CC BY
104
Terra Humana
УДК 94(47)
ББК Т3 (2Р6 Кар)72
Г.И. Большакова
КАРЕЛЬСКИЙ ПЕРЕШЕЕК В 1940-1960 гг.: АДАПТАЦИЯ И ПРИЖИВАЕМОСТЬ СОВЕТСКИХ ПЕРЕСЕЛЕНЦЕВ
Процессы адаптации и приживаемости советских переселенцев на Карельском перешейке в восстановительный период рассматриваются на основе документов Ленинградского областного государственного архива в Выборге, Центрального государственного архива Санкт-Петербурга. Показывается, что процесс коренизации советского населения на бывших финских землях не был однозначным. На долю советских переселенцев выпало немало испытаний, непосредственно повлиявших на их коренизацию на «трофейных землях».
Ключевые слова:
адаптация, Карельский перешеек, переселенческая политика, приживаемость, советские переселенцы.
Выявление последствий переселенческого движения является сложной задачей в исследовании проблем адаптации и приживаемости переселенцев на новых землях. Это связано с тем, что в момент переселений эти процессы могут сливаться и перемешиваться, создавая многообразную и неоднородную картину расселения на осваиваемых землях. Адаптация и приживаемость переселенцев в новых районах в ряде случаев становятся не только критерием формирования постоянного коренного населения (коренизации), но и мощнейшими факторами для «отходничества», т.е. возвратных переселений, что является явным сбоем в реализации переселенческой политики в целом.
Адаптация (от лат. adaptatio - приспособление) - это приспособление переселенцев к изменившимся условиям существования, обстановке, среде [9, с. 14]. Специальный термин «приживаемость» появился в момент зарождения российского переселенческого движения еще в конце XIX - начале XX вв. [10, с. 87-89]. По мнению исследователей, приживаемость включает в себя два компонента: социальную адаптацию - включение в общественный процесс, адекватное реагирование на общественные проблемы, готовность их решать, приживаемость в культурном и ландшафтном пространстве; и биологическую адаптацию - процесс приспособления человека к новым для него условиям жизни, климату и приспособление условий жизни к потребностям человека.
В результате переселений выявляется многообразие переселенческих последствий, влиявших на коренизацию переселенцев. В первую очередь следует назвать психологические последствия. Смена места жительства оказывает существенное
воздействие на самого переселенца, на его семью, ведение хозяйства, поведение в новой общественной среде. На Карельский перешеек в 1940-1941, 1944-1960 гг. переселялись люди более чем из 30 областей, краев и союзных республик Советского Союза: Орловской, Новгородской, Вологодской, Архангельской, Курской, Воронежской, Рязанской, Смоленской, Могилевской, Псковской, Вятской, Пермской, Тверской, и других областей, Ставропольского края, а также Украины, Белоруссии, Татарии, Чувашии [4]. Их состав представлял собой разнородный контингент с различными жизненными ценностями, уровнем образования, общего развития и культуры. Однако в решении проблем освоения бывшей финской территории их роль была весьма значительна.
Главным побудительным мотивом, желанием изменить место жительства выступали для переселенцев, прежде всего, материальные потребности [1, с. 67]. В связи с этим, переселение как государственная политика имеет неоднозначное содержание. Для самих переселенцев оно носит личный индивидуализированный характер (хотелось лучшей доли в чужих краях, получить хорошее жильё, работу, создать семью и др.)1. Общество эту проблему всегда оценивало с более широких позиций взаимодействия различных социальных систем и структур, складывающихся в момент переселенческого процесса. Так, переселение из Вологодской области осуществлялось во время строительства Рыбинского водохранилища. Население затапливаемых территорий необходимо было не только расселить, но и трудоустроить, поэтому предложение вербовщиков переселяться на свободные земли Карельского перешейка было очень
своевременным и общественно значимым. Этим воспользовались местные власти области, отправляя часть своих земляков на Карельский перешеек. В послевоенное время важнейшей задачей перед органами государственной власти западных областей СССР, побывавших под немецкой оккупацией, встала задача перераспределения населения из-за острой нехватки продовольствия, жилья и др. [1, с. 27]. Надо особо отметить, что население, пережившее фашистскую оккупацию, уставшее от войны и лишений, быстро соглашалось на переезд.
И в этом случае агитация переезда на Карельский перешеек решала общественно значимые и острые проблемы послевоенной поры.
Бесспорно, добровольные переселения чаще всего совершаются с целью улучшения жизненных условий, получения работы, более высокого заработка, жилья, поэтому переселенцы на новом месте жительства были готовы переживать сложные, но на их взгляд, временные трудности, приспосабливаясь и привыкая в новых, порой сложных условиях жизни.
Таким образом, если для отдельного человека переселение есть проблема интереса, то для общества оно становится проблемой ценностей.
Процессы заселения и освоения новых районов неизбежно приводили переселенцев к формированию на Карельском перешейке новых сообществ, новой социальной среды с новыми экономическими, социальными, культурными условиями, новой идеологией, влиявшими на социальное самочувствие советских переселенцев.
Для каждой группы переселенцев был характерен свой жизненный уклад, культурно-бытовая специфика развития. Многонациональный состав советского населения, обустройство и быт переселенцев на Карельском перешейке, их вживание в новую, непривычную среду обитания, наложение разных культур и человеческих взаимоотношений проявлялось в ходе дальнейшего развития бывшей финской территории в составе СССР. В этом прослеживается ещё одно последствие переселенческой политики - влияние переселений на формирование этнических или иных сообществ (по вероисповеданию, языку, месту выхода, культуре и др.).
Состав населения Карельского перешейка в первые десятилетия освоения оставался довольно пёстрым [7, л. 1, 3]. Несмотря на то, что все переселенцы были советскими гражданами, отмечаются
существенные языковые различия. Приезжающие большой группой украинцы, татары, чуваши использовали в общении друг с другом родной язык, русский - в общении с окружающими. В быту и общении проявлялось взаимодействие различных культур. С одной стороны, в данном регионе происходило наложение советской культуры на финляндскую, что нашло своё выражение в изменении облика городов и поселков, переименовании финских названий улиц, рек, населенных пунктов и др. С другой стороны, на этой территории сформировался синтез культур различных национальностей - русских, украинцев, татар, чувашей и др. [3]. Проблемой адаптационного характера было привыкание новоселов друг к другу и взаимовлияние разных культур, носителями которых они были.
Естественно, что большинство людей, переселившихся на бывшие финские территории, пытались воссоздавать и сохранять на новом месте традиции и обычаи своего родного края, что проявлялось в налаживании быта, в воспитании детей и др. Например, в Выборгском районе в меж-военный период 1940-1941 гг. был образован колхоз «Татарстан», в котором большинство колхозников были выходцами из Татарии. В районе было создано шесть школ, обучавших детей на татарском языке [8]. Об этом вспоминал бывший в 1941 г. председатель Горсовета И.П. Шипулин, прибывший в качестве политрука с переселенческим эшелоном из Татарии [12].
Однако впоследствии, и особенно на втором этапе освоения территории Карельского перешейка, произошли серьёзные изменения в подходе к проблемам обособления национальностей, т.к. это не совпадало с интересами национальной политики с точки зрения советской идеологии. Поэтому в воспоминаниях переселенцев второй волны эта проблема объясняется однозначно - «селились все вместе, зачем разъединяться, такого не было»2.
Расселение прибывавших переселенцев происходило первоначально по финским хуторам. Остававшиеся «островки» прежнего быта финского населения напоминали о соответствующем уровне жизни бывших хозяев Карельского перешейка. Заметим, что с первым появлением советских переселенцев и вплоть до окончания восстановительного периода происходило переструктурирование природного и культурного пространства Карельского перешейка, жизнь внутри которого стала протекать и протекает до сих пор по дру-
Общество
Terra Humana
5б
гим законам и принципам. Это прослеживается в отношении у прежних жителей и у советских новоселов к труду, занятиям, жилищу, быту, культуре. Из воспоминаний М.И. Тимошенко, полковника в отставке, бывшего лейтенантом 33 пограничного отряда, расквартированного в посёлке Сяк-ки-Ярви в 1940 г.: «Хорошо помню поселок Сякки-Ярви (ныне пос. Кондратьево), где жил. Домик, выделенный мне, был маленький, но очень уютный. Потолок, стены обиты тонкой под орех доской, пол -сплошная плита, очень толстая и теплая. Кухня - чудо: трёхконфорочная плита, в нее вмонтирован трехведерный бак для подогрева воды, отличные полки для посуды, шкафы» [11, с. 17]. «Дома у финнов все на фундаментах были, крыши под черепицей. Все хозяйственные постройки добротные, приспособленные, удобные в использовании. А у нас, в Вологодской области, крыши соломенные, домики маленькие, а к ним всякие пристройки и всё под одной крышей: сараи, амбары, дровяники. А тут уже у них всё по отдельности. Вот дом, вот тут придворные постройки, значит, по-фински. А у нас всё было вместе» - так, в сравнении, познавала жизнь на Карельском перешейке переселенка из Вологодской области Т.Ф. Савельева3.
Знакомство с прежней жизнью финских крестьян формировало у советских переселенцев противоречивые чувства, поступки и отношение к действительности: кто-то не допускал даже напоминание о финнах и разрушал остатки былого финского быта, кто-то старался как можно дольше сохранить новый приобретенный мир. Были, но исключительно редко, положительные примеры хозяйственного отношения советских переселенцев к быту финского населения. Из воспоминаний Б. Тикка: «Так, большая и дружная семья переселенцев Дмитриевых старалась в полной мере использовать и развивать оставленное финнами хозяйство. Когда через 2-3 года во всех домах округи все было уже уничтожено, разграблено и приведено в негодность, к Дмитриеву обращались кто за тележкой, кто ободрать или промолоть зерно или за каким-либо инструментом. Он не отказывал. Однако эти же люди за глаза называли его кулаком, куркулем» [13, с. 86-87].
Неприятие хуторского образа жизни у советских переселенцев имело разные причины. Во-первых, жизнь деревней, сообща имеет у русских многовековые корни, во-вторых, жизнь хуторами, когда одна усадьба находится далеко друг от
друга, вызывала сложности в общении, в-третьих, долгое время у русских жил страх перед бывшими хозяевами, беспокоила мысль об их возврате, ожидание расправы и мести. Среди переселенцев ходили в то время различного рода истории, рассказы о неожиданных появлениях в ночное время финнов, которые якобы расправляются с новыми хозяевами их бывших хозяйств. Переселенцы часто задавали друг другу и себе вопрос: «И зачем мы приехали на чужую родину, финны вернутся и всех нас выгонят»; «Мы все волновались и переживали. Странным для нас и неудобным было то, что дома-хутора стояли поодаль друг от друга, метрах в трехстах, а не как у нас в русских деревнях - рядом. Поэтому немножко было жутковато, вдруг, правда, финны вернутся, и помочь по-соседски некому», - так вспоминали первые дни жизни на Карельском перешейке первые советские жители [2].
Вызывала некоторое неудобство в обустройстве непривычная для советских людей планировка финских домов. Как правило, финны строили дом с большой кухней и несколькими небольшими комнатами. Для советского населения это было неприемлемо, так как помещение под кухню выделяли небольшое, когда как комнаты старались делать просторными. Следует отметить, что первоначально переселенцы могли выбирать на свое усмотрение уцелевшие финские дома и селиться в них свободно по одной семье. Позже, когда количество переселенцев возросло, в один дом стали вселять несколько семей. Это воспринималось советскими переселенцами совершенно спокойно. Более того, по воспоминаниям выборгских старожилов, жилье выбиралось небольшое из выгодных по тому времени соображений, а именно: маленькую квартиру легче было отапливать (экономия дров), и обставлять мебелью (тем, кто приезжал позже, приходилось мебель собирать по всему городу)4. Следует отметить, что многие старожилы Выборга живут и в настоящее время в тех квартирах, которые им достались в 19401960-е гг.
Проводимые культурные мероприятия влияли на улучшение социального самочувствия переселенцев, заставляли забывать тяготы жизни, которая шла своим чередом. Культура медленно входила в послевоенную жизнь первых переселенцев, меняя отношение советского населения к новой социальной среде. Большая часть переселенцев была неграмотной. С этим старались бороться. Устраивались
избы-читальни, где население проходило начальное обучение, организовывались различные курсы, читались лекции. Так, избы-читальни и библиотеки стали в меж-военный (1940-1941 гг.) и послевоенный (1944-1950 гг.) периоды центрами политико-воспитательной работы с населением.
В период заселения и освоения территории Карельского перешейка, его районов и городов партийно-государственные инстанции часто организовывали проверки работы как учреждений, так и работу отдельных должностных лиц. Результаты проверок работы председателей сельских Советов, заведующих складами, магазинов, ларьков, киосков показывали примеры низкой культуры и сознательности, безответственном отношении к своему служебному месту, наличие воровства, халатности и других негативных фактов.
Становление общественной сферы и забота о повышении благосостояния населения благотворно сказывалась на социальном самочувствии и настроении переселенцев, их моральном и физическом совершенствовании. Приобщение сельского населения к культурному быту, труду, жизни старались решать в тесном сотрудничестве города и деревни. В послевоенные годы, одной из широких инициатив горожан была шефская помощь селу.
В этот период образовывались и открывались высшие и средние специальные учебные заведения. Так, были открыты педагогический институт, индустриальный техникум, педагогическое училище с отделением финского языка, акушерская и зубоврачебная школа в Выборге, лесной техникум в Кексгольме, два ремесленных училища в Выборге и Энсо и некоторые другие. Вместе с учебными заведениями открывались другие учреждения культуры: кинотеатры, клубы, красные уголки, театры, библиотеки. К 1948 г. на Карельском перешейке было открыто 6 домов культуры, 26 сельских и рабочих клубов, 35 изб-читален. Создано 25 библиотек с книжным фондом 182 тыс. экз., что составило 20% книжного фонда Ленинградской области [8]. В каждом районе стали выходить районные газеты - органы городских и районных комитетов партии, городских и районных Советов депутатов трудящихся: Выборгский район - «Выборгский большевик»; Лесогорский - «Красное знамя»; Приморский - «Новый путь»; Приозерс-кий - «Красная звезда»; Рощинский - Красная искра»; Сосновский - «Сталинское слово» [5].
Складывающаяся ситуация в организации медицинского обслуживания переселенцев (санитарное состояние, материальная база больниц, медицинских пунктов) не соответствовала элементарным требованиям и влияла на такие демографические показатели, как рождаемость и смертность населения, и требовала серьезного подхода к решению этих важных проблем. В послевоенное время женщины по всей стране, в том числе и переселенки на Карельском перешейке не имели возможности получить дородовый отпуск и до последнего дня выходили на работу. После рождения ребенка - не получали отпуск по уходу за новорожденным. Так, по сведениям Приозерской инспектуры ЦСУ Ленинградской области и Отчету по учету населения в дневнике регистрации актов гражданского состояния в Кексгольмском районе в 1946 г. зафиксировано рождение 388 детей. Однако в связи с несвоевременной и некачественной медицинской помощью в районе в 1946 г. смертность составило 98 человек, из них детей до 1 года - 21 [4].
Для районов исхода и районов вселения переселенцев важными были и экономические последствия переселенческой политики, также влиявшие на процессы адаптации и приживаемости.
Разработанная государством стратегия и тактика переселенческой политики должна была привести в итоге к её положительному результату - приживаемости и коренизации населения на присоединённой территории Карельского перешейка. Однако многое желаемое не совпадало с действительностью, приводило переселенцев в тупик, делило материальный мир на «свой» и «финский», что отделяло людей от создаваемого ими пространства, заставляло переселенцев отказываться от своей причастности к нему. Поэтому часть переселившегося населения - «отходники» - по разным причинам пыталась вернуться на родину, что практически было невозможно. Начавшийся внутренний конфликт с собой становился протестом против всего, что окружало. Комфортно новоселы на новом месте жительства себя не ощущали, не желали работать, старались обособленно решать свои личные проблемы, негативно относились к политике государства, к установкам и требованиям местных властей. Как следствие, к «отщепенцам» принимались жёсткие меры. Так, Указ Президиума Верховного Совета ССР от 2 июня 1948 года «О выселении в отдаленные районы лиц, злостно уклоняющихся от трудовой
Общество
Terra Humana
деятельности в сельском хозяйстве и ведущих антиобщественный паразитический образ жизни», а также общественные приговоры, выносимые общими собраниями колхозников, стали основанием наказывать десятки и сотни людей выселениями из колхозов Карельского перешейка в другие местности на длительные сроки до 8-10 лет [7, л. 21].
Таким образом, исследование проблем реализации переселенческой политики и её важнейших показателей - адаптации и приживаемости советского населения на Карельском перешейке в 1940-1960 гг. дало возможность выявить многообразие переселенческих последствий, влиявших на конечные результаты переселенческого движения. К таким последствиям отнесены:
1. Психологические последствия (влияние смены жительства на самого переселенца и его семью, на организацию и ведение хозяйства, поведение в новой общественной среде).
2. Демографические последствия (влияние переселений на изменения в количественном и качественном составе населения в новых местах вселения).
3. Экономические последствия (влияние переселений на состояние рынка труда, трудоустройство переселенцев как в районах исхода, так и в районах вселения).
4. Социально-культурные последствия (влияние смены жительства на формирование новых этнических или иных сообществ переселенцев (по вероисповеданию, языку, месту исхода, культуре и др.).
По мнению демографов, социологов переселенцы, становясь новоселами, переходят в разряд старожилов примерно через десять лет. При заселении и освоении присоединенной территории Карельского перешейка процесс формирования коренного советского населения (коренизация), как показало исследование, осуществлялся по иному сценарию, а именно - в сокращенные сроки, форсированно.
Список литературы:
[1] Граница и люди. Воспоминания советских переселенцев Приладожской Карелии и Карельского перешейка. - СПб.: Изд-во Европ. ун-та в Санкт-Петербурге, 2005.
[2] Ефимова И.В. Кто они - выборгские переселенцы? // Выборг. - 2007, 16 марта.
[3] Ленинградский областной государственный архив в Выборге (ЛОГАВ). - Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 6. Л. 3.
[4] ЛОГАВ. - Ф.Р.-701. Оп. 3. Д. 76. Л. 6, 7.
[5] ЛОГАВ. - Ф.Р.-1392. Оп. 1. Д. 113. Л.106.
[6] ЛОГАВ. - Ф.Р.-3. Оп. 1. Д. 4. Л. 1.
[7] ЛОГАВ. - Ф.Р.-1392. Оп. 2. Д. 3. Л. 1, 21.
[8] ЛОГАВ. - Ф.Р.-5. Оп. 1. Д. 7. Л. 1.
[9] Современный толковый словарь русского языка / Гл. ред. С.А. Кузнецов. - М.: Ридерз Дайджест, 2004.
[10] Тикка Б. Воспоминания о детстве в Койвисто // Степаков В.Н., Балашов Е.Н. В «новых районах». Из истории освоения Карельского перешейка 1940-1941, 1944-1950 гг. - СПб.: Нордмедиздат, 2005.
[11] Тимошенко М.И. Воспоминания / Машинопись. - Л., 1990.
[12] Шипулин И.П. Воспоминания / Рукопись. - Выборг: ВКМ, 1969.
[13] Шурупова А.С. Адаптация и приживаемость мигрантов // Социс. - 2006, № 6.
1 Из воспоминаний переселенцев: П.А. Выжлецовой (на Карельском перешейке с 1948 г., интервью взято в 1994 г. в г. Выборге); З.Ф. Высоцкой (на Карельском перешейке с 1945 г., интервью взято в 1997 г. в г. Выборге); З.Д. Гаммовой (на Карельском перешейке с 1964 г., интервью взято в 1996 г. в городе Выборге); А.С. Гладковой (на Карельском перешейке с 1945 г., интервью взято в 1996 г. в городе Выборге) и мн. др.
2 Из интервью переселенцев: Е.М. Федоровой (на Карельском перешейке с 1948 г., интервью взято в 1993 г. в г. Выборге); С.Ф. Зайцевой (на Карельском перешейке с 1947 г., интервью взято в 1998 г. в г. Выборге); М.И. Захаровой (на Карельском перешейке с 1940 г., интервью взято в 1992 г. в г. Выборге); П.И. Звягина (на Карельском перешейке с 1948 г., интервью взято в 1998 г. в г. Выборге); Е.В. Зотовой (на Карельском перешейке с 1945 г., интервью взято в 1996 г. в г. Выборге).
3 Из интервью Т.Ф. Савельевой (на Карельском перешейке с 1947 г., интервью взято в г. Выборге в 1997 г.).
4 Информация получена при непосредственных беседах со старожилами г. Выборга, например, А.И. Трусовой, Л.С. Ананьиной, Т.И. Ухановой, М.Д. Трифоевой, Н.И. Кузнецовой, А.Ф. Нечипуренко, В.В. Кленовой, А.И. Федотовой, К.А. Степановой, К.И. Сыунчик и мн. др.
