CC BY
38
12 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 62. Д. 37. Л. 156.
13 Там же. Оп. 62. Д. 37. Л. 155.
14 Там же. Оп. 33. Д. 215. Л. 136.
15 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 1572. Л. 56; Д. 1780. Л. 9.
16 Там же. Д. 1477. Л. 15; Д. 1577. Л. 33.
17 ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 53. Д. 111. Л. 49.
18 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 1786. Л. 15-16.
19 ЦДООСО. Ф. 4. Оп. 59. Д. 110. Л. 35.
20 ГАПО. Ф. Р-1205. Оп. 2. Д. 35. Л. 74-78.
21 Государственный архив Курганской области (далее — ГАКО). Ф. Р-1800. Оп. 1. Д. 41. Л. 12; ГАПО. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 6. Л. 59.
22 См.: Шкаровский М. В. Русская Православная Церковь при Сталине и Хрущеве. Государственно -церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах. М., 1999. С. 383.
23 ГАПО. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 10. Л. 55.
24 Там же. Оп. 1. Д. 68. Л. 146-147.
25 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 1885. Л. 3; Д. 2079. Л. 4.
26 ГАПО. Ф. Р-1205. Оп. 1. Д. 681. Л. 14, 144.
27 Там же. Оп. 3. Д. 66. Л. 48.
28 РГАНИ. Ф. 5. Оп. 33. Д. 215. Л. 137.
29 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 2079. Л. 5.
30 Там же. Д. 2084. Л. 8.
31 Там же. Д. 2065. Л. 2-3.
32 Там же. Д. 2084. Л. 8.
33 Там же. Д. 2065. Л. 2-3.
34 ГАПО. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 15. Л. 18.
35 Там же. Д. 14. Л. 4.
36 Там же. Д. 12. Л. 13.
37 Там же Д. 15. Л. 10.
38 ГАКО. Ф. Р-1800. Оп. 1. Д. 36. Л. 25.
39 ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 2079. Л. 5.
40 ГАПО. Ф. Р-1204. Оп. 2. Д. 14. Л. 4.
Т. А. Чумаченко
К ВОПРОСУ ОБ ОТСТАВКЕ Г. Г. КАРПОВА С ДОЛЖНОСТИ ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОВЕТА ПО ДЕЛАМ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ ПРИ СОВЕТЕ МИНИСТРОВ СССР
Исследована одна из малоизвестных страниц в истории государственно-церковных отношений рубежа 1950-1960-х гг. На основе архивных документов фондов ЦК КПСС и Совета по делам РПЦ анализируются причины увольнения в феврале 1960 г. Г. Г. Карпова с должности председателя Совета. Предпринята попытка опровергнуть устоявшуюся в историографии точку зрения на деятельность Совета как института советского обер-про-курорства и Г. Г. Карпова как «гонителя» Русской церкви.
Ключевые слова: Г. Г. Каропов, РПЦ, Совет по делам РПЦ, государственно-церковные отношения.
Любое исследование (церковного или светского, отечественного или зарубежного автора), посвященное анализу взаимоотношений советского государства и Русской православной церкви в 1940-1950-х гг., невозможно без упоминания имени председателя Совета по делам РПЦ при СНК (СМ) СССР Георгия Григорьевича Карпова1.
Г. Г. Карпов возглавлял Совет с 1943 г. и неожиданно был уволен с этой должности в феврале 1960 г.
В исторической литературе закрепилось мнение о том, что поводом для отставки Г. Г. Карпова 21 февраля 1960 г. послужил тот факт, что он «допустил» «скандальное» выступление патриарха Алексия на Московской конференции советской общественности за разоружение 16 февраля этого года2.
Действительно, как будто связь этих двух событий очевидна. В архивных документах фонда Совета также можно обнаружить тему ответственности руководства Совета за выступление патриарха. Уже вскоре после отставки Г. Г. Карпова новый председатель Совета В. А. Куроедов публично на совещании уполномоченных в апреле 1960 г. заявил: «... речь патриарха Алексия на Московской конференции была неправильной и политически вредной, ... подобные взгляды являются враждебными, .Совет совершил ошибку, не поинтересовавшись предварительно текстом речи патриарха.»3
Однако внимательное прочтение и сопоставление документов различного происхождения дает основание усомниться в достоверности этого, уже в общем-то ставшего хрестоматийным, мнения.
Утвердившаяся дата увольнения Карпова — 21 февраля — ни в одном исследовании не подтверждена ссылкой на источник. Между тем в архиве фонда Совета сохранился документ — копия постановления Совета Министров СССР «О т.т. Карпове и Куроедове». Документ состоит из двух пунктов. Пункт 1 постановлял освободить т. Г. Г. Карпова от должности председателя Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР, пунктом 2 Совет министров назначал на эту должность В. А. Куроедова. Постановление подписано председателем Совета Министров СССР Н. С. Хрущевым и управляющим делами Совета Министров СССР Г. Степановым. Датировано постановление 6 февраля 1960 г.4 Таким образом, Г. Г. Карпов уже не мог не знать ни о готовящемся докладе патриарха, ни тем более отвечать за его содержание.
Да и понимание вины Совета за этот доклад, вероятно, пришло позднее. Если бы в феврале-марте В. А. Куроедов оценил бы содержание доклада патриарха так, как оценил его в апреле, публикация выступления патриарха Алексия в Журнале Московской патриархии (ЖМП), жестко рецензируемом не только Советом, но и идеологическими структурами ЦК КПСС, вряд ли бы состоялась. А он между тем был опубликован в третьем номере ЖМП, и даже заключительные слова патриарха — «Врата адовы не одолеют Церковь» — сохранены5.
Каков же был действительный повод неожиданного для многих увольнения Г. Г. Карпова? В самом постановлении СМ СССР от 6 февраля нет обоснования увольнения Г. Г. Карпова. Нет пока и данных о том, было ли это следствием личного заявления председателя Совета или одностороннего решения властей. По крайней мере, до конца 1959 г. Карпов работал в прежнем режиме, боле того, планировал и мероприятия — например, ходатайствовал перед ЦК партии о командировке весной 1960 г. в Болгарию, Румынию, Китай по приглашению коллег — глав госучреждений, ведающих в этих странах «делами Церкви»6.
Анализ документов Совета по делам РПЦ конца 1959 — начала 1960 г. позволяет предположить, что причиной ухода Г. Г. Карпова было его несогласие с оценкой деятельности
Совета, которую дал Отдел пропаганды и агитации ЦК КПСС в очередном проекте постановления ЦК КПСС «О незаконной деятельности церковников и сектантов»7.
Записка Отдела «О незаконной деятельности церковников и сектантов» и проект постановления с таким же названием были направлены Отделом в сентябре 1959 г. в Комиссию ЦК КПСС по вопросам идеологии, культуры и внешних партийных связей «для рассмотрения».
Основное внимание в этих документах было уделено «массовому характеру» нарушений законодательства о культах со стороны церковников и сектантов. Это, по оценке Отдела, привело к увеличению численности церквей и епархий, активности духовенства, росту религиозности населения страны в целом. Вину за существующее положение вещей в религиозной сфере Отдел всецело возлагал на Советы (по делам РПЦ и по делам религиозных культов) и в большей степени на Совет, руководимый Г. Карповым. В Записке прямо указывалось, что Советы «нередко скатывались на путь обслуживания церкви...», что «...за последние годы ослаблен контроль, особенно со стороны Совета по делам Русской православной церкви.». Кроме того, в Записке содержалась критика, направленная лично в адрес Карпова: «.Карпов неправильно понимает задачи Совета, не желает учитывать изменения, происходящие в нашей стране.»8
Ознакомившись с содержанием Записки и с проектом постановления, Г. Карпов от своего имени направил в ЦК КПСС Пояснения к Записке «О незаконной деятельности церковников и сектантов». Этот документ — выражение позиции и взглядов председателя Совета как государственника на характер государственно-церковных отношений в современную для него эпоху, попытка защитить то дело, которому он отдал 16 лет своей жизни. Г. Г. Карпов писал: «.Я принимаю критику Совета. В работе Совета были и есть недостатки. Ошибка — есть урок, а ее признание поможет только скорее исправить дело.» Но в то же время Карпов выразил свое принципиальное несогласие с рядом положений Записки. Отвечая на обвинения в адрес Совета в «попустительстве» росту православных храмов, Карпов приводит следующие аргументы: «.резкое увеличение произошло в годы войны; до 1948 года резкое увеличение общего числа церквей на 3001 произошло за счет воссоединения греко-католической церкви с православной.» «Я считал и считаю,— писал Карпов,— это политически положительным фактором, а теперь спрашивают, почему на 3000 церквей увеличилось? Потому, что больше чем на это число сократилось греко-католических церквей.» Карпов указал ЦК на неточность: «.не по количеству церквей образуются епархии, а в границах области, края, республики. уменьшение епархий хоть и возможно, но не всегда для нас будет выгодно. В ответ на приведенные в Записке факты о том, что из 69 архиереев в СССР 24 в прошлом судились за антисоветскую деятельность, Г. Карпов заметил: «.Нас беспокоят, главным образом, не те, кто уже судился и которым по 70-85 лет, а те, которые стали вновь архиереями за последние 10-15 лет, и которые по своему возрасту более активны в своей религиозной деятельности.»9
Карпов протестует против обвинения в адрес Совета — «скатывание на обслуживание церкви»: «.Не в порядке скатывания, а в порядке политической целесообразности и руководствуясь соответствующими решениями, Совет удовлетворяет, например, заявки патриархии на некоторые фондовые материалы для мастерских патриархии в порядке 25-50 % или на строительные материалы только для отдельных памятников архитектуры. Никто пока и не говорил, что этого делать не следует и, видимо, не придется, ибо приобретение со стороны имеет некрасивую форму.» И, наконец, Карпов в «категорической форме» отверг обвинения в свой собственный адрес: «Какие к этому основания?..
Можно, если надо, игнорировать всё то, что было сделано за истекшие 16 лет, но нельзя и не надо игнорировать наши государственные — политические интересы в области внешней деятельности церкви. Я не хочу переоценивать эту работу, но и не надо недооценивать ее. Меня, бывшего заводского слесаря, затем краснофлотца, партия воспитала и вырастила до руководителя центрального учреждения, и с сего числа пошел 17-й год, как я состою в занимаемой должности. Карьеризм исключается, корыстолюбия нет и вряд ли есть интерес ежедневно общаться с такой чуждой нам по идеологии средой, среди которой широко развиты почти все пороки человеческие. Мне о себе беспокоиться нечего (хотя несправедливость и угнетает человека). Я беспокоюсь и больше очень серьезно переживаю за дело, которому отдал четвертую часть жизни и вижу очень серьезные недоразумения, которые, если не поправить, могут привести к неправильным и нежелательным последствиям, а интересы ведь государства для всех нас превыше всего. Я не могу разобраться, зачем и по какой причине вот уже 2 года почти идет изыскивание всяких возможностей для моей компрометации и последующего освобождения. И так как нет ничего другого — начинается тенденциозность, граничащая с оскорблением личности. Я долго это терпел (это тоже мой либерализм), но больше у меня нет сил и хочу положить конец, зная отношение ЦК к кадрам в настоящее время»10.
В ЦК партии не отреагировали на письмо председателя Совета. Вероятно, там вновь посчитали, что в данный момент увольнение Карпова «нецелесообразно». Карпов был необходим партийному руководству, вернее, не он сам, а его имя, его авторитет и уважение, которым он пользовался среди епископата РПЦ, его влияние на патриарха Алексия. Эти обстоятельства в немалой степени должны были способствовать тому, чтобы новое наступление на церковь, по крайней мере, на своем начальном этапе, не привело к конфликту с церковным руководством. Продолжение работы Карпова в качестве председателя также должно было продемонстрировать преемственность между старым составом руководства и вновь пришедшими людьми и тем самым завуалировать тот новый курс в церковной политике государства, который явно обозначился в 1958 г.
Самого Г. Г. Карпова, вероятно, угнетала двойственность собственного положения. Противоречивость и непоследовательность позиции председателя Совета заметна. Одновременно с боевыми рапортами в ЦК о мерах по ограничению религиозных организаций Карпов посылает инструкцию уполномоченным, в которой осуждает участие последних в индивидуальной работе с верующими, в работе по «выявлению детей и молодежи в церквях», за что подвергся очередному «окрику» сверху и был вынужден отозвать этот документ с мест11.
Наряду с материалами о незаконной деятельности церковников, Карпов регулярно представляет в СМ СССР и ЦК КПСС информацию о фактах «грубого администрирования» со стороны местных органов власти12.
Резко негативной была реакция Г. Г. Карпова на методы, с помощью которых выполнялось постановление Совета о закрытии монастырей на Украине, в Молдавии и в республиках Прибалтики13.
Г. Г. Карпов не оставляет попыток подчеркнуть важность внешнеполитической деятельности Московской патриархии, ее значимость для интересов СССР: «.по моему мнению, мы еще не можем отказаться от известного использования церковных организаций за границей в наших государственных политических интересах. Внешнюю работу церкви надо усиливать и улучшать.»14
Однако позиция и политика осторожного сдерживания, которую проводил председатель Совета, не могла повлиять на ситуацию в церковной сфере. Активное наступление
на религиозные организации, начавшееся в регионах страны, остановить было уже нельзя. Это хорошо понимали и глава Русской православной церкви, и председатель Совета по делам РПЦ. Замечательно это выразил патриарх Алексий в своем письме Карпову от 30 ноября 1959 г.: «.мое положение заставляет меня болеть за всякое нарушение спокойной жизни церкви, а теперь это спокойствие очень нарушено — и стараться оградить подчеркиваемую — не только нами, но и власть имеющими — свободу внутренней жизни церкви. Я не сомневаюсь, что Вы лично это очень хорошо понимаете» (подчеркнуто патриархом.— Т. Ч.)15.
И патриарх, и председатель Совета осознавали, что «новый курс» существует и одобрен на высшем уровне.». М. И. Одинцов полагает, что Карпов «внутренне отрицал этот «новый», а по существу старый-престарый курс и не хотел быть послушным его исполнителем»16. Есть все основания согласиться с этим утверждением. Карпову, привыкшему соотносить свою работу с государственными интересами, объективно не дано было понять, в чем, с точки зрения этих интересов, заключалась необходимость наступления на церковь. Ему, привыкшему действовать в рамках законодательных распоряжений, постановлений, а не партийных лозунгов, претили демагогические ухищрения партийных функционеров нового поколения.
С точки же зрения ЦК партии такая позиция совершенно не соответствовала той роли, которую должен был играть Совет по делам РПЦ — содействовать партийной линии в борьбе «за коммунистическое воспитание трудящихся, за угасание религии». Руководство Совета, по мнению ЦК, явно преуменьшало вероятность «скатывания духовенства на позиции реакционной политики»; чекистское прошлое Г. Карпова мешало ему по-новому оценить ситуацию в стране и перспективы государственно-церковных отношений.
Это еще раз подтвердил сам Г. Г. Карпов в своей «Краткой информационной справке» на имя Н. С. Хрущева от 15 января 1960 г. Информация была подготовлена в связи с просьбой патриарха Алексия о личной встрече с Н. С. Хрущевым. Карпов также желал этой встречи — для того чтобы «получить принципиальные установки по основным вопросам в отношении Церкви внутри СССР, ее внешней деятельности и принципов работы Совета».
В Справке Г. Г. Карпов, соглашаясь и принимая линию на ограничение деятельности религиозных организаций, обращает внимание главы государства на противозаконные действия местных властей, проводимые оскорбительно для религиозных чувств верующих, продолжает настаивать на сохранении нормальных отношений с Церковью с точки зрения ее «использования в государственных интересах». В этом письме присутствуют также и прежние, сентябрьские полемические высказывания по поводу оценки деятельности Совета, высказанные Отделом пропаганды и агитации ЦК КПСС.
Неизвестно, дошла ли «Краткая информационная справка» до Н. С. Хрущева, известно только то, что прием Хрущевым патриарха Алексия так и не состоялся. А 13 января ЦК КПСС утвердил секретное постановление «О мерах по ликвидации нарушений духовенством советского законодательства о культах».
В постановлении вскрыты «серьезные недостатки в работе Советов по делам Русской православной церкви и по делам религиозных культов и их уполномоченных», подчеркнуто, что «нарушения духовенством советского законодательства о культах стали возможны в результате попустительства со стороны Совета по делам Русской православной церкви и руководства Совета по делам религиозных культов»17.
«Во исполнение» Постановления ЦК КПСС от 13 января 1960 г. Совет по делам РПЦ приступил к разработке «конкретных и всесторонних мероприятий, направленных на
быстрейшее устранение недостатков и улучшение работы Совета и его уполномоченных в деле осуществления линии партии и Советского государства в отношении религии и церкви.». Одним из первых из их числа был созыв Всесоюзного совещания уполномоченных «с докладом председателя Совета "О задачах Совета по делам РПЦ и его уполномоченных в свете Постановления ЦК КПСС"». Однако под этой информаций в ЦК от 30 января 1960 г. стоит подпись заместителя Г. Г. Карпова — П. Г. Чередняка18.
Трудно представить, что такой человек, как Г. Г. Карпов, мог изменить свое отношение к оценке деятельности Совета, которую давал ЦК КПСС. Невозможно представить, что именно Г. Г. Карпов будет разрабатывать и проводить в жизнь мероприятия, фактически зачеркивающие всю его семнадцатилетнюю деятельность на посту председателя Совета.
Принятие этого постановления, на наш взгляд, и явилось тем самым провоцирующим моментом, после которого сам Карпов не мог более оставаться на своей должности. Представляется, что уход с должности председателя Совета по делам РПЦ был самостоятельным решением и выбором самого Г. Г. Карпова.
Исправлять ошибки «прежнего руководства» пришлось новому председателю Совета — бывшему работнику партийного аппарата В. А. Куроедову.
С отставкой Г. Г. Карпова закончился особый период в истории государственно-церковных отношений, период, когда эти отношения являлись действительно взаимоотношениями между государством и Православной церковью; период, когда церковная политика власти определялась и направлялась действительно в интересах государства,— безусловно, интересов советского государства 1940-1950-х гг. Наступило новое время, когда характер государственно-церковных отношений и деятельность Совета по делам РПЦ и его уполномоченных определялись лозунгами и идеологическими установками ЦК КПСС.
Примечания
1 Карпов Георгий Григорьевич. Родился в 1898 г. Член партии с 1920 г. В 1922 г.— оперуполномоченный 2-го отдела ГУГБ НКВД СССР. До 1936 г.— зам. начальника УНКВД Ленинградской области по Карельской АССР, капитан госбезопасности. 21 июля 1936 г. освобожден от должности зам. начальника УНКВД Ленинградской области по Карельской АССР и направлен в распоряжение УНКВД Ленинградской области. До 29 июля 1937 г.— зам. начальника, с 29 июля 1937 г. начальник 4-го отдела УГБ УНКВД Ленинградской области. 10 января 1938 г. награжден Орденом Красного Знамени «за выполнение важнейших заданий правительства» (приказ по НКВД СССР от 10 января 1938 г.; постановление ЦИК СССР от 19 декабря 1937 г.). С февраля 1941 г. в Москве, начальник отделения 2-го отдела ГУГБ НКВД СССР. 27 февраля 1941 г. назначен зам. начальника 3-го отдела 3-го Управления (СПУ) НКГБ СССР, майор госбезопасности. 24 декабря 1941 г. назначен начальником 4-го отдела 3-го Управления НКВД. 14 февраля 1943 г. Карпову присвоено спецзвание — полковник госбезопасности. 20 февраля 1945 г. награжден Орденом Ленина (письмо Л. Берии на имя И. Сталина; Указ Президиума Верховного Совета СССР от 21 февраля 1945 г.). 9 июля 1945 г. присвоено воинское звание генерал-майора (Постановление СНК СССР от 9 июля 1945 г.). На 27 июля 1945 г.— начальник 5-го отдела 2-го Управления НКГБ СССР, комиссар госбезопасности. 22 августа 1945 г. награжден Орденом Трудового Красного Знамени. На 1 января 1947 г.— начальник отдела «0» МГБ СССР. 15 сентября 1947 г. решением Секретариата ЦК ВКП(б) освобожден от занимаемой должности по состоянию здоровья и зачислен в запас (действующий резерв) МГБ СССР, на 1954 г.— действующий резерв КГБ при Совете Министров СССР. 2 марта 1955 г. уволен из КГБ СССР (приказ № 159). С сентября 1943 г. по февраль 1960 г.
председатель Совета по делам Русской православной церкви при СНК (СМ) СССР. Скончался в Москве в 1967 г.
2 См., напр.: Васильева О. Ю. Русская Православная Церковь и Второй Ватиканский Собор. М., 2004. С. 120; Шкаровский М. В. Русская православная церковь при Сталине и Хрущеве (Государственно-церковные отношения в СССР в 1939-1964 годах). М., 1999. С. 372; Цыпин Вл. История Русской Церкви. 1917-1999. М., 1997. С. 386.
3 Проявлять бдительность, своевременно пресекать антисоветские выпады духовенства: Докл. председателя Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР В. А. Куроедова на Всесоюз. совещании уполномоченных 21 апреля 1960 г.; Публ. М. И. Одинцова // Ист. архив. 1999. № 2. С. 76.
4 Постановление Совета Министров СССР от 6 февраля 1960 г. № 136 // ГАРФ. Ф. Р.-6991. Оп. 2. Д. 44. Л. 1а.
5 См.: Речь патриарха Московского и всея Руси Алексия на Конференции советской общественности за разоружение 1 февраля 1960 г. // ЖМП. 1960. № 3. С. 33-35.
6 См.: Письмо председателя Совета по делам РПЦ Г. Г. Карпова в ЦК КПСС 4 ноября 1959 г. // ГАРФ. Ф. Р.-6991. Оп. 1. Д. 1649. Л. 196-198.
7 Самих документов в архиве Совета не обнаружено, но председатель Совета Г. Карпов в своем ответном Пояснении приводит из Записки Отдела пропаганды и агитации обширные выдержки, что дает в целом представление о содержании проекта партийного постановления.
8 В ЦК КПСС. Пояснения к Записке «О незаконной деятельности церковников и сектантов» // ГАРФ. Ф. Р.-6991. Оп. 1. Д. 1649. Л. 158, 161.
9 Там же. Л. 161-163.
10 Там же. Л. 158-160.
11 См.: Материалы Всесоюзного совещания уполномоченных Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР. 21 апреля 1960 г. // Там же. Д. 1745. Л. 203.
12 В ЦК КПСС, СМ СССР. Информация Совета по делам РПЦ. Сентябрь-декабрь 1959 г. // Там же. Д. 1649. Л. 39-40, 41; 115-118; 228-229; Д. 1747. Л. 14-15.
13 В ЦК КПСС, СМ СССР. Информация Совета по делам РПЦ. 1959 г. // Там же. Д. 1648. Л. 138-138 об; Л. 115-118.
14 Н. С. Хрущеву. Информационная справка Совета по делам РПЦ. 15 января 1960 г. // Там же. Д. 1747. Л. 19-20.
15 Из письма патриарха Алексия Г. Г. Карпову от 30 ноября 1959 г. // Там же. Д. 1649. Л. 230.
16 М. И. Одинцов. Письма и диалоги времен «хрущевской оттепели» (Десять лет из жизни патриарха Алексия) // Отеч. архивы. 1994. № 5. С. 29.
17 Доклад председателя Совета по делам РПЦ при СМ СССР В. А. Куроедова на Всесоюзном совещании уполномоченных. 21 апреля 1960 г. / «Проявлять бдительность, своевременно пресекать антисоветские выпады духовенства»: Публ. М. И. Одинцова // Ист. архив. 1999. № 2. С. 68.
18 В ЦК КПСС. Письмо Совета по делам РПЦ при СМ СССР. 30 января 1960 г. // ГАРФ. Ф. Р.-6991. Оп. 1. Д. 1649. Л. 26.
