает недоверие к устному тексту не только как к неудовлетворительному с коммуникативной точки зрения, но и как к заведомо ложному по своему содержанию»17. Это отношение очевидно и у ряда средневековых авторов. Павел Диакон в «Истории лангобардов» излагает сюжет о получении народом своего имени от бога Годана, предваряя его замечанием: «Старое предание (ап^и^аз) рассказывает по этому поводу забавную сказку (пёюи1аш £аЬи1аш)...»18. Представители так называемого «антинативистского» представления в изучении средневековой ирландской литературы сделали исходным пунктом своих построений, что подобное отношение к устной традиции должно было разделяться и ирландскими монастырскими писцами, создавшими все известные нам рукописи, содержащие произведения ирландской средневековой литературы. Из этой аксиомы делался вывод: все доступные нам тексты, насыщенные «мифологическими» или хотя бы «эпическими» реалиями и мотивами, являются аллегорическими парафразами библейских или античных текстов, обладавших максимальной авторитетностью в письменной культуре того времени19.
Этот подход, однако, не может быть принят в силу того, что пока на его основе не было предложено ни одного исчерпывающего объяснения генезиса и прагматики какого-либо конкретного произведения. Нельзя безоговорочно принять и более традиционный подход, который, хотя среди его сторонников и нет единогласия, сводится в общем и целом к тому, что средневековая ирландская словесность - это преимущественно художественная литература,
в которой каким-то образом сохранились реалии далекого прошло-го20. Более распространенный сегодня подход предполагает в некотором смысле обратное отношение: не только в собственно исторических произведениях, но и в преданиях Уладского и Мифологического циклов мы видим пусть совершенно недостоверные, но по своим изначальным посылкам исторические тексты. В пользу этого говорит многое, в первую очередь - синхронизация событий эпического прошлого с общемировой историей (король уладов Конхо-бар умирает, узнав о гибели Христа21) и включение событий, упоминающихся в сагах, в ирландские анналы и хроники22.
Носителями эпико-исторической традиции в Ирландии были певцы-филиды. Ни у кого из их современников не возникало сомнения в том, что их знание носит изначально устную природу23. Коренной вопрос, вызвавший активную полемику нативистов и антинативистов, выглядит следующим образом: каким образом ирландская культура пережила переход к письменной стадии своего существования? На сегодняшний день ответ можно сформулировать так: заимствованная письменная латинская культура, принятая на вооружение в первую очередь также заимствованной церковной организацией (светские правовые трактаты, заметим, продолжали составляться на ирландском24), не была широко распространена за пределами сугубо религиозных жанров и церков-но-литургического обихода как такового (так, мы не знаем ни одной ирландской саги, записанной или хотя бы пересказанной на латыни); более того, принятие письменной культуры не поколебало авторитет традиционных форм сохранения и передачи знаний, в том числе исторических.
Показательным примером тому, что устное знание, постепенно исчезая как реальный фактор культуры, продолжало быть весьма авторитетным, служит сага «Обнаружение "Похищения быка из Куальнге"», которую Дж. Надь разбирает в своей статье как пример актуальности устной традиции25, не делая вполне очевидных, как нам кажется, выводов. В этой саге рассказывается среди прочего о том, что после того как записанный полный текст «Похищения быка из Куальнге» был обменян на «Этимологии» Исидора Се-вильского, ни один из филидов Ирландии не сохранил в своей памяти правильный порядок эпизодов этого предания. Чтобы исправить положение, верховный филид Ирландии Сенхан Торпейст и его собратья по ремеслу отправляются на могилу одного из героев «Похищения» - Фергуса (который выступает как рассказчик и в самом повествовании), чтобы оживить его и таким образом получить авторитетную версию текста. В ответ на поэтический призыв Торпейста Фергус встает из могилы и в течение трех дней и трех
ночей рассказывает полную версию «Похищения», которую его слушатели вновь записывают и таким образом сохраняют для потомства.
Таким образом письменное и устное в культуре примиряются: хранители традиции вынуждены согласиться с тем, что теперь авторитетные исторические тексты сохраняются и передаются в письменном виде, но первоначальный их источник определяется как устный.
Возвращаясь к «Книге захватов», мы обнаруживаем в ней аналогичный по своей структуре сюжет. Представитель первого поколения ирландских поселенцев Финтан, сын Бохры, единственный не гибнет в водах Великого потопа. Господь сохраняет его в пещере целым и невредимым и дает ему чрезвычайно долгую жизнь, «чтобы он был тем, кто расскажет о захватах Ирландии»26. Рассказывает же Финтан исключительно в стихах27, которые и приводят редакторы-составители LGE, чтобы подтвердить достоверность их собственного - прозаического - изложения, не имеющего других явных источников. Однако, как мы видели выше на примере рассказа о Ное и его семье, стихотворная составляющая текста является необходимой даже в том случае, если другие источники есть.
Говоря о средневековой ирландской традиции, нельзя приравнивать устную традицию к традиции поэтической. Наиболее близкий к эпосу в традиционном смысле Уладский цикл, о возможном «историографическом» статусе которого мы упоминали, преимущественно прозаический по своей форме (в ранней ирландской литературе, по-видимому, не существовало крупной поэтической повествовательной формы как таковой28). В то же время очевидно, что устность, поэтическая форма и достоверность прямо соотносились друг с другом ирландскими средневековыми авторами29, а стихотворные фрагменты составляли фактологический «костяк» текстов самых разных жанров - от исторических преданий30 до юридических трактатов31.
Все это заставляет предположить, что источником избыточной прозиметрической повествовательной формы «Книги захватов Ирландии» являлась в первую очередь не педагогическая монастырская практика как таковая, а высокая авторитетность самой стихотворной формы - стихотворные тексты соотносились с их автором, который брал на себя ответственность за излагаемые сведения. Так, в стихах «Книги захватов» никогда не бывает частых для прозаических фрагментов отсылок к источникам, как нет их в стихотворных вставках трактата Sex Aetates Mundi («Шесть возрастов мира»)32 и стихотворном переложении Писания Saltair na Rann («Псалтырь строф»)33.
В отличие от скандинавов, ирландцы не сочли возможным или нужным сохранить в первозданном виде свою исконную мифологическую традицию, и даже в их эпико-исторических текстах, с чем вынуждены сегодня согласиться даже самые консервативные исследователи, видно влияние письменной культуры, оценить глубину которого весьма сложно34. Однако очевидно и обратное: перерабатывая для своих нужд изначально письменные заимствованные произведения, ирландские авторы модернизировали их в соответствии со своими представлениями о том, как должен выглядеть авторитетный и претендующий на достоверность текст (хотя бы и повествующий о библейских событиях). Эти воззрения сводятся в большой степени к тому, что авторитетный текст может существовать как в звучащей, так и в записанной форме, однако у любого сообщения должен быть свой живой источник, изъяснявшийся устно, и желательно - в стихах.
Примечания
1 См. обобщающую работу Nagy G.. Homeric Questions. Austin, 1996.
2 Неклюдов С.Ю. Традиции устной и книжной культуры: соотношение и типология // Сайт «Фольклор и постфольклор: структура, типология, семиотика». [М., 2001-2009]. URL: http://ruthenia.ru/foIklore/neckludov6.htm (дата обращения: 11.02.2009).
3 Harris J.R. Adaptations of Roman Epic in Medieval Ireland: Three Studies in the Interplay of Erudition and Oral Tradition. Lewiston, 1998. P. 5.
4 Mhaonaigh M.Ni. The Literature of Medieval Ireland, 800-1200: From the Vikings to the Normans // The Cambridge History of Irish Literature / Ed. by Margaret Kelleher and Philip O'Leary: 2 vols. Cambridge, 2006. Vol. I. P. 41.
5 См. также: ZumthorP. La lettre et la voix: De la "litt^rature" medievale. Paris, 1987; Schaefer U. Alterities: On Methodology in Medieval Literary Studies // Oral Tradition. Vol. 8/1. 1993. P. 187-214.
6 Lebor Gabala Erenn. The Book of the Taking of Ireland / Ed. and trans. by R.A.S. Macalister: 5 vols. L., 1938-1956 [repr. 1993-1995 с добавлением Carey J. Introduction to 1993 Edition with a Selected Bibliography. LGE. Vol. I. P. [1]-[21]].
7 Наиболее обстоятельный обзор исследований в этом направлении содержится в: Carey J. The Irish National Origin-Legend: Synthetic Pseudohistory: Quiggin Pamphlets on the Sources of Mediaeval Gaelic history I. Cambridge, 1994.
8 См.: Scowcroft M.R Leabhar GabhMa Part I: The Growth of the Text // Eriu. 1987. Vol. 38. P. 81-142; Idem. Leabhar Gabh&la. Part II: The Growth of the Tradition // Eriu. 1988. Vol. 39. P. 1-66.
9 Эон Макнил пишет об этом: «...в доступных [ирландцам - Д. Н.] латинских исторических и географических трактатах народом, чье имя больше всего похо-
дило на Scotti, были Scythi, скифы. Соответственно, мы узнаем, что гойделы были скифского происхождения» (цит. по: Carey J. Russia, Cradle of the Gael // Parallels between Celtic and Slavic. Coleraine, 2006. P. 151).
10 См.: Carey J. Op. cit.
11 Лотман Ю.М. Каноническое искусство как информационный парадокс // Лот-ман Ю.М. Статьи по семиотике культуры и искусства. СПб., 2002. C. 314-321.
12 Аверинцев С.С., Андреев МЛ, Гаспаров МЛ, Гринцер П.А., Михайлов А.В. Категории поэтики в смене литературных эпох // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания. М., 1994. С. 3-38.
13 Обзор проблематики см.: Гене Б. История и историческая культура средневекового Запада. М., 2002.
14 Lebor Gabala Erenn. Vol. 1. L., 1938 (repr. 1993). P. 34 [прозаический текст], 168 [стихи].
15 Обзор известных в то время в Ирландии апокрифических текстов см.: McNamara M. The Apocrypha in the Irish Church. Dublin, 1975.
16 Scowcroft M.R. Leabhar Gabhala Part II. P. 90.
17 Неклюдов СЮ. Указ соч.
18 Памятники средневековой латинской литературы. VIII-IX века. М., 2006. С. 77.
19 Наиболее последовательное и радикальное изложение этой позиции см.: McCone K. Pagan Past and Christian Present in Early Irish literature. Maynooth, 1990.
20 См., напр.: Jackson K.H. Oldest Irish tradition: A Window on the Iron Age. Cambridge, 1964.
21 См.: Смерть Конхобара // Саги об уладах. М., 2004. С. 460-463.
22 Kelleher J.V. The Tain and the Annals // Eriu. Vol. 22. 1971. P. 107-127. Обобщение выводов см.: Toner G. The Ulster Cycle: Historiography or Fiction? // Cambrian Medieval Celtic Studies. 2000. Vol. 40. P. 1-20.
23 См.: Mac Cana P. The learned tales of Medieval Ireland. Dublin, 1980; Калы-гин В.П. Язык древнейшей ирландской поэзии. М., 2003.
24 См.: Corpus Juris Hibernici: 6 vols. / Ed. and tr. by D.A. Binchy. Dublin, 1978.
25 Nagy J.F. Orality in Medieval Irish Narrative: An Overview // Oral Tradition. 1986. Vol. 1/2. P. 292-294.
26 Lebor Gabala Erenn. Vol. 2. L., 1939 (repr. 1996). P. 194.
27 Ibid. P. 210-229.
28 Tristram H.L.C. Early Modes of Insular Expression // Sages, Saints and Storytellers: Celtic Studies in Honour of Professor James Carney. Maynooth, 1989. P. 427-448.
29 Сходные примеры особой выделенности поэтического текста в устных традициях см.: Мелетинский Е.М, Неклюдов СЮ, Новик Е.С. Статус слова и понятие жанра в фольклоре // Историческая поэтика. Литературные эпохи и типы художественного сознания / Отв. ред. П.А. Гринцер. М., 1994. C. 39-104.
30 Toner G. Authority, Verse and the Transmission of Senchas // Eriu. 2005. Vol. 55. P. 59-84.
31 См., например, Lebor na Cert, «Книгу прав», составление которой исследователи относят к началу XII в. (A new history of Ireland. Vol. 1. Prehistoric and Early Ireland. Oxford, 2005. P. 916). Излагаемые в ней юридические нормы атрибутируются певчему св. Патрика Бенигну, и текст имеет следующее устройство: сначала содержание излагается прозой (в основном оно представляет собой перечисление даров, которыми должны обмениваться верховный король и подчиненные ему короли, и связывающих их обязательств), после чего следует ремарка наподобие «как сообщает Бенигн» или «как говорит добродетельный Бе-нигн» и те же нормы излагаются в стихах (Lebor na Cert: the Book of Rights / Ed. and tr. by M. Dillon. Dublin, 1962).
32 The Irish Sex Aetates Mundi / Ed. by D. О Croinm. Dublin, 1983.
33 Saltair na Rann. A Collection of Early Middle-Irish Poems. Edited from Ms. Rawl. B 502 in the Bodleian Library / Ed. by W. Stokes. Oxford, 1883.
34 Carney J. The External Element in Irish Saga // Studies in Irish Literature and History. Dublin, 1955. P. 76-323; Murphy G. Saga and Myth in Ancient Ireland // Hull E., Murphy G. Early Irish literature. L., 1966. P. 95-194.
