CC BY
29
«КАВКАЗСКИЙ КОНТЕКСТ» В ТВОРЧЕСТВЕ ИННЫ КАШЕЖЕВОЙ: К ВОПРОСУ О ДИАЛОГЕ ЭТНОМЕНТАЛЬНОГО И ОБЩЕКУЛЬТУРНОГО В СЕВЕРОКАВКАЗСКОЙ РУССКОЯЗЫЧНОЙ ПОЭЗИИ
© Ахмадова З.М.*
Чеченский государственный университет, г. Грозный
В статье рассматривается влияние кавказских тем, образов на творчество Инны Кашежевой в контексте этноментальных и общекультурных особенностей русскоязычной северокавказской поэзии.
В литературоведении рубежа ХХ-ХХ1 вв. резко актуализировалась проблема русскоязычной литературы национальных республик. Данный культурный и литературный феномен вызывает споры ученых, литературоведов, исследователей. Одни утверждают, что русскоязычная литература не является частью той или иной национальной литературы, а есть составляющая литературы русской, другие определяют русскоязычный текст как явление самостоятельное. Нам представляется, что русскоязычная литература - явление пограничное, «связанное с географическим, историческим, мифологическим пространствами и с сугубо личным художественным восприятием жизни и искусства» [1, с. 23]. Таким образом, русскоязычная литература объективно принадлежит нескольким культурам, что «предполагает диффузию, интерференцию, рассеивание элементов одной культуры в полях другой» [1, с. 23].
Русскоязычная северокавказская литература формируется в пространстве диалога двух культурных семиосфер - русской и национальной. Подобное пограничное состояние способствует взаимодействию и взаимопроникновению ментальных основ литературы русской и литературы национальных республик, что приводит к рождению новых смыслов. При этом «рождение этих новых смыслов в сфере художественного сознания не означает уничтожения или замены этнического. Выбор языка творческого самовыражения не равняется выбору национальной идентичности» [1, с. 23].
Одним из наиболее ярких представителей русскоязычной поэзии Кабардино-Балкарии стала Инна Кашежева. Актуальный для литературоведения вопрос о национальных литературах, о том, кто является их представителями - носитель языка, культуры, уроженец данной местности или просто обладатель генов - наглядно проявляется в жизни и творчестве поэтессы.
Родившаяся и прожившая в Москве, русская по матери, И.Кашежева на протяжении всего творчества постоянно возвращалась к теме Кавказа, Кабар-
* Старший преподаватель кафедры «Практикум чеченского языка».
дино-Балкарии. Обладательница филологического дара, очевидно, унаследованного от своего славного предка просветителя Талиба Кашежева, поэтесса не раз признавалась в своем творчестве, что в ней жив дух гор, дух земли Кабардино-Балкарии. И сила этого духа такова, что она не только диктовала темы, но порой окрашивала поэзию Инны Кашежевой национальным колоритом, экзотикой адыгского антуража. Ее поэзия строга, мужественна, величественна. В ней нет вычурности, излишеств, вызова. Она благородна и полна достоинства. Ее откровенность всегда на грани со сдержанностью, ее эмоции всегда словно недосказаны. И в этой недосказанности проявляется «горское»:
.. .и я - Кавказ. Мне вписан в гены Лик этот волею отца. И я - Кавказ. И я оттуда, В нем до конца растворена, А он во мне... Мы два сосуда, В которых кровь течет одна [2, с. 45].
В стихотворении «Мудреная история» Инна Кашежева, пытаясь отыскать истоки своего дара, обращается к своим предкам, причем по мужской линии - прадеду, деду, отцу. И оказывается, что поэтический дар и человеческая мудрость в ней - от них. И мудрость эта - в добре, в бескорыстии:
Иду к отцу...
И говорю: «Хоть ты мне, наконец, скажи, где прадед прятал свою мудрость?... «Иди - бери! Она теперь твоя». [2, с. 50].
Родина открывается Инне Кашежевой через призму мужского, отцовского взгляда. Отсюда «мужественность» ее лирики, посвященной Кавказу. Образ отца как связь с исторической родиной, как воплощение всего «кабардинского» то и дело возникает в лирике поэтессы. Трепетное отношение Инны Кашежевой к отцу проецируется и на кабардинский язык, который для нее ассоциируется с далекой географически, но такой близкой и родной сердцу Кабардино-Балкарией. Сама музыка кабардинского языка ассоциируется у Инны Кашежевой с краем гор, бурных рек, лихих наездников:
Заговори на языке родном, Таком гортанном и неповторимом, Пусть в нашем доме будет пахнуть дымом Костров пастушьих. Вновь греметь лавинам, Синеть горам, объятым снежным сном. Заговори, отец, заговори. Прошу, отец, сегодня об одном: Заговори на языке бессмертья, Заговори на языке родном! [2, с. 51].
В творчестве поэтессы по-новому преломляются популярные кавказские образы и символы - горы, кони, джигиты, папахи, лавины. Распространенные в северокавказской поэзии в целом, в стихах Кашежевой они обретают особое, ностальгическое звучание. Как раз по причине того, что все это находится далеко от поэтессы. В основном - в памяти. А главный носитель всего ассоциирующегося с исторической родиной - отец - ушел из жизни. Именно поэтому кавказская лирика Кашежевой - это пронзительная тоска по отцу, и как следствие - по всем вещам, предметам, явлениям, связанным с ним. Схожесть с отцом - внешняя и внутренняя - диктует, вдохновляет дочь на постоянное возвращение к теме гор:
Столько лет не хватает Тебя рядом со мной! В облаках все витает Твой ребенок седой. Я все больше с годами Похожу на тебя [2, с. 6].
Папаха - неизменный символ, связанный с отцом и всем «адыгским», часто возникает среди образов и метафор Кашежевой. Это не просто головной убор, это воплощение мужества, доблести. Но главное - это ритуальный предмет, дорогой сердцу дочери. Ведь именно она несла отцу папаху, когда тот возвращался из полета:
Всех обнимал с размаху И улыбался всем И сразу на папаху Менял свой летный шлем. Не веря злу и праху, Последнему «прости», Несу тебе папаху, Но. нет туда пути [2, с. 10].
Стихотворения Кашежевой, посвященные Кабардино-Балкарии, относятся, в основном, к философской лирике. И в больше степени - это натурфилософская лирика. Видимо, сама величественная и «вечная» природа Кавказа рождает в поэтах схожие мысли и чувства. Читая представителей целой плеяды северокавказских поэтов, в том числе классиков Кайсына Кулиева и Алима Кешокова, мы обнаружим, что природа отчизны - это некая квинтэссенция мудрости миропорядка. Ищущий смысл всегда найдет его отраженным в природе. Как нашла и Инна Кашежева.
Белые вершины как символы чистоты, невинности и первозданности всегда вдохновляли поэтов. Суетность жизни, тщеты людских забот, войн, неурядиц, разногласий особенно остро ощущается в горах - немых свидетелях миллионов лет:
Как будто нет ни смерти, ни рожденья, Нет ни любви, ни страха, ни войны... Еще недвижимо само движенье И звук не отделен от тишины. Все впереди: рожденья и кончины, Круговорот сияния и гроз, Как у меня вот эти вот вершины, С которых все на свете началось [2, с. 55].
В творчестве Инны Кашежевой часто звучит столь актуальная для больших художников слова тема поэта и поэзии. У Кашежевой она зачастую связана с темой Кавказа, с обращением к национальной стилистике, образам, символам. Имена великих поэтов - русских и национальных - как ориентиры этического и эстетического возникают в лирике поэтессы.
Одним из краеугольных моментов, «запустивших» дремавший дар юной Инны Кашежевой, стала встреча с Алимом Кешоковым. Спустя много лет поэтесса отдала должное этой встрече:
Где-то у самых истоков, Где ангел наивный парил, Уже знаменитый Кешоков Мне взял и Эльбрус подарил. Здесь раньше бывать приходилось, Но в солнечный день - не тайком! -Впервые мне муза явилась В суровом обличье мужском [2, с. 53].
Вдохновенные уроки, которые Инна Кашежева получила от народа своего отца, от Алима Кешокова, вели ее всю жизнь, в чем она признавалась в том же стихотворении.
Цикл стихов Инны Кашежевой «Кавказ надо мною» - аллюзия знаменитого пушкинского «Кавказ подо мною». В этой смысловой оппозиции читается одновременно отношение к двум кумирам поэтессы - Пушкину и Кавказу. Вариант Кашежевой - своеобразный палимпсест, написанный «поверх» пушкинского. И дело не только в том, что использован тот же размер -хотя эта нарочитая техническая аллюзия мгновенно погружает читателя в знакомое торжественное настроение. Ученичество, следование тем же идеалам служения поэзии, свободе духа - вот что читается между строк этого стихотворения. Кавказ и любимый поэт - словно два столпа, два ориентира, на которые равняется поэтесса:
И все же не надо мне доли иной, И все же идти мне дорогой одною. «Кавказ подо мною. » «Кавказ подо мною. »
И вечно, как Пушкин, Кавказ - надо мной! [2, с. 46].
Есть стихотворение, особенно важное для понимания степени «национального» в творчестве поэтессы. Для определения и описания своих мыслей Кашежева использует образ табуна. Образы коня, джигита вообще являются константными для лирики автора. В данном стихотворении каждая мысль -это конь, то разъяренный, то плачущий, то смеющийся. А поэт ассоциируется с ребенком, который еще не знает, как управлять этим своенравным табуном:
Сто мыслей, сто коней взъяренных... Как заарканить, как спасти? Ушел табунщик, а ребенок Не знает, как коней пасти. Моя рука уже умеет Глагол спрягать - коня запрячь. Но иногда она немеет Перед стихией неудач. [2, с. 22].
Такая необычная метафора писательского дела характеризует Инну Ка-шежеву как верную исторической памяти и влюбленную в национальную образную систему и стилистику.
Тема Кавказа и связанные с ней образы, символы, стиль становятся константами художественного мира поэтессы. При этом актуальная для северокавказских национальных литератур тема резко расширяется в русскоязычном контексте поэзии Кашежевой, в которой отражается эстетический опыт русской и национальной литератур, прослеживаются тенденции построения художественной картины мира в контексте диалога этноментального и общекультурного .
Список литературы:
1. Бурцева Ж.В. Транскультурная модель якутской русскоязычной литературы: художественно-эстетические особенности: автореф. канд. дисс. -Якутск, 2008. - 25 с.
2. Кашежева И.И. Кони времени: Книга стихов. - М., 1987. - 109 с.
КАБАРДИНСКАЯ ПОВЕСТЬ 30-40 ГГ. ХХ В.: ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ И ПРЕПОДАВАНИЯ
© Бакова З.Х.*, Урусова М.А.*
Кабардино-Балкарский государственный университет им. Х.М. Бербекова,
г. Нальчик
Статья подготовлена на одном из государственных языков РФ - черкесском (кабардинском) и посвящена проблемам изучения и преподавания кабардинской повести 30-40 гг. ХХ в.
* Профессор кафедры Литературы и фольклора народов Северного Кавказа.
* Магистрант.
