CC BY
16
Календарная обрядность украинцев Боснии и Герцеговины: этнолингвистический аспект
Calendrical Rites of Ukrainians in Bosnia and Herzegovina: The Ethnolinguistic Aspect
Глеб Петрович Пилипенко
Институт славяноведения РАН Москва, Россия
Gleb P. Pilipenko
Institute for Slavic Studies of the Russian Academy of Sciences Moscow, Russia
Резюме
В статье впервые рассматриваются обряды и обычаи календарного цикла украинцев, проживающих в Боснии и Герцеговине, а также лексика традиционной культуры, связанная с календарной обрядностью. Материалом для статьи послужили собственные полевые данные автора, использовалась также лингвистическая, этнографическая и этнолингвистическая литература. Календарные традиции и лексика традиционной культуры украинцев Боснии и Герцеговины представляют для контактологических лингвистических и этнолингвистических исследований большой интерес, поскольку являются одним из немногих примеров функционирования восточнославянского анклава в окружении южных славян. Украинские обычаи, несмотря на более чем вековое изолированное существование в окружении южнославянских соседей, сохраняются и становятся маркером культурной идентичности данного этнического меньшинства в Боснии и Герцеговине. Влияние местных
Цитирование: Пилипенко Г. П. Календарная обрядность украинцев Боснии и Герцеговины:
этнолингвистический аспект // Slovene. 2020. Vol. 9, № 2. C. 338-371. Citation: Pilipenko G. P. (2020) Calendrical Rites of Ukrainians in Bosnia and Herzegovina: The
Ethnolinguistic Aspect. Slovene, Vol. 9, № 2, p. 338-371. DOI: 10.31168/2305-6754.2020.9.2.15
i v I feelТТЯУП^^И This is an open access article distributed under the Creative
2020 №2 1 1 Commons Attribution-NoDerivatives 4.0 International
христианских традиций не настолько сильно, больше всего оно проявляется в сфере языка при заимствовании культурных реалий. Установлено, что определенные обычаи являются типологически общими для изучаемой за-падноукраинской и южнославянских традиций, при этом данная общность была характерна еще до миграции украинцев на Балканы. Выявлены также внутрилокальные отличия в традициях и лексике украинцев Боснии и Герцеговины, обусловленные разными зонами исходной миграции.
Ключевые слова
украинский язык, традиционная культура, диалект, переселенческий говор, календарная обрядность, Босния и Герцеговина, сербский язык, контакты, Галиция, обряды, лексика, заимствования, грекокатолики, православные, полевое исследование
Abstract
The paper discusses the rites and customs of the calendrical cycle of Ukrainians living in Bosnia and Herzegovina, as well as the vocabulary of the traditional culture associated with calendrical rites. The paper is based on the author's own field data and linguistic, ethnographic and ethnolinguistic literature. Calendrical traditions and vocabulary of the traditional culture of the Ukrainians in Bosnia and Herzegovina are of great interest for contact linguistic and ethnolinguistic studies, since they are one of the few examples of the Eastern Slavic enclave surrounded by Southern Slavs. Ukrainian customs survive, despite more than a century of isolated existence among South Slavic neighbours, and become an important marker of the minority's cultural identity in Bosnia and Herzegovina. The influence of the local Christian traditions is not very strong, being most evident in the language sphere in borrowed realia. Certain customs are shown to be typologically common to the Western Ukrainian and South Slavic traditions, with this commonality dating back to before the migration of Ukrainians to the Balkans. Also revealed are intra-lo-cal differences in the traditions and vocabulary of the Ukrainians in Bosnia and Herzegovina, related to different zones of the original migration.
Keywords
Ukrainian language, traditional culture, dialect, migrant dialect, calendrical rites, Bosnia and Herzegovina, Serbian language, contacts, Galicia, rites, vocabulary, borrowings, Greek Catholics, Orthodox Christians, field research
0.0. Украинцы проживают на севере Боснии и Герцеговины в окрестностях Баня-Луки, Прнявора, Приедора и Градишки (Республика Сербская). Это потомки переселенцев из Галиции, мигрировавших на эти земли в конце XIX — начале ХХ в. под влиянием политики Австро-Венгрии по колонизации оккупированного в 1878 г. края. Носителей украинского языка, поднестровского и южноволынского диалектов юго-западного наречия [Токар 2004: 731], проживающих сегодня среди сер-
бов, бошняков и хорватов, насчитывается 987 [Врааеш а1. 2017: 64-65]. Среди них распространен поднестровский диалект юго-западного наречия. Большинство принадлежит к грекокатолической церкви, есть также небольшая группа православных украинцев.
В 70-е гг. ХХ в. среди украинцев Боснии работала Н. Я. Токар, составившая первое описание говора [Токар 1991; Eadem 2004]. Выходили работы по истории переселения [Румянцев 2008], географической характеристике общины [Мишлицки 2008; Медар-Таага, Мишлицки 2007], системе образования [Уа8Ицеу1с 2017]. Из работ, посвященных традиционной культуре украинцев, можно отметить исследование свадебных песен [БоуеЬик 2007], а также статью о свадебной обрядности [Пилипенко 2017]. Отрывочные и очень краткие сведения по календарной обрядности украинцев находим у [Дрлача 1985: 91]. Комплексных исследований по календарной обрядности боснийских украинцев в этнолингвистическом аспекте до сих пор не проводилось. В настоящей статье рассматриваются праздники, обычаи и обряды календарного цикла, записанные в полевых условиях в 2016-2019 гг. от украинцев Боснии и Герцеговины, грекокатоликов и православных. Также анализируются термины традиционной духовной культуры, связанные с календарной обрядностью. Собранные полевые данные сопоставляются с материалом в исходном регионе миграции, сопредельных западных украинских регионах, а также — с южнославянскими этнолингвистическими сведениями.
1.0. В Сербской православной церкви и в грекокатолической церкви на территории Боснии и Герцеговины используется юлианский календарь. Цикл зимних праздников начинается со Введения (Введение во храм Пресвятой Богородицы (4.12)) (ыуейеще, па эУ^о ыуейеща (Ь), па ыуейепу]е (Рг)). В этот день тот, кто первым встал рано утром, пока все спят, должен был привести в дом животное (prynеsty, а1е тйШ! Ы^йэ' хууоНп'ы йо х^у) (Ь) — «полазника». Оно должно было принести удачу. Украинская лексема для «полазника» не зафиксирована, информанты используют сербское слово роХощтк1 (у южных славян в северо-восточной Боснии распространен также термин роХощ [ИНроу1с 1969: 102, 139]). В дом заносили, как правило, теленка или ягненка. Однако по свидетельству информанта из Лишни, можно было поймать и занести даже собаку, главное, чтобы животное было мужского пола. В селе
1 В словаре говора Поткозарья зафиксировано слово положник [Далмацща 2004: 202]. В сербском языке также существует слово polaznik, по семантике и внешней форме совпадающее с украинским словом материнского ареала украинцев [РСХ1 4: 642].
Просьек в этот день смотрели, кто будет первым посетителем: если придет женщина, то в хозяйстве будут рождаться куры и другие животные женского пола (jakpryjde z'inka to bdut kury zen'ski i ws'o zen'ske). На территории Галиции (Грабовец, СТ) полазником считалось животное, которое приводили в дом в Сочельник: теи Л'атко ма Лен'к'е — па 'пазник [ГПЗНУ 2000: 129], в селе Тухолька (СК) поЛазниек — мужчина / человек — приходил на день св. Василия [ГПЗНУ 2005: 147], на Введение (увеиден'ше) женщин в дом не пускали — это предвещало беду (Заго-рочка (ЖД) [Ibid.: 84-85]). В украинской традиции в этот день вводили в дом яловую корову или бычка, а также гадали по первому посетителю о будущем годе [Толстая 1995б: 293]. Иногда вводили и коня; скотину кормили и поили, чтобы она хорошо велась [Копержинський2 1929: 41; Курочкин 2000: 396]. Про зооморфного и антропоморфного полазника в украинской традиции в рамках карпато-балканского ареала подробно пишет В. В. Усачева [Усачева 2008].
2.0. С Днем св. Андрея (13.12) (Andrej, na Andreja) были связаны гадания девушек о будущем замужестве. Вечером они вместе шли на реку, где набирали в рот воды, которую затем приносили в дом (i treaba ixtye, potikpo vodu, upyeskuprynesty wodye) (Pr) (ср. [Копержинський 1929: 67]). Парни подкарауливали девушек и старались их рассмешить, чтобы те не донесли воду. На реку ходили несколько раз, потому что необходимо было принести достаточное количество воды для замешивания теста. Из этого теста выпекали булочки (balaboncyk) (Pr)3, koläcyk (L))4, каждая девушка — свою; булочки выкладывали на доску в один ряд и впускали в дом собаку.
Толкование поведения животного — довольно распространенный тип гадания у славян [Виноградова 1995b: 484-485]. К. Копержинский пишет о его популярности в украинской традиции: кличуть пса на пампушки [Копержинський 1929: 68-69]; балабушкиупоминаются также в [Курочкин 2000: 397]. Собака подходила к булочкам и по очереди их
2 Благодарю за указание на источник д. ф. н. Т. А. Агапкину.
3 В [МСГГ: 10] балабух — «большой хлеб»; в [СБуГ: 22], «небольшая булочка»; балабух — «пирог из вареной мятой картошки с молоком, запеченный на листе капусты» [СБоГ 1: 41]; в западнополесских говорах балабуха, балабушокозначает «маленькая пампушка» и в [СЗГ 1: 8] проиллюстрированы таким примером с обрядовой семантикой и указанием на День св. Андрея: «Балабух дЧучата пикли на Андрейа»; балабух — «еврейский калач» [Горбач 1971b: 149; Idem 1965: 25].
4 Колач на Теребовельщине и в селе Романов Львовской области — «белый хлеб» [Горбач 1971b: 165; Idem 1965: 53]. Колач фиксируется также в [СБуГ: 217], и
в [СБоГ 1: 366] — колачь «пасхальная булка для освящения», «ржаной хлеб», «хала». В украинском говоре Боснии и Герцеговины koldc также имеет значение «пирожное» (серб. kolac — пирожное).
обнюхивала. Девушка, чью булочку, подойдя, взяла собака, должна была первой выйти замуж (jak kotryjpes, vuz"me, a v'in te n'ux-n'ux-n'ux, i toj vuz"me, n'ux-n'ux, i toj vuz"me! To s'i tag budüt v'iddaväly, po redu, ta s'i v'iddäs't' tudy, ta s'i v'iddäs't') (Pr).
Также пекли большую булку (palanyecka) (Pr), (pal'anyc'a) (P)5, обмазывали ее медом и подвешивали к потолку. Девушки подпрыгивали, чтобы без помощи рук надкусить эту булку (название для самой игры не зафиксировано). Те, кому удавалось это сделать, должны были дома кусок булки завернуть на ночь в мужские штаны (zrobymo tku velyku, ws"i, i wcypymo do stel'i, i skäcymo zubämy, tak nyescy (ниже), i v'iscepnymo zubämy, i to beremo do domu, i zamotäty u müski stany!) (Pr), однако пояснить мотивировку таких действий собеседники уже не могли6. В Полесье известна игра «Калита»7 (по данным Копержинского, наибольшее распространение она имеет в регионах центральной и южной Украины, тогда как на западе встречается спорадически [Копержинський 1929: 74]): к подвешенному к потолку коржу (корж из пшеничной муки с дыркой посередине [Ibid.: 63; Курочкин 2000: 397]) играющий подъезжал на кочерге и старался укусить (кусати калиту). В игре могли участвовать и парни [Виноградова, Толстая 1995: 110]. Наблюдаются типологические параллели данной игры с южнославянским обычаем серб. макед. болг. (хх)амка(н>)не, болг. ламкане, хлацкане8, когда на масленицу к потолку подвешивают разные предметы (например, яйцо, халву, пирог) и стараются ухватить их зубами. Распространен это обычай вдали от зоны расселения украинцев в Боснии: в Болгарии, Македонии, южной и юго-восточной Сербии [Плотникова 2004: 120] и призван повлиять на плодовитость скота и домашней птицы [Агапкина 1992: 88-89].
5 В поднестровских говорах паланице — перетчка [НРС: 192], т. е. «поколотый ножом корж, который делается из кислого хлебного теста и печется на сковороде, намасленной маслом или салом» [СУМ 6: 251]. Для буковинских лексем паланица, паланице; паланичка (мн. ч. паланички) указаны следующие значения: «корж из пресного теста, испеченный на плите», «сладкие коржи, печенье — гостинец для детей», «корж с медом и маком, которым знахарка лечит болезни желудка» [СБуГ: 379]. В [МСГГ: 131] — палатц{1 — «блинчик».
6 Мужские штаны клали под подушку, чтобы приснился вещий сон о замужестве [Виноградова 1995b: 484]. На Гуцульщине клали под голову перед сном рубашку и штаны и видели вещий сон [Копержинський 1929: 53]. Ср. ритуальную кражу предметов в гаданиях на св. Андрея [Серебрякова 2015: 1039].
7 В буковинских говорах калитä — «вид печенья, корж, посыпанный сверху сахаром» [СБуГ: 183]. В словаре [СЗГ 1, 2] калита встречается в толкованиях номинаций участников данной игры, напр. Пан Калиттьский [СЗГ 2: 25] — «сторож калиты», Пан Коцюбжський [Ibid.: 26] — «должен был кусать калиту». В [СУМ 4: 77] калита — «помазанный медом корж, который используют для гадания в день святого Андрея».
8 Информантам эти южнославянские лексемы не были знакомы, также не зафиксирована лексема калита.
В тот же день девушки выходили во двор и считали жерди в заборе (raxuväty kolyeki) (Pr), при этом приговаривали, перечисляя характеристики будущего мужа: вдовец, молодец и т. д. (udovec, molodec, za koyo s"i v'idäs, cy za vduwc"ä). Какой последним выпадет, таким и будет муж. Парни знали, что девушки будут гадать, и специально пачкали жерди. Данный тип гадания распространен практически на всей украинской территории [Копержинський 1929: 58], он известен во многих славянских традициях, например в Словакии [Виноградова 1995b: 486]. Кроме того, девушки в этот день готовили вареники (pyroyy) с разными необычными начинками: из красного и черного перца (perec), сахара (cukor). Могли даже положить грубое льняное волокно (kloce). У каждой девушки был вареник со своей начинкой. Затем приглашали парней и угощали их варениками. Чей вареник достанется парню, на той девушке он женится (iprätymo my kotryj xlopec vuz'me m'ijpyrix, znäcy v'iddäm s'i za neyo) (Pr) (ср. у русин [Валенцова 2012: 203]).
Гадания о замужестве на св. Андрея известны, помимо славян-католиков, на западе восточнославянского ареала [Виноградова, Толстая 1995: 109; Курочкин 2000: 398]. Для этого дня характерны не только матримониальные гадания, но и бесчинства молодежи, которые по источникам фиксируются на исходной территории расселения, однако встречаются в ограниченном объеме у украинцев Боснии, в основном бесчинства молодежи приурочены к Пасхе (см. 8.4).
В материнских украинских говорах отмечаются формы — Анд'рш, на Йандрша (Старая Ропа (СТ) [ГПЗНУ 2000: 40]), р0били Андрейа (Дмитров (П) [Ibid.: 115]); форма Andrej повсеместно используется у украинцев Боснии, ср. серб. Andrej. Название девичьего гадания, заключающегося в пересчете жердей в заборе: раху1вали 1 колик'и (Старая Ропа (СТ) [Ibid.: 40]), раху1вали шта'х'ети (Загорочка (ЖД) [ГПЗНУ 2005: 86]). В этот вечер парни устраивали бесчинства — з 1 битк'и — везде в поднестровской диалектной зоне. Если девушка славилась дурным поведением, могли посадить коня на крышу (Волосянка (СК) [ГПЗНУ 2000: 14]), а также поднять на дом телегу, туалет или флаг (Волосянка (СК) [ГПЗНУ 2005: 133]), снимали калитку (Бутыны (С) [ГПЗНУ 2000: 127]), кидали бочку в колодец (Потелич (Ж) [ГПЗНУ 2005: 49]), снимали ворота и мазали краской окна (Речки (Ж) [Ibid.: 56]). На Андрея приносили воду во рту для теста из трех колодцев (у 1 писок воду зи с 1 туднЧ) (Зубейки (Ж) [ГПЗНУ 2000: 93]), пекли бу'хонкЧ (Старая Ропа (СТ) [Ibid.: 40]), ба1лабух'и (Хотынец (ЯР) [Ibid.: 113]), 1бундзик'и (Новоселки (Б) [Ibid.: 116]), бала 1 бончик'и (Бутыны (С) [Ibid.: 127]), ко'лачик'и (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 32]), андрйчик'и (Речки (Ж) [Ibid.: 54]), пиер'ш 1 к'ие (Побужаны (Б) [Ibid.: 66]) и впускали собаку. Только один
раз встретилось упоминание о том, что подвешивали к потолку булку. Считалось, что та из девушек, которая откусит кусок, выйдет замуж (пали 1 ниц'Ч пеиКли1в'шали до бал'ка (Речки (Ж) [Ibid.: 54]). Упоминание вареников с необычными начинками (с часни1 ком, к1лоч'ем) также было отмечено лишь однажды (Новая Каменка (Ж) [ГПЗНУ 2005: 40]): если кто-то из парней вытянул такой вареник, его дразнили дураком.
3.0. На День св. Николая (19.12) (s'v'atyj Nykuläj, Nikoläj, Nykoläj, My-ko/uläj, za M/Nyko/uläja) дети получали подарки. Родители обычно клали их под подушку (pakunock'y/podarunk'y nam kläly p'itpodusku), а непослушным детям доставался прут (ty ne buw dobri, prynis t'iprut). Родители разбрасывали под окном конфеты и орехи и говорили, что их потерял св. Николай, когда приходил в дом. Сегодня в этот день для детей устраивают праздник: дети читают для Николая стихи и получают за это подарок. В Николая переодевался кто-то из сельских жителей. Он надевает дьяконскую далматику (dal'mätyka j'äkonska), в руках у него обязательно была деревянная палка (derewl'enapälyc'a), на груди — протоиерейский крест (xrest), на голове красная шапка (cervona säpka); из шерсти делали накладную белую бороду (borodä) и белые усы (rasa).
Николай заходил в каждый дом, обычно его сопровождал крампус (krämpus), который пугал детей, пытаясь их ударить, а Николай их защищал (krämpus namayäje s'a dytynu sceknuty cy vdäryty, a Nykuläj ne daje bo dity buly dobri) (BL). Информанты отмечают, что слово крампус пришло в украинский язык из сербского, в качестве украинского аналога они приводят слова d'it'ko, cort. У крампуса на голове были рога, а в руках вилы (royypostävyt, vyela nosyt (J)). Этот персонаж часто упоминается собеседниками во время рассказов о праздновании дня св. Николая9. В хорватской традиции образ крампуса и сама лексема довольно обычны [Braica 2014: 8-9] (например, krampuz в Новом Травнике (Босния) [Dra-gic 2009: 40], krampus в Славонии, Герцеговине, Далмации, Среме [Ibid.: 50-51], в кайкавской зоне [Stebih Golub 2010: 285]). В южной части области Доленьско (Словения) Миклавжу (Николаю) дарят печенье krampus, которое выпекается специально для этого дня [Gregoric 2014].
Обычай одаривания детей распространился в западной части Украины под влиянием католических народов [Курочкин 2000: 399; Ва-ленцова, Узенева 2004: 398]. В Хорватии и Словении Николай приносит детям розги, он также появляется в сопровождении черта [Ibid.]. В Остурне Николая тоже сопровождает черт (cert) [Валенцова 2012: 204].
9 Егатры$ — «заимствование из немецкого, черт (в детских играх)» [РЦ 2011: 568]; «черт в народном представлении с хвостом и рогами, который является непослушным детям в рассказах и обычаях (напр. вместе со святым Николаем)» [ЩР].
Про Николая и крампуса не находим свидетельств в [ГПЗНУ 2000; 2005].
4.0. С рождественскими праздниками (тЧгйуепЧ э'У^а (Рг; Иг), тЧгуапЧ (Ь)) связано множество обрядов и обычаев. Рождеству предшествует пост (тЧхсЫ'апу] рЧз1 (Тг)). За несколько дней до Рождества (07.01) (тЧгйуо) в горшке (уагопок (Иг),роэйСок (Р), эакэуа (Иг) (серб. эак-эуа)) сеяли пшеницу. Информанты называют временной промежуток в 10-14 дней. Как правило, этим занимались после католического Рождества. В середину горшка обычно вставляли кочан, чтобы было место для свечки: перед тем как поставить свечку, кочан вынимали (ууекЧпе эЧ касеп Ч па ^ тЧ'эсе эЧ postdvy э'УЧски (Иг)), а свечка горела на протяжении всего ужина. К Рождеству по юлианскому календарю пшеница должна была взойти, если же этого не происходило или всходы были очень бедные, то говорили, что урожай в этом году не будет богатым (роэ'уам> ^ СоЪте пе гЧрХа, каге, пе ЪиСе итогами, а и тепе СоЪта, ]а ЪйСи СоЪту] таХа итога] (Р)). Когда уже устанавливалась благоприятная погода, пшеницу несли в поле и высаживали. Считается, что она защищает урожай от грома, ветра (па роХе, коЪу утЧт, у'йет су о' Ъу пе ЪуеХо) (Иг). Информанты из Просьека отмечали, что эту пшеницу давали склевать курам или скоту (ЧХ кйту рораэй^ Ч1 Са эЧ хиСоЪу Са рораэШ, ЧХ у'(м>с'Ч (Рг)). Пшеницу вместе со свечкой несли на кладбище на могилы родственников (postdvy э'Ч э"у'(ска и эуетуеСупи Ч ^ эЧ пеэе па сууе^ат СорокЧ]пух (Иг)). В Галиции на Сочельник также ходят на кладбище, чтобы пригласить умерших родственников на ужин (Старичи (Я) [ГПЗНУ 2000: 62]), при этом зажигают свечку (Каменное (ЖД) [ГПЗНУ 2005: 86]) (ср. данные о посещении кладбищ в Сочельник [Глушко 2016: 1327]; на Бойковщи-не также ходили на кладбище, на могилы родственников, с кутьей и свечкой [Мовна 2014: 238]). Считается, что эта пшеница освященная, т. к. во время благословения домов на Богоявление священник (ед. ч. кэ'опс/э, мн. ч. кэ'епгу, грекокатолический, православный и римскокато-лический) окропляет все в доме, также и пшеницу. Однако некоторые информанты отмечали, что обычай сеять пшеницу в горшочек, ждать всходов, а также вставлять свечку в эту пшеницу во время ужина украинцы переняли от римокатоликов, а раньше выпекали плетеный калач (коХас эЧрХЧм> ко pXtеnica (ср. серб. pXetenica) (Р); хХЧЪ (Ь)) и свечку вставляли в середину этого калача (ЪиХо ^у хХЧЪуе па эШЧ, Ч па эетеСепЧ э"у'(ска уот'йа) (Ь).
Обычай сеять пшеницу и ждать всходов к Рождеству распространен у хорватов (эщп]е Ъozicnog Ша стало символом национальной идентичности, горшочек с пшеницей часто украшается лентой в цвета хорват-
ского флага [Braica 2014: 11-12]), этот обычай нами отмечен и у хорватских переселенцев с острова Брач в городе Пунта-Аренас (Чили) [ПМА], фиксируется он также у градищанских хорватов в Венгрии [Ващенко 2018: 10]. У украинцев Подгорья, Надсанья и в Западной Подолии иногда в Сочельник ставили свечку в миску с зерном, однако нет данных о сеянии пшеницы [Мовна 2014: 240]. В Галиции есть типологически сходный по действиям обычай — ставили в воду ветку черешни и ждали до Рождества, чтобы она распустилась (Новоселки (Б) [ГПЗНУ 2000: 121]).
4.1. Распространены до сих пор предсказания погоды, широко известные во многих славянских традициях [Толстая 2004: 251]: после католического Рождества и до 7 января в течение двенадцати дней записывают, в какой день какая была погода (pysäly, v'it katolyck'yx s'v'at do näsyx s'v'at, dvynäjcyd den', den'za m'is'ac, jakä büdepoyoda (L)). Кроме того, отмечают особенности погоды утром, днем и вечером, таким образом пытаясь предугадать, какими будут начало, середина и конец месяца. В Карпатах период наблюдения за погодой может охватывать время с 25 декабря по 7 января или с 7 января по 19 января [Бшяковський 2012: 635], в хорватской традиции известна dvanaestodnevnica, когда за погодой следили с 24 декабря по 6 января [Braica 2014: 8], католики в Лие-шче (северо-восточная Босния) гадают о погоде [Filipovic10 1969: 80], мусульмане в Зворничкой Спрече (северо-восточная Босния) всегда узнавали у христиан, когда те празднуют Рождество, поскольку сами гадали по дням о погоде в этот период [Filipovic 1969: 30]).
4.2. Главным обрядовым блюдом на рождественском столе является кутья (kut'ä) — сваренные очищенные зерна пшеницы, которые поливают медом и посыпают маком. В селах Поточани, Хрвачани, Деветина информанты отмечали, что это слово пришло к ним относительно недавно, а раньше говорили «пшеница» (psenyc'a (värena)). Пшеницу долго варят, а мак толкут в особой посудине из глины (makitra) при помощи специального песта (makoy'iri) (L). Дети держали макитру, а хозяин взбивал мак, т. к. это была очень тяжелая работа. Взбивать нужно было до тех пор, пока мак не побелеет, не пустит молоко. После детям давали пестик, который они облизывали. У многих информантов до сих пор сохранились макитры, привезенные еще их предками из Галиции. В кутью могли также добавить орехи (vor'ixye) и изюм (rozynk'ye). С маком у украинцев Боснии связано поверье: если произнести в Сочельник слово «мак», то весь год этого человека будут мучить блохи (blox'y
10 Благодарю за указание на источник д. ф. н. А. А. Плотникову.
(Tr)). Похожее верование распространено и в Галиции: в селе Загорочка (ЖД) считают, что нельзя произносить слово «мак», а нужно говорить «семя», иначе нападет парша ( 1 парх'и с'а 1 будут u'iri л'ати) [ГПЗНУ 2005: 85]. В белорусской и польской традициях также избегали произносить слово «мак» в Рождество [Терновская 1995: 197].
4.3. Перед ужином хозяин зажигал свечу (ср. [Мовна 2014: 238-239]), молились и за живых, и за умерших (za zyevyex i za mértvyx (L)). Первым брал кутью хозяин. Существовал обычай: ложку кутьи нужно было кинуть вверх, чтобы кутья прилипла к потолку, в этом случае пчелы будут роиться (xto mavpcoly, to k'ydaly léskupsenyc'i do stél'i) (BL). Сколько прилипнет кутьи к потолку — столько будет пчел (k'ïl'ko s'a wcypyt do stél'i, styl'ky rojiw lysy s'a (Tr); i tudy tu kut'ü k'yne do stél'i, jak s'i trymâje, to budut roji s'i trymâly (L)). Ср. похожее поверье, распространенное в украинских землях, в том числе и в Галиции [Курочкин 2000: 401; Глушко 2016: 1328; Горбаль 2012: 224; Валенцова 2004: 71]. В селах Галиции бросали кутью к потолку и гадали об урожае пшеницы (Старичи (Я) [ГПЗНУ 2000: 62]), ку 1 т'у к'идау до с 1 телЧ би c'i пшеи 1ниц'а роудила (Загорочка (ЖД) [ГПЗНУ 2005: 83]) и о пчелах (Тухолька (СК) [Ibid.: 146]). В Закарпатье, подбрасывая кутью к потолку, пытались повлиять на урожай пшеницы [Усачева 2008: 373]. Сохраняется традиция и в среде украинских мигрантов из Галиции в Аргентине и Парагвае [Pilipenko 2018: 290]. Кутью все ели из одной миски в начале и в конце ужина.
4.4. После ужина самый младший в семье собирал ложки, которыми ели кутью, — считали, что тогда скот не будет разбегаться (da to xudoba ne wt'ikâje) (P). В Трнополе удалось записать следующее поверье: ложки и вилки связывали, чтобы коровы хорошо паслись, не причиняли ущерб и не убегали (losk'y i v'idélc'i vjazâly v odnu vjâzanku sobye korovy dob-re pâsly s'a, sobye ne xodyly, ne wt'ikâly, ne rosxodyly s'a) (ср. [Глушко 2016: 1328]). Связанными столовые приборы оставляли до утра. На территории Галиции это поверье фиксируется в (Волосянка (СК) [ГПЗНУ 2000: 16-17]), Лошк'и зуаз1али тим С'том Жиби худоба триМалас"а 1 купк'и ([Старичи (Я) [Ibid.: 62]). Связывать ложки поручалось самому младшему ребенку в семье (Тухолька (СК) [ГПЗНУ 2005: 146]). Это поверье отмечено у белорусов, поляков и сербов [Топорков 2004: 132].
4.5. Особое внимание уделяется приготовлению праздничного стола в Сочельник (s'v'atyj/ s'atyjvécer/vécyr/ vécir) (24.12/06.01). Перед ужином (s'v'itâ/ s'v'atâ vecéra) нужно было обязательно накормить скотину, а все хозяйство привести в порядок (L) (ср. то же в Галиции (Загорочка (ЖД) [ГПЗНУ 2005: 83], Тухолька (СК) [Ibid.: 145]). Приготовлением ужина за-
нимались женщины, он состоял из двенадцати постных блюд (dvanâjc'at' p'isnyx/p'isn'ïx/pâsnyx strâv('iw)/jéjen'/jéliw r'ixtuvâly) (так же в селах Надсанья [Глушко 2016: 1321]), хотя это количество для многих хозяек условно, в интервью они признавались, что готовят более двенадцати блюд. Само число двенадцать ассоциируется с двенадцатью апостолами (P). После ужина, перед тем как мыть посуду, девушки выходили на улицу и стучали ложками. Полагали, что откуда на этот стук залает собака, в ту сторону выйдешь замуж. На ночь пустую тарелку, ложки и еду (обязательно кутью, а также, например, грибной суп, борщ, вареники) оставляли или на столе, или на окне, поскольку считалось, что умершие приходят ночью ужинать (bo wnocy dus'ipryxodyelye vecér'atye (P); wnocy mâjutpryjty dus'i pomérsyx ipoyostyty s'a (Tr); при'ход'атмер1 ц! 1 üicmu (Волосянка (СК) [ГПЗНУ 2000: 16])). Также на протяжении всего ужина одно место оставалось пустым на случай, если придет путник или кто-то заблудится (za bludnoyo, jag by nadijsâw) (Tr). После возвращения из церкви завтракали (s'n'idaty): на столе были уже непостные блюда.
4.5. В Сочельник хату украшали специально сделанными крестиками из соломы [Виноградова, Плотникова 2012: 147], их прикрепляли на оконное стекло и двери (robyelye s'ixréstyk'y s solâmye i klâlo s'i na v'iknâ (P), na kâzn'i dvér'i kladut xresty na r'izdvâ (Hr), robyelye xréstyekye s solâmye, klâlye s'mo na v'iknâ, tak'ïmalén'k'i sépk'y bulye (L)) (ср. данные из Покутья [Серебрякова 2018: 582]).
4.6. Хозяин дома заносил солому (d'idux, solâma), ее расстилали по всему дому, обязательно клали под стол, а на стол под скатерть — сено (s"ino). Кроме того, в углу ставились снопы овса, ржи или пшеницы (sn'ip(âk) v'iwsâ, zyta, psenyc'i (Hr; Pr)), которые называли «дед» и «баба» (d'ïdo / g'ïgo / d'id(t)/ g'id(t), bâba, bâpc"a; d'ïda robyelye na s"v'ityj vécyr, prynésly snip v'iwsâ (Pr)). Эти снопы соломы иногда также называются словом d'idux11. Ср. также южнославянские параллели, например западноболгарское дедо — «солома, которой устилают пол в Сочельник» [Седакова 1995: 41]. В Галиции отмечены следующие названия: с'н'т (Волосянка (СК) [ГПЗНУ 2000: 18]), d'iдух (Старичи (Я) [Ibid.: 62]). Сноп овса называют d'ido и баба (Грабовец (СТР) [Ibid.: 129]), сено клали на стол, а солому под стол (Плешевичи (М) [ГПЗНУ 2005: 19]), был дЧд, а 1 бабу Стел'ут на стоуЛЧ зи Ста (Илов (Н) [Ibid.: 82]).
Когда солому вносили в дом, хозяин говорил: «Dâbryj véacyr, Xrystâs s'i ro/uzdâje!» (Pr), члены семьи его приветствовали (Hr; D). В Лишне
11 На Теребовельщине дiд — «сноп пшеницы, который ставят в углу на Сочельник», дiдyх — «солома, которую стелют на пол на Сочельник» [Горбач 1971Ь: 159].
произносили это трижды. Отвечали: «БХау'то]оуо!» (ср. формы приветствия у лемков [Глушко 2016: 1325], [Горбаль 2012: 219]). Когда же солому выносили, ее провожали, говорили, чтобы заходила и в следующем году, а «дидух» отвечал, желал семье здоровья и всего самого доброго (Иг). Солома в доме находится в праздничные дни. Сегодня редко кто застилает весь дом соломой, ее кладут только символически под стол (часто — в коробку) и под вышитую скатерть (паэШпук, оЪтйэ (Р), st6Xn'ak (серб. эЫ^ак)). Так делают, чтобы в доме было меньше мусора, т. к. после соломы трудно навести порядок (Иг). В солому бросали конфеты, орехи, которые и взрослые, и дети (в некоторых местах только дети) искали по всему дому; собеседники признавались, что это одни из их самых светлых детских воспоминаний. Детям говорили, что конфеты и орехи принес «дидух», которого они ждали и высматривали в окно. При этом нужно было кудахтать (кокоСака]М, руШ12): каги км>о-км>о (Ь), куо--куо z6wtтa тЧгСу6\ (Рг) (ср. похожие формулы [Глушко 2016: 1324]). Этот обычай некоторые информанты считают заимствованным у сербов: рЧ-]икап]е (ср. данные [Бушкевич 2012: 341]. У сербов и болгар [Белова 2012: 108], у мусульман в Грапской (северо-восток Боснии) на Рождество дети до рассвета имитировали звуки, издаваемые домашней птицей [ИНро-у1с 1969: 102]). Подражание голосам птиц в Сочельник распространено и в Галиции: квокали Жиби 1 кури с"а 1вели (Старичи (Я) [ГПЗНУ 2000: 62]); кво-кво,1заутраРЧзд'во (Каменное (ЖД) [ГПЗНУ 2005: 86]). В селе Трнополе отмечено, что нужно было всей семье ночью спать на соломе (ср. то же у [Глушко 2016: 1323-1324]; в северо-восточной Боснии (Усо-ра) было принято спать на Новый год на соломе [ИНроу1С 1969: 51]), а утром рано все вставали и шли в церковь.
Солома находилась в доме несколько дней, собеседники говорили, что выносили ее только через неделю и она могла оставаться в доме вплоть до Богоявления (гпа]е stojdty Ч Со ]6тСапи, Ч Шйу аIуупоэуто) (Ь). Ее подкладывали курам (кХаСето па упЧгйо га кйту) или несли на поле (Рг). Кроме того, из соломы делали перевясло и обвязывали фруктовые деревья (например, сливы), чтобы летом они плодоносили (ууеп6э"аЬ Шйу па оуосу кХай^, 16Ъуе Х'гр^е утоСуеХо (Ь); у)ёги э'ЧэХу^к'уе (Рг)), что характерно также для белорусской, польской, чешской, словацкой, болгарской [Белова 2012: 108], хорватской [Вгака 2014: 12-13] традиций. Хозяин, обвязав деревья соломой, угрожал деревьям топором: йак неи у1родиш 1 того1року то т'а з"т1 ну (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 26]). Ср. дополнительные сведения об этом обычае из Галиции [Глушко 2016: 1329;
12 Заимствование из сербского: kokodakanje, kokodakati — квохтанье, кудахтанье, квохтать, кудахтать [РС|: 775]; pyukanje, pyukati [Ibid.: 419] — писк, пищать (как цыплята).
Горбаль 2012: 222], а также из северо-восточной Боснии [Filipovic 1969: 51, 181; Idem 1962: 181].
Сейчас вместо «дидуха» все чаще устанавливают елку (jalovéc, kriz-ban13,jalyc'a) (J; Hr), а в некоторых семьях и приносят в дом «дидух», и украшают елку14. Также принято оставлять несколько колосьев на целый год от «бабы» и «деда» (Pr).
4.7. После ужина и до полуночи шли колядовать (действие — kul'idu-vaty, kol'aduvaty, s'p'ivaty kol'adu/ kul'idu; участники — kol'adnyk, kul'idnyk; песня — kol'ada, kol'atka)15 (ср. в Галиции: кол'адни 1 к'и, кол'адуйут (Волосянка (СК) [ГПЗНУ 2000: 17]). Шли только парни (kol'aduvaty tyl'ko xlopc'i idut). В селах Хрвачани и Поточани парни колядовали с Вифлеемской звездой (molod'i idut s'p'ivajut kol'ady z zvizdom), которую делали из картона. Когда исполняли колядки, звезду не держали неподвижно, ее вертели, а в середину звезды помещали свечу16. Зафиксированы и локальные отличия в способах колядования: в селе Трнополе колядующие не заходят в дом, тогда как в окрестностях Прнявора в дом заходили. В самом Прняворе колядовать могли в первый, во второй и даже в третий день после Рождества, поскольку не успевали обойти все дома. Колядующие, придя в дом, спрашивали, примут ли их (cy prymajete ku-l'adnyk'y? / cy pryjmaje do xaty?). Как правило, все получали разрешение, если же нет — что случалось очень редко, — то в следующий раз этому хозяину могли сделать что-то нехорошее (zbytk'y zrobyty), например что-либо у него украсть. Колядующим дарили конфеты, сладости, сейчас чаще всего дают деньги. Колядники произносили приветствия хозяевам, благопожелания (v'incuvaly, v'insuvaly), поздравления с Рождеством (xrystos s'a razdaje), пели колядки.
Одна часть вырученных денег шла на нужды церкви и культурного общества, а другая часть оставалась колядующим. В селе Деветина, когда населения было больше, ходили две группы колядующих — неженатые и женатые парни отдельно (na Dyvjatyn'i buly zonaty isly, to bulo dv'i yrupy, zonaty i xlopc'ï) (D). Там, где православные украинцы живут вместе с грекокатоликами, колядовать шли и к одним, и к другим, не об-
13 Krizbaum — рождественское дерево, сосна, ель. Обычай устанавливать ель на Рождество и сама лексема (krizban) распространились из Германии и Австрии через северо-западную Хорватию [Braica 2014: 13], у кайкавцев — krizbam (из баварско-австрийских диалектов — Christbaum [Stebih Golub 2010: 286]), ср. также krispan в Костеле на юге словенского региона Доленьска [Gregorcic 2014].
14 Обычай ставить елку у украинцев распространяется только в ХХ в. [Курочкин 2000: 399].
15 Кол'идувати — «колядовать»; кол'идник — «участник колядования на Рождество и Богоявление» [Горбач 1971b: 165].
16 Звезда появляется с XVII в. [Курочкин 2000: 403].
ращая внимания на конфессиональную принадлежность (многие даже не знали, кто в какую церковь ходит, и не придавали этому значения). В местах, где украинцы проживают вместе с другими народами, сербы и мусульмане просят, чтобы колядующие заходили и в их дома, также дают им деньги. В Сочельник ходили также с вертепом, т. е. разыгрывали театрализованное действо (vertép, sópka)17. Собеседники упоминали, что раньше с вертепом ходили следующие персонажи: Мария, Иосиф, казак, пастушок, три волхва, еврей, еврейка, черт, смерть с косой (Ma-r'íja, Jósyp, kozák, pastusók, try korol'í18, zyd, zydíwka, cort, s'(')mert'(')). Специально готовили костюмы для участников, например, хвост для черта (f'ist) делали из колючей проволоки, у него были также вилы и цепи (lancux'y), а у казака была сабля (sábl'a), смерть приходила с косой (kosá). После того как пропевали колядки, участники вертепа заходили в дом по отдельности, и произносили свой текст. У каждого персонажа были свои четко установленные сценарием действия, например, еврейка должна была бегать по дому, заглядывать в кастрюли и горшки, искать место, чтобы родить ребенка (zydíwka saruválapo xát'i, idé rodyty, l'ayáje, sukáje po ban'akáx) (Tr). Из дома обязательно при этом что-то пропадало (колбаса, мясо). Черт всех пугал. Еврей требовал налить ему ракии (zyt trábujet nal'áty rákije). В селе Деветина собеседники помнят, что водили козу (vély tu kozú). К хозяйке дома приходили с козой и просили воды, чтобы вымыть козе вымя после дойки. Когда приносили емкость с водой, коза лягалась, и вода выливалась на хозяев (ta so dóje, pol'áje yospodára). Рождественско-новогодний обряд вождения козы характерен для украинской и белорусской традиций, в частности для полесской зоны [Белова 1999: 523]. Вертеп упоминается и в нарра-тивах информантов из сел Галиции, перечисляются персонажи: 1ангеил, пастуХ'ие, коуза'к'ие, смерт', жидт (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 25]). На восточной и центральной Украине вертеп значительно реже использовался в обряде колядования [Курочкин 2000: 405].
В том же селе Деветина на Рождество в дом заводили животное мужского пола — коня, ягненка или жеребенка (fájno tel'étko músko, losé táto pryvéde do xáty na r'izdvó, kon'á pryv'íw, jayn'á na rúky voz'mé do xáty zanése) (характерно и для северо-восточной Боснии [Filipovic 1969: 140; Idem 1965: 181]). Здесь наблюдаются типологические параллели с по-лазником на праздник Введения, когда в дом также приводят животное (см. 1.0). Желательным первым гостем тоже был мужчина, женщины в гости в этот день старались не ходить.
17 Шопка (а также виртеп) в селе Романов Львовской области — «рождественский вертеп-сценка, с которой ходят парни по домам (пол. szopka)» [Горбач 1965: 100].
18 Ср. пол. trzej krolowie, хорв. tri kralja.
5.0. В первый день Нового года (14.01) (novyj r'ik) ((Стари) Hoy'euï p'iK (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 26]), День св. Василия (za s'v'atâyo Vasy/il'â) (ВаСилийа ее"Ликоугоу (Чернилява (Я) [Ibid.: 25], на Ва'сил'а (Тухолька (СК) [Ibid.: 147])), рано утром идут дети — сначала мальчики, затем девочки (naperéd idut xlopcyeska, tud'ïg'iwcéta (Hr)) — обходят с благопожеланиями дома, колядуют. Придя в дом, они желали счастья, здоровья, хорошего урожая, из сумки (torbyna) доставали пшеницу, посыпали ею в доме — zas'(')ivâty (засЧВати 1хату (Тухолька (СК) [Ibid.: 147]); участников обходов называют s'(')ivacy (науЛ'тниек'ие (Чернилява (Я) [Ibid.: 24]). Тому, кто придет раньше всех, доставалось больше. Обычно давали конфеты, шоколад, орехи, яблоки, то, что висело на елке, а также мелкие деньги (nam dajét cy cukérk'y cy jâpko cy xto kotryj dinar) (P). Дети произносили следующий текст (zas'ivânka): s'y s'i rodés'i zétopsenyc'a, ws'il'âkapasnyc'a, na scâs't'a, na zdorâwl'a, na toj samyj novyj r'ik, aby vam s'i l'ipse povâdylo jak tor'ik, xrystâs s'i razdâje (Pr). Зафиксировано несколько вариантов текста благопожеланий: s'iw s'a, radyew s'a zyeto psenyc'a ws'il'âka pasnyc'a, na scâst'e na zdurâwje na toj novyj r'ik, by s'i vrodyelo l'ipsy n'is tur'ik, xrystâs s"a razdâe (Hr), rody s'i zyto psenyc'a, na scâs't'a na zdorâvl'e, na toj novyj r'ik, kâby s'i l'ipse rodylo nyk tor'ik, xrystâs si rozdâje (Hr). Существовал следующий обычай: первый, кто пришел «засевать», брал сноп овса, стоявший в углу, — «деда» — и бил его, имитируя молотьбу (ubyetye d'ida (Hr), ubmulâty d'ida, zas"ivâty d'éda (Pr)) (ср. то же у [Горбаль 2012: 221-222; Белова 2012: 108-109]). В селе Хотынец в Польше парни молотили сноп палками. Существовало поверье, что сколько зерна они намолотят — столько летом уродится жита (Хотынец (ЯР) [ГПЗНУ 2000: 112]). Обряд «посевания» характерен для восточных и западных славян [Виноградова, Плотникова 2004а: 417].
6.0. Вечер перед праздником Богоявления (18.01) украинцы Боснии называют scydryj/ scédryj/ s(')édryj vécyr, vécer, vécir, а также «вторым святым вечером»: drüyyj s'v'atyj vécyr, vécer, vécir. В Галиции «щедрым вечером» называют вечер накануне Богоявления19, тогда как в других регионах «щедрование» — исполнение новогодних песен20 [Курочкин 2000: 406], ср. также названия: йор1дан'с'к'ш с'е'а 1 тт 1 еечЧр (Тухолька (СК) [ГПЗНУ 2005: 146]), д'ругиг с"вЧ'тш ВечЧр (Надычи (Ж) [Ibid.: 60]). В этот день на ужин (vecérja boyojâvlen'a) готовили те же самые постные блюда, что и в Сочельник, также делали кутью (za yardân znom s'ip'isné
19 На Теребовельщине — шчедрий вечир — «вечер Богоявления» [Горбач 1971b: 193], шчидрувäти — «петь щедривки и колядки на Богоявление» [Ibid.].
20 Щедрий вчр — «вечер накануне Нового года (31 декабря по старому стилю)» [СУМ 11: 578]).
тЧхЩе, Ыо тЧхЩе ко га з'УЫ)] уесет) (Иг). Вечером девушки ходили от дома к дому и щедровали (s(с)y/eСruvdty), пели специальные песни, «щедривки» (^рЪа]и1 Щ)у/еСг'гтк'у), произносили благопожелания. Сам праздник называется]отСап, уатСап (Рг; Иг), атСап (Б)21, уоСохтеИсе (Тг), уоСохте^суе (ВЬ) (06.01/19.01) (в Галиции: йардан (Плешевичи) (м) [ГПЗНУ 2005: 19], йор дан (Мацошин) (Ж) [ГПЗНУ 2000: 78], ар дан (Грибовец) (СТР) [1Ы^: 130], воудоухрешча, шчадра (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 25]). Рано утром шли на ближайшую реку (Ш э'Ч па г'(ски), где и проводилось освящение воды (то же у русин в Остурне [Валенцова 2012: 210]). Сейчас воду освящают в церкви (Ъоуо]ау1еп^'ко /;огСапУке оз'у'асеп'а уоСу; уе1уке уоСо^а^е ]огСапУке). Затем освященную воду ^'УНЫпа уоСа (Иг), э'у'асепа уоСа (Тг), з'уЫа уоСа, ^УЧсепа уиСа (Рг)) приносят домой. У славян богоявленская вода считалась целебной, верили, что она защищает от нечистой силы [Виноградова 1995а: 387], сглаза (игок'у); ею поили больных, умирающих; пили ее во время непогоды; крещенской водой умывали детей, если они плакали. Святой водой хозяин кропил все в доме ($т6хароктор]и ws"o (Рг)), в том числе и скотину в хлеву (pos"v'dsсuvaw, Се хиСоЪа, Се х1^) (Ь). Собеседники говорят, что вода оберегает дом (уоСа ]е st6rozom xdty) и подолгу не теряет своих свойств (ср. то же [Серебрякова 2018: 580; Скрипник 2000: 441]). На Крещение священник обходит дома и освящает их (если не успевает прийти в этот день, приходит на следующий), получая за это деньги.
Период после Крещения и до начала Великого поста (уЧС уагСапй Со уе1екоСпоуо p6stu) называют mysnуc'i, m'isn'íc"i (Иг), m'isnуc"i, m'isnуec"i (Рг)22, в Галиции — мйас'ницЧ (Дмитров (П) [ГПЗНУ 2000: 115]). В этот период устраивали свадьбы, веселились. Наиболее веселыми были последние дни перед постом, особенно последний (воскресенье) — ршсуп'е (Рг), ршсеп'а (Ь)23. Принято было готовить много еды (tuС'í smo ггоЪу1у уесеги masnй), на стол в этот день ставили запеченное мясо, сыр, яйца, пирожные. Все веселились (]е Ч гаЪауу га ршсеп'е, гаЪауу УЧ тоЪЧ, г тигу-ко]и, tan'с'йjut (Ь)). Сегодня забавы на «пушченье» организуют также с участием церкви. Молодежь устраивает забавы в субботу, а в воскресенье гуляют до полуночи. К украинцам в этот день приходили сербы, реже приходили бошняки.
21 Ардан фиксируется в [МСГГ: 9; ГГ: 17]; арданиця — «вода, освящаемая на Крещение», ардан, йордан' [СБоГ: 1, 36].
22 В гуцульских говорах с этим значением: мнеснйщ и м'гсницЧ [ГГ: 124], на Теребовельщине и в селе Романов Львовской области — мгс'ниц'Ч [Горбач 1971b: 170; Idem 1965: 63].
23 По версии [ЕСУМ 5: 646], данное название связано с тем, что в этот день разрешается есть скоромную пищу. Ср. в бойковских говорах: пущиня — последняя неделя перед постом, «сыропустная»; пост [СБоГ 2: 164].
7.0. На Сретение (15.02) (Б^'^вп'а уозройи'ё) освящали в церкви свечи (бучс^у ¿усЛут), которые назывались утот'(спа БУгс^а24. Такую свечу давали в руки больным для выздоровления (па о%йогоу1вп'а), умирающим, чтобы облегчить агонию (ср. [Юлар 2017: 234]). Во время непогоды зажигали свечу (зУН^у) и молились. Считается, что дым от свечи обладает божественной силой. Свеча обычно хранится в доме в течение нескольких лет, ее также можно «обновить» (vidnovyw роБУасвп'в): снова освятить в церкви через некоторое время. Среди украинцев распространено поверье, что в этот день зима встречается с летом (хута э^ущв Х'гЬо), в Галиции: Ст'р'теин'а — збиеВайе Л'то 1зиму (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 26]). Согласно поверью, если медведь разрушает свою берлогу в этот день, то будет хорошая погода (]ак твй-ved' Ъййв Ъййи valyty, аЪ6 ЪийтсЛу,]ак р valyt, Ъййв уатпа роуойа, ]отй пвро^ЧЪпа Ъ'ПЩ (Тг).
8.0. Пасхальный (Великий) пост длится семь недель (б'ш. ned'il' ^ б'ч p6stylo (Нг)). В это время не устраивают свадьбы, не веселятся, не играет музыка и не собираются на танцы (ирбБ^ и паБ пв уиГарМ (Ь); пу Бт'По бч zynyty, vвsвlyty, эр'^^у (Нг)). Первый день Великого поста называют «Чистый понедельник» (сestyjponвd'ílok, с^у], ^ Бтоp6styly (Нг)). Неделя в середине поста — Крестопоклонная (хгвБ^роИ'тпа) (Тг).
8.1. В воскресенье перед Пасхой после Лазаревой субботы (Ыха^а Би-Ъ6ta) освящают «шутку» (sйtka) — начинающие распускаться веточки вербы (увтЪа), к которым могли добавлять и другие предметы, например колоски, ленты, так что они образовывали небольшой букет. Зафиксированы также названия: сг'Ыога sйtka, ^а, Ъга, vfЪica (серб. vrЪica). Этим словом обозначают как букет из веточек целиком, так и набухшие почки на ветках (если на Пасху на этих веточках еще не появились листочки). Однако чаще вербные почки называют по-сербски: тасв25, тасЧсв (ту wsв kazdly тасв, ta jak БвгЪу 1о yovoryвlyв (Рг)). Один собеседник образовал украинское слово исходя из семантики сербского наименования — tak'í kotyn'dtka, ^ тасв (Тг), однако не был уверен в правильности его использования и распространении среди украинцев Боснии26. Воскресенье перед Пасхой называют lozovd пв^й'а, Ш^а пв^й'а, ^'йпа пв^й'а
24 Свечу, освящаемую на Сретенье, называют громничной в украинской, белорусской, польской [Агапкина 2012a: 155], а также в чешской традициях.
25 Maca — «мелкие нежные цветы некоторых растений (например, у ореха, каштана, шелковицы, вербы и др.)» [PCXJ: 318]; «почка на вербе, из которой развиваются листья, ветка с такими почками» [PCJ: 672].
26 Укр. лит. котик — «соцветие вербы и некоторых родственных растений» [СУМ 4: 309].
(Tr), sútna neg'íl'a (Pr). «Шутку» приносили домой и «били» домочадцев, а также скотину, приговаривая: sútka bje i ne zabjé, za tyzden' velygden'! (Pr; Tr), sútka bje, ja ne bju, za tyzden' velygden' (D); ср. неи йа т'а бйу лоу 1за бйе, вЧд 1 нинЧза 1 тиждеинь веиЛигден' (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 27]) (похожие формулы у [Курочкин 2000: 415; Кшар 2017: 236; Самотк 2014: 104-105]). Битье вербой распространено у восточных и частично южных славян, поляков, чехов [Толстой 1995: 337]. В течение всего года веточки хранили, их поджигали (vrbice se zapal'ét sóby xmáry v'idyxnálo) (J), чтобы отогнать грозу, если надвигалась непогода (jak yrymyt, blyska (D)), а также затыкали под крышу. В селе Козарац украинцы оставляли по веточке на могилах родственников (na yrobye kladút, i svojím pok'íjnym po yalúsku) (ср. [Кшар 2017: 236-237]. Прошлогоднюю «шутку» не выбрасывали, поскольку она была освящена (pos"v'ícena) (Pr), ее сжигали.
Лексема шутка фиксируется в говорах западных регионов Украины, чаще всего лексикографические источники дают толкование с указанием на обрядовую семантику лексемы: ш^тка — «ветка вербы с пушистыми почками (котиками)»; «ветка, которую освящали в церкви» [НРС: 248]; «пушистая почка вербы; вербовая ветка с пушистыми почками; последняя предпасхальная неделя» [СБуГ: 680]; «пушистые почки на вербе (котики); ветки вербы, которые освящают на Вербное воскресенье» [ГГ: 222]; «освященная верба на Вербное воскресенье» [Горбач 1971b: 193]. Известны и синонимы в западноукраинских говорах, не отмеченные у украинцев Боснии; у гуцулов — бéчка [ГГ: 22], на Теребовельщине — лозá [Горбач 1971b: 168], в селе Романов на Львовщи-не — лозá, бáс'ка [Idem 1965; 59]27. Вербное воскресенье: шутк0ва недгля [НРС: 284], лозовá недгля [Ibid.: 163], бáзькова недгля [Ibid.: 44], бечк0ва недгля [ГГ: 222], цвтна нидЧл'и [Горбач 1971b: 190]. В записанных материалах в Боснии при номинации Вербного воскресенья используются дериваты от существительных шутка, лоза, квти.
В поднестровском диалекте фиксируется множество лексем для обозначения пушистых почек вербы (в том числе освященной на Вербное воскресенье28), вытесненных в говоре украинцев Боснии сербской лексемой mace: бáзька, 6á3i, бáзiта, б'ирка, б0мблиш, верблят к0тики, г^сета, г^ста, 3áei30K, сль0зи, хробачки [НРС: 44].
Происхождение лексемы шутка не совсем ясно и, возможно, связано с прилагательным шутий. Первичное значение — «ветка без листьев». Праславянское *эШъ — безрогий, обрезанный [ЕСУМ 6: 496]. Ср. ш^та — безрогая коза (овца) [ГГ: 222], ш^тий — про коров, безрогая;
27 Лоза — «Salix, прутовидная ива» [ГГ: 114].
28 Об обрядовых действиях, связанных с ними, в частности о проглатывании почек-шишечек, см.: [Толстой 1995: 337].
про овец, без рогов и без хвоста или с маленькими ушами [СБоГ 2: 392], шутка — ягненок [СЗГ 2: 279], шутий — безрогий (баран, вол, козел) [МСГГ: 230]. Сербское шут — безрогий, румынское ciut и sut (на западе) — безрогий, с обрезанным рогом (рогами), ухом (ушами). Слово с этим корнем присутствует в карпато-балканских языках. Общее в семантике — человек, животное или объект, у которого отсутствует одна часть тела или формы [DER]29. Венгерское suta — «левша», «неуклюжий» — считают заимствованным из славянских языков, проникшим в венгерский через румынское посредничество [Totfalusi]30.
8.2. Последняя неделя поста — Страстная неделя (strasnâ ned'il'a (Tr), velykyj tyzden' (D)). С пятницы (velyka pjâtnyc'a/pjétnyc'a) по воскресенье сторожили (p'il'nuvâty (P), dezuraty (Tr)) гроб Господень (yrob (L), bozyj yr'ip (Tr)). Выбирали стражников (strazâr (P), dezurânt (Tr), ср. серб. stra-zar, dezurant), юношей в возрасте до 16 лет, которые охраняли плащаницу (plascynyc"a (P), plosc'anyc'a (J)) и в течение дня сменяли друг друга каждые два часа. Охраняли обычно два-четыре человека (в зависимости от величины прихода) до тех пор, пока не выносили плащаницу. Это делали на утреннем богослужении, трижды обходя с плащаницей вокруг церкви. В Галиции у грекокатоликов также встречается этот обычай: в селе Плешевичи охраняют плащаницу (плашчеиНиц"а), как правило, 6-8 парней в мундирах и с саблями (жива варта). Они сменяют друг друга каждые два часа (Плешевичи (М) [ГПЗНУ 2005: 21]). Обычай сохраняется у грекокатоликов в Галиции и является отличительной чертой их традиции, т. к. он отсутствует у православных [Курочкин 2000: 417]. Обычай пасхальной стражи распространился под влиянием римокатоликов.
Вечером в четверг завязывали церковные колокола, и до воскресенья не разрешалось звонить. Во время процессии в великую пятницу дети колотили в колотушку (kalatyt, tarâxtal'ka, g'ïty tarâxkajut) (Tr)31, которую делали специально для этого случая (особенно в западной и южнославянской католических традициях) [Агапкина 2012b: 173]. В Галиции такие колотушки называют каЛаталк'и (Зарудцы (Ж) [ГПЗНУ 2000: 91]), кала 1 талкЧ, 1 бус"кЧ (Плешевичи (М) [ГПЗНУ 2005: 20]). На Пасху каждый может звонить в колокол сколько хочет (na velygdyn' xto wcypyw s'a zvona, xto xt'iw zvonyty, m'ix cilyj den' zvonyty (Tr)). В селе Ста-ричи звонили в колокол парни: дзво'нили ХлопцЧ (Старичи (Я) [ГПЗНУ 2000: 63]). На Буковине звонили дети [Кожолянко 2018: 66].
31 https://dexonline.ro/definitie/ciut; last access on: 24.02.2020.
30 http://www.szokincshalo.hu/szotar/; last access on: 24.02.2020.
31 Таракати — «стучать, греметь; беспрестанно говорить» [СНГ: 249], тарахкати, тарахнути, тарахкане — «стучать, стукнуть, стук» [СБуГ: 539].
В субботу (Velyka subota) вечером жгли костры, соревновались, кто зажжет самый большой (xto zrobe b'ïlsyj voyou') (L). Этот обычай характерен в основном для южной и западной Славии [Агапкина 2012b: 173]. В Галиции в субботу перед Пасхой жгли колеса: ко?'леса па Лили 1 перед веили'код'н'ши с'в'атами (Новоселки (Б) [ГПЗНУ 2000: 117]).
8.3. Утром в воскресенье на Пасху (velygdeu', velygdyu', velykodeu' (L)) все шли на службу в церковь, с собой несли заранее приготовленные корзины (kosyk, kosycok, korpa (серб. korpa) (Pr)), в которых были продукты для освящения. Умение украшать корзины — отличительная черта украинцев Боснии. В корзину кладут пасхальный хлеб (паску) (paska), соль (s'il'), хрен (xr'iu, xrou (BL)), мясо (mjaso) (L), яйца (jajc'i, jéjc"i (J)), творог (syr), масло (maslo) (Hr). Сверху ее накрывают вышитым рушником и украшают барвинком (barv'iuok) или другими цветами. Кладут также свечку, спички (s"aruyk'y), нож (u'is). Соль затем дают скотине, овцам и свиньям (jak majemo vivc"i cy svyeu'i, tak troska posolyt s"i (Pr)). По свидетельству информантов, хрен символизирует страдания Христа. Освященный на Пасху нож втыкали в землю, если приближалась непогода и громовые тучи (w zéml'u, dok to s"i uy uspukujit, tiji xmary yro-movyeci (L) (про использование освященного ножа в народной метеорологии у волынян см.: [Пуювський 2013: 201]). Пасхальный хлеб — паску — сверху украшают цветами, выкладывают тестом крестики. Яйца красят в луковом отваре (cybulyu'a). Крашеные яйца называют «галунки», «крашанки», «писанки». Для некоторых собеседников эти лексемы синонимичны (yaluuk'y, a déxto kaze krasauk'y, a déxto kaze pysauk'y, i to jak de, a to ws"o oduo ozuacaje) (L), другие информанты приводят различия, например: писанки — крашеные вареные яйца, тогда как крашанки — крашеные сырые яйца (Tr)32. После пасхальной службы торопились домой. В Рогатине считают: кто первым придет домой после службы, тот первым закончит жатву [ГПЗНУ 2000: 147]. Информанты объясняют обычай возвращаться как можно скорее домой прагматическими причинами: все голодны и спешат на завтрак (za velygdeu' s"i yolôduy, pa xütko t"ikajut do domu) (Tr). Традиционное пасхальное приветствие — xrystos voskrés/ vuskrés. Утром завтракают тем, что освятили в церкви. В начале одно яйцо (jajcé s"v'icéue) режут на столько частей, сколько в доме людей, чтобы семья держалась вместе (trymaje s'i symja kupk'y) (ср. то же в (Старичи (Я) [Ibid.: 63]). Скорлупу от яиц сжигают (ta lupéua/ l'uska (серб. ljuska) v'id jajéc, voua s'i k'ydaje u voyou') (L), бросают на поле (на
32 В диалектных словарях: пйсанка — «розмальоване великодне яйце» [НРС: 200], галунка — «крашанка» [Ibid.: 89; СБоГ 1: 158; СБуГ: 67], «фарбоване великодне яйце, крашанка» [ГГ: 43].
меже) либо дают курам (про скорлупу пасхальных яиц у жителей Волыни, Ополья, Подгорья см.: [Пуювський 2013: 203]). В селе Просьек записано, что скорлупу кладут для муравьев (murax'y) на муравейник (сербы северо-восточной Боснии в Маевице крошат яйцо на муравейник [Filipovic 1965: 183]). Кости из освященного мяса (s'Yicena kost) помещают у кротовой норы, считается, что тогда крот не будет больше рыть огород (ja cuw babye i star'i, so s'i v'idnese i tam pustävy i ne bde b'il'se kret ryew) (Pr) (ср. [Гура 1999: 684]). Яйцо могли отнести и на могилу родственников. Одно яйцо обязательно оставляли в доме и хранили целый год. Называют его сербским словом cuvarkuca (trymäjec'a u xät'i, jajce vesesut (высосут) iznutra, ofärbajut, ukräs'at, moze lesyty s'i ceres c'ilyj r'ik) (J), украинского аналога зафиксировано не было33. В южнославянской традиции принято хранить первое пасхальное яйцо для защиты дома и хозяйства (серб. стражар, чуваркуЬа, чуварак, страшник, чувар, чувадар, измамак, полог [Агапкина, Белова 2012: 627-628]). На Пасху бились яйцами (bjemo s'i), у кого яйцо не разбилось, тот выигрывает и проходит в следующий этап игры.
8.4. На Пасху молодежь собиралась и устраивала бесчинства: velylelyko-dn'i zbytk'y. Обычно делали это в ночь с субботы на воскресенье. Могли водрузить телегу или борону на крышу дома, овина или дровника (vis k'ins'ki, f'iru, boronu vysäjuvaly na xätu, stodolu, i na sopu) (L). Случалось, что поднимали плуг (plux) на церковные ворота, снимали калитку. В Деветине рассказывали, что однажды подняли телку на крышу дома (vysadyly jel'iwku na xätu). Подпиливали дерево, чтобы оно упало на дорогу и утром прихожанам трудно было пройти / проехать в церковь на службу (oborut (серб. oboriti) duba cy yräba na doroyu) (L). На дорогу клали провод (dr'it), чтобы женщины, когда утром шли в церковь, споткнулись. В Лишне ущерб наносили хозяину, у которого была на выданье дочь либо он был скупым или заносчивым. Также пачкали ручки дверей. В современных материалах из Галиции [ГПЗНУ 2000; 2005] бесчинств на Пасху не зафиксировано, в основном молодежь устраивала бесчинства на Ивана, а также на Андрея. У южных славян сведения о бесчинствах встречаются очень редко, характерны они в основном для западной (чаще всего польской) и восточнославянских традиций [Толстая 1995а: 174].
8.5. На Пасху девушки и парни собирались перед церковью, танцевали и исполняли «гайивки» (исполнение их на Западной Украине приуро-
33 СтагЫса — досл. серб. «хранитель дома»; одно из значений — «пасхальное яйцо, которое покрасили первым» [РС|: 1490].
чено именно к пасхальным праздникам) [Харчишин 2017: 68]. Наиболее распространенной является лексема yajíwka, мн. ч. yajíwk'y, лексема yajílka, мн. ч. yajílk'y отмечена в Трнополе34. Информанты сообщают, что было три группы молодежи: старшие, средние и младшие (bulo try vrste d'itéj, búly najstárs'i, tudy sered'úscy, tudy mén'cy (Иг)). Собирались они отдельно друг от друга. Молодые люди образовывали кружок (zróbl'at kruzók), танцевали и играли. Упоминают названия следующих игр: xlópc'i báwl'ut káisa (серб. kais), paská, rem'inc'á, a d'iwcáta yórscyka (P). Пожилые люди приходили и смотрели, как исполняют песни (vyvódyty yajíwk'y)35. Продолжалось веселье до вечера. Информанты сообщают, что молодежь уже давно не собирается, последний раз устраивали такие сходки лет тридцать назад. В украинских материнских говорах отмечаются: га 1 шук'и (Старая Ропа (СТ) [ГПЗНУ 2000: 41]), Кликали га-ла 1 гЧук'ие (Плешевичи (Я) [ГПЗНУ 2005: 21]).
8.6. Следующая после Пасхи неделя называется «светлой» (s'v'ítlyj tyzden'). В понедельник (polévanyj ponegílok (L), polévanyj poned'ílok (Tr), oblyevnyj poned'ílok (P)) парни старались облить девушек водой (см.: [Курочкин 2000: 419])36. Раньше поливали из ведра (s pútn'i), сегодня поливание является символическим. Данный обряд очень широко распространен у западных славян (поляки, словаки), в сербской Воеводине, у восточных же славян встречается спорадически, в основном у западных украинцев [Агапкина 2004: 454], зафиксирован он и у русин в Остурне [Валенцова 2012: 216-217], на Буковине известен до сих пор [Кожолянко 2018: 68]. Во вторник шли на кладбище, посещали могилы родственников, шли со священником (na cvyntarpos"v'ícuvaty yrobye) (Pr) (так же в Галиции (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 30])). Сегодня конкретный день посещения кладбища зависит от расписания священника. Если он не успевает посетить все кладбища за один день, то идут в другие дни; случается, что идут и на Троицу. Священник служит панихиду (parastás), поют xrystós vuskrés, а не vícnaja pámn'at. Следующее воскресенье после Пасхи называетсяprov'idná/prov'ídna nyd'íl'a, а также tómyna/ tómova/ tómina nyd'íl'a (серб. tomina ned(j)elja, укр. фомина недыя (ср. [Кожолянко 2018: 66], хомина [Кшар 2017: 242]), на Теребовельщи-не (Тернопольская область) — провiдна/ томина нид'Ы'и [Горбач 1971a: 168], проУвЧд' на неи'дЧл'а (Чернилява (Я) [ГПЗНУ 2005: 30]). Встретилось следующее толкование названия этого воскресенья: Co prov'idná? Móze
34 Формы штука и гагшка находим в [Горбач 1971b: 155].
35 Собеседники вспоминают «гайивки»: Polet'íly dyk'i kózy popídzelén'i lózy, a za nymy kozen'áta,polomály nozen'áta (P); Oj cyja to yúskapu vudy s"ipl'úska, a toj yusycók do dómu vedé (J).
36 В гуцульских говорах: полйванийпонедгвок [ГГ: 153].
prov'irjáty, bo to Tómina nyg'íl'a, v'in prov'irjáw rány Xrystóvy (Иг) ('Почему Проводное воскресенье? Может, проверять, потому что Фомина неделя, он проверял раны Христа').
9.0. На пятидесятый день после Пасхи отмечают Троицу (zelén'i s'(')v'áta / s'(')v'éta), зеиЛенЧ с"'в'ата (Рогатин (ИФ) [ГПЗНУ 2000: 130]), зеиЛенЧ с" 1 в'ета (Плешевичи (Я) [ГПЗНУ 2005: 21]). В этот день убирают и чистят все в доме (myejemó xátu) (Pr). Ветками от ясеня (jásyn'), липы (lyepa), клена (klen) или дуба (dub), разными травами украшают ворота, вход в дом, окна, крышу, застилают пол (также в церкви). Ветки деревьев оставляют на полях, в огороде (pojidnú y'il'ácku z lyst'um zelénoji lyepye s'i zapxáje) (L) (ср. [Курочкин 2000: 421]). Обычай украшать на Троицу дома, церкви и другие постройки является общеславянским [Агапкина 2012с: 320]. Для этого украинцы Боснии собирают дикие ирисы, которые растут у рек и озер. Собеседники называли этот цветок по-сербски perúnika (лат. iris)37, украинский аналог не встретился (idé s'i u dolynu, w luy, kólopotóka rostéroslyna, perúnika, dówye) (L)38. Зелень в доме и в церкви убирают через неделю, до следующего воскресенья (Tr), в Лишне зелень выносили уже через три дня. Ср. данные из Галиции: ' тикайут 'липоу, кЛеном (Рогатин (ИФ) [ГПЗНУ 2000: 130]), ма 1 шли (Плешевичи (Я) [ГПЗНУ 2005: 21]). Украинцы в Боснии используют глагол majíty — украшать дом на Троицу, семантику которого объясняют тем, что Троица обычно выпадает на май, поэтому сам процесс так и называется: majíty — zelén'i s'v'áta najb'ílse u m'ís'ac'u majú (L)39. В селе Хрвачани на Троицу совершали процессию по селу с хоругвями и крестом (v'id cérkvy islá procésijapupóle), священник обходил и освящал поля (posv'éscuvaw). Освящение происходило на перекрестке (na rozdorózu).
10.0. На праздник Божьего тела (лат. Corpus domini) (bózoyo t'íla), который отмечается в католической церкви спустя 60 дней после Пасхи, украинцы-грекокатолики освящали травы (z'íl'a/e) и венки (v'ink'y, v'inóck'y), а также благословляли поля (blayoslówpól'a) (Pr). Православные украинцы святили венки на Троицу. После освящения их держали в доме и во время непогоды, грома и бури выносили на двор, сжигали часть и читали молитву (vynése s'i na dv'ir da toj dymporozyan'éxmáry) (Иг).
37 Perunika — ирис, род ирисовых [PCXJ 4: 394].
38 В Боснии ирисы (также серб. sabljica) часто встречаются около домов, носят их и на кладбища [FilipoviC 1969: 40].
39 Maímu — «украшать цветами» [СБуГ: 273], при толковании в семантике лексем выделяется и обрядовая составляющая: маити — «украшать дом зеленью на Троицу» [ГГ: 118], майити — «украшать зелеными ветками дом на Троицу» [СБоГ 1: 426], там же май — «зеленые ветки, которыми наряжают дом на Троицу».
Сжигать венки могли и на кухне. Сербы также плетут венки, но у них добавляется чеснок, который отгоняет ведьм, тогда как у украинцев чеснок в венки не вплетают. Спустя год венок не выкидывали, а сжигали (ue k'ydaje tako des', to spalyt, bo to s'v'ascéue) (P).
11.0. Седьмого июля отмечали Рождество Иоанна Крестителя (Ivâu, ua/ za Ivâua) (07.07). В этот день нужно было встать рано, тогда на восходе можно увидеть «игру» солнца, говорили, что оно «купается», «трепещет» (souce s'i/ s'a kupâje (Pr), s'ipotr'ïpuje (Hr)). Рассказывали, что солнце выходит четыре раза и «купается». С купанием солнца ассоциируется и второе название праздника — kupalo (souce kupajec'a ua Ivaua, a toto po-vjâzauo s tym kupâlom) (Tr). Кроме того, с этого дня разрешалось купаться в реках и озерах — до Иванова дня было запрещено, потому что солнце еще не искупалось (dok s'a souce ue skupâje, tud'ï p'ïsl'a toyo mozua kupâty s'a) (Pr). Считалось, что купаться можно до Преображения (19.08) (preobrâ-zeu'a), когда лето преображается в осень, и вода становится холодной (preobrâzuje s'a l'ïto u wos'iu', vze zymua vodâ) (Pr). В этот день принято было украшать дом цветами. Существует поверье: если кукушка будет куковать (zozül'a kukaje) только до Иванова дня, осень будет плохой, если же до Петрова дня — теплой (jag bu.de do Pétra, to bu.de vos"iu' tépla, ajakso do Ivâua to budé poyâua) (Tr). До восхода солнца шли купаться, считалось, что если умыться водой из лопухов, то будешь красивым и здоровым (s tyx lapux'ïv jak s'a umyje, budefâjuyj, zdorovyj (D); i tom vodom s'i myjes, za Ivâua, i tudy dyvys s'i do söu'c'a ipomolys s"i, souce takpotr'ïpuje (Hr)). Когда купались, пели песни и пускали веночки. В селе Стара-Дуброва девушки шли купаться на реку Укрина (серб. Ukriua), поливали друг друга водой. Также в этот день жгли костры: парни и девушки брались за руки и прыгали через костер (za ruk'y s"i lapâly i skakâly razom) (J), пели песни (свидетельства о кострах в других населенных пунктах зафиксированы не были).
На Ивана Купала в Галиции плели венки (п'лели смо 'в'т'цЧ), пускали их на воду, жгли костер (па'лили ву 1 гон') (Старая Ропа (СТ) [ГПЗНУ 2000: 40]), собирали цветы, смотрели, куда пристал венок. Так выясняли, откуда будет жених (Крупское (Н) [Ibid.: 63]). Также украшали травами дом (на Гвана 1 тикайут 'зЧл'ом ха 1 ти) (Рогатин (ИФ) [Ibid.: 131]), собирали росу и умывались ею (Ясеница (СТ) [ГПЗНУ 2005: 157]). Парни устраивали бесчинства (Надычи (Ж) [Ibid.: 62])40. Смотрели на восход солнца, как оно купается (йак ку 1 палос'Ч 'сонцеи) (Новоселки (Б) [ГПЗНУ 2000: 118]).
40 В Боснии, где в основном все бесчинства приурочены к первому дню Пасхи, этого не фиксировалось.
12.0. О других календарных праздниках и связанных с ними обычаях удалось записать совсем мало материала. В основном речь идет о храмовых праздниках (ртахпуек) (п1разник (Надычи (Ж)) [ГПЗНУ 2005: 62]). Например, в Прняворе престольный праздник — Преображение (19.08). На Благовещенье (Ыауоу'Исеп'а) (07.04) и Покров Богородицы (рокгоуу) (14.10) в церкви проходит служба. На Петра (12.07) в селах Поточани и Хрвачани жгли костры. Упоминали украинцы и про день св. Георгия (]йге, па]йга) (06.05), но больше — как про аналог сербского праздника Вытйеуйаи.
13.0. Традиции и лексика традиционной культуры, связанные с календарной обрядностью, у украинцев Боснии — восточнославянские. Они в основном идентичны традициям и лексике, распространенным в Галиции и отчасти — в сопредельных регионах, в западной части этнических украинских земель (например, название вечера перед Богоявлением ще-дрий веч(р, наименование освященной вербы шутка, исполнение гагвок на Пасху, обливний понедельник). В календарной обрядности украинцев Боснии прослеживается влияние католической традиции, что фиксируется также на территории исходной миграции (например, обычай одаривать детей в день св. Николая, стража у плащаницы в последние дни Великого поста, освящение трав и венков на праздник Божьего Тела, использование колотушки в последние дни Великого поста). Отмечается некоторое влияние польской лексики, характерное еще для говоров зоны переселения (¡орка — рождественское театрализованное представление, вертеп; ^апа]еЫ]е^п' — 12 блюд, которые готовят на Сочельник; лексема, обозначающая священника, — кнопок).
Вместе с тем фиксируется много поверий, обрядов, обычаев и предписаний, общих для исследуемой западноукраинской традиции в Боснии и Герцеговине и окружающих ее южнославянских традиций (при этом возможно расхождение в календарной приуроченности тех или иных обрядовых действий): например, крошить пасхальное яйцо / скорлупу на муравейник, обвязывать деревья соломой после рождественских праздников, гадать о погоде по дням перед Рождеством, стелить солому в доме в сочельник, украшать дом зеленью на Троицу. Отдельные элементы народной культуры галицких украинцев и южных славян могут быть рассмотрены в рамках карпато-балканских параллелей. Сюда следует отнести название первого гостя полазник, наименование вербы с использованием корня *Ы-, звукоподражание птице в Сочельник, так называемая игра «кусать калиту» на Андрея у украинцев и (И)Паткап]е на Пасху у южных славян.
В целом влияние соседних южнославянских традиций и языков затронуло календарную обрядность украинцев в незначительной степени, что,
возможно, объясняется относительно недавним переселением украинцев на территорию Боснии и Герцеговины (чуть более века назад). Касается это влияние в основном языковой сферы (обозначение предметов повседневного быта и некоторых природных объектов и явлений), а также новых традиций. Из обычаев это, вероятнее всего, установка рождественского дерева — krizban, персонаж krampus, который сопровождает св. Николая, название первого освященного яйца, которое хранят целый год cuvarkuca, обычай сеять в горшочке пшеницу перед Рождеством и по всходам гадать об урожае. Из устоявшихся заимствований следует отметить также mace, macice (почки на освященной вербе), perunika (ирисы, которыми застилали пол на Троицу), strazar, dezurant (те, кто сторожат плащаницу перед Пасхой), kokodakanje, pijukanje (звукоподражание птице в Сочельник), vrbica (освященная верба), dinar (деньги, которые дают / давали колядующим, бросали в солому в Сочельник). Сюда же можно добавить названия пищи, ставшей обрядовой (sarma — одно из главных блюд на престольном празднике в церкви Прнявора; слово kolac используется в значении «пирожное» (серб. kolac)). Вероятно, сербский язык способствовал и повсеместному использованию формы имени Andrej, в том числе в названии праздника. Сербский язык, несомненно, повлиял на использование предлога za во временной конструкции (в календарной обрядности — при маркировании временной привязки обычая / обряда), тогда как на территории исходного проживания она не зафиксирована (za Andréja, za novyj r'ik, za r'izdvó и т. д.). Следует отметить, что, хотя украинская диаспора не слишком многочисленная и в Боснии проживает на достаточно компактной территории, в календарной обрядности (как и в языке) у разных ее представителей наблюдаются различия. Так, в Прняворе была известна лексема kut'á, а в селах Деветина, Хрвачани говорили psenyc'a; в селе Хрвачани костры устраивали в субботу перед Пасхой, в Лишне — на Петра; в Трнополе колядующие не заходят в дом, а в окрестностях Прнявора принято было заходить. Обусловлены такие расхождения могут быть разными зонам миграции, тогда как на новой территории представители разных микролокальных традиций и диалектов часто смешивались, образовывая переселенческое сообщество.
В других случаях скорее следует говорить о дублетности наименований, в речи информанты часто приводят наравне с украинским названием сербское, осуществляя так называемую стратегию дублирования: na zelén'i s'v'áta, na dúxove (Hr). Связано это с актуализацией лексемы в речи в конкретный момент, при этом заметны колебания информанта, что проявляется в метаязыковых высказываниях. Например, наряду со словосочетанием velekódn'i zbytk'y зафиксировано úskrsn'i zbytk'y (серб. uskrs). В целом лексика отражает состояние исходного говора переселенцев, локализуемого в исторической области Галиция.
Сокращения
Б — Бусский р-н Львовской обл. Ж — Жолковский р-н Львовской обл. ЖД — Жидачовский р-н Львовской обл. ИФ — Ивано-Франковская обл. М — Мостисский р-н Львовской обл. П — Пустомытовский р-н Львовской обл. С — Сокальский р-н Львовской обл. СК — Сколевский р-н Львовской обл. СТ — Старосамборский р-н Львовской обл. СТР — Стрыйский р-н Львовской обл. Т — Турковский р-н Львовской обл. Я — Яворовский р-н Львовской обл.
ЯР — Ярославский повят Подкарпатского воеводства (Польша)
BL — Баня-Лука D — Деветина Иг — Хрвачани J — Яблан L - Лишня P — Прнявор Pr — Просьек Tr — Трнополе
Литература и источники
Агапкина 1992
Агапкина Т. А., Великопостная обрядность в традиционном календаре славянских народов, Образ мира в слове и ритуале. Балканские чтения-1, Москва, 1992, 74-93.
--2004
Агапкина Т. А., Обливанный понедельник, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 3, Москва, 2004, 454-455. --2012a
Агапкина Т. А., Сретенье, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 5, Москва, 2012, 152-155. --2012b
Агапкина Т. А., Страстная неделя, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 5, Москва, 2012, 172-175. --2012c
Агапкина Т. А., Троица, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 5, Москва, 2012, 320-325. Агапкина, Белова 2012
Агапкина Т. А., Белова О. В., Яйцо пасхальное, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 5, Москва, 2012, 626-632.
Белова 1999
Белова О. В., Коза, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 2, Москва, 1999, 522-524.
--2012
Белова О. В., Солома, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 5, Москва, 2012, 106-113.
Белова, Седакова 2009
Белова О. В., Седакова И. А., Свеча, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 4, Москва, 2009, 567-573. Бшяковський 2012
Бшяковський П., Р1здвяно-Стр1тенський цикл погодних передбачень в народному календар1 украшщв Карпат, Народознавчг зошити, 4 (106), 2012, 634-642.
Бушкевич 2012
Бушкевич С. П., Птицеводство, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 5, Москва, 2012, 339-345.
Валенцова 2004
Валенцова М. М., Кутья, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 3, Москва, 2004, 69-71. -2012
Валенцова М. М., Календарная обрядность в с. Остурня словацкого Замагурья, Карпато-балканскийландшафт:язык и культура. 2012-2014, 3, Москва, 2012, 199-222. Валенцова, Узенева 2004
Валенцова М. М., Узенева Е. С., Никола Зимний, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 3, Москва, 2004, 396-398. Ващенко 2018
Ващенко Д. Ю., День Св. Люции в традиции градищанскохорватских и венгерских сел Западной Венгрии, Живая старина, 4 (100), 2018, 9-13.
Виноградова 1995а
Виноградова Л. Н., Вода, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 1, Москва, 1995, 386-390.
-1995Ь
Виноградова Л. Н., Гадание, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 1, Москва, 1995, 482-486.
Виноградова, Плотникова 2004
Виноградова Л. Н., Плотникова А. А., Новый год, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 3, Москва, 2004, 415-419. -2012
Виноградова Л. Н., Плотникова А. А., Сочельник рождественский, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 5, Москва, 2012, 145-150. Виноградова, Толстая 1995
Виноградова Л. Н., Толстая С. М., Андрей, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 1, Москва, 1995, 109-111.
Врашеш е! а1. 2017
Врашеш Р., Зец А., МандиЬ Д., РадиЬ Б., СибиновиЬ В., СтанковиЬ Б., ред., Попис становништва, домаНинстава и становау Републици Српско] 2013. године. Етничка/ национална припадност, в]ероиспови]ест и матерн,и]език, Баша Лука, 2017.
ГГ
Гуцульськг говгрки. Короткий словник, Льв1в, 1997. Глушко 2016
Глушко М., Традицшш звича'1 та обряди свят-вечора украшщв Надсяння, Народознавчг зошити, 6 (132), 2016, 1320-1330. Горбаль 2012
Горбаль М., «Дщух» («Дщ»), кутя в р1здвянш обрядовост Лемювщини. Типолопя та семантика, Народознавчг зошити, 2 (104), 2012, 218-226.
Горбач 1965
Горбач О., Швшчно-наддшстрянська говiрка й дiялектний словник с. Ромашв Львiвськоi области, Вiдбитка з «Наукових Записок» Украгнського Техтчно-Господарського Ыституту в Мюнхет, 8 (10), Мюнхен, 1965, 1-103.
Горбач 1971
Горбач О., Пдарки й словник дiялектной лексики Теребовельщини, Вiдбитки з «Наукових Записок» Украгнського Техтчно-Господарського Ыституту, Мюнхен, 19, 1971, 47-182, 20, 1971, 148-194. ГПЗНУ 2000
Говгрки пгвденно-захгдного наргччя украгнськог мови. Збгрник текстгв, упоряд. Н. М. Гибчук, Льв1в, 2000. --2005
Украгнськг говгрки пгвденно-захгдного наргччя. Тексти, упоряд. Н. М. Гшбчук, Льв1в, 2005. Гриценко 2004
Гриценко П. Ю., Наддшстрянський говiр, Украгнськамова. Енциклопедiя, Кшв, 2004, 387-388. Гура 1999
Гура А. В., Крот, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 2, Москва, 1999, 682-685. Далмацщ'а 2004
Далмацщ'а С., Речник говора Поткозар]а, Ваша Лука, 2004. Дрлача 1985
Дрлача Д., Колонизацща и живот Полакау ]угословенским землама од кра]а 19. до половине 20. столеНа, Београд, 1985. Дуличенко 2017
Дуличенко А. Д., Малые славянские литературные языки (микроязыки), Славянские языки. Языки мира, С.-Петербург, 2017, 625-645.
ЕСУМ, 1-6
Етимологiчний словникукрагнськогмови, 1-6, Кшв, 1982-2012. Касаткин 2008
Касаткин Л. Л., Русский говор села Татарица в Болгарии, Русские старообрядцы: язык, культура, история. Сборник статей к XIVМеждународному съезду славистов, Москва, 2008, 116-139. К1лар 2017
К1лар А., Поминальн1 мотиви в календарнш обрядовост1 украшщв Покуття (на матер1алах 1з Городенк1вського та Снятинського р-1в., Народознавчг зошити, 1 (133),
2017, 234-245.
Кожолянко 2018
Кожолянко О., Пасхальн1 (великодн1) обряди на Буковиш, Народознавчг зошити, 1 (139),
2018, 65-69.
Копержинський 1929
Копержинський К., Календар народньоi обрядовост1 новор1чного циклу, Первгсне громадянство та його пережитки на Украгнг, 3, 1929, 14-98. Курочкин 2000
Курочкин А. В., Календарные обычаи и обряды, Украинцы, Москва, 2000, 391-430.
Медар-Ташга, Мишлицки 2007
Медар-Ташга И., Мишлицки Т., Антропогеографско и етнолошко проучаваше укра'инског насела Деветина, Ме^ународни научни скуп «Србща и Република Српска у регионалним и глобалним процесима», Требише, 2007, 511-518.
Мишлицки 2008
Мишлицки Т., Укра]инска насела у ]ужном Поткозар]у, Баша Лука, 2008. Мовна 2014
Мовна У., Украшський р1здвяно-водохресний обрядовий текст: воскова св1чка, Народознавчг зошити, 2 (116), 2014, 236-249. МСГГ
Пшаш Ю., Галаш Б., Матергали до словника гуцульських говгрок. Косгвська Поляна г Росгшка Рахгвськогорайону Закарпатськог областг, Ужгород, 2005. НРС
Шило Г., НадднгстрянськийреГгональний словник, Льв1в, Нью-Йорк, 2008. Пилипенко 2016
Пилипенко Г. П., Украинский остров в Боснии и Герцеговине: полевое исследование языка и культуры, Лицеум: часопис за студще ктижевности и културе, 22 /17, 2016, 89-98.
-2017
Пилипенко Г. П., Свадебные обряды у украинцев Боснии и Герцеговины, Живая старина, 4 (96), 2017, 29-32.
-2019
Пилипенко Г. П., Фонетическая характеристика украинского говора Боснии и Герцеговины, Вестник славянских культур, 52, 2019, 199-217. Плотникова 2004
Плотникова А. А., Этнолингвистическая география Южной Славии, Москва, 2004. -2016
Плотникова А. А., Славянские островные ареалы, архаика и инновации, Москва, 2016. ПМА
ПМА - Полевые материалы автора Пуювський 2013
Пуювський Ю., Звича1 та пов1р'я украшщв Волиш, пов'язаш з церковною службою на Великдень, Народознавчг зошити, 2 (110), 2013, 200-211.
Речник српскога]езика, Нови Сад, 2011. РСХ_[, 1-6
Речник српскохрватскога кн,ижевног]езика, 1-3, Нови Сад, Загреб, 4-6, Нови Сад, 1967-1976. Румянцев 2008
Румянцев О., Галичина-Бостя-Воеводина: Украшсьт переселенц з Галичини на територн югославських народiв в 1890-1990роках, Кшв, 2008. Самотк 2014
Самотк Я., Традицшна великодня обрядовють буковинських гуцул1в (на матер1алах етнограф1чних експедицш), Народознавчг зошити, 1 (115), 2014, 103-113.
СБоГ, 1-2
Онишкевич М. Й., Словник бойкгвських говгрок, 1-2, Кшв, 1984. СБуГ
Словник буковинських говгрок, Чершвщ, 2005. СЗГ, 1-2
Аркушин Г. Л., Словник захгднополгських говгрок, 1-2, Луцьк, 2000. Седакова 1995
Седакова И. А., Дед, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 1, Москва, 1995, 41-43.
--2008
Седакова И. А., Русская речь в балканском окружении, Карпато-балканский диалектный ландшафт: Язык и культура. Памяти Галины Петровны Клепиковой, Москва, 2008, 202-222. Серебрякова 2015
Серебрякова О., «Андр1ю, Андр1ю, я конопл1 с1ю: дай ми, боже, знати, з ким iх буду брати» (мантичний звичай «зас1вання конопель»: семантика, символ1ка, функц11), Народознавчг зошити, 5 (125), 2015, 1034-1044. --2018
Серебрякова О., Ритуальне застосування води у р1здвяно-водохресн1й обрядовост1 жител1в Покуття, Народознавчг зошити, 3 (141), 2018, 577-585. Скрипник 2000
Скрипник А. А., Народные верования, Украинцы, Москва, 2000, 431-446. СУМ, 1-11
Словник украгнськог мови, 1-11, Кшв, 1970-1980. Терновская 1995
Терновская О. А., Блоха, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 1, Москва, 1995, 196-197. Токар 1991
Токар Т. Я., До питання розвитку лексики украшських остр1вних гов1рок Боснп, Дослгдження зукрагнськог дгалектологгг, Кшв, 1991, 140-151. --2004
Токар Т. Я., Украшська мова в Сербп, Боснп i Герцеговиш, Хорвата, Украгнськамова. Енциклопедiя, Кшв, 2004, 731. Толстая 1995а
Толстая С. М., Бесчинства, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 1, Москва, 1995, 171-175. -- 1995б
Толстая С. М., Введение, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 1, Москва, 1995, 293. --2004
Толстая С. М., Метеорология народная, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 3, Москва, 2004, 248-252. Толстой 1995
Толстой Н. И., Вербное воскресенье, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 1, Москва, 1995, 336-338. Топорков 2004
Топорков А. Л., Ложка, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 3, Москва, 2004, 129-134. Узенева 2007
Узенева Е. С., Старообрядцы в Болгарии, Живая старина, 3, 2007, 24-26. Усачева 2008
Усачева В. В., Магия слова и действия в народной культуре славян, Москва, 2008. --2009
Усачева В. В., Пшеница, Славянские древности: Этнолингвистический словарь, 4, Москва, 2009, 373-377. Харчишин 2017
Харчишин О., Календарно-обрядовий фольклор Покуття: тягл1сть та зм1нн1сть традицш, Народознавчг зошити, 1 (133), 2017, 61-74.
Boychuk 1997
Boychuk V., Vivady — wedding songs of Ukrainians from Bosnia (A thesis submitted to the Faculty of Graduate Studies and Research in partial fulfillment of the requirements for the degree of Master of Arts in Ukrainian Folklore University of Alberta, Edmonton, 1997).
Braica 2014
Braica S., Bozicni obicaji, Etnologia Dalmatica, 13, Split, 2014, 5-26. Hrvatski jezicniportal (http://hjp.znanje.hr/).
Cioranescu A., Dictionarul etimologic al limbii romane, 2nd ed., Bucuresti, 2001. Dragic 2009
Dragic M., Sveti Nikola u hrvatskoj katolickoj, tradicijskoj i filoloskoj bastini, Hum, 5, 2009, 35-57.
Filipovic 1962
Filipovic M., Prilozi etnoloskomproucavanju severo-istocne Bosne, Sarajevo, 1962. -1969
Filipovic M., Majevica. S osobitim obzirom na etnickuproslost i etnicke osobine majevickih Srba, Sarajevo, 1969.
Gregoric 2014
Gregoric J., Kostelski slovar, Ljubljana-Kostel, 2014. MENSz
Totfalusi I., Magyar etimologiainagyszotar, Budapest, 2001. Pilipenko 2018
Pilipenko G. P., The Ukrainian Language in Argentina and Paraguay as an Identity Marker, Slovene, 1, 2018, 282-307. Stebih Golub 2010
Stebih Golub B., Germanizmi u kajkavskome jeziku, Zagreb, 2010. Vasilijevic 2017
Vasilijevic D., The current state and prospects of Ukrainian as a heritage language in elementary schools of Republika Srpska, Minority languages in education and language learning: challenges and new perspectives, Belgrade, 2017, 163-182.
References
Agapkina T. A., Belova O. V., Iaitso paskhal'noe, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 5, Moscow, 2012, 626-632.
Agapkina T. A., Oblivannyi ponedel'nik, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 3, Moscow, 2004, 454-455.
Agapkina T. A., Sreten'e, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 5, Moscow, 2012, 152-155.
Agapkina T. A., Strastnaia nedelia, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 5, Moscow, 2012, 172-175.
Agapkina T. A., Troitsa, Slavic antiquities. Ethno-linguistic dictionary, 5, Moscow, 2012, 320-325.
Agapkina T. A., Velikopostnaia obriadnost' v traditsionnom kalendare slavianskikh narodov, Ob-raz mira v slove i rituale. Balkanskie chteniia-1, Moscow, 1992, 74-93.
Belova O. V., Koza, Slavic antiquities. Ethnolin-guistic dictionary, 2, Moscow, 1999, 522-524.
Belova O. V., Sedakova I. A., Svecha, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 4, Moscow, 2009, 567-573.
Belova O. V., Soloma, Slavic antiquities. Ethno-linguistic dictionary, 5, Moscow, 2012, 106-113.
Biliakovskyi P., On Christmas-Candlemas cycle of weather forecasts in Carpathian Ukrainians' traditional folk calendar, The Ethnology Notebooks, 4 (106), 2012, 634-642.
Braica S., Bozicni obicaji, Etnologia Dalmatica, 13, Split, 2014, 5-26.
Bushkevich S. P., Ptitsevodstvo, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 5, Moscow, 2012, 339-345.
Dalmacija S., Recnik govora Potkozarja, Banja Luka, 2004.
Dragic M., Sveti Nikola u hrvatskoj katolickoj, tradicijskoj i filoloskoj bastini, Hum, 5, 2009, 35-57.
Drljaca D., Kolonizacija i zivot Poljaka u jugoslo-venskim zemljama od kraja 19. dopolovine 20. stoleca, Beograd, 1985.
Dulicenko A. D., Minor Slavic literary languages (micro-languages), Languages of the World: Slavic Languages, St. Petersburg, 2017, 625-645.
Filipovic M., Majevica. S osobitim obzirom na et-nicku proslost i etnicke osobine majevickih Srba, Sarajevo, 1969.
Filipovic M., Prilozi etnoloskom proucavanju se-vero-istocne Bosne, Sarajevo, 1962.
Gura A.V., Krot, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 2, Moscow, 1999, 682-685.
Hlushko M., The Christmas Eve traditional customs and rites of Ukrainians of Nadsiannia, The Ethnology Notebooks, 6 (132), 2016, 1320-1330.
Horbach O., Hovirky i slovnyk diialektnoi lek-syky Terebovel'shchyny, Vidbytky z «Naukovykh Zapysok» Ukrains'koho Tekhnichno-Hospodars'koho Instytutu, 19-20, Munich, 1971, 47-182, 148-194.
Horbach O., Pivnichno-naddnistrians ka hovirka i diialektnyi slovnyk s. Romaniv L'vivs 'koi oblasty, Vidbytka z «Naukovykh Zapysok» Ukrains'koho Tekh-nichno-Hospodars'koho Instytutu v Miunkheni, 8 (10), Munich, 1965, 1-103.
Horbal' M., Didukh (Forefather) and kutya in Christmas rityalism of Lemko Land. Typology and semantics, The Ethnology Notebooks, 2 (104), 2012, 218-226.
Hrytsenko P. Yu., Naddnistrians 'kyi hovir, Uk-rains'ka mova. Entsyklopediia, Kiev, 2004, 387-388.
Kasatkin L. L., Russkii govor sela Tataritsa v Bol-garii, Russkie staroobriadtsy: iazyk, kul tura, istoriia. Sbornik statei k XIV Mezhdunarodnomu s"ezdu sla-vistov, Moscow, 2008, 116-139.
Kharchyshyn O., The calendar ceremonial folklore of Pokuttia: tradition's continuity and variability, The Ethnology Notebooks, 1 (133), 2017, 61-74.
Kilar A., Memorial motifs in the calendar ritua-lity of Pokuttia's Ukrainians (on the base of data's from Horodenka and Sniatyn districts), The Ethnology Notebooks, 1 (133), 2017, 234-245.
Kozholianko O., Easter Ceremonies at Bukovyna, The Ethnology Notebooks, 1 (139), 2018, 65-69.
Koperzhynskyi K., Kalendar narodn oi obria-dovosti novorichnoho tsyklu, Pervisne hromadianstvo ta iohoperezhytky na Ukraini, 3, 1929, 14-98.
Kurochkin A. V., Kalendarnye obychai i obriady, Ukraintsy, Moscow, 2000, 391-430.
Medar-Tanjga I., Mislicki T., Antropogeografsko i etnolosko proucavanje ukrajinskog naselja Deve-tina, Medunarodni naucni skup «Srbija i Republika Srpska u regionalnim i globalnim procesima», Trebi-nje, 2007, 511-518.
Mislicki T., Ukrajinska naselja u juznom Potkoza-rju, Banja Luka, 2008.
Movna U., Wax candle as Ukrainian Christmas and Epiphany ritualistic text, The Ethnology Notebooks, 2 (116), 2014, 236-249.
Pilipenko G. P., Phonetic Description of the Ukrainian Dialect in Bosnia and Herzegovina, Bulletin of Slavic Cultures, 52, 2019, 199-217.
Pilipenko G. P., Svadebnye obriady u ukraintsev Bosnii i Gertsegoviny, Zhivaia starina, 4 (96), 2017, 29-32.
Pilipenko G. P., The Ukrainian Enclave in Bosnia and Hercegovina: the Field Research of the Language and Culture, Liceum: journal for literary and cultural studies, 22 /17, 2016, 89-98.
Pilipenko G. P., The Ukrainian Language in Argentina and Paraguay as an Identity Marker, Slovene, 1, 2018, 282-307.
Plotnikova A. A., Etnolingvisticheskaia geografiia Iuzhnoi Slavii, Moscow, 2004.
Plotnikova A. A., Slavianskie ostrovnye arealy, arkhaika i innovatsii, Moscow, 2016.
Pukivsky Yu., On Volhynian Ukrainians' customs and beliefs connected with church Easter service, The Ethnology Notebooks, 2 (110), 2013, 200-211.
Rumiantsev O., Halychyna-Bosniia-Voievodyna: Ukrains'kipereselentsi z Halychyny na terytorii iuho-slavs'kykh narodiv v 1890-1990 rokakh, Kiev, 2008.
Samotis Ya., On traditional Easter rites of Bu-kovina Huzuls (after materials of ethnographic expeditions), The Ethnology Notebooks, 1 (115), 2014, 103-113.
Sedakova I. A., Ded, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 1, Moscow, 1995, 41-43.
Sedakova I. A., Russkaia rech v balkanskom okruzhenii, Karpato-balkanskii dialektnyi landshaft: Iazyk i kul'tura. Pamiati Galiny Petrovny Klepikovoi, Moscow, 2008, 202-222.
Serebryakova O., «Andrew, Andrew, I'm sowing the hemp: God, let me know, with whom it will be gathered» (divination rite of «sowing hemp»: semantics, symbolics, functions), The Ethnology Notebooks, 5 (125), 2015, 1034-1044.
Serebryakova O., Ritual use of water in Christmas and Epiphany rituality of Pokuttia dwellers, The Ethnology Notebooks, 3 (141), 2018, 577-585.
Skripnik A. A., Narodnye verovaniia, Ukraintsy, Moscow, 2000, 431-446.
Stebih Golub B., Germanizmi u kajkavskome je-ziku, Zagreb, 2010.
Ternovskaia O. A., Blokha, Slavic antiquities. Eth-nolinguistic dictionary, 1, Moscow, 1995, 196-197.
Tokar T. Ia., Do pytannia rozvytku leksyky ukra-ins 'kykh ostrivnykh hovirok Bosnii, Doslidzhennia z ukrains'koi dialektolohii, Kiev, 1991, 140-151.
Tokar T. Ia., Ukrains ka mova v Serbii, Bosnii i Hertsehovyni, Khorvatii, Ukrains'ka mova. Entsyklopediia, Kiev, 2004, 731.
Tolstaya S. M., Beschinstva, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 1, Moscow, 1995, 171-175.
Tolstaya S. M., Meteorologiia narodnaia, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 3, Moscow, 2004, 248-252.
Tolstaya S. M., Vvedenie, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 1, Moscow, 1995, 293.
Tolstoi N. I., Verbnoe voskresen'e, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 1, Moscow, 1995, 336-338.
Toporkov A. L., Lozhka, Slavic antiquities. Ethno-linguistic dictionary, 3, Moscow, 2004, 129-134.
Usacheva V. V., Magiia slova i deistviia v narodnoi kul'ture slavian, Moscow, 2008.
Usacheva V. V., Pshenitsa, Slavic antiquities. Eth-nolinguistic dictionary, 4, Moscow, 2009, 373-377.
Uzeneva E. S., Staroobriadtsy v Bolgarii, Zhivaia starina, 3, 2007, 24-26.
Valentsova M. M., Kalendarnaia obriadnost'v s. Osturnia slovatskogo Zamagur'ia, Karpato-bal-kanskii landshaft: iazyk i kul'tura. 2012-2014, 3, Moscow, 2012, 199-222.
Valentsova M. M., Kut 'ia, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 3, Moscow, 2004, 69-71.
Valentsova M. M., Uzeneva E. S., Nikola Zimnii, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 3, Moscow, 2004, 396-398.
Vashchenko D. Yu., Den' Sv. Liutsii v traditsii gradishchanskokhorvatskikh i vengerskikh sel Za-padnoi Vengrii, Zhivaiastarina, 4 (100), 2018, 9-13.
Vasilijevic D., The current state and prospects of Ukrainian as a heritage language in elementary schools of Republika Srpska, Minority languages in education and language learning: challenges and new perspectives, Belgrade, 2017, 163-182.
Vinogradova L. N., Gadanie, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 1, Moscow, 1995, 482-486.
Vinogradova L. N., Plotnikova A. A., Novyi god, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 3, Moscow, 2004, 415-419.
Vinogradova L. N., Plotnikova A. A., Sochel nik rozhdestvenskii, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 5, Moscow, 2012, 145-150.
Vinogradova L. N., Tolstaya S. M., Andrei, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 1, Moscow, 1995, 109-111.
Vinogradova L. N., Voda, Slavic antiquities. Ethnolinguistic dictionary, 1, Moscow, 1995, 386-390.
Пилипенко Глеб Петрович, кандидат филологических наук старший научный сотрудник Отдела славянского языкознания Института славяноведения Российской академии наук (ИнСлав РАН) 119991, Москва, Ленинский проспект 32-А Россия / Russia glebpilipenko@mail.ru
Received March 2, 2020
