Научная статья на тему 'Книга "Меткое костромское слово" Н. С. Ганцовской как источник сведений о костромской топонимии'

Книга "Меткое костромское слово" Н. С. Ганцовской как источник сведений о костромской топонимии Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

CC BY
258
33
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ТОПОНИМЫ / МИКРОТОПОНИМЫ / КОСТРОМСКАЯ ТОПОНИМИЯ / КНИГА "МЕТКОЕ КОСТРОМСКОЕ СЛОВО" / ДИАЛЕКТНЫЙ ТЕКСТ / TOPONYMS / MICROTOPONYMS / KOSTROMA TOPONYMY / BOOK "APT KOSTROMA WORD" / DIALECT TEXT

Аннотация научной статьи по языкознанию и литературоведению, автор научной работы — Цветкова Елена Вячеславовна

Статья посвящена книге «Меткое костромское слово» Н.С. Ганцовской как источнику сведений о костромской топонимии. Топонимы, выявленные в текстах, которые составляют данную научно-популярную хрестоматию (так определила жанр книги Е.Л. Березович в своей рецензии на неё), являющуюся настоящей энциклопедией народной жизни, рассматриваются с учётом их типологии в соответствии с обозначаемыми ими объектами, а также связанной с ними различной информацией. Обращается внимание на топонимы как наименования, представляющие ближнее (своё) и дальнее пространство, содержащие сведения о ландшафте костромского края, его истории и культуре, особенностях языка его жителей. Даётся характеристика микротопонимам, образованным на основе географических, в том числе и местных, терминов, отличающихся широким распространением и разнообразием значений в говорах Костромской области. Определяется связь особой микротопонимической семантики с семантикой апеллятивов, послуживших основой для микротопонимизации. Выявляются основные типы номинации в топонимии, представленной в мини-рассказах диалектоносителей. Обращается внимание на то, что топонимы как часть лексико-семантической системы говоров, которые являются настоящей «живой стариной», хранящей в себе древние, коренные черты русского национального языка, как бы консервируют в себе разнообразную информацию. На основе иллюстраций из живой народной речи, как содержащихся в текстах хрестоматии, так и в используемых для сравнения материалах топонимических экспедиций, даётся представление об особенностях функционирования топонимов в костромских говорах.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

The book "Apt Kostroma Word" by Nina Gantsovskaya as a source of knowledge on Kostroma toponymy

The article is devoted to the book "Apt Kostroma Word" by Nina Gantsovskaya as a source of data on Kostroma toponymy. Toponyms revealed in the texts which are a part of this popular scientific anthology (so Elena Berezovich defined the book's genre in her review), in fact an encyclopedia of folkish life, are considered taking into account their typology according to objects designated by them as well as to various information related to them. Attention is paid to toponyms as names representing near (their own) and distant space; as ones containing data on Kostroma landscape, on its history and culture, on its inhabitants' language features. The characteristic to micro-toponyms formed on the basis of geographical terms, including local ones, characterised by wide circulation and by variety of meanings in Kostroma Region patois, is given. Connection of special micro-toponymic semantics with semantics of appealatives, forming the basis of micro-toponymisation, is defined. The main types of nomination in toponymy, presented in the mini-stories by those people whose mother tongue is the dialect, come to light. Attention is paid to the fact that toponyms as a part of patois lexico-semantic system are actually "living fossils" keeping in themselves ancient, fundamental features of the Russian national language as if preserving in themselves various information. On the basis of illustrations from live folkish speech which both the anthology's texts and toponymic expeditions' materials, used for comparison, contain, an idea of features of toponyms' functioning in Kostroma patois is given.

Текст научной работы на тему «Книга "Меткое костромское слово" Н. С. Ганцовской как источник сведений о костромской топонимии»

УДК 811.161.1'373.21 ; 811.161.1'282

Цветкова Елена Вячеславовна

кандидат филологических наук Костромской государственный университет

[email protected]

КНИГА «МЕТКОЕ КОСТРОМСКОЕ СЛОВО» Н.С. ГАНЦОВСКОЙ КАК ИСТОЧНИК СВЕДЕНИЙ О КОСТРОМСКОЙ ТОПОНИМИИ

Статья посвящена книге «Меткое костромское слово» Н.С. Ганцовской как источнику сведений о костромской топонимии. Топонимы, выявленные в текстах, которые составляют данную научно-популярную хрестоматию (так определила жанр книги Е.Л. Березович в своей рецензии на неё), являющуюся настоящей энциклопедией народной жизни, рассматриваются с учётом их типологии в соответствии с обозначаемыми ими объектами, а также связанной с ними различной информацией. Обращается внимание на топонимы как наименования, представляющие ближнее (своё) и дальнее пространство, содержащие сведения о ландшафте костромского края, его истории и культуре, особенностях языка его жителей. Даётся характеристика микротопонимам, образованным на основе географических, в том числе и местных, терминов, отличающихся широким распространением и разнообразием значений в говорах Костромской области. Определяется связь особой микротопонимической семантики с семантикой апеллятивов, послуживших основой для микротопонимизации. Выявляются основные типы номинации в топонимии, представленной в мини-рассказах диалектоносителей. Обращается внимание на то, что топонимы как часть лексико-семантической системы говоров, которые являются настоящей «живой стариной», хранящей в себе древние, коренные черты русского национального языка, как бы консервируют в себе разнообразную информацию. На основе иллюстраций из живой народной речи, как содержащихся в текстах хрестоматии, так и в используемых для сравнения материалах топонимических экспедиций, даётся представление об особенностях функционирования топонимов в костромских говорах.

Ключевые слова: топонимы, микротопонимы, костромская топонимия, книга «Меткое костромское слово», диалектный текст.

Книга Н.С. Ганцовской «Меткое костромское слово», состоящая из текстов, которые представляют собой меткие народные изречения, небольшие рассказы на разные темы, предания, небылицы и т. д., является своеобразной энциклопедией народной жизни. Читая её, можно узнать многое о костромском крае, его истории и культуре, языке его жителей. В книге представлена лишь небольшая часть ценных, во многом уникальных материалов, которые были собраны во время полевых диалектологических экспедиций и являются результатом совместного труда студентов и преподавателей Костромского государственного университета (ранее педагогического института) имени Н. А. Некрасова.

Знакомство с этой научно-популярной хрестоматией, как определила жанр книги Е.Л. Березович [2, с. 168], позволяет составить представление о костромских говорах, познакомиться с особенностями речи (на разных уровнях: фонетическом, морфологическом, синтаксическом, лексическом) жителей всех 24 районов Костромской области. В общее содержание книги удачно вписываются выдержки из работ исследовавших костромские говоры Н.Н. Виноградова, члена Московской диалектологической комиссии и Костромского научного общества, этнографа, фольклориста и бытописателя, и А.В. Громова, учителя, краеведа-диалектолога, лексикографа; произведений самобытного художника, поэта, прозаика, драматурга-режиссёра, знатока фольклора, педагога Е.В. Честнякова; очерков кологривского краеведа и этнографа А.В. Хро-бостова; песен Солигаличского уезда, собранных земским доктором Д.Н. Жбанковым, практиковав-

шим в с. Корцово Солигаличского уезда; стихотворения костромской поэтессы О. Коловой.

Имеющая как научное, так и образовательное и воспитательное значение, эта книга представляет интерес для самого широкого круга читателей, являясь источником разнообразных сведений. В данной статье мы обращаем внимание на содержащиеся в этих, как пишет Н.С. Ганцовская, «мини-произведениях», «образцах малых фольклорных жанров с подлинной (не стилизованной и искусственно не воспроизведённой) народной речью» [2, с. 6] сведения о костромской топонимии. В основном это являющиеся собственно топонимами наименования населённых пунктов, в том числе и исчезнувших, костромского края. Это и поселения, в которых были сделаны записи народной речи: Плоская, Петрецово, Вохма (Во-хомск.; здесь и далее в сокращении даются названия районов Костромской области); Морозово, Никола, Дубовиха (Межевск.); Низкусь, Льгово, Котлово (Кадыйск.); Макаровская, Шестиглазово, Забегаево (Октябрьск.); Якуниха, Полоски, Юря-тино (Островск.); Половинница, Фурово, Желтен-ки (Павинск.); Бебнёво, Хмелёвка (Поназыревск.); Боровской, Притыкино, Морошково (Пыщугск.); Хохлово, Ошурки, Калинки (Судиславск.) и мн. др. Это и поселения, о которых рассказывают жители. Чаще это ближнее (своё) и несколько отдалённое (близкое к своему) пространство. Данные названия представляют места, в которых когда-то жили и (или) живут в настоящее время диалектоноси-тели и их родные и знакомые: Радился на хутаре Гарбатки. Умер атец, у матери нас пятяра асталась. В школе в Ельгине учился. Кончил-та два класса,

© Цветкова Е.В., 2018

Вестник КГУ ^ № 4. 2018

189

да и то ни да канца - в пастухах жыл (Конышево-Ликурга Буйск.) [2, с. 11]. А ишшо млатша дочка есь у миня здесь. На Низкуси живёт, скотницой ро-ботаёт (Низкусь Кадыйск.) [2, с. 136]. Муш-от мой с Оникова быу урождён (Дьяконово Нейск.) [2, с. 140]. Мать Евлампия Александровна из деревни Дербино, отец - Пётр Леонтьевич. Жили в Захарове (Захарово, Песочня Костромск.) [2, с. 21]. Что в деревне Кикирихе прилитило в повалихе, то зовут не чёлн с рулём, а летучим кораблём (из произведения Е.В. Честнякова) [2, с. 102].

Ойконимам (названиям поселений), и особенно в связи с их основной (локальной) функцией, отводится немаловажное место в воспоминаниях старожилов. Сообщают они о местоположении поселений, о произошедших с ними изменениях: Три деремни в семисятых нарушили: Долматово, Москвино (большая деревня, 2 порядка, домов 25, училася я там в Москвине), Красавино. Нико-во нету. Кто в Корякове, кто в Зарубине. Кто нам дом дас? Сами строили. Александромна умерла, в Любомникове отпевали. Скородумки есь, дальше за Тереньковом, километра 4, здеся, прямо за горбом пройдёте. Захарово за Василёвом, деревенька маленька. Ешшо монастыр там был (Песочня Костромск.) [2, с. 22-23]. На этом месте, где таперича наша деревня, была деревня Чернобыльниково (из произведения Е.В. Честнякова) [2, с. 104].

Связаны ойконимы с трудовой деятельностью рассказчиков, их обыденной жизнью с хлопотами по хозяйству, домашними заботами, жизненными трудностями и проблемами: До Краснова дошла. Поступила там баржы грузить. А черес гот стала увелиром. Золотила и серебрила кольца. Стала в увелирной мастерской камешки делать (Замяти-но Сусанинск.) [2, с. 17]. У нас увелирный промысел: Красноё, Подольско (Подольское Крас-носельск.) [2, с. 44]. В Даниловском, Остафеве, к Красному ближе, всё больше паяли (Подольское Красносельск.) [2, с. 44]. Зиму на дорогах: добывали гравий, пёсок. Ето было в начале сорок первово. Вёсной вербовка: от Краснова до Пантусова копали (Ивановское Красносельск.) [2, с. 46]. Я работала на сплаве. Гоняли туды, в Малую Ужугу (Ха-пово Кологривск.) [2, с. 115]. В деревне Папино и его окресностях, так же, как в ряде макарьевских и мантуровских деревень, существовал шерстобитный отхожий промысел. Местные мужики из шерсти заказчиков «валяли» валенки, а прежде и шляпы, т. е. «жгонили» [2, с. 141]. Толькё одна робота. Торф сушили на Космынине, в бараках пять дён жили. А домой босиком, стужа - не стужа (Песоч-ня Костромск.) [2, с. 23]. Да вайны хадили мы в Галич пяшком, дарок харошых не была. Вот мы и хадили прасёлачным дарогам чирис диремни, леса, паля. <...> На базари-та в Галиче таргавали калхозники, прадавали рассаду, малако, картошку (Муравьище Галичск.) [2, с. 78-79]. В Чухламу,

бывала, раньше пешы и фсяка хадили (Ножкино Чухломск.) [2, с. 92]. В Кузмишшах летось гот не бывала. И в магазин не ходила. Туды всево привозят. Знамо, дорого (Прудищи Костр.) [2, с. 26]. И вот как-то идёт уполномоценной ис Костромы, посылали ево. Я еду на возу, ношкам помахиваю, лапти на ногах-то (Хмелёвка Поназыревск.) [2, с. 70].

Вспоминают люди о названиях поселений во время рассказов о важных в их жизни событиях, о значимых для них объектах: Винчалися в старо-обряцкой церкви в Сусанине. Венчаные-то ишшо эки клопы были. Он сирота, и я сирота (Макарино Сусанинск.) [2, с. 17-18]. Они издили на помоуку в Хапово из Денюгина (Хапово Кологривск.) [2, с. 97]. Настоятельницами в монастыре, в Захарове, были Олимпиада и Рахиль. Монахини для населения выполняли заказы по вышивке, стегали одеяла. Лес был монастырский, но ходить туда по грибы и ягоды не запрещали. В Песошне были три церкви, одна часовня и монастырь. Престольные праздники: в Захарове - Николин день, в Песошне - Смоленская, Явленная икона. В Смоленскую был крестный ход из Костромы (Захарово, Песочня Костромск.) [2, с. 21-22]. Вот, помню, перет войной-то, перет проклятой, у нас церкоф закрыли в селе нашем Никицьком, в Кужбале закрыли. Поцитаай, поблизости никакой и церквушки-то (Погорелки Нейск.) [2, с. 141]. В Галиче чуть, если там, в Галиче, бываиш. Вот наша цэркаф Пакрофская была, тут и винчали, тут и атпивали (Ножкино Чухломск.) [2, с. 92]. Один раз идёт старичок, дрожыт весь, слабый такой старик, зашол в Шунгу. А я во-курат калитку запирала. А он: «Ой, слушай-ка, хоть бы чево-нибудь похлебать» <.> Вот он молилса -молилса, потом говорит: «Вот спасибо! Вот я шол от самой Костромы, и никто куска не подал, а ты меня ешшо и с супом накормила». «Ах, так, - говорю, если пойдёш ешшо, так я увижу, ну, деток буду укладывать, а окна-то большые». «Нет, уж я пойду на своё место, у меня родина в Пятилетке, туда» (Шунга Костромск.) [2, с. 41-42]. Из стихотворения О. Коловой, представляющей говор д. Матвее-во Парфеньевского района:

Всё бабы. Бабы да быки! И в Галич на быках ежжали. Лошадка, как и мужики -На фронте. Ох, хватило лиха И им, и нам. Вялик наш Бох! [2, с. 84].

Читая содержащиеся в книге «Меткое костромское слово» мини-рассказы, образцы народной мудрости, мы знакомимся с народными традициями, узнаём об отношении жителей соседних поселений друг к другу, их умении давать характеристику себе и окружающему миру людей и природы, что в определённой степени представляет связанную с этим топонимию: Вот однажды два парнека пошли по беседкам. Одново Максимкой, другова Мишкой звали. Пошли они в Тысечино. Идут. А тамоди дефцёнок много было (Знаменка Мантуровск.) [2,

с. 130]. Ни один человек, не только в Шаблове, но и в Хапове, Овсянникове... - от старика до самой незаметной бабёнки не обходился без уличного прозвища (Шаблово, материалы А.В. Хробо-стова) [2, с. 119]. В Чухламу за капустой издили. Ну, уш в Чухламе сафсем другое наречье. Там был культурный нарот. <.> Каюры пели и танцавали, как у нас. Никола-Ширь - шихвосты. Вроде как и мы гаварили (Ильинское Парфеньевск.) [2, с. 86]. Смоленская в Песошне празник был. И Заговенье. Уж народу-то было. <. > Летом подокошки придут парни с гармошкам, тогда не было пьяниц. Ве-чора - отдельно, вечора просто гуляли. Из чужих деревень приходили, из Теренькова (Песочня Ко-стромск.) [2, с. 22]. Из свадебного обряда, записанного Н.Н. Виноградовым в Шунге: Подъезжали вы ко селению, Ко деревне, ко Семилову, Ко высокому терему, К Алексею ко Тихонычу . [2, с. 37].

Какой бы ни была трудной жизнь народная в разные времена (а именно об этом основная часть рассказанного диалектоносителями), в ней было место для радости. В рассказах ощущается любовь к родной земле, лучше которой ничего на свете нет: Хош корочки глодать, да по Самети гу-леть. У нас в Самети приволье большоё (из исследования Н.Н. Виноградова) [2, с. 29].

Находим сведения об ойконимии в названиях людей по месту их жительства: Бывало, слам-носьки больно хорошо делали, топеря и мы на-училиса (Хохлово Судиславск.) [2, с. 13]. Откуда эти инструменты взялись, оттуда и пошло это название. Но только красносёлы и называли по-красносельски, а люди в научных учреждениях их называли своими именами (Красное Крас-носельск.) [2, с. 45]. Ильинские были согласны на краснава папа, а матвеефские ни сагласились (Ильинское Парфеньевск.) [2, с. 86]. Садись к нам кашу исть, сварилась дородна. матвиевская яш-ная крупа, оттоль принесли (из произведений Е.В. Честнякова) [2, с. 99]. Присловия, записанные в Пыщугском районе, в которых даётся меткая характеристика и жителей, и окружающего их географического пространства:

Непромытые рубахи - заболотские.

За свиньями да с колами - то притыкинские.

Огороды не горожены - то гарцовские,

Негде полоскать да колотить - то кружковские,

Что богаты да бородаты - то семцовские и середнев-ские.

Что подраться, потягаться - то сергеевские.

Без колодцев, без воды - то горковские.

Не полосканы штаны - то песчанские.

Сами, сами комиссары - погорелковские [2, с. 67].

Часто в рассказах звучат названия населённых пунктов, напоминающие о прежнем административном делении. С ними до сих пор тесно связаны жители ряда поселений костромского края. Они продолжают оставаться элементами одной

топонимической системы, создаваемой годами, едиными народными традициями: В Левашово в церкоф ездили, вёрс двенаццать. В Малые Соли, Некрасовское тоже ездили молицца: хороша церкоф и служба хороша. В Ярослаф с картошкой ездили. В Костроме плохо брали картошку - Кострома была бедная (Песочня Костромск.) [2, с. 23]. Рожденьё моё из Левашова, я оттоль, от Левашова. Там у нас ярмонка была. В Куликове монастырь-от был. Мы монахам шышули дадим, а они нам што хош (Татьянино Нерехтск.) [2, с. 51]. Вот мы поехали с Санёй-то быка колхознова продавать, в Кимешню, тюрьма-то там <.> И от реки-то бе-жамшы упарилас, да ешшо вот по этой-то руке, как ис Кимешни-то едёш (Юрятино Нерехтск.) [2, с. 53-54].

Дальнее пространство представлено небольшим количеством топонимов. Это в основном названия крупных городов, в которых жили (и/или живут) родственники: Братовья мои ис Питеру присылали песельник (Татьянино Нерехтск.) [2, с. 50]. А у меня маменька жыла в Ленинграде, а я с коканькой жыла (Ножкино Чухломск.) [2, с. 95]. Из стихотворения О. Коловой: Пей, ду-у-ронька. Я стала Совсем стара, - не вижу ничево. Намеднись Галька в Питер написала Сынку мому подробное письмо [2, с. 83].

Многие оказывались в Москве или чаще Петербурге во время отходничества: Мушшыны-то ходили на заработки. Кто серпы зубил, кто шапки шыл, кто по дереву. Деушки ездили в Москву, там робота-ли. И ребята тожо (Константиново Сусанинск.) [2, с. 16]. В астальном были атходники, это те, каторые в горат уижжали на пабочьныи зарабатки. Раньшэ их звали питершшыки (Мелитино Солигаличск.) [2, с. 90-91]. Города привлекали более благоустроенной жизнью: Потом она жила в Москве. Готовила вышшему начальсву. После войны пришла домой и вышла замуж за хорошова целовека. Ефим ей сцясцьё дав (из воспоминаний о Е.В. Честня-кове) [2, с. 113]. Раньше-то каково было: фсё лето рук не покладаешь. Роботаешь. И не жаловалися. А сичас-то што? Фсе по Москвам разбежалися, роботать неохота (Евдокимово Парфеньевск.) [2, с. 85]. Особой гордостью переполнены воспоминания о поездках в столицу в качестве награды за доблестный труд на благо Родины: Я негде плохо не роботала. В Москве два раза была. В Москве на выставке золотым буквам: герой сочическово труда, три тышшы восемсот литров на фуражну надоила (Шунга Костромск.) [2, с. 40]. Дальнее пространство представлено и названиями, звучащими в рассказах о войне: Отец осемь лет на фронте был. Ранили под Карпатам в 1915 году. Опустили на по-прафку. Побыл месяц и уехал. Он мне говорил: «Дочка, бога нет. Есь люди хорошы, а есь - плохи» (Константиновское Сусанинск.) [2, с. 16]. Звучат названия городов и в фольклорных произведениях.

Вестник КГУ ^ № 4. 2018

191

Например, в песне, записанной Д.Н. Жбанковым в Солигаличском уезде в 90-х годах XIX в.:

Провожала я друга милаго До городу Данилова, На заставушке Московской С дружками разставалася, Горькими слезами заливалася. <.. > Кабы эта-то девушка За молодцем жила. Я бы золотцом украсил, Жемчугом унизал, Я бы летнею порою В Петербург город свозил; Я бы зимнею порою На санях прокатил, На Казанских санях На ямских лошадях [2, с. 88 - 89].

Собственно топонимы представлены также, кроме данных выше экклезионимов (наименований религиозного характера - соборов, монастырей и т. д.), и гидронимией. Звучит, например, тема Волги:

- Ворон, ворон, што ты делаёш?

- Ямку рою.

- На што ямка?

- Камешки клась.

- На што камешки?

- В твоих деток буркать!

Камешкоу-ту у нас нет, с Волги носим (Из исследования Н. Н. Виноградова) [2, с. 30].

Особый интерес представляют содержащиеся в текстах микротопонимы, которые отражают особенности костромских говоров. Это наименования небольших объектов, имеющих отношение к поселениям, например, Такарёская мельница (микротопоним оттопонимического происхождения, образован суффиксальным способом - при помощи суффикса принадлежности -ск-; номинация по связи с другим объектом: д. Токарево ^ Токаревская мельница или, по имеющимся у нас материалам, Токаревка): Всяво в природе стала очень мала. Вся-во меньше. Сухаря (рыба) уже три года ня вижу. А рыбы-та была! Жыли у Такарёскай мельницы. За полчаса - салдацкий катялок. Смарчков видима-невидима! А брусёны! А курапатак! [2, с. 12].

Ближайший город в костромских говорах принято называть просто городом. В данном случае апеллятив город в пределах небольшого пространства выступает в роли имени собственного, становясь микротопонимом Город: За хлебом в горот кажную неделю пешком. Несёш всё на себе (Ма-карино Сусанинск.) [2, с. 18]. В городе дамно не бывала. Пошто? (Прудищи Костромск.) [2, с. 26]. Ой, милые! Видь и не знала, што сваты-то придут. Была в городу. А ковды приплелась домой-ту (видь што, ф ту-ту времё не было машын-от), хотела было тесто замисить, ан тут в ворота стукают. Глежу: шунецкие, друг прислал (Саметь Костромск.) [2, с. 41]. Или из записей Н.Н. Виноградова:

- Дей-то ты, свахонькя, была?

- В городу, сердешная, в городу, - с молоком ходила [2, с. 29].

Большая часть имеющихся в текстах микротопонимов образована на основе географической терминологии путём прямого перехода апелляти-ва в микротопоним, например, Горушка, Угоры, Горб, Шохры, Пригорода, Колодчик, Ключик, Озеро, а также предложно-падежных конструкций, имеющих связь с именами нарицательными более близкую, чем с именами собственными, например, За горбом, У монастыря, За рекой: Скородумки есь, дальше за Тереньковом, километра 4, здеся, прямо за горбом пройдёте (Песочня Костромск.) [2, с. 23]. Берут святу воду, вот тута, у монастыря (Песочня Костромск.) [2, с. 24]. На покос-от раньше за реку (за Ветлугу) нали ходили (Ивановское Шарьинск.) [2, с. 72]. И за обабками охота было сбегать. Дак когда и в дожж возьмёшь набирку и живо сбегаёшь в угоры. Маслят, циликов, вол-мениц принесу. Цево сушить, цево солить (Шарьинск.) [2, с. 74]. Вот адин раз падашли к озяру, а там буря да ишшо дошш хлешшот. Озяро нада была на лотке пириплывать (Муравьище Га-личск.) [2, с. 9]. А в войну-то чижело было. Бабы на шохрах на торфу роботали (Евдокимово Пар-феньевск.) [2, с. 85]. К препадобному Аврааму на Ходовое воскресение такой был харошый кресный хот вакрук цэркви. Там и калоччик и сийчас есь (Ножкино Чухломск.) [2, с. 92]. И зимой и летом ходив умывацця на клюцик, а теперь туда ходят старухи молицця (Денюгино Кологривск.; из воспоминаний о Е.В. Честнякове) [2, с. 113]. Дядька-то и повёл ево ф пригороду. Ф пригороде-то дом стоял (Знаменка Мантуровск.) [2, с. 130]. И зимой-то слышу, знацит, быть, крицят ребятёнки на горушке (Погорелки Нейск.) [2, с. 141].

Костромские микротопонимы со словом горушка являются наименованиями возвышенных или находящихся на возвышенностях объектов (лесов, мест в лесах, поселений и т. д.) (см. об этом, например, [4, с. 160]). Ср.: Заячья горушка (Возвышенное место, где любили быть зайцы, около деревни Высоково. - с. Георгий Чухломск.); лес Горушка (Вчера мы на Горушку за грибами бегали. - д. Марково Костромск.); место в лесу Горушка (За грибам через Горушку ходили. - д. Калинки Судиславск.) и т. д. Географический термин угор, также обозначающий возвышенность (нар.-разг. в значении 'возвышенность, холм' [1, с. 1371]; см. также [4, с. 161]), характеризуется высокой активностью в образовании костромских микротопонимов - наименований различных возвышений (часто холмов), поселений, обрывов, неровных мест, мест с чередованием возвышений и понижений, круто поднимающихся участков дороги и т. п. Ср.: бывшая деревня Угоры (Угоры стоят на возвышенности - на угорье. - д. Власиха Октябрьск.), Селезнёвские угоры (Под деревней Селезнёво неровная поверхность: возвышения и спуски. -д. Березняки Макарьевск.), холм Власовский угор

(Любят ребятишки кататься на лыжах со Власов-ского угора. - д. Власиха Поназыревск.), обрыв Вахреневский угор (На верху обрыва когда-то была деревня. - г. Нея); участок дороги Затяжной угор (Это у соседней деревни Черновлянки, назван из-за крутизны подъёма. - п. Северный Пыщугск.) и мн. др. К наименованиям возвышенностей, созданным в результате метафоризации, относятся микротопонимы, содержащие слово горб. Ср.: Горб (Покос это. Раньше был холм, а сейчас ровное место. Косили на Горбу. - д. Петрилово Костромск.), Хохловский горб (Хохловский горб - небольшая гора. - д. Малая Поповица Мантуровск.), Яичный горб (Яичный горб место в лесу есть, где растут грузди. - д. Меледино Парфеньевск.) и т. д.

Слово шохор (шохра, шогра, согра) в костромских говорах известно в нескольких значениях. Чаще оно имеет отношение к болоту (в том числе и в приведённом выше примере из текста хрестоматии), например, лес по болоту (о чём есть сведения с пометой кстр. в словаре В.И. Даля [3, с. 642], заболоченному месту, заливному лугу и др., что подтверждается и микротопонимией: поле Шохор (Шохор - высокое, небольшое поль-ко по дороге в деревню Николаевское. - д. Екате-ринкино Кадыйск.), болото Шохра (За клюквой пойдём в Шохру. - д. Мартыново Макарьевск.), низкое, болотистое место Шохра, заливной луг Шохра (Шарьинск.) и т. д.

Пригородой в костромском крае называют огороженные места (чаще пастбища). Ср. в микротопонимии: Пригорода (Отгороженное от полей место, загон для скота. - д. Неверово Антроповск.), лес Большая пригорода (Назван так, потому что раньше в этом месте были крестьянские огороды, теперь же всё заросло лесом. - Павинск.), берёзовый лес Лавровская пригорода (Примыкает к деревне Лаврово. По Лавровской пригороде столько белых растёт! - с. Вожерово. Нейск.), урочище Пригорода (Сусаниск.), лес за д. Рогово Пригорода (Мантуровск.), поле в лесу Оганина пригорода (Антроповск.) и т. д.

Колодчиком и ключиком, в том числе и в качестве микротопонимов, часто называют источники, как «обычные», так и «со святой водой». Ср.: Мы на Колодчик ездили. Умылися, чтобы не болеть. И с собой воды-то взяли. - п. Кадый; Ключик -источник с лечебной водой: помогает при заболевании глаз. На Ключик у нас умываться ходят. -с. Контеево Буйск. Не случайно многие из них

сопровождаются соответствующими определениями (чаще святой): В Святом колодчике святили попы воду в Вербное Воскресенье. Считается, что вода целебная. - д. Тимошино Макарьевск.; Святой ключик - ключик в лесу, рядом раньше была часовня, и воду в нём освящали. Говорят, вода в ключике обладает исцеляющими свойствами. - д. Горбачёво Солигаличск. и др.

Топонимы как часть лексико-семантической системы говоров, этой настоящей «живой старины», являются, как бы консервируя в себе ценную информацию, хранителями многих, в том числе исчезающих, явлений. На основе иллюстраций из живой народной речи, содержащихся в хрестоматийных текстах, можно получить более полное представление об уровне информативности топонимов, их типологии, лексико-семантической и структурно-словообразовательной характеристике, ареальных связях, об особенностях функционирования их в говорах.

Библиографический список

1. Большой толковый словарь русского литературного языка / сост. и гл. ред. С. А. Кузнецов. -СПб.: Норинт, 2000. - 1536 с.

2. Ганцовская Н.С. Меткое костромское слово. - М.: Книжный Клуб Книговек, 2015. - 176 с.

3. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. Т. 4. - СПб.: Диамант: Золотой век, 1999. - 688 с.

4. Цветкова Е.В. Географическая терминология в костромской микротопонимии (обозначение положительного рельефа) // Вестник Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. - 2015. - № 4. - С. 158-161.

References

1. Bol'shoj tolkovyj slovar' russkogo literaturnogo yazyka / sost. i gl. red. S.A. Kuznecov. - SPb.: Norint, 2000. - 1536 s.

2. Gancovskaya N.S. Metkoe kostromskoe slovo. -M.: Knizhnyj Klub Knigovek, 2015. - 176 s.

3. Dal' V.I. Tolkovyj slovar' zhivogo velikorusskogo yazyka: v 4 t. T. 4. - SPb.: Diamant: Zolotoj vek, 1999. - 688 s.

4. Cvetkova E.V. Geograficheskaya terminologiya v kostromskoj mikrotoponimii (oboznachenie polozhitel'nogo rel'efa) // Vestnik Kostromskogo gosudarstvennogo universiteta im. N.A. Nekrasova. -2015. - № 4. - S. 158-161.

Вестник КГУ № 4. 2018

193

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.