CC BY
154
УДК 902/904
КАМЕННЫЕ ИЗВАЯНИЯ ПРУССОВ
В.И. Кулаков
Институт археологии Российской академии наук Россия, 117036, г. Москва, ул. Дмитрия Ульянова, 19 e-mail: [email protected] Scopus Author ID: 26038228300 SPIN-код: 3764-2260
Авторское резюме
Современное состояние изученности прусских позволяет сделать следующие выводы. 1. Парность каменных изваяний, поставленных пруссами в ходе их военной экспансии XII -XIII вв., свидетельствует об их связи (возможно - опосредованной) с легендарными первыми властителями юго-восточной Балтии - братьями Видевутом и Брутеном. 2. Можно с уверенностью полагать изображение княжеских фигур, поставленных пруссами на пути своих военных походов, в момент молитвы или жертвоприношения. 3. Индивидуальные черты лиц вождей, изображённых в виде «прусских баб» (различные формы причёски, включая длинную косу, короткие или длинные усы, различной величины бороды) допускает наличие реальных прототипов для этих скульптур.
Ключевые слова: пруссы, каменные изваяния, археология.
PRUSSIAN STONE STATUES
Vladimir Kulakov Institute of Archeology of the Russian Academy of Sciences 19 The Dmitry Ulyanov Street, Moscow, 117036, Russia e-mail: [email protected]
Abstract
The current state of study of the Prussian statues allows drawing the following conclusions. 1. The pairing of the stone statues made by the Prussians during their military expansion in the 12 th-13th centuries evidences their connection (possibly mediated) to the legendary first rulers of the South-East Baltic - brothers Widewuto and Bruteno. 2. It is reasonable to assume that the statues put by Prussians along the roads of military use depict the princely figures at the moments of praying or making a sacrifice. 3. In dividual features of the princely faces (various hairstyles, including a long braid, short or long moustaches and beards) suggest existence of real prototypes for these statues. Despite being depictions of men, the statues are referred to as "Prussian hags".
Keywords: Prussians, stone statues, archaeology.
* * *
Материальная культура пруссов, в эпоху раннего средневековья занимавших полуостров Самбию (ныне - Зеленоградский р-н Калининградской обл.) и юго-
восточный берег Вислинского (Калининградского) залива, обладает уникальной, весьма специфической чертой, выделяющей её среди культур остальных балтов. Это - каменные изваяния, размещённые в различных пунктах юго-восточной Балтии в удалении от Самбии и, тем не менее, связываемые современными археологами с носителями прусской культуры. Первыми исследователями этих объектов, членами Общества по изучению древностей «Пруссия» кон. XIX в. - они считались таковыми по их расположению на территории имперской провинции Вост. Пруссия, чьим населением до прихода Тевтонского Ордена априорно считались пруссы. В кон. XIX в. каменные антропоморфные изваяния служили преимущественно пограничными камнями (нем. Grenzsteine), разделявшими современные земельные владения (Bezzenberger 1892: 45). Первым на них в 1883-1889 гг. обратил внимание историк и исследователь янтаря профессор Г. Конвенц. Вслед за ним археолог Адальберт Бецценбергер описал каменные изваяния из Bartenstein/Bartoszyce, именовавшиеся в народе Bartel и Gustebalda (Guste Balde, девушка, окаменевшая после проклятия матери - Pohl 1994: 236). Местная легенда, записанная фольклористами Теттау и Темме в нач. XIX в., повествует о Бартеле как о каменном блоке, сокрытом в земле неким землевладельцем во «время Татарской войны» для охраны запрятанных там же сокровищ (Bezzenberger 1892: 46). Пять известных в кон. XIX в. каменных изваяний А. Бецценбергер считал связанными с культовыми воззрениями раннесредневековых пруссов (Bezzenberger 1892: 49).
Вольфганг Ла Бом впервые в прусской археологии осуществил публикацию свода данных о 13 каменных изваяниях из Вост. и Зап. Пруссии. Два из них - фигуры из Jelittken/Jelitki и Pientken/P^tki - расположены на ятвяжской племенной территории и вряд ли имеют отношение к прусской изобразительной традиции. 12 изваяний находились в нач. ХХ в. на Вислинском правобережье, лишь камень с изображением фигуры мужчины с питьевым рогом в правой руке найден в 10 км к западу от Danzig/Gdansk (La Baume 1927: 6). Не являясь, в отличие от остального массива изваяний, трёхмерной фигурой (La Baume 1927: Taf. Ш,1,2), этот барельеф вряд ли имеет отношение к пруссам. Автор указанной сводки признавал изваяния прусскими, датировал их (по изображённым на них мечам) эпохой викингов и считал их изображениями богов. Питьевые рога, представленные в правой руке изваяний, В. Ла Бом трактовал как сосуды для жертвенных напитков (La Baume 1927: 8, 9). В статье о происхождении прусских изваяний Й. Виснер отнёс их вслед за В. Ла Бом к IX-X вв. (Wiesner 1942: 43).
Янина Соколовска первой среди польских археологов в предвоенное время обратилась к проблеме прусских каменных изваяний. Посчитав 13 изваяний из бывш. германских провинций «поморской группой» славянских каменных фигур (ср. Рыбаков 1986: 234), польская исследовательница выделила их специфические черты - изображение меча и питьевого рога (Sokofowska 1928: 144). Также в рамках массива каменных изваяний Поморья описал прусские каменные фигуры А. Хольц,
отметив наличие одной из них на левом берегу р. Вислы в её нижнем течении (Holz 1966: 113).
А: / — городит* пруссов Х-ХШ вв-р 2 - каменные изваяния пруссов, J — граница распространения прусских топонимов (по Г. Всрмеру), 4 - граница крупных лесных массивов (по Ф- Магеру), 5 - границы прусских земель (по В.Т. Пашуто)
Б - "прусские земли", занятые Орденом в ходе военных действий (по В-Т- Пашуто): 6 — к I 237 г., 7 - к 1265 г., 8 — к 1283 г., 9 — направления основных походов Ордена в "прусских землях" (по В.Т- ГЦшуто)
Рис. 1. Прусский племенной ареал в XIII в. и каменные изваяния: 1 - Danzig-West/Gdansk Zachodni (woj. pomorskie); 2 - Christburg/Kirszpork/Dzierzgon (woj. mazursko-warminskie); 3 -Nipkowo; 4 - Susz; 5 - Gotdowo-Jgdrzychowo; 6 - Mosgau/Mozgowo-Laseczno; 7 - Bratian; 8 -Prqtniza; 9 - Hussenen/Пограничное (народное название "Mankesten" ("Monchstein" ?) (Bezzenberger 1892: 47); 10, 11 - Bartoszyce; 12 - Barciany; 13 - Poganowo; 14 -Jelittken/Jelitkowo; 15,16 - Kraupischkehmen/Заливное (Черняховский р-н) (Cieslak 1978: Tab. I; Кулаков 1987: карта 2; Wadyl, 2010: ryc. 1).
Рис. 2. Основные типы каменных изваяний пруссов: с перекрещенными на груди руками 1 - Hussenen/Пограничное (Багратионовский р-н); с питьевым рогом в правой руке 2 -Barten/Barczany (woj. mazursko-warminskie Polski); 3 - Bartenstein/Bartoszyce (Bartel); 4 -Goldau-Heinrichau/Galdowo-Jprzychowo; 5 - Rosenberg-Rosenau-Gr. Brunan/Susz; 6 -Christburg/Kirszpork (La Baume 1927: Taf. I, II, IV-VI).
Рис. 3. Каменное изваяние из Mosgau/Gr. Herzogswalde/Mozgowo: 1 - фото В. Ла Бом (La Baume 1927: Taf. 1,1); 2 - современное состояние изваяния (виды спереди, сбоку справа и сзади, фото автора).
В русской историографии лишь автор этих строк обратился к проблеме прусских изваяний. Было установлено, что согласно средневековому обычаю, пруссы сооружали эти изваяния в конечных пунктах своих походов в XII в., воспринимая их как образы легендарных прусских князей Видевута и Брутена (Кулаков 1987: 97).
Очевидно то, что эти каменные воины стояли на сакральной границе прусской земли (Кулаков 1994: 21). В сборнике прусских легенд, собранных в нач. XVI в. монахом Симоном Грунау, упоминается о парных столбах с именами Wirschaitos и Iszwambrato (прусск. «Его брат»), воздвигнутых прудами в честь своих первых князей после их кончины и ставших объектами поклонения (Grunau 1876: 79).
В послевоенное время первой среди польских коллег к проблеме каменных изваяний пруссов обратилась искусствовед Анна Блажейевска. Анализируя их изобразительные особенности, она предположила североевропейское влияние, которому подверглись творцы изваяний (Blazejewska 1994: 75). Проблемы происхождения, датировки и интерпретации смысла сооружения каменных фигур (польск. "Baba pruska" - Wadyl 2010: 2) на рубежах прусского племенного ареала занимают польских археологов и краеведов. Среди последних возникла идея посвящения пруссами этих фигур «природным духам» (прусск. Veluva) (Matela 2006: 8).
Первым из современных польских археологов к проблеме «прусских баб» обратился Северын Щепаньски. Он опубликовал каменное изваяние из Pr^tnic, посчитав, что оно находилось на месте сооружения в нач. XIV в. кирхи св. Катарины или рядом с ней (Szcepanski 2004: 28, 29). Тот же автор позднее собрал историографические данные о находке и пробах интерпретации каменного изваяния из Christburg/ Dzierzgon (Szcepanski 2015a: 396-398).
В 2007 г. в г. Венгожево состоялась конференция «Прусские каменные бабы. Культурный феномен или европейская действительность?» Среди докладов, прозвучавших на этом симпозиуме, следует отметить выступление Мариуша Вычолковски, доложившего о новейшей находке каменной фигуры в Pоganowo. Правда, отсутствие следов формирования резцами этой фигуры не позволяет мне рассматривать её как прусское изваяние. Кшиштоф Рыбка сообщил о предметах вооружения, изображённых на «прусских бабах», отнеся их к X-XI вв.
Ежи Лапо выдвинул тезис о том, что относительно интерпретации прусских изваяний «мы знаем то, что ничего не знаем» (Pacholec 2008: 300-303). Несмотря на весьма расплывчатые первичные выводы, сделанные на указанной конференции её участниками, проведение этой встречи показало интерес молодых польских археологов к изучению каменных изваяний, найденных на рубежах прусского племенного ареала.
Славомир Вадыл, отнеся прусские изваяния к XI-XIII вв., допускал в рамках прусского двоеверия и более позднее существование «прусских баб», обладавших, по его мнению, сакральным значением (Wadyl 2010: 7, 8). Наконец, недавно Северын Щепаньски опубликовал свод данных о «бабах прусских» (упомянуты 24 статуи), известных по юго-западному пограничью западнобалтского ареала. Заслугой автора следует считать кропотливый сбор всех возможных данных об этих памятниках прусского прошлого, включая их первые рисунки, созданные в 1826-1827 гг. известным исследователем прусских укреплённых поселений топографом Иоганном
Михаэлем Гизе. Автор подчеркнул, что при всех опытах интерпретации интересующих его каменных изваяний подчёркивалось их сакральное значение в рамках прусского культа (Szcepanski 2015Ь: 339).
I_I
Рис. 4. Изображения божеств и святых с культовыми атрибутами: 1-3 - Mikulczyce (Morawia); 4 - лицевая сторона и левый бок каменного изваяния из Mosgau/M6zgowo-Laseczno; 5 - св. Олаф на одной из граней готландской крещальной чаши из Домского собора (КпарЫ/, Konigsberg/Калининград) (Кулаков 2003: рис. 2).
Рис. 5. Каменное изваяние из Rosenberg-Gr. Nipkau/Nipkowo: 1 - фото В. Ла Бом (La Baume 1927: Taf. 11,1);
2 - современное состояние изваяния (фото автора).
Итак, история изучения каменных изваяний, известных на территории юго-восточной Балтии, насчитывает более века. Правда, достижения европейской археологии в этом исследовательском процессе ограничиваются констатацией прусской принадлежности изваяний и выдвижением предположения о датировки «прусских баб» эпохой викингов (с возможностью пролонгации периода их существования до раннеорденсокго времени). Тем не менее подробные публикации 13 каменных изваяний (информация об остальных каменных фигурах упомянутого региона Балтии весьма ограничена) позволяют подвергнуть их дискретному анализу. Этот процесс достижим благодаря тому, что, большая часть из «прусских баб» находится в момент написания данной статьи у стен Археологического музея в г. Гданьске и потому доступна для детального изучения.
Рис. 6. Повреждённые изваяния, вмонтированные в кладку стен кирх: 1 - Pщtniza (фото С. Щепаньски), изваяние, вмонтированное в 1330 г. в стену кирхи Св. Катарины; 2 - БтаЫап (фото Х. Лауэр).
Так как среди современных коллег нет единого мнения относительно предназначения и семантики каменных изваяний, воздвигнутых пруссами за пределами границ своего племенного ареала, то в предлагаемой статье попробуем решить именно эти задачи.
В первую очередь, следует окончательно установить этнокультурную принадлежность авторов каменных изваяний, располагавшихся до XIX в. в различных пунктах юго-восточной Балтии. Эти пункты расположены в двух группах: изваяния №№ 1-8 (рис. 1,А) вытянуты с северо-запада на юго-восток линией вдоль юго-западной границы прусского ареала предорденского времени (определён по скоплениям городищ с прусским материалом), изваяния №№ 9-14 расположены цепочкой, начинающейся в прусской земле Натангии и завершающейся в ареале ятвягов. Поразительным образом эта цепочка соответствует направлению последних походов орденских войск, преследовавших пруссов на завершающем этапе их борьбы (рис. 1,Б). Вне упомянутых групп каменных изваяний, непосредственно связанных с историческими событиями прусского средневековья, находятся два каменных изваяния на северо-восточной окраине прусского ареала. Именовавшиеся в народе "Mönch" и "Nonne" (нем. «Монах» и «Монахиня») изваяния были обнаружены в сер. XIX в. на площадке городища Kraupischkehmen/Заливное, занятой орденским замком Tammov, разрушенном в результате литовского набега в 1409 г. (Käswurm 1880: 73). Тем не менее местоположение этих изваяний (другая информация о них отсутствует) соответствует общей концепции о роли прусских изваяний как о маркерах желательной (в восприятии пруссов) границе прусского ареала на пороге орденской агрессии (рис. 1,А).
У всех каменных изваяний, обнаруженных на территории юго-восточной Балтии, объёмными являются лишь туловище и голова. Остальные части тела и детали снаряжения вырублены в пределах туловища в виде плоского барельефа. Типологически изучаемые в статье 13 прусских каменных изваяний (общие признаки - плоскостной характер фигуры, посадка головы на туловище без акцентации шеи, глаза показаны в виде углублений в камне, образованных вследствие ударов неким инструментом типа молота, растительность на лице -длинные усы или остроконечные бородки определённо указывает на гендерную принадлежность изображаемых персонажей), изготовленных из глыб серого или красного гранита, распадаются на две количественно неравные группы:
Группа 1 представлена единственной каменной фигурой Mankesteen (Männchenstein-?) (пункт находки - Hussenen/Пограничное, Багратионовский р-н), происходящей из пределов собственно прусского ареала. Руки с распростёртыми пальцами, чётко показанными у изваяния, перекрещены на груди (рис. 2,1). Под ними двойной углублённой линией вырезана окружность диам. 37 см (La Baume 1927: 5). Ниже выпуклой горизонтальной полосой показан пояс.
Группа 2 включает остальные привлекаемые в статье каменные изваяния. Общим для всех их является изображение питьевого рога в правой части тулова
изваяния. Изображаемый персонаж или держит рог в правой руке (рис. 2, 2-4,6), или рог представлен рядом с этой рукой (рис. 2,5). Последний вариант изображения положения рога явно деривативен относительно остальных, очевидно - более ранних изваяний. Левая рука изваяния или покоится с раскрытой ладонью в районе живота изображенного субъекта (рис. 2,2,3), или сжимает некий жезл (рис. 2,4,5). Как показывают раскопки предорденских грунтовых могильников пруссов, такие жезлы сопровождают в погребениях представителей местного нобилитета (Кулаков 1994: 21, рис. 9) и, судя по собраниям музей Общества по изучению древностей в Инстербурге (ныне - г. Черняховск), сохранялись в прусской этнографической традиции под именем krivula (Anonim 1905: Taf. XVII). Письменные источники раннеорденского времени фиксируют этот жезл как символ священной власти прусских жрецов (Топоров 1984: 204). Нижние части практически всех изваяний были вкопаны в земли и преимущественно не имели искусственной деталировки. Лишь на «прусской бабе» из Barten/Barczany (рис. 2,2) параллельными врезными вертикально расположенными линиями отмечены ноги изображённого персонажа. У этой же фигуры на спине между лопаток показана длинная волосяная (?) коса, вкупе с длинными усами фигуры создающая её некий кочевнический имидж. Фигуры из Christburg/Kirspork и Jelittken/Jelitki (рис. 7) имеют в нижней части своего корпуса полусферически скруглённую поверхность, напоминающую оконечность пестика. Возможно, эта их особенность являлась результатов неких культовых церемоний, в которых данные изваяния использовались.
Специфические детали, выявленные у некоторых изваяний группы 2, требуют более конкретного их рассмотрения.
Каменное изваяние из Mosgau/Gr. Herzogswalde/Mozgowo (рис. 3), выс. 120 см, до транспортировки в Danzig/Gdansk служило межевым камнем на берегу небольшого озера, маркируя юго-западную границу прусского племенного ареала предорденской эпохи. На лице изваяния видны короткие усы и небольшая бородка прямоугольной формы. Обращает на себя внимание изображения поясной пряжки с характерной дискообразной деталью и меча с трёхчастным навершием рукояти (La Baume 1927: 2), висящим на поясе у левого бедра изваяния (рис. 3,2). В левой руке изваяния показан жезл с загнутым навершием (krivula), в правой руке - питьёвой рог. На спине изваяния видны остатки изображения круглого щита, висящего на ремне, перекинутом через правое плечо воина. Шея изваяния украшена гривной (?). Упомянутая выше поясная пряжка по своим характерным очертаниям находит аналогии в деталях прусских роскошных поясов XIII-XIV вв., подчёркивающих высокий социальный статус их владельцев (Кулаков 2017: рис. 2, 4, 5). Мечи типа J.P. TII с трёхчастными навершиями рукояти были широко распространены у западных балтов в XI в. (Кулаков 1990: 29) и, очевидно, как статусный архаизм могли использоваться и позже. Особый интерес вызывает изображённая прорезными линиями на правом боку изваяния небольшая фигурка мужчины с воздетыми вверх руками (рис. 4,4), причём в правой руке он держит молот. В рамках своей
иконографии эта фигура находит аналогии в раннесредневековых изображениях в ареалах различных славянских племён и трактуется как изображение Бога Перуна/Перкуно (Кулаков 2003: 65).
Каменное изваяние из Rosenberg-Gr. Nipkau/Nipkowo (рис. 5), выс. 154 см, на лице округлых очертаний чётко видны горизонтально расправленные усы и клиновидная борода. Контуры деталей изваяния обозначены углублёнными линиями, что свидетельствует о низком уровне профессионализма резчика или же об отсутствии у него времени, необходимого для тщательной обработки своего творения. В правой руке изображённый на изваянии мужчина держит питьевой рог, левой рукой прижимает к своему туловищу меч типа Ruttkai XV, рукоять которого увенчана круглым навершием. В прусских древностях такие мечи датируются XIII в. (Кулаков 1990: 29).
Рис. 7. Каменная фигура из Theerwisch (Мазурское Поозерье).
Особый интерес вызывают изваяния из Pr^tniza и Bratian (рис. 6), вмурованные в стены христианских храмов в нач. XIV в., что даёт terminus ante quem для изготовления этих «прусских баб». Если относительно фрагмента изваяния из Bratian (лишено головы), превращенного в прямоугольный каменный блок (рис. 6,2), его прусская принадлежность ввиду сохранившихся питьевого рога в правой руке и посоха в левой сомнения не вызывает, то с изваянием из Pr^tniza ситуация обстоит сложнее. Нехарактерные для прусских изваяний пропорции слишком узкого блока, из которого оно вырублено, отсутствие деталей туловища (уничтожены строителями кирхи - ?), наконец, оформление лица скульптуры из Pr^tniza не находят аналогий в массиве «прусских баб». Напротив, Т-образное решение носа и бровей упомянутого изваяния находит уверенные параллели в трёхмерной скульптуре скандинавов и славян эпохи викингов (Kajkowski, Szczepanski 2013: 56-58). Расположение изваяния из Pr^tniza далеко на юго-западе от собственно прусского ареала (рис. 1) подчёркивает небалтскую принадлежность этой каменной фигуры.
В завершении описания прусских изваяний необходимо упомянуть два пограничных камня. Каменная фигура из Theerwisch (Мазурское Поозерье), являясь блоком в форме параллелепипеда, обладает неатрибутируемыми рельефными деталями (рис. 7,1). Оформление верхней части камня, обозначавшего границу между владениями Ордена и Самбийского епископства (раздел 1331 г.) в Sct. Lorenz/Сальское (Зеленоградский р-н), в своей верхней части имеет деталь, напоминающую грубо обозначенное лицо человека (рис. 7,2). С известной долей осторожности можно полагать характеристику упомянутых камней как незавершённых прусских изваяний (как и фигура из Danzig West/Gdansk Zachod).
Последним из рассматриваемых в статье изваяний является каменная фигура из Jelittken/Jelitki (рис. 8). Изображение глаз изваяния в виде выпуклых окружностей, оформление его бороды в виде локальных прядей волос, отсутствие деталировки туловища, наконец, расположение этого изваяния на ятвяжской племенной территории не позволяют считать это небольшое изваяние (выс. ок. 1 м) прусским. Волею судеб эта каменная фигура, ранее хранившаяся в Музее «Пруссия» (Кёнигсберг) ныне является единственным балтским изваянием, находящемся в музее России (Калининградский историко-художественный музей).
Большая часть исследователей, в разной степени касавшихся вопроса о каменных и изваяниях пруссов, декларировали их связь с «каменными бабами» Евразийских степей эпохи раннего средневековья. Ранее я высказал тезис о связях пруссов с кочевым миров на протяжении VI-VIII вв. (Kulakov V.I., 1995, S. 209-211). Возможно, пруссы могли познакомиться с традицией возведения тюркскими кочевниками каменных изваяний в процессе контактов с населением Древней Руси в рамках деятельности Неманского янтарного пути на закате эпохи викингов (Кулаков В.И., 2012, с. 209-211).
Рис. 8. Изваяние из Jelittken/Jelitki (Bezzenberger 1892: Та/. II). _164_
Приведённые выше данные об изобразительных особенностях изваяний, исторически связанных с деятельностью пруссов, позволяют сделать следующие выводы о семантике «прусских баб»:
1. Парность каменных изваяний, поставленных пруссами в ходе их военной экспансии XII - нач. XIII вв., свидетельствует об их связи (возможно -опосредованной) с легендарными первыми властителями юго-восточной Балтии -братьями Видевутом и Брутеном. Данные прусской археологии эпохи Великого переселения народов позволяют предполагать наличие конкретных исторических событий, произошедших в юго-восточной Балтии в эпоху Великого переселения народов и легших в основу сказания об этих братьях (Кулаков 2016: 95, 96).
2. Молитвенно сложенные крест на крест руки изваяния из Hussenen/ Пограничное (рис. 2,1) и наличие рога в правой руке основного массива подвергнутых анализу изваяний позволяют с уверенностью полагать изображение княжеских фигур, поставленных пруссами на пути своих военных походов, в момент молитвы или жертвоприношения. В эпоху становления ранних государств в Европе дружинные вожди и германцев, и балтов обладали не только административными, но и культовыми функциями (Кулаков 2015: 9, 10). Сакрализация балтами питьевых рогов как инструмента жертвоприношения была высказана Лаймой Вайткунскене (Vaitkunskiene 1995: 164, 165). Выполнение ими обрядовых церемоний могло подчёркивать легитимность власти военных вождей. Изображение прусских вождей в момент культовых действий подтверждается представлением на каменном изваянии из Mosgau/Gr. Herzogswalde/Mozgowo фигурки особо почитавшегося пруссами Бога Перкуно (рис. 4,4).
3. Индивидуальные черты лиц вождей, изображённых в виде «прусских баб» (различные формы причёски, включая длинную косу, короткие или длинные усы, различной величины бороды) позволяют предполагать представление в виде каменных изваяний конкретных вождей (duces, kapitanei et nobiles письменных источников) прусских ополчений. Возможно, эти вожди идентифицировались пруссами в ритуальных целях с образами Видевута и Брутена.
4. Каменные изваяния играли крайне важную роль в мировоззрении (прежде всего - в его культовом и социальном аспектах) пруссов предорденской поры. Это подчёркивается большой редкостью для геологической картины юго-восточной Балтии тех глыб, которые достигали размеров человеческого роста и шли на изготовление изваяний. Следует отметить и крайнюю сложность обработки этих гранитных монолитов, с трудом поддающихся даже современному резцу скульптора. Пруссы слагали легенды о мегалитах (Pohl 1994: 48, 177, 178), возможно, сакрализовавшихся на определённых исторических этапах развития местного общества.
ЛИТЕРАТУРА
Кулаков 1987 - Кулаков В.И. Земля пруссов и «прусские земли» // Балто-славянские исследования. 1985. М.: Наука, 1987. С. 95-101.
Кулаков 1990 - Кулаков В.И. Древности пруссов VI-XIII вв. / Свод археологических источников. Вып. Г1-9. М.: Наука, 1990. 167 с.
Кулаков 1994 - Кулаков В.И. Пруссы (VI-XIII вв.). М.: Геоэко, 1994. 214 с.
Кулаков 2003 - Кулаков В.И. Варианты иконографии Одина и Перуна/Перкуно // Российская археология. 2003. № 1. С. 60-71.
Кулаков 2012 - Кулаков В.И. Неманский янтарный путь в эпоху викингов. Калининград: ПЕН-клуб, 2012. 222 с.
Кулаков 2015 - Кулаков В.И. Король без дружины или дружина без короля. Археологический комментарий к феномену потестарности у древних германцев // Исторический формат. 2015. № 3. С. 6-12.
Кулаков 2016 - Кулаков В.И. Археологический комментарий к легенде о Видевуте // Историко-археологические записки. Кн. III / Ответственный редактор М.Г. Моисеенко. Зимовники: Зимовниковский краеведческий музей, 2016. С. 86 -98.
Кулаков 2017 - Кулаков В.И. Прусские пояса орденского времени // Genesis: Исторические исследования. 2017. № 1. С. 147-158.
Рыбаков 1986 - Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М.: Наука, 1986. Топоров 1984 - Топоров В.Н. Прусский язык. Словарь. K-L. М.: Наука, 1984. 439 с. Anonim 1905 - Anonim. Jahresbericht der Altertumsgesellschaft Insterburg für das Vereinsjahr 1897 // Zeitschrift der Altertumsgesellschaft Insterburg. Insterburg: Komissionsverlag, 1905. Taf. I-XVI.
Bezzenberger 1892 - Bezzenberger A. Ueber einige Steindemnkmäler in Ostpreußen // Prussia. 1891/1892. H. 17. Königsberg: Ostpreußische Zeitungs- und Verlag-Druckerei, 1892. S. 45-50.
Blazejewska 1994 - Blazejewska А. Kamienna rzezba figuralna z czasow przedkrzyzackich w Prusach. Stan, mozliwosci i perspektywy badan // (Arszynski M. (red.). Sztuka Prus XIII-XVIII wieku. Studia Borussico-Baltica Torunensia Historiae Artium. Vol. 1. Torun: Wydawnictwo Uniwersytetu Mikolaja Kopernika, 1994. S. 71-88.
Cieslak 1978 - Cieslak E. (red.). Historia Gdanska. T. I. Gdansk: Wydawnictwo Morskie, 1978. Grunau 1876 - Grunau S. (Herausg. Perlbach M., Philippi R. und Wagner P.). Preussische Chronik. Bd. I. Leipzig: Duncker & Humblot, 1876.
Holtz 1966 - Holtz A. Die pommerschen Bildsteine. Der Bestand und seine Stellung zu den östlichen Baba-Steinen und den mittelalterlichen Grabplatten und ihre historischen Hintergründe // Neue Folge. Bd. 52. Greiswald: Verlag Cristoph von der Ropp, 1966. S. 9-11.
Kajkowski, Szczepanski 2013 - Kajkowski K., Szczepanski S. The multi-faced so-called miniature idols from the Baltic Sea area // Studia Mithologica Slavica. Vol. XVI. Ljubljana: ZRC Publishing (Zalozba ZRC), 2013. S. 55-86.
Käswurm 1880 - Käswurm K. Alte Schlossberge und andere Ueberreste von Bauwerken aus der Vorzeit in Pregelgebiet Litauens // Schriften der Physikalisch-Ökonomischen Gesellschaft zu Königsberg. Jg. 14. Abt. 2. 1880. S. 69-76.
Kulakov 1994 - Kulakov V.I. Der Goldreif von Strobjehnen und seine Bedeutung im Beziehungengeflecht von Prussen und Steppenvölkern // Acta Praehistorica et Archa eologica. Bd. 26/27. Berlin: Verlag Marie Leidorf GmbH, Rahden, 1994/95. S. 204-212.
La Baume 1927 - La Baume W. Bildsteine des frühen Mittelalters aus Ost - und Westpreußen // Blätter fur deutsche Vorgeschichte. H. 3. Danzig: Comissionverlag von Kurt Kabißsch, 1927. S. 1 -11.
tapo, Bialunski 2007 - Lapo J., Bialunski G. (red.). Pruskie baby kamienne. Fenomen kulturowy czy europejska codziennosc? / pod red. M. Jerzego. Olsztyn: Osrodek Badan Naukowych, OBN Format, 2007. 158 p.
Matela 2006 - Matela L. Die Steinbabas // Hagia Hora. 2006. № 23.
Pacholec 2008 - Pacholec M. Sprawozdanie z konferencji naukowej «Pruskie baby kamienne. Fenomen kulturowy czy europejska codziennosc?» // Pruthenia. T. III. Olsztyn: Wydawnictwo ElSet, 2008. S. 299-305.
Pohl 1994 - Pohl E. Die Volkssagen Ostpreussen. Hildesheim; New York: Georg Olms Verlag, 1994.
299 p.
Sokolowska 1928 - Sokotowska J. Wszesnohistoryczne posqgi kamienne odkryte na ziemiach Polski // Swiatowit. T. 12. Warszawa: Uniwersytet warszawski, 1928. S. 113-151.
Szcepanski 2004 - Szcepanski S. «Baba pruska» z Pr^tnicy - kamienny swiadek triumfu chrestijanstwa // Echa przeslosci. T. V. Olsztyn: Wydawnictwo Uniwersytetu Warminsko-Mazurskiego, 2004. S. 25-30.
Szcepanski 2015a - Szcepanski S. Wszesnosriedniowieczna rzezba z Dzierzgonia, tzw. «Potrimpos», w kontekscie interpretacji oraz staropruskich wierzen // Komunikaty Mazursko-Warminskie. № 3 (289). Olsztyn: Wydawnictwo «Littera», 2015. S. 387-408.
Szcepanski 2015b - Szcepanski S. Old Prussian «Baba» Stones: An Overview of the History of Research und Reception. Pomesanian-Sasinian Case // Analecta Archaeologica Ressoviensia. Vol. 10. Rzeszow: Oficyna Wydawnicza «Zimowit», 2015. S. 313 -346.
Vaitkunskiene 1995 - Vaitkunskiene L. Pagrybio kapinynas // Lietuvos archeologija. Vol. 13. Vilnius: Diemedis leidykla, 1995. 207 p.
Wadyl 2010 - Wadyl S. Niektore elementy wyobrazen religijnych Prusow i ich trwanie w czasach krzyzackich // Komunikaty Mazursko-Warminskie. № 2 (268). Olsztyn: Osrodek Badan Naukowych im. Wojciecha K^trzynskiego, 2010. S. 1-8.
Wiesner 1942 - Wiesner J. Die Herkunft der ostpreußischen Bildsteine // Alt-Preußen. Jg. 7. H. 3. 1942.
S. 43-48.
REFERENCES
Anonim 1905 - Anonim. Jahresbericht der Altertumsgesellschaft Insterburg für das Vereinsjahr 1897 [The report on excavation in Insterburg for 1897], in: Zeitschrift der Altertumsgesellschaft Insterburg [Researches of Insterburg], Insterburg, Komissionsverlag Publ., 1905, Taf. I-XVI [in German].
Bezzenberger 1892 - Bezzenberger A. Ueber einige Steindemnkmäler in Ostpreußen [About some stone monuments in East Prussia], in: Prussia. 1891/1892. H. 17 [Prussia. 1891/1892. Volume 17], Königsberg, Ostpreußische Zeitungs- und Verlag-Druckerei Publ., 1892, pp. 45-50 [in German].
Blazejewska 1994 - Blazejewska A. Kamienna rzezba figuralna z czasow przedkrzyzackich w Prusach. Stan, mozliwosci i perspektywy badan [Stone figurine from Prussia of pre-war times. Value, opportunities and prospects of researches], in: (Arszynski M. (red.). Sztuka Prus XIII-XVIII wieku. Studia Borussico-Baltica Torunensia Historiae Artium. Vol. 1 [Prussian art from 13 to the 18th century. Researches of the Southern Baltic. Volume 1], Torun, Wydawnictwo Uniwersytetu Mikolaja Kopernika Publ., 1994, pp. 71-88 [in Polish].
Cieslak 1978 - Cieslak E. (red.). Historia Gdanska. T. I [History of Gdansk. Volume 1], Gdansk, Wydawnictwo Morskie Publ., 1978 [in Polish].
Grunau 1876 - Grunau S. (Herausg. Perlbach M., Philippi R. und Wagner P.). Preussische Chronik. Bd. I [Prussian chronicle. Volume 1], Leipzig, Duncker & Humblot Publ., 1876 [in German].
Holtz 1966 - Holtz A. Die pommerschen Bildsteine. Der Bestand und seine Stellung zu den östlichen Baba-Steinen und den mittelalterlichen Grabplatten und ihre historischen Hintergründe [Pomor sculptures. Stone images, medieval gravestones and their historical background], in: Neue Folge. Bd. 52 [New episode. Volume 59], Greiswald, Verlag Cristoph von der Ropp Publ., 1966, pp. 9-11 [in German].
Kajkowski, Szczepanski 2013 - Kajkowski K., Szczepanski S. The multi-faced so-called miniature idols from the Baltic Sea area, in: Studia Mithologica Slavica, Vol. XVI, Ljubljana, ZRC Publishing (Zalozba ZRC) Publ., 2013, pp. 55-86 [in English].
Käswurm 1880 - Käswurm K. Alte Schlossberge und andere Ueberreste von Bauwerken aus der Vorzeit in Pregelgebiet Litauens [Ancient estates and other remains of prehistoric monuments in the
Pregelsky region of Lithuania], in: Schriften der Physikalisch-Ökonomischen Gesellschaft zu Königsberg [Works of fiziko-economic society of Königsberg], Jg. 14, Abt. 2, 1880, pp. 69-76 [in German].
Kulakov 1987 - Kulakov V.I. Zemlja prussov i «prusskie zemli» [Earth of pruss and «Prussian lands»], in: Balto-slavjanskie issledovanija [Balto-slavyansky researches], 1985, Moscow, Nauka Publ., 1987, pp. 95101 [in Russian].
Kulakov 1990 - Kulakov V.I. Drevnosti prussov VI-XIII vv. / Svod arheologicheskih istochnikov. Vyp. G1-9 [Antiquities of Old Prussians of the 6-13th centuries / Arch of archaeological sources. Issue G1-9], Moscow, Nauka Publ., 1990, 167 p. [in Russian].
Kulakov 1994 - Kulakov V.I. Der Goldreif von Strobjehnen und seine Bedeutung im Beziehungengeflecht von Prussen und Steppenvölkern [Strobjehnen gold and its value in interrelation of the Prussian and steppe people], in: Acta Praehistorica et Archaeologica. Bd. 26/27 [Researches of a prehistory and archeology. Volume 26/27], Berlin, Verlag Marie Leidorf GmbH, Rahden Publ., 1994/95, pp. 204-212 [in German].
Kulakov 1994 - Kulakov V.I. Prussy (VI-XIII vv.) [Old Prussians (the 6-13th centuries)], Moscow, Geojeko Publ., 1994, 214 p. [in Russian].
Kulakov 2003 - Kulakov V.I. Varianty ikonografii Odina i Peruna/Perkuno [Options of an iconography of Odin and Perun/Perkuno], in: Rossijskaja arheologija [Russian archeology], 2003, № 1, pp. 60-71 [in Russian].
Kulakov 2012 - Kulakov V.I. Nemanskij jantarnyj put' v jepohu vikingov [Neman amber way to an era of Vikings], Kaliningrad, PEN-klub Publ., 2012, 222 p. [in Russian].
Kulakov 2015 - Kulakov V.I. Korol' bez druzhiny ili druzhina bez korolja. Arheologicheskij kommentarij k fenomenu potestarnosti u drevnih germancev [A king without retainers or retainers without a king. Archaeological comments on symbol ism of early germanic kingship], in: Istoricheskij format [Historical format], 2015, № 3, pp. 6-12 [in Russian].
Kulakov 2016 - Kulakov V.I. Arheologicheskij kommentarij k legende o Videvute [The archaeological comment to a legend of Videvut], in: Istoriko-arheologicheskie zapiski. Kn. III / Otvetstvennyj redaktor M.G. Moiseenko [Historical and archaeological notes. Book III / Editor-in-chief M.G. Moiseenko], Zimovniki, Zimovnikovskij kraevedcheskij muzej Publ., 2016, pp. 86-98 [in Russian].
Kulakov 2017 - Kulakov V.I. Prusskie pojasa ordenskogo vremeni [Prussian belts of medal time], in: Genesis: Istoricheskie issledovanija [Genesis: Historical researches], 2017, № 1, pp. 147-158 [in Russian].
La Baume 1927 - La Baume W. Bildsteine des frühen Mittelalters aus Ost - und Westpreußen [Images of the early Middle Ages from East and Western Prussia], in: Blätter fur deutsche Vorgeschichte. H. 3 [Researches of the German background. Volume 3], Danzig, Comissionverlag von Kurt Kabißsch Publ., 1927, pp. 1-11 [in German].
Eapo, Bialunski 2007 - Lapo J., Bialunski G. (red.). Pruskie baby kamienne. Fenomen kulturowy czy europejska codziennosc? / pod red. M. Jerzego [Prussian children's stone. A cultural phenomenon or everyday life in Europe? / Under the editorial office M. Jerzego], Olsztyn, Osrodek Badan Naukowych, OBN Format Publ., 2007, 158 p. [in Polish].
Matela 2006 - Matela L. Die Steinbabas [Stone images], in: Hagia Hora [Sacred mountain], 2006, № 23 [in German].
Pacholec 2008 - Pacholec M. Sprawozdanie z konferencji naukowej «Pruskie baby kamienne. Fenomen kulturowy czy europejska codziennosc?» [Report on a scientific conference «Prussian children's stone. A cultural phenomenon or everyday life in Europe?»], in: Pruthenia. T. III [Prussia. Volume 3], Olsztyn, Wydawnictwo ElSet Publ., 2008, pp. 299-305 [in Polish].
Pohl 1994 - Pohl E. Die Volkssagen Ostpreussen [National bringing to East Prussia], Hildesheim; New York, Georg Olms Verlag Publ., 1994, 299 p. [in German].
Rybakov 1986 - Rybakov B.A. Jazychestvo Drevnej Rusi [Paganism of Ancient Russia], Moscow, Nauka Publ., 1986 [in Russian].
Sokotowska 1928 - Sokotowska J. Wszesnohistoryczne posqgi kamienne odkryte na ziemiach Polski [The ancient stone statues found on the Polish lands], in: Swiatowit, Volume 12, Warszawa, Uniwersytet warszawski Publ., 1928, pp. 113-151 [in Polish].
Szcepanski 2004 - Szcepanski S. «Baba pruska» z Pr^tnicy - kamienny swiadek triumfu chrestijanstwa [«The Prussian Woman» from Pratnitsa - the stone witness of triumph of knights], in: Echa przestosci. Т. V [Past echoes. Volume V], Olsztyn, Wydawnictwo Uniwersytetu Warminsko-Mazurskiego Publ., 2004, pp. 2530 [in Polish].
Szcepanski 2015a - Szcepanski S. Wszesnosriedniowieczna rzezba z Dzierzgonia, tzw. «Potrimpos», w kontekscie interpretacji oraz staropruskich wierzen [Ancient sculpture from Dzerzhgoniya, so -called «Potrimpos», in the context of interpretation of ancient Prussian beliefs], in: Komunikaty Mazursko -Warminskie [Research Mazursko-Warminskie], № 3 (289), Olsztyn, Wydawnictwo «Littera» Publ., 2015, pp. 387-408 [in Polish].
Szcepanski 2015b - Szcepanski S. Old Prussian «Baba» Stones: An Overview of the History of Research und Reception. Pomesanian-Sasinian Case, in: Analecta Archaeologica Ressoviensia, Vol. 10, Rzeszow, Oficyna Wydawnicza «Zimowit» Publ., 2015, pp. 313 -346 [in English].
Toporov 1984 - Toporov V.N. Prusskij jazyk. Slovar'. K-L [Prussian language. Dictionary. K-L], Moscow, Nauka Publ., 1984, 439 p. [in Russian].
Vaitkunskiené 1995 - Vaitkunskiene L. Pagrybio kapinynas [Pagrybio burial ground], in: Lietuvos archeologija. Vol. 13 [Lithuanian archeology. Volume 13], Vilnius, Diemedis leidykla Publ., 1995, 207 p. [in Lithuanian].
Wadyl 2010 - Wadyl S. Niektore elementy wyobrazen religijnych Prusow i ich trwanie w czasach krzyzackich [Some elements of Prussian religious images and their stability in Teutonic times], in: Komunikaty Mazursko-Warminskie [Research Mazursko-Warminskie], № 2 (268), Olsztyn, Osrodek Badan Naukowych im. Wojciecha Kçtrzynskiego Publ., 2010, pp. 1-8 [in Polish].
Wiesner 1942 - Wiesner J. Die Herkunft der ostpreußischen Bildsteine [Origin of east Prussian sculptures], in: Alt-Preußen [Ancient Prussia], Jg. 7, H. 3, 1942, pp. 43-48 [in German].
Кулаков Владимир Иванович - Доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Отдела археологии эпохи великого переселения народов и раннего средневековья Института археологии РАН (Москва, Россия).
Vladimir Kulakov - Doctor of Historical Sciences, Leading researcher of Department of Archeology of an Migration Period and early Middle Ages of Institute of Archeology of the Russian Academy of Sciences (Moscow, Russia). E-mail: [email protected]
