CC BY
54
А.П.Богинская
о «качественном обеднении» в переводе
(на примере французских переводов романа а.с. пушкина «евгений онегин»)1
В настоящей статье рассматривается проблема передачи различных стилистических регистров лексики в переводах романа А.С. Пушкина «Евгений Онегин» на французский язык. В основу исследования положен аспект качественного обеднения лексики, который выделяет А. Берман в числе прочих деформирующих тенденций, возникающих при переводе. В статье выделяются лексические категории оригинала, чаще всего подвергающиеся качественному обеднению в переводах, а также рассматриваются примеры компенсаторных мер, используемых переводчиками для восстановления стилистической плотности текста. В корпус текстов включены 16 полных переводов и несколько переводов фрагментов оригинала.
Ключевые слова: художественный перевод, теория перевода, А.С. Пушкин, «Евгений Онегин», корпусные исследования, параллельные тексты, французский язык, русский язык.
In the article transmission of stylistic register of vocabulary in different translations of the novel "Eugene Onegin" in French is studied. The research is based on the aspect of qualitative impoverishment revealed by A. Berman among other deforming tendencies peculiar to the translation. The parallel corpus includes 16 of 17 full translations of the novel, known by now, and several translations of the extracts.
Key words: literary translation, theory of translation, A.S. Pushkin, «Eugene Onegin», corpus linguistics, parallel texts, French language, Russian language.
Исследование множественных переводов уже несколько десятилетий находится в центре внимания лингвистики, однако исследование «больших» корпусов, в которые входит более 10 переводов, - сравнительно новое явление. Такие корпусы, включающие множество переводов одного художественного текста, дают возможность решать задачи, недоступные при рассмотрении лишь нескольких переводов (об этом см. [Разлогова, 2017]). По различным библиографическим данным на сегодняшний
1 Данная статья является расширенным вариантом доклада «О передаче стилистического регистра лексики в переводе (на материале французских переводов романа А. С. Пушкина "Евгений Онегин")», опубликованного в сборнике материалов X Международной конференции «Риторика в свете современной лингвистики», состоявшейся в Смоленске 16-17 июня 2016 г.
день существует 17 полных французских переводов «Евгения Онегина», 16 из которых вошли в наш корпус текстов. Также мы располагаем несколькими переводами фрагментов романа (полный список переводов с выходными данными см. в списке литературы в конце статьи). Первый перевод датирован 1847-м г., последний - 2012-м.
В данной работе мы предпринимаем попытку сопоставить имеющиеся в нашем распоряжении французские тексты, основываясь на термине «качественное обеднение» (appauvrissement qualitatif), который предлагает французский теоретик перевода Антуан Берман в числе 13 типов деформирующих тенденций (tendances déformantes), свойственных художественному переводу, ставящему во главу угла передачу смысла оригинала и стремящемуся создать на языке перевода «красивый» текст, жертвуя при этом так называемой «буквой» (lettre) оригинала [Berman, 1999]. Интересно заметить, что многие из приведенных Берманом тенденций почти точно совпадают (но с обратным знаком) с некоторыми предписаниями ведущих французских школ перевода позднего Возрождения [Oseki-Dépré, 1999: 24-38] и эпохи классицизма («les belles infidèles»).
Мы берем за основу исследования термин «качественное обеднение», поскольку он, на наш взгляд, позволяет показать особенности переводов, включенных в наш корпус текстов. В соответствии с концепцией А. Бер-мана, речь идет о замене оригинальных выражений и оборотов выражениями, не обладающими той же звучностью, богатством значения и другими характеристиками. Например, при переводе перуанского слова chuchumeca на французский язык словом pute утрачивается фонетическое своеобразие оригинала. Берман говорит о качественном обеднении главным образом в отношении иконических слов, а также выражений, имеющих «необычное звучание». Мы считаем возможным расширить это понятие и рассматриваем как качественное обеднение случаи, когда стилистически окрашенные лексические варианты передаются в переводе нейтральными.
Когда мы рассматриваем множественные переводы с точки зрения явления качественного обеднения, нас в первую очередь интересует, какие лексические группы оригинала наиболее часто подвергаются данной деформации и по каким причинам, как эти трудности преодолеваются в переводах. Рассматривая обширный корпус текстов, мы также получаем возможность проследить, меняются ли стратегии французских переводчиков в данном отношении с течением времени.
Далее будет показано, что качественное обеднение присутствует во всех рассмотренных переводах. Вместе с тем в ряде случаев наблюдается
обратная тенденция, когда французские переводчики выбирают стилистически маркированный эквивалент для передачи нейтрального варианта оригинала. Эта «противодействующая» первой тенденция представлена не столь массово, однако при рассмотрении большого количества переводов она объективно присутствует: если в первом случае (см. раздел 1) фиксируются стилистические «потери» в переводе, то во втором (раздел 2), перевод, напротив, дает стилистически более интересный вариант, чем оригинал.
1. Мы рассмотрим две лексические категории оригинала, обладающие определенной стилистической спецификой и представляющие интерес с точки зрения их передачи во французских переводах. В первом случае качественное обеднение проявляется в явной форме по чисто языковым причинам. Во втором это явление хотя частично и имеет место, но выражено уже не так ярко.
А) К первой категории мы относим устаревшие слова, вышедшие из употребления в современном разговорном языке, слова, несущие на себе отпечаток высокого стиля: перст, ланиты, уста, взор и др. В эту же группу мы включаем слова, использующиеся в оригинале в нескольких вариантах, часть из которых стилистически окрашена: голос /глас, берег/ брег, молодость /младость и т. д. Эта стилистическая особенность характерна и для других произведений А.С. Пушкина. Например, в «Борисе Годунове» мы находим множество церковнославянизмов, элементов книжно-поэтического языка XVIII в. и т. д. (см. [Винокур, 1959: 301-327]).
В отношении таких слов у французских переводчиков возникают значительные сложности, поскольку французский язык зачастую не располагает подобным разнообразием вариантов. В частности, об этих различиях французского и русского языков упоминает Е.Г. Эткинд в работе «Поэзия и перевод»: «...французский язык почти не содержит архаических слов и выражений, столь важных для нашего языка и позволяющих русскому поэту создавать при помощи лексических средств высокий, торжественный стиль. Французы располагают иными средствами архаизации речи, причем средства эти скорее находятся в области синтаксиса, нежели лексики» [Эдкинд, 1963: 202-203].
.Чтоб только слышать ваши речи, Вам слово молвить, и потом Всё думать, думать об одном И день и ночь до новой встречи2.
2 Здесь и далее пушкинский текст цитируется по [Пушкин, 1978, V].
В подавляющем большинстве рассмотренных нами переводов глагол молвить передается как dire («говорить»), встречается также вариант échanger un mot («обменяться словом», такой вариант выбирает М. Колен), répondre («ответить», А. Маркович). Как видим, все переводчики дают стилистически нейтральные эквиваленты. В нескольких ранних переводах (В. Михайлов, Г. Перо) этого фрагмента и более позднем переводе Н. Де Витта мы не находим эквивалента интересующего нас глагола.
Ср. у Перо:
.. .Chaque semaine une visite, Cela n'eût rien été pour vous Et pour moi, qu'il eût été doux D'y penser toute seule ensuite!
Обратимся к следующему фрагменту:
Она зари не замечает, Сидит с поникшею главой И на письмо не напирает Своей печати вырезной.
В данном значении существительное глава имеет помету «устаревшее». Французские переводы предлагают два варианта, нейтральных по стилистике: tête («голова», встречается чаще всего) и front («лоб», М. Семенов и Ж. Бур, Р. Легра, А. Маркович, Ш. Вайнстайн). Те же переводчики, что и в предыдущем примере, снова значительно трансформируют приведенный фрагмент, и мы не находим там эквивалента интересующего нас слова.
Ср. у Михайлова:
L'écrit, cause de sa veille, Elle n'ose le sceller; Mais enfin entre sa vieille Niania pour la réveiller.
Таким образом, устаревшие, книжные формы в большинстве случаев передаются во французских переводах нейтральными вариантами, что позволяет нам сделать предположение об объективной невозможности передать по-французски без качественных потерь этот тип лексических
единиц. Данное несоответствие переводчики достаточно часто стремятся восполнить компенсаторными мерами [Chuquet, Paiilard, 1989: 10]. В. Михайлов пользуется в этом случае главным образом синтаксическими средствами (синтаксис перевода значительно усложнен в сравнении с оригиналом: вводятся перечисления, обособленные члены и т. д.); А. Маркович нередко компенсирует потери тропами, повышая тем самым степень «образности» перевода относительно оригинала; некоторые переводчики (М. Байа, М. Семенов и Ж. Бур и др.), давая нейтральные эквиваленты стилистически маркированным словам оригинала, вводят более выразительные единицы, например, употребленные в переносном значении, в случаях, когда вариант оригинала, в свою очередь, нейтрален. Ш. Вайн-стайн, один из последних переводчиков «Евгения Онегина», в качестве средства архаизации следует в своем стихотворном тексте принципам, существовавшим во французском стихосложении в XIX в. (строгие правила при подсчете слогов, ограничения на употребление целого ряда форм и т. д.). Вместе с тем некоторые переводчики (Ж.-Л. Бакес, Н. Минор и др.) практически не восполняют качественные лексические потери.
В) В тексте Пушкина большую группу стилистически окрашенных единиц составляют прямые заимствования из английского, французского, итальянского и других языков, дающиеся в оригинале латиницей.
Во французском переводе, естественно, воспроизводятся по-французски все французские вкрапления (проблема «исчезающих» иноязычных вкраплений при переводе на язык этих вкраплений является общей проблемой перевода, на которую, в частности, указывал и А. Берман [Berman, 1999: 66-67]). Ср. фрагмент:
.Она казалась верный снимок Du comme il faut... (Шишков, прости: Не знаю, как перевести).
В большинстве переводов выражение comme il faut выделяется курсивом или кавычками; некоторые переводчики (А. Дюпон, Н. Минор, Н. На-сакина) наряду с графическим выделением уточняют, что в тексте оригинала эти фрагменты даются по-французски.
В редких случаях выражения, включенные в оригинал на французском (иногда в несколько измененном виде), никак не выделяются в переводе (перевод А. де Вилламари):
Все тихо, просто было в ней, Она казалась верный снимок Du comme il faut... (Шишков, прости: Не знаю, как перевести.)
Tout est calme et simple en elle; elle se présente comme le type parfait de la femme comme il faut, et salue comme en glissant.
Выражения на других языках чаще всего сохраняются и выделяются курсивом, однако иногда их переводят на французский язык. Например, Г. Перо переводит на французский английское vulgar (vulgaire), поясняя, что в оригинале это слово употребляется на английском языке; упомянутый выше де Вилламари предлагает в качестве эквивалента vulgarité. Заметим, что подобных примеров достаточно мало, и они присутствуют только в ранних переводах. В большинстве случаев переводчики стремятся сохранить вкрапления иностранной лексики, тем самым зеркально отображая эту особенность оригинала.
2. Теперь сосредоточимся на обратной тенденции, когда слова оригинала, не имеющие стилистических помет, воспринимаются некоторыми переводчиками по своему звучанию как интересные (и благозвучные для французского уха) и передаются в переводах «новыми» авторскими заимствованиями, хотя имеют достаточно точные словарные эквиваленты. В этих случаях наблюдается тенденция, противоположная явлению качественного обеднения. Таким образом может проявляться стремление сохранить стилистическое богатство текста.
В этом отношении интересно слово хандра, противопоставленное в романе английскому «сплину» и проходящее лейтмотивом через весь текст. В. Набоков предположил, что это слово появилось в русском языке в результате расщепления медицинского термина «hypohondria» [Набоков, 1998: 177]. В английском языке в результате того же процесса возникло просторечное «hyp», имеющее некоторое стилистическое сходство с русской «хандрой». По другим предположениям, это изобретенное слово, появившееся в начале XIX в. в стихотворении князя И.М. Долгорукого с пометой «В моем лексиконе так называется ипохондрия» [Степанов, Дудочкин, Фомичев, 1985: 159-168]. В словарях «хандра» зафиксирована лишь с 1847 г. Интересно, что Пушкин подчеркивает именно русский характер хандры, в отличие от сплина, несмотря на то что корень слова заимствован из греческого. В данном случае, по всей видимости, слово приобретает русский «характер», поскольку теряет все морфологические составляющие, выдающие заимствованный научный термин. Многие переводчики «Евгения Онегина» на французский язык используют заимствование khandra, считая необходимым подчеркнуть необычное звучание
слова в оригинале. Заметим, что чаще всего во французских переводах не сохраняется пушкинский повтор («хандра» три раза встречается в тексте романа, обозначая «недуг» главного героя) и употребляются разные варианты в пределах одного текста (подобная тенденция наблюдается и в переводах других произведений А.С. Пушкина на французский язык, см. [Разлогова, 2015: 23-41]). Один из первых переводчиков «Евгения Онегина» А. Дюпон использует слово hypochondrie, которое уже в XX в. в немного другой орфографии повторяет Менье (hypocondrie). Вариант khandra, единственный раз появившийся в XIX в. у И. Тургенева и Л. Ви-ардо, становится весьма популярным в XX в. и встречается практически во всех поздних переводах (Р. Легра, Ж.-Л. Бакес, Ш. Вайнстайн, Н. Наса-кина). Самым популярным в XIX и начале XX в. становится нейтральный вариант ennui («скука»), мы встречаем его в 9 из 18 рассмотренных переводов наряду с другими вариантами. Интересно, что в некоторых переводах также используется английское spleen, несмотря на подчеркнутое противопоставление «сплина» и «хандры» в одном из фрагментов оригинала:
Недуг, которого причину Давно бы отыскать пора, Подобный английскому сплину, Короче: русская хандра Им овладела понемногу.
Вариант spleen возникает в XIX в. у П. Безо, несколько раз в переводах XX в. (Р. Легра, Ж.-Л. Бакес).
Н. де Витт впервые использует слово «cafard», имеющее во французских словарях помету «familier». Позднее его также употребляют Н. Минор и А. Маркович. Интересно, что во 2-й половине XX в. форма ennui встречается редко и только наряду с другими вариантами. В этот период появляются также три «нетипичных» варианта: nostalgie - «ностальгия» (М. Семенов и Ж. Бур), langueur - «апатия» (М. Колен), humeur noire -«мрачное настроение» (Ж.-Л. Бакес). В самом позднем из известных нам переводов (Ф. Вутев) снова возникает hypocondrie (за всю историю переводов «Евгения Онегина» эту форму использовали только 3 переводчика) и полностью сохраняется пушкинский повтор.
Слово няня, имеющее во французском языке достаточно близкий по стилистике (и в каком-то смысле по звучанию) эквивалент nounou, часто переводится заимствованием niania. Этот вариант выбирают 5 переводчиков (В. Михайлов, Г. Перо, А. де Вилламари в орфографии nania,
М. Байа, Р. Легра). В XIX в. также нередко встречается перевод nourrice («кормилица») или bonne («гувернантка»); в последнем случае теряется связь с детской лексикой, в отличие от варианта оригинала. Со второй половины XX в. переводчики практически всегда отдают предпочтение наиболее точному эквиваленту nounou (М. Семенов и Ж. Бур используют усеченную орфографию noune). Исключение составляет уже упомянутый перевод Р. Легра; кроме того, Ж.-Л. Бакес выбирает нейтральную форму nourrice, которая в переводах XX в. практически не встречается.
Подводя итоги, следует отметить, что проблематика качественного обеднения является актуальной для многих французских переводов «Евгения Онегина» в отношении устаревшей, книжной лексики. Переводчикам по чисто языковым причинам не удается подобрать достаточно богатые в качественном отношении эквиваленты. Данная особенность связана с более узкой специализацией некоторых классов русской лексики в сравнении с французской. В. Г. Гак пишет: «Там, где французский язык использует одно слово, русский может выбирать между своим и заимствованным. Там, где русский язык имеет два слова - общеупотребительное и торжественно-поэтическое - французский довольствуется одним» [Гак, 1977: 253]. Это обстоятельство наглядно демонстрирует асимметрию лексических возможностей русского и французского языков. В этих случаях тяготение французских переводов к стилистически нейтральному словарному составу в сравнении с русским оригиналом неизбежно, оно обусловлено языковыми императивами.
Выражения на иностранных языках, данные в оригинале латиницей, как было показано выше, большинство французских переводчиков передают без качественных потерь - и это, по всей видимости, их осознанная стратегия - кроме случаев, когда речь идет о фрагментах на французском языке, где качественные потери также обусловлены языковыми императивами.
Вместе с тем синтез различных стилистических регистров в лексике выступает как одна из определяющих особенностей пушкинского поэтического языка [Виноградов, 1935], то есть a priori потери в этой области должны быть в какой-то степени компенсированы (причем это может реа-лизовываться в переводе не только лексическими средствами). В связи с этим, как было показано выше, наблюдается и противоположная тенденция, когда нейтральные русские слова, используемые в оригинале, воспринимаются переводчиками не только как «интересные» по звучанию, но и как «благозвучные» для французского уха: в этих случаях они часто пере-
даются нетипичными вариантами, вплоть до авторских заимствований. Происходит своего рода лексическая экзотизация (или «ксенофилизация» в терминологии У Эко) переводного текста. Тем самым в определенной степени компенсируются другие качественные потери французского перевода в сравнении с оригиналом. В этой области существуют и иные возможности: при более общем анализе приемов, применяемых французскими переводчиками в разное время, можно сделать вывод, что в поздних переводах чаще, чем в ранних, возникают явления (синтаксические, стилистические и т. д), которые можно рассматривать в качестве компенсаторных мер, в частности в связи со стилистическими потерями в лексике.
Интересно отметить, что качественное обеднение, взятое как отдельное явление, присутствует в нашем случае приблизительно в одинаковой степени в переводах разных эпох, несмотря на то что за последние несколько десятилетий в сфере перевода во Франции произошли заметные изменения, связанные с тенденцией к более «буквальной» передаче стилистических особенностей оригинала. Это наблюдение служит еще одним аргументом в пользу нашего предположения, что французские переводчики нередко допускают стилистические потери не в силу сознательно выбранной стратегии, а в связи с объективными языковыми факторами.
Приведенные выше результаты еще раз указывают на то, что даже если в некоторых случаях и существует возможность относительно простых решений при передаче стилистики художественного текста в переводе, то в других случаях, когда такая возможность отсутствует, происходит поиск нестандартных «незеркальных» решений, фокусированных на иных аспектах соотношения языка оригинала и языка перевода.
Список литературы
Виноградов В.В. Язык Пушкина. М.; Л., 1935. 459 с.
Винокур Г.О. Язык «Бориса Годунова» // Винокур Г.О. Избр. работы по
русскому языку. М., 1959. С. 301-327. Гак В.Г. Сопоставительная лексикология: (На материале французского и
русского языков). М., 1977. 265 с. Набоков В. Комментарий к роману А.С. Пушкина «Евгений Онегин». СПб., 1998. 929 с.
Разлогова Е.Э. К вопросу о передаче лексических параллелизмов в переводе // Вестник Моск. ун-та. Сер. 9. Филология. 2015. № 5. С. 23-41. Разлогова Е.Э. Стандартные и нестандартные варианты перевода // Вопросы языкознания. 2017. № 4. С. 52-73.
Степанов В.П., Дудочкин П.П., Фомичев С.А. Из комментария к «Евгению
Онегину» // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1985. С. 159-168. Эткинд Е.Г. Поэзия и перевод. Л., 1963. 430 с.
BermanA. La traduction et la lettre ou l'auberge du lointain. Paris, 1999. 141 p. Chuquet H., Paillard M. Approche linguistique des problèmes de traduction
anglais ^ français. Paris,1989. 450 p. Oseki-Dépré I. Théories et pratiques de la traduction littéraire. Paris, 1999. P. 24-38.
Источники
ПушкинА.С. Полн. собр. соч.: В 10 т. Т. V. Л., 1978. 528 с. Pouchkine A. Eugène Oniéguine // Œuvres choisies de A.-S. Pouchkine, poète national de la Russie, traduites pour la première fois en français par H. Dupont. 2 vol. T. 1. SPb.; Paris, 1847. 400 p. Pouchkine A. Eugène Onéguine / Traduction d'Ivan Tourgueniev et Louis Viar-dot // La Revue nationale et étrangère. T. 12 & 13, 1863: [Электронный ресурс]. http://bibliotheque-russe-et-slave.com/Livres/Pouchkine%20-%20 Eugene %200neguine.htm (дата обращения: 01.05.2016). Pouchkine A. Eugène Onéguine / Traduit du russe par P. Béesau. Paris, 1868. 215 p.
Pouchkine A. Eugène Onéghine: Roman en vers / Traduit par W. Mikhailow. Paris, 1884. 282 p.
Pouchkine A. Eugène Oniéguine: Roman en vers / Traduit par G. Pérot. Paris; Lille, 1902. 201 p.
Pouchkine A. Eugène Onéguine: Roman en vers / Traduit du russe par A. De
Villamarie. Nice, 1904. 232 p. Pouchkine A. Eugène Oniéguine: Roman / Traduit du russe par M. Bayat. Paris, 1956. 211 p.
Pouchkine A. Eugène Onêguine / Traduction d'André Meynieux // Les écrivains célèbres. Paris, 1962. P. 33-60. Pouchkine A. Eugène Onéguine: Roman en vers / Traduit du russe par N. de
Witt. Paris, 1967- 1968. 216 p. Pouchkine A. Eugène Oniéguine / Traduction de M. Semenoff et J. Bour. Paris, 1979. 335 p.
Pouchkine A. Eugène Oniéguine / Traduction et commentaire de M. Colin. Paris, 1980. 216 p.
Pouchkine A. Eugène Onéguine / Traduit du russe par L. Aragon // Pouchkine A. Œuvres poétiques / Ed. E. Etkind. Lausanne, 1981. P. 365-374.
Pouchkine A. Eugène Oniéguine: Roman en vers / Traduit du russe par N. Minor. Paris, 1990. 300 p. Pouchkine A. Eugène Oniéguine: Roman en vers / Traduit du russe par R. Legras. Lausanne, 2009 (1994). 254 p. Pouchkine A. Eugène Onéguine / Texte présenté, traduit et annoté par
J.-L. Backès. Paris, 1995. 338 p. Pouchkine A. Eugène Onéguine: Roman en vers / Traduit du russe par A. Mar-
kowicz. Arles, 2005. 317 p. Pouchkine A. Eugène Onéguine: Roman en vers / Traduit par Ch. Weinstein. Paris, 2010. 208 p.
Pouchkine A. Eugène Onéguine: Roman en vers / Traduit du russe par N. Nas-
sakina // Pouchkine A. Poésies choisies. M., 2010. 208 p. Pouchkine A. Eugène Onéguine: Roman en vers / Nouvelle traduction de F. Voutev. Paris, 2012. 240 p.
Сведения об авторе: Богинская Анастасия Петровна, специалист по учебно-методической работе кафедры французского языкознания филологического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: [email protected].
