CC BY
167
УДК 94(47).084.3
КАВКАЗСКАЯ КОННАЯ ТУЗЕМНАЯ ДИВИЗИЯ И ЕЕ КОМАНДИР ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ В ПЕРИОД ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ
© 2014 г. А.В. Венков, Х.Б. Мамсиров
Венков Андрей Вадимович -доктор исторических наук, профессор,
кафедра народного хозяйства, Социально-гуманитарный институт Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, ул. Чернышевского, 173, г. Нальчик, 360004. E-mail: [email protected].
Venkov Andrey Vadimovich -Doctor of Historical Sciences, Professor,
Department of National Economy, Social and Humanitarian Institute of Kabardino-Balkaria State University named after H.M. Berbekov, Chernyshevskogo St., 173, Nalchik, 360004. Russia. E-mail: [email protected].
Мамсиров Хамитби Борисович -доктор исторических наук, профессор,
Социально-гуманитарный институт Кабардино-Балкарского государственного университета им. Х.М. Бербекова, ул. Чернышевского, 173, г. Нальчик, 360004. E-mail: [email protected].
Mamsirov Khamitbi Borisovich -Doctor of Historical Sciences, Professor,
Social and Humanitarian Institute of Kabardino-Balkaria State University named after H.M. Berbekov, Chernyshevskogo St., 173, Nalchik, 360004. Russia. E-mail: [email protected].
Освещается участие представителей народов Кавказа в Первой мировой войне 1914 - 1918 гг. Описываются принципы и особенности формирования уникальной воинской части - Кавказской конной туземной («Дикой») дивизии. Прослеживается ее боевой путь и роль, сыгранная в боевых действиях. Показывается особый принцип формирования командного состава дивизии, командование ею братом последнего русского царя - Михаилом Александровичем. Обращается внимание на пример боевого содружества народов России в указанный период.
Ключевые слова: народы Кавказа, Первая мировая война, Кавказская конная дивизия, брат царя.
The article is devoted to the Caucasus Nations representatives who participated in the First World War. The article is about the principles and features of creating of the unique military detachment -Caucasus Cavalery Indigenous (Wild) division. The authors describe its military pathway and the role, played in the military operations. They show the special principle of the division command personnel forming and the last Russian tsar's brother - Mikhail Aleksandrovich commanding. The authors draw attention to the military unity of the nations of Russia during this period.
Keywords: Caucasian Nations, First World War, Caucasus Cavalery division, tzar's brother.
История русско-кабардинского военного содружества имеет вековые корни и ознаменовалось участием адыгов в Ливонской войне, освобождении Левобережной Украины, Персидском походе Петра I. Поступательное сближение двух народов было нарушено столетней Кавказской войной. Оказавшись заложником политического противоборства
трех держав - России, Турции и Ирана, адыгское общество было расколото на сторонников российской и турецкой ориентации. Но даже в такой сложной политической ситуации Россия не раз обращалась к помощи адыгов.
В период Крымской войны черкесы отказались поддержать участников европейской коалиции в борьбе против России, отвергли
их притязания на Анапу. Надежды Турции, Англии, Франции на всеобщее восстание горцев против России провалились ввиду сильного влияния внутри адыгского общества сторонников российской ориентации. Кроме того, на стороне России сражалось в 1854 - 1856 гг. Кабардинское конное ополчение под Карсом, многие участники боев были награждены военным орденом Святого Георгия 4-й степени [1, с. 354].
После окончательной интеграции Северного Кавказа в состав России горские народы ввиду неполного доверия к ним были освобождены от воинской повинности и платили специальный налог. В период очередной войны из их числа формировались иррегулярные подразделения. Так, в годы Русско-турецкой войны 1877 - 1878 гг. их было несколько: Ка-бардино-Кумыкский, Кабардино-Горский и Кубано-Горский конно-иррегулярные полки (в основном из кабардинцев). В Русско-японской войне участвовал Терско-Кубанский конный полк, в составе которого находились 1-я кабардинская сотня и 5-я и 6-я черкесские сотни с участием адыгов, абхазов, абазин и карачаевцев [1, с. 354 - 355].
Тем не менее царскому правительству понадобилось полвека, чтобы убедиться, что на горские народы всегда можно было вернее положиться, чем на ряд христианских народов, вошедших в состав Российской империи. Именно они стали надежной опорой власти и трона.
К началу Первой мировой войны в рядах русской конницы числились всего два горских иррегулярных полка - 1-й Дагестанский и Осетинский. Оба вошли в состав 3-й Кавказской казачьей дивизии, где несли службу кубанские и терские казаки.
Вскоре после начала Первой мировой войны горцы Кавказа с величайшим рвением откликнулись на призыв поступить добровольцами на военную службу, и за несколько недель была сформирована Кавказская туземная дивизия, получившая известность под названием «Дикая дивизия». Ее историю «воскресил» из небытия О.Л. Опрышко, поведав о ее доблести, достоинстве и славе [2]. Мы попытались дополнить эту работу отдельными уточняющими сюжетами в надежде, что это, возможно, позволит развеять миф о так называемых «лицах кавказской национальности», которых обвиняют во всех прошлых и на-
стоящих бедах России, и, став нарицательным новоязом, несет негативную перспективу внутрироссийскому культурному диалогу и федерализму.
Формирование Кавказской туземной дивизии началось с создания Кабардинского конного полка. 24 июля 1914 г. по инициативе начальника Нальчикского округа подполковника С. Клишбиева съезд почетных представителей селений Кабарды и Балкарии поручил начальнику Терской области и наказному атаману Терского казачьего войска обратиться к императору Николаю II за разрешением выставить на войну за счет населения Кабардинский конный полк четырехсотенного состава [2, с. 7 - 8].
Возникает вопрос, почему именно кабардинский полк был сформирован первым. На наш взгляд, это произошло не случайно, а даже закономерно.
Кабардинцы и балкарцы в 70-е гг. XIX в., как и другие кавказские горцы, были освобождены от несения обязательной военной службы. Это болезненно отразилось на статусе кабардинской элиты, ибо ущемляло приоритетное положение и взаимоотношение с другими сословиями, которое веками регламентировались обычным правом (адат) и морально-правовыми кодексами «пщы-хабзэ» -княжеского права, «уэркъ-хабзэ» - дворянского права, «лъхукъуэл1-хабзэ» - крестьянского права и «хабзэншэ» - права безобрядных [3]. Привилегии, закрепленные за знатью дореформенным адатом, были упразднены. Исчезла социальная иерархия местной военной знати, развитая в дореформенный период особенно сильно в Большой Кабарде [4].
И это происходило при их любви к оружию и лошадям, при тяготении к чинам, отличиям, повышениям и наградам. Российская администрация, противясь наделению традиционной элиты политическими правами и сословными привилегиями, активирует процессы разложения высших сословий, культивируя в Кабарде и Балкарии российский правопорядок и ослабляя влияние традиционных институтов. Тем самым княжеско-дворянские сословия оказались в двойственном социально-правовом положении [5].
С одной стороны, царская администрация, изъяв у представителей местной элиты (князей и дворян I и II степеней) политические права, сохранила ей статус привилегированных сословий в рамках своих локальных об-
ществ, стимулируя их поступление на военную службу и учебу в кадетские корпуса. С другой - дворян III и IV степеней лишили юридического статуса высшего привилегированного сословия в пределах своего общества, и автоматически причислили к разряду простых сельских обывателей. Но образ жизни и ментальные установки представителей княжеских и дворянских сословий под воздействием новых общественно-политических и экономических реалий, когда многие дворяне вынуждены были сами заниматься сельским хозяйством и торговлей, трансформировались болезненно.
Наиболее приемлемым видом деятельности для княжеско-дворянских сословий стало коневодство. После российских буржуазных реформ 60-х гг. под влиянием рыночных отношений спрос на лошадей растет, что существенно меняет средства, способы и организацию этого традиционного занятия кабардинцев. Как показывают посемейные списки 1886 г., коннозаводчики неуклонно расширяют использование наемного труда в хозяйстве. Нальчикский округ занимал первое место в Терской области по производству поголовья скота, причем в его хозяйстве видную роль играет коневодство [6].
Развитие коневодства стимулировал рост заказов царского правительства на поставку лошадей кабардинской породы для войск. К 1890 г. в округе насчитывалось 40 крупных коннозаводчиков, которые имели 54 % кобылиц и 32 % жеребцов всего округа [7, 8].
К началу XX в. в Нальчикском округе число крупных коннозаводчиков достигло 286, а в 1914 г. - уже 430 [9]. К 1914 г. они владели 77020 лошадьми, что составляло 10,7 % всех лошадей в Терском округе. Их реализация давала 11 % общей прибыли округа [10, 11]. Кабардинские коннозаводчики ежегодно продавали до 3 тыс. лошадей Кубанскому и Терскому казачьим войскам, артиллерии и пограничной страже [12].
Таким образом, в начале XX в. в Нальчикском округе сложились реальные социально-экономические предпосылки для формирования иррегулярных кавалерийских соединений при наличии развитого коневодства и массы деклассированного дворянства (III и IV степеней), для которых ратная служба в российской армии была почетной и нередко единственным способом существования и самореализации [1, с. 4].
Эффективность этих мер показала Первая мировая война, когда в соответствии с «Положением о частях, формируемых из горцев Кавказа...» от 6 августа 1914 г. из числа добровольцев был создан Кабардинский полк, а в дальнейшем на его основе - Кавказская туземная конная («Дикая») дивизия [13].
Неудивительно, что этим легендарным воинским соединениям посвящались книги и воспоминания. Среди них следует отметить мемуары А.А. Арсеньева «Кавказская туземная конная дивизия» и исторический роман Н.Н. Брешко-Брешковского «Дикая дивизия».
Формирование Кабардинского полка шло стремительно, поток добровольцев высок. Уже 3 августа был назначен командир полка -сын кавказского наместника, полковник граф Илларион Воронцов-Дашков, который до этого был адъютантом великого князя Михаила Александровича.
С 9 августа началось формирование других полков будущей дивизии - Чеченского, Ингушского, Черкесского, а немного позже -Татарского и 2-го Дагестанского.
23 августа объявлен Высочайший приказ Николая II о создании «Кавказской туземной конной дивизии» трехбригадного состава из шести полков: Кабардинского, 2-го Дагестанского, Чеченского, Татарского, Черкесского, Ингушского [2, с. 9]. В тот же день командиром дивизии назначен брат царя, генерал-майор, великий князь Михаил Александрович.
Короткая история дивизии действительно тесно связана с именем великого князя. Михаил Александрович был причиной скандала в императорской семье, поскольку отбил у своего полкового товарища жену и, вопреки воле царя, тайно обвенчался с ней в Вене в сербской православной церкви. Однако начало Мировой войны заставляло забыть о внутрисемейных скандалах. Этому способствовала вдовствующая императрица Мария Федоровна, мать Николая II и Михаила Александровича.
11 августа 1914 г. Николай II записал в дневнике, что был у матери в Елагине: «В это время вошел Миша, вернувшийся вчера ночью из Англии тоже через Норвегию и Швецию на Торнео. Радостно было встретиться! Вернулся в Ц. С. (Царское Село) с ним. Он обедал у нас» [14, с. 481].
Судя по дневникам царя, Михаил Александрович навещал его еще дважды: 15 авгу-
ста - «Завтракал Саблин (деж.)[урный] и Миша» - и 21 августа - «Миша и д.[ядя] Павел пили чай» [14, с. 481 - 482]. Однако о чем они говорили, царь не пишет.
Между тем графиня Л.Н. Воронцова-Дашкова в своих воспоминаниях писала: «На приеме у Государя великий князь, ранее командовавший Кавалергардским полком, просил дать ему в командование какой-нибудь полк в действующей армии, но Государь приказал оставаться в Петербурге, то есть быть фактически в бездействии» [15, с. 47]. В это время формирование конных добровольческих полков на Кавказе продолжалось, их планировали свести в одну дивизию, и наместник Кавказа граф Воронцов-Дашков, чей сын командовал Кабардинским полком, «телеграфно обратился к государю с просьбой о назначении великого князя начальником этой дивизии. На такую телеграмму отказа быть не могло» [15, с. 47].
23 августа 1914 г. Михаил Александрович получил очередное звание генерал-майора с зачислением в Свиту и назначение командующим Кавказской туземной конной дивизией. Назначение его командующим никому неизвестной воинской части высшим светом было расценено неоднозначно. «Это назначение расценивалось так, что его "не простили"» [15, с. 47]. Однако царь довольно индифферентно записал 27 августа 1914 г. в дневнике: «Завтракал Миша, кот.[орый] получил Кавказскую конную туземную дивизию» [14, с. 483].
И все же Михаил Александрович целый месяц после своего назначения провел в Петрограде, 4 и 20 сентября завтракал у Николая II [14] и лишь после этого выехал на Кавказ.
27 сентября в Прохладной Михаил Александрович делал смотр Кабардинскому полку, а 29 сентября в Тифлисе встречался с депутацией «мусульман» и инициаторов создания 2-го Дагестанского и Татарского полков.
В начале октября Михаил Александрович из Тифлиса выехал в Винницу, где расположился штаб дивизии. Туда же, в Винницу и Проскуров, стали отправлять с Кавказа сформированные полки.
16 октября Николай II телеграфировал в штаб дивизии: «Передайте представителям племен, формировавших полки Кавказской конной туземной дивизии, Мою радость по поводу выступления частей в поход, а также и Мою уверенность, что полки проявят на деле воинскую доблесть» [2, с. 52].
В России к тому времени в обществе благодаря великим русским писателям А.С. Пушкину, М.Ю. Лермонтову, Л.Н. Толстому укоренилась легенда о горцах как о верных и бесстрашных воинах. Назначение командиром дивизии брата царя льстило самолюбию кавказских добровольцев, и они делали все, чтобы отличиться в его глазах.
Уникальность кавалерийской дивизии определялась не только обаятельной личностью царственного командира, спортсмена и лихого конника, но и ее интернациональным командным составом, господством духа воинского братства, солидарности и взаимовыручки. Командный состав дивизии и полков был укомплектован опытными офицерами запаса и даже отставниками, представлявшими около двух десятков национальностей. Среди них французы - принц Наполеон Мюрат и полковник Бертрен; итальянские маркизы - братья Альбици, поляк - князь Станислав Радзи-вилл и персидский принц Фазула Мирза. И это не считая представителей русской знати, грузинских, армянских и горских князей, а также финских, шведских и прибалтийских баронов. По количеству громких имен «Дикая» дивизия могла соперничать с любой гвардейской частью.
Под командованием Михаила Александровича оказался уникальный боевой механизм, созданный из людей, воспитанных в духе рыцарства, верности, религиозных, а потому не боящихся смерти.
Адъютант великого князя капитан Адриан Симпсон, разделивший с ним все тяготы военной жизни, отметил в своих воспоминаниях: «Будучи великолепными наездниками и прирожденными воинами, они образуют идеальное войско нерегулярной конницы. Не единожды, а многократно, эти полки совершали величайшей доблести подвиги, и когда будет написана история этой войны, имя "Дикая дивизия" будет играть отнюдь не малую роль в славных летописях русской армии» [16].
Профессиональные военные сначала относились к боевым качествам недоверчиво. Генерал-майор П.Н. Краснов, командовавший одной из бригад дивизии, вспоминал: «Полки были численно невелики. Офицеры только отчасти туземцы; большинство - русские. Конский состав был слаб. Дивизия была плохо обучена и невоспитанна. Воспитание и муштру в ней заменяли прирожденная дисци-
плинированность горцев и обаяние великого князя» [17, с. 474].
15 ноября 1914 г., согласно приказу, началась переброска дивизии из Винницы под г. Львов в состав 2-го кавалерийского корпуса, которым командовал Гуссейн Хан Нахичеванский. Кроме Кавказской конной туземной дивизии в корпус входила 12-я кавалерийская дивизия, которой в разное время командовали такие известные военачальники, как А.М. Каледин и К. Маннергейм.
26 ноября командир 2-го кавалерийского корпуса во Львове делал смотр дивизии. 28 ноября она двинулась в Самбор, на линию фронта. 8 и 9 декабря произошли первые столкновения с противником всадников Черкесского полка у деревни Терки и Волковыя.
Бои велись в Карпатах в условиях гор и были непривычны для подавляющего большинства русских солдат, но не для всадников Кавказской туземной дивизии.
Первые бои дивизии нашли отражение в воспоминаниях капитана Б.Н. Никитина: «Дивизия пролезла в щель у Береги Горние и после ночного боя, прорвав охранение, втянулась в узкие ущелья Карпат. Тирольские стрелки держатся кругом на гребнях по трем сторонам образовавшегося мешка и пытаются замкнуть последний выход у Береги Горние. Связь с корпусом порвана. Великий князь в головной сотне головного отряда черкесов бригады князя Вадбольского, а ночь проводит с кабардинцами графа Воронцова-Дашкова, на которого начинают нажимать австрийцы. Обстановка выясняется: перед нами начало большого наступления пехоты. "Дикая дивизия" выскакивает из петли, занимает длинный фронт и вместе с 12-й кавалерийской генерала Каледина сдерживает натиск» [15, с. 537].
1 января 1915 г. после первых боев Михаил Александрович отбыл в отпуск из Львова в Гатчину. Но началось наступление австрийцев на позиции его дивизии, и 11 января он выехал обратно на фронт и 14 января уже был в дивизии.
22 - 23 января он записал в своем дневнике: «Войскам очень тяжело приходится; сидят все время бессменно в окопах, снег глубокий, и морозы доходят до 17 градусов. против нас венгерские войска, которые дерутся упорно и принимают штыковые атаки - враг не менее упорный, нежели германцы» [15, с. 170].
Горцы были атакованы в Карпатах двумя австрийскими дивизиями, и Михаил Алексан-
дрович во главе дивизии «выдержал с 14 по 25 января натиск превосходящих сил противника, прикрыв весьма важное направление Ломна - Старое Место» [15, с. 542].
«Первые дни было страшно тяжело, т.к. пехоты не было у нас, и полкам дивизии пришлось нести всю тяжесть нажима, натиска сильного и многочисленного противника. Наша артиллерия великолепно работала.», записал великий князь в дневнике ночью 4 - 5 февраля [15, с. 176].
Георгиевская дума Юго-Западного фронта за эти бои представила Михаила Александровича к ордену Св. Георгия 4-й степени, и 2 марта 1915 г. пришла телеграмма от царя о награждении великого князя этим орденом.
Отразив наступление противника, Кавказская конная дивизия двинулась вперед и атаковала 21 февраля г. Тлумач. «Вспоминаю Тлу-мач, когда бой закончился лихим обходом татар и блестящей атакой третьей сотни князя Алека Амилахвари. Влетев в Тлумач, великий князь пронесся через город, еще занятый австрийцами. Около него падают всадники и лошади маленького конвоя, сраженные ружейными пулями... У великого князя не было инстинктивного движения наклонить голову под пулей», - вспоминал участник боя [15, с. 538]. Сам Михаил Александрович этот бой описал в дневнике скромно: «Австрийцы стали быстро отступать, и около 3 1/2 ч. дня наш штаб вступил в Тлумач» [15, с. 75].
Наступление продолжалось, и лишь 14 марта Михаил Александрович написал царю: «В наших боевых действиях был перерыв, самый короткий, за который дивизия, после выпавшей на ее долю большой работы, не вполне оправилась» [15, с. 180].
Боевая репутация дивизии стала довольно устойчивой. 4 июня великий князь писал домой: «Дивизия все это время очень хорошо действовала и ген. Раух (новый командующий 2-м кавалерийским корпусом. - А.В., Х.М.) весьма ей доволен и считает ее очень надежной боевой единицей, тогда как некоторые наши соседи не отличаются в храбрости и стойкости. К нам подвезли вчера несколько тяжелых пушек, которые могут помочь, а до сих пор трудно было бороться с их тяжелой артиллерией» [15, с. 197 - 198].
В 1915 г. Михаил Александрович несколько раз уезжал с фронта в Гатчину. Его супруга не была принята в царской семье, и это ее
очень раздражало, что в свою очередь отвлекало великого князя от боевой работы. 12 июня 1915 г. Михаил Александрович писал с фронта матери, вдовствующей императрице, и просил посодействовать ему получить место главного управляющего государственным коннозаводством [15, с. 552].
Но надолго уехать с фронта не получалось. 6 июля 1915 г. он писал в письме: «Мой отъезд был назначен на 2 июля. Но не тут-то было! 1 июля противник переправил довольно большие силы на левый берег Днестра восточнее нас и повел наступление на небольшие наши части. Мы получили приказание туда идти, что и сделали 1 -го к вечеру. Со 2-го 1 -я бригада была все время в тяжелых боях и понесла тяжелые потери, офицеров убито 4, ранено 4, без вести пропал 1, а всадников убито 20, раненых 130... Моя 2-я бригада (полковник Хагондоков) находится в бою с 3-го числа на другом участке и продолжает еще там находиться; у них уже 6 офицеров ранено, из них четверо тяжело» [15, с. 211].
Подвиги Кавказской конной туземной дивизии сделали ее известной всему Юго-Западному фронту. 21 января 1916 г. полкам дивизии были пожалованы штандарты. А 4 февраля 1916 г. Михаил Александрович «пошел на повышение», был назначен командовать 2-м кавалерийским корпусом. Однако Кавказская конная туземная дивизия оставалась в подчинении великого князя, так как входила в указанный корпус.
Весь 1916 г. Михаил Александрович провоевал во главе 2-го кавалерийского корпуса, отличился во время наступления Юго-Западного фронта. 18 августа 1916 г. во время наступления 7-й армии и прорыва австрийского фронта 40-й и 53-й Донские полки, входившие в состав корпуса, взяли 300 пленных в конной атаке. Всего 7-я армия взяла 9 тыс. пленных. 2-й кавалерийский корпус захватил 136 орудий [15, с. 283].
В январе 1917 г. Михаил Александрович был назначен инспектором кавалерии русской армии.
Командующий Юго-Западным фронтом генерал А.А. Брусилов писал в своих воспоминаниях: «В начале января 1917 года великий князь Михаил Александрович, служивший у меня на фронте в должности командира кавалерийского корпуса, был назначен на должность генерал-инспектора кавалерии и
по сему случаю приехал ко мне проститься. Я его очень любил, как человека безусловно честного и чистого сердцем, не причастного ни с какой стороны ни к каким интригам и стремившегося лишь к тому, чтобы жить честным человеком, не пользуясь прерогативами императорской фамилии. Он отстранялся, насколько это было ему возможно, от каких бы то ни было дрязг и в семействе и в служебной жизни; он был храбрый генерал и скромно, трудолюбиво выполнял свой долг» [18, с. 259].
Главнокомандующий русской армией в начальный период Первой мировой войны, а впоследствии наместник Кавказа, великий князь Николай Николаевич 23 сентября 1916 г. докладывал императору Николаю II о политическом положении на Кавказе: «В прочной связи мусульман Кавказа с Россией нельзя сомневаться. Вполне лояльное отношение их к событиям текущей войны служит убедительным тому доказательством» [19, с. 549].
За этой лаконичной оценкой стоит доблестное участие «Дикой» дивизии во всех важнейших сражениях и битвах Юго-Западного фронта: в Карпатах, на Днестре и Пруте, в Брусиловском прорыве и на Румынском фронте. Конники дивизии считали тактику позиционных действий в окопах великим бесчестьем и предпочитали ей конные атаки. В боевой истории «Дикой» дивизии был целый ряд конных атак, изумительных по своей красоте и лихости. Для горцев было позорно оставлять своих убитых на поле боя. Русских офицеров, рискуя собой, они выносили из боя. Каждый из них был уверен, что «туземцы» не оставят их в тяжелую минуту.
Известно, что большинство добровольцев Кавказской туземной конной дивизии были внуками или даже сыновьями ее бывших врагов. Дивизия имела 48 полных Георгиевских кавалеров, из них 12 были из Кабардинского полка, больше, чем в каком-либо другом полку. Дивизия, и том числе ее Кабардинский конный полк, своей доблестью заслужили право получить Георгиевские штандарты. И только Февральская революция помешала этому. Конники дивизии были до конца верны присяге, и в ее истории нет ни единого случая дезертирства [2].
За годы Первой мировой войны личный и конный состав Кабардинского полка обновлялся в связи с потерями практически полно-
стью трижды. Всего через дивизию прошло 7000 всадников. 3500 из них, половина личного состава, были награждены Георгиевскими крестами и медалями.
Потребности русской армии в лошадях значительно возросли. Главное управление Генштаба внесло на Военный совет представление о дальнейшем комплектовании Кавказской конной дивизии лошадьми исключительно кабардинской породы, которая зарекомендовали себя гораздо лучше в военных условиях по сравнению с другими. За годы Первой мировой войны для российской армии было закуплено около 50 тыс. лошадей кабардинской породы [20, с. 240 - 241].
Революция застала «Дикую» дивизию в Румынии. Николай II отрекся от престола в пользу своего брата Михаила Александровича, но тот сразу же отрекся от престола, препоручив решение судьбы России Учредительному собранию. Манифест Михаила об отречении был опубликован 6 марта 1917 г. приказом по Кавказской конной туземной дивизии.
Всадники дивизии не понимали сути поворота политических событий и прежде всего как можно жить «без царя». Для них понятие «Временное правительство» ни о чем не говорило. Они полагали, что царю не следовало отрекаться, но если он отрекся - это его державная воля. Они же считали, что ничего не изменилось, и революция их не касается. И потому, подчиняясь своим офицерам и муллам, они без царя будут воевать так же, как воевали при нем. С тех пор революционные агитаторы боялись показываться в Дикой дивизии. Солдаты своих офицеров ни во что не ставили, а черкеска и папаха производили на них магическое действие. Не было случая, чтобы хоть один «туземный» офицер был бы задет или оскорблен толпой солдат, даже самой разнузданной, утратившей всякое понятие о дисциплине. Горцы сохраняли воинскую дисциплину как и до революции.
Впоследствии, уже в эмиграции, некоторые современники и очевидцы событий утверждали, что если бы Михаил Александрович в марте 1917 г. был в окружении своих рыцарски верных кавказских всадников, то смог бы удержаться на престоле, и история России пошла бы иным путем.
После свержения самодержавия мусульманские части российской армии: Дикая ди-
визия, Текинский полк и Крымский конный Татарский - не поддались анархии. Кавказская Туземная конная дивизия, а также некоторые казачьи полки и другие кавалерийские полки, сохранившие дисциплину, перебрасывались с места на место для заполнения оголенного фронта, брошенного русскими солдатами [21, с. 68].
Первая мировая война и революции 1917 г. дали много доказательств, что горцы Кавказа были до конца верны присяге, чувству долга и воинской чести и доблести.
В 1920 г. личный секретарь великого князя Бориса Иван де Шаекк опубликовал дневник под названием «Большевистская буря», в котором запечатлел события в Кисловодске, Пятигорске, Ессентуках и Кабарде до августа 1919 г. Среди главных персонажей члены царской семьи - великая княгиня Мария Павловна и ее сыновья Борис и Андрей, оказавшиеся в хаосе кровавых страстей революционного беспорядка. Развязных солдат, мародерствующих и разнузданных матросов, нарушавших общественную безопасность, быстро приструнили кабардинцы, спустившиеся из окрестных гор. Они предупредили их, что если расправы и реквизиции будут продолжаться, то они вернутся и положат им конец силой. Когда же позднее была предпринята попытка захватить великих князей Бориса и Андрея, их укрыл и спас от неминуемой гибели кабардинский дворянин Мурзабек Конов. Другой кабардинец Тамбиев со своим племянником был расстрелян большевиками за содействие великим князьям. У кабардинцев, казавшихся многим «дикими» и «отсталыми», оказался нравственный иммунитет, удерживавший их от того, чтобы творить зло под высокопарными лозунгами [22].
Понятно, что с таким послужным списком «Дикая» дивизия не имела шансов попасть в анналы советской истории, и почти на 80 лет ее всадники «выпали» из истории участия России в Первой мировой войне. Их участие в корниловском мятеже оценивалось только негативно.
И все же Кавказская конная туземная дивизия под командованием великого князя Михаила Александровича прошла славный боевой путь, продемонстрировала лихость и бесстрашие и показала неоспоримый пример боевого братства народов Кавказа с народами всей России в трудные дни испытаний.
Литература
1. Казаков А.В. Адыги (черкесы) на российской военной службе. Воеводы и офицеры. Середина XVI - начало XX в. Нальчик, 2006.
2. Опрышко О.Л. Кавказская конная дивизия 1914 - 1917. Возвращение из забвения. Нальчик, 1999.
3. Российский Кавказ. Книга для политиков / под ред. В.А. Тишкова. М., 2007. С.89.
4. Северный Кавказ в составе Российской империи. М., 2007. С. 192.
5. См.: Кажаров В.Х. Традиционные общественные институты Кабарды и их кризис в начале XVIII -первой половине XIX в. Нальчик, 1994. С. 182.
6. См.: Посемейные списки населенных пунктов Нальчикского округа 1886 г.: в 4 т. Наль-чик,1999, 2000.
7. Терский календарь на 1891 год. Владикавказ, 1890. Вып. 1. С. 231.
8.Мужев И.Ф. Социально-экономическое развитие Кабарды во второй половине XIX в. (1868 - 1900) // Учен. записки КБНИИ. Нальчик, 1952. Т. 7. С. 101.
9. Мамхегов А.Б. Коннозаводчики Нальчикского округа в 1914 г. // Архивы и общество. 2008. № 4. С. 254 - 266.
10. УЦГА АС КБР. Ф. И-6. Оп. 1. Д. 620. Л. 94 об.-95.
Поступила в редакцию
11. Терский календарь на 1915 год. С. 77. Владикавказ, 1914.
12. Крикунова Е.О. Некоторые вопросы социально-экономического развития Балкарии в пореформенный период // Учен. записки КБНИИ. 1960. Т. 17. С. 128.
13. См.: Гучипс Б. Участие горцев в мятеже генерала Корнилова. URL: http://www.aheku.org/page-id-905.html (дата обращения: 19.07.2009).
14. Дневники императора Николая II. М., 1991. С. 481.
15. Цит. по: Дневник и переписка великого князя Михаила Александровича. 1915 - 1918. М., 2012.
16. Симпсон А. С братом царя в Карпатских горах // The Sphere. № 798. 1915. 8 may.
17. Краснов П.Н. Воспоминания о Русской Императорской армии. М., 2006. С. 474.
18. БрусиловА.А. Мои воспоминания. М., 2013.
19. Кавказ и Российская империя: проекты, идеи, иллюзии и реальность. Начало XIX - начало XX в. СПб., 2005.
20. Унежев К.Х. История Кабардино-Балкарской Республики. Нальчик, 2009.
21. Трахо Р. Черкесы. Нальчик, 1992.
22. Шаекк И. Картины из прошлого / пер. и сост. К. Мальбахов. Нальчик, 2012.
22 августа 2014 г.
