CC BY
30
КАК "АЛЕЛ" БЛИЖНИЙ ВОСТОК
В своей монографии "Красный флаг над Ближним Востоком? Компартии Египта, Палестины, Сирии и Ливана в 20-30-е годы"1 известный российский арабист Г.Г.Косач обращается к событиям кажущейся сегодня слишком далекой истории. Его интересует этап создания и первых лет деятельности ближневосточных организаций, заявлявших в 20-30-е годы XX в. о своей приверженности марксизму и завязывавших тогда же отношения с Коммунистическим интернационалом. Речь шла о тех группах политического действия, которые, благодаря этим отношениям, становились первыми коммунистическими партиями региона арабского мира. Нужна ли такая книга сегодняшней России, если принять во внимание, что сама она более десяти лет назад прокламировала отречение от собственного коммунистического прошлого, а ныне активно устремляется в глобализирующийся мир, где сталкивается с ранее неведомыми ей сложнейшими проблемами? Да и интересно ли современному, пользуясь нынешним термином, "продвинутому" читателю копаться в истории коммунистического движения на Востоке, в тех событиях, которые, казалось бы, давно канули в Лету? Но в том-то и дело, что проблемы, которые Г.Косач поднимает в своей книге, и, на поверхностный взгляд, часто воспринимаемые как архаичные, остаются актуальными для современной России. Без их осмысления она не сможет выстраивать полноценных отношений с миром Востока, частью которого выступает, конечно же, и арабский мир. Ведь, несмотря на то что сейчас на международной арене новая Россия выступает в сильно усеченном — и географически, и экономически, и политически — виде, она продолжает воспринимать себя (и отчасти именно в таком качестве воспринимается на Востоке) правопреемницей СССР — особенно в сфере нешнеполитической. Именно поэтому Россия претендует (иной вопрос, в какой мере ей удается это реализо-вывать) на собственные глобальные и региональные интересы в арабском мире и на Ближнем Востоке. Успехи же такого ее курса могут определяться, прежде всего, преемственностью, т.е. тем, насколько в политике России будут учитываться элементы ее прежних связей, завязанных еще в советские времена. Как справедливо подмечает в этой связи Г. Косач,
1 "Красный флаг над Ближним Востоком? Компартии Египта, Палестины, Сирии и Ливана в 20-30-е годы" (М., Институт стран Азии и Африки при МГУ им. М.В.Ломоносова, 2001).
"развитие отношений со странами Ближнего Востока и арабского мира, как и их характер, всегда будут оцениваться второй стороной через призму российской позиции по отношению к тем, кто были ее местными контрагентами (курсив мой. — Д-М.) в недавнем прошлом"; ибо "в арабском мире оказывают предпочтение тем, кто прокламирует преемственность традиции, включая и сферу возникавших в советском прошлом международных связей" (с.5).
И другое. Рецензируемое исследование ценно для развития отечественной востоковедческой науки, которая нуждается в такого рода заинтересованном и в то же время добросовестном, непредвзятом и "неидеологизированном" переосмыслении как самой истории взаимоотношений Советской России/Советского Союза с арабским миром, так и специфики развития в нем социалистических идей. Г.Косач прав, когда замечает, что история Ближнего Востока "имеет и коммунистический штрих, ... без него эта история всегда будет казаться незаконченной и неполной" (с.417). Реалии Ближнего Востока таковы, что "элементы социальной справедливости и национализма, включая и их религиозные варианты, продолжают здесь оставаться данностью, которую просто невозможно игнорировать" (с.5).
Автор базирует свое исследование на уникальных архивных материалах, извлеченных им из Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), в момент выхода книги называвшемся Российским центром хранения и изучения документов Новейшей истории (РЦХИДНИ). Он анализирует изученные им в подлиннике многочисленные арабские источники и документы, включая прессу и переписку известных деятелей коммунистического движения. Ученый скрупулезно исследует многие малоизвестные страницы арабского коммунистического движения, своеобразной моделью для которого стал российский большевистский эксперимент. Идейные поиски арабской радикальной интеллигенции гармонично вписаны в книге в процессы национального Возрождения (Ан-Нахда аль-арабийя), соотнесены они и с вызовами модернизации и вестернизации.
Г. Косач подчеркивает — появление сторонников Коммунистического интернационала на Арабском Востоке и их последующая деятельность имели свою особую специфику в каждой из рассматриваемых в книге стран. Но общим для всех этих стран — Египта, Палестины, Сирии и Ливана — было то, что носителями коммунистических идеологий становились чаще всего представители местных инонациональных, т.е. неарабских, общин. В Египте они надеялись ис-
ключить, благодаря идеям "пролетарского интернационализма", возможность повторения погромов иностранцев конца XIX и первой половины XX в., сохранив в египетском обществе статус ведущей экономической и общественно-политической, оспаривавшийся автохтонами. Слова "культура", "религия", "цивилизация" были для них синонимами терминов "пролетариат" или интер-национализм"
(с.71).
В свою очередь, еврейские коммунисты и их предшествен-ники поалейционисты, действовавшие в Палестине в период между двумя мировыми войнами, также попытались предложить интернациональные рецепты решения национальной проблемы путем создания еврейско-арабского интернационального рабочего фронта, а позднее, в 30-е годы, и "антиимпериалистического народного фронта" (с.43).
Что же касается Сирии и Ливана, то и здесь, подчеркивает Г. Косач, проводниками интернационалистской коммунистической идеи стали революционеры неарабского происхождения. Это были в основном выходцы из армянской общины, что ставило их в довольно щекотливое положение, поскольку "проблема становления в армянской сиро-ливанской среде коммунистического течения могла быть интерпретирована как новая форма пророссийской ориентации армянст-ва" (с.311). Автор полагает, что такая ориентация, а также обращение лидеров сиро-ливанских коммунистов напрямую к опыту большевистской революции действительно имели место. Они были признаками отхода от курса на создание при поддержке Франции армянского национального очага, за что ратовали националистические организации типа Дашнакцутюн или Гнчак. Симптоматично, отмечает автор, что при этом Дашнакцутюн проводил мысль "о важности сотрудничества между ливанскими армянами и маронитской общиной. Это сотрудничество интерпретировалось как элемент общехристианского союза, призванного гарантировать основы существования самостоятельного статуса Ливана во "враждебном" мусульманском окружении" (с.314-315).
Об эволюции в сторону "пролетарского интернационализма" свидетельствует и поддержка сирийскими и ливанскими коминтерновскими ячейками идеи "панарабского арабизма", трансформация Сирийской коммунистической партии (СКП) в сторону организации "панарабского политического действия", предпринятые ею практические шаги по созданию "антиимпериалистического народного фронта".
Автор обращает внимание и на другую, не менее характерную черту ближневосточных коммунистов описываемого времени. Находившаяся под сильным воздействием большевистского опыта и увлекшаяся коммунистическими идеями арабская леворадикальная интеллигенция была в массе своей оторвана от реальной жизни. Выдавать миф за реальность — было методом действия многих ее представителей.
Поскольку в книге Г. Косача речь идет о коммунистическом движении в арабских странах, не удивительно, что в ней много места отводится Коминтерну и его взаимоотношениям с местными компартиями. Коминтерн, как это становится очевидным из приводимых в книге документов, побуждал местных коммунистов следовать установкам о классовой борьбе, о необходимости развертывания "массового рабоче-крестьянского восстания" и противодействия буржуазному национализму. Так, в "Письме в Сирию", направ-ленном Исполкомом Коминтерна (ИККИ) в ноябре 1932 г. в адрес его сиро-ливанской секции, говорилось об "арабской национал-реформистской буржуазии", которая "выступает в качестве бессильной и лживой парламентско-правительствен-ной агентуры французского империализма" (с.358). Примечательна и приводимая в монографии трактовка одним из идеологов ливанского коммунистического движения Ф.Шимали понятия "национальное государство": "отечество" и "патриотизм" -не что иное, как "одно из измышлений буржуа, призванное отвлечь трудящихся от высшего идеала их борьбы". "Морфий патриотизма, - писал он, - должен быть раз и навсегда уничтожен" (с.360).
Приводя эти, а также многие другие документальные свидетельства деятельности первых коммунистов арабского мира, Г. Косач подводит читателя к мысли о том невероятно сложном положении, в котором они оказывались. С одной стороны, им приходилось следовать инструкциям Коминтерна о необходимости борьбы с национализмом, а с другой — они сами пытались стать авангардом того же национального движения. Но, как полагает автор, местные компартии не смогли стать реальной политической силой не потому, что этому мешали резкие колебания тактической линии Коминтерна на Востоке, в том числе и в отношении национального движения. Причину Г. Косач видит в другом: "Организации националистов, стремившиеся к радикальной перестройке жизни своих народов и стран, жестоко и направленно трансформировали в компартии.
Эти организации насиловали, заставляя их членов усваивать то, что называлось высшей истиной, — коммунистическую доктрину. И оказывалось, что вместо борьбы за естественные чаяния своих народов, они превращались в орудия достижения более "высоких" целей" (с.416).
Справедливо усмотрев в национализме главную преграду на пути распространения коммунистических идей на Арабском Ближнем Востоке, автор обидно мало пишет о другом "столпе", на котором зиждется арабское общество, — об исламе. А ведь именно его мощная броня не дала коммунистам пробиться к арабским массам. Исламская скорлупа оказалась слишком толстой, и марксизм уперся в нее.
В целом же в показе того сложного исторического периода в жизни арабских стран автору удалось достичь объективности. Он трезво, без преувеличений оценивает истинную роль коммунистической идеологии в общественной жизни народов Ближнего Востока. Но ученый и не прибегает к ставшим привычной приметой нашего времени публицистическим разоблачениям "происков" большевиков и Коминтерна, он не изображает коммунистические партии арабского мира и их лидеров лишь как "агентов" Советской России/Советского Союза, слепых исполнителей воли Кремля и Коминтерна, что, добавим от себя, возможно, и упростило бы задачу автора, учитывая негативное восприятие всего ассоциирующегося со словом "коммуни-стическое" в сегодняшней демократической России.
Отказавшись от такого черно-белого изображения, Г. Косач создал многокрасочное полотно идейно-политической жизни арабских стран Ближнего Востока. Это - картина с множеством оттенков, нюансов, интриг, отражение сложного переплетения судеб и страстей. Лучше всего о сути происходившего сказано самим автором: "Те, кто называл себя в 2030-х годах коммунистами и действовал тогда в арабских странах Ближнего Востока, не были ни героями, ни агентами советской державы. Они были, прежде всего, людьми с обычными для людей достоинствами и пороками. ... Но более всего они верили в то, что только они "соль земли" и им принадлежит будущее, раз они стали союзниками страны, провозглашавшей, что она и есть это будущее. Ничего героического, ничего агентурного, все человеческое!" (с.416).
Рецензию подготовила доктор политических наук Дина Малышева.
Написано специально для бюллетеня "Россия и мусульманский мир ".
