CC BY
229
УДК 34.348 ББК 67.2
Казачанская Елена Александровна Kazachanskaya Elena Aleksandrovna
доцент кафедры теории и истории государства и права Южного федерального университета кандидат юридических наук, доцент.
Associate Professor, Department of Theory and History of State and Law, Southern Federal University, PhD in Law, Associete Professor. Тел.: 8 (903) 401-87-65.
КАНОНИЧЕСКОЕ ПРАВО И ОСОБЕННОСТИ ЗАКЛЮЧЕНИЯ БРАКА В ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЕ В ПЕРИОД СРЕДНЕВЕКОВЬЯ
Canonical law and peculiarities of marriage in Western Europe during
the Middle Ages
Статья посвящена анализу средневековых норм римского, канонического и церковного права, определявших порядок и условия заключения брака в Западной Европе. Автор дает оценку юридическому значению попыток церкви повлиять на процесс заключения брака, при этом отмечает, что они носили характер нравственных требований, наставлений и указаний и достаточно продолжительное время не находили поддержки на государственном уровне.
Ключевые слова: брачно-семейное право, юридические обычаи, римское право, каноническое право, церковное право, брак, рецепция римского права, морально-нравственные основания права, правовые семейные ценности.
В середине XIX века в Западной Европе возникает интерес к брачно-семейному праву, что связано с началом процесса реформирования существовавших юридических институтов. Христианская церковь, вобрав в себя юридические обычаи германских народов, выработала каноническое право, которое функционировало на основе принципов римского права. Таким образом, можно говорить о том, что каноническое право берет свое начало в римском праве. Основными составляющими заключения брака, в соответствии с нормами римского права, являются обручение и регистрация брака по закону страны [5, с. 7].
Так, обручение, которое представляет собой основание брачного союза, в большей степени является обычаем, а не требованием закона. Несмотря на то, что обручению придавалось немаловажное значение в римском праве, обручение и брак оставались не тождественными понятиями, поскольку об-
The article analyzes the existing in the middle ages the rules the Roman, canonical and ecclesiastical law defining an order and conditions of marriage in Western Europe. The author gives an assessment of legal value of attempts of church to influence marriage process, notes that these attempts did not go were in the nature of moral demands, exhortations and instructions, and for quite a long time they were not supported at the state level.
Keywords: matrimonial law, legal customs, Roman law, Canon law, ecclesiastical law, marriage, reception of Roman law, moral foundations of law, legal family values.
ручение не являлось составляющей брачного договора, а представляло собой согласие, которое давали друг другу жених и невеста, не имеющее юридической силы. Если принять во внимание, что брак заключался посредством вступления в «фактическое жизненное общение», то юридическое различие между браком и обручением состояло в том, что брак, по римскому праву, определяется как concensus nup-tialis, а не concensus sponsalitius.
Так, по «словопроизводству отца Западной церкви, христианского писателя VII века св. Исидора Севильского, nuptae (замужняя) называются так потому, что они закрывают свои лица...» [5, с. 12]. Согласно традициям древних римлян брак считался заключенным после того, как невеста, покрытая красным шерстяным платком, передавалась жениху. Еще в IV веке христианский писатель Амвросий Миланский упоминал о покрове невесты как составной части брачно-церковного таинства [2, с. 321].
Заметим, что римское право в отношении заключения брака являлось обязательным для христиан - подданных Римской империи. При этом церковь предпринимала попытки внедрения своих взглядов и требований в процесс заключения брака. Однако достаточно продолжительное время они не поддерживались на государственном уровне, поскольку сводились к стремлению церкви связать заключение брака с церковным благословением и сохранением того значения обручения, которое придавалось ему ранее.
Так, по свидетельству церковного писателя св. Игнатия Антиохийского, древняя церковь принимала непосредственное участие в брачно-семейных отношениях христиан. Во-первых, христианин должен был сообщать епископу о своем намерении вступить в брак и надеялся получить одобрение церкви. Так появляется обычай обручения с благословением в присутствии духовного лица. Во-вторых, новобрачные являлись в храм на богослужение и приносили жертвенные дары Богу. Таким образом формировалась традиция совершения брачной литургии с благословением жениха и невесты. Очевидно, что таким способом церковь связывала религиозные богослужебные действия - молитва и благословение с обручением и вступлением в брак [4, с. 389]. Во время церемонии обручения жених вручал невесте кольцо с благословения священника. Передача кольца - древний римский символический обычай. Римляне носили кольцо на четвертом пальце левой руки, так как считалось, что он связан напрямую с сердцем. Обряд заключения брака предусматривал прикрытие невесты и возложение венцов на головы брачую-щихся. Так церковь стремилась укрепить брачные обещания, которые давались при обручении, и перенести нравственную составляющую в юридическую плоскость. Здесь можно отметить влияние ветхозаветного брачного права, в соответствии с нормами которого брачный союз считался заключенным уже после обручения. Доказательством тому служит положение о том, что невесту, уличенную в связи с посторонним мужчиной, ожидало такое же наказание, как и за совершение прелюбодеяния. Ветхозаветный взгляд на
обручение показан в Евангелии от Матфея, когда ангел говорит Иосифу: «Не бойся принять Марию, жену твою» [1, с. 1011-1012].
Свидетельством того, что церковь относилась к обручению серьезнее, чем римское право, служат брачно-семейные отношения греков. Определяя брачное правоотношение через нормы церковного права, можно сделать вывод о том, что основой брака является обручение, при этом «полный, совершенный брак существует лишь с момента плотского соединения супругов... Только с этого момента супруги становятся одной плотью и брак их становится полным и совершенным» [5, с. 14].
Оценивая юридическое значение церковных богослужебных действий при заключении брака, следует отметить, что в период раннего средневековья римское право не ограничивало влияние церкви на брачно-семейные отношения. При этом церковного заключения брака не существовало, поскольку римское право не считало церковные действия юридически необходимыми для заключения брака. Римская юридическая практика допускала обручение, на которое давала благословение церковь, но оно рассматривалось не как заключение брака, а как обещание сделать это. И если новобрачные являлись на литургию и получали благословение, это происходило уже после заключения брака. Таким образом, действия церкви не имели каких-либо юридических последствий.
Эпоха канонического права начинается с истории Западной церкви, с Грациана, болон-ского монаха, которого называют отцом науки католического права. В своем знаменитом декрете он говорит о том, что тайные браки должны получить юридическую силу, различает начатое супружество и супружество завершенное, в основе которого лежит согласование юридических принципов.
Французская же церковь (галликанская) проводила жесткий принцип нерасторжимости любого брака и по этой причине отрицала существование так называемого начатого брака, в отношении которого сохранялась возможность расторжения. Здесь действовал принцип «расторжимо может быть только такое отношение, которое не является браком», то есть
договоренность может быть расторгнута в одностороннем порядке по желанию одного из обрученных. При этом договоры, которые заключаются посредством произнесения словесной формулы, нерасторжимы.
С XII века каноническое учение стало общим для итальянской и галликанской теорий. Оно нашло свое выражение в каноническом праве католической церкви, став своеобразным компромиссом между итало-римским и галликанским учениями. Принцип, включенный в каноническое право, означал, что не всякое обручение имеет брачные последствия [3, с. 123].
Нельзя не сказать и о том, что рецепция римского брачно-семейного права способствовала расширению самостоятельности церкви и ее прав в этой области. Так, законодательство государств, основанных германцами, предписывало определенную форму заключения брака как основное условие его законности. Церковь при этом не возражала против действительности браков, которые были заключены с соблюдением необходимых формальностей, но в то же время признавала браки, которые с точки зрения законов считались недействительными. Так возникло деление браков на церковно действительные и государственно законные - matrimonia rata и matrimonia legitima.
К концу XII века в Европе фактически установился канонический порядок заключения браков, который позднее утвердил Тридент-ский собор [6, с. 202], хотя в этот период Папа Александр III и признавал действительным гражданское заключение брака у нотариуса наравне с заключением брака по церковным канонам, чего Тридентский собор не допускал. Следует отметить, что Римско-католиче-
Литература
1. Библия. Книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета. М., 2008.
2. Дюшен Л. История древней церкви. М., 1914. Т. 2.
3. Капустин М. Очерки истории права в Западной Европе. М., 1866.
4. Послания Игнатия Богоносца // Памятники древней христианской письменности. М., 1860. Т. 2.
ская церковь не считала себя вправе связывать заключение брака с формальностями, о которых не упоминается в Новом Завете. Свободное заключение брака, не обремененное какими-либо предписаниями, как основной принцип канонического права дало церкви возможность стать выше светского законодательства Западной Европы. Каноническое право признает христианский брак таинством, и по этой причине нельзя ставить существование обрядов в зависимость от различных условностей, которые не всегда совпадали с требованиями законов (например, вестготские или бургундские законы). Благословение же в средние века можно было отнести к формальностям, соблюдение которых в первую очередь требовали светские законы, нежели церковные нормы.
В судебной практике поздних средних веков встречаются интересные случаи «конкуренции» между тайным и публичным заключением брака. Так, в случае, если тайное заключение брака могло быть доказано, последующее публичное заключение брака признавалось ничтожным. Если же невозможно было доказать, что тайный брак состоялся, то публичное заключение брака обретало юридическую силу. Доказанным считалось тайное заключение брака, которое подтверждали в суде обе стороны.
В заключение отметим, что каноническое право на протяжении средних веков в отношении заключения брака фактически воспроизводило нормы германского права, согласно которому обручение приравнивалось к заключению брачного союза, в отличие от римского, где обручение означало лишь подготовку к нему.
Bibliography
1. The Bible. The Holy Scriptures of the Old and New Testament. Moscow, 2008.
2. Duchesne L. History of the ancient Church. Moscow, 1914. Vol. 2.
3. Kapustin M. Essays on the history of law in Western Europe. Moscow, 1866.
4. The Epistles of Ignatius of Antioch // Monuments of ancient Christian literature. Moscow, 1860. Vol. 2.
5. Суворов Н. Заключение брака в Западной Европе в средние века // Юридический вестник. Издание Московского юридического общества. М., 1888. Т. XXVII. Кн. 1.
6. Филиппсон М. Религиозная контрреволюция в XVI веке. Тридентский собор. М., 2011.
7. Овчинников А. И., Гасанова З. Г., Фат-хи В. И. Образ самодержавия и государственно-правовые идеалы в период Древнерусского государства // Философия права. 2016. № 4 (77).
8. Овчинников А. И. Духовный смысл права в юридической герменевтике // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 2014. № 6 (317).
5. Suvorov N. Marriage in Western Europe in the middle ages // Legal bulletin. Publication of the Moscow law society. Moscow, 1888. Vol. XXVII. Book 1.
6. Philippson M. Religious counter-revolution in the XVI century Council of Trent. Moscow, 2011.
7. Ovchinnikov A. I., Hasanova Z. G., Fathi V. I. Image samoderzhavie and state-legal ideals in the period gronareskog states // Philosophy of law. 2016. № 4 (77).
8. Ovchinnikov A. I. Spiritual meaning of the law in legal hermeneutics // News of higher educational institutions. Jurisprudence. 2014. № 6 (317).
