CC BY
239
Берова Джульетта Михайловна
доктор юридических наук, доцент, заместитель начальника Северо-Кавказского института повышения квалификации сотрудников МВД России (филиала) Краснодарского университета МВД России (тел.: 89674207489)_
К вопросу об определении понятия функций в уголовном судопроизводстве
Статья посвящена анализу научных подходов к определению понятия функций в уголовном судопроизводстве.
Ключевые слова: уголовный процесс, функции уголовного судопроизводства, традиционный подход, множественность функций.
D.M. Berova, Doctor of Law, Assisstant Professor, Deputy Chief of North Caucasian аdvanced training Institute for the personnel of the Ministry of the Interior of Russia (branch) of Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: 89674207489.
To the question of defining of function concepts in criminal court procedure
The article is devoted to the analysis of scientific approaches to the definition of function concepts in criminal court procedure.
Key words: criminal procedure, functions of criminal procedure, traditional approach, multiplicity of functions.
Научная дискуссия о содержании процессуальных функций, а также функциях отдельных субъектов уголовного судопроизводства ведется уже длительное время. В науке уголовно-процессуального права сформировались десятки подходов к определению сущности функций в уголовном судопроизводстве и вариантов их классификации. Каждый из таких подходов основан на нормах действующего в определенный момент уголовно-процессуального законодательства и в значительной степени определяется именно им. Вместе с тем, концептуальная общность ряда этих подходов позволяет выделить две основные группы научных воззрений на сущность и виды функций.
Л.Б. Алексеева пишет: «Наметились два принципиально различных подхода к проблеме процессуальных функций. Первый, именуемый традиционным, выделяет лишь три функции, связанные с основными направлениями деятельности: обвинением, защитой и разрешением дела, а второй, выделяет еще и иные функции и является нетрадиционным» [1, с. 420].
Сторонники «традиционного» подхода исходили из существования в уголовном судопроизводстве только трех функций: обвинения, защиты и разрешения дела [2, с. 73]. Сторонники такого подхода исходили из тесной взаи-
мосвязи этих трех процессуальных функций с историческим типом уголовного процесса.
Так, И.В. Тыричев, придерживаясь традиционного подхода, выделял три основные уголовно-процессуальные функции: обвинение, защиту и разрешение дела. «В этих трех функциях, - писал он, - выражен тот специфический процессуальный смысл деятельности субъектов процесса, который на протяжении всей истории процесса служит основанием для определения того или иного типа процесса» [3, с. 47].
Этот же подход положен в основу современных типологий уголовного процесса. К.Б. Кали-новский считает, что тип уголовного процесса определяется соотношением свободы личности и государства, частного и публичного начал. При преобладании частного начала уголовный процесс относится к обвинительному типу, при поглощении публичным началом частного - к розыскному, а при органичном сочетании частных и публичных начал - к состязательному типу. Соотношение же свободы личности и государства как основание типологии судопроизводства выражается в процессуальном положении основных участников уголовного процесса - носителей функций обвинения, защиты и разрешения дела. Исходя из этого, тип уголовного процесса можно определить как обусловленную определенным соотношением частных и публичных начал органи-
152
зацию производства по делу, выражающуюся в процессуальном положении основных участников уголовного процесса. Указанные существенные признаки понятия типа уголовного процесса обусловливают всю совокупность его характерных черт: источник движения дела, размежевание или слияние процессуальных функций, систему оценки доказательств и др. [4, с. 48-49].
Принятие Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в 2001 г. стало определенным «подкреплением» традиционного подхода к определению видов функций в уголовном судопроизводстве. Впервые в процессуальном законодательстве России легализовав понятие «функции», законодатель свел их все к той же триаде, указав в ч. 2 ст. 15 УПК РФ, что «функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга».
Традиционный подход к функциям в уголовно-процессуальном праве исходил из единообразного определения их как видов (направлений) деятельности участников уголовно-процессуальной деятельности.
Категоричность традиционного подхода к уголовно-процессуальным функциям в уголовном судопроизводстве сразу же выявила слабые стороны такого теоретического построения.
Сторонники традиционного подхода не смогли определиться с моментом, с которого в уголовном судопроизводстве начинают осуществляться указанные процессуальные функции.
Например, М.С. Строгович, отстаивавший концепцию трех функций в уголовном судопроизводстве, был вынужден сформулировать понятие «подготовки уголовного преследования» [5, с. 65], поскольку само уголовное преследование, по его мнению, начинает осуществляться лишь с момента привлечения лица в качестве обвиняемого, что порождало закономерный вопрос: какая же функция реализуется на стадии возбуждения уголовного дела и стадии предварительного расследования до момента привлечения лица в качестве обвиняемого? Однако выделение такого этапа реализации названной процессуальной функции, помимо нечеткости его содержания, разрушало указанную теоретическую конструкцию, так как допускало существование значительного периода производства по делу, в котором вообще не реализуются никакие функции уголовного судопроизводства, а лишь их «подготовительные» проявления.
В.М. Савицкий выделил четвертую, вспомогательную функцию - функцию расследования уголовных дел, которая реализуется до момента «прекращения дела, по предъявлению кому-нибудь обвинения или же в момент вынесения постановления о привлечении в качестве обвиняемого» [6, 43-44]. После указанного мо-
мента «она уступает место функциям обвинения, защиты и разрешения дела» [6, с. 44]. Спорность такого подхода очевидна, хотя бы потому, что указанная вспомогательная функция не перестает осуществляться и после предъявления обвинения, ведь расследование дела продолжается.
Очевидно, что выделение «подготовительных этапов» реализации функций в уголовном процессе, а также «вспомогательных» функций является проявлением непоследовательности позиции сторонников традиционного подхода, не совсем удачной попыткой соотнести теоретическое построение с нормами действующего законодательства и системой стадий уголовного процесса. Именно по этой причине традиционный подход стал объектом многочисленных критических суждений.
Критикуя традиционный подход, В.Г. Даев пишет, что «признание лишь трех процессуальных функций «...не охватывает всю полноту деятельности участвующих в деле лиц, искусственно ограничивая направленность их деятельности заданными направлениями без учета действительных процессуальных интересов» [7, с. 72]. А.П. Гуляев также утверждает, что эта концепция не в полной мере раскрывает содержание процессуальной деятельности, соотношение и взаимосвязь функций, механизм их реализации [8, с. 11].
В процессуальной литературе отмечается, что главный недостаток концепции трех основных функций заключается в том, что она не отражает всей полноты уголовно-процессуальной деятельности, оставляя в стороне деятельность значительного числа участников процесса [9, с. 47]. Обратив на это внимание, Р.Д. Рахунов отметил, что перечисленные три функции не только не охватывают деятельность всех участников процесса, но и осуществляются далеко не во всех стадиях процесса [9, с. 48].
Определенная противоречивость традиционного подхода породила другой теоретический подход, который базировался на концепции множественности функций в уголовном судопроизводстве.
Следует отметить, что в отличие от единообразного понимания сущности функции в уголовном судопроизводстве в рамках традиционного подхода, авторы, поддерживающие идею множественности функций, часто исходят из совершенно различного понимания этого термина, что во многом и предопределяет множественность функций в их теоретических построениях.
Так, по мнению Р.Д. Рахунова, к числу самостоятельных функций, помимо трех традиционных, относятся функции расследования уголовного дела, поддержания гражданского иска и защиты от иска [9, с. 48]. На самостоятель-
153
ность функции расследования дела указывали также В.В. Шимановский и М.М. Выдря [10, с. 78-82].
Несколько иначе к определению сущности функций и их видам подходит П.С. Элькинд. По ее мнению, функции - это специальное назначение и роль участников процесса, определяемые нормами права и выраженные в соответствующих направлениях уголовно-процессуальной деятельности [11, с. 4]. Ею предложена классификация функций на основные, вспомогательные и побочные, охватывающие деятельность всех участников уголовного процесса [12, с. 5469]. К основным относились функция расследования, обвинения, защиты, судебного рассмотрения и разрешения уголовного дела. К вспомогательным функциям автор относит деятельность свидетелей, экспертов, переводчиков, понятых и др. Побочными функциями охватывалась деятельность гражданского истца и ответчика, поскольку эта деятельность имела производный характер от уголовного дела [12, с. 59-66].
Разделяя разработанное П.С. Элькинд определение понятия уголовно-процессуальных функций, В.Г. Даев предложил иную конструкцию этих функций, вытекающую из характера процессуальных интересов отдельных участников процесса. По его мнению, советский уголовный процесс позволял выделить следующие процессуальные функции: расследование уголовного дела, судебное рассмотрение и разрешение уголовного дела, прокурорский надзор за соблюдением законности в ходе уголовного судопроизводства, защита личных процессуальных интересов, оказание юридической помощи, общественное представительство, оказание содействия в ходе уголовного судопроизводства [13, с. 72]. При этом отрицалось наличие функции обвинения по тем мотивам, что ни один из участников процесса не наделен обязанностью или назначением осуществлять только обвинительную деятельность, а функция защиты распределяется между обвиняемым (защита личного интереса), защитником (оказание юридической помощи) и общественным защитником (общественное представительство). Поддержание прокурором обвинения рассматривается не как функция обвинения, а как одна из форм осуществления прокурорского надзора [14, с. 79-82]. Не разделяя это мнение, многие авторы посвятили свои исследования функции обвинения в уголовном процессе. Среди них следует назвать, прежде всего, монографию В.М. Савицкого «Государственное обвинение в суде» [15].
Оригинальные суждения о сущности уголовно-процессуальных функций высказаны В.С. Зеле-нецким. Сущность функции, считает он, нельзя выводить лишь из процессуальной деятельно-
сти, ее направленности. В качестве признака функции следует рассматривать содержание позиции субъекта процессуаль- ной дея-
тельности, выражающееся в характере его отношения к объекту его процессуаль- ной позиции и соответствующей уголовно-процессуальной деятельности. Автор пишет: «Если отношение субъекта к определенному объекту рассматривать в качестве его социальной позиции (без которой нет и не может быть ни обвинения, ни защиты, ни любой другой функции), а деятельность - как способ реализации этой позиции, то достигаемый в процессе такого взаимодействия названных элементов результат и представляет собой функцию»
В.С. Зеленецким предложена классификация функций на общие и частные, на внешние и внутренние. К общим он относит: функцию борьбы с преступностью, функцию уголовного преследования, функцию уголовно-процессуального поз нания действительности и т.д. Общие функции в качестве структурообразующих элементов содержат частные функции [16, с. 20].
При этом, по справедливому мнению, высказанному в юридической литературе, приведенные конструкции нуждаются в дополнительных объяснениях, поскольку автор, называя «общие и частные», «внешние и внутренние» функции, не раскрывает их сущности. Кроме того, если рассматривать функцию как результат взаимодействия социальной позиции субъекта с реализацией этой позиции в ходе процессуальной деятельности, то из этого следует, что сам процесс познания осуществляется вне функций. Традиционное понятие функций лишается своего смысла.
Известный ученый процессуалист М.А. Чель-цов, подчеркивая, что уголовно-процессуальный закон устанавливает «общность задач всех органов власти, ведущих процесс», делал вывод о том, что в уголовном процессе реализуются следующие функции: «1) судебная; 2) надзора за точным применением закона; 3) расследования; 4) защиты» [17].
Пожалуй, самая дробная система уголовно-процессуальных функций была предложена В.Н. Шпилевым. Выделяя десять функций в уголовном судопроизводстве, автор, помимо традиционных функций, указывал на осуществление в уголовном судопроизводстве функции: прокурорского надзора за точным исполнением законов, частного обвинения, поддержания гражданского иска, возражения против гражданского иска, представительство потерпевшего и т.д. [18, с. 26].
Приведенный краткий обзор научных позиций, базирующихся на концепции множественности функций в уголовном судопроизводстве, свидетельствует о наличии определенных недо-
154
статков, свойственных каждому из указанных подходов.
Во-первых, эти подходы не основаны на единообразном понимании существа уголовно-процессуальной функции и содержат позиции по этому вопросу, концептуально отличающиеся друг от друга.
Во-вторых, в большинстве из этих подходов происходит отождествление процессуальной функции с совокупностью прав и обязанностей (полномочий) того или иного участника судопроизводства. Именно это породило невероятную дробность процессуальных функций и проблему соотношения процессуальных функций с функциями отдельных участников уголовного судопроизводства.
В науке уголовно-процессуального права по данному вопросу развернулась дискуссия.
Одни придерживаются мнения о том, что процессуальные функции и функции участников уголовного судопроизводства различны и не совпадают. По мнению A.M. Ларина, статусу одного субъекта соответствует несколько функций. Например, следователь, наряду с исследованием обстоятельств дела, производит уголовное преследование, обеспечивает участникам процесса возможность осуществления их прав и т.д. [19, с. 3].
Похожую позицию высказывал М.М. Выдря, который полагал, что на одного участника процесса могут возлагаться одновременно осуществление нескольких функций, не совпадающих по своему характеру. Он считал ошибочной теорию о том, что в стадиях уголовного процесса тот или иной субъект уголовно-процессуальной деятельности является носителем лишь строго определенной функции [20, с. 80].
З.М. Онищук выделял следующие функции следователя: быстрое и полное раскрытие преступлений и изобличение виновных, а также обеспечение правильного разрешения дела. При этом он отмечал, что «в процессе выполнения этих основных функций находят свое выражение как обвинение, так и защита обвиняемого, обеспечивающие в своей взаимосвязи установление истины и правильное разрешение дела» [21, с. 94].
И действительно, такая позиция отвечала требованиям того времени (уголовный процесс по типу был смешанный и не стремился к состязательным началам), но в настоящее время построение судопроизводства на состязательных началах меняет и позицию ученых процессуалистов.
Как отмечает Л.Н. Масленникова, разделение субъектов, выполняющих различные процессуальные функции - основное отличие состязательного процесса от инквизиционного. Соединение в одних руках процессуальных
функций означало бы односубъектность уголовного процесса, что и было присуще средневековому инквизиционному процессу. В классическом розыскном процессе не только отсутствовали стороны, но также не вычленялись и не распределялись между различными субъектами и отдельные процессуальные функции. Расследование уголовных дел и их разрешение производилось фактически одним и тем же государственным органом - судом - обвиняемый рассматривался как объект исследования, а не как субъект возникающих правоотношений [22, с. 391].
УПК РФ 2001 г., в отличие от УПК РСФСР 1960 г., содержит понятие сторон уголовного судопроизводства, определяет участников судопроизводства на стороне обвинения и защиты. Согласно п. 47 ст. 5 УПК РФ следователь представляет сторону обвинения, наряду с прокурором, дознавателем, частным обвинителем, потерпевшим и иными участниками. Следователь осуществляет уголовное преследование от имени государства по уголовным делам (п. 1 ст. 21 УПК РФ).
Попытка решения проблемы чрезвычайной дробности процессуальных функций в рамках рассматриваемого подхода была предпринята З.З. Зинатуллиным и Т.З. Зинатуллиным. Указанные авторы выделяют лишь функции, носящие «генерирующий, системообразующий характер» [23, с. 20], в систему которых входят: «а) уголовное преследование, в качестве составных частей которого выступает процессуальная деятельность по раскрытию преступления в ходе расследования уголовного дела, обвинению и изобличению обвиняемого в совершении преступления, а также возмещению потерпевшему причиненного преступлением вреда; б) охрана прав, свобод и законных интересов участников уголовно-процессуальной деятельности, в которую в качестве составных частей входят и защита прав и законных интересов лица, подозреваемого в совершении преступления, и обвиняемого, реабилитация необоснованно подвергшихся уголовному преследованию лиц, а также опровержение исковых претензий о возмещении вреда; в) осуществление правосудия путем разрешения обвинения по существу и г) воспитательно-профилактическая функция, включающая в себя воспитание граждан, в том числе и участников уголовного процесса по конкретному делу, в духе уважения и соблюдения нравственных и правовых норм, а также процессуальная деятельность по предупреждению преступлений» [23, с. 19-20].
Очевидным достоинством такой классификации уголовно-процессуальных функций, помимо решения проблемы дробности, является охват ими всего производства по уголовному
155
делу, их ориентация на достижение уголовным судопроизводством своего назначения.
Вместе с тем, и этот подход не лишен определенных недостатков.
Во-первых, вызывает сомнение объединение в рамках одной, даже «генерирующей», функции деятельности по охране прав потерпевшего, прокурора, обвиняемого и подозреваемого. Такой подход противоречит буквальному содержанию ч. 2 ст. 15 УПК РФ, где установлено, что функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо.
Во-вторых, вряд ли можно сопоставить по степени значимости такие функции, как осуществление правосудия и воспитательно-профилактическую. Последняя имеет явно подчиненный, второстепенный характер и не может находиться на одном уровне с основными функциями уголовного судопроизводства.
Представляется, что основная проблема большинства теоретических подходов к функциям в уголовном судопроизводстве, основанных на концепции множественности функций, состоит в оторванности понятия «функция» от базовых положений, закрепленных в Конституции РФ. Концептуальной основой, к которой должно быть привязано понятие «функция», должно выступать положение ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, согласно которому судопроизводство осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. С принятием Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в 2001 г. законодатель четко определил свое стремление к реализации этого конституционного положения в уголовном процессе России.
Данное положение диктует необходимость выделения именно трех основных функций в уголовном судопроизводстве, ведь общепризнанными чертами состязательного типа уголовного процесса являются: 1) разделение процессуальных функций обвинения, защиты и разрешения дела; 2) положение обвиняемого как субъекта процесса; 3) наличие сторон; 4) спор сторон как источник движения процесса; 5) равноправие сторон; 6) свободная оценка доказательств на основе внутреннего убеждения.
О трех основных процессуальных функциях в уголовном судопроизводстве говорит и закон. Так, в ч. 2 ст. 15 УПК РФ установлено, что функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо.
Таким образом, очевидна необходимость сформулировать однозначно понимаемое определение функций уголовного судопроизводства,
которое бы охватывало все свойства этого явления.
В литературе, как уже отмечалось, содержатся различные понятия процессуальных функций. А.П. Гуляев определяет процессуальные функции как определенные направления деятельности, предусмотренные уголовно-процессуальным законом и различающиеся по своим целям [8, с. 85].
Иные ученые-процессуалисты под функциями понимают саму деятельность по осуществлению задач уголовного судопроизводства, устанавливаемую и направляемую законом. Так, по мнению В.П. Нажимова, функции отдельных участников уголовного процесса есть виды их уголовно-процессуальной деятельности, осуществляемые в соответствии с их конкретными задачами, а также собственными целями и интересами, которые и определяют специальное назначение и роль каждого участника в процессе [24, с. 73].
Анализ всех имеющихся формулировок позволяет определить уголовно-процессуальные функции как направления (виды) уголовно-процессуальной деятельности, осуществляемой уполномоченными на то субъектами и преследующей достижение определенных целей, реализующих назначение уголовного судопроизводства.
Сущность уголовно-процессуальной деятельности, ее смысл и социальное назначение проявляется через функции уголовного судопроизводства. Действительно, разрешить ситуацию, связанную с совершением преступления, решить вопрос с охраной прав и законных интересов лиц, потерпевших от преступлений, возможно лишь путем осуществления уголовного преследования, выдвижения обвинения в отношении определенного лица. При этом, чтобы обвинение было обоснованным, чтобы личность, вовлекаемая в производство по уголовному делу, была защищена от незаконного обвинения и осуждения, необходима защита ее прав и интересов. Итоговое же разрешение уголовного спора осуществляется в суде. Таким образом, для достижения социального назначения уголовного судопроизводства необходимы именно функции обвинения, защиты и правосудия (разрешения уголовного дела по существу).
В свою очередь, чтобы функции уголовного судопроизводства были реализованы, чтобы было достигнуто его социальное назначение, определенные государственные органы, должностные и иные лица выполняют определенные виды деятельности; они приобретают в рамках уголовно-процессуальных правоотношений определенный статус, наделяются определенными полномочиями, выполняя определенные функции.
156
Таким образом, функции отдельных участников уголовного процесса - это виды их уголовно-процессуальной деятельности, осуществляемые в соответствии с поставленными перед ними государством, обществом или с их личными задачами, согласно закрепленному в уголовно-процессуальном законе процессуальному статусу, правам и обязанностям, которые определяют специальное назначение и роль каждого участника в процессе.
1. Курс советского уголовного процесса / под ред. А.Д. Бойкова и И. И. Карпеца. М.: Юридическая литература, 1989.
2. Строгович М. С. Курс советского уголовного процесса. М., 1968. Т. 1; Нажимов В.П. Об уголовно-процессуальных функциях // Правоведение. 1973. № 5. С. 73.
3. Уголовный процесс: учеб. для вузов / под общей ред. П. А. Лупинской. М.: Юристъ, 1995.
4. Калиновский К. Б. Законность и типы уголовного процесса: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 1999.
5. Строгович М.С. Уголовное преследование в советском уголовном процессе. Изд-во АН СССР, 1951.
6. Савицкий В.М. Очерк теории прокурорского надзора. М., 1975.
7. Даев В. Г. Процессуальные функции и принцип состязательности в уголовном судопроизводстве // Правоведение. 1974.
8. Гуляев А. П. Следователь в уголовном процессе. М., 1981.
9. Рахунов Р.Д. Участники уголовно-процессуальной деятельности. М., 1961
10. Шимановский В. В. К вопросу о процессуальной функции следователя в советском уголовном процессе // Правоведение. 1965. № 2.
11. Элъкинд П. С. К вопросу о функции обвинения в советском уголовном процессе // Вопросы теории и практики прокурорского надзора. Саратов, 1974.
12. Элькинд П. С. Сущность советского уголовно-процессуального права. Л., 1963.
13. Даев В.Г. Процессуальные функции и принцип состязательности в уголовном судопроизводстве // Правоведение. 1974. № 7.
14. Даев В.Г. К понятию обвинения в советском уголовном процессе // Правоведение. 1970. № 1.
15. Савицкий В.М. Государственное обвинение в суде. М., 1971.
16. Зеленецкий В. С. Функциональная структура прокурорской деятельности. Харьков, 1978.
17. Уголовный процесс / под ред. М.А. Чель-цова. М, 1969.
18. Шпилев В.М. Участники уголовного процесса. Минск, 1970.
19. Ларин A.M. Расследование по уголовно-
му делу: процессуальные функции. М., 1986.
20. Выдря М.М. Расследование уголовного дела - функция уголовного процесса // Советское государство и право. 1980. № 9. функция уголовного процесса // Советское государство и право. 1980. № 9.
21. Онищук З.М. Следователь в советском уголовном процессе: дис. ... канд. юрид. наук. Харьков, 1964.
22. Масленникова Л.Н. Публичное и диспо-зитивное начала в уголовном судопроизводстве России: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2000.
23. Зинатуллин З.З., Зинатуллин Т.З. Уголовно-процессуальные функции: учеб. пособие. Ижевск, 2002.
24. Нажимов В.П. Об уголовно-процессуальных функциях // Правоведение. 1973. № 5.
1. A course of Soviet criminal procedure / ed. by A.D. Boikov and I.I. Karpets. M.: Legal literature, 1989.
2. Strogovich M.S. A course of Soviet criminal procedure. M., 1968. Vol. 1; Nazhimov V.P. About criminal procedure functions // Law studying. 1973. № 5. P. 73.
3. Criminal procedure: book for higher educational institutions / main ed. P.A. Lupinskaya. M.: Jurist, 1995.
4. Kalinovsky K.B. Legality and types of criminal procedure: autoref. dis. ... Master of law. SPb., 1999.
5. Strogovich M.S. Criminal pursuit in Soviet criminal procedure. Publishing house of AS USSR, 1951.
6. Savitskiy V.M. An essay on theory of prosecutor's supervision. M., 1975. P. 43-44.
7. Dayev V.G. Procedure functions and principle of contest in criminal court procedure // Law studying. 1974.
8. Gulyayev A. P. An investigator in criminal procedure. M., 1981.
9. Rakhunov R.D. Participants of criminal procedure activity. M., 1961.
10. Shimanovsky V.V. To the question of procedure function of an investigator in Soviet criminal procedure // Law studying. 1965. № 2.
11. Elkind P.S. To the question of accusation function in Soviet criminal procedure // Questions of theory and practice of prosecutor's supervision. Saratov, 1974. P. 4.
12. Elkind P.S. Essence of Soviet criminal procedure law. L., 1963.
13. Dayev V.G. Procedure functions and principle of contest in criminal court procedure // Law studying. 1974. № 7.
14. Dayev V.G. To the concept of accusation in a Soviet criminal procedure // Law studying. 1970. № 1.
157
15. Savitsky V.M. State prosecution in court. M, 1971.
16. Zelenetskiy V.S. Functional structure of prosecutor's activity. Kharkov, 1978.
17. Criminal procedure / ed. By M.A. Cheltsov. M, 1969.
18. Shpilev V.M. Participants of criminal procedure. Minsk, 1970.
19. Larin A.M. Investigation on a criminal case: procedure functions. M., 1986.
20. Vydrya M.M. Investigation of a criminal case - a function of criminal procedure // Soviet
state and law. 1980. № 9.
21. Onischuk Z.M. An investigator in Soviet criminal procedure: dis. ... Master of law. Kharkov, 1964.
22. Maslennikova L.N. Public and dispositive basis in criminal court procedure in Russia: dis. ... Doctor of law. M., 2000.
23. Zinatullin Z.Z., Zinatullin T.Z. Criminal procedure functions: manual. Izhevsk, 2002.
24. Nazhimov V.P. About criminal procedure functions //Law studying. 1973. № 5.
158
