CC BY
95
нию продолжительности операции и уменьшению операционной травмы за счёт исключения этапа забора аутотрансплантата.
2. Дополнительная герметизация шва твёрдой мозговой оболочки с помощью клеевых композиций и аппликации коллагенового матрикса, даже без его вшивания, достоверно снижает риск послеоперационной ликвореи по сравнению с использованием только ручного микрохирургического шва.
ЛИТЕРАТУРА
1. Акобян О.Р., Шулев Ю.А., Трофимова Т.Н. МРТ-оценка эволюции свободного жирового аутотрансплантата, применяемого в хирургии основания черепа // Мед. визуализ. - 2005. - №3. - С. 21-28.
2. Белоусов А.Е. Пластическая реконструктивная и эстетическая хирургия. — СПб.: Гиппократ, 1998. — 743 с.
3. Тиглиев Г.С., Олюшин В.Е., Кондратьев А.Н. Внутричерепные менингиомы. — СПб.: Изд-во РНХИ им. проф. A.JI. Поленова, 2001. — 560 с.
4. Barth M, Tuettenberg J, Thome C. et al. Watertight dural closure: is it necessary? A prospective randomized trial in patients with supratentorial craniotomies // Neurosurgery. — 2008. — Vol. 63, N 4. — P. 352-358.
5. Berjano R, Vinas F.C., Dujovny M. A review of dural
substitutes used in neurosurgery // Crit. Rev. Neur. — 1999. — Vol. 9, N 4. — P. 217-222.
6. Caroli E, Rocchi G, Salvati M, Delfini R. Duraplasty: our current experience // Surg. Neur. — 2004. — Vol. 61, N 1. — P. 55-59.
7. Chappell E.T., Pare L, Salehpour M. et al. GORE PRECLUDE MVP dura substitute applied as a nonwatertight «underlay» graft for craniotomies: product and technique evaluation // Surg. Neur. — 2009. — Vol. 71, N 1. — P. 126-129.
8. Moskowitz S.I., Liu J., Krishnaney A.A. Postoperative complications associated with dural substitutes in suboccipital craniotomies // Neurosurgery. — 2009. — Vol. 64, N 3. — P. 28-34.
9. Narotam P.K., Qiao F, Nathoo N. Collagen matrix duraplasty for posterior fossa surgery: evaluation of surgical technique in 52 adult patients // J. Neur. — 2009. — Vol. 111, N 2. — P. 380-386.
10. Narotam P.K., Reddy K, Fewer D. et al. Collagen matrix duraplasty for cranial and spinal surgery: a clinical and imaging study // J. Neur. — 2007. — Vol. 106, N 1. — P. 45-51.
11. Protasoni M, Sangiorgi S., Cividini A. et al. The collagenic architecture of human dura mater // J. Neur. — 2011. — Vol. 114, N 6. — P. 1723-1730.
12. Than K.D., Baird C.J., Olivi A. Polyethylene glycol hydrogel dural sealant may reduce incisional cerebrospinal fluid leak after posterior fossa surgery // Neurosurgery. — 2008. — Vol. 63, N 1. — P. 186-187.
УДК 343.953: 616.89-008.12: 616.89-008.454: 616.895.8: 616.899: 615.866 Т10
КЛИНИКО-КРИМИНОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЛИЦ С ОРГАНИЧЕСКИМИ ПСИХИЧЕСКИМИ РАССТРОЙСТВАМИ, СОВЕРШИВШИХ ОБЩЕСТВЕННО ОПАСНЫЕ ДЕЯНИЯ
Сергей Николаевич Попов1*, Ирина Николаевна Винникова2
‘Воронежский областной клинический психоневрологический диспансер,
2Государственный научный центр социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского, г. Москва
Реферат
Цель. Сравнительный анализ клинико-криминологических характеристик больных с органическими психическими расстройствами, совершивших повторные общественно опасные деяния.
Методы. Были обследованы 79 пациентов с органическими психическими расстройствами, совершивших общественно опасные деяния, которые были признаны невменяемыми и отбыли принудительное лечение амбулаторно или в психиатрическом стационаре общего и специализированного типа, назначенное им судом. Пациенты, после лечения совершившие повторные общественно опасные деяния, составили группу А (19 человек), не совершавшие повторных общественно опасных деяний, — группу Б (60 человек).
Результаты. В группе А преобладали пациенты с органическим бредовым расстройством (21 против 11,6% в группе Б), а также непсихотическими органическими расстройствами (10,5 против 5% в группе Б). В группе Б в свою очередь значительную часть (23,3%) составили пациенты с деменцией (в группе А — 5,2%). В группе А 8 (42,1%) пациентов ранее не привлекались к уголовной ответственности, в группе Б этот показатель составил 66,7% (40 пациентов). Примечательно, что ряд преступлений был зарегистрирован только в группе больных с повторными общественно опасными деяниями: преступления против половой неприкосновенности — 1 (5,2%), против порядка управления — 2 (10,5%), а также преступления против общественной безопасности — 5,2% (пациент, осуждённый за изготовление оружия). Ведущим синдромом при первичных общественно опасных деяниях в группах А и Б в большинстве случаев, как и ожидалось, был психопатоподобный: 11 (57,9%) и 33 (55%) случая соответственно. Галлюцинаторно-бредовый синдром выявлен у 7 36,8%) пациентов группы А и 17 (28,3%) группы Б. Среди больных группы А большинство совершали только 1 общественно опасное деяние в последующем — 11 (57,9%) человек, 2-3 правонарушения — 5 (26,3%) пациентов, более 3 общественно опасных деяний — 3 (15,8%) человека. Интервал между первым и повторным принудительным лечением в большинстве случаев составлял от 1 до 3 лет (11 человек, 57,9%). В течение первого года вновь поступили на принудительное лечение 4 (21%) больных, по прошествии 3-5 лет и 5-8 лет — 3 (15,8%) и 1 (5,3%) пациент соответственно.
Вывод. Существует ряд клинических факторов, влияющих на криминальное поведение и возможность совер-
Адрес для переписки: popovsn79@mail.ru
© 4. «Казанский мед. ж.», №1.
шения повторных общественно опасных деяний пациентами в будущем; несмотря на небольшую выборку, следует отметить отсутствие повторных общественно опасных деяний у больных с деменцией.
Ключевые слова: психиатрия, органические психические расстройства, общественно опасные деяния.
CLINICAL AND CRIMINOLOGICAL CHARACTERISTICS OF PATIENTS WITH ORGANIC MENTAL DISORDERS WHO HAD REPEATEDLY COMMITTED SOCIALLY DANGEROUS ACTS S.N. Popov1, I.N. Vinnikova2. ‘Voronezh Regional Clinical Psychoneurologic Dispensary, Voronezh, Russia, 2State scientific center of social and forensic psychiatry named after V.P. Serbskiy, Moscow, Russia. Aim. To perform the comparative analysis of clinical and criminological characteristics of patients with organic mental disorders who had repeatedly committed socially dangerous acts. Methods. 79 patients with diagnosed organic mental disorders who had committed socially dangerous acts, declared insane by the court and underwent compulsory treatment determined by the court as out-patients or in general or specialized mental hospital. Patients who had repeated socially dangerous acts after treatment, were included in the group A (19 patients), patients who had not committed any socially dangerous act after treatment, were included in the group B (60 patients). Results. Patients with organic delusional disorder (21 vs 11.6%) and non-psychotic organic disorders (10.5 vs 5%) were more commonly seen in group A compared to group B. The share of patients with dementia was higher in group B (23.3 vs 5.2%). 8 (42.1%) patients of group A were never prosecuted before, compared to 40 (66.7%) patients from group B. Some crimes were registered only in patients who repeatedly committed crimes: sexual crimes — 1 (5.2%), crimes against administrative order — 2 (10.5%), crimes against public security 5.2% (patient was convicted in illicit firearms manufacturing). Psychopathy-like syndrome was the leading syndrome in patients who committed a socially dangerous act in both A and B groups: 11 (57.9%) and 33 (55%) cases respectively. Hallucinatory delusion was diagnosed in 7 (36.8%) of group A patients and in 17 (28.3%) of group B patients. Majority of the group A patients had further committed only one crime after treatment — 11 (57.9%), 5 (26.3%) committed 2-3 crimes, 3 (15.8%) patients — over 3 crimes. The time gap between the first and further compulsory treatment was between 1 and 3 years in most of the cases (11 patients, 57.9%). 4 (21%) patients were readmitted for repeated compulsory treatment within 1 year, 3 (15.8%) were readmitted from 3 to 5 years and 1 (5.3%) from 5 to 8 years after the initial treatment. Conclusion. There are a number of factors influencing the criminal behavior and re-committing socially dangerous acts in future. Despite the small sample size, it should be noted that patients with dementia do not repeat socially dangerous acts. Keywords: psychiatry, organic mental disorder, socially dangerous acts.
Наряду с рассмотрением роли различных клинических и социально-психопатологических факторов в генезе общественно опасных деяний (ООД) специальное внимание в литературе уделяют самостоятельному изучению больных с повторными деликтами. Сущность повторных ООД отражают не только особенности течения заболевания и различных социальных факторов, а в первую очередь несовершенство системы профилактики и принудительного лечения. По отечественным данным, доля повторных ООД в делинквентном поведении психически больных составляет 50-60%, а это служит основным индикатором эффективности принудительных мер медицинского характера [3, 4].
Традиционным является мнение о том, что ООД, совершаемые в течение первого года после прекращения принудительного лечения по предыдущему уголовному делу, могут быть результатом недоработки учреждения (как правило, стационарного), осуществляющего эту меру. Доля лиц, совершающих повторные ООД в течение первого года после прекращения принудительного лечения, составляет 23,1%.
Причины повторных ООД с большей длительностью интервала рецидива более разнообразны. Многие из них можно связать с деятельностью учреждений, осуществляющих амбулаторную курацию больных, совершивших ранее ООД. На практике такие пациенты наблюдаются интенсивно в первые 2-3 года после выписки с принудительного 50
лечения, а в дальнейшем к их курации часто относятся формально, нарушается преемственность в ведении больных, например при смене места жительства. Не секрет, что при увеличении давности отмены принудительных мер медицинского характера вероятность совершения повторного ООД снижается. В некоторых работах отмечено, что меняется и характер совершаемых ООД по мере увеличения давности отмены принудительного лечения: возрастает доля преступлений против собственности [2].
Структура ООД в данной группе в целом в течение длительного времени незначительно меняется, абсолютное большинство правонарушений у больных с органическими психическими расстройствами приходится на имущественные правонарушения и хулиганство: 44-45 и 25-26% соответственно [2]. Механизмы ООД у таких больных, как правило, ситуационно спровоцированные, определяющиеся интеллектуальной недостаточностью или эмоциональной бесконтрольностью, а также инициативные, определяемые растор-можённостью влечений.
Целью данного исследования были изучение и сравнительный анализ клинико-криминологических характеристик больных с органическими психическими расстройствами, совершивших повторные ООД.
Были обследованы 79 пациентов с органическими психическими расстройствами, совершивших ООД, которые были признаны невменяемыми и отбыли принудительное
Таблищ 1
Нозологическая характеристика пациентов, совершивших общественно опасные деяния, по международной
классификации болезней 10-го пересмотра
Нозологические формы Группа А Группа Б
абс. % абс. %
Расстройства личности и поведения, F 07 8 42,1 24 40
Бредовое (шизофреноподобное) расстройство, F 06.2 4 21 7 11,7
Другие психотические расстройства, F 06.81 3 15,8 9 15
Другие непсихотические расстройства, F 06.82 2 10,5 3 5
Деменция, F 02 1 5,3 14 23,3
Органический галлюциноз, F 06.08 1 5,3 2 3,3
Лёгкое когнитивное расстройство, F 06.7 - - 1 1,7
Итого 19 60
лечение, назначенное им судом. В исследование были включены пациенты, проходившие амбулаторное принудительное лечение, а также принудительное лечение в психиатрическом стационаре общего и специализированного типа, на базе Воронежского областного клинического психоневрологического диспансера в период 1998-2006 гг.
Отбор больных проводился методом сплошной выборки в соответствии с критериями включения:
- верифицированный в соответствии с критериями международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ-10) диагноз органического психического расстройства ^ 02, 04-07);
- решение судебно-психиатрической экспертной комиссии о невменяемости пациента на момент совершения ООД;
- определение суда о применении принудительной меры медицинского характера;
- прохождение лицом принудительного лечения;
- длительность наблюдения после прохождения принудительных мер медицинского характера 5-15 лет.
В качестве основных методов исследования в работе были использованы клинико-психопатологический (с учётом данных патопсихологического обследования) и клинико-статистический. Часть пациентов в дальнейшем снова совершали ООД — группа А (19 человек), другие не совершали повторных ООД — группа Б (60 человек).
Прежде всего нас интересовало, существуют ли какие-либо особенности криминального поведения у больных данной этиологической группы, а также взаимное влияние клинических и криминологических факторов в генезе повторного ООД (табл. 1).
В исследуемых группах схожей оказалась доля диагнозов F 07, 06.08, 06.81. В группе А
преобладали пациенты с органическим бредовым расстройством (21 против 11,6% в группе Б), а также непсихотическими органическими расстройствами (10,5 против 5% в группе Б). В группе Б в свою очередь значительную часть (23,3%) составляли пациенты с деменцией (в группе А — 5,2%).
В дальнейшем сравнительный анализ проводили по 13 признакам на основе разработанной нами анкеты, включающей 40 параметров. Исследования проводили на основе как данных архивов, так и личного анкетирования пациентов. Исследовали такие параметры:
- криминальное прошлое;
- характер преступлений до первого принудительного лечения;
- возраст при совершении первого уголовно наказуемого деяния;
- характер первичного ООД;
- длительность принудительного лечения по первому эпизоду;
- госпитализации после окончания принудительного лечения;
- частота амбулаторных посещений психиатра;
- интервал между предыдущей госпитализацией и настоящей;
- количество ООД после прекращения принудительного лечения;
- интервал между предыдущим принудительным лечением и настоящим;
- лечебно-реабилитационные мероприятия, проводившиеся во время принудительного лечения;
- этапность отмены принудительного лечения;
- характер повторных ООД.
При изучении криминального прошлого исследуемых было выяснено, что в группе А 8 (42,1%) пациентов ранее не привлекались к уголовной ответственности, в группе Б этот
□ против собственности
□ хранение наркотиков
□ против жизни и здоровья
□ против порядка управления
□ разный характер
Рис. 1. Характер правонарушений (%) в исследуемых группах (из числа пациентов, ранее привлекавшихся к уголовной ответственности).
показатель составил 66,7% (40 пациентов). Соответственно в группе А 11 (57,9%) человек ранее имели судимости (6 пациентов — 2 раза и более, 5 человек — однократно), в группе Б 20 (33,3%) человек имели криминальное прошлое (12 человек — 2 раза и более, 8 пациентов — однократно).
При анализе характера правонарушений в исследуемых группах установлено, что в группе А абсолютное большинство больных, ранее привлекавшихся к уголовной ответственности (10 из 11, 90,9%), совершали преступления против собственности и лишь 1 пациент привлекался к уголовной ответственности за хранение наркотических средств. В группе Б количество преступлений против собственности составило 12 (60%), по 4 (20%) наблюдения составили преступления против порядка управления и жизни и здоровья. Примечательно, что в группе А не зарегистрировано преступлений, направленных против порядка управления, жизни и здоровья, несмотря на большую кримино-генность этой группы. Также интересен тот факт, что в группе Б 10% больных имели разный характер совершаемых преступлений, в то время как в группе А все пациенты совершали преступления одного рода (рис. 1).
Возраст, в котором было совершено первое уголовно наказуемое деяние, приведён в табл. 2. Примечательно, что в возрастной группе старше 40 лет представителей группы А оказалось в 9 раз меньше (1 пациент, 5,3%), чем в группе Б (29 человек, 48,34%), что обусловлено значительным преобладанием в последней группе больных с деменцией и, вероятно, их лучшим социальным функционированием.
Ведущим синдромом при первичном ООД в обеих группах в большинстве случаев, как и ожидалось, был психопатоподобный: 11 (57,9%) и 33 (55%) случая соответственно. Галлюцинаторно-бредовый синдром в исследуемых группах выявлен у 7 (36,8%) пациен-52
Таблица 2
Возраст, в котором было совершено первое уголовно наказуемое деяние, в исследуемых группах
Возрастная группа Группа А Группа Б
абс. % абс. %
15-19 лет 6 31,5 9 15
20-29 лет 8 42,1 14 23,33
30-39 лет 4 21,1 8 13,33
Старше 40 лет 1 5,3 29 48,34
тов группы А и 17 (28,3%) группы Б.
Значимой характеристикой криминального поведения у больных с органическими психическими расстройствами является распределение психопатологических механизмов [1]. Их принято делить на продуктивнопсихотические и негативно-личностные [4]. Так, в группе больных с повторными ООД продуктивно-психотический механизм наблюдался в 7 (36,8%), а негативно-личностный — в 12 (63,2%) случаях из 19, а в группе Б это соотношение было 17 (28,3%) и 43 (71,7%) из 60. К особенностям клинической картины органического психического расстройства можно отнести нарушение контроля эмоций, изменение аффекта, эмоционально изменённое поведение.
При анализе характера ООД, в связи с которыми пациенты отбывали принудительное лечение, было выяснено, что в группе А характер противоправных деяний был шире, чем в группе Б. Кроме того, в группе лиц, совершивших повторные ООД, было гораздо больше преступлений против собственности: 9 (47,3%) из 19 против 13 (21,6%) из 60 в группе Б. Обратное отношение выявлено для преступлений против жизни и здоровья: в группе Б этих преступлений заметно больше — 36 (60%) против 5 (26,3%) в группе А. Примечательно, что ряд преступлений был зарегистрирован только в группе больных с повторными ООД: преступления против половой неприкосновенности — 1 (5,2%), про-
Таблица 3
Длительность принудительного лечения и этапность его отмены
Длительность принудительного лечения Этапность отмены принудительного лечения
От 6 мес до 1 года 1-2 года 2-3 года Более 3 лет Одномоментно Поэтапно Нет АПЛ
Группа А (п=19) 13 (68,4%) 4 (21,0%) 1 (5,3%) 1 (5,3%) 14 (73,7%) 2 (10,5%) 3 (15,8%)
Группа Б (п=60) 38 (63,3%) 16 (26,7%) 1 (1,7%) 5 (8,3%) 45 (75,0%), из них 1 умер 5 (8,3%) 10 (16,7%)
Примечание: АПЛ — амбулаторное принудительное лечение.
тив порядка управления — 2 (10,5%), а также преступления против общественной безопасности — 5,2% (пациент, осуждённый за изготовление оружия).
Считают, что длительность принудительного лечения и соблюдение этапности при отмене принудительных мер медицинского характера влияют на вероятность совершения повторных ООД. По данным настоящего исследования разница между группами не превышала 5% (табл. 3).
Далее в ходе нашего исследования были изучены сведения, характеризующие течение заболевания и качество ремиссии у пациентов с органическим психическими расстройствами. При изучении частоты госпитализаций после прохождения принудительного лечения в группах были получены следующие результаты. Доля больных, однократно госпитализированных в психиатрический стационар после принудительного лечения, в группах А и Б составила 21,1 и 18,3% соответственно. В группе А количество больных, неоднократно поступавших на лечение, составило 11 (57,9%), а в группе Б — 13 (21,7%). Более не госпитализировались в психиатрический стационар 4 (21,1%) и 36 (60%) пациентов групп А и Б соответственно.
Отметим, что для пациентов, добровольно госпитализировавшихся на лечение в психиатрический стационар после окончания принудительного лечения, интервал между госпитализациями в большинстве случаев составлял от 6 мес до 1 года: в группе А — 8 из 15, в группе Б — 10 из 24 человек. Интервал 1-3 года отмечен у 5 из 15 пациентов группы А и 8 из 24 человек группы Б.
Что же касается частоты амбулаторных посещений психиатра после проведённого принудительного лечения, то в группе А абсолютное большинство пациентов нерегулярно посещали психиатра — 11 (58%) из 19. Вовсе не посещали психиатра или посещали регулярно по 4 (21%) пациента. В группе Б регулярно посещали психиатра 32% пациентов.
Рассматривая лечебно-реабилитационные мероприятия, проводившиеся во время принудительного лечения, мы выяснили, что они ограничивались медикаментозной терапией и социально-бытовой помощью, как правило, проводимой сотрудниками отделений. В условиях обветшания материально-технической базы и закрытия лечебнотрудовых мастерских фактически не было трудовой реабилитации. Не проводилась психотерапия в отношении больных, находящихся на принудительном лечении, в виду отсутствия специалистов в соответствующих подразделениях.
Теперь перейдём непосредственно к характеристикам повторных ООД (для пациентов группы А). Итак, среди исследуемых больных большинство совершали только 1 ООД в последующем — 11 (57,9%) человек, 2-3 правонарушения — 5 (26,3%) пациентов, более 3 ООД — 3 (15,8%) человека. Интервал между первым и повторным принудительным лечением в большинстве случаев составлял от 1 до 3 лет (11 человек, 57,9%). В течение первого года вновь поступили на принудительное лечение 4 (21%) больных, по прошествии 3-5 лет и 5-8 лет — 3 (15,8%) и 1 (5,3%) пациент соответственно.
Ведущим синдромом у пациентов группы А при повторных ООД был психопатоподобный — 16 (84,2%) случаев, в то время как при первичном ООД это количество было меньше — 11 (57,9%) из 19. При первичном правонарушении продуктивнопсихотический механизм деяния выявлен в 7 (36,8%), а при повторном — в 3 (15,8%) случаях, соответственно негативно-личностный механизм установлен в 12 (63,2%) и 16 (84,2%) случаях.
Характер преступлений при повторном ООД отражён на рис. 2. По сравнению с первичным ООД несколько выше доля преступлений против собственности, жизни и здоровья.
Рис. 2. Характер правонарушений (%) при первичном и повторном общественно опасном деянии (ООД) у пациентов группы А.
ВЫВОДЫ
1. Несмотря на то, что криминогенность группы пациентов, совершавших повторные ООД, по определению выше, большинство больных совершали преступления только против собственности, всего 1 пациент привлекался за хранение наркотических средств. В группе Б 20% общественно опасных деяний составили преступления против порядка управления, жизни и здоровья, тогда как в группе А не зарегистрировано такого рода преступлений.
2. Несмотря на небольшую выборку и необходимость дальнейшего наблюдения, следует отметить отсутствие повторных общественно опасных деяний у больных с деменцией.
3. Группа с повторными общественно опасными деяниями характеризуется ран-
ним возрастом, в котором было совершено первое уголовно наказуемое деяние.
4. Соблюдение этапности в применении принудительных мер медицинского характера фактически не оказало влияния на частоту повторных общественно опасных деяний.
ЛИТЕРАТУРА
1. Вандыш В.В. Органическое психическое расстройство: функциональный диагноз // Судеб. психиатрия. Актуал. пробл. - 2012. - №9. - С. 29-41.
2. Мальцева М.М., Котов В.П. Опасные действия психически больных (психопатологические механизмы и профилактика). — М.: Медицина, 1995. — 256 с.
3. Мохонько А.Р, Муганцева Л.А. Основные показатели деятельности судебно-психиатрической службы РФ в 2010 г.: аналитический обзор. — М.: ФГБУ «ГНЦ ССП им. В.П. Сербского» Минздравсоцразвития России, 2011. — Вып. 19. — 188 с.
4. Ткаченко А.А. Руководство по судебной психиатрии. — М.: Юрайт, 2012. — 959 с.
УДК 616.329-002-008.17-053.2: 616.33-008.8: 616.153: 612.018 Т11
РОЛЬ РЯДА ГОРМОНОВ И СОСТОЯНИЯ ОБМЕНА КОЛЛАГЕНА В ПАТОГЕНЕЗЕ ГАСТРОЭЗОФАГЕАЛЬНОЙ РЕФЛЮКСНОЙ БОЛЕЗНИ У ДЕТЕЙ
Наталья Владимировна Буторина1*, Яков Максимович Вахрушев1,
Анатолий Михайлович Запруднов2
1 Ижевская государственная медицинская академия,
2Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова, г. Москва
Реферат
Цель. Изучение метаболизма коллагена и секреции гормонов, а также оценка сопряжённости их изменений при гастроэзофагеальной рефлюксной болезни.
Методы. Под наблюдением находились 62 ребёнка с гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью. В контрольную группу были включены 32 ребёнка. Определяли концентрацию инсулина и кортизола методом электрохе-милюминесцентного иммуноанализа «ЕС1ЛА», гастрина и соматостатина в крови методом иммуноферментного анализа. В желудочном соке исследовали уровень гидроксипролина и фракции сиаловых кислот.
Результаты. У всех детей с гастроэзофагеальной рефлюксной болезнью диагностирована различная степень по-
Адрес для переписки: naili@udmnet.ru 54
