CC BY
567
Российско-американские отношения:
тенденции и перспективы (к 50-летию Карибского кризиса)
С. А. Ланцов
КАРИБСКИЙ КРИЗИС В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОшЕНИЯХ XX в.: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРАКТИКО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ
АСПЕКТЫ
В статье анализируется влияние Карибского кризиса на систему международных отношений. Отмечается, что после Карибского кризиса международная система стала полностью соответствовать модели свободной биполярной системы. Опасность глобального конфликта снизилась, но возросла интенсивность локальных и региональных конфликтов. После Карибского кризиса в теории международных отношений больше внимания стали уделять изучению проблемы принятия внешнеполитического решения.
Ключевые слова: международный конфликт, международный кризис, система международных отношений, процесс принятия внешнеполитического решения.
Карибский кризис 1962 г. оказал существенное воздействие как на ход мирового политического процесса второй половины XX в., так и на развитие теории международных отношений. Карибский кризис стал событием, открывшим новый этап эволюции системы международных отношений, сложившихся после окончания Второй мировой войны. За несколько лет до Карибского кризиса американский политолог М. Каплан предсказывал, что биполярная международная система возможна в двух вариантах: «свободном» и «жестком» (Kaplan, 1957). В «жесткой» биполярной системе, по мнению М. Каплана, государства-акторы четко разделяются на два блока, объединенных вокруг сверхдержав-лидеров. Роль нейтральных государств в такой системе минимальна. Как считал М. Каплан, в «жесткой» биполярной системе главный потенциальный конфликт мог иметь место именно между сверхдержавами. Поэтому подобная система международных отношений чревата возможностью возникновения мировой войны с использованием термоядерного оружия.
В отличие от «жесткой» биполярной системы, «свободная» биполярная система предполагала наличие значительного числа неприсоединившихся, нейтральных государств. По мнению М. Каплана, сверхдержавы заинтересованы в привлечении таких государств на
© С. А. Ланцов, 2013
свою сторону в рамках международных институтов, включая универсальную международную организацию, деятельность которой таким образом была бы разблокирована. Одновременно, по мнению политолога, соперничество между сверхдержавами в «свободной» биполярной системе подпитывает конфликты на ее периферии. Сверхдержавы вмешиваются в региональные и локальные конфликты, способствуя их эскалации. Таким образом, опасность глобального конфликта в «свободной» биполярной системе снижается, но возрастает потенциальная опасность региональных и локальных конфликтов.
Тенденции развития международных отношений в 40-50-е годы XX в. шли в направлении формирования «жесткой» биполярной системы. Большинство государств мира разделилось на два лагеря: вокруг США и СССР. Значение нейтральных государств в начале 50-х годов было невелико. Организация Объединенных Наций была расколота по блоковому принципу, причем Западный блок там имел явное преимущество. Возможность глобального конфликта, новой мировой войны оценивалась как вполне реальная. Прологом к такой войне могли стать международные кризисы того времени. Это, прежде всего, кризисы, связанные с ситуацией вокруг Западного Берлина. Берлин долгое время был самой взрывоопасной точкой «холодной войны». Последний из Берлинских кризисов имел место незадолго до Карибского кризиса. И дело едва не дошло до прямого столкновения советских и американских войск на линии, разделявшей Восточный и Западный Берлин.
Карибский кризис также характеризовался советско-американским военным противостоянием. Но, в отличие от Берлинского, Карибский кризис разразился в точке, географически весьма далекой от европейского континента, бывшего главной ареной холодной войны в 50-е годы XX в. Карибский кризис оказался последним из тех кризисов, которые могли стать прологом «горячей войны» с применением термоядерного оружия в глобальных масштабах. После его разрешения конфронтация между сверхдержавами сместилась на периферию системы международных отношений и стала проявляться в конфликтах локального и регионального характера. При этом сверхдержавы, усвоив уроки Карибского кризиса, стремились не доводить дело до возникновения угрозы новой мировой войны. Это отчетливо обнаружилось в отношениях между СССР и США по поводу ситуации на Ближнем Востоке. Находясь по разные стороны Ближневосточного конфликта, и СССР, и США старались не приближаться к взрывоопасной черте.
Любой международный кризис, включая Карибский, можно рассматривать и как относительно самостоятельное явление, и как этап в развитии международного конфликта. Кризис представляет собой резкое обострение отношений между конфликтующими сторонами. События же, приведшие к Карибскому кризису, начались в 1959 г.
и закончились победой революции на Кубе. Первоначально победа Ф. Кастро и его сторонников не вызвала беспокойства в Вашингтоне, также не породив особых надежд в Москве. Но события на Кубе развивались быстро, и вскоре выяснилось, что кубинские лидеры ставят радикальные политические и экономические цели, а многие из них имеют коммунистические убеждения. Мероприятия, проведенные кубинским революционным правительством, затронули интересы США, что неизбежно привело к ухудшению отношений между двумя странами. По мере ухудшения американо-кубинских отношений происходило сближение между Кубой и Советским Союзом.
Еще во времена президента США Д. Эйзенхаузера его администрация предпринимала усилия по свержению правительства Ф. Кастро. Администрация нового президента Дж. Кеннеди продолжила такую политическую линию. Но попытка организовать вторжение кубинских контрреволюционеров на Плайя Хирон в 1961 г. провалилась. По международному престижу США был нанесен ощутимый удар, что стимулировало американское правительство усилить антикубинские действия. Куба же стремительно стала продвигаться по социалистическому пути развития и укреплению отношений с СССР.
Для советского руководства социалистический характер Кубинской революции имел большое значение как с идеологической, так и с геополитической точки зрения. Меньше чем за год до начала Карибского кризиса XXII съезд КПСС принял программу, в которой была изложена концепция мирового революционного процесса. На долгие десятилетия эта концепция, провозгласившая помощь всем революционным силам интернациональным долгом СССР, стала идеологической основой его внешней политики. Стратегия поддержки Кубинской революции полностью соответствовала программным установкам советского руководства. К тому же победа Кубинской революции способствовала росту популярности идей социализма в мире. Важно было и то, что революция на Кубе изначально была самостоятельным феноменом, а не результатом иностранного вмешательства. С победой Кубинской революции мировая социалистическая система вышла за пределы Евразийского континента.
Последнее обстоятельство, с точки зрения советского руководства, имело не только политико-идеологическое, но и геополитическое значение. В частности, Куба могла стать плацдармом социализма в Западном полушарии. Советский лидер Н. С.Хрущев был озабочен тем, что американские ракеты средней дальности, базировавшиеся на территории Турции, реально угрожают СССР. Когда, по мнению советского руководства, возникла опасность американского вторжения на Кубу, Ф. Кастро было сделано предложение о размещении на острове советских ракет с ядерными боеголовками.
Как утверждал в беседе с кубинскими руководителями А. И. Микоян, «цель доставки советских войск и стратегического оружия на Кубу заключалась только в том, чтобы укрепить вашу обороноспособность. Это был план сдерживания, план, направленный на то, чтобы империалисты не играли с огнем в отношении Кубы. Если бы стратегическое оружие было размещено в условиях секретности и американцы не знали о его существовании на Кубе, то оно являлось бы сильным средством сдерживания. Мы исходили из этого положения. Наши военные сообщили нам, что в пальмовых лесах Кубы стратегические ракеты можно надежно замаскировать от наблюдения с воздуха» (Диалог.., 1992, с 136).
Кубинский лидер принял данное предложение, поскольку, по его мнению, наличие ракет на территории Кубы усиливало позиции всей мировой системы социализма.
В рамках операции «Анадырь» началась переброска советского ракетно-ядерного оружия и воинского контингента на Кубу. С этого момента пошел отсчет времени до кульминационной точки Карибского кризиса. Кульминация наступила, когда президент США Дж. Кеннеди узнал о размещении на Кубе советских ракет и ядерного оружия. В развитии событий октября 1962 г. нашли отражение закономерности, присущие международным кризисам в целом. В частности, в период кризисов происходит «уплотнение» политического времени, т. е. времени, необходимого для подготовки и принятия политических решений. Такие решения приходится принимать во все более короткие промежутки времени. Чем меньше времени, тем меньше возможности получить достоверную информацию, проанализировать и оценить ее. Вследствие этого возрастает опасность принятия ошибочного решения. Само по себе опасение совершить ошибку повышает общую напряженность и еще более увеличивает вероятность возможной ошибки. Ошибки одной стороны порождают ошибочные решения и действия другой стороны — все это обусловливает эскалацию кризисной ситуации.
Кризис в международных отношениях потенциально может предшествовать началу прямого военного столкновения конфликтующих сторон. В ядерную эпоху опасность кризисов резко возросла, что и показали события октября 1962 г. Высшее руководство СССР и США оказалось перед чертой, за которой последовала бы необходимость использования военных возможностей обоих государств, включая стратегические ядерные силы. До Карибского кризиса политические лидеры, скорее всего, не осознавали всей ответственности и всех последствий вооруженного столкновения с использованием термоядерного оружия. Между тем такой конфликт по своим последствиям был неприемлем для обеих сторон, в частности для США, хотя в октябре 1962 г. Соединенные Штаты обладали многократным преимуществом перед СССР в области стратегических вооружений. Когда такое пони-
мание пришло к лидерам сверхдержав, стало ясно и то, что решение вопроса о войне и мире в условиях кризиса может зависеть не только от высшего политического руководства.
Особенностью международных кризисов является усиление влияния военных на принятие политических решений, поскольку в условиях кризиса на повестку дня встает вопрос об использовании военной силы. Но в период Карибского кризиса выяснилось, что высшее политическое и военное руководство не способно полностью контролировать ситуацию на местах, а судьбоносные решения могут зависеть от командования среднего и нижнего уровня. Когда в Москве и в Вашингтоне поняли это, то советские и американские лидеры осознали серьезность ситуации. Были предприняты срочные меры по выходу из кризисной ситуации.
В практической политике и в теории международных отношений были усвоены уроки Карибского кризиса, после которых руководство сверхдержав более осторожно относилось к своим решениям и действиям, особенно в рамках двусторонних отношений. Необходимость разрядки напряженности в последующие десятилетия становилась все более очевидной. События периода Карибского кризиса показали также необходимость поддержания постоянных и бесперебойных каналов связи между руководителями сверхдержав для оперативного обмена мнениями. Когда в Вашингтоне и в Москве пришли к решению о преодолении кризиса, его реализация натолкнулась на технические сложности, обусловленные отсутствием прямой связи между Кремлем и Белым домом. После Карибского кризиса прямая «горячая» телефонная связь была установлена и бесперебойно функционировала в последующие десятилетия «холодной войны».
Опыт урегулирования Карибского кризиса способствовал развитию кризисной дипломатии как отдельного вида дипломатической деятельности, осуществляющейся в особых, чрезвычайных условиях.
Важные выводы были сделаны после окончания Карибского кризиса в теории международных отношений. В частности, Г. Аллисон посвятил целое исследование проблемам принятия решений в условиях международных кризисов (Аллисон, 2012). Работа Г. Аллисона способствовала формированию такого направления теории международных отношений, как внешнеполитический анализ. Как отмечается в отечественном исследовании истории международных отношений, «к осени 1962 г. напряженность в послевоенной международной системе достигла пика. Мир на самом деле оказался на грани всеобщей ядерной войны, спровоцированной конфронтацией двух сверхдержав. Биполярная структура мира при балансировании США и СССР на грани войны оказалась нестабильным и опасным типом организации международного порядка. От "третьей мировой войны" мир удержал
только страх перед применением сверхмощного и всеуничтожающего атомного оружия. Риск от его применения был неограниченно высок. Требовались незамедлительные усилия для согласования и установления каких-то новых строгих правил поведения в ядерно-космическом мире» (Системная история..., 2006, с. 276).
До Карибского кризиса политики и военные не отдавали себе полного отчета о возможных последствиях применения ядерного оружия и поэтому допускали балансирование на грани открытого вооруженного конфликта. В связи с этим справедливым можно считать утверждение о том, что «Карибский кризис стал высшей точкой военно-стратегической нестабильности в международных отношениях всей второй половины XX века. Одновременно он обозначил рубеж окончания политики балансирования на грани войны, которая определяла атмосферу международных отношений на протяжении полосы кризисов международной системы между 1948 и 1962 гг. "Холодная война" в узком смысле этого выражения закончилась. Конфронтация сохранилась» (Там же), но она продолжалась далее уже в менее острых формах.
После окончания Карибского кризиса существенные сдвиги произошли и во всей мировой политике. Как и предполагал М. Каплан, с усилением роли независимых государств Африки, Азии и Латинской Америки система международных отношений приобрела структуру, характерную для «свободной» биполярной модели. В таком виде международная система функционировала до начала 90-х годов XX в. С распадом СССР и дезинтеграцией биполярной системы угроза конфликтов и кризисов в мировой политике не исчезла. И хотя формы проявления кризисов в современных условиях изменились, опасности, которые они влекут за собой, сохраняются и сегодня. Поэтому уроки Карибского кризиса 1962 г. актуальны и через пятьдесят лет для теории и практики международных отношений.
Литература
Аллисон Г., Зеликов Ф. Квинтэссенция решения: На примере Карибского кризиса 1962 года / пер с англ.; под ред. С. Сараджяна, Н. Абдуллаева. М.: УРСС: Книжный дом «ЛИБРОКОМ», 2012 (Allison G., ZelikowP. Essence of Decision: Explaining the Cuban Missile Crisis. Moscow, 2012).
Диалог в Гаване. Карибский кризис // Международная жизнь. 1992. № 10. С. 130144 (Dialogue in Havana. The Garibbean Crisis // International Affairs. 1992. N 10).
Системная история международных отношений в двух томах / под ред. А. Д. Бога-турова. Том второй. События 1945-2003 годов. М.: Культурная революция, 2006 (System History of International Relations. Vol. 2. 1945-2003 / ed. by Bogaturov. Moskow, 2006).
Kaplan M. (ed.). System and Process in International Politics. New York, 1957.
ЛОЛИТЭКС- 2013. Том 9. № 2
