CC BY
27НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Шкаровский Михаил Витальевич «Кампания по изъятию церковных ценностей в Петроградской епархии»
УДК 261.7
-х-——Ф—"f=—~
КАМПАНИЯ ПО ИЗЪЯТИЮ ЦЕРКОВНЫХ ЦЕННОСТЕЙ В ПЕТРОГРАДСКОЙ ЕПАРХИИ
Шкаровский Михаил Витальевич,
доктор исторических наук, главный архивист Центрального государственного архива Санкт-Петербурга, профессор Санкт-Петербургской Духовной Академии
Аннотация. Кампания изъятия церковных ценностей в Петрограде имела свои важные особенности. В городских храмах хранились наиболее значительные ценности, в изъятии которых были особенно заинтересованы советские власти (всего было изъято около 18 тонн серебра и 63 килограмма золота). В Петрограде в июле 1922 г. прошел самый массовый и известный судебный процесс над православным духовенством, на котором предстало 86 человек. В Санкт-Петербурге в настоящее время особо почитаются расстрелянные в августе 1922 г. митрополит Петроградский Вениамин и его сподвижники: архимандрит Сергий (Шеин), мученики Ю.П. Новицкий и И.М. Ковшаров. Группа петроградских священнослужителей стала ядром обновленческого раскола, но именно в северной столице возникла первая форма организованного сопротивления обновленчеству - так называемая Петроградская автокефалия, деятельность которой оставила значительный след в истории Русской Православной Церкви.
Ключевые слова: Русская Православная Церковь, изъятие церковных ценностей, Петроград, обновленческий раскол, Петроградская автокефалия.
CAMPAIGN FOR THE SEIZURE OF CHURCH VALUABLES IN THE PETROGRAD DIOCESE
Shkarovsky Mikhail Vitalievich,
Doctor of Historical Sciences, Chief Archivist of the Central State Archive of St. Petersburg, Professor of the St. Petersburg Theological Academy
Abstract. The campaign of seizure of church valuables in Petrograd had its own important features. The most significant valuables were stored in the city temples, in the seizure of which the Soviet authorities were particularly interested (in total, about 18 tons of silver and 63 kilograms of gold were seized). In July of 1922 the most massive and famous trial of the Orthodox clergy took place in Petrograd. Eighty-six priests went on trial. Metropolitan Veniamin of Petrograd and his companions, Archimandrite Sergius (Shein), martyrs Y.P. Novitsky and I.M. Kovsharov, who were executed in August of 1922 are now especially revered in St. Petersburg. A group of Petrograd clergy became the core of the Renovationist schism, but it was in the northern capital that the first form of organized resistance to Renovationism arose - the so-called Petrograd autocephaly, whose activities left a significant mark on the history of the Russian Orthodox Church.
Keywords: Russian Orthodox Church, seizure of church values, Petrograd, Renovationist schism, Petrograd autocephaly.
Кампания изъятия церковных ценностей в Петрограде имела свои важные особенности. В храмах северной столицы хранились наиболее значительные ценности, в изъятии которых была особенно заинтересована советская власть. В Петрограде в 1922 г. прошел самый массовый и известный судебный процесс над православным духовенством. Группа петроградских священнослужителей
№ 2 (13), 2022
стала ядром обновленческого раскола, но именно в северной столице возникла первая форма организованного сопротивления обновленчеству - так называемая Петроградская автокефалия.
После первых сообщений о голоде в Поволжье Русская Православная Церковь, в том числе одна из важнейших ее епархий - Петроградская, сразу же откликнулась на эти события. Еще в августе 1921 г. были созданы епархиальный и всецерковный комитеты для оказания помощи голодающим. Однако решением правительства они были закрыты, а собранные средства реквизированы. Декрет ВЦИК от 23 февраля 1922 г. о немедленной конфискации местными советами всех драгоценных предметов, «изъятие коих не может существенным образом затронуть интересы самого культа», [1] имевший явно антицерковную направленность, был полной неожиданностью для духовенства. На практике стала проводиться линия лишения Церкви наиболее почитаемых верующими святынь. В ответном послании Патриарха Тихона от 28 февраля насильственное изъятие называлось святотатством, общинам возбранялась передача «священных предметов», но при этом они призывались к милосердию и щедрости в сборе других средств.
После появления послания Патриарха священномученик митрополит Петроградский и Гдовский Вениамин (Казанский), стараясь прямо не переступать воли Первосвятителя, стал проводить более компромиссную политику. Выдвинув определенные условия, он пошел на переговоры с городским руководством, в результате первоначально 5 марта было заключено компромиссное соглашение о добровольной передаче ценностей верующими. Однако это соглашение так и не было реализовано. Оно не отвечало сути государственной церковной политики в тот период. Под воздействием центра был заменен состав Петропомгола. Городские газеты начали кампанию против «князей церкви». Посланцам митрополита Вениамина, явившимся, как было условлено, уточнить детали соглашения, было объявлено, что ни о каких «пожертвованиях», ни о каком участии представителей верующих в органах контроля не может быть и речи, церковные ценности будут изъяты в формальном порядке. В ответ Владыка написал 12 марта достаточно острое заявление в губисполком. В нем выражалось сомнение в том, что все пожертвованные святыни будут употреблены исключительно на помощь голодающим, говорилось о крайности этой меры и обязательности благословения Патриарха на нее, о необходимости относительной самостоятельности Церкви в данном вопросе [2, Л. 3-6].
Мужественное заявление митрополита вызвало гнев городских властей. 14 марта большой президиум губисполкома постановил: «Обязать комиссию по изъятию церковных ценностей не позже чем в недельный срок приступить к изъятию». Ответственным руководителем «операции» был назначен бывший председатель Петроградской ЧК, сторонник жесткой линии И. Бакаев [3, Л. 1]. Положение обострилось инцидентом 15 марта у Казанского собора, где с ведома митрополита при большом стечении народа были оглашены известия о шуйской трагедии и послание Патриарха с предостережением от повторения подобного. Тысячи прихожан открыто возмущались произволом властей. А на следующий день на Сенной площади произошли столкновения членов комиссии по изъятию церковных ценностей с враждебно настроенными верующими. Значительные группы прихожан отличались гораздо большей оппозиционностью, чем священнослужители.
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Шкаровский Михаил Витальевич «Кампания по изъятию церковных ценностей в Петроградской епархии»
В результате, вечером 15 марта в Москву полетела страшная телеграмма с просьбой санкционировать применение расстрелов: «Реввоенсовет, тов. Троцкому. На Вашу 159 сообщаю: вопрос изъятии церковных ценностей Петрограде последние дни осложнился. Достигнутое было соглашение духовенством предательски сорвано последний момент заявлением митрополита Вениамина, что он призовет верующих воспрепятствовать изъятию. Время, потраченное на переговоры, духовенство использовало для организации противодействия. Попытки Комиссии приступить учету ценностей Казанском и Троицком соборах встретили организованное сопротивление прихожан, составляющих церкви протоколы не сдаче ценностей и недопущении Комиссии работе. Тов. Зиновьев ходом дела знаком и дважды созывал собрание Президиума Губисполкома этому вопросу. Последним заседании Президиума моим участием постановлено изъятие произвести не останавливаясь и перед репрессиями. Всем данным только посредством вооруженной силы удастся произвести изъятие. Прошу немедленно дать директиву - допустимо ли исполнение декрета указанным путем и как поступать дальнейшем... Уполномоченный по Петрограду и Северной области Приворотский» [4, Л. 5]. Казалось, еще немного, и в Петрограде прольется кровь.
Однако в Политбюро посчитали, что подходящий момент для крайних действий еще не наступил. 16 марта оно «пришло к заключению, что дело организации изъятия церковных ценностей еще не подготовлено и требует отсрочки...» [5, Л. 11]. А 20 марта Политбюро приняло проект соответствующих директив, написанный Троцким, в котором, в частности, говорилось: «15. В Москве... к изъятию приступить не позже 31 марта. 16. Полагаю, что для Петрограда можно было бы установить тот же приблизительно срок по соглашению с т. Зиновьевым, ни в каком случае не форсируя слишком кампанию, и не прибегая к применению силы, пока политически и организационно вся операция не обеспечена целиком» [6, С. 195].
Ситуация в северной столице вновь изменилась к концу месяца. 24-25 марта в газетах было опубликовано воззвание 12 наиболее лояльных по отношению к власти священников, явившееся первым шагом к церковному расколу. Авторы письма резко отмежевались от части духовенства, укоряли его в контрреволюционности, в политической игре на народном голоде. Но даже в этом провокационном воззвании после призыва пойти на «всевозможные жертвы» ради спасения умирающих отмечалось, что «в принципе, на это благословили нас и Патриарх Тихон, и митрополит Вениамин, и другие архиереи. Верующие охотно придут на помощь государству, если не будет насилия» [7]. Несомненно представители группы 12 встречались с руководителями губкома партии, начавшими поддерживать их, и стали связующим звеном возобновления переговоров с митрополитом Вениамином. Конечно, городские власти не могли разрешить самостоятельную помощь Церкви голодающим, но в ходе переговоров все же вновь пошли на ряд уступок, хотя и менее существенных, чем в начале марта.
6 апреля в Смольном состоялось заседание Петропомгола с участием протоиереев, будущих лидеров «обновленчества», а тогда полномочных представителей митрополита В. Введенского и А. Боярского.
На заседании была принята резолюция, содержащая многочисленные компромиссные пункты: «1. Допустить представителя верующих к участию в изъятии и учете церковных ценностей, упаковки их для отправки в госхран для ЦК Помгола. 2. Счи-
№ 2 (13), 2022
тать необходимым установить гласную отчетность о движении ценностей. 3. Допустить представителей верующих к участию в делегациях, сопровождающих предметы довольствия голодных» [8] и т.д. Эти условия входили в силу с момента обращения митрополита с особым воззванием к верующим об исполнении декрета ВЦИК. Правда, впоследствии, как оказалось, некоторые пункты соглашения власти так и не выполнили. 10 апреля митрополит обратился с воззванием «К петроградской православной пастве», опубликованным в печати [9].
Воззвание было согласовано митрополитом Вениамином с Патриархом, который направил аналогичное послание председателю ВЦИК М.И. Калинину, но оно так и не было опубликовано. Петроградский митрополит сделал все возможное, чтобы предотвратить столкновения при изъятии ценностей. И в городе не произошло таких кровавых событий, как, например, в Шуе или Смоленске. За два месяца случилось всего 13 инцидентов, причем только один случай был по-настоящему серьезным - начальнику районного отделения милиции выбили 18 зубов. Инициаторами же столкновений, как правило, являлись не священники, а прихожане, например в Путиловской церкви и Иоанновском монастыре [10]. В официальном донесении начальника петроградской милиции также констатировалось блестящее проведение кампании (составлялось оно, когда возбуждение судебного дела против митрополита еще не предвиделось).
Во многих районах страны исполнение декрета ВЦИК прошло далеко не так безболезненно, как в Петрограде. В целом в России имели место более тысячи кровавых эксцессов, в основном спровоцированных грубо насильственными действиями комиссий по изъятию. Это использовали для разгрома руководства Церкви, без чего провести «церковную революцию» было невозможно. Особенно широкая кампания антицерковной пропаганды и террора развернулась с конца апреля. К этому времени относятся первые, пока еще немногочисленные аресты и в Петрограде.
Для подрыва авторитета Церкви в городе на Неве было решено использовать и такой, казавшийся беспроигрышным властям метод, как вскрытие мощей св. Александра Невского, действительное состояние которых было хорошо известно петроградскому руководству. На заседании президиума исполкома Петросовета 8 мая 1922 г. было принято решение произвести вскрытие мощей во время изъятия серебряной раки Александра Невского [11, С. 568]. В обстановке разворачивающегося террора митрополит уже не смог воспрепятствовать этому.
Следствием кампании стала гибель многих ценных произведений искусства. Так серебряный саркофаг святого князя был изъят и по частям на грузовиках перевезен в Эрмитаж. Сами мощи духовенство во главе с митрополитом Вениамином тогда все же отстояли - ящичек с ними после осмотра был снова запечатан и, вопреки циркуляру Наркомата юстиции, помещен на хранение в алтаре собора Александро-Не-вской Лавры. Часть изъятого церковного серебра обратили в лом, в том числе барельефную облицовку стены. Бесследно исчез, вероятно также превращенный в лом, малый, или внутренний, серебряный саркофаг.
В Казанском соборе в ходе кампании по изъятию церковных ценностей был разобран и отправлен на переплавку уникальный серебряный иконостас, изготовленный в 1830-х гг. по проекту архитектора К.А. Тона из русского церковного серебра, отбитого донскими казаками у отступавшей французской армии в 1812 г. Пытаясь спасти иконостас, представители петроградской интеллигенции обратились к пред-
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Шкаровский Михаил Витальевич «Кампания по изъятию церковных ценностей в Петроградской епархии»
седателю ВЦИК М.И. Калинину, который поддержал их. 13 мая 1922 г. Калинин отправил председателю Петрогубисполкома телеграмму о передаче скульптурных частей иконостаса Казанского собора в Эрмитаж, но она не была принята во внимание. По требованию И. Бакаева серебряный иконостас в тот же день оказался полностью разобран, [12] вывезен и в дальнейшем переплавлен на советские серебряные монеты. Благодаря настоятелю собора протоиерею Николаю Чукову (будущему митрополиту Григорию) чудотворная Казанская икона была оставлена в храме, но драгоценный золотой оклад образа оказался утрачен.
В ходе всей кампании в Петрограде, несмотря на сопротивление прихожан ряда храмов, было изъято более 18 тонн серебра и 50 килограммов золота. Подводя итоги кампании по изъятию церковных ценностей в целом, следует отметить, что надежды руководителей РКП(б) на легкое обогащение не оправдались и в малой степени. Все расчеты относительно сотен миллионов или даже миллиардов золотых рублей, о которых писал В.И. Ленин, оказались мифом. Несмотря на непрерывное подстегивание местных властей Л.Д. Троцким, лично заинтересованным в этой акции, так как определенная часть добытых сумм должна была пойти на нужды возглавляемой им Красной Армии, во многих регионах операции проводились очень неохотно. Всего же, согласно ведомости ЦК Последгола от 1 ноября 1922 г., оказалось собрано, помимо 964 антикварных вещей, церковных драгоценностей на 4651 тыс. золотых рублей. Причем из них более четверти осталось на местах, губернские власти также желали иметь «на черный день» свой резервный фонд [13]. Таким образом, в центр поступило лишь около 3, 5 млн. золотых рублей, из которых на нужды голодающих, судя по всему, пошла меньшая часть.
Но если первая цель антицерковной кампании в значительной степени достигнута не была, то вторая первоначально увенчалась большим успехом. 12 мая, в день вскрытия останков св. Александра Невского, началась «революция» в Церкви, породившая ее раскол, смуту среди духовенства и верующих. По свидетельству «отца» обновленчества А. Введенского, к расколу были непосредственно причастны Г.Е. Зиновьев и уполномоченный ГПУ по делам религий Е.А. Тучков. Сохранилось много доказательств активного вмешательства государства во внутрицерковные дела.
Одним из последствий кампании по изъятию церковных ценностей стало формирование петроградской группы так называемого прогрессивного духовенства. Именно она была организационным центром обновленческого раскола в стране. Организационным центром обновленчества в стране стала петроградская группа так называемого прогрессивного духовенства. 8 мая ее представители приехали в Москву и четыре дня вели интенсивные переговоры с ГПУ. 19 мая был заключен под домашний арест Патриарх Тихон. В тот же день началось функционирование обновленческого Высшего церковного управления (ВЦУ).
Другим последствием кампании стала организация судебного процесса над священномучеником митрополитом Вениамином (Казанским) и его ближайшими помощниками. Петроградский митрополит сохранил верность Патриарху, даже отстраненному от управления. В расчете склонить на свою сторону одного из двух названных Патриархом Тихоном возможных его заместителей, члены ВЦУ попытались войти с Владыкой в переговоры. В Петроград лично отправился Введенский. Однако митрополит Вениамин, фактически являвшийся после устранения от управления митрополита Ярославского Агафангела носителем верховной церковной власти,
№ 2 (13), 2022
твердо заявил ему: «Нет! На это я не пойду!» [14]. Владыка отказался признать удостоверение Введенского, что он является полномочным членом Высшего Церковного Управления, ввиду отсутствия подписи Патриарха. 28 мая митрополит Вениамин отлучил от Церкви петроградских священников А. Введенского, В. Красницкого и Е. Белкова, которые «без воли своего митрополита, отправившись в Москву, приняли там на себя высшее управление церковью» [15].
В ответ ВЦУ уволило митрополита Вениамина с его поста и обвинило его в желании «продолжать и впредь вовлечение церкви в политическую контрреволюционную борьбу» [16]. Затем была предпринята попытка еще раз путем угроз и компромиссов склонить митрополита к сотрудничеству с обновленцами. Влияние Владыки Вениамина на верующих было очень велико, и его послание произвело на них огромное впечатление, сразу же подорвало авторитет обновленцев и угрожало в зародыше раздавить новую «революционную церковь». Вновь к митрополиту явился Введенский в сопровождении ответственного за «церковные дела» в губкоме РКП(б) И. Бакаева. Они предъявили ультиматум: отмена послания от 28 мая или создание против него и ряда священнослужителей судебного процесса, в результате которого погибнут и Вениамин, и наиболее близкие ему лица. Митрополит ответил немедленным и категорическим отказом. Он ясно понимал, что теперь обречен, но сойти с избранного пути не мог и не желал [17].
На заседании бюро губкома РКП(б) от 30 мая было решено: «Процесс о попах, противодействовавших изъятию церковных ценностей, начать -7-8/У1... В целях изоляции признать целесообразным арест Вениамина» [18]. А через день в Петроградский губотдел ГПУ пришла и срочная телеграмма из Москвы: «Митрополита Вениамина арестовать и привлечь к суду. Подобрать на него обвинительный материал. Арестовать его ближайших помощников - реакционеров и сотрудников канцелярии, произведя в последней тщательный обыск. Вениамин Высшим Церковным Управлением отрешается от сана и должности. О результатах операции немедленно сообщите. 1 июня 1922 года. Начсоперупр ГПУ Менжинский» [19].
Владыка был арестован еще 31 мая. Срочно стал готовиться массовый судебный процесс над священнослужителями. Обвинялся митрополит Вениамин и другие священники и миряне в том, «что первый, состоя главой православной церкви в Петроградской губернии, а последние - членами правления общества церковных приходов, добивались изменения декрета об изъятии церковных ценностей, для чего использовали свою организацию, действуя тем самым... в целях возбуждения религиозного населения к волнениям, в явный ущерб диктатуры рабочего класса и пролетарской революции...» [20].
Верующие пытались защитить митрополита Вениамина. В Петрограде состоялось несколько демонстраций протеста, но их разогнали силой [21, С. 23]. Дело митрополита Вениамина было создано из существовавших к тому времени нескольких отдельных производств, возникших по поводу отдельных эпизодов, имевших место при изъятии ценностей в различных петроградских церквах и в различное время. При появлении надобности в организации процесса эти производства соединили в одно целое и все события, в них изложенные, объявили результатом злонамеренного подстрекательства со стороны «преступного сообщества» во главе с митрополитом. 10 июня в помещении зала Государственной филармонии начался судебный процесс [22, С. 345].
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
Шкаровский Михаил Витальевич «Кампания по изъятию церковных ценностей в Петроградской епархии»
Допрос самого митрополита происходил 12-13 июня. Прежде всего от него неоднократно добивались указаний - кто в действительности был вдохновителем или редактором его заявлений и воззваний. Достаточно прозрачно внушалось, что назови митрополит Вениамин таких «редакторов» или даже отрекись только от содержания своих заявлений - и он будет спасен. Вероятно, организаторы процесса не стремились во что бы то ни стало убить его. Наоборот, митрополит, раскаявшийся, приведенный к повиновению, морально развенчанный и «милостиво» пощаженный, -такой результат был бы гораздо выгоднее и для них, и для дела «Живой Церкви». Но митрополит Вениамин твердо и неизменно отвечал: «Я один, совершенно самостоятельно обдумал, написал и отправил свои заявления. Да, впрочем, я и не потерпел бы ничьего вмешательства в решение таких вопросов, которые подлежали исключительно моему ведению как архипастыря» [23, С. 220]. После этого смертный приговор Владыке был предрешен.
5 июля трибунал вынес свой приговор: 10 человек - к расстрелу, большую часть -к тюремному заключению, случайные подсудимые (22 чел.) были оправданы. Затем шестерых из приговоренных к смертной казни помиловал ВЦИК, а четверо (митрополит Вениамин, архимандрит Сергий (Шеин) - секретарь Поместного Собора в 1917-1918 гг., председатель правления Общества православных приходов Ю.П. Новицкий и юрисконсульт Александро-Невской Лавры И.М. Ковшаров) были расстреляны в ночь с 12 на 13 августа [24, С. 56].
Всего в 1922 г. по всей стране прошло 250 судебных процессов, сфабрикованных в связи с «сопротивлением изъятию церковных ценностей». Против духовенства также применялась трехлетняя административная высылка без суда, введенная декретом ВЦИК от 10 августа 1922 г. В результате в 1922-1923 гг. по сведениям протопресвитера Михаила Польского погибли в столкновениях или были расстреляны по суду около 8100 священников и монашествующих [25, С. 214].
Преобладающая часть прихожан была настроена к обновленцам враждебно, верующие оказывали всяческую поддержку тем священникам и архиереям, которые не подчинялись постановлениям обновленческого ВЦУ. Занимавшие такую позицию иерархи переходили на самостоятельное «автокефальное» управление. И именно в северной столице возникла первая форма массового сопротивления обновленчеству - Петроградская автокефалия [26, Л. 57-58].
В центре развернувшейся борьбы оказался наместник Александро-Невской Лавры епископ Петергофский Николай (Ярушевич), именно он вместе с другим викарием епархии епископом Ямбургским Алексием (Симанским) - будущим Патриархом Алексием I возглавил движение сопротивления в епархии. Петроградская автокефалия оформилась в августе 1922 г. и просуществовала до марта 1923 г. Находясь в исключительно сложном положении, официально не признанный властями, травимый обновленцами епископ Николай за короткий срок сумел создать мощную централизованную организацию. Совершая многочисленные богослужения в храмах, он произносил пламенные проповеди, призывая верующих постоять за «истинное Православие». Вскоре число петроградских приходов, порвавших с обновленцами, достигло 65. Борьба за автокефалию превратилась в широкое народное движение. Обновленческие архиереи уже не могли спокойно служить в большинстве городских храмов [27, С. 7]. Популярность епископа Николая все более росла, своим Владыкой его стали признавать и некоторые приходы соседних епархий - Олонецкой
№ 2 (13), 2022
и особенно Новгородской. Для «исправления» ситуации обновленцам пришлось прибегнуть к прямой поддержке государственных органов власти, и в марте 1923 г. автокефалия была разгромлена ГПУ.
В целом значение Петроградской автокефалии было достаточно велико. Она стала центром борьбы с обновленчеством в стране в самый тяжелый для Русской Православной Церкви период отсутствия канонических органов Высшего церковного управления, воодушевила на сопротивление верующих и духовенство в других епархиях. Кроме того, Петроградская автокефалия фактом своей полугодовой фактически легальной деятельности показала возможность существования в условиях советской действительности признаваемых органами государственной власти канонических церковных структур и в определенной степени подготовила тот путь, по которому в конце 1920-х гг. пошло руководство Московского Патриархата.
СПИСОК ИСОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Красная газета. 1922. 23 февраля.
2. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 831. Оп. 1. Д. 299.
3. Центральный государственный архив Санкт-Петербурга (ЦГА СПб). Ф. 1000. Оп. 81. Д. 6.
4. ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 81. Д. 6.
5. Архив Президента Российской Федерации. Ф. 3. Оп. 60. Д. 63.
6. Новые документы В.И. Ленина // Известия ЦК КПСС. 1990. № 4. С. 189-197.
7. Красная газета. 1922. 25 марта.
8. Красная газета. 1922. 14 апреля.
9. Красная газета. 1922. 14 апреля.
10. Петроградская правда. 1922. 22 апреля.
11. Два эпизода борьбы с церковью в Петрограде / Публ. М.В. Шкаровского // Звенья. Исторический альманах. Вып. 2. М.-СПб., 1992. С. 559-573.
12. ЦГА СПб. Ф. 143. Оп. 1. Д. 108.
13. Архив Президента Российской Федерации. Ф. 3. Оп. 60. Д. 63.
14. Валентинов А.А. Черная книга (Штурм небес). Париж, 1925.
15. Петроградская правда. 1922. 30 мая.
16. Красная газета. 1922. 31 мая.
17. Валентинов А.А. Черная книга (Штурм небес). Париж, 1925.
18. ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 6. Д. 108.
19. Степанова И. Житие Петроградского митрополита // Вечерний Ленинград. 1990. 11 августа.
20. Красная газета. 1922. 9 июня.
21. «Дело» митрополита Вениамина (Петроград, 1922 г.). М., 1991.
22. Солженицын А. Архипелаг ГУЛАГ. 1918-1956. Ч. 1-11. М., 1990.
23. Валентинов А.А. Черная книга (Штурм небес). Париж, 1925.
24. Польский М. Новые мученики российские. Т. 1. Джорданвилл, 1949.
25. Польский М. Новые мученики российские. Т. 2. Джорданвилл, 1957.
26. ЦГА СПб. Ф. 7384. Оп. 33. Д. 238.
27. Соборный Разум. 1923. № 1-2.
