CC BY
29№ 2 (49), 2013 "Культурная жизнь Юга России" ^
Этнография. Фольклористика
С. Ю. ПАЛЬГОВ
«КАК УСЛЫШУ ГАРМОНЬ - ДУША МРЁТЬ»: ГАРМОНИКА В ПРАЗДНИЧНОЙ И ОБРЯДОВОЙ КУЛЬТУРЕ СЕЛЬСКОГО НАСЕЛЕНИЯ ПОДОНЬЯ
Опираясь на материалы фольклорно-этнографических экспедиций, автор раскрывает роль инструмента в праздничной и обрядовой культуре населения сельских районов Волгоградской области. Ключевые слова: гармоника, праздничная культура, обрядовая культура, Подонье.
Народная инструментальная музыка (органо-фония) как часть духовного творчества народа отражает его культуру и связана с жизненным укладом, национальными традициями, историей.
О гармонике и ее бытующих разновидностях писали многие видные исследователи: А. А. Новосельский, Г. И. Благодатов, А. М. Мирек, Б. Ф. Смирнов, П. П. Лондонов, В. А. Лапин, А. А. Ба-нин, М. И. Имханицкий и др. [1]. Игра на пневматическом инструменте - гармонике - была распространена в России повсеместно.
Об инструментальной культуре донского казачества в научном мире имеются отнюдь не полные представления, в частности, относительно верховых казаков Хоперского округа Области войска Донского (в частности в Кумылженском муниципальном районе Волгоградской области) их можно почерпнуть в книге В. А. Апраксина «Казачья старина» (2010). Надо отметить, что традиционная инструментальная музыка сельских мастеров-инструменталистов на территории ВолгоДонского региона практически не записывалась. Редкие записи находятся в частных коллекциях, в фоноархивах волгоградских фольклористов и исследователей традиционной казачьей культуры, приезжавших в фольклорно-этнографические экспедиции из других регионов страны. К сожалению, нам не знакомы публикации инструментальной музыки местных гармонистов.
В ходе многочисленных экспедиций преподавателями и студентами кафедры музыкального фольклора и этнографии Волгоградского института искусств им. П. А. Серебрякова были зафиксированы традиционные гармошечные наигрыши, которые требуют систематизации и научного осмысления. В данном случае источниковой базой послужат записанные нами воспоминания гармониста-самородка В. А. Татаринова (ст-ца Ар-чединская Михайловского муниципального р-на Волгоградской обл.) и аутентичных певиц.
В культуре донского казачества гармоника была самым любимым музыкальным инструментом, сопровождавшим танцы и песни на свадьбах и семейных торжествах. «Гармошка на гармошке была в хуторе». «Гришка заиграетъ - пыль столбом, кто босяком, кто одемши (пляшут). Танцевали край на край, кто кого перепляшет» [2]. «Накануне свадьбы, обычно вечером, у невесты назначается "девичник", - отмечал В. А. Апраксин. - Собираются ближние и дальние подруги, бывает, и ребята, танцуют и поют с музыкой. Му-
зыканты - балалаечники, скрипачи, гармонисты -обычно хуторские ребята» [3]. По нашим полевым записям: «Она выбирает подружек, прикалывает им цветы. И они ходят на вечерку, на девичник подружек. И гармошка, и пляска, частушки, припевки всякие.
Заиграй, милай, в гармошку,
Нынче тихая заря.
По горе далеко слышно -
Поёт милая твоя» [4].
По сведениям современных исследователей традиционной культуры, «на протяжении всей свадьбы звучали гитара и гармошка. Молодожены обычно за столом не засиживались, а участвовали в играх, плясках» [5]; на второй день «обязательно присутствовал гармонист, из шумовых инструментов были бубен и трещотки. Вся эта веселая и шумная компания двигалась по улицам станицы в дом невесты благодарить мать за дочь, по пути приглашая всех гостей на вторые столы» [6].
Гармонь звучала на всех православных праздниках. «Рождество - вот праздник. Собираются родные. Если в хуторе есть пять дворов родных, все собираются гулять. В одном дворе один день, или за день два двора пройдуть, иль три двора, потом к ентим приходють. Вот в одном дворе погуляють, потом в другой. Лошадей запрягають своих, садятся и едуть к родным. Вот и гульба веселая. Едуть с песнями, с гармошкой» [7]. Со слов родственницы, уроженки хут. Грушев С. Д. Апраксиной (1883 г. р.) В. А. Апраксин записывал: «Наступил всенародный праздник Пасха. С первого же дня Пасхи приступает к развлечениям и молодежь <...> На этих праздниках и музыканты с гармонями, скрипками, балалайками. Надоест беготня - начинаются танцы, то парные, то мужчины по одному пустятся в пляс и так выкаблучивают, что пыль идет»; «Под праздник, а то и вечерами, когда мало работы, люди, особенно молодежь, собираются на "улицу". Там и скрыпки, балалайки, гармонь - ох и хорошо играли! Песни, пляс - всю ночь, аж Грушев зарею стонет!» [8].
Трепетное отношение к «звонкоголосому» инструменту отличало многих жителей станицы Арчединской и прилегающих хуторов. «Как услышу гармонь - душа мрёть»; «Ялюблю лучше всех из музыки гармошку. А эт струнные - я ня люблю их. Мне они ня нравится их игра, а гармошка - она ж звенючая! Под нее лёгко танцевать, под этой
80 "Культурная жизнь Юга России"
№ 2 (49), 2013
музыку, под гармошку. Под хорошего гармониста. А ежли плохой гармонист, то, конечно, тоже самой ня важно. Один был хороший гармонист. И как воскресенье, так девки в драку за ним, кто вперед захватить его. По пяточку слаживаемся яму, вот он нам вечер играеть. Мы, горские девки, придем к няму и краина [местные названия районов станицы. - С. П.] идуть, тож самое про-сють яго. У нас тада два клуба было: там клуб был, и вот тут вот клуб был-от, эт арчадинско-го колхоза, а наш колхоз Ворошиловский был. Нет, они были гармонисты, но они ня так играють, как нам хочется. А гармонисты были и тада. Гармонистов много в Арчадинке было. А один гармонист выдялялся иза всёй станицы. Всех лучше играл тада Стяпан Иваныч» [9].
Стремление научиться «играть на музыки на всякие» [10] у многих гармонистов зарождалось в раннем детстве. Так, В. А. Татаринов освоил гармонику после окончания Великой Отечественной войны, в двенадцатилетнем возрасте. «Где-то уже лет двенадцати мне было, жил я с бабушкой. И она видеть, что у меня стремление есть к гармошке... У соседа отец во время войны прислал немецкую гармошку. И я на ней начал играть. И у мене кое-чё получалось. А сам он, хозяин, пацан с мово года, он не играл. Новая гармошка, хорошая у него! Ну, тада бабушка посмотрела, она гварит: "Я все равно тебе куплю". Ну, а как купить? Голод был. И у одних заходилась свадьба в хуторе, и туда приехал гармонист знаменитый в то время. Он играл хорошо. Даже сам ремонтировал гармошки. И у него была с немецкого строя переделана на "хромку". Первые они зачинались. Их сами переделывали мастера. Ну, он играл на этой свадьбе, а я пацаном пришёл туда, в уголок за дверь зашёл. Сижу, слухаю и смотрю, как он играеть. Вот приходить бабушка туда, давай внука искать. Потом внук сказали где. Она глянула, ну, наверно, ее жалость пробила. А она к гармонисту подходить, а была она женщина рисковая, и гварить: "Продай гармошку!" А он эт поддатый: "Купи!" Она: "Скоко?". А он: "Быка-летошника". Она яму даеть руку, и он ей даеть. И она снимаеть с няго рямни. Он эт вроде бы назад, а бабушка у няго гармошку - раз! -"Пошли домой! А бык, - гварить, - будет табе. Ежли хошь, щас пошлём - во дворе стоить". Он так сразу: "Почаму взяла гармошку, с человека сняла и пошла?" Она гварить: "Нет, он мне ее продал!" Он: "Да как же, эт я пошутил". Она гварить: "Да нет, ты давал мне руку. Что ты за мужик? Ты дал мне руку». Гармонисту некуда было деваться, он и гварить: «Я лишь доиграю свадьбу и оставляю гармошку". Я дождался, покуда он доиграл свадьбу и забрал гармошку. И вот с этого и пошло» [11].
Исполнительское мастерство гармонистов-виртуозов ценилось в народе. «Вовкину гармошку всю "истоптали"» [12]. «Его гармошка прям выговаривает» [13].
Анализируя свою манеру игры, арчединский гармонист В. А. Татаринов четко проводит грань между своим вариантом наигрыша и его общеиз-
вестным аналогом: считает, что мастер не должен копировать услышанную мелодию. Являясь носителем инструментальной традиции места своего проживания, он должен вносить в исполняемую музыку индивидуальный колорит, уметь импровизировать. Такая точка зрения подтверждает теорию вариантности в народном творчестве. Мастер-музыкант из народной среды, освоивший основы музыкального произведения, создает свой не похожий на другие вариант, обогащает его присущими только ему характерными приемами игры, интонациями, метроритмическими особенностями. Далеко не каждый инструменталист способен создать свой целостный вариант наигрыша, превратив его в музыкальное произведение. «Это только если дано человеку, если в тебе все улаживается в твоей голове, организме, тогда настоящий музыкант. Примерно будешь играть ты танец, а я буду играть аж лучше. Это называется - свое есть в человеке. Почему я должен копировать твою музыку, даже этого не должно быть, я считаю. Должен человек играть по-своему, петь по-своему. Показать можно человеку, а если у него есть талант, он должен играть по-своему, а не по-твоему. Вот, например, "Краковяк". Его может играть и любой. А я играю по-своему. Казалось так, а под эту мне лучше танцевать, приятней, а краковяк одинаковый... Каждый день начинаешь играть что-то, а где-то что-то изменишь. А тут-то поприятней музыка, звучит получше. Это если одаренный музыкант» [14].
Гармошечный репертуар обширен, разнообразен в жанровом отношении. Инструментальные наигрыши делятся на танцевальные и наигрыши, под которые пели частушки, страдания, припевки, шуточные, протяжные, лирические песни, романсы. Гармонист аккомпанировал местным певцам, исполнявшим как традиционные, так и современные песни. В структурном отношении наигрыши близки песням. Мелодические периоды бывают повторной структуры, сквозного развития и расширенные (репризные). У казаков под гармошку танцевали «Польку», «Карапет», «Краковяк», «Тустеп», «Галоп», «Падэспань», «Кадриль», «Выйду ли я на реченьку», «Светит месяц», отплясывали «Казачка», «Барыню», «Камаринского», «Цыганочку».
У многих сельских гармонистов уже нет учеников, способных перенять их мастерство и богатый исполнительский опыт. Молодежь не стремится освоить азы игры на столь популярном музыкальном инструменте. Сельское инструментальное исполнительство в Подонье постепенно угасает; редко звучит в хуторах и станицах гармоника. Уже не услышишь скрипку и балалайку. На это повлияло множество причин, начиная с характера политической ситуации в регионе, сложившейся в течение ХХ века. Тут и годы лихолетий, и финансовые трудности. Отсюда - уход из жизни хуторских мастеров-инструменталистов. Новые поколения не прошли самостоятельно, как старые мастера, все сложности при овладении музыкальным инструментом. В то же время хочется верить, что в народной среде еще возродится, некогда жгу-
№ 2 (49), 2013 "Культурная жизнь Юга России"
чее, желание сохранить гармошечное мастерство, былое стремление «играть на музыки на всякие».
Литература и примечание
1. Новосельский А. А. Книга о гармонике. М.; Л., 1936; БлагодатовГ. И. Русская гармоника: очерк истории инструмента и его роли в русской народной музыкальной культуре / под ред. Ф. А. Рубцова. Л., 1960; Мирек А. М. Гармоника. Прошлое и настоящее. Научно-историческая энциклопедическая книга. М., 1994; Смирнов Б. Ф. Искусство сельских гармонистов / под общ. ред. С. В. Аксю-ка. М., 1962; Лондонов П. П. Самоучитель игры на двухрядной гармонике-хромке. М., 1974; Лапин В. А. Наигрыши на гармони-хромке П. В. Черемисо-ва. Новгород, 1983; Банин А. А. Русская инструментальная музыка фольклорной традиции. М., 1997; Имханицкий М. И. История исполнительства на русских народных инструментах. М., 2002.
2. Полевая запись автора (далее - ПЗА) в 1990-х гг. Хут. Ильменский-1 Михайловского муниципального р-на Волгоградской обл. Информаторы (далее - Инф.) Лежнева М. Г., 1914 г. р.; Михайлова М. П., 1913 г. р.
3. Апраксин В. А. Казачья старина: очерки. Волгоград, 2010. С. 168.
4. ПЗА, июнь 2010 г., г. Фролово Волгоградской обл. Инф. Елатонцева М. В., 1938 г. р.
5. Перфильева К. М. Астраханские казаки Царицынской станицы. Волгоград, 2003. С. 180.
6. Астапенко Г. Д. Быт, обычаи, обряды и праздники донских казаков ХУИ-ХХ вв. Батайск, 2002. С. 126.
7. Хут. Ильменский-1. Инф. Еремина А. М., 1907 г. р.
8. Апраксин В. А. Казачья старина... С. 186187; 228.
9. ПЗА. 1989 г., ст-ца Арчединская. Инф. местный гармонист Кузнецов К. Ф., 1937 г. р.; Левина М. Е., 1913 г. р.
10. Хут. Ильменский-1. Инф. Еремина А. М.
11. Ст-ца Арчединская. Инф. Татаринов В. А., 1936 г. р.
12. Ст-ца Арчединская. Инф. Морозова Е. С., 1925 г. р.
13. Хут. Ильменский-1. Инф. Михайлова М. П.
14. Ст-ца Арчединская. Инф. Татаринов В. А.
S. YU. PALGOV. «AS HEARING THE ACCORDION - THE SOUL METERING»: HARMONICA IN FESTIVE AND CEREMONIAL CULTURE OF THE RURAL POPULATION OF THE DONSKOY REGION
Basing on the materials of folklore and ethnographic expeditions, the author reveals the role of an instrument in festive and ceremonial culture of the rural population of Volgograd region. Key words: harmonica, festive culture, ceremonial culture, Donskoy region.
Л. А. МНАЦАКАНЯН
ЗВУЧАЩАЯ ТИШИНА БРЯНСКИХ ЛЕСОВ (По материалам музыкально-этнографической экспедиции 2012 года)
В статье приведена расшифровка фрагментов аудиозаписи бесед с носителями культуры восточных славян западнорусского Полесья - Брянщины, позволяющие рассматривать феномен тембра как глубинное многопараметровое и многоуровневое явление.
Ключевые слова: Брянщина, обряд, сакральное пространство, тембр, артикуляция.
Традиционное музыкальное наследие Брянщи-ны, уникальной местности западнорусского Полесья, - редчайшая «купель» древней певческой культуры. Будучи непосредственно близко знакомым с самобытностью исследуемого региона, можно наблюдать реликты песенной обрядовой практики, бережно сохраняемые ее носителями. Слишком, к сожалению, быстро исчезающие с течением времени, эти обряды сейчас «живут» в трех направле-нниияс. Это, во-первых, фольклорное произведение, передаваемое из рода в род и исполняемое в наши дни в условиях деревни; во-вторых - восстановленные действа; в-третьих - стилизации (слияние традиционного и авторского взгляда на раритеты обрядовой песенной культуры).
Изучение специфики и функционирования тембра в некоторых обрядах («похороны стрелы», «по-
хороны кукушки», «проводы русалок») выделено нами как особая научная проблема, до определенного времени находившаяся на периферии музыкознания. Мы полагаем, что тишину как сакральный звуковой компонент обряда можно рассматривать в ряду качественных характеристик звука - и в этом смысле говорить о звучащей тишине.
Брянщину называют единственным уголком русской земли, где «укрыты» языческие основы жизни наших предков. Раритеты традиционной песенной культуры этой области представляют особый интерес ввиду незамкнутости, многолетней своей открытости для ученых. Беседы с коренными жителями Брянской области имеют огромную ценность как для науки, так и для сохранения национального самосознания восточных славян. В лексике, окрашенной имманентным диалектом
