CC BY
198
УДК 37.015
Федотов Вадим Евгеньевич
Институт истории Санкт-Петербургского государственного университета
КИЕВО-МОГИЛЯНСКАЯ АКАДЕМИЯ ПОСЛЕ ПЕТРА МОГИЛЫ
Статья посвящена развитию Киево-Могилянской академии. Первые успехи учебного заведения были связаны с именем киевского митрополита Петра Могилы, который основал данное заведение и поднял уровень образования до такой степени, что он не уступал многим ведущим западным учебным заведениям. После смерти митрополита Коллегия так же процветала и достигла выдающихся успехов как на Украине и всей тогдашней Российской империи, так и в Европе. Академия еще со времен Петра Могилы копировала самое лучшее у западноевропейских школ в плане образования и науки. Её воспитанниками были ученые, будущие государственные деятели. Киево-Могилянская академия выпустила немало образованных иерархов - епископов, митрополитов, архимандритов, духовных писателей. Среди них были и такие, которые своей праведной жизнью, духовностью, высокими христианскими благочестиями, просветительской деятельностью заслужили признание их по смерти Святыми Православной церкви.
Ключевые слова: Пётр Могила, Киево-Могилянская академия, Киево-Могилянская коллегия, образование, наука, культура.
Из стен Киевской коллегии, которая была создана киевским митрополитом Петром Могилой в 1632 году, вышло немало будущих знаменитостей, среди которых ученые, церковные служители, политики и другие деятели разных ипостасей. Киево-Могилянская коллегия добилась значительных успехов, благодаря чему в конце XVII столетия стала называться Академией. В данной статье мы предпринимаем попытку анализа деятельности Академии после Петра Могилы и показываем результат её работы.
Большую историографию и особое внимание к вопросу реформирования богословской школы на Украине времен Петра Могилы мы находим в работе А. Колодного и Л. Филипович [11]. Исследователи отмечают, что киевский митрополит поставил перед собой цель: овладеть католическими методами теологической аргументации, использовать их для православного вероисповедания, одновременно оставляя неприкасаемым его догматичную суть. Вследствие подобного стремления и была создана Могилянская коллегия, где впервые на украинской земле началось преподавание богословия как науки [11, с. 47-60].
Почти все исследователи считали и считают, что Киево-Могилянская академия стала главным достижением в жизни Петра Могилы. Заслуга его заключается в том, что после объединения Лаврской школы с Братской он превратил её в такое учебное заведение, которое год спустя стало образцом для всех духовных школ. Со временем оно было преобразовано в коллегию, которая некоторое время спустя в честь Петра Могилы была названа Киево-Могилянской академией [4, с. 11].
Характеризуя деятельность этого учебного заведения, Макарий (Булгаков) писал: «Академия сия, по своему происхождению, служит живым памятником трех важнейших в истории событий. Она напоминает нам великую эпоху пробуждения Европы к просвещению и вместе с тем первое участие России в умственной Европейской жизни; она служит памятником деятельного сознания потреб-
ности просвещения народа Русского после удручающего его татарского ига, и дружелюбного участия в сем деле великого Княжества Литовского или частнее Малороссии; памятником, наконец, первой явной опасности для Западной России лишиться православия и вместе памятником особенной ревности Киевлян к православной вере» [4, с. 87].
Стоит также отметить, что еще не имевшую титула Коллегию современники именовали Академией. Вот лишь несколько примеров. Пребывая в начале 30-х годов XVII столетия в Киеве, французский инженер и картограф Гийом Левасар Де Боплан записал, а потом поместил в своей книге «Кив» слова: «У Киев^ на Подол^ при Братсьшй церкви е Ушвератет, або Академiя» [11, с. 28].
В польских правящих кругах также прекрасно понимали, что Киевская коллегия является высшим учебным заведением. Об этом свидетельствует ряд документов, где Коллегия именуется не иначе как Академия. Так, например, Мьясковский, который входил в состав королевского посольства, направленного к Богдану Хмельницкому, стал свидетелем торжественной встречи гетмана в 1648 году в Киеве после победы под Замостьем. В своем дневнике он писал: «Весь народ, который вышел из города, вся беднота поздравляли его. Академия поздравляла его овациями и декламациями, как Моисея» [2, с. 118].
В новых политических условиях, когда Украина вступила в союзные отношения с Россией, Академия при поддержке гетмана Ивана Мазепы и митрополита Варлаама Ясинского послала в Москву своих послов во главе с ректором Иосифом Кроков-ским с целью получить подтверждение своего материального и правового статуса. Вернулся ректор с царскою грамотой, по которой учебное заведение с 26 сентября 1701 года было названо «Академией» и по которой Киевскому митрополиту судить студентов, а не гражданскому начальству [12, с. 252]. Кстати, даже сам государь посещал Академию.
Киево-Могилянская академия выпустила немало образованных иерархов - епископов, митрополитов, архимандритов, духовных писателей.
© Федотов В.Е., 2016
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова .¿к № 2, 2016
25
Среди них были и такие, которые своей праведной жизнью, духовностью, высокими христианскими благочестиями, просветительской деятельностью заслужили признание их по смерти Святыми Православной церкви. Это Дмитрий (Туптало), митрополит Ростовский; Иван (Максимович), митрополит Тобольский; Иннокентий (Кульчицкий), епископ Иркутский; Иосиф (Горленко), епископ Белгородский; Феодосий (Углицкий), архиепископ Черниговский и, естественно, Пётр (Могила), митрополит Киевский и Галицкий.
Академия была долгое время единственным высшим учебным заведением и для всей православной Восточной Европы. Уже в 40-х годах XVII столетия в Академии стала обучаться молодежь из разных городов России, даже таких отдаленных, как Чебоксары, Царицын, Тобольск, Арзамас. Среди россиян, которые закончили Академию в XVII столетии, был Порфирий Зеркальни-ков, который выполнял дипломатичные поручения царя во время Освободительной войны, приезжал с тайными грамотами к Богдану Хмельницкому, принимал участие в переговорах между Россией и Украиной, занимался научной деятельностью, подготовив к печати «Лексикон славяно-греко-латинский» Епифания Славинецкого, с которым сотрудничал в Москве. Свое отношение к Академии Зеркальников выразил, когда, уезжая в Москву, подарил ей свой дом, купленный за 300 злотых во время учения, «в ознаменование любви своей, за восприятие премудрости на том месте святом Кие-во-Могилянском» [8, с. 200].
Также академию закончили: Карион Истомин, автор первого иллюстрированного русского «Букваря» и «Малой грамматики», работавший справщиком печатного двора; Канон Зотов, известный военный деятель, автор первой русской книги по технике корабельного управления «Разговор у адмирала с капитаном о команде»; Борис Шереметьев, сподвижник Петра I, и многие другие.
Могилянцы были основателями ряда школ в России и в Белоруссии. Так, Епифаний Сла-винецкий, ученый, педагог, лингвист, писатель, переводчик, философ и богослов, открыл в Чудо-вом монастыре первую в Москве греко-латинскую школу. Рафаил Заборовский работал в Московской славяно-греко-латинской академии, был избран епископом и членом Синода, открыл в Пскове славяно-латинскую школу. Симеон Полоцкий, просветитель, ученый, поэт, писатель, проповедник, открыл в Спасском монастыре школу, которая стала предшественницей Славяно-греко-латинской академии. Полоцкий был благосклонно принят царем Алексеем Михайловичем, был поселен в монастыре, чтобы «начать немедленно обучение молодых людей "по латыням" - "по Алвару" (учебнику латинского языка)» [5, с. 10-11]. Причем всё происходило по воле государя, помещение было
выстроено на средства царя. Выпускник киевского учебного заведения, Полоцкий стал передавать свой опыт, расширять первоначальное образование, приобретенное путем книжного чтения, что входило в желания царя, поскольку прежним уровнем получения знаний молодым поколением он не был доволен [5, с. 13].
«Училищный порядок, существовавший в Коллегии, можно видеть еще и ныне, хотя с некоторыми изменениями, в духовных наших училищах и даже низших училищах светских. Ибо Московская академия, а вслед за нею все другие училища, заимствовали его собственно из Академии Киевской...», - пишет иеромонах Макарий [4, с. 11].
Полный курс обучения в Киево-Могилянской академии продолжался 12 лет. Однако, несмотря на то, что она была высшей школой, студенты имели право учиться в ней столько, сколько считали нужным, без годовых ограничений. Студентов и начальных, и средних, и старших классов (курсов) никогда не карали и не отчисляли за то, что они не выучили уроки, не подготовились к диспуту или вообще не могли овладеть необходимым материалом, потому что причиной тому могли быть болезнь, голод, холод, нехватка одежды, учебников и т. д. Более того, всем предоставлялась возможность при желании оставаться на второй или даже на третий год в том же классе, чтобы подтвердить свое основание обучаться в этом учебном заведении.
Всего в академии было 8 так называемых ординарных классов, но количество предметов достигало 30 и более. Первый класс был, по сути, подготовительным. В следующих трёх классах Академии изучались языки: церковно-славянский, греческий, украинский, латынь и польский, а также арифметика, геометрия, нотное пение и катехизис. Знание классических языков - греческого и латинского -было в то время не только признаком образованности человека, но и открывало ему путь к познанию античного культурного наследия, а также современной европейской литературы и науки. Латынь была языком науковедов, писателей, поэтов, судебного дела, международного общения. Ведь преподавание в университетах Европы велись именно на латинском языке. Все высшие науки, начиная с поэтики, в Киево-Могилянской академии также преподавались на латыни [8, с. 77].
Еще в 1649 году иерусалимский патриарх Паи-сий, посетивший Киевскую коллегию, писал, что она имеет учителей «высокого искусства», которые обучают греческую молодежь «славянскому языку как собственному и латинскому, как необходимому...» [6, с. 190-191].
По словам иеромаха Макария, «с радостию, еще при жизни своей, видел Пётр Могила плоды от всей Коллегии для Церкви Божией и просвещения, хотя из тех людей ученых и благочестивых, которые и тогда уже умножились, по словам его,
26
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 2, 2016
ни один не предал потомству своего имени. Как же бы возрадовалось сердце его, если бы ему суждено было пожить еще полвека или более и узреть всех питомцев устроенного им училища, которые по своему образованию были долгое время украшением не только Малороссии, но и всей России и из коих некоторые доселе еще остаются украшением отечества!» [4, с. 87]
Русский и украинский языки со временем стали завоевывать всё больший простор в Академии и в обществе. Их использовали при написании научных, художественных и политических трактатов, летописей, судебных актов, гетманских универсалий, на них совершали проповеди.
В Академии изучалась поэтика и риторика, которые были любимыми предметами студентов, особенно интересовавшихся видами поэзии, имевшими практическое применение [8, с. 84]. Это канты и элегии, которые можно было посвятить уважаемым людям, провозгласить их на общественных, церковных, академических праздниках. Не менее популярными были и выступления - поздравительные, прощальные, именинные, а также на случай рождения или смерти, победы, судебного акта, церковного праздника и др. Красноречивые студенты всегда были желанными гостями на разных торжествах, за что получили искреннюю благодарность и материальное вознаграждение.
В Академии стали проводиться традиционные поэтические соревнования - чтение стихотворений разных эпох (в том числе и собственных), на разных языках, преподавателям и студентам; происходило увенчание искусных стихотворцев лавровыми венками с присвоением звания «лавроносного поэта» (лауреата). Вообще ни один академический праздник, ни одно знаменитое событие в Академии или городе не происходило без поэтов.
Благодаря любви к поэтическому слову, которая прививалась студентам Киевской академии, мы имеем сегодня бесценное «Слово о полку Игоре-ве». В рукописи, сделанной со списка XVI столетия, «Слово...» сохранилось в библиотеке воспитанника академии Ивана (Иоиля) Быковского. Как и большинство других могилянцев, он был вызван в Россию, работал в Шляхетском кадетском корпусе, позже стал архимандритом Спасо-Ярославско-го монастыря и ректором Ярославской семинарии. И везде с Быковским была его библиотека, которой он любезно позволял пользоваться всем книголюбам. Так, «Слово...» оказалось в руках хорошего знакомого архимандрита - оберпрокурора Синода Алексея Мусина-Пушкина.
В Киево-Могилянской академии зародился и стал профессиональным театр. В народе же особенно большой популярностью пользовались вертеп и интермедия. Студенты сами готовили интермедии, драмы, разучивали канты и песни, приготовляли всё необходимое для вертепа. На
ярмарках, в селах - возле церквей, на площадях, кладбищах - студенты разыгрывали свои действия. Слушатели и зрители с радостью и увлечением воспринимали нехитрые студенческие постановки и щедро награждали «тружеников науки».
Киево-Могилянская академия была центром философской мысли на Украине. Особенное место среди философов в Академии принадлежало профессорам: Иннокентию Гизелю, Иосифу Ко-нановичу-Горбацкому, Стефану Яворскому, Григорию Сковороде, Феофану Прокоповичу, который заложил основы преподавания в Академии (и во всей тогдашней Российской империи) высшей математики. Впоследствии он был вызван Петром I в Петербург, где осуществлял деятельность, направленную на развитие просвещенности в России, реформирование государства и церкви. Григорий Козицкий стал впоследствии преподавателем филологии и языкознания в Санкт-Петербургской академии наук.
Примером получения хороших знаний в области архитектуры может служить деятельность известного выпускника Академии Ивана Григорови-ча-Барского, киевлянина, архитектора и строителя, который является архитектором более 30 сооружений в Киеве. Среди них: ротонда «Самсон», церкви - Николая Набережного, Покровская, Надврат-ная в Кирилловском монастыре.
В Академии стали преподавать естественные науки - астрономию, биологию, минералогия, зоологию и другие, которые постепенно стали отделяться от философии.
В Киево-Могилянской академии формировалась историческая наука. Достаточно упомянуть, что летописцы Роман Ракушка Романовский (Самовидец), Самойло Величко, Григорий Грабянка обучались в Академии. Их «Козацкие летописи» являются прообразом современных исторических работ. Академия дала и таких известных историков, как Пётр Симановский, автор «Краткого описания о казацком малороссийском народе»; Василий Рубан, который издал «Краткую летопись Малой России» с дополнением «Землеописание Малой России» (1777 г.); Николай Бантыш-Каменский -ученый, историограф, управляющий московским государственным архивом; Максим Берлинский -археолог и историограф Киева.
В Академии студентов обучали разным приёмам рисования, графике и живописи. Здесь же стала составляться одна из больших художественных и граверных школ.
Среди воспитанников Академии были и знаменитые иконописцы, творцы монументальной и портретной живописи. Художественная школа Киева влияла на весь православный мир от Москвы до Балканских стран.
Широкого развития в Академии достигло музыкальное искусство. С середины XVII столетия
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 2, 2016
27
в академии существовала хоровая школа. Хоры академический и Братского монастыря насчитывали одно время до 300 и более мальчиков. Оба оставались лучшими среди всех киевских хоров, соревнования между ними проводились каждый год на Контрактовой площади Подола. Музыка органично вплеталась в академическую жизнь. Студенческий хор и оркестр обязательно приглашались на майские рекреации и летние гуляния, которые проводились на Борщаговке, Шулявке, Глыбочце, возле Кирилловского монастыря, а зимою в трапезной Братского монастыря и большом диспутном зале. Все торжества - встречи гостей, религиозные праздники, именины ректора и профессоров, день поминания Петра Могилы, диспуты - все сопровождались музыкою и хоровым пением.
Уникальной была коллекция книг Киевской академии, которая формировалась на протяжении двух столетий. Начата эта работа была, очевидно, еще в Братской школе. Пётр Могила передал Коллегии всю свою библиотеку - 2 131 отечественных и зарубежных изданий [3, с. 149-181]. Так сложилась традиция дарить Академии книги. Библиотека пополнялась также за счет закупок, поступлений из украинских типографий. Там были книги издательств России, Украины, Белоруссии, Амстердама, Гамбурга, Галле и других. Кроме печатных книг в библиотеке сохранились многочисленные рукописи - хроники, летописи, воспоминания, дневники, а также лекции профессоров, конспекты студентов, документы минувших лет и текущая документация.
Киево-Могилянская академия была всесословным заведением. Статус академии предполагал, что в ней имели право обучаться все желающие - дети украинской аристократии, казацкой старшины, казаков, мещан, священников и селян. С основанием Академии уже не в зарубежные университеты, а именно в Киев направляли своих детей известные украинские семьи.
Воспитанниками Киево-Могилянской академии были будущие гетманы: Юрий Хмельницкий, Иван Выговский, Пётр Дорошенко, Павел Тетеря, Иван Брюховецкий, Иван Мазепа, Филипп Орлик, Данила Апостол, Иван Скоропадский, Павел По-луботок. В Академии формировалась сообщество казацких старшин, готовились кадры для ведущих украинских сословий, в их числе писари, судьи, полковники, сотники, а также дипломаты, переводчики. Это были образованные граждане, деятели, роль которых особенно усилилась во время гетманства Ивана Мазепы.
Культурные связи Академии выходили далеко за пределы нашей страны. Здесь учились молдаване, сербы, боснийцы, черногорцы, болгары, греки и даже итальянцы.
Подводя итоги, стоит подчеркнуть, что Киево-Могилянская академия внесла огромный вклад
в развитие науки не только Украины, но и тогдашней Российской империи. Стоит согласиться с теми историками, которые обратили внимание на то, что Академия еще со времен Петра Могилы копировала самое лучшее у западноевропейских школ в плане образования и науки. Её воспитанниками были ученые, будущие государственные и церковные деятели, которых специально вызывали в Москву для участия в создании Заиконоспасского монастыря и Греко-латинской академии. Со временем выпускники Киево-Могилянской академии направлялись и в Санкт-Петербург для распространения опыта образования в тогдашней российской столице.
Библиографический список
1. Акты, относящиеся к истории Южной и Западной России. Т. 4. 1657-1659. - СПб., 1863. - 276 с.
2. Воссоединение Украины с Россией. Документы и материалы: в 3 т. Т. 2. - М.: Изд-во Академии наук СССР, 1953.
3. Духовное завещание Петра Могилы, 22 декабря 1646 г. // Памятники, изданные временною Комиссиею для разбора древних актов, высочайше учрежденною при Киевском военном, Подольском и Волынском генерал-губернаторе. Т. 2. - Киев, 1846. - С. 777.
4. ИеромонахМакарий (Булгаков). История Киевской Академии.- СПб: Тип. К. Жернакова, 1843.
5. Ковалёв А. Историческое описание Ставро-пигиального второклассного Заиконоспасского монастыря в Москве, на Никольской улице. - М.: Тип. Л. и А. Снегиревых, 1887. - С. 132.
6. Памятники, изданные временною Комис-сиею для разбора древних актов, высочайше учрежденною при Киевском военном, Подольском и Волынском генерал-губернаторе. Т. 2. - Киев, 1846. - 777 с.
7. Панибратцев А.В. Философия в Московской славяно-греко-латинской академии (Первая четверть XVIII века). - М.: ИФРАН, 1997.
8. Хижняк З.И. Киево-Могилянская академия. -Киев, 1988. - 264 с.
9. Гадяцька угода // Записки Наукового товари-ства iм. Тараса Шевченка. - Львiв, 1909. - T. 8, 9.
10. Гшом Левассер де Боплан. Опис Украни. -Кив, 1990.
11. Колодний А., Филиппович Л. Петро Могила - фундатор украшсько1 богословсько1 думки // П. Могила: богослов, церковний i культурний дiяч. - Кив: Дншро, 1997. - 216 с.
12. Краткое сведение о начале Киевской Академии, её прежних учреждениях, обыкновениях, порядке и переменах // Митрополит £вгенш Болховтнов. Вибраш пращ з ютори Киева. - Кшв, Либщь - ICA, 1995.
13. Хижняк 3.I., Маньювський В.К. Iсторiя Киево-Могилянсько1 Академп. - Кшв: KM Академiя, 2003. - С. 76.
28
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова .¿j. № 2, 2016
