CC BY
135
УДК 332.122
Зотова Мария Владимировна, Mariya Zotova
Себенцов Александр
Борисович Alexander Sebentsov
Головина Елизавета Денисовна Elizaveta Golovina
КАЛИНИНГРАДСКАЯ ОБЛАСТЬ В ОКРУЖЕНИИ ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА: ПРИГРАНИЧНОЕ СОТРУДНИЧЕСТВО И СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ КОНТРАСТЫ
KALININGRAD REGION IN THE EU SURROUNDING: CROSS-BORDER COOPERATION AND SOCIO-ECONOMIC
CONTRASTS
Анализируются особенности взаимодействия Калининградской области с соседними воеводствами Польши и уездами Литвы, составлявшими некогда интегрированное социально-экономическое и политическое пространство. Сравниваются основные индикаторы, характеризующие социально-экономическое положение и уровень жизни в приграничных регионах, проанализировано институциональное приграничное сотрудничество в рамках программ Европейского инструмента соседства и партнерства (ENPI), а также повседневная практика приграничной деятельности. Проведенный анализ хотя и говорит о том, что Калининградская область существенно продвинулась за последние несколько лет по пути углубления взаимодействия с соседними странами (в первую очередь с Польшей) и сотрудничество приобретает все более цивилизованные формы, заметной проблемой по-прежнему остается асимметрия приграничного взаимодействия, которая заложена в том числе и в существующих институциональных моделях, общие приоритеты которых определяются Европейским Союзом
The article analyzes the interaction features of the Kaliningrad region with the neighboring regions of Poland and Lithuania that formed once integrated socioeconomic and political space. The main indicators of socio-economic situation and living standards in the border regions are compared. The institutional cross-border cooperation in the framework of the European Neighbourhood and Partnership Instrument (ENPI), as well as the daily practice of cross-border activities are analyzed. Though the Kaliningrad region significantly deepened cooperation with neighboring countries (especially Poland), and this interaction is becoming more civilized, noticeable problem is still the asymmetry of cross-border cooperation, which is incorporated in the existing institutional models
Ключевые слова: экслав, экономика пригранич- Key words: exclave, economy of border region,
ного региона, приграничное сотрудничество, cross-border cooperation, gradients, Kaliningrad re-социально-экономические градиенты, Калининг- gion, Poland, Lithuania радская область, Польша, Литва
Работа выполнена благодаря поддержке РНФ № 14-18-03621 «Российское пограничье: вызовы соседства»
Калининградская область и ее особый статус — объект пристального внимания многих исследователей, представляющих разные страны и области знания. Сегодня область является одновременно эксклавом России (по отношению к Польше и Литве) и полуанклавом Европейского Союза [10, 19]. Такая оторванность от основной территории страны не только создает значительные трудности, но и дает региону определенные преимущества. В начале 1990-х гг. федеральные и региональные власти прилагали значительные усилия для смягчения процесса эксклави-зации с помощью дипломатических мер, а также за счет разработки и принятия целого ряда региональных и федеральных нормативных актов [17]. Регион получил значительные преференции в таможенной и налоговой сферах, а также в части тарифной поддержки транспортного потока (субсидирование авиаперевозок, компенсация транзитных расходов на прокачку газа через территорию Белоруссии и Литвы и пр.) [20].
Создание в 1991 г. на территории области свободной экономической зоны «Янтарь» и закрепление статуса Особой экономической зоны (ОЭЗ) в 1996 г. позволили беспошлинно импортировать сырье и полуфабрикаты, а также вывозить готовую продукцию при условии, что добавленная стоимость, созданная в пределах региона, составит не менее 30 % (для электроники и бытовой техники — 15 %). В результате в регионе были сформированы крупные кластеры автомобильной, электронной и электротехнической промышленности, построенные на принципе импортозамеще-ния и обеспечивающие довольно успешное
развитие экономики региона [23]. Тем не менее эксклавность не поддается полной компенсации в силу необходимости в той или иной мере согласовывать компенсационные механизмы с правительствами окружающих государств и их интеграционными объединениями [20].
В научной литературе и публицистике распространен взгляд на Калининградскую область как «двойную периферию», исключенную из основных модернизаци-онных процессов как в зоне европейской интеграции, так и в РФ [21]. Этот вопрос является дискуссионным. Использование полимасштабного подхода к анализу социально-экономических показателей, характеризующих Калининградскую область, другие регионы Северо-Западного федерального округа (СЗФО) и соседние регионы за рубежом, показывает, что социально-экономические градиенты отнюдь не столь значительны, а уровень жизни населения сопоставим.
При сравнении с регионами СЗФО Калининград и область сильно отстают лишь от Санкт-Петербурга и нефтедобывающего малонаселенного Ненецкого АО. Наиболее близкие к Калининграду показатели у Ленинградской и Вологодской областей, которые оцениваются экспертами как динамично развивающиеся. К преимуществам Калининградской области относятся более «молодая» и сбалансированная половозрастная структура населения и миграционная привлекательность [12].
На фоне многих регионов СЗФО и соседних регионов Польши и Литвы демографическая ситуация в Калининградской области относительно благоприятна. Численность населения области благодаря по-
ложительному сальдо миграций с 1990-х гг. стабилизировалась (рис. 1), при этом усиливалась концентрация жителей в региональном центре и соседних с ним районах. До 60-70 % миграционного сальдо области обеспечивалось за счет внешних мигрантов (Казахстан — 43,8 %, Армения — 14,3 %, Узбекистан — 13,7 %, Кыргызстан — 10,2 %), прибывших в регион и получивших гражданство Российской Федерации в рамках Государственной программы переселе-
ния соотечественников (принята в июне 22 июня 2006 г. и направлена на переселение людей, оказавшихся после распада СССР за пределами РФ и желающих переселиться в Россию). Калининградская область с 2006 г. была одним из основных пилотных регионов, принимающих переселенцев. По данным на 1 января 2014 г., в область приехало более 20 тыс. человек по программе переселения.
Рис. 1. Динамика численности населения Калининградской области и соседних регионов Польши и Литвы в 2002-1012 гг., %. Рассчитано и составлено по: [2, 9, 11]
Кроме того, по результатам исследования миграционных потоков, проведенного Институтом демографии НИУ ВШЭ, Калининградская область входит в шестерку основных центров притяжения внутрирос-сийских мигрантов общестранового масштаба наряду с Татарстаном, Белгородской и Нижегородской областями [16]. В область мигрантов привлекает мягкий, морской климат, комфортные условия жизни, уровень жизни, близость к Европе [6].
В целом по демографическим показателям область сопоставима с соседними польскими воеводствами, где численность населения также остается относительно
стабильной. Однако факторы, определяющие динамику численности населения, в двух регионах, различны. В большинстве соседних с Россией воеводствах и повятах Польши сохраняется небольшой рост численности населения, что обуславливается слабым естественным приростом, компенсирующим миграционный отток [2].
Более сложная демографическая ситуация сложилась в соседних уездах и особенно в приграничных муниципалитетах Литвы, в которых открытие европейского рынка труда после вступления страны в ЕС привело к массовой эмиграции и в сочетании с естественной убылью — к сокраще-
нию населения более чем на 13 %. Почти 1/4 этих потерь пришлось на три граничащих с Россией уезда. По данным миграционных служб, более половины отъезжающих составили молодые люди в возрасте 20 ...29 лет.
В Калининградской области благодаря режиму ОЭЗ был обеспечен высокий темп прироста ВРП и промышленного производства в 2000-е гг., что привело к вырав-
Однако экономика Калининградской области, ориентированная на импортоза-мещение и российский потребительский рынок, является крайне «хрупкой» и неустойчивой [23]. В период кризиса 2008 г. экономические показатели Калининградской области снизились сильнее, чем у других российских регионов [11]. По предварительным оценкам, налоговые преференции, которые заменят таможенные льготы режима ОЭЗ после 2016 г., вряд ли смогут компенсировать импортозамещающим предприятиям все издержки эксклав-ного положения. По мнению большинства опрошенных авторами экспертов, сужение возможностей по экономической поддержке резидентов ОЭЗ может привести к падению объемов производства или даже полному сворачиванию отдельных отраслей (электроника, пищевая промышленность, металлургия, деревообработка и легкая промышленность). В качестве одного из способов поддержки общей экономической и инвестиционной активности после ликви-
ниванию социально-экономических различий с соседними странами. Так, по уровню ВРП (по ППС) на душу населения Калининградская область существенно отстает только от относительно благополучных на национальном уровне Поморского воеводства Польши (в 1,5 раза) и Клайпедского уезда Литвы (в 1,7 раза), сопоставима с Вармино-Мазурским воеводством и превосходит Таурагский уезд Литвы (табл. 1).
дации режима ОЭЗ предлагается механизм субсидирования резидентов при соблюдении ими определенных условий (соответствующий объем инвестиций, отсутствие задолженностей по налогам, стабильный штат персонала и уровень зарплаты). Однако механизм выплат компенсации пока не выработан, и судьба резидентов ОЭЗ после 2016 г. так и не ясна.
Экономический кризис сильно ударил и по экономике соседних с Калининградской областью регионов Литвы и Польши, которые имеют сходную экономическую специализацию, связанную с транзитом грузов, портовым хозяйством, машиностроением, пищевой промышленностью, обработкой янтаря и рекреацией. По показателям душевого промышленного производства Калининградская область превосходит соседнее Варминско-Мазурское воеводство и почти сравнима с одним из наиболее развитых регионов Польши — Поморским воеводством (табл. 2).
Таблица 1
ВРП в приграничных регионах, 2011 г.
Регионы ВРП, млн нац. валюта ППС ВРП по ППС, млн долл. ВРП на душу, нац. валюта ВРП на душу по ППС, долл.
Поморское воеводство (Польша) 86 206 1,8 47 365,9 37 822 20 781,3
Варминско-Мазурское воеводство (Польша) 41 609 1,8 22 862,1 28 635 15 733,5
Калининградская область (Россия) 230 254,5 17,4 13 271,2 243 833,6 14 053,8
Клайпедский уезд (Литва) 13 117,3 1,6 8 355,0 38 900 24 777,1
Таурагский уезд (Литва) 2 232,9 1,6 1 422,2 20 400 12 993,6
Рассчитано и составлено по: [1, 2, 3, 4, 14]
Таблица 2
Объем промышленного производства на душу населения в приграничных регионах Польши, Литвы и Калининградской области в 2011 г., долл.
Территории По КНВ По ППС
РФ 9012 13537
Калининградская область 12331 18523
Польша 9974 15703
Варминско-Мазурское воеводство 6274 9878
Поморское воеводство 11547 18180
Литва 8012 12191
Рассчитано и составлено по: [1, 2, 3, 4, 18].
Сельскохозяйственный сектор Калининградской области близок к уровню польских и литовских соседей. По данным за 2007-2011 гг., область не уступает им по урожайности зерновых (табл. 3). Аграрные проблемы региона связаны не с низ-
кой эффективностью сельского хозяйства, а с сокращением производства и массовым запустением сельскохозяйственных земель, площадь которых сократилась за 19902011 гг. почти втрое.
Таблица 3
Урожайность зерновых в Калининградской области и граничащих с ней районах Литвы и Польши, ц/га
Территории Урожайность по годам Средняя урожайность в 2007-2011 гг.
2002 2010 2011
РФ 18,3 22,4 21,4
Калининградская область 19,3 32,3 26,7 32,2
Польша 39,4 41,35 37,4
Варминско-Мазурское воеводство 28 35,4 31,4
Поморское воеводство 30 31,8 32,9
Литва 33,1 33,92 34,3
Клайпедский уезд 19,2 24,1 23 23,3
Таурагский уезд 24.3 27 23,7 26,6
Мариямпольский уезд 33,1 37,6 37,4 38,1
Рассчитано и составлено по: [1, 2, 14]
Социальная ситуация в трех рассматриваемых регионах также не отличается резкими контрастами. Средняя располагаемая зарплата в Калининградской области (по ППС) в 2012 г. составляла 716 долл., в Поморском воеводстве — 805, Клайпедс-ком уезде — 762 (рис. 2). Стоимость продуктовой корзины в Гданьске примерно на 20...23 % меньше, чем в Калининграде или Клайпеде, но зато жители Гданьска должны вдвое больше платить за бензин, коммунальные услуги и общественный транспорт, чем калининградцы. Купить квартиру дешевле в Калининграде, а машину — в Гданьске или Клайпеде. Поляки в среднем
несколько «богаче» россиян и литовцев, но литовское региональное сообщество менее сегрегированно по имущественному признаку, чем польское и российское [8, 20].
Обращает на себя внимание стабилизация оборота розничной торговли в Калининградской области на фоне ускоренного роста цен на товары и услуги. В то же время это не свидетельствует о бедности и стагнации уровня жизни населения. Покупательная способность населения и спрос на товары и услуги растут, но значительная часть покупок осуществляется в соседних странах, прежде всего, в Польше, где стоимость товаров ниже (рис. 3).
Рис. 2. Среднемесячная начислен ая заработная плата в Калининградской области и соседних регионах Польши и Литвы по паритету покупательской
способнос и в 2011 г. (долл.).
Рассчитано и составлено по: [1, 2, 5, 7]
Рис. 3. Розничный товарооборот в Калининградской области и соседних регионах Польши и Литвы по паритету покупательской способности в 2010 г.
Рассчитано и составлено по: [1, 2, 5, 7]
Таким образом, достигнутый на сегодня уровень экономического развития создает объективные предпосылки для равноправного межрегионального сотрудничества. Причины, деформирующие трансграничные отношения, во многом субъективны.
Серьезным вызовом для Калининградской области является теневая экономика, использующая ренту приграничного положения и льготы для граждан приграничных территорий. Существующие различия между областью, приграничными уездами Литвы и польскими воеводствами стали основой развития приграничного бизнеса, который позволяет многим жителям региона частично компенсировать негативные стороны эксклавности. Так, на первом этапе эксклавизации Калининградской области рост проницаемости калининградско-поль-ской границы вызвал взрывной рост челночной торговли. Её участники старались получить прибыль от самых незначительных различий в цене на широкий перечень потребительских товаров, но главными предметами торговли стали топливо, сигареты и алкоголь. Развитие приграничной торговли сыграло большую роль в стабилизации социально-экономической ситуации в регионе в начале 1990-х гг., обеспечив самозанятость многим жителям приграничных районов Калининградской области.
Ужесточение визового режима (введение платных однократных виз для калининградцев) снизило роль челночной торговли и привело к вытеснению из этого бизнеса жителей Калининградской области. В результате сократились масштабы челночной торговли, которая после распада СССР обеспечивала немало рабочих мест и была источником дешевых товаров. К середине 2000-х гг. поток челноков оказался во многом замещен потоком жителей области, выезжающих на выходные и праздники в соседние регионы Литвы и особенно Польши за покупками. Высокий уровень автомобилизации населения позволяет гражданам практически ежедневно посещать приграничные районы Польши для потребительских целей. В свою очередь,
«шопинг» постепенно уступает место различным визам туризма (оздоровительному, событийному, развлекательному и т.д.). По данным Центрального статистического управления Польши, в 2012 г. 44,7 % человек пересекли российско-польскую границу для осуществления покупок и 21,3 % — с туристическими целями.
Вступившее в силу в июле 2012 г. Соглашение между правительствами России и Польши о местном приграничном движении (МПД) способствовало росту проницаемости российско-польской границы. Теперь жители Калининградской области, обладая специальным разрешением, могут находиться на территории Польши до 30 дней непрерывно (но не более 90 дней за 6 месяцев). Площадь «безвизовой» территории с российской стороны включает всю Калининградскую область (15,1 тыс. км ), с польской — часть Варминско-Мазурского и Поморского воеводств (16,5 тыс. км ), в том числе Гданьск. По данным генконсульства Польши в Калининграде, за два года (с июля 2012 г. по июль 2014 г.) в Калининграде выдано почти 250 тыс. карточек МПД. За 2013 г. по разрешениям МПД на российско-польской границе зафиксировано 6 млн пересечений, из них порядка 70 % приходилось на поляков и только 30 % — на жителей Калининградской области.
Хотя формальными основаниями для получения такого разрешения могут быть родственные связи по другую сторону границы, а также различные общественные, культурные и экономические контакты, основным мотивом пересечения границы стал экономический прагматизм — выгода использования перепадов цен на товары и услуги в разных странах. Если калининградцы в 2012-2014 гг. привозили из Польши, в первую очередь, продовольственные товары и частично — продукцию легкой промышленности, то польские граждане сохранили специализацию по переправке из России бензина и нефтепродуктов, сигарет, а до недавнего повышения акцизов — и крепких спиртных напитков. По данным Таможенной палаты Ольштына, в 2012 г. польские «челноки-бензовозы» перевезли
из России 160 млн л топлива [21]. Ожидания калининградских бизнесменов на поток польских туристов пока так и не оправдались. По оценкам польских экспертов, порядка 75 % поляков, въезжающих в Калининградскую область в рамках МПД, ограничиваются поездкой на ближайшую бензоколонку и проводят на территории области не более 2 ч.
Запуск проекта МПД сразу отразился на развитии Варминско-Мазурского воеводства — самого депрессивного региона Польши. В результате роста потребления в регионе благодаря калининградским туристам уровень безработицы за 2013 г. заметно снизился с 21,3 до 18,6 %, вырос розничный товарооборот, увеличились инвестиции. Однако из-за усиления политической нестабильности и обвала рубля число россиян, пересекающих российско-польскую границу в сторону Польши, в декабре 2014 г. уменьшилось на 41 % по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Польские эксперты прогнозируют, что восстановить туристическое движение из России в приграничные регионы Польши с туристическими и закупочными целями в таких масштабах, в каких оно было сразу после запуска малого приграничного движения, не удастся. По их мнению, туристический и «шопинговый» бум, вызванный МПД и выгодным курсом золотого, закончился как из-за падения курса рубля и сложной экономической ситуации в России, так и по причине заметного охлаждения российско-польских отношений в последнее время.
Институализированное приграничное сотрудничество в Калининградской области изначально рассматривалось как способ компенсации эксклавности и острого социально-экономического кризиса, охватившего постсоветское пространство после распада СССР. С начала 1990-х гг. на региональном уровне под контролем центральных правительств государств шел процесс активного выстраивания институциональной инфраструктуры и практик приграничного сотрудничества. В Калининградской области в этот период созданы Российско-польский (1992) и Рос-
сийско-литовский (1999) Приграничные Советы, в компетенцию отдельных комиссий которых входило большое количество актуальных вопросов от демаркации и делимитации границы до кооперации в сфере экономики. В конце 1990-х — начале 2000-х гг. одной из главных форм и площадок регионального сотрудничества были еврорегионы. С участием Калининградской области сформировано 5 еврорегионов — «Неман» (основан в 1997 г.), «Балтика» (1998), «Сауле» (1999), «Шешупе» (2003) и «Лына-Лава» (2003). Наиболее интенсивное сотрудничество наблюдалось в двух регионах — «Балтика» и «Неман». Первый включает пограничные и прибрежные территории Литвы, Польши, Дании, Швеции и Калининградской области, второй — часть Калининградской области и смежные с ней польские, литовские и белорусские территории. Общий размер грантов, выделенных на реализацию проектов в период с 1998 по 2005 гг., составил 8,9 млн евро для евроре-гиона «Балтика» и 13,2 млн евро для евро-региона «Неман». В 2012 г. в официальных документах МИД работа еврорегионов признана неэффективной из-за недостатка финансовых ресурсов у муниципалитетов для осуществления совместных с зарубежными коллегами инициатив; отсутствия постоянно действующих российских секретариатов еврорегионов; существенных разногласий между партнерами по поводу критериев отбора проектов и механизмов их реализации. Участие области в еврорегионах постепенно сворачивается, новые проекты не реализуются, на постоянной основе сохранилось лишь проведение нескольких небольших международных мероприятий.
После расширения ЕС Калининградская область приняла активное участие в программе Приграничного сотрудничества «Литва-Польша-Россия 2004-2006», ре-ализовывавшейся по линии INTERREG, а также PHARE и TACIS. Основная часть проектов, отобранных при реализации этих программ, была направлена на сотрудничество в области охраны окружающей среды, развитие гражданского общества, культурные и научные обмены. Реализованные
программы приграничного сотрудничества неоднократно подвергались критике со стороны экспертного сообщества. Эксперты отмечали, что проекты имели явный асимметричный характер: большая часть их средств расходовалась на территории стран ЕС с целью решения местных проблем, не оказывая серьезного воздействия на социально-экономическое положение соседних регионов, включенных в программу.
Проблема подобного перекоса в сотрудничестве уже неоднократно поднималась в научной литературе [9, 15, 20], была зафиксирована в одной из программ [13]. Ее отмечали и опрошенные авторами представители правительственных учреждений и некоммерческих организаций обоих регионов. Финансирование первых программ приграничного сотрудничества осуществлялось ЕС, а соисполнители из Калининградской области имели в проектах статус партнеров без финансового участия и поэтому не могли лоббировать свои интересы. К тому же центры принятия решений о распределении грантов и управления проектами также находились в странах ЕС.
С переходом к финансированию с помощью Европейского инструмента соседства и партнерства (ENPI) Калининградская область приняла участие в новой программе приграничного сотрудничества — «Литва-Польша-Россия 2007-2013» [13], которая имела гораздо больший бюджет (132,1 млн евро) и была направлена на поддержку экономического и социального развития, защиту окружающей среды, улучшение проницаемости границ и др.
С точки зрения содержания и практики реализации программы приграничного сотрудничества ENPI 2007-2013 гг. сильно отличались от первых программ INTERREG, PHARE и TACIS (2004-2006 гг.). Во-первых, систематический мониторинг эффективности реализации программ приграничного сотрудничества позволил снизить издержки асимметрии социально-экономического развития в приграничье. Сказались и накопленный локальными акторами опыт работы в международных проектах и активного лоббирования своих
интересов, и ощутимый финансовый вклад российской стороны в суммарный бюджет программы (44 млн евро, или порядка 25 %).
Во-вторых, приграничное сотрудничество стало «более приграничным»: новые программы в большей степени, чем раньше, затрагивают непосредственно приграничные районы (рис. 4). До недавнего времени большая часть проектов приходилась на региональные столицы и ещё один-два крупных города. Программы 2007-2013 гг. скорректировали сложившуюся конфигурацию сети, частично сместив центр тяжести от крупных городов к менее успешным центрам, расположенным непосредственно вблизи границы. Эти города в большинстве случаев становились площадками реализации крупномасштабных инфраструктурных проектов, основная часть которых была направлена на улучшение транспортной доступности таких городов для сопредельных территорий соседних стран, а также снижение негативного влияния этих городов на экологическое состояние трансграничных речных бассейнов.
В-третьих, в программах сотрудничества сравнительно небольшие по объемам финансирования «мягкие» проекты (различные культурные, научные и образовательные обмены, форумы, круглые столы, выступления творческих коллективов и пр.) все чаще дополняются крупными проектами, направленными на модернизацию или создание современной инфраструктуры. Крупные проекты направлены на улучшение транспортной доступности и расширение пунктов пропуска (реконструкция участков автомобильной дороги Калинин-град-Мамоново, строительство обходного пути Панемуне-Советск с мостом через р. Неман и др.), а также защиту трансграничных водных объектов (строительство очистных сооружений в польском Сопоте, калининградских Мамоново и Славске, литовском Джукнесиаи и др.).
Среди проектов, финансируемых не за средства ENPI, на российско-польском пог-раничье необходимо отметить локальные инициативы, которые, несмотря на небольшой масштаб, в значительной степени вли-
яют на интеграцию населения в приграничных регионах. Одним из ярких примеров подобных проектов является «Польско-российский фестиваль патриотической и военной песни», проводимый ежегодно с 2007 г. попеременно то в Ольштыне и в Мронгово, то в Калининградской области при поддержке Совета ветеранов Вооружённых Сил
Калининграда и Общественной организации «Калининград-Свиноуйсьце». Показательно, что подобные инициативы «снизу» часто оказываются более успешными, чем многие проекты, реализуемые в рамках программы ENPI, которые не приносят заметных результатов.
Рис. 4. Партнерская сеть, сформировавшаяся в рамках проектов приграничного сотрудничества по программам INTERREG 111а и ENPI в 2003-2013 гг.
Анализ реализованных проектов в сфере приграничного сотрудничества свидетельствует о том, что Калининградская область существенно продвинулась за последние несколько лет по пути углубления взаимодействия с соседними странами (в первую очередь с Польшей). Хотя традиционная модель здесь ещё сохранилась, сотрудничество приобретает все более цивилизованные формы, жесткий таможенный и визовый режим компенсируется развитием контактов, гуманитарных (социальных) обменов, а также реализацией совместных трансграничных проектов, финансирова-
ние которых облечено в институциональные формы. В результате постепенно выстраивается партнерская (институциональная) модель приграничного сотрудничества.
Программы ЕС способствовали формированию сетевой инфраструктуры приграничного сотрудничества и создали основу для его развития в будущем. Хотя сложно прогнозировать устойчивость подобных сетей и их способность инициировать независимые проекты, отчетливо проявилась преемственность партнерских отношений и воспроизводство сложившихся контактных групп. Общие интересы их участников —
залог продолжения сотрудничества даже в условиях геополитической напряженности. Показательно, что, несмотря на обострение отношений, ни Россия, ни ЕС не свернули кооперацию в приграничных регионах,
Литература_
1. Database of Indicators. Statistics Lithuania. Available at: http://db1.stat.gov.lt/statbank/Select-Table/omrade0.asp?SubjectCode=S3&PLanguage=1 &ShowNews=OFF (accessed 10 September 2014).
2. Local Data Bank. Central Statistical Office of Poland. Available at: http://www.stat.gov.pl/ bdlen/app/dane_podgrup.hier?p_id=945797&p_to -ken=-1666235519 (accessed 10 September 2014).
3. Official exchange rate (LCU per US$, period average), World Bank Database, 2013. Available at: http://search.worldbank.org/data?qterm=2263478 (accessed 10 September 2014).
4. PPP conversion factor, GDP (LCU per international $), World Bank Database. Available at: http://search.worldbank.org/data?qterm=2263478 (accessed 10 September 2014).
5. PPP conversion factor, private consumption (LCU per international $). World Bank Database. Available at: http://search.worldbank.org/ data?qterm=1283456 (accessed 10 September 2014).
6. Аналитический обзор миграционной ситуации и деятельности УФМС России по Калининградской области по реализации государственной политики в сфере миграции в регионе за 2013 год, УФМС России по Калининградской области, Калининград, 2014.
7. База данных показателей муниципальных образований. Федеральная служба государственной статистики. 2013. Режим доступа: http://www.gks. ru/dbscripts/munst/munst27/DBInet.cgi#1.
8. Бегство или кооперация // «Эксперт Северо-Запад» № 27-28 (625) 08 июля 2013. Режим доступа: http://expert.ru/northwest/2013/28/begstvo-ili-kooperatsiya/
9. В. Путин подписал закон о допгаран-тиях резидентам ОЭЗ в Калининградской обл., 24.07.2013. Режим доступа: http://www.rbc.ru/ rbcfreenews/20130724123754.shtml
10. Винокуров Е.Ю. Теория анклавов, Калининград: Терра Балтика, 2007. 342 с.
сохранили режим МПД на польском-калининградском участке и на рубеже 20142015 гг. приступили к разработке новых программ приграничного сотрудничества на период до 2020 г.
_References
1. Database of Indicators. Statistics of Lithuania (Baza dannyh pokazateley. Statistika Litvy) Available at: http://db1.stat.gov.lt/statbank/SelectTable/om-rade0.asp?SubjectCode=S3&PLanguage=1&ShowNe ws=OFF (accessed 10 September 2014).
2. Mestnay Baza Dannyh. Tsentralnoe statis-ticheskoe upravlenie Polshi (Local Data Bank. Central Statistical Office of Poland) Available at: http:// www.stat.gov.pl/bdlen/app/dane_podgrup.hier?p_ id=945797&p_token=-1666235519 (accessed 10 September 2014).
3. Ofitsialny obmenny kurs za dollar (Official exchange rate per US$) Available at: http://search. worldbank.org/data?qterm=2263478 (accessed 10 September 2014).
4. Koeffitsent perevoda po PPS, VRP (PPP conversion factor, GDP) Available at: http://search. worldbank.org/data?qterm=2263478 (accessed 10 September 2014).
5. Koefficient perevoda po PPS, chastnoe potreblenie (PPP conversion factor, private consumption) Available at: http://search.worldbank.org/ data?qterm=1283456 (accessed 10 September 2014).
6. Analiticheskiy obzor migratsionnoy situatsii i deyatelnosti UFMS Rossii po Kaliningradskoy oblasti po realizatsii gosudarstvennoy politiki v sfere migratsii v regione za 2013 god (Analytical review of the migration situation and activities of the Federal Migration Service of Russia in the Kaliningrad region on the implementation of the state policy in the field of migration in the region in 2013): Federal Migration Service of Russia in the Kaliningrad region, Kaliningrad, 2014.
7. Baza dannyh pokazateley munitsipalnyh obrazovaniy. Federalnaya sluzhba gosudarstvennoy statistiki (Database of municipalities indicators. Federal State Statistics Service) Available at: http://www. gks.ru/dbscripts/munst/munst27/DBInet.cgi#1.
8. Ekspert Severo-Zapad (Expert of NorthWest), no. 27-28 (625), 08 July 2013 Available at: http://expert.ru/northwest/2013/28/begstvo-ili-kooperatsiya/
9. V. Putin podpisal zakon o dopgarantiyah re-zidentam OEZvKaliningradskoy obl. (Vladimir Putin signed a law on SEZ residents in the Kaliningrad region), 24.07.2013 Available at: http://www.rbc.ru/ rbcfreenews/20130724123754.shtml/
10. Vinokurov E.Yu. Teoriya anklavov [Theory of enclaves]. Kaliningrad: Terra Baltika, 2007. 342 p.
11. Зверев Ю.М. Калининградская область: особенности экономического кризиса (2008-2009) и возможные меры по выходу из него // Балтийский регион. 2009. Вып. 2. С. 16-27
12. Зубаревич Н.В. Калининградская область / Социальный атлас российских регионов. Режим доступа: http://www.socpol.ru/atlas/portraits/
13. Клемешев А.П. Российский эксклав на Балтике: эволюция эксклавности и поиск путей ее преодоления // Балтийский регион. 2009. Вып. 2. С. 102-114.
14. Колосов В.А., Вендина О.И. Геополитическое видение мира, идентичность и образы друг друга в представлениях молодых жителей Калининграда, Гданьска и Клайпеды // Балтийский регион. 2014. № 4. С. 7-30.
15. Ломакина А.И. Социально-экономические аспекты приморского положения канадской провинции Квебек // Известия РАН. Сер. географическая. 2013. № 3. С. 14-25.
16. Мкртчян Н., Карачурина Л. Миграция в России: потоки и центры притяжения / Демоскоп № 595-596 Режим доступа: http://demoscope.ru/ weekly/2014/0595/tema01.php
17. Постановление Правительства РФ от 07.12.2001 № 886 «О Федеральной целевой программе развития Калининградской области на период до 2010 г. Режим доступа: http://www. consultant.ru/
18. Регионы России. Социально-экономические показатели 2012. М.: Росстат, 2013. Режим доступа: http://www.gks.ru/bgd/regl/b12_14p/Main. htm
19. Рожков-Юрьевский Ю.Д. Политико-географические особенности развития Калининградской области как эксклавного региона России: авто-реф. дисс... канд. геогр. наук. БФУ им. И. Канта, 2013.
20. Себенцов А.Б., Зотова М.В. Потенциал ЭГП Калининградской области: ограничения и перспективы реализации // Балтийский регион, 2013. № 4 (18). С. 113-131.
21. Смородинская Н. В. Калининград в условиях объединения Европы: вызов и ответ // Вопросы экономики, 2001. № 11. С. 106-127.
11. Zverev Yu.M. Kaliningradskaya oblast: oso-bennosti ekonomicheskogo krizisa (2008-2009) i voz-mozhnye mery po vyhodu iz nego (Kaliningrad region: peculiarities of economic crisis (2008-2009) and possible measures of its overcoming), Baltic region, 2009, no. 2. pp. 16-27.
12. Zubarevich N.V. Sotsialny atlas rossiyskih regionov: Kaliningradskaya oblast (Social Atlas of Russian regions: Kaliningrad region) Available at: http://www.socpol.ru/atlas/portraits/kalgr.shtml.
13. Klemeshev A.P. Rossiyskiy eksklav na Bal-tike: evolyutsiya eksklavnosti i poisk putey ee preodo-leniya (Russian eksklav in Baltic: evolution of eksklav-ity and search of the ways of its overcoming), Baltic region, 2009, no. 2, pp. 102-114.
14. Kolosov V.A., Vendina O.I. Geopoliticheskoe videnie mira, identichnost i obrazy drug druga v pred-stavleniyah molodyh zhiteley Kaliningrada, Gdanska iKlaypedy (Geo-political world view, identity and image of each other in young citizens' perception of Kaliningrad, Gdansk and Klaypeda), Baltic region, 2014, no. 4, pp. 7-30.
15. Lomakina A.I. Sotsialno-ekonomicheskie aspekty primorskogo polozheniya kanadskoy provin-tsii Kvebek (Socio-economic aspects of near sea situation of the Canadian province Quebec), Izvestiya RAN. Ser. Geograficheskaya (Review of the Academy of Sciences. Geographical Series), 2013, no. 3, pp. 14-25.
16. Mkrtchyan N., Karachurina L. Migratsiya v Rossii: potoki i tsentry prityazheniya (Migration in Russia: flows and centers of gravitation), Demoskop, no. 595-596 Available at: http://demoscope.ru/week-ly/2014/0595/tema01.php.
17. Postanovlenie Pravitelstva RF ot 07.12.2001 № 886 «O Federalnoy tselevoy programme razvitiya Kaliningradskoy oblasti na period do 2010» (Government Decree dated by 07.12.2001 № 886 «About the target program for the development of the Kaliningrad region for the period up to 2010») Available at: http:// www.consultant.ru/
18. Regiony Rossii. Sotsialno-ekonomicheskie pokazateli (Regions of Russia. Socio-economic indicators), 2013 Available at: http://www.gks.ru/bgd/ regl/b12_14p/Main.htm.
19. Rozhkov-Yurievskiy Yu.D. Politiko-geogra-ficheskie osobennosti razvitiya Kaliningradskoy oblas-ti kak eksklavnogo regiona Rossii [Politico-geographical features of the Kaliningrad Region development as an exclave of Russia], BFU named after I. Kant, 2013, 25 p.
20. Sebentsov A., Zotova M. Potentsial EGP Kaliningradskoy oblasti: ogranicheniya i perspektivy re-alizatsii (Potential of EGP of the Kaliningrad region: frameworks and prospects of realization), Baltic region, 2013, no. 4 (18), pp. 113-131.
21. Smorodinskaya N.V. Kaliningrad v usloviyah obedineniya Evropy: vyzov i otvet (Kaliningrad under conditions of Europe unification: challenges and answers), Problems of economics, no. 11, pp. 106-127.
22. Таможенная Служба Польши: итог деятельности польских «бензовозов» в 2012 году — 160 млн литров российского топлива / Новости государственного пограничного комитета Республики Беларусь, 04.04.2013. Режим доступа: http://gpk. gov.by/pre ss_center/international_news/16895/
23. Федоров Г.М. Калининградская дилемма: «коридор развития» или двойная периферия? Геополитический фактор развития российского эксклава на Балтике // Балтийский регион. 2010. № 2. С. 5-15.
22. Novosti gosudarstvennogo pogranichnogo komiteta RespublikiBelarus (News State Border Committee of Belarus), 04.04.2013 Available at: http:// gpk.gov.by/press_center/international_news/16895/
23. Fedorov G.M. Kaliningradskaya dilemma: «koridor razvitiya» ili dvoynaya periferiya? Geo-politicheskiy faktor razvitiya rossiyskogo eksklava na Baltike (Kaliningrad dilemma: «corridor of development» or double periphery? Geo-political development factor of Russian exclave in Baltics), Baltic region, 2010, no. 2, pp. 5-15.
Коротко об авторах_
Зотова М.В., канд. геогр. наук, науч. сотрудник лаборатории геополитических исследований, Институт географии РАН, Москва, Россия zotovam@bk. гл
Научные интересы: география городов, развитие крупных региональных центров, урбанистика, развитие сетевых структур, стратегическое планирование, маркетинг городов, развитие приграничных территорий, типология границ и приграничное сотрудничество
_Briefly about the authors
M. Zotovа, candidate of geographical sciences, research worker, Center for Geopolitical studies, Institute of Geography, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia
Scientific interests: development of large regional centers, urban studies, networks, strategic planning, city marketing, development of border areas, types of borders and cross border cooperation
Себенцов А.Б., канд. геогр. наук, науч. сотрудник лаборатории геополитических исследований, Институт географии РАН, Москва, Россия asebentsov@ gmail.com
Научные интересы: проблемы развития приграничных территорий, влияние границы на жизнь людей, география неконтролируемых территорий и непризнанных государств, география инвестиций, проблемы освоения Российского Севера и его регионов, экономико-географические и геополитические проблемы развития постсоветских государств
A. Sebentsov, candidate of geographical sciences, research worker, Center for Geopolitical studies, Institute of Geography, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia
Scientific interests: development of border areas, influence of boundary on people's lives, geography of uncontrolled territories and unrecognized states, geography of investments, problems of the Russian North and its regions, geographical and geopolitical problems of the post-Soviet space
Головина Е.Д., мл. науч. сотрудник лаборатории геополитических исследований, Институт географии РАН, Москва, Россия [email protected]
Научные интересы: геодезия, картография, дист. зондирование, навигация, связь, транспорт, образование, демография и статистика
E. Golovina, junior research worker, Center for Geopolitical studies, Institute of Geography, Russian Academy of Sciences, Moscow, Russia
Scientific interests: geodesy, cartography, navigation, communications, transportation, education, demography and statistics
