CC BY-NC-ND
30
П.Н. Калмыков
КИТАЙСКАЯ УЧАЩАЯСЯ МОЛОДЕЖЬ МОСКВЫ. РЕСУРС МИГРАЦИОННОГО ПРИТОКА ИЛИ РОССИЙСКИЕ КОНТРАГЕНТЫ В КИТАЕ?
В данной статье ставится вопрос о том, насколько китайцы, обучающиеся в московских вузах, могут стать иммигрантами в России или нашими союзниками по развитию российско-китайских экономических и культурных связей в самом Китае. Рассмотрение проблемы ведется на основе социологического опроса китайских студентов в московских вузах, а также интервьюирования экспертов.
Ключевые слова: иммиграция, образование, молодежь, миграционные потоки.
К современным общественным явлениям, которые оцениваются крайне неоднозначно, в первую очередь надо отнести китайскую иммиграцию. Единства во мнениях по этому вопросу нет ни среди простых обывателей, ни среди ученых, ни среди политиков. А между тем для России, в свете ее экономических и демографических проблем, нехватки трудовых ресурсов, неравномерности развития регионов, тема китайской иммиграции приобретает особое значение; от того, как она будет развиваться и регулироваться, зависит будущее Восточной Сибири и Дальнего Востока, а во многом и всего государства. Именно поэтому этот вопрос часто становится предметом спекуляций в спорах различных политических сил, что ограничивает возможности его научного анализа и объективной оценки; большинство рядовых граждан России составляет свое суждение о «посланниках Поднебесной» из непрофессиональных и ненаучных публикаций и репортажей в средствах массовой информации, не имея возможности разобраться в вопросе китайской иммиграции глубже.
В настоящей статье предпринята попытка анализа одной из важнейших составляющих миграционного потока китайцев в Россию - учащихся из КНР. В центре нашего внимания находит-
ся наиболее развитое и влиятельное из всех рассеяний китайских мигрантов на территории бывшего Советского Союза -московская община китайской диаспоры.
Главным источником, использованным при разработке темы, является проведенный весной 2007 г. опрос китайской молодежи в Москве. Опрошено было 182 китайских учащихся из различных вузов столицы: МГУ им. М.В. Ломоносова, МПГУим. В.И. Ленина, Российского государственного гуманитарного университета, Московского государственного университета культуры и искусств, Государственного института русского языка им. А.С. Пушкина, Российского университета дружбы народов и др. Сбор информации осуществлялся методом «снежного кома». Анкета составлена на китайском языке и включала следующие блоки вопросов: социально-демографические характеристики, социальное происхождение, род занятий на родине, место проживания в Китае, продолжительность пребывания в Москве, характеристика учебного процесса и условия жизни в Москве (материальное положение, жилищные условия, характер формальных и неформальных контактов), намерения дальнейшей трудовой деятельности.
Кроме формализованного опроса проведены 28 экспертных интервью. Экспертами выступали преподаватели, обучающие китайских студентов, сами студенты, абитуриенты и аспиранты.
Учащиеся мигранты представляют собой достаточно специфическую массу людей, отличную от всех других приезжих по целому ряду характеристик. Если китайцы, проживающие в России, занятые в производстве, торговле или сфере услуг, уже сегодня являются активными участниками российско-китайских экономических отношений, реальным образом влияют на экономику нашей страны, то нынешним абитуриентам, студентам и аспирантам еще только предстоит сказать свое слово в развитии связей между Россией и Китаем. Именно поэтому почти всегда судьба выходцев из КНР, получающих образование в России, остается вне научного интереса исследователей, занимающихся китайской иммиграцией в нашу страну. А между тем эта категория мигрантов заслуживает ничуть не меньшего внимания, нежели предприниматели и наемные рабочие, приехавшие из Китая.
Признание, которым по традиции, еще с советских времен, пользуется российское образование в КНР, автоматически, по возвращении на родину, делает китайца, окончившего российский вуз, потенциальным представителем политической, научной или культурной элиты в своей стране. Мало того, в отличие от своих соотечественников, живущих в России и занимающихся здесь бизнесом, т. е. преследующих цель получения прибыли,
китайцы, приезжающие учиться в нашу страну (а тем более в Москву, один из самых дорогих городов мира), напротив, готовы к весьма значительным по китайским меркам затратам. Это свидетельствует о том, что китайские учащиеся в Москве относятся к более благополучной экономически, а значит, и более влиятельной части китайского общества, нежели большинство торговцев, представителей обслуживающего персонала гостиниц и ресторанов или иных малопрестижных профессий.
Кто же представляет китайскую учащуюся молодежь в Москве?
Категории учащихся и Абитуриенты
23* Ш Изучающие
^йЖа русский язык
□ Другой вариант
53% ....."
Вопреки распространенному мнению, студенты составляют лишь немного больше половины всех граждан КНР, получающих образование в Москве. Помимо них в российской столице представлены абитуриенты. Они составляют четвертую часть от общего количества китайцев, проходящих обучение в Москве. Около 11% опрошенных оказались аспирантами или соискателями.
Таблица 1
Мотивация приезда китайской молодежи для обучения (можно выбрать несколько вариантов ответа) в Москву
Сравнительно дешевое и качественное образование 43%
Приехал с родными или близкими 17,5%
Хочу жить и работать в России 14,5%
Мне необходимо изучение русского языка 8,5%
У меня есть научный интерес или исследование,
связанное с Россией 4%
Другой вариант 14%
Не дали ответа 3,5%
Основной мотивацией приезда китайской молодежи для обучения в Россию послужило оптимальное, по их мнению, сочетание цены за обучение и уровня преподавания: этот вариант (сравнительно дешевое и качественное образование) отметили почти 43% опрошенных. 17,5% респондентов указали, что они выбрали для продолжения своего обучения Россию из-за того, что здесь проживают и работают их родственники. В 14,5% случаев на вопрос о мотивации приезда в Россию от китайских учащихся следовал ответ «я хочу жить и работать в России». Встречались и некоторые другие варианты ответа: учащиеся говорили о необходимости изучать русский язык для продолжения работы или учебы, указывали на определенный научный интерес или конкретное исследование, связанное с Россией, в качестве причины, побудившей их приехать в Москву. Кого-то сюда привело любопытство, желание знать больше о северном соседе, кто-то приехал, прислушавшись к совету друзей.
Возраст китайских учащихся в Москве
■ Меньше 21 года
□ 21-25 лет
□ 26-30 лет ЁЗ Старше 30 лет
Большинство (95%) китайских учащихся в Москве представляет молодежь - люди не старше 30 лет. Из них более половины - 57% - молодые люди и девушки в возрасте от 21 до 25 лет, а 30% не исполнилось еще 21 года. Люди, чей возраст превышает
25 лет, встречаются гораздо реже: лишь восьми процентам опрошенных на момент проведения исследования исполнилось от
26 до 30 лет, и только пяти процентам респондентов к тому моменту было уже за 30. Девушки и молодые люди представлены в Москве почти в равном соотношении, разница между ними (в полтора процента в пользу последних), которую мы смогли обнаружить, находится в пределах статистической погрешности.
Абсолютное большинство населения Китая составляют ханьцы. По данным пятой всекитайской переписи населения, проходившей в 2000 г., их насчитывалось 91,59% всего населе-
ния Поднебесной. На долю остальных 55 нацменьшинств пришлось лишь 8,41%!. Очевидно, что в любой стране мира среди мигрантов из Китая ханьцы значительно преобладают над представителями этнических меньшинств, но интересно проследить, соблюдены ли обозначенные пропорции численности ханьцев и нацменьшинств и за пределами Китая.
В результате проведения нашего опроса мы выяснили, что представителей нацменьшинств среди молодых мигрантов в Москве оказалось почти вдвое больше в сравнении с их долей в народонаселении Китая - среди приезжих учащихся китайцев ханьцы составляют примерно 84%, на долю нацменьшинств приходится соответственно 16%.
Чем можно объяснить такой разрыв? Что толкает молодых представителей не ханьских народов получать образование в российской столице? Для того чтобы ответить на эти вопросы, необходимо вернуться к проблеме мотивации приезда китайских учащихся в Москву, проследить, каково было их материальное положение до отъезда в Россию, а также выяснить, откуда в Москву в основном приезжает китайская молодежь. Соответствующие вопросы мы задавали респондентам в рамках стандартизированных интервью.
Оказалось, что материальное положение представителей этнических меньшинств непосредственно до того, как они покидали Китай, судя по их собственным оценкам, заметно отличалось от аналогичного показателя у ханьцев: если «средним» его признало схожее количество испытуемых из числа тех и других (55% и 49,6% соответственно), то совсем иные цифры мы получили по другим вариантам ответа: среди ханьцев в два с половиной раза больше респондентов, чем среди представителей нацменьшинств, назвало свое материальное положение до переезда в Россию «хорошим» или «очень хорошим». Зато тех, кто посчитал его неудовлетворительным («плохим» или «очень плохим»), оказалось в четыре с лишним раза больше уже в последней группе.
Таблица 2
Материальное положение учащихся -ханьцев и представителей нацменьшинств
оценка ханьцы нацменьшинства
хорошее и очень хорошее среднее плохое и очень плохое 42,3% 49,6% 8,1% 17,5% 55% 35%
Таблица 3
Процентное соотношение выходцев из различных административно-территориальных единиц КНР среди китайских учащихся в Москве
Шаньдун 11,2
Хэбэй 8,4
Шаньси 8,4
Пекин 6,3
Чжэцзян 6,3
Хэйлунцзян 5,6
Хэнань 5,6
Гуандун 5,0
Синьцзян-Уйгурский а/р 5,0
Сычуань 5,0
Цзянсу 5,0
Шанхай 5,0
Цзилинь
Ляонин
Хубэй менее 5%
Хунань опрошенных
Фуцзянь
Шэньси
другие 7,6
Итого 100
По этим цифрам можно утверждать, что люди, не принадлежащие к ханьскому этносу, выбирают Москву в первую очередь из материальных соображений. Лишний раз это подтверждает тот факт, что для большинства представителей этнических меньшинств решающим при выборе места для продолжения своего образования оказывалось сочетание цены и качества, а не какой-либо другой фактор. Среди ханьцев соответствующая цифра оказалась на 20% ниже и составила лишь 40% опрошенных.
Говоря о географии исхода молодых китайских мигрантов, следует начать с того, что абсолютное большинство из них, как мы выяснили из нашего опроса, до того, как попасть в Москву, получало образование в Китае. Таковых оказалось более 85% опрошен-
ных. Еще около 10% также приехали из КНР, однако в последнее время перед отъездом в российскую столицу не учились, а работали у себя на родине. То есть в Москву почти все граждане КНР приехали сразу из Китая, не проходя никакой подготовки в других российских городах. Таким образом, практически без оговорок мы можем говорить о том, что провинция Китая, в которой они жили перед отъездом в Россию, для наших опрошенных одновременно являлась и последним местом их проживания вне Москвы.
Что касается географии исхода китайских мигрантов, то она очень широка. Нам встречались выходцы из почти всех административно-территориальных единиц КНР. Разумеется, среди мигрантов лучше представлены жители востока страны, что объясняется как большей демографической насыщенностью этого региона, так и его значительным социально-экономическим опережением по сравнению с западными областями КНР.
Наибольшее количество мигрантов - около 11% - до приезда в Москву жило в провинции Шаньдун, расположенной на восточном побережье Китая в нижнем течении реки Хуанхэ. Это одна из наиболее социально и экономически развитых провинций КНР2. Немного уступают ей по количеству учащихся в Москве две другие провинции, расположенные на северо-востоке страны - Хэбэй и Шаньси. Китайцы, приехавшие оттуда в российскую столицу получать образование, составляют примерно по 8,4% от общего числа учащихся из КНР в Москве.
Из двух важнейших городов Китая - Пекина и Шанхая (они также располагаются на востоке страны) - в Москве получает образование в общей сложности больше 11% всех приезжих китайских учащихся. Эти два города являются не только социально-экономическими, но и научными центрами страны, система образования развита здесь несравненно лучше, чем в любой другой административно-территориальной единице Китая. В Пекине на 2000 год высшее или высшее специальное образование имело 17,5% населения, высшее среднее и среднее специальное - 24,1 %3. Это самые высокие показатели на весь Китай. Шанхай лишь незначительно отстает от столицы.
Исторически сложилось так, что наиболее экономически развитые - восточные регионы Китая - заселены почти исключительно ханьцами: например, в столичной провинции Хэбэй эта цифра соответствует 96% населения4, в соседнем Шаньдуне -99,3%5, а в Цзянсу - и вовсе 99,71%6 и т. д. Неудивительно, что и в Москве восток Китая также представляют в основном ханьцы. Это и объясняет их лучшее, по сравнению с нацменьшинствами, общее финансовое благосостояние.
Но восточными провинциями не ограничивается представительство китайских учащихся в Москве. Среди абитуриентов, студентов и аспирантов из Китая нам встречались выходцы как из центральных провинций КНР, таких как Сычуань, Шэньси, Хэнань, Хубэй, так и с юга страны - из провинций Хунань, Гуандун, Фуцзянь и других. Здесь представительство этнических меньшинств резко отличается от восточных регионов, достигая зачастую сравнимой с ханьцами численной пропорции.
Часть наших респондентов представляла Синьцзян-Уйгур-ский автономный район - крупнейшую административно-территориальную единицу Китая, расположенную на северо-западе страны. По основным социально-экономическим показателям Синьцзян значительно отстает от большинства провинций КНР, до сих пор оставаясь преимущественно аграрным регионом. Тем не менее, по нашим данным, около 5% всех учащихся в Москве китайцев приехало именно оттуда. Причем особого внимания заслуживает тот факт, что все встретившиеся нам в ходе опроса выходцы из Синьцзяна оказались абитуриентами. Мало того, ни одному из них не исполнилось на момент проведения исследования 21 года. Предположение о том, что это лишь совпадение, и все они представляли одну централизованную группу, не подтвердилось: в Москве эти люди учились в двух разных вузах и жили в трех территориально отстающих друг от друга общежитиях, в большинстве своем не были знакомы между собой. Предположительно, приносит первые плоды проводимая Пекином программа развития национально-территориальных автономий, которая предполагает, в частности, распространение в районах компактного проживания национальных меньшинств обязательного девятилетнего образования и ликвидацию неграмотности среди молодежи и взрослого населения. В 2005 г., с окончанием десятой пятилетки, закончился уже второй этап реализации этой программы7. Проблема же состоит в том, что предпринятые шаги в сфере развития среднего образования не были подкреплены здесь аналогичными мерами по развитию высшей школы, из-за чего образовался дисбаланс среднего и высшего образования: часть учеников, закончивших в последние годы местные школы, не имела возможности продолжить обучение в пределах Синьцзяна и вынуждена была искать для этого либо другие районы страны, либо, как в случае с исследуемыми нами учащимися, и вовсе уезжать за границу.
Таким образом, выходцы из Синьцзяна представляют новую волну иммиграции, которая сейчас лишь набирает силу и будет крепнуть до тех пор, пока вслед за развитием начального и сред-
него образования в наиболее отсталых регионах страны китайское правительство не уделит достаточное внимание и высшей школе. А случится это, судя по всему, не раньше, чем будет решена основная задача, поставленная Пекином в образовательной сфере, - преодоления неграмотности в малоразвитых регионах страны.
Следует учитывать, что Синьцзян - не единственная в стране национально-территориальная автономия, и его пределами не ограничивается политика китайского правительства в сфере образования. Помимо Синьцзян-Уйгурского автономного района в стране существует еще четыре подобных административно-территориальных единицы, каждая из которых приравнена в своем политическом статусе к провинциям. Помимо того, в КНР представлено 30 автономных округов и 121 автономный уезд. Они входят в состав провинций или других административно-территориальных единиц8. А поскольку такого рода образования формируются в первую очередь там, где этнические меньшинства живут компактно и не растворяются среди ханьцев, становится понятно, почему последних в Москве сейчас представлено относительно ханьского населения больше, чем в самом Китае.
Но было бы неправильным объяснять факт значительного представительства в Москве учащихся из экономически отсталых регионов лишь успешной политикой Пекина в сфере развития в этих частях страны начального и среднего образования. Существует еще один фактор, влияющий на формирование такой ситуации. Как утверждают наши эксперты, молодые люди и девушки из наиболее благополучных районов страны, стремящиеся учиться за рубежом, в большинстве своем ориентируются при выборе места продолжения своего образования не на Россию, а, в первую очередь, на страны Западной Европы и США. Это неудивительно, ведь именно в крупных городах, расположенных на Востоке страны, сосредоточена основная масса населения, по своим финансовым возможностям готового нести солидные денежные затраты, которые в менее благополучных регионах Китая посчитали бы неоправданными или непосильными.
Как же в реальной жизни происходит процесс подготовки иностранных специалистов в России? Как протекает адаптация представителей китайской молодежи к иноэтничной среде и новой социальной реальности?
Основными факторами, определяющими жизнедеятельность и процесс обучения представителей иностранной молодежи в первые месяцы пребывания в Москве, являются цель приезда в российскую столицу и уровень владения русским языком. То,
что намерен делать мигрант в Москве - заниматься русским языком, поступать в вуз, учиться в аспирантуре или просто собирать необходимый материал для научной работы, - определяет, насколько хорошо на той или иной стадии пребывания в Москве он должен знать русский язык. Соответственно, исходя из его потребностей или пожеланий, а также с учетом уровня его владения русским языком на данный момент, для приезжего составляется некий план, по которому он должен заниматься в первые месяцы пребывания в Москве.
Так происходит распределение мигрантов на факультетах для иностранных учащихся в Москве. Подобного рода организации существуют во всех крупнейших вузах России. Обучение длится, как правило, один год - два, по пять дней в неделю, 6-8 академических часов в день. По итогам обучения иностранцы сдают экзамены и получают право заниматься на основных факультетах вузов. Обучение начинается в начале сентября, а уже через девять месяцев занятий китайский абитуриент должен владеть русским языком достаточно хорошо, чтобы наравне с русскоговорящими студентами справляться с теми дисциплинами, которые предлагаются ему на первом курсе выбранного им вуза9. Это идеальная схема, на которую ориентируются все приезжающие в Россию абитуриенты, но в реальной жизни всё оказывается гораздо сложнее. Первые серьезные трудности поджидают их уже на начальной стадии пребывания в нашей стране.
Мы выяснили, что 95% китайцев, учащихся в Москве, попадают в столицу России непосредственно из КНР. То есть те, кто изучал русский язык до того, как приехать сюда, могли делать это лишь в Китае, однако в КНР не существует достаточно развитой системы преподавания русского языка, на что жаловались многие респонденты. Большинство приезжих начинает обучение русскому языку в России с нуля.
О том, насколько хорошо китайские абитуриенты осваивают русский язык на подготовительных факультетах в первые месяцы пребывания в России, можно судить по их собственной самооценке. По окончании двух третей - трех четвертей курса обучения голоса опрошенных разделились примерно поровну между вариантами «могу объясняться и читать» и «плохо говорю и понимаю» с небольшим перевесом в пользу последнего ответа. Ни лиц, свободно говорящих по-русски, ни тех, кто вовсе не владеет им, среди опрошенных не нашлось. Казалось бы, результаты вполне приемлемые, тем более что впереди у абитуриентов было еще несколько месяцев на то, чтобы расширить свои языковые познания. Но насколько меняется ситуация по истечении време-
ни, когда из ранга абитуриентов наши респонденты переходят в категорию студентов или аспирантов? В ответах, полученных от китайцев, проведших в Москве от одного до трех лет, вариант «могу объясняться и читать» встречается уже вдвое чаще, чем «плохо говорю и понимаю». Но сказать о себе, «владею русским языком свободно» смог лишь каждый десятый респондент.
То есть фактически на этой стадии обучения из-за языкового барьера лишены возможности заниматься по своей специальности более четверти китайских учащихся! Понятно, что если даже в бытовом общении иностранец испытывает значительное затруднение в выражении своих мыслей, а также понимании окружающих, говорящих на русском языке, в научной сфере он тем более оказывается беспомощным, а обучение проходит для него понапрасну.
Только среди тех приезжих, кто провел здесь от трех до пяти лет, лица, способные «объясняться и читать» на русском языке, составляют достаточно внушительную цифру - свыше 75% опрошенных. Вместе с теми, кто выбрал вариант «владею свободно», они составляют подавляющее большинство - около 90,5% респондентов от обозначенной группы. После 5 лет жизни в Москве тех, кто испытывает серьезные языковые трудности, не остается вовсе. Таким образом, при той системе подготовки иностранцев, которая существует в московских вузах сегодня, приезжие учащиеся, для того чтобы стать полноценными участниками учебного процесса, должны заниматься русским языком на подготовительных занятиях гораздо больший срок, нежели им предлагается сегодня.
Эти выводы подтвердили экспертные интервью, взятые у преподавателей столичных вузов, которым приходится работать с китайскими студентами-первокурсниками. По их утверждению, в большинстве своем китайские учащиеся сильно отстают от своих российских однокурсников, причиной чего является существующий между ними и русскоязычными преподавателями языковой барьер. Китайские студенты демонстрируют разную успеваемость, но в целом их уровень совершенно не соответствует требованиям вузов. В итоге, за редчайшими исключениями, к зачетам и экзаменам китайские учащиеся (равно как и другие иностранцы) подходят неподготовленными, и преподаватели, по негласному указанию руководства того или иного факультета, обычно закрывают глаза на их недостаточные знания. В целом на трудности в освоении материала, связанные с недостаточно хорошим знанием русского языка, пожаловалась без малого половина опрошенных студентов - около 44%.
Другой важнейшей причиной низкой успеваемости иностранных студентов в Москве является их недостаточный по стандартам российского образования уровень базовых знаний по основным предметам, необходимым для успешного обучения в московских вузах. Дело в том, что, в отличие от российских абитуриентов, сдающих целый ряд вступительных экзаменов, вынужденных готовиться к поступлению в вуз, занимаясь сверх школьной программы, иностранцы попадают в московские учебные заведения практически без конкурса. Для того чтобы стать студентами, им достаточно пройти собеседование, продемонстрировав там элементарные навыки владения русским языком, а испытания по другим предметам обычно оказываются формальностью.
Если добавить к этому некоторую разницу в учебных программах и образовательных стандартах России и Китая, становится понятным, почему приезжие студенты не готовы к получению высшего образования в Москве и испытывают столько трудностей в освоении материала, особенно на начальной стадии обучения. В связи с этим становится очевидно, что сделать из китайского мигранта, приехавшего в Россию после окончания средней школы у себя на родине, высококлассного специалиста и конкурентоспособного участника экономической жизни России гораздо сложнее, нежели дать высшее образование коренному жителю нашей страны, выпускнику российской средней школы или выходцу из страны ближнего зарубежья, уже до приезда в Россию свободно владеющему русским языком. И до тех пор, пока обучение в вузах России будет пользоваться спросом у таких категорий населения, массовое привлечение представителей китайской молодежи с целью подготовки из них специалистов для российского рынка труда (такие предложения высказывались в научной литерату-ре)10 будет оставаться нерациональной мерой.
Медленное и малоэффективное развитие коммуникативной функции у китайских мигрантов, связанное с некоторыми этнолингвистическими особенностями, а также с недостаточно разработанной системой преподавания русского языка на подготовительных факультетах, предопределяет в значительной мере слабую эффективность их обучения в вузах столицы, а как следствие, и их неконкурентоспособность в интеллектуально-научной сфере столичного рынка труда. Как следствие, абсолютное большинство (более 85%) китайских студентов, окончивших российские вузы, бывает вынуждено уехать из России, не желая выступать в роли низкоквалифицированных работников и занимать здесь малопрестижные вакансии. При этом следует учиты-
вать, что, судя по нашим данным, основная масса китайских выпускников российских вузов, покидающих Россию, возвращается на родину (78%), и лишь сравнительно небольшая их часть (22%) для продолжения обучения или поиска работы переезжает в страны Европы или Америки.
Дальнейшее трудоустройство китайских выпускников российских вузов на родине имеет значительную потенциальную выгоду для России. Очевидно, что, прожив здесь несколько лет своей жизни, выучив русский язык, китайский мигрант по окончании обучения в России будет заинтересован в реализации своих знаний, в том, чтобы максимально эффективно использовать приобретенные в России навыки в своей профессиональной деятельности. Фактически он тем самым невольно становится контрагентом российской науки, культуры или экономики в Китае, ориентируясь на установление тесных взаимоотношений с Россией. От того, насколько удачно он реализует полученные за годы обучения в России знания по приезде в Китай, напрямую зависит судьба межгосударственных российско-китайских взаимоотношений на самом разном уровне и в разных сферах общественной жизни. То, какое впечатление произведет на них наша страна в годы обучения, будет определять их отношение к России на протяжении всей жизни. В связи с этим на первый план выходит вопрос адаптации китайских учащихся к новой этнической и социальной реальности.
Анализ статистического материала выявил значительные особенности этого процесса у исследуемой категории мигрантов. Был изучен целый ряд аспектов этого процесса: нас интересовал уровень владения мигранта русским языком, использование русскоязычных источников информации в повседневной жизни, круг общения мигрантов, наличие или отсутствие у них желания вступать в контакт с принимающим обществом и многие другие моменты. Оказалось, что приспособление представителей китайской молодежи к новой среде обитания проходит ряд стадий - от энтузиазма, приподнятого настроения первых месяцев пребывания мигранта в новой стране через культурный шок, сопровождающийся потерей собственного жизненного статуса, нарушением сложившейся системы ценностей, психическими травмами, депрессией, к полноценному участию в жизни общества, полному привыканию к окружающей действительности. Адаптация китайских учащихся проходит те же этапы, что и у любого другого иностранца, попавшего в новую среду обитания, однако специфика этого процесса у приезжих из Китая заключается в крайней глубине культурного шока и продолжительности кризиса. По нашим
данным, он длится у большинства приезжих учащихся из Китая от полутора до двух с половиной лет. С трудностями справляются далеко не все: после трех-четырех лет жизни в России на родину возвращается значительное число мигрантов.
Чем можно объяснить такую специфику процесса адаптации приезжих из Китая? Существуют различные обстоятельства, влияющие на быстроту и успешность адаптации мигранта к новым условиям жизни. В случае с китайской молодежью каждый из таких факторов предельно осложняет процесс интеграции ее представителей в новую действительность. Значительные культурные и ментальные различия, существующие между населением России и Китая; территория, являющаяся чужой для визитеров и родной для принимающего большинства (о чем его представители часто напоминают мигрантам в форме различного рода националистических лозунгов); доминирование редких, непродолжительных и неглубоких контактов между гражданами России и приезжими учащимися; правовая неполноценность мигрантов и подозрительность со стороны чиновников; расовые различия, подчеркиваемые радикальными националистами - всё это чрезвычайно усложняет адаптацию китайских мигрантов в России.
Основной трудностью, которая мешает адаптации китайских учащихся в Москве, является недоброжелательное отношение, которое они встречают со стороны части российского населения. Предрассудки о вреде и опасности иммиграции, которые порождаются у населения СМИ, приводят к удручающим последствиям.
В 2006 г. американский Институт Гэллапа - один из крупнейших в мире центров изучения общественного мнения - провел серию социологических исследований, целью которых было изучение отношения граждан различных государств к иммигрантам. В России были опрошены 2011 человек, в возрасте от 15 лет и старше. По итогам опросов в мировом рейтинге стран-мигранто-фобов Россия заняла первое место. Оказалось, более 70% россиян выступают за сокращение числа иммигрантов, в то время как за их увеличение высказалось лишь три с небольшим процента опрошенных! Для сравнения, в США, государстве, традиционно считающемся страной иммигрантов, люди оказались гораздо более терпимыми к приезжим: сокращения числа иммигрантов пожелали менее половины опрошенных (47%), а число людей, считающих необходимым привлечение иностранцев в их страну, оказалось почти в 5 раз выше, чем в России! Отношение к иммиграции как к явлению в нашей стране также резко негативное: число тех, кто считает ее злом, в 11 с лишним раз выше, чем тех, кто относится к ней положительно (52,3% и 4,6% соответственно)11.
Результаты опроса, проведенного Фондом «Общественное мнение» в феврале 2007 г., выявили, что без малого четверть населения России и примерно 22% жителей столицы настроены по отношению к китайцам негативно, причем чаще (27% респондентов) антипатию по отношению к китайцам испытывают представители наиболее молодой группы опрошенных - люди в возрасте от 18 до 35 лет12.
Даже та часть приезжих, которая не составляет реальной конфликтной группы и даже, напротив, ориентирована на сближение с принимающим большинством, тем не менее, в силу некоторых стереотипов, испытывает на себе негативное отношение со стороны местного населения: 47% участников нашего опроса пожаловалось на недоброжелательное отношение со стороны москвичей, 58% - на поборы милиции. 46% приезжих - почти половина опрошенных - за то время, которое они провели в Москве, сталкивались с конкретными проявлениями расизма!
Столь недоброжелательный прием, который оказывается приезжим со стороны местного населения, заметно усложняет и без того по целому ряду причин чрезвычайно непростой процесс их адаптации к российской действительности, оставляя у приезжих от России в основном негативные впечатления.
А между тем положение будущих выпускников российских вузов можно было бы использовать самым благоприятным для России образом. О том, какую роль может в перспективе сыграть продуманная политика вузов в сфере обучения иностранцев, можно судить по тому, что масштабы привлечения китайской молодежи в нашу страну для получения образования сейчас на порядок значительнее, чем это было во времена сближения Советского Союза и Китая - сразу после образования КНР. За 1951-1962 гг. в СССР получило подготовку около 11 тыс. китайских студентов и аспирантов13 - число, сопоставимое с количеством китайских учащихся, одновременно пребывающих на территории одной только Москвы сегодня. Однако роль, которую впоследствии сыграли китайские специалисты, прошедшие подготовку в СССР, в экономической и политической жизни Китая, трудно переоценить, а ведь она могла бы быть еще большей, если бы не репрессии времен культурной революции, особенно сильно ударившие по людям, «замешанным» в связях с Советским Союзом.
Но максимально эффективное использование потенциала китайских выпускников российских вузов на благо нашей страны возможно лишь в случае выполнения двух условий: во-первых, по возвращении на родину они должны представлять
собой конкурентоспособную силу и широко участвовать в экономической, политической или культурной жизни страны, а для этого нужно обеспечить высокое качество образования для иностранцев в России. Во-вторых, для людей, приехавших сюда учиться, необходимо создать максимально благоприятное впечатление о России, стимулировать их интерес к нашей стране.
Нельзя забывать и про тех мигрантов, кто, хорошо освоив русский язык, пожелает остаться здесь и после обучения. Этим людям, владеющим двумя сложнейшими мировыми языками, предстоит занять свое место в наиболее престижном и высокооплачиваемом сегменте рынка труда в России.
Примечания
«Народонаселение и национальный состав» [Электронный ресурс] // Газета «Женьминь Жибао» он-лайн. - Электрон. данные. -2001-2008. - Режим доступа: http://russian.people.com.cn/other/dix-ing.html, свободный. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 22.11.2008.
Энциклопедия китайских регионов. Провинция Шаньдун [Электронный ресурс] // Сайт Китайского информационного Интернет-центра Russian,China.org.cn. - 2008. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://russian.china.org.cn/russian/51531.htm, свободный. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 23.11.08. Энциклопедия китайских регионов. Пекин [Электронный ресурс] // Сайт Китайского информационного Интернет-центра Russian,China.org.cn. - 2008. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://russian.china.org.cn/russian/62168.htm, свободный. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 23.11.08.
Энциклопедия китайских регионов. Провинция Хэбэй [Электронный ресурс] // Сайт Китайского информационного Интернет-центра RussianChma.org.cn. - 2008. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://russian.china.org.cn/russian/57362.htm, свободный. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 23.11.08.
Энциклопедия китайских регионов. Провинция Шаньдун [Электронный ресурс] // Сайт Китайского информационного Интернет-центра Russian,China.org.cn. - 2008. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://russian.china.org.cn/russian/51531.htm, свободный. -Загл. с экрана. - Данные соответствуют 23.11.08. Энциклопедия китайских регионов. Провинция Цзянсу [Электронный ресурс] // Сайт Китайского информационного Интернет-центра Russian,China.org.cn. - 2008. - Электрон. данные. - Режим
1
2
3
4
5
6
7
доступа: http://russian.china.org.cn/russian/58596.htm, свободный. -Загл. с экрана. - Данные соответствуют 23.11.08. 2004 nian zhong guo ren quan shi ye de jin zhan. Beijing, 2005. P. 63.
8 Арановский К.В. Основы конституционного права Китая. Национально-территориальная автономия в КНР // Государственное право зарубежных стран. М., 2000. C. 517-520.
9 Учебные программы // Сайт Центра международного образования МГУ им. М.В. Ломоносова / © Центр международного образования. - 2001-2008. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://www.cie.ru/rus/progr.php, свободный. - Загл. с экрана. -Данные соответствуют 23.11.08.
10 Гельбрас В.Г. Россия в условиях глобальной китайской миграции. М., 2004. С. 149.
11 Russians Very Worried About Immigration [Электронный ресурс] // Gallup / © 2008 Gallup. - Электрон. данные. - Режим доступа: http://www.gallup.com/poll/22495/Russians-Very-Worried-About-Immigration.aspx, свободный. - Загл. с экрана. - Данные соответствуют 10.12.08.
12 Результаты исследования «Китай и Россия» [Электронный ресурс] // База данных Фонда «Общественное мнение» / © «Общественное мнение» - 2007. - Электрон. данные. - Режим доступа: http:// bd.fom.ru/report/map/d070624, свободный. - Загл. с экрана. -Данные соответствуют 23.11.08.
13 Цветков А.С. Советско-китайские культурные связи. М., 1974. С. 36.
