CC BY
130
114
2012. Вып. 1
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
УДК 930:94(470.41-25).043 А.В. Аксанов
КАЗАНСКИЙ ПОХОД 1549-1550 годов ГЛАЗАМИ СОВРЕМЕННИКОВ И ИСТОРИКОВ XVIII-XXI веков
Анализируются известия о походе Ивана IV на Казань зимой 1549-1550 гг. Сделан вывод о том, что русские летописцы, как и восточные книжники, объясняли войну, осмысляя события в свете идей религиозного противостояния.
Ключевые слова: Московское государство, Казанское ханство, летописи, Библия.
Как писал А.А. Зимин, первоначальную оценку событиям дают современники, «их мнения часто оказывают большое влияние на позднейшую историографию, проникая в нее вместе с фактами, из которых историки возводят свои, порой весьма причудливые, построения» [16. С. 8]. Причем построения историков формируются, главным образом, за счет наиболее распространенных сведений современников. Так, большинство исследователей, реконструируя события зимнего похода на Казань 1549-1550 гг., черпали не только факты, но и оценки из официального летописания [23. С. 568-570; 24. С. 23-34; 22. С. 441-442; 13. С. 338-345; 12. С. 96-97; 18. С. 236-239]. Однако нельзя не согласиться с тем, что «историческое прошлое есть совокупность его восприятий в сознании действовавших в этом прошлом людей» [20. С. 20], поэтому научное осмысление должно охватить как можно более широкий спектр представлений современников.
Пространное известие официальных книжников о походе 1549-1550 гг. сохранилось в Царственной книге, Летописце начала царства, а также в Никоновской и Львовской летописях. Текстологический анализ этого сообщения позволяет заключить, что в перечисленных сводах отразились взгляды современников или даже очевидцев событий [25. С. 370-371; 21. С. 339-409; 17. С. 190-205; 15. С. 141-145].
Официальный рассказ о зимнем походе 1549-1550 гг. предваряет апологетическое изречение летописцев: «Царь и великий князь Иванъ Васильевичь всея Русии не мога терпети от клятвопреси-тупников Казанцов за многие их творимыа клятвы и неправды, - всегда обеты безбожнии твориша в государьской царя великого князя воле пребывати, и ни мала времени пребыв в своей правде, но ложь творяше, якоже злии зверие хапающе многых христиан в плене безбожном своим клятвотворе-нием, и многыа церкви оскверниша и в запустение учиниша, - благочестивая же его держава о сих скорбяше и не мога сего отъних терпети, от безбожнаго их клятвопреступлениа, съвет сътворяет с отцем своим с Макарием митрополитом и з братию своею, с князем Юрьем Василиевичем и с князем Владимиром Андреевичем, и з боляры, хотя итти на Казанского царя Утемишь-Гиреа, Сафа-Киреева царева сына, и на злых клятвопреступников Казанцов» [3. С. 158; 4. С. 460; 5. С. 475-476; 7. С. 57].
Другими словами, казанцы обвинялись во лжи, в злодеяниях против христиан и русской церкви, они сравнивались со зверями. Кроме того, им вменялось в вину клятвопреступление, на что официальные летописцы обратили особое внимание. Согласно Священному Писанию клятва заключалась между Богом и людьми [Вт. 32: 40; 3 Цар. 8: 31], между царем и народом [1 Цар. 14: 24-28; 3 Цар. 18: 10], люди клялись высшим, божественным [Евр. 6: 16-18]. Иначе говоря, клятва имела сакральное значение, а ее нарушение считалось тяжким грехом. В Ветхом Завете клятвопреступление стоит в одном ряду с такими грехами, как вероломство и мятеж [Прем. 14: 25]. Сходным образом нарушение клятвы воспринималось и русскими книжниками. По убеждению самого Ивана IV люди, нарушившие клятву, достойны злейших казней [8. С. 19, 85, 242-243, 245, 256]. Таким образом, рассмотренное известие в глазах средневекового читателя обосновывало необходимость войны с Казанью.
Для похода на Казанское ханство царь велел воеводам собираться «в окрестных градах столна-го града Владимиря»: большой полк Д.Ф. Бельского и В.И. Воротынского собирался в Суздале, часть передового полка П.И. Шуйского - в Шуе, а воеводы В.Ф. Лопатина - в Муроме, полк правой руки А.Б. Горбатого и В.С. Серебряного - в Костроме, полк левой руки М.И. Воротынского и Б.И. Салтыкова - в Ярославле, а сторожевой полк Ю.М. Булгакова и Ю.И. Кашина - в Юрьеве [3. С. 158-159; 4. С. 460-461; 5. С. 476; 7. С. 57].
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
2012. Вып. 1
Сам царь выехал во Владимир 24 ноября 1549 г. Там от митрополита Макария он получил бла-гословление «на земьское дело идти на клятвопреступников Казаньцов». Макарий обратился к воеводам и к войску со следующими словами: «Христовою любовью связуйтеся подвизатися Христова ради стада. и за святые церкви и за православное христианьство... противу врагов стати мужествене». Только после этого, 20 декабря, воеводам было велено идти к Нижнему Новгороду, где к царскому войску присоединились хан Шах-Али и царевич Едигер. 12 февраля 1550 г. Иван IV подошел к Казани и осадил город. Царский полк разместился у оз. Кабан; хан Шах-Али, большой и передовой полки - у крепости со стороны Арского поля; полк правой руки, полк левой руки, сторожевой полк и татары Едигера дислоцировались со стороны р. Казанки; большой «наряд» встал около устья р. Булак, а другой «наряд» - у Поганого озера [3. С. 159; 4. 460-461; 5. С. 476; 7. С. 57-58].
Во время осады начались сильные ветры и дожди, из-за сырости пушки и пищали не стреляли, штурмовать город было невозможно. Простояв 11 дней у Казани, Иван IV приказал возвращаться. На обратном пути, близ устья р. Свияга, Бог, видя веру царя, вложил в его сердце «свет благоразумиа о благодати Божией». По мысли летописцев, чтобы истребить в том месте «басурманскую» веру и утвердить православие, Господь привел царя к идее воздвигнуть около Казани русский город [3. С. 160; 4. С. 461-462; 5. С. 477; 7. С. 58-59].
Итак, официальные книжники, описывая поход 1549-1550 гг., акцентировали внимание на религиозных мотивах войны. Не лишено религиозных сентенций и генеалогически обособленное сообщение Русского хронографа. Согласно ему царь после обедни в соборной церкви Владимира в присутствии митрополита, воевод, княжат, детей боярских дворовых и городовых Московской и Новгородской земель дал напутственное слово перед походом на Казань. Он говорил о том, что после смерти Василия III от басурманских рук пролилось много христианской крови «и многих людей изо многих городов и з женами и з детьми в полон поимали и ныне те все крестьянской род обусорма-нен». В конце своей речи Иван IV призвал забыть местнические споры и рознь ради «царского дела». В ответ собравшиеся заявили: «И мы, государь, единомышлено все за един хотим за святыя церкви и за тебя, государя, и за все православное крестьянство головы свои положить! Поиде, государь, з Бо-жиею помощию на свое царское дело, а мы, государь, твое царьское наказание сугуб восприемлем, как ты, государь, повелиш, так и делаем» [6. С. 530].
Автор Хронографа, подобно официальным летописцам, описал продвижение войска к Казани, хотя в остальном его сообщение имеет существенные отличия. Царские войска осаждали город две недели, за это время воеводы «повоевали» Луговую и Горную стороны и Арские земли, захватив множество пленных. Им также удалось «побить» многих горожан из пушек, однако Казань не пала. В конце известия перечислены имена князей, погибших под стенами Казани: это Д.И. Тулупов, Ф.С. Плещеев, И.М. Товарищев, Б.О. Нащекин и И.Г. Новокрещенов [6. С. 531] .
Важные подробности кампании сообщают разрядные книги, согласно которым царь, посоветовавшись с боярами, решил идти на Казань, так как казанцы избрали ханом двухмесячного Утямыш-Гирея. Кроме московских боярских детей и новгородских помещиков, в походе участвовали псковские, торопецкие, луцкие и ржевские помещики, а также перешедшие на русскую службу казанцы под предводительством князей Табая и Кострова. Митрополит благословил всех служилых людей воевать за православное христианство, призывая отложить местнические споры и рознь [9. С. 120-123; 10. С. 364-365].
Менее детализированное сообщение о московско-казанском противостоянии сохранилось в «Казанской истории», созданной, предположительно, в 60-е гг. XVI столетия русским книжником, до 1552 г. находившимся в ханском плену [14. С. 593; 15. С. 147]. По представлениям автора «Истории» первый удачный поход на Казанское ханство был организован Иваном IV после бегства Шах-Али с ханского престола в 1546 г., когда русским воеводам С.И. Микулинскому и В.С. Оболенскому удалось «повоевать» черемисские земли и захватить множество пленных. После этого успеха московские войска ежегодно в течение семи лет ходили в походы - до тех пор, пока не взяли Казань [1. С. 77-80].
В 27-й главе автор «Казанской истории» описал зимний поход 1549-1550 гг. Он подчеркнул, что это был первый поход царя к Казани. Иван IV решился на него, узнав о междоусобице, возникшей в ханстве после смерти Сафа-Гирея. Ради защиты христианства царь со многими тысячами воинов осадил Казань и три месяца штурмовал город, но, то ли по Божьей воле, то ли из-за колдовства казанцев, погода была крайне не благоприятной: сначала стояла сильная стужа, от которой погибло множество людей и коней, а затем началась ранняя дождливая весна, в результате чего всю землю
2012. Вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
залило водой. Как заключил создатель «Истории», Бог не дал город в руки Ивана IV, потому что в Казани не было хана, а покорение обезглавленного царства не принесло бы чести. Тем не менее, поход не был напрасен: воеводы, мстя за жестокую смерть своих людей, разорили казанские земли и захватили много пленных, а на обратном пути к царю пришла благая мысль построить близ Казани русский город [1. С. 80-81].
Еще Г.З. Кунцевич заметил, что рассказ казанского летописца несколько запутан: поход С.И. Микулинского и В.С. Оболенского был в 1545 г., а не после смерти Сафа-Гирея, то есть «автор "Истории" ошибся на год с небольшим» [19. С. 335]. О походах 1547 и 1548 гг. летописец и вовсе не упомянул, хотя обстоятельно описал кампанию 1549-1550 гг. Помимо явных фактологических совпадений с данными других источников, в тексте «Истории» можно наблюдать и уникальные сообщения. Автор подметил, что Иван IV выбрал наиболее благоприятный момент для своего первого похода к столице ханства, воспользовавшись безвластием и междоусобицей. По его мнению, осада города была более продолжительной, а боевые действия - более кровопролитными, чем это представлено в рассмотренных выше источниках.
О значимости похода 1549-1550 гг. писал и князь А.М. Курбский, согласно мнению которого, христианское войско выступило против «измаильтянского народа», некогда опустошившего вселенную. В лютую зиму Иван IV, собрав храбрых воинов, выдвинулся на «гордого» казанского хана, но вражеский город взять не удалось, и царь «со тщетою немалою отойде» [2. C. 12].
А.М. Курбский противопоставил христианам измаильтян, которых Священное Писание характеризует как кочевые языческие племена, существующие за счет торговли, разбоя и хищнических набегов [Быт. 16: 12; Быт. 37: 25; Суд. 8: 24]. В Псалтыри, хорошо знакомой древнерусскому читателю, измаильтяне, наряду с народами едомов, моав и агарян, выступают богоненавистниками, врагами Господа и богоизбранного народа [Пс. 82: 2-7]. Так А.М. Курбский привнес в свое повествование о московско-казанском противостоянии идею религиозной войны. Он считал, что поход 1549-1550 гг. повлек за собой большие потери и, вместе с тем, был важной вехой на пути завоевания Казани.
Уникальные сведения об осаде Казани 1550 г. оставил очевидец событий - астраханский мыслитель Х. Шерифи, составивший свой рассказ «Зафер наме-и Вилайет-и Казан» по горячим следам минувшего. Известие Х. Шерифи начинается с небольшого экскурса в географию и историю «вилайета». Согласно документу ханство располагается далеко на севере от исламских вилайетов и граничит с землями «неверных», а потому казанцам «неоткуда ждать помощи и поддержки, кроме покровительства Господа миров и помощи ангелов». Для обеспечения благополучия и мира правители Казани прикидывались друзьями «неверных», обмениваясь с ними послами. Это продолжалось до тех пор, пока Сафа-Гирей вторично не взошел на ханский престол и, придерживаясь Корана, «внимая словам пророка», «ожидая прекрасную награду и множества благодеяний от Аллаха Всевышнего, заложив основы здания вражды и разрезав нить дружбы», не начал убивать «неверных» и захватывать «бесчисленных пленных и несметные богатства» [11].
Долгое время казанский хан успешно воевал против «многобожников», но все изменилось после его смерти. «Предводитель окаянного войска, безбожник Иван, со своим видом фараона и Немру-та, желая сам встать во главе, собрал солидное, многочисленное войско и мерзких воинов, приблизительно с 800-тысячным войском с пушками и ружьями... придя, окружив великий город Казань, организовали осаду». «Вражеское войско было многочисленным, как полчища муравьев и племя Яд-жужа, а не людей» [11].
Далее в сочинении описывается оборона города. У всех ворот стояли военные отряды, возглавляемые такими именитыми людьми, как Мамай-бик, Нургали-мирза, Козыджак-улана, Ак Мухаммед-улан, Сейид Ата «из рода господа Пророка, сын покойного Сейида, Кул Мухаммед Сейид», Барбол-сун Аталык и «управитель делами областей султана, завоеватель ханской казны, из рода эмиров Бай-барс-бик...» [11]. Другая часть казанского войска, в том числе «общество хаджиев», под предводительством Нарихибика, Ай Килди-бика и Ак Матай-бика, обороняла крепость в тех местах, где проходила атака неприятеля [11].
И днем, и ночью Казань обстреливалась из 11 пушек, которые были заряжены двухпудовыми ядрами, начиненными нефтью, серой и дробью. У нападавших имелись и катапульты, метавшие огромные глыбы камней внутрь крепости. Повествуя о панике горожан при артобстреле, Х. Шерифи вновь обратился к цитированию Корана: «И увидишь ты людей пьяными, но они не пьяны. Но наказание Аллаха - сильно. И тот день будет занят своим страданием» [11].
ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
2012. Вып. 1
Ожесточенные бои без перерыва продолжались в течение 16 ночей. Как писал Х. Шерифи, «это было такое сраженье - будто судный день, мир заполнился звуками кинжалов, в городе Казани кровь текла рекой». Но Аллах помог мусульманам, «и возникло значение Аяти Керима: если Аллах поможет вам, больше никто вас не победит», казанцы, истребляя «нечестивцев», одолели врага и разгромленное войско «неверных» повернуло обратно [11].
Итак, по приведенному сообщению, Сафа-Гирей, взойдя второй раз на престол, то есть после 1535 г., объявил газават, направленный против Русского государства. Для обоснования правомерности принятого решения русские назывались «неверными», то есть «многобожниками», «нечестивцами» и «безбожниками».
Описывая осаду Казани, Х. Шерифи обратился к эсхатологическим сюжетам Корана, не просто сопоставив произошедшее с картиной Судного дня, но узрев в этом черты грядущего Конца Света. Таким образом, астраханский мыслитель пытался донести до читателей идею о том, что он был свидетелем одного из крупнейших столкновений мусульман с «неверными».
Такое представление не согласуется с официальной позицией русского летописания, где умалчивается о боевых действиях и причиной неудачи выставляются неблагоприятные погодные условия. Сопоставление известий летописей и Х. Шерифи лишний раз заставляет с осторожностью относиться к фактической стороне источников. Однако в целом впечатления Х. Шерифи увязываются со взглядами составителя Хронографа, автора «Казанской истории» и А.М. Курбского. Все текстуально независимые друг от друга источники говорят о масштабных сражениях, приведших к серьезным потерям с обеих сторон. При этом практически все авторы вкладывали в события 1549-1550 гг. религиозное значение, осознавая их как войну с «басурманами» или как газават против «неверных».
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Казанская история // Библиотека литературы Древней Руси. СПб.: Наука, 2000. Т. 10. С. 252-509.
2. Курбский А.М. История о Великом князе московском // Сказания князя Курбского. СПб.: Тип. Императорской Академии наук, 1868. 458 с.
3. Полное собрание русских летописей (далее - ПСРЛ). Т. 13, ч. 1: Патриаршая или Никоновская летопись. СПб.: Тип. И.Н. Скороходова, 1904. 302 с.
4. ПСРЛ. Т. 13, ч. 2: Дополнение к Никоновской летописи. Так называемая Царственная книга. СПб.: Тип. И.Н. Скороходова, 1906. 532 с.
5. ПСРЛ. Т. 20: Львовская летопись. М.: Языки славянской культуры, 2005. IV. 704 с.
6. ПСРЛ. Т. 22, ч. 1: Русский хронограф. Хронограф редакции 1512 года. СПб.: Тип. М.А. Александрова, 1911. 570 с.
7. ПСРЛ. Т. 29: Летописец начала царства царя и великого князя Ивана Васильевича. Александро-Невская летопись. Лебедевская летопись. М.: Наука, 1965. 390 с.
8. Послания Ивана Грозного. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1951. 552 с.
9. Разрядная книга 1475-1598 гг. М.: Наука, 1966. 614 с.
10. Разрядная книга 1475-1605 гг. М.: Наука, 1977. Т. 1, ч. 1-2. 406 с.
11. ШерифиХ. Зафер наме-и Вилайет-и Казан // Гасырлар Авызы / Эхо веков. 1995. № 1.
12. Алишев С.Х. Казань и Москва: Межгосударственные отношения XV-XVI вв. Казань: Тат. кн. изд-во, 1995. 160 с.
13. Вельяминов-Зернов В.В. Исследование о касимовских царях и царевичах. СПб.: Тип. Императорской Академии наук, 1863. Ч. 1. 558 с.
14. Волкова Т.Ф., Лобакова И.А. Комментарии к «Казанской истории» // Библиотека литературы Древней Руси. СПб.: Наука, 2000. Т. 10. С. 593-608.
15. ЗиборовВ.К. История русского летописания XI-XVIII вв. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2002. 512 с.
16. Зимин А.А. Россия на пороге нового времени (Очерки политической истории России первой трети XVI в.). М.: Мысль, 1972. 451 с.
17. Клосс Б.М. Никоновский свод и русские летописи XVI-XVII вв. М.: Наука, 1980. 312 с.
18. КотляровД.А. Московская Русь и народы Поволжья в XV-XVI вв.: У истоков национальной политики России. Ижевск: Изд. дом «Удмуртский университет», 2005. 314 с.
19. Кунцевич Г.З. История о Казанском царстве или Казанский летописец: Опыт историко-литературного исследования. СПб.: Тип. И.Н. Скороходова, 1905. 682 с.
20. Медушевская О.М., РумянцеваМ.Ф. Методология истории. М.: Изд-во РГГУ, 1997. 421 с.
21. НасоновА.Н. История русского летописания IX-начала XVIII века. М.: Наука, 1969. 556 с.
22. Соловьев С.М. История России с древнейших времен // Соч. в 18 кн. Кн. 3. Т. 5-6. М.: Мысль, 1989. 783 с.
23. ТатищевВ.Н. История Российская. М.: АСТ: Ермак, 2005. Т. 3. 860 с.
2012. Вып. 1 ИСТОРИЯ И ФИЛОЛОГИЯ
24. Фукс К. Ф. Краткая история города Казани. Казань: В университетской типографии, 1817. 60 с.
25. ШахматовА.А. Обозрение русских летописных сводов XIV-XVI вв. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1938. 372 с.
Поступила в редакцию 10.01.12
A. V. Aksanov
Kazan war of 1549-1550 in the representations of the contemporaries
The article analyzes the messages on the winter campaign of Ivan IV against Kazan in 1549-1550. The author concludes that Russian chroniclers as well as Eastern scribes explained the war events in the light of a religious conflict.
Keywords: Moscow state, Kazan khanate, the Chronicles, the Bible.
Аксанов Анвар Васильевич, аспирант ГОУ ВПО «Тюменский государственный ун 625003, Россия, г. Тюмень, ул. Семакова, 10 E-mail: hananvar@rambler.ru
Aksanov A.V., postgraduate student Tyumen State University 625003, Russia, Tyumen, Semakova st., 10 E-mail: hananvar@rambler.ru
