CC BY
100
4.1. Проведение в пилотных подразделениях и с топ-менеджментом предприятия стартовых процедур оценки эффективности и качества мотивации работников по разработанным КПЭ.
4.2. Разработка системы оплаты труда и мотивации на базе КПЭ для руководителей подразделений и работников пилотных подразделений.
4.3. Утверждение системы и стандартов оплаты труда. Обучение менеджмента и работников. Проведение виртуальных начислений в процессе двух первых оценок по КПЭ и коррекция числовых нормативов КПЭ на 3-6 мес.
4.4. Разработка и утверждение Положения об оценке эффективности и оплате труда.
4.5. Переход к постоянной мотивации и оплате труда на основе КПЭ.
Целесообразно также применительно к условиям современного экономического кризиса выявить контрольные точки для отсле-
живания результативности выполнения задач по мотивации работников предприятия, а затем и ключевые показатели эффективности деятельности предприятия и его подразделений. Контрольные точки по результатам выполнения задач предприятия целесообразно использовать для ежеквартального, полугодового и годового контроля.
Литература:
1. Озерникова Т.Г. Методика диагностики трудовой мотивации персонала организации.// Мотивация и оплата труда. - 2007. - № 4. - Стр. 276-286.
2. Исаев А.П. Методы оценки результатов работы и мотивации персонала [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http: // www.elitarium.ru/2009/03/20/ocenka_rezultatov_raboty.html
3. Крутицкая Е.А. «Комплексная оценка персонала - это как?» [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.krutitskaya.com
КЛАСТЕРЫ В НАУЧНО-ПРОМЫШЛЕННОЙ СФЕРЕ: КРАТКИЙ АНАЛИЗ РАЗВИТИЯ
Сударев О.И., д.э.н., профессор МГОУ
Настоящая статья посвящена проблеме формирования и развития региональных инновационных кластеров. Доказывается ведущая роль бизнес-сетей и горизонтальных связей в отрасли для успешного развития региональной инновационной системы. Предлагается подход к кластерам как к структурам, возникшим как ответ на кризис вертикально-интегрированных структур. Ставится под сомнение дальнейшая эффективность кластеров в условиях роста информационной экономики, когда снижается роль локализации производства.
Ключевые слова: региональные инновационные кластеры, экономика отрасли, кризис вертикально-интегрированных структур.
SCIENCE AND PRODUCTION CLUSTERS: A BRIEF ANALYSIS OF THE DEVELOPMENT
Sudarev O., doctor of economic science, professor MGOU
The paper considers a problem of regional innovation dusters’formation and development. The leading role of business networks and horizontal communications in an industry for successful development of regional innovative system is proved. An approach to clusters as structures which has
been elaborated as an answer to a crisis of vertically integrated corporations is offered. A further efficiency of clusters under the conditions of
information economy’s growth when the role of manufacture’s localisation decreases is in question.
Keywords: regional innovation clusters, industrial organization, vertically integrated structures’ crisis.
Последние двадцать лет кластеры вызывают повышенный интерес у российских и зарубежных исследователей, эта тема уже давно вышла за рамки чисто региональной экономики и рассматривается со многих позиций. Считается, что кластеры обеспечивают рост малых и средних инновационных промышленных предприятий, то есть, эксплирентов, которым сложно развиваться в иной среде, где высокие издержки производства, риски и слабо развитая инфраструктура душат их бизнес.
В России проект Сколково вызывает много споров и нареканий. Является ли Сколково попыткой копировать уходящие в прошлое тенденции западной экономики или же это действительно идущий в ногу со временем проект? Либо это — очередной государственный наукоград? Мы знаем примеры бюрократизированных наукоградов на Западе. Изучение международного опыта кластеров должно помочь нам ответить на поставленные выше вопросы, как и понять природу кластеров, их связь с особенностями развития национальных экономик, где они и возникали. Разумеется, мы не ставим такую задачу в столь краткой статье, как анализ множества кластеров, мы ограничиваемся только четырьмя, причем, одними из старейших.
Традиционно в науке кластеры идентифицируются как территории с высокой концентрацией промышленных предприятий инновационного типа, капиталов и технологий. На наш взгляд, данная дефиниция лишь в общих чертах рисует нам истинную картину кластера, так как мы можем наблюдать много регионов с высокой концентрацией капитала, промышленных активов и технологий, которые не добились успехов в развитии инновационного потенциала и на сегодня хозяйственно деградируют, несмотря на активную поддержку государства.
Приведенная выше дефиниция кластера базируется на понимании результатов интеграционной концентрации производства, данной Альфредом Маршаллом еще после Первой мировой вой-
ны. Согласно Маршаллу, интеграция промышленных предприятий снижает затраты, связанные с конкуренцией и ускоряет распространение новых знаний, а также обеспечивает приток высоко квалифицированных специалистов в производство.
В конце прошлого века между исследователями на Западе стала вестись дискуссия, есть ли кластеры порождение концентрации в основном малых и средних предприятий, или же они фактически образуются крупными компаниями, на которые малые фирмы работают как подрядчики. Эту концептуальную идею выдвинул в 1994 году Харрисон [3], но он сам признал, что она справедлива не во всех случаях, все зависит от отрасли.
До Харрисона проблему концентрации малых предприятий в кластерах рассмотрели Леви и Куо, эти исследователи пришли к выводу, что суть успехов кластеров заключается в особенностях финансирования собранных в них фирм, каждая из которых не получает преимуществ в получении финансовых ресурсов. По мнению Леви и Куо [2: 363-369], кластеры являются фактически бизнес-сетями, в рамках которых осуществляется взаимовыгодный обмен знаниями и рабочей силой. Такая система взаимопомощи в бизнесе противостоит традиционным ценностям рыночной экономики, где в конкурентной борьбе выживает сильнейший.
В начале прошлого десятилетия была громко озвучена концептуальная идея, что кластеры есть результат активного государственного вмешательства в экономику на мезо и микро-уровнях. Кластеры наиболее успешно развиваются в государствах, чья инновационная и экономическая политики являются наиболее эффективными.
Есть и еще одно мнение, что кластеры, например, Силиконовая долина в США, стали успешно развиваться в силу специфики субъектов инноваций. И мы придерживаемся этой точки зрения. Однако мы также разделяем взгляд Флориды и Кенней [1: 28-42], что для технопарков в США имели место оптимальные условия,
характерные именно для межвоенного периода и первых послевоенных лет, в конце прошлого века они стали значительно утрачиваться из-за давления крупных финансово-промышленных корпораций, эра которых в экономике Запада наступила вновь после энергетического кризиса первой половины 1970-х гг.
Также существует мнение, что кластеры играют роль не учтенного экономической теорией прошлого века звена между фирмой и национальной экономикой. Действительно, проблема этой связи не была учтена авторами макроэкономических теорий. Однако данный взгляд означает, что кластеры есть просто продолжение концентрации производства в определенных регионах страны. Международный опыт, тем не менее, показывает, что образование кластеров возможно за пределами крупных мегаполисов. Кроме того, исследование кластеров через призму элементарной концентрации производства уводит нас в сторону от вопроса о роли субъекта инновационного процесса.
Итак, в 1937 году два студента Хьюлет и Пэкард из Стэнфорд-ского университета основали в городке Пало Альто фирму (HP), которая занялась производством техники для кинематографа. Содействие молодым предпринимателям оказывал профессор Ф.Тер-ман, который «пробивал» кредиты. Фирма HP вскоре стараниями Термана обросла рядом таких же малых фирм, которые образовали бизнес-сеть, учредителями этих фирм были бывшие студенты Стэнфорда. Таким образом, был изначально выделен главный субъект инновационного бизнеса в Силиконовой долине — представители академической среды, которые стремились превратить свои знания в деньги.
Противоположностью Силиконовой долине, которая приобрела это самоназвание только в 1970-е гг., стал «Район шоссе 128» недалеко от Вашингтона. Экономическое противостояние Восточного и Западного побережий дало о себе знать и в инновационной сфере. Фирмы «Района шоссе 128» тоже специализировались на производстве электроаппаратуры еще до начала Второй мировой войны, которая дала им большие преимущества из-за близости главного заказчика тех лет — правительства США.
«Район шоссе 128» отличался наличием предприятий крупных компаний, таких как Digital Equipment, Data General и Prime and Wang. Долгое время эти сильно вертикально интегрированные компании привлекали большие капиталы, а также государственные заказы на многие миллионы долларов. Однако увлечение вертикальной интеграцией привело к образованию раздутых бюрократических структур, обходивших дорого бюджетам этих фирм. Бюрократизация сокращала возможности роста молодых специалистов, что провоцировало последних уходить в малые фирмы Силиконовой долины [5].
Компании, работавшие в Силиконовой долине, были привязаны в основном к производству полупроводников, что привлекало также и государственные заказы. Тем не менее, структурно долина развивалась как и до войны, по принципу «spin-off», когда бывшие сотрудники-разработчики создают собственные фирмы, продолжая сотрудничать с компанией, в которой они начинали. Такая модель отношений в бизнесе была всегда характера для американской академической среды, которая конкуренции противопоставляла сотрудничество, когда фирмы «Района шоссе 128» действовали по классической схеме — конкурентная борьба до последнего. Кроме того, крупный бизнес, во многом копирующий социалистическую командную систему, содержит в себе мало мотиваций для инициативы персонала. Малые фирмы Силиконовой долины всячески стремились выжить, занимаясь поиском новых рынков сбыта, когда корпорации «Района шоссе 128» ориентировались в основном на государственный заказ, как на наименее рискованный рынок.
Однако Силиконовая долина создавалась в условиях слабой для США внешней конкуренции, отсутствия сети Интернет, сравнительно дешевой высоко квалифицированной рабочей силы и слабого давления акционеров на высшее руководство фирм. После «золотых шестидесятых» ситуация в США и мире заметно стала меняться. Япония, а затем Юж. Корея, Тайвань и КНР стали активно вытеснять американские фирмы с рынков высоких технологий. Сегодня Силиконовая долина сильно интернационализована, особенно заметно присутствие японского капитала среди ее фирм. Японские производственные площадки в восьмидесятые годы оказались намного мощнее американских, поэтому японские фирмы стали активно приобретать американские технологии, налаживая на их основе собственное производство, если хотя бы вспомнить историю с плоскими дисплеями. Сегодня Силиконовая долина превра-
щается в интернациональную площадку для разработок, которые используются крупными ТНК, что разрушает ее целостность как структуры американских энтузиастов-инноваторов.
Тем не менее, опыт Силиконовой долины получил популярность в мире. Например, на Тайване был создан ее аналог. Тайваньский опыт уникален, так как крупный технопарк образовался на территории маленького островного государства, которое не обладало тем научно-техническим потенциалом, какой был у США и других стран Запада.
Тайваньская промышленность долгие годы после войны развивалась в русле стратегии ОЕМ-Був1еш, когда местные фирмы выступали в роли подрядчиков у японских корпораций, работая по лицензиям последних. На Тайване, таким образом, к 1980 гг. не сложились условия для образования компаний-гигантов, как это случилось за поколение до этого в Южной Корее. Корейские чебо-ли являются высоко интегрированными и сильно диверсифицированными в то же время компаниями, включающими в себя, кроме прочего, и банки. Чеболи напоминают во многом российские ФПГ. В южнокорейских компаниях отношения между работниками и подчиненными носят традиционный для Востока патриархальный характер. Тайваньские инновационные фирмы, в противоположность этому, строят свой менеджмент на основе сотрудничества между работодателем и работником.
Значительную роль в развитии тайваньского технопарка Хсин-шу сыграло государство, которое в семидесятые годы вложило большие средства в развитие университетов страны. Особое значение имеет Промышленный технологический исследовательский институт (1ТШ), который обеспечивает технопарк специалистами в сфере 1Т [4].
Ситуация с Хсиншу показывает нам, что современная рыночная экономика может обходиться без жесткой конкуренции, а глобализация только ускоряет процесс распространения технологий, так как большинство учредителей фирм технопарка изначально получили опыт работы в Силиконовой долине.
Другим показателем примером развития кластеров является Финляндия, собственно, сегодня вся эта страна — один большой кластер. Если Тайвань развивал свои высоко технологичные производства под воздействием импорта продукции и идей из Японии и США, то Финляндия самостоятельно осуществила прорыв в экономику знаний.
Проблема Финской экономики в прошлом веке заключалась в том, что страна полностью зависела от экспорта целлюлозно-бумажной продукции в страны Европы. Узкий внутренний рынок сбыта заставлял финские компании ориентироваться в основном на внешние рынки. Однако данная проблема была сопряжена с другой проблемой — истощение сырьевой базы, что стало ощущаться уже до Второй мировой войны.
Если принцип сотрудничества между работником и работодателем тайваньцы взяли из США, то в Финляндии новые методы организации инновационной деятельности созревали в рамках университетов и научно-исследовательских центров. Приоритет творческого труда был всегда характерен для североевропейских стран.
Как и в случае с Тайванем, в Финляндии была высока роль государства в экономике, что, правда, выражалось в основном в воздействии правительства на рынок труда, где четко планировалось необходимое для того или этапа развития экономики количество специалистов определенных специальностей [6]. В сфере науки финским университетам была предоставлена значительная свобода, самое главное, они стали частично самоокупаемыми. Значительную роль в развитии наукоемкого кластера в Финляндии сыграла фирма «N0^», однако и до нее частные компании страны делали большие вложения в прикладные научные исследования. Одним из главных факторов развития финского кластера, на наш взгляд, является создание государством условий равных возможностей для развития как университетам, так и частным компаниям. В частности, в Финляндии действует принцип равноправия и обязательного сетевого сотрудничества университетов и научно-исследовательских центров. Любой университет, школа либо колледж находятся в абсолютно равных условиях по отношению к другим, этот принцип жестко соблюдается в государстве. Как это сильно контрастирует с российской практикой, когда региональные системы образования находятся в заведомо неравных условиях по отношению к Москве, а в рамках последней доминирует МГУ, на который приходится большая часть выигранных грантов.
Важной отличительной чертой финского кластера является ори-
ентация не на непосредственно рынок высоких технологий, а на потребности собственной целлюлозно-бумажной промышленности. Таким образом, для финских эксплирентов внешний рынок изначально был вторичен, в отличие от тайваньского опыта, когда кластер ориентируется в основном на мировой рынок. Финский подход наиболее близок Силиконовой долине, но только в случае последней государство выступало как заказчик.
Опыт других стран ЕС несколько ближе к американскому, только в последнем случае правительства США и отдельных штатов не стремились к развитию кластеров во что бы то ни стало как одной из главных составляющих экономики. Надо сказать, что федеральных программ по развитию кластеров в США нет, и едва ли они будут.
Из всего вышесказанного можно сделать соответствующие выводы. Кластеры являются региональными бизнес-сетями, время которых если уже не прошло, то, во всяком случае, не сулит в будущем больших перспектив для технологических прорывов национальных экономик, хотя потенциал кластеризации по-прежнему все еще высокий. Силиконовая долина, фирма N0^ в Финляндии и другие кластерные образования не смогли заметно повлиять на кризис 2007 — 2011 гг. в сторону смягчения его последствий. В условиях разразившегося кризиса пошедшие на массовые увольнения американские компании Силиконовой долины возложили свои главные надежды на тогда еще кандидата в президенты США Б.Обаму, который обещал 1Т-отрасли новые государственные заказы, хотя от недостатка последних она никогда не страдала.
В условиях информационной экономики локализация предприятий теряет прежнее высокое значение, обмен знаниями и технологиями может осуществляться сегодня за тысячи километров. Учитывая развитие сетей университетов в каждой стране, а речь сегодня идет именно о сетевом высшем образовании, что продемонстрировал пример Финляндии, в технопарковую зону может превратиться вся территория государства, что, однако, есть дело еще отдаленной перспективы.
Провал политики вертикальной интеграции в сфере высоких технологий очевиден, но не исключается возможность и развития вертикальной интеграции в уже существующих кластерах. Есть такая возможность, что некоторые компании настолько перерастут свои кластеры, что последние окажутся уже частью их. Кроме того, малым и средним фирмам в кластерах приходится выдерживать конкуренцию с ведущими брендами мира, чего не было в 1940 — 1960 гг., когда конкуренция на мировом рынке еще не была такой жесткой, как сейчас, по сути дела сегодня идет конкуренция брендов, под которые создаются специализированные сбытовые сети. ТНК все более вытесняют малый бизнес в сфере высоких технологий на периферию рынка, к примеру, тайваньский Foxconn в начале прошлого десятилетия сконцентрировал у себя 56% всех доходов частного сектора страны.
Мы должны также задаться вопросом, достиг ли мировой рынок инноваций пределов своего роста, и не являются ли происходящие сегодня в его рамках процессы просто модификацией созданных ранее технологий? Вероятнее всего, ситуация обстоит именно так, поэтому развитие кластеров на сегодня есть рискованная и достаточно проблематичная вещь. Концентрация знаний и технологий в одном месте ради того, чтобы они были в одном месте, является достаточно рискованным делом, тем более, когда не выделен четко субъект инновационной политики.
Как показывает международный опыт, государство не всегда способно быть эффективным субъектом в инновационной сфере.
Если процесс кластеризации национальных экономик будет продолжаться в обозримом будущем, то мы можем столкнуться с проблемой конкуренции уже не между отдельными компаниями, а между встроенными в мировую экономику региональными конгломератами. Нечто подобное уже произошло в США во второй половине прошлого века, если вспомнить историю конкурентной борьбы между «Силиконовой долиной» и «Районом шоссе 128». Таким образом, за кластерами стоит принципиально новая структурная трансформация национальных экономик.
Обращаясь к опыту кластеризации США, стоит заметить одну черту, главным субъектом инновационного процесса там выступали университеты. Тайваньский пример показывает то же самое. Является ли это показателем того, что главным субъектом в современной экономике уже становится не бизнесмен и не предприниматель, в традиционном понимании этого слова, а представитель академической среды? Мы думаем, что так. Концентрации денег, таким образом, противостоит концентрация знаний и навыков.
Литература:
1. Florida, R., Kenney, M. (1991). Organizational factors and technology-intensive industry: The US and Japan in: New Technology, Work and Employment 6(1), 28 - 42.
2. Levy, B., Kuo W-J (1991). The strategic orientations of firms and performance of Korea and Taiwan in frontier industries. In: World development 19(4): 363-369.
3. Harrison, B. (1994): In Selicon Valley an industrial district? In: Lean and Mean: the changing landscape of corporate power in the age of flexibility. New York: Dasic Books.
4. Hu, G. (1998): Innovation and Growth in Hsinchu Science-based Industrial Park, Chinese Taipei: ERSO/ITRI.
5. Saxenian A. (1994): Regional Advantage - Culture and Competition in Silicon Valley and Rout 128. Cambridge, MA, Harvard University press.
6. Коски Х., Пекки Ю-А. Структурные изменения в финской экономике: от сельского хозяйства к высоким технологиям \\ Финляндия как экономика знаний. Элементы успеха и уроки для других стран \ под ред. Карла Дж.Дальмана, Йормы Роутти, Пекки Юля-Анттила. М.: Издательство «Весь мир», 2009.
